21. Остров. Сентябрь

21. Остров. Сентябрь

 

— Са-ша! Са-ша! – я проснулся, недовольно открыл глаза. Кто там кричит? С ленцой поднялся, выглянул в окно. Под окном стояли довольные ребята: Маша, Даша, Коля и Афоня, все в парадной форме и с цветами.

— Вы чего так рано? – спросил я, зевнув.

— Через час линейка! Мы уже знаем, ты долго собираешься! – засмеялась Маша. Я скорчил ей рожицу. Знают они! Потянулся и поспешил в ванную. На самом деле, разленился совсем, на стадион перестал бегать, сплю, выключив будильник.

Сестрёнки уже не было в кроватке, мама, наверно, забрала, а меня не стала будить! Ну и ладно! У меня друзья есть, помогут. А к вам даже Афонька не заходит, вот!

Быстро привёл себя в порядок, освежился под прохладным душем, пошёл за свой рабочий стол. Там у меня уже давно стояло зеркало, перед которым можно причесаться, поправить лицо, совсем немного, тенями, подаренными мне Киром, бесцветной помадой слегка тронул губы, ноготочки подравнял, выполнил обязательный ежедневный маникюр, чтобы заусенцы не появлялись, покрыл бесцветным лаком ногти, на руках и ногах, конечно, а ещё у меня сохранилась мазь от Димки, ею я смазываю шрам, уже не такой страшный, и те части тела, где могут вырасти ненужные мне волосики, но уже другим составом.

Блин! Грудь как торчит! Я что, так в окно выглядывал?!

Да и лицо привлекательное, самому нравится, как тётя Галя постригла, теперь жалко разрушать облик этой, как её? Одри?

Смотрю в зеркало, представляю Сашеньку:

— Саша, с Новым учебным годом!

— И тебя, Серёжка! Не сердись на меня, ладно?

— Очень скучаю, Сашенька! – прячу досаду.

— Я тоже, Сашка! Я уже пожалела, что согласилась, но не могу всё бросить, хотя первое время было невмоготу, думала сбежать, только денег не было, на билет, и документы забрали, выдали взамен удостоверение учащейся.

— Тогда учись, любимая, не буду тебе мешать.

— Пока, Сашка! Люблю!

— И я! Очень люблю, сильно скучаю… – я свернул беседу, чтобы не расплакаться, начал одеваться. Мамин подарок, в виде маленького топика, плавки, под цвет, потом белую рубашку от пионерской формы, с погончиками и накладными кармашками. Надел вчерашние чёрные шорты, погладив их, конечно. Выглядят лучше, чем от формы. Гольфы новые, красиво смотрятся на длинных, стройных и загорелых ногах. Что ещё? Улыбнувшись, повязал пионерский галстук. В этом году в комсомол будут принимать. Не примут, так и буду галстук носить. По торжественным случаям. А ведь могут и не принять, кому комсомольский билет выписывать будут? Серёжке или Сашке? Как будто я виноват, что у меня гинекомастия!

Наконец, глянув на часы, понял, что опаздываю, забежал на кухню, за букетом от Кира. Немного царапнула совесть, что обидел друга, решил забежать к нему, попросить прощения, свалив свои обидки и грубость на сложности переходного возраста.

— Привет, мам! – чмокнул я маму в щёчку, и Женю, тоже.

— Кушать будешь? – спросила мама, с улыбкой осматривая меня.

— Некогда, мам, ребята ждут. Букет подай, пожалуйста, только мокрое отрежь.

— Подержи тогда Женьку.

— Она меня извазюкает всего!

— Ты смотри, какая цаца стала! Что и говорить, красавица! – признала мама, посадила Женьку за детский столик, та покряхтела, но не стала возмущаться, смотрела на меня, как мне показалось, с одобрением.

Мама перевязала букет, чтобы не рассыпался, поцеловала, и отправила на торжественную линейку.

Ребята и девочки, увидев меня, замерли, глядя с восхищением.

— Ого! – сказала Маша, первая подошла, с поцелуями, Коля и Афоня уже не стеснялись, только в губы не стали целовать. Афоню Сергей послал меня в школу проводить, у них почему-то завтра линейка будет.

— Привет, племяшка! – хихикнул Афонька, перешедший уже в 7-й класс, а я, его племянница, то есть, племянник, в 8-й пойду. Кстати, до сих пор с его сестрой, моей тётей, не познакомил отчим. Он стал меня бояться, почему-то.

Когда пришли к школе и нашли свой класс, меня сразу окружили мальчишки, девчонки тоже, но не все, самые красивые и повзрослевшие красавицы стояли поодаль, ревниво посматривали на меня, стали обсуждать мою стрижку, кто-то нашёл её очень привлекательной, кто-то сказал, что мне с длинными волосами и двумя хвостиками было лучше, эта стрижка меня старит.

Славки тоже были здесь. Ярик давно уже не хромал, перестал ревновать Славку ко мне, тоже вырос парень, уже длинные штаны надел. В шортах только Коля и Афоня пришли, но они младше нас, а на мои шорты только девочки обратили внимание, тихо завидовали. Они ведь должны были в форменных платьях с белыми фартучками прийти, только мне нелегально разрешали шорты и «глазки» носить, но некоторые красавицы сегодня всё-таки вдели в ушки маленькие украшения, всё же, взрослеют девушки!

Кстати, я не напрасно повязал галстук, все девочки были в галстуках, и часть мальчиков.

К нам вышла Евгения Львовна, с радостной улыбкой, немного поругала ребят без галстуков, решила поставить их сзади, фотографировать будут, поэтому всех самых красивых вперёд. Меня быстро осмотрела с ног до головы, улыбнулась.

— Привет, Серёжка! – сказала она. – Как там сестрёнка твоя, Сашенька? – я потускнел:

— Уехала в Ленинград, учиться на психолога, в училище при ВМА.

— Поступила? – я кивнул, со вздохом. – Не переживай! – приобняла учительница меня, не удержалась и понюхала цветы, хотя, как я понял, хотела поцеловать. – У тебя тоже хорошие способности. Может, после восьмого класса тоже выберешь специальность, в тот же город поедешь.

— Я, наверное, десять классов буду кончать, — улыбнулся я, — пока даже не знаю, чего хочу.

— Ну и правильно! – Евгения Львовна теперь уже более внимательно осмотрела моё лицо, грудь, тонкие аккуратные ручки с маникюром и стройные ножки, не стала спрашивать, Саша я сегодня или Серёжа. Уже не могу с собой ничего поделать, хочу выглядеть красиво, мне нравится моя тонкая талия, плоский животик и даже небольшие грудки. Однако всё это не говорит, что я превращаюсь в девочку, девочки, которые ко мне приходят, не разочарованы ни разу, наоборот, по их намёкам я всё делаю лучше их парней, в первую очередь потому, что я более раскрепощённый. Ещё бы, заниматься сразу с двумя девчонками, это что-то!

А что касается мальчишек и парней, общаюсь с ними, как мальчишка с мальчишками, их попытки ухаживаний кажутся мне смешными. С другой стороны такие, как Витя могут создать мне проблемы, ребята взрослеют, им хочется большего, чем простая дружба, отказ они принимают, как вызов, а то, что влюблённые от любви до ненависти границ не замечают, понял по своей самой любимой девочке – своей сестре, когда после ночи любви увидела досье на Костика, и так разозлилась на меня, что ударила по больной руке и ушла, пылая ненавистью.

Так же вполне возможно, какой-нибудь влюблённый дурак решит отомстить мне за холодность к нему.

А единственный парень, которого я до сих пор люблю, теперь далеко от меня, нашёл себе девушку, на которой решил жениться. Ревную? Ещё как! Поэтому старюсь реже думать о нём, даже к его маме редко заглядываю, гадкий эгоист!

— Привет, Серёжка! – я даже удивился, увидев довольную рожицу Витьки. Только о нём подумал! Переложил букет в левую руку, протянул ему правую, а он взял её, и поцеловал, сначала руку, потом в щёчку, а сам покраснел! Вот чудеса! И поцеловал правильно, не оставляя слюни на щеке, так что даже вытирать было нечего. Точно, не даст проходу! Особенно, если узнает, что я на данный момент свободен, Сашенька уехала в далёкие края, а Славки, Коля и прочие мелкие ему не конкуренты.

— Чур, я с тобой сижу! – заявил он, беря меня под руку. Мне и сказать нечего было, Славки вместе сидят, девчонки решили, что я девочка, не изъявляют желания подружиться, да и мне школьный роман не интересен, у меня любимые есть. Разбежались, правда, по всей территории необъятного Союза, но всё равно, любимые.

К тому же, есть Лёшка и Надя! Улыбнулся, вспомнив о них, но тут палка о двух концах, они, двое, любят меня, как девочку, только Вовка любит в любом виде, скучает, видно по нему, всегда радуется, когда прихожу.

Витьку классная оторвала от меня и поставила в задние ряды. Во-первых, высокий, во-вторых, без галстука пришёл. Кстати, ребята без галстуков выглядят не очень красиво, явно чего-то не хватает в облике, особенно у тех, кто привык застёгивать рубашку на все пуговицы.

Подождав, пока мы наговоримся, построили, напротив школьного крыльца, где уже стояли директор, завуч Зинаида Васильевна, Лев Абрамович и Валентина Яковлевна, самые знатные и старейшие учителя нашей школы.

Несмотря на то, что каждая линейка перед началом нового учебного года проходит по одному плану, новая только для первоклассников, всем нам нравится торжественная речь директора, нарядные ребята и девчата, встреча с друзьями, после долгой разлуки.

Вышел фотограф, переснимал всех, начиная с директора, кончая первачками. Возле нас задержался, снял строй с нескольких ракурсов, попросил меня не закрывать лицо букетом, за что обещал мне цветную и чёрно-белую фотки.

— Цветная, чтобы букет твой прекрасный видно было, чёрно-белая… Ну, ты сама понимаешь! – пробурчал фотограф. После чего сунул мне визитку, пригласил на пробы. Если получится, попробует фотомоделью сделать. Кроме меня ещё пару красавиц пригласил.

Я подумал, пожал плечами, и положил картонку в кармашек рубашки. Кто знает, может, пригодится! Ради прикола, заехать с подружками. Что-то мне подсказывает, моделей фоткают не только в костюмах и платьях, но и в купальниках. Особенно, на пробах. В принципе, для меня это пока не проблема, могу и в купальнике.

В это время директор начал свою речь. Поздравил с началом нового учебного года, попросил выпускные классы напрячь все силы, чтобы достойно окончить школу, а младшим и средним классам пожелал интересной учёбы, в погоне за новыми знаниями, без которых в наше стремительно время трудно будет жить.

Выступила завуч, напомнив о дисциплине и обязанностях пионеров, комсомольцев и школьников. О правах почему-то умолчала.

Лев Абрамович с тёплой улыбкой сказал, как соскучился по бестолковым ученикам, с нетерпением ждёт нас в своём кабинете, и ему все, кто с ним знаком, захлопали в ладоши, как и вредной Валентине Яковлевне, тоже толкнувшей весёлую речь и потерев ладони, в нетерпении помучить маленьких детей.

Потом самый большой десятиклассник пронёс на своём плече маленькую девочку с огромным бантом и колокольчиком. Новый учебный год был открыт.

Все закричали «ура!», выпустили стаю воздушных разноцветных шариков, и потихоньку стали втягиваться в широко распахнутые двери школы.

Зайдя в свой кабинет, завалили Евгению Львовну букетами, девочки, не стесняясь, целовали её, пришлось и мне поцеловать её милую щёчку, на что она зарделась, прошептав: «Сашка! Прекрати!».

Когда расселись по местам, Витя уселся рядом со мной, нахально вытянув длинные ноги под стол учителя. За лето сам вытянулся ещё больше, стал выше меня почти на голову, даже сидя.

Евгения Львовна недовольно посмотрела на него, сказала:

— Витя, сядешь на своё место, с Серёжей сядет Света Краснова. Света, ты не против? – Света была не против.

— А почему мне нельзя? – разочарованно спросил Витя, не делая попытки встать.

— Ты будешь закрывать вид задним, слишком стал высоким! – под общий смех объяснила классная руководительница.

— Неправда! – пробурчал Витя.

— Отвлекать будешь Сашу от учёбы, — продолжала Евгения Львовна, — разговаривать на уроке.

— Не буду…, — хмуро пообещал Витя, но понял, что спорить бесполезно, огорчённо вздохнул.

— Ребята! – с улыбкой обратилась классная руководительница ко всем. – Начинаем последний год обучения в средней школе! Впереди нас ждут экзамены, причём, для кого-то они будут выпускными. Те, кто уже собирается поступать в училище или техникум, советую собраться, подтянуть свои знания, и постараться выбрать работу по душе. Те, кто найдёт себе занятие по душе, тому никогда не придётся работать! – под общий смех закончила Евгения Львовна напутствие.

— Ну, а те, кто собирается учиться дальше, тоже пусть не расслабляются, их тоже ждёт экзамен, с получением аттестата о восьмилетнем образовании. По многолетним наблюдениям, после восьмого класса отсеиваются до пятидесяти процентов учеников. Многие уходят в ПТУ, получают там хороший диплом, плюс интересную специальность, а потом поступают в ВУЗ, уже вне конкурса, особенно на технические специальности. Другие поступают в техникум. Конечно, я не агитирую за училища, мне приятнее будет, если вы все вместе перейдёте в девятый, затем и в десятый класс, а потом уже отправитесь во взрослую жизнь, уже более повзрослевшие и, надеюсь, поумневшие. К тому же, будет время определиться, кем быть, как сказала Саша… — ребята вновь развеселились, устремив взгляды на мою скромную персону. Мне оставалось только покраснеть, и год притворяться Сашкой. Что будет через год, посмотрим. Может, в самом деле, придётся уходить из этой школы. С Верой и Алиной вместе учил математику, надеюсь на дальнейшее сотрудничество, а там, может, экзамены сдам, в девятый класс 140-й школы!

Евгения Львовна ещё напомнила о спортивной форме, чтобы не забывали, что у мальчиков белая форма, с короткими трусиками и маечками, никаких шорт и футболок, а у девочек синяя, трусики и футболки.

— Саша, ты меня слушаешь? – обратилась классная ко мне. Я встал:

— Слышу, Евгения Львовна! А можно, белый низ, синий верх? – класс просто грохнул, долго не мог успокоиться.

— Не смешно, Саша, — вздохнула учительница, — ты и в прошлом году в синей форме ходила, в этом, тем более, — её взгляд задержался на «глазках», но ничего не сказала, посмотрела на девочек, только вздохнула:

— Девочки, серёжки не носите, надевайте такие, как у Саши, чтобы не мешали на физкультуре. Только не говорите, что я разрешила, иначе мне попадёт, а вам совсем запретят любые украшения. И да, на завтра перепишите расписание или запомните: два урока математики, физика и химия, в первый день будет четыре урока, завтра вывесим расписание на неделю. На сегодня всё, до завтра! – ребята посидели ещё немного, и стали подниматься, не торопясь расходится.

— Сашка, ты куда сейчас? Домой? – спросил Витёк. – Можно, провожу тебя? – я не удивился, но и соглашаться не спешил:

— Я с Колей и Афонькой, мы сегодня договорились у меня дома чай попить, отпраздновать начало учебного года.

— Зачем тебе эти мелкие? – удивился Витёк, загораживая мне проход.

— Витёк! – сердито окликнул его Славка. – Отстань от Серёжки!

— Сам отстань, — отмахнулся длинный Витёк, — может, погуляем?

— Нет, Витя, не настаивай, мне сегодня надо к отцу съездить, потом к девчонкам, в 140-ю школу. Как понимаешь, день занят. Потом начнутся занятия…

— Отказываешь, значит? – вздохнул Витька.

— Нельзя же быть таким назойливым! – рассердился Славка. – Может, у неё уже есть парень!

— Ты, что ли? – скривил губы Витька.

— Да хотя бы и я! – насупился Славка.

— Хватит вам! – сказал я, с удивлением глядя на разошедшихся одноклассников. – На нас уже смотрят! – на самом деле, вышедшие из школы девчонки поглядывали на нас, даже остановились. Я же здесь ждал Кольку и Афоньку, иначе смылся бы давно. Мы на самом деле собирались посидеть с моей мамой. Афонька не хотел идти один, стеснялся, для поддержки пригласили Кольку, как нашего общего друга.

К сожалению, теперь я не мог уже, в который раз убеждать пацанов, что я тоже мальчишка, уверились, и всё, тем более что уже раздевался при них, до плавок, и после этого перестали переодеваться при мне, ещё в прошлом году, а в этом ещё и сиськи выросли, на зависть некоторым девчонкам, и новая стрижка всех очаровала. Вот и постригся под мальчика!

Наконец-то прибежали довольные Колька с Афонькой, и мы побежали домой, не слушая перебранку, а то уже дошло до того, что Витя начал насмехаться над дружбой Славок. Причём поводом для этого опять был я, это когда Ярик приревновал Славку ко мне. В прошлом году этот поступок казался нормальным, а в этом гормоны уже застили ребятам разум, как бы до дуэли не дошло!

Дома уже всё было готово для нашего праздника: мама приготовила запечённую курицу с картошкой, к ней несколько нарезок из разных сортов колбасок и копчёной красной рыбы, салатики разных видов, и, конечно же, заказанный накануне торт, с надписью «С 1-м сентября!».

Сергей отпросился с работы, специально для такого случая, не стесняясь ничуть, поцеловал меня, сначала в щёчку, а потом, под удивлённым взглядом мамы, в губы. «Ну, достанется ему от мамы!» – думал я, убегая в свою комнату. Хотел переодеться, но потом передумал, все сели в парадной форме, а я сейчас в домашнюю переоденусь! Так что, поправив пострадавший от частых поцелуев макияж, присоединился к семье, единственным не родственником был Колька, но он же был самым верным моим другом, с самого первого дня, когда я здесь появился.

Вот так и получилось, выскочил, отнести мусор, забыв переодеться в мальчика, хотя бы хвостики распустить, и вот, второй год не могу доказать, что я не девочка! Даже те, кто отлично это знают, не спешат прекращать это заблуждение или недоразумение, обращаясь ко мне, как к девочке!

Да что там говорить, сам иногда забываюсь.

Расправившись с деликатесами и половиной торта, засобирались пойти, погулять, зашли ко мне в комнату. На вопросы Кольки, я ответил, что хочу заехать к Наставнику, к Кириллу Андреевичу, надо начинать тренировки, а то совсем потеряю спортивную форму.

— А ты, Афоня? – спросил я друга Кольки. – Не останешься с братом? – Афоня покраснел и сказал:

— Не, я с Колькой…

— А с племяшкой повозиться? Не мне же одной с ней гулять? – Афоня затравленно посмотрел на меня, ничего не сказал. Я только вздохнул.

— Мне переодеться надо, — намекнул я, чтобы освободили комнату. Ребята заторопились, вышли в коридор, а я подумал, переоделся в розовые шортики и футболку, на голову белую бейсболку, козырьком назад, так удобнее ездить на велосипеде, обзор лучше.

— Пока, мам! – завязывая шнурки на полукедах, попрощался я.

— Пока! – вышел Сергей в прихожую. – Не задерживайся.

— Сергей, — поинтересовался я, — ты с Афонькой встречаешься, гуляешь?

— Встречаюсь иногда, — нехотя ответил мой новый папа, — только времени не хватает, некогда. А ты к чему это? — я хмыкнул:

— Да так, — дёрнул плечом, иронично улыбнулся. На Афоньку не хватает времени, на дочку, тоже, что уже про меня говорить! – просто ты мне сначала понравился. Очень! – я ещё раз ему улыбнулся, и вышел, не дожидаясь, когда он придёт в себя. Ох уж, эти отцы! У меня их уже трое, и все не хотят заниматься мною, не знают или не хотят знать, как мальчишке в переходный возраст нужна мужская поддержка. Без неё я чувствую себя ущербным, сиротой, что ли. Почему-то детей без отца ребята не любят, будто мы виноваты, что брошены. С другой стороны, если бросили, значит, заслужили, чем-то не угодили мужу или папе, вот он и ушёл. Или папа даже не знает о нас. Неужели я сам таким же буду, раздумывал я, выбегая на улицу.

На лавочке сидели Колька с Афоней.

— Мальчики, помогите велик вытащить? – попросил я, эксплуатируя Колькину влюблённость. Колька тут же вскочил, подбежал ко мне, Афоня даже удивился его готовности услужить, но тоже подошёл.

Я открыл дверь в подвал, спросил «дядю»:

— Афонь, а вы почему с сестрой не дружите? Я бы всё отдала, ради того, чтобы сестра вернулась!

— Да потому что…, — запнулся Афоня, взглянув на Кольку, — все вы одинаковы! – сердито сказал родственник, и я понял, что он хотел сказать, типа, мы, то есть, девчонки, только используем их, считаем, что пацаны нам должны. Вот, даже любимый брат перестал с ним общаться, встретив мою маму. Где-то Афоня прав, я тоже попал к девчонкам под каблук, и всё, что я делаю с ними, делаю только в соответствии с их пожеланиями и капризами, даже на карьере не у меня просили разрешения попользоваться мною, а у моей сестры.

Что-то меня на философию сегодня потянуло! Ну её, сейчас поеду к Киру, начну потихоньку разминаться, хватит бездельничать!

Пацаны вывели велик, Саша поцеловала их в мягкие щёчки, и поехала в сторону, где проживал мой приёмный папа.

Приехав к неприметному зданию, как все говорят, «сталинке», я зашёл с торца, где на входе была поставлена стальная дверь, перед ней сделано низенькое крыльцо и навес от дождя, нажал на кнопку звонка. Никто не спешил открывать. Я уже подумал, что никого нет, хотел открыть своим ключом, у Кира была в квартире рация, по которой можно было связаться с ним, спросить, стоит ли его ждать, если он в городе, то придёт на обед, если на выезде, то можно договориться о встрече.

Тут ключ повернулся в замке, дверь приоткрылась и появилась Сонина мордашка, уставилась на меня.

— А, это ты…, — впускать внутрь не торопилась.

— Кир в городе? – спросил я. Соня пожала плечами. Волосы растрёпаны, сама в коротеньком халатике, щёки румяные.

— Я войду? – ехидно спросил я. Всё-таки я тоже имею право на это жилище, которое язык не поворачивался назвать квартирой, больше похоже на спортзал с одной отдельной комнатой.

— Входи, — подумав пару секунд, позволила мне девчонка, отступив от двери, — «Алтай» там, — показала она на вход в спортзал, сама направилась к себе, в бывшую мою комнату. Мне было неинтересно, почему она до сих пор спит, ведь сегодня линейка в школе была.

Дверь в спортзал не стал закрывать, подошёл к рации, поднял трубку, подождал, когда Кир ответит.

— Слушаю, Соня, — меня даже покоробило.

— А если это Саша? – спросил я. Кир, видимо, смутился:

— Извини, Саша, ты так редко заходишь, не ожидал. Что хотел?

— Встретиться с тобой хотел. На обед придёшь?

— Теперь обязательно! – повеселел названный папа. – Подожди меня, ладно?

— Подожду, — пообещал я, кладя трубку.

Я осмотрелся, достал из рюкзачка спортивную форму, собрался переодеться, подошёл к двери, чтобы закрыть дверь, и увидел, как из спальни Сони выходит Андрей. Я даже рот приоткрыл, хлопнув глазами.

— Андрей? – глупо спросил я.

— А, Сашка! – улыбнулся он. – Привет! На тренировку? Я тоже сейчас приду, только умоюсь, — надо сказать, после моих предложений Кир всё-таки сделал небольшую кухоньку, с плитой и раковиной, для мытья посуды. Сюда ещё поместился раскладной столик. Хоть и без окна, зато отдельная кухонька, без запаха въевшегося во все предметы «спортзала». Раньше здесь же мы с Киром ели, поставив тарелки на табуретки, рядом открытый унитаз стоял и ванна. Когда я поселился, Кир отгородил всё пластиковыми шторами, а когда я притащил сюда Соню, занялся более капитальным переустройством квартиры. Комната, куда Кир меня поселил, до этого использовалась, как подсобка, где хозяин держал всё ненужное и спортивные принадлежности. Я оккупировал комнату, попросил Кира нанять строителей, и скоро у меня появилась собственная спальня, с небольшим окошком, куда сейчас мне вход запрещён, только с разрешения Сони, и вот, ещё Андрей там что-то делает.

Я, конечно, догадался сразу, что он там делает, сам от девочек не отказываюсь, но от Сони и Кира не ожидал такого! Тут и Соня нарисовалась, нисколько уже не смущённая.

— Вы пока занимайтесь, я чаю заварю! – подмигнула мне. – Фирменного!

Я немного офигел. Она меня не узнала? Приняла за Сашеньку? Впрочем, зачем ей знать, что она уехала? Тем более, давно меня не видела, а я теперь на мальчишку совсем не похож. Так даже интереснее, не будет стеснятся Серёжки.

Быстро переодевшись, взялся за разминку, чтобы разогреть мышцы и связки. Заметил, когда напрягаюсь, на руках и ногах появляется рельеф мышц. Правда, совсем не мужской, больше похожий на девичий, ну или детский.

Ну и ладно, для своего тела вполне нормальный, и подтягиваюсь не менее 20-ти раз, у меня же в комнате стоит шведская стенка с турником, на ней качаю пресс и подтягиваюсь, а также есть пол, на котором отжимаюсь и планку держу, так что теперь, глядя в большое ростовое зеркало, остался вполне доволен собой. Если бы не Андрей, топик бы снял, как дома, мешает немного.

Когда уже перешёл на отработку ударов по манекенам, вошёл переодетый Андрей, в трусах и майке, начал разминку. Я не стал с ним разговаривать, Андрей простой парень, сам всё расскажет. А не расскажет, ответит на наводящий вопрос или просто похвастается своим успехом, он же думает, что я девочка, упустила такого замечательного парня!

Андрей не приближался ко мне, пришлось Магомету идти к горе.

— Андрейка! – обратился я к нему. – Как насчёт спарринга?

— Да пошла ты! – сердито ответил Андрей.

— Могу пойти, могу обидеться! – с улыбкой ответил я.

— И что? – не глядя на меня, парень ставил удар.

— Нападу на тебя! – встал в стойку, и в тот же миг пришлось отклониться сильно назад, чуть ли не на 45*, потому что, не сходя с места Андрей нанёс мне хук справа, добавив прямой слева, при этом шагнул ко мне левой ногой и перенёс на неё опору тела, чтобы достать вредную и вёрткую девчонку. Пришлось вспомнить уроки Нины Семёновны, упал на шпагат, перекатился и подбил Андрею опорную ногу под колено. Андрей рухнул, но тут же перекатом ушёл от меня, сразу попытался вскочить, но я был быстрее, сходу применил маваши гери, но не стал бить в голову, ударил в плечо, испугался в последний момент. Противник упал, я мог зажать его удушающим, но не стал, Андрей всё же старше и тяжелее меня килограмм на двадцать.

— Хорош! – стукнул он рукой по мату. – Ты выиграла. Да я и не сомневался в этом.

— Тогда зачем напал? – удивился я.

— Не хотел позора, ты бы стала бить вполсилы, знаю я тебя. Бей вон, Ваньку! – показал он на манекен.

— Но он же не уклоняется! – возразил я, хотелось ещё побороться.

— Могу Соню пригласить. Хочешь? Вот она надерёт тебе задницу!

— Она что, начала заниматься борьбой? – удивился я.

— Да, мы вместе занимаемся, — подтвердил мальчишка, снова принимаясь за своё, то есть, избивать грушу.

— А со мной не хотела…, — разочарованно протянул я.

— Кир велел мне заняться спортом, Соня посмотрела, как он издевается со мной, упросила взять её в ученики.

Как ни странно, я обиделся на Соньку, на мои занятия она только смотрела, видела, как ломает меня Кир, и только радовалась или переживала за меня. А тут, смотри, пожертвовала собой! Любовь у них, что ли?

Насчёт Андрюшки я сильно сомневался, что он способен полюбить, по-моему, ему только одно от девчонок надо, а если оставить без сладкого, можно даже заставить заняться боксом. Только, как я понял, чтобы личико не попортили, потому боксирует с грушей и с девочками.

Ещё немного поупражнявшись с манекеном и выполнив несколько упражнений на растяжку, включая вертикальный шпагат и отжимания стоя на руках, выглянул на кухню.

— Сонь, дай мне Серёжкино полотенце!

— Им Андрей пользуется, — сухо ответила девчонка. Я аж глаза вытаращил:

— А если Серый придёт? – Сонька пожала плечами:

— Он всегда со своим полотенцем ходит, не то, что ты.

— Дай, что есть! – уже начал злиться я.

— Ладно, возьми моё, оно там висит, в шкафчике, — разрешила девчонка. Я в шоке, но не стал препираться, пошёл в душ, прихватив девчоночье полотенце.

Когда вышел, уже переодетый в чистое, подошёл Андрей.

— Андрей, — решил спросить я, — у тебя с Соней всё серьёзно? Или…

— Серьёзно, — без улыбки ответил парень, взяв в руки моё полотенце.

— Вроде, она в Серёжку была влюблена, нет?

— Она и сейчас в него влюблена, вспоминает его часто, но у Сергея невеста есть, и… ты. Соня пожаловалась, что Сергей на Соню ноль внимания, фунт презрения.

— А ты знаешь, почему она у Кира живёт? – спросил я.

— Ну, она сирота, Кир её из детдома забрал, удочерил.

— Удочерил? – у меня челюсть отпала, обидно стало, почему-то. – Слышала, опекунство только оформил…

— Не знаю, Соня сказала, удочерил, типа, Сергей попросил удочерить, сам хотел, вроде, чтобы Кир его усыновил, но у него и отец, и отчим есть, куда ещё. Да ты сама лучше знаешь! Пойду я, пропотел весь! – и Андрей ушёл мыться.

Сглотнув комок в горле, я вышел к Соне, уже накрывшей на стол.

— Андрей где? – спросила она. – Живой, хоть?

— Живой, — уныло ответил я, — купается.

— Кушай, тогда.

— Кир обещал подойти.

— Не волнуйся, голодным не оставлю, — усмехнулась девчонка. Об удочерении спрашивать не стал, наплетёт с три короба, чтобы мне больнее сделать, за ней не заржавеет.

Как раз пришёл довольный Андрей, поцеловались с Соней, не скрываясь от меня, Соня даже расцвела. Я подумал, зря на них наговариваю, нормально у них всё, только слишком маленькая ещё Сонька, совсем девчонка. Хотя, какая девчонка, ровесница моя, если не старше, и с 12-ти, если не ошибаюсь, с мужиками…

Нет, не осуждаю, заставили, да, но осадочек, как говорят, остался. А мне говорила, никогда больше, ни с кем! Я не удержался, посмотрел на неё с улыбкой, хмыкнул.

Девчонка тут же превратилась в мегеру:

— Чего лыбишься?! Не намекай тут! Сама с братом трахаешься, не стыдно тебе?! – я подавился «фирменным» чаем. Вкусный был, кстати.

— Соня, ты чего? – оторопел Андрей.

— Ничего! Сидит тут, ухмыляется! Не твоё сучье дело, поняла?

— Не поняла. Ты что, видела? – не совсем ещё отошёл от Сонькиной ярости, растерялся.

— Да все знают! – Сверкнула девчонка глазами. – Чего пришла? Разрешает тебе папа заниматься спортзалом, вот и занимайся! А в мои дела не суйся! – я не знал, что сказать. Признаться, что я Сергей? Да ну, нафиг, Андрей слишком простой пацан, чтобы молчать, вмиг потеряю его уважение, да ещё растреплет приятелям, что у Сони названный брат пидарас. Нет, лучше узнаю, за что сестра так ненавидит Сашеньку. Вроде, не переходила дорожку… Ан нет, перешла! Сказала же, что мы с сестрой!.. А сама тайно влюблена в меня, Серёжку, но скрывала от всех. Считала себя недостойной? Так что тогда бесишься? За намёки?

— Ладно, — сказал я, поднимаясь, — пойду я, спасибо за угощение, передай Киру, пусть к Серёжке зайдёт, что ли…

— Лучше пусть сам заходит! – бросила мне в спину Соня. – Обиделся, что ли?

— Скажу! – обернулся я. Андрей так и не отошёл от удивления, с опаской посматривал на свою подружку.

Ну-ну, смотри, усмехнулся я, полезно, попробуй только ей изменить, быстро яйца открутит!

Выйдя наружу, встретил Кира, с улыбкой побежал навстречу.

— Кир! – обнял, уткнулся в грудь, даже носом зашмыгал.

— Ты почему меня не дождался? – гладил он меня по голове. После душа волосы распушились, причёску не повредит, и макияж весь смылся, я даже сейчас удивился, почему Соня меня не узнала. Злоба душит?

— Да, там… — неопределённо сказал я, не спеша выбираться из объятий.

— Что? Опять поругались? Ну что ты, Сашка, как девочка? – я замер, ощетинился:

— Опять я во всём виноват, да?! – вырвался я из рук названного отца.

— Ну, ты же мужчина! – опешил Кир. – Уступил бы девушке.

— У неё уже есть… мужчина! – ответил я, направляясь к своему велику.

— Сашка! Да погоди ты! Что приходил то? Может, ещё денег надо?.. – я с удивлением посмотрел на него. А просто, как к отцу, пусть и не родному, не могу прийти?

— Могу вообще не приходить! – надавил я на педали. Но Кир мгновенно оказался рядом, остановил меня, я не успел убежать, слёзы уже капали.

— Ну, прости старого дурака! Понимаю, просто так зашёл, навестить. Пойдём? Пообедаем вместе?

— Нет! – мотнул я головой. – Только по твоему приглашению, и когда твоей дочери не будет! – хотел сказать, и зятя, но прикусил язык, Андрей ничего плохого мне не сделал, а то, что придушил в прошлый раз, так я сам этого хотел, притворился, чтобы увидеть реакцию отца и сестры, названных. Узнал… Вот и сейчас узнал. Спортом я и у Нины Семёновны могу зимой заниматься, только вот Кир… Ну, не везёт мне с отцами, что делать? Трое, и все одинаковые, не принимают меня. Неужели я такой плохой?

— Ну, Сашка! – отстранился от меня Кир. – Ревнуешь, что ли? Не мог же я тебя усыновить! У тебя и так уже двое!

— Спасибо, я не навязываюсь, — буркнул я, — только не говорите, что к ним Серёжка приходил, а то разнесут сплетни, что я девочкой одеваюсь. Пока! – и я поехал, уже никто меня не удерживал.

— Ну, детки! – сплюнул сердитый мужчина, и пошёл к себе, а я решил попробовать перехватить подружек, отправился в сторону Сашенькиного дома. И, как ни странно, мы встретились, на полпути!

— Сашка! – взвизгнула Алина. – А мы тебя ищем! Поехали на карьер? – Вера была немного более хмурая, но не отказывалась поехать с нами.

— У неё месячные! – шепнула мне Алина, улучив минутку. – Не хотела гулять, но я уговорила, сказала, что у меня тоже будут, и я не буду обижаться на вас! А потом заедем куда-нибудь, да, Сашка? – с надеждой посмотрела на меня вечно голодная и тощая девочка.

— Обязательно! – улыбнулся я. – В «Блины» или «Льдинку»?

— И туда, и сюда! Догоняй! – припустила она вперёд, мы с Верой переглянулись, и помчались за ней.