Рекс – молодая сильная овчарка, жалобно поскуливает на пороге директорского кабинета: просится на коврик у дивана, на котором сплю я. Но директор, заметивший следы линьки Рекса, запретил нам пользоваться его кабинетом. Как же, разбежался…
Мы с Рексом охраняем двухэтажный дом культуры в районе Вторчермета – это на окраине Свердловска. Рекс работает каждую ночь и получает за это ведро объедков из соседней столовой. Я дежурю через ночь и получаю зарплату – 28 рублей в месяц. Это ровно такая сумма, которую я перестала получать, завалив зачет по немецкому, то есть потеряв стипендию.
Ходить на занятия надо каждый день, независимо от дежурств, поэтому я, конечно, спала на директорском диване. Сон у меня в молодости был крепкий, от проверок бригадира и диспетчера выручал Рекс, с которым было у нас полное взаимопонимание: если стучал в двери подъехавший бригадир или раздавался телефонный звонок от диспетчера, Рекс осторожно будил меня за руку.
На всех местах сторожей вокруг, кроме нескольких, занятых старушками, по ночам вставали на вахту студенты факультета журналистики УрГУ. Так сложилось исторически. Отдел охраны Чкаловского РОВД возглавлял прекрасный дядька – фронтовик, Герой Советского Союза. Он, не сумевший из-за войны получить образование, уважал студентов и жалел.
В наши годы работали во время учебы почти все. А мест, пригодных для подработки, даже в таком большом городе, как Свердловск, было мало. Стипендии у гуманитариев, особенно на младших курсах, были совсем маленькими, у технарей побольше, но тоже не разбежишься. Особенно, если учесть, что койка в частном доме без водопровода с печным отоплением и удобствами во дворе (а только такие и можно было снять в центральных районах Свердловска) стоила 15 рублей в месяц. В общежитской столовой порция курицы с пюре стоила один рубль, но хлеб и горчица – бесплатно.
Конечно, лучше всего было бы зарабатывать, выполняя задания редакций. Я печаталась в газетах «На смену», и « Уральский рабочий», сделала несколько сюжетов на телевидении. Оно и как практика полезно. Только это все же случайный заработок, а нужен постоянный.
Но за учебу не платили, она была бесплатной.
Прошло где-то пять десятилетий, и я стала преподавать журналистику в университете, который отличался в названии от моей альма-матер УрГУ добавлением одной буквы – ЮУрГУ. На первых же занятиях я присматривалась, чтобы понять, кто работает и где. Потом проверила.
Как и догадывалась: работает большинство. Имеющих постоянную работу, можно было вычислить по периодичности пропуска занятий, тех, кто на подхвате в средствах массовой информации – по хаотичности этих пропусков и нагловатому блеску глаз.
Примерно половина студентов из трех «моих» выпусков – «контрактники», то есть те, чьи родители платили за учебу. Учились они, вопреки расхожему мнению, не хуже, а то и лучше «бюджетников». Считалось, что это дети богатых родителей, их якобы брали без конкурса и со слабыми знаниями. Я убедилась, что это не так. Дети действительно состоятельных родителей в наши вузы поступают редко. Либо в столичных престижных вузах учатся, либо за рубежом. А наши «контрактники» – дети интеллигенции, мелких предпринимателей и других, отнюдь не роскошествующих семей, изо всех сил старающихся дать детям образование.
Короче, за полвека, прошедших с наших с Рексом дежурств, жизнь студенчества, бывшего ранее советским, а потом – российским, легче не стала. Как тогда, грошовые, мало что значащие в жизни стипендии, так и сейчас.
Так может быть, прав помощник президента Медведева Аркадий Дворкович, высказавшийся в канун студенческого праздника – Татьянина дня, о том, что незачем выдавать стипендии большинству студентов. Лучше по его мнению для наиболее талантливых учреждать стипендии действительно имеющие вес, помогающие учиться, заниматься научной работой, не заботясь о пропитании. То есть не по паре тысяч на нос для всех не заваливших очередные сессии, а тысяч по двадцать, но – перспективным.
Остальные пусть зарабатывают сами. И обеспечат их рабочими местами вузы, где они проходят курс обучения. Заодно жизнь получше узнают, проникнутся бедами социально незащищенных слоев населения и будут им помогать…
Насчет того, что выдавать стипендии размером в две, а то и меньше тысячи, все равно, что размазывать манную кашу по мелким тарелкам, я с Дворковичем согласна. Бюджета на все, чтоб достойно жило студенчество, может и не хватить. Так что, отнять у рядовых, чтобы обеспечить элиту?
А кто ее, эту элиту, определять будет? И по каким критериям?
А где вузы найдут у себя столько рабочих мест, чтобы обеспечить ими всех своих студентов? А за пределами вузов безработица, которой в мое время не было. Сейчас вряд ли кто возьмет в сторожа студенточку на каблуках-шпильках, доверив ей ружье и собаку. Эта работа нынче самая популярная у крепких мужиков средних лет, за спинами которых армия, порой служба в горячих точках.
Суета студенческих лет резко увеличилась бы, время, отведенное на учебу, еще съежится. Вам хотелось бы попасть под нож хирурга, пропускавшего лекции и практические занятия из-за необходимости зарабатывать на жизнь? А в ракету спутников «ГЛОНАСС» залили лишнее топливо не потому ли, что такие же на медные деньги выучившиеся специалисты осуществляли запуск?
Только я успела взволноваться от предложения господина Дворковича, как он объявил, что его неправильно поняли. А, быть может, он сначала брякнул, а потом сам понял, что сказал?
Но скорее всего это пробный шар. Предложение брошено, чтобы посмотреть, как на него электорат среагирует.
Я не знаю. Читаю отклики властных людей, которые высказывают противоположные мнения. Согласно своим политическим интересам.
Студентов бы спросили…
380
Загрузка...
