Прогулка

Томное лето. Жара. Август. Несмотря на темное время суток воздух не был подвижным, ни намека на ветер. Она сидела и думала. Все как обычно. Глубокая рефлексия, напряженность стягивала голову, тело было неподвижным и лишь руки иногда начинались двигаться в попытках уловить мысль и запечатлеть ее на бумаге. Резкий звонок с вибрацией прервал ее. Он вздрогнула и в ощущении дезориентации, а затем и уходящего испуга потянулась за телефоном. Имя абонента отличалось от привычных, она даже не поняла вначале, а потом не поверила своим глазам. Ужас пробрал ее тело с ног до головы, она оцепенела. Сердце забилось грубо и беспощадно.

— О Боже, — подумала она.

Выдержав пару секунд, чтобы привести мысли в порядок, она наконец взяла трубку.

— Да? Алло, — тихо и неуверенно произнесла она.

С другого конца телефона послышалось простое «привет». Это был его голос. Ее любимый голос с мягким подтоном. Она занервничала, лицо принимало различные выражения, сменяясь то удивлением, то страхом, то жалостью, то сомнением.

По идее, он должен был продолжить диалог, но он молчал. И эту секунды молчания очень тяжело было не прервать.

— Что такое?, — она не смогла ответить нейтрально и сказала, что получилось сказать.

— Да… как дела, хотел узнать, что делаешь?, — интонация и голос выдавали то, что причина звонка не совсем в этом.

Она, не понимая, что отвечать на это, задумалась и решила дать короткий ответ.

— Все нормально, ничего не делаю, — через ее интонацию распознать было ничего нельзя.

Он явно ощутил смятение и ответил не сразу. Выдержав паузу, она услышала его вздох, а затем:

— Может погуляем?, — он хотел сказать что-то еще, но не стал.

— Сейчас?, — ответила она.

— Если ты можешь сейчас, то давай сейчас.

В ее голове начался хаос мыслей.

«Сейчас, зачем сейчас? Нет, вернее, зачем гулять? Что происходит? Что ответить? Он вообще-то обидел меня. Да я и не хочу гулять. Какая прогулка, блин. Я только что поела. Он что-то хочет сказать. А вдруг это не то, что я хочу услышать. Какого черта вообще? У меня грязная голова, кстати. Вот же блин».

— Ну, не знаю, я немного занята. Может минут через 40, если. А зачем? Мы будем гулять тут недалеко?, — ей почти удалось ответить, не озвучивая лишних мыслей.

— Давай через 40. Да, здесь недалеко прогуляемся, — он не ответил на вопрос «зачем».

— Хорошо, я напишу как выйду.

— Окей.

«Господи», — подумала она. Оборвав дальнейшую цепочку мыслей, она закрыла и отодвинула тетрадь с записями, пошла в ванную. Помыв и высушив голову, она быстро оделась. Чуть-чуть подкрасив лицо, она обнаружила, что прошло как раз 30 минут. Она присела на кровать, чтобы немного успокоиться. Тяжело вздохнув, она подумала, не хочет ли она написать кому-либо о том, что происходит, и решив, что нет, опустила голову, еще раз тяжело вздохнув.

Дрожащими ногами она встала и пошла за сумкой, в которую положила ключи и телефон. Снова звонок перепугал и прервал ее. Она мигом взяла трубку.

— Ну что? Ты где?, — спросил он.

— Выхожу из дома, минут через 5 буду.

— Давай, я уже здесь.

— Угу, — сказала она и положила трубку.

Выйдя из дома, она поучаствовала, что стало наконец прохладнее. Она шла по дороге, не чувствуя ног. «Как я вообще буду разговаривать. Я едва жива. Надо было взять паспорт. Ну или выпить перед выходом», — мысли начали заполонять голову. Отпустили они только, когда она обнаружила, что дошла до места назначения и уже видит его. Он стоял один, людей рядом не было. Ее сердце забилось еще сильнее, а ноги стали ватными еще больше. Его поза, его силуэт – во всем узнавался он. Ей даже стало страшно, на секунду ей захотелось остановиться и уйти. Она не знала, что сейчас будет. Что надо говорить, как себя вести. Она ведь была обижена на него и вроде как собиралась продолжить злиться, демонстрируя это по возможности. Он заметил ее и тень улыбки проскочила на его лице.

— Привет, — сказал он, когда она стояла в двух шагах от него. Ближе она не решилась подойти. Она хотела вести себя сдержано и пока что это получалось.

— Привет, — опять же тихо и спокойно ответила она.

— Ну пошли, — сказал он, кивнул и развернулся в сторону направления, куда нужно было идти.

— Пошли, — она последовала за ним.

Она хотела спросить, куда же они идут, но и так знала, что никуда. Конечного места не было. Она понимала, что здесь она ни ради прогулки, а поэтому маршрут не является важным пунктом. Она хотела предложить зайти в одно из ее любимых заведений, но она играла роль уже остывшей и практически безразличной девочки, да и к тому же, она не взяла денег.

Когда она зашли в место, в которое не пробирался ни свет фонаря, ни мерцающие огоньки с дороги, она почувствовала дикое притяжение к нему. Ее внутренний человек уже кинулся к нему в объятья и крепко сжимал его плечи. Они продолжали идти на фиксированном расстоянии друг от друга.

— Классные кеды, — вдруг после долгого неловкого молчания сказал он.

«Странный комплимент, учитывая, что мы уже секунд 30 идем по плотной темноте и не видно собственных рук, не то, что обуви», — подумала она.

— Ты что-то видишь?, — усмехаясь спросила она и повернула голову к нему.

Этот маневр был критическим. Он тоже смотрел на нее и вроде как их шаги замедлились.

Практически дежа вю, но не совсем оно. Но что-то такое с ними уже случалось. Она, почувствовав бешеную энергию с его стороны, вообще остановилась и покачнулась назад. Его глаза блестели. К ее внутреннему человеку уже успел присоединиться внешний.

Он, она, плотная темнота и едва прохладный воздух. Ее руки крепко сжимали его шею и плечи. Он прижимал ее к себе. Пропало все. Ее изнемождающие мысли, самообладание, страх и его равновесие. Она притянула его к стенке и, опершись на нее, подала свою ногу вперед, чтобы крепче прижаться к нему. Остановиться они смогли только, когда весь воздух в легких кончился.

Они уставились друг на друга. Ее карие глаза прямиком в его голубые.

Между ними стоял знак вопроса. Это вопрос был обращен к обоим. Это столпотворение хотелось прервать именно ей как можно скорее, но она не знала, что можно сказать или сделать. Он протянул руку к ею лицу. Ее глаза расширились, она произнесла громко его имя. Он сразу понял, что она имеет ввиду.

— Прости меня, пожалуйста, я повел себя как…, о чем очень сожалею. Я почти сразу стал думать об этом, но решился что-либо сделать только сейчас, — после недолгой паузы, — Видимо тогда было не время, — добавил он ко всему.

Она зачем-то хотела убрать его руку. Протянув свою, она взяла его за запястье и потянула его вниз, потихоньку сжимая его. Она поняла, что ей хочется плакать от переизбытка чувств, а сказать по-прежнему было нечего. Она отвернула голову, посмотрела в одну сторону, затем себе под ноги, затем в другую сторону, вздохнула, посмотрела опять на него, мысленно упомянула Господа, затем шагнула на пол метра к нему, так и остановилась.

— Что-нибудь скажешь?, -прервал он ее нервные движения этим вопросом.

— Я не знаю, что сказать, — ответил она честно. Для нее все и так было понятно, зачем тогда вообще что-либо говорить. Но ответить все-таки надо было.

— Пойдем купим что-нибудь выпить?, — в этом вопросе была вся она.

— Сказала, так сказала, — усмехнулся он, — а что-то еще работает, еще не поздно?

— У нас есть пять минут, — ответила она, посмотрев на время в телефоне.

— Ну, пошли попробуем, — сразу же согласился он.

Поход за желаемым напитком был удачным. Они сидели на лавке, она держала в руках свой коктейль, а он наблюдал за ней с пустыми руками.

— Вообще, я думала, что ты тоже будешь, — сказала она.

Он пожал плечами и ничего не ответил.

— Чего ты хочешь?, — решила таки спросить она, чтобы диалог между ними таки состоялся, хоть она и любитель действий, нежели слов.

И вот он стал отвечать. Он сказал то, что она и хотела услышать. Не что-то среднее, не похожее, не хуже, не лучше, а именно то, в чем она нуждалась. Когда он замолчал, она закрыла глаза и опрокинулась на спинку лавки, закинув слегка назад голову.

— Ты как будто не очень рада, да?, — сказал он спокойно, — блин, я вообще не понимаю, что ты хочешь мне сказать, зачем тебе алкоголь?, — наконец не сдержался он и голос стал громче.

Реакция на повышенный тон последовала незамедлительно. Она развернулась к нему, обхватила его лицо правой рукой и заглянула в его глаза, которые ей так нравились. Она нежно провела пальцами по его щеке, оставив руку на ней. Наконец она заговорила, тихо, но немного взволновано.

— Ты обидел меня, вот, что я хочу сказать, причем сильно. Ты же все понимаешь, — немного помолчав, она продолжила, — мое отношение, судя по всему, к тебе не изменилось.

Она закончила говорить.

— Я же уже извинился, — пауза, — ладно, я понимаю, извини, правда, извини, я могу все объяснить, если хочешь.

Это стало походить на какую-то мелодраму, чего наша героиня очень не любила. Она улыбнулась.

— Не надо ничего объяснять. Я не хочу. Пока что, — сказала она.

— А чего ты хочешь?, — спросил он.

Она наконец вышла из своего ступора. Улыбнулась. Затем улыбнулась еще раз и сильнее. С этой улыбкой снова заглянула в его глаза. Он улыбнулся в ответ, так очаровательно. Его улыбку она любила так же сильно, как и его глаза.

Она отставила коктейль, стоящий между ними и крепко прижала его лицо к своему. Он сделал в ответ тоже самое. С закрытыми глазами она слышала шелест листьев от слабого ветра, издалека доносился звук стекла, машин, сигнализаций и открывающихся дверей домофона.