Будет тебе тысяча и одна ночь

Как-то вечером муж после работы делился впечатлениями о прожитом дне и между прочим поведал:

– Представляешь, одна наша сотрудница сегодня припёрлась на работу в прозрачной блузке.

– Ну и что, – говорю, – эка невидаль. Сейчас лето, жара, полстраны в таком виде ходит.

– Да, только у неё под белой блузкой красное бельё в горошек!

– Здорово. Наверное, забавно смотрится.

– Очень. Мы всем отделом ржали.

– Так она для того и вырядилась, чтобы вас повеселить, а то вы со своим хроническим авралом окончательно скиснете.

– У нас серьёзный режимный объект, а не балаган. К тому же она замужем.

– Погоди-погоди, а ты-то чего так завёлся? Пусть её муж беспокоится. А-а, кажется, понимаю. Завтра же куплю себе лифчик в горошек (муж расцвёл) и прозрачную блузку (нахмурился).

– Никаких прозрачных блузок!

– Почему? Тебе же нравится.

– Дома, для меня – пожалуйста. А посторонним мужикам нечего своё бельё демонстрировать, ты серьёзная замужняя дама.

– Давно ты стал таким ханжой? Вроде раньше за тобой не водилось. Что с того, что замужняя? Может, мне ещё и чадру надеть?

– Вот ты смеёшься, а в одной передаче было интервью с мусульманкой, и она рассказывала: «Да, мы, восточные женщины, по улице ходим закутанные, в балахонах, но дома для мужа надеваем всё самое лучшее и красивое. Тогда как западные женщины на работу наряжаются, а дома, при муже, ходят в халате и бигуди».

Тут уж я возмутилась:

– Когда это ты меня в бигуди видел? Ты же полюбил меня как западную женщину, а не как восточную!

Ладно, дорогой, будет тебе тысяча и одна ночь.

На следующий день поджидаю его с работы: в доме убрала, приготовила ужин, извлекла из сундука таджикский наряд. Когда-то давным-давно, ещё на даче бывшего мужа, строил дом Саид, кулябский аксакал, убелённый сединами, спокойный и рассудительный, воспитавший двоих сыновей и пять дочерей. Срочную службу Саид проходил в рядах Советской армии, образование получал тоже советское и вот теперь волей судьбы оказался разнорабочим на подмосковных плантациях.

Что называется, человек со стержнем, он имел чёткое, ясное, независимое суждение обо всём на свете, а кроме того, доброе сердце и искромётное чувство юмора. Долгие разговоры были не в его стиле, обычно он высказывался ёмко и метко. Почти все его реплики, произнесённые с непередаваемым акцентом, приводили в восторг любую публику и сразу растаскивались на цитаты. Саид учил меня готовить таджикский плов и тушить в жиру бараний ливер, и в эти редкие моменты его пробивало на разговоры за жизнь, он рассказывал небольшие истории о своей семье, таджикских обычаях и традициях. А однажды, собираясь на родину, спросил:

– Ты такой хороший женщина, если тебе наш таджикский рубашка привезу как уважение, будешь носить?

– Конечно, буду, Саид! Спасибо тебе и за науку, и за уважение.

И он привёз мне рубашку: длинную, по щиколотку, из струящегося шёлка. На лазурно-голубом фоне белые крупные цветы, и каждый цветок по контуру выложен сверкающими стразами. Наверное, вся его большая семья трудилась над созданием этого шедевра. Несколько раз я надевала её на даче из уважения к Саиду, но пройти по улицам Москвы в таком наряде не рискнула: побоялась, что стражи порядка депортируют меня в Таджикистан, не заглянув в паспорт.

С тех пор минуло много лет, Саид передал трудовую эстафету сыновьям и больше не работает в России. У меня давно другая семья, дом на даче бывшего так и стоит недостроенным, а рубашку я бережно храню, иногда верчусь в ней перед зеркалом, любуюсь, вспоминаю Саида – как ему там живётся, в далёком Кулябе?

И вот час пробил. Нарядилась я в эту рубашку, из ярких платков соорудила что-то вроде хиджаба, между прочим, красиво получилось. Всё-таки есть в мусульманках непостижимая грация и притягательность. Понавешала на себя украшения – всё, что нашла в подходящей тональности, – и, значит, томлюсь в ожидании.

В положенное время муженёк распахнул дверь и замер у порога в изумлении.

– Салям алейкум, дарагой! Ты вчера хотеть восточный женщина любить. Я сегодня люччий рюбашка надеваль, красивий хиджаб деляль…

Он зашёлся от смеха, сказать ничего не может, молча мне в пупок розой тычет, а я продолжаю:

– Ай-ай, зачем ботинка сам снималь? Нужьно било жена приглашать!

Беру его за руку, веду в комнату, а там – дастархан во всей красе, свечки, разноцветные фонарики. Муж садится за стол, обводит взглядом всё это великолепие, расплывается в довольной улыбке, как султан в гареме, и спрашивает:

– А сама почему в сторонке стоишь?

– Восточный женщина никогда с мужчином не садится, отдельно будет кушать.

Он хохочет:

– Не валяй дурака, иди ко мне. Столько всего наготовила, что я, один, что ли, буду? И платки свои снимай, упарилась совсем в такую жару.

И тут меня шайтан потянул за язык:

– А ты подарка жена принёс?

Он даже поперхнулся от неожиданности, говорит:

– Ну… вот, цветок принёс.

– Цветок карасивий, цветок – карашо. Один платок буду снимать.

– Как один, а остальные?

– А подарка?

Он быстро соображает.

– Вот, зарплату получил, всю в дом принёс, забирай, всё для тебя, любимая.

– Зарплата – карашо. Второй платок буду снимать.

Сидим, ужинаем, оба давимся от смеха. Любимый насторожённо так на меня поглядывает.

– А ты больше ничего снять не хочешь?

– А подарка где?

– Я же тебе всю зарплату отдал!

– Дэньги – эта карашо, дэньги – эта семья кармит. Но восточный женщина нельзя без подарка любить.

– Да какого же ты от меня подарка ждёшь, красавица?

Ух! Эту тему я не проработала. Что бы ему такое заказать в формате текущего вечера? Пытаюсь быстренько сообразить и, дабы потянуть время, перечисляю всё, что уже имеется:

– Пасматри, дарагой, – серёжка в ушка есть? Есть. Колечко на пальчик есть? Есть. Браслеты на рючка есть? Есть. Бусы на щея есть – видищь, какой красивий бу-усы?

– Вижу, очень красивые бусы.

– Видищь, какой красивий ще-е-ея?

– Вижу, великолепная шея!

Приподнимаю подол и вдруг как заору:

– Вай, вай! Пасматри скорей: цепочка на ножька нет! Видишь, какой красивий ножка – женьщина депиляция деляль, педикюр рисоваль, очень хотель свой мужь понравиться, а мужь подарка не приносиль. Вай, вай, на балкон буду ходить, слёзы в земля буду пролива-ать, грёмко-грёмко буду ридать – все соседи будет знать, что муж жена не любит!

Всё. Рыдала не я, рыдал муж, икал и кашлял, хватаясь за бока.

– Хватит! – кричит. – Молчи, женщина, а то лопну! Не ходи на балкон, пожалей соседей, будет тебе цепочка на ножку.

И на следующий же день принёс мне цепочку. Расцеловала я его со всех сторон, а сама смотрю на неё и думаю: зачем выпрашивала? Отродясь таких украшений не надевала, не в моём это стиле. Но восток – дело тонкое, раз муж подарил, надо менять стиль и носить. Только ведь не в московской пыли такую цацку выгуливать, пришлось ещё и путёвку на море клянчить, в волшебные мусульманские страны.

Такая вот у нас получилась восточная сказка. Пойду собирать чемодан, непременно возьму всё самое лучшее, самое красивое.