Глава 3. Наши эксперименты
Как говориться, в СССР секса не было, отчего всё, что было с ним связано было пущено на самотек. Детям и подросткам ничего не рассказывали на данную тему, потому что это было «неприлично», или «вульгарно», или просто «запрещенной темой». В фильмах естественно не было никаких эротических сцен, тем более постельных, дети в лентах просто появлялись у героев. Может быть это повлияло на становление нашего с братом интереса ко всему, что связано со взаимодействием с противоположным полом (мягко скажем мы очень тяготели ко всему эротическому).
Конечно была контрабанда. «Из под полы» доставали журналы, карты, постеры эротического содержания. В один из зимних дней после школы домой прибежал Мишка, весь мокрый от пота, видимо бежал. Немного отдышавшись он говорит:
— Сашка, я тебе сейчас такое расскажу! Короче, Васька сегодня в школу принес колоду карт. И на них фотографии голых женщин! И не только! На половине они с голыми мужчинами!
— Да ладно. И че они там совсем голые? И че прям всё видно? — спросил я
— Конечно, всё видно. И мужики полностью голые. Только не совсем понятно, чего они там делают. — ответил Мишка
— Это как?
— На некоторых картах женщины держали во рту писюны мужиков. И по их виду, мужикам это очень нравилось. Такие рожи довольные!
— А почему? Неужели это так приятно? — немного опешил я
— Не знаю. Наверно. Когда мы гладим писюны — это приятно. Может и держать во рту тоже приятно. Можем попробовать. — сказал братик
— Чего попробовать? — не понял я
— Ну как чего?.. Попробуем подержать писюны во рту… Я возьму у тебя, а ты — у меня. — несколько смущенно проговорил Мишка
— Ой, так ведь это же.. Фу… Мы же ими писяем. Разве их можно в рот брать? — встревожился я
— Не знаю. Но мы можем попробовать. Почему нет? На картах это было, мужикам нравилось. — уже храбрее сказал брат
— Ну не знаю… Может не стоит?
— Не дрейфь, я первый попробую. Садись. — сказал он и подтолкнул меня к моей кровати.
Я немного волновался: не совсем понятное действие сейчас будет происходить. У меня в голове не укладывалось, разве можно такое брать в рот? И что будет, если все-таки нельзя? Писюн от этого не отвалится? А может он совсем отвратительный по вкусу?
Пока я это обдумывал, брат усадил меня на кровать, откинул назад, так что я остался в упоре на локтях, стащил мои домашние штанишки, а за ними и трусики. Я видел выражение лица Мишки, понимал, что он сам в нерешительности. Но все-таки переборов себя, братик приблизился лицом к моему кранику и погрузил в свой рот. Это было немного необычное ощущение, во рту было тепло, даже горячо, и влажно. Н никакого сильного эффекта наслаждения я не испытал.
Естественно мы ничего не знали об оральных ласках. О том, что ртом и языком нужно проводить какие-нибудь манипуляции. Мишка просто подержал мой писюн у себя во рту. привстав спросил:
— Ну как? Было очень приятно?
Я честно признался, что не испытал никакого супер эффекта, поэтому не понимал, что же так нравилось тем мужикам на картинках. Мишка еще раз попробовал взять мой агрегатик в рот, но эффект был таким же. Тогда он уселся на кровать и попросил меня проделать это с его писюном.
Я конечно же долго решался на этот шаг. В голове пролетела наверно тысяча разных мыслей по данному поводу. Секунды длились для меня минутами. Мишка тем временем стянул свои штаны и трусы до колена. Членик его лежал на левом боку, яички мирно свисали. Я привстал, сев рядом с братом, и наклонился к его паху. Мне показалось, что я двигаюсь, как будто в замедленной съемке, медленно приближаясь к гениталиям своего любимого братика. И вот я уже совсем близко, может в пяти-десяти см от него. Протянув руку и взяв писюн Мишки двумя пальцами, я услышал характерный запах, который исходил и от моего краника. После этого я направил членик брата к себе в рот. Как оказалось, я переживал напрасно. Отвратительного вкуса я не почувствовал, да и вообще вкуса особенного не было. Открытием для меня оказалась нежность данного органа. Кожа на всем остальном теле твердая, а здесь очень мягкая и нежная. Руки, как оказалось, не передают всей мягкости крайней плоти. Первый раз я подержал писюн Мишки во рту совсем немного, так как боялся неизведанного, поэтому буквально через 5 секунд отстранился назад. Мне сразу вспомнилась Катя, когда она лизнула мой краник, она совсем не морщилась, ей не было неприятно. Собравшись с мыслями и почти ничего не боясь, я взял членик брата в рот ещё раз. Теперь уже дольше держа его во рту, я решил немного ощупать его языком. Я провел пару раз языком по головке, от чего весь писюн подергивался, провел вокруг ствола и головки, от чего краник стал увеличиваться в размерах и твердеть. Это тоже было странное ощущение. Мишке наверно тоже было странно:
— Ты чего там делаешь?
— Не знаю, — сказал я, выпустив изо рта писюн и поднявшись, — просто решил потрогать языком.
— До того, как ты стал водить языком вообще никакого удовольствия не было. А языком было немного щекотно. — сказал Мишка.
— Может мы что-то не так делаем? Или может это на самом деле не так приятно, как на тех фото? — спросил я
— Скорее всего. Но я уговорю Ваську дать мне эти карты, принесу их домой, вот тогда мы вместе всё рассмотрим.
Через несколько дней Мишка принес домой эту колоду карт. Естественно, за это он отдал Васе что-то очень ценное, я даже не поинтересовался, что именно. Всего на один день эта колода была в нашем распоряжении. Как только мы пришли со школы, даже не раздеваясь, в стоя в прихожей стали рассматривать добытое сокровище.
Конечно, для таких юных мальчишек картинки были не совсем понятные. На одной из них — просто голая женщина, на другой — с раздвинутыми широко ногами и огромным пучком черных волос между ними. Я опять вспомнил Катюшу, у нее между ног не было волос, там были красивенькие пухленькие губки, а здесь прям мочалки какие-то. Также меня смутил размер грудей. У Кати были маленькие торчащие, только-только налившиеся грудки, а здесь настоящее коровье вымя. На следующих картах были мужчина и женщина: она стояла нагнувшись вперед, а мужчина сзади нее (зачем они так стояли, мы не поняли). Несколько позже мы добрались до той самой фотки, где женщина делала минет мужчине (конечно мы таких слов не знали). Мы с Мишкой переглянулись, разделись и пошли в свою комнату. Сев на кровать, стали дальше смотреть и через пару карт увидели, что мужчина писает на женщину, правда какой-то очень странной мочой, которая была белее, чем обычная и какая-то густая (опять же, слова «сперма» мы не знали). Еще через пару фоток увидели, что мужик засунул свой член между ягодицами своей партнерши. В общем, для нас просмотр этих карт только увеличило количество вопросов, касаемых секса. Что всё-таки делали мужчины и женщины? Почему им так нравилось? Чем писял тот мужик?
Просмотрев колоду еще раз, Мишка заговорил:
— Может попробуем еще раз подержать писюны во рту? Или попробуем что-то другое, что было на картинках?
— Давай, — совсем не думая, ответил я. Конечно я находился почти в трансе от увиденного.
Мы разделись да маек и трусов. Сели на кровать. Опять Мишка первым попробовал мой писюн, потом я. Естественно, что ничего не изменилось, только у Мишки палочка торчала сразу, наверно от картинок, подумал я.
Потом решили попробовать подержать писюн между ягодиц, как на одной из фоток. Мишка развернулся ко мне спиной, наклонился, выпятив попу. Я приблизился к нему и, взяв свой членик, попытался пристроить его куда-нибудь. Мне было совсем не понятно, что делать, поэтому я ткнулся в мошонку брата. Простояв в таком положении секунд десять, мы поняли, что и от этих действий никакого интереса.
На одной из карт был негр с огромным членом, который стоял в профиль и держал большую линейку возле агрегата. Конечно изображение было слишком мало, что бы мы увидели количество делений, но тоже решили померить свои писюны. Притащив отцовскую рулетку, Мишка стал гладить свой членик, чтобы тот увеличился. Я последовал его примеру. По итогу, у Мишки оказалось 8 см, а у меня 7.
После этих карт мы пытались у своих друзей узнать, что мы всё-таки видели. Но, естественно, внятных ответов не было. Кто-то видел, как родители занимаются чем-то похожим, кому-то старшие братья или сёстры что-то рассказывали. Но всё равно ничего вразумительного.
Мы с Мишкой еще несколько раз попробовали поэкспериментировать с минетом, но у нас ничего не вышло, поэтому мы забросили эту идею.
Уже весной, наверно в Мае, к концу учебного года Мишка опять вернулся со школы какой-то возбужденный.
— Санька, глянь, чего я принес.
С этими словами он достал из портфеля аккуратно сложенный сильно измятый лист, вырванный из какого-то журнала. Надписи на листе были на непонятном для нас языке, но на ней была большая цветная фотография. Увиденное меня сильно потрясло: какой-то парень, согнувшись почти пополам, облизывал свой же пенис.
— Светка мне сегодня принесла показать. Ее старшая сестра где-то раздобыла картинки из буржуазных журналов. — очень громко проговорил братик. — Она спросила, могу ли я так. Я попытался, но у меня не получилось. Я не дотянулся до своего писюна.
— Может он какой-то гимнаст? Мы так не можем согнуться, — сказал я
— Давай попробуем, может получится.
Мы прошли в зал и сели на диван. Оголившись ниже пояса, мы стали пытаться нагнуться так, чтобы достать хотя бы кончиком языка до кончика крайней плоти, но все попытки был тщетными. Я был гибким от природы, даже в детском саду ходил на гимнастический кружок, но все равно ничего не получалось.
— Давай я тебе помогу, — сказал Миша.
Он привстал сзади меня и навалился всем телом на мою спину. Да, я приблизился к своему писюну очень близко, буквально миллиметры оставались, но мне стало очень больно. Я сказал об этом брату, после чего он меня отпустил. Не знаю, как брат, но я расстроился, мне хотелось узнать, какой мой краник на вкус.
На то время мы закончили с экспериментами. Через пару недель мы опять поехали в деревню к бабушке и дедушке.
Продолжение следует
Братья
303
Загрузка...
