Егор

Как определить удалась твоя жизнь или нет? Иногда, от жизненной нескладухи хочется выть на луну. Всё валится из рук. Мир теряет цвет и становится черно-белым. Неудачи и проблемы наотмашь хлещут тебя по лицу, так, что не успеваешь увернуться и только прикрываешь глаза. Но потом, вроде, наступает светлая полоса. Постепенно проявляются краски, утро уже не такое хмурое. Да и день напрягает не сильно…

Из опыта своей не слишком длинной жизни я сделал вывод: главное не сломаться, не идти на поводу у неудачи и жизнь отблагодарит тебя, все хорошее вернется: и удача, и здоровье, и любовь!

Любовь! Никто толком не знает, что это такое. Вернее все знают, но объяснить не могут. Хоть кого спроси!

Один умный дядя заявил, это любовь это просто химия. Понюхал или заглотил и все – наступает любовь. Не знаю, почему-то я всегда думал, что любовь — это дар небес. Либо она есть, либо ее нет! Бесполезно заставлять себя любить. Именно заставлять! Насильно не полюбишь. Или, как там в поговорке? И еще я понял. Если тебя разлюбили, то все, нужно прощаться, надежды больше нет… Закуси губу, собирай торбу и уходи не оглядываясь. Оставь прошлое за спиной! Попробуй начать сначала.

Я вырос при родителях. Мой отец был инженером, мама – врачом. Детство, как детство. Не сильно богатое, но и не голодное.

Среднестатистическая семья. Я учился в школе, играл на гитаре, бегал за девчонками. А потом все закончилось. Мама и папа возвращались вечером домой на машине. Дождь, мокрый асфальт, встречная машина ослепила фарами.

Машину родителей вынесло на встречу КАМАЗу и все, я стал сиротой. Мир вокруг надолго утратил цвета. В нашу квартиру вселилась папина старшая сестра с мужем алкашом и ватагой вечно орущих детей. И я сам не заметил, как оказался в детском доме. Чужие дети никому не нужны. Мусор нужно выносить. Вот меня и вымели. Формально квартира была моя, я был единственным сыном своих родителей. Но папина родня решила, что слишком жирно для меня, одному жить в трехкомнатной квартире! А мамина не вступилась. И я усвоил первое правило жизни. Родственники хуже врагов. И всегда воткнут тебе нож в спину.

В интернате я прожил три года. По окончании одиннадцати классов подал документы в военное училище. Меня никто не ждал, родня благополучно забыла про меня. Проучившись четыре года, получил лейтенанта и путевку в жизнь. Сначала служба ломала, перестраивала под себя. Но потом я привык, втянулся и мне, даже, стало нравиться.

Я уже был капитаном, когда меня перевели в М….ск. Дали комнату в малосемейке, что по военным меркам было большой удачей.

Служба, служба и служба! Личного времени почти не было. Я большую часть времени пропадал в части. Учения, полевые выходы, проверки. Все это засосало и закрутило и, казалось, в моей жизни ничего уже измениться не может.

Но оказалось, что может.

Однажды соседка по лестничной площадке уговорила меня сходить с ней на светскую вечеринку. Её кавалер где-то запропал, и она мобилизовала меня.

Оказалось, то еще мероприятие! Я долго бороздил море богемы и жеманных светских львиц. Пока не увидел Её. Но я понимал, что шансов не было. Слишком далеки по жизни мы были друг от друга. Судя по шикарной одежде, макияжу и манере держаться девушка была в своей среде. А я в сереньком, уже вышедшем из моды костюмчике, не первой свежести. Да и вообще, на что мог рассчитывать обычный капитан, не избалованный женским вниманием.

Я вздохнул о несбыточной мечте и стал протискиваться к выходу. Когда спускался по лестнице, вдруг услыхал за спиной вскрик и через несколько мгновений держал на руках девушку. Ту самую! У неё сломался каблук, и она упала ко мне на руки. Это была судьба!

…Через месяц мы поженились. Роднее и любимее у меня никого не было на свете. Я перебрался к ней. Она жила в двухэтажном доме за городом. Это впечатляло! Будучи по профессии искусствоведом, она зарабатывала очень приличные деньги, консультируя богатых коллекционеров. Казалось, живи и радуйся!

Но служба затягивала. Я уходил в шесть утра и возвращался в восемь вечера. Выходных почти не было.

Но любовь — это не просто так! Любовью надо заниматься! А у меня не хватало сил. Конечно, я дарил ей цветы, старался на сколько возможно, окружить вниманием. Но, по всей видимости, мои старания не были оценены. Нет, все было, как и прежде. Страстные ночи, жаркие поцелуи! Но я чувствовал, как может только чувствовать любящий мужчина, что моя любимая женщина отдаляется от меня. Быть женой военного не просто, для этого нужен особый талант! Не каждая женщина способна пожертвовать своими «хотелками» ради любимого человека. Вот и моя Ника не смогла…

Однажды, я вернулся домой из длительной командировки. Жена встретила меня горячими поцелуями. Ее глаза светились от счастья. Два дня мы не вылазили из постели. Так горячо и страстно она меня никогда не любила. Я тоже никак не мог насытиться любимой женщиной… Но червоточина уже была. Мое сердце чувствовало это, тревожно холодея. Я же, ослепленный любовью, никак не мог понять в чем дело. Мое счастье было беспредельно.

Было раннее утро. Ника сварила кофе, и мы сидели на террасе обсуждая планы на выходной день. Внезапно включился домофон.

— Интересно, кто это так рано! – Я удивлённо посмотрел на жену.

Ника только пожала плечами, что-то, увлеченно рассматривая в телефоне.

Я нажал кнопку. Калитка отворилась. На тропинке ведущей к дому показались двое полицейских, молодой мужчина и полная женщина средних лет. Вся эта компания целеустремленно направилась к нашему дому.

Мое сердце тревожно забилось, предчувствуя беду! Что им надо?!

— Гражданин Белогорский Егор Владимирович? – Один из полицейских в плотную подошел ко мне. — Вы задержаны!

— Не понял, а в чем меня обвиняют? – Я оглянулся и удивленно посмотрел на жену. Ника во все глаза смотрела на нежданных гостей. Но что- то в ее взгляде мня насторожило.

— В домашнем насилии, в избиении собственной жены! Вы издевались над ней, когда узнали, что она хочет уйти от вас к своему любимому! – Стоящая за полицейскими женщина почти кричала. – Вот к нему!

Она рукой показала на стоящего за ней курчавого мужчину.

— Господин Рубинчик написал заявление, о том, что вы силой удерживаете гражданку Белогорскую и систематически ее избиваете.

Я снова повернулся к жене.

— Что все это значит, Ника? – Спросил я охрипшим от волнения голосом.

— А то и значит, что мы любим друг друга и хотим быть вместе. Ника хотела развестись и уйти ко мне, но вы заперли ее в доме! – Мужчина протиснулся вперед и стоял вплотную ко мне. – Вот, смотрите!

Он достал пачку фотографий и протянул мне. На них моя обнаженная жена, счастливо улыбалась в объятиях любовника.

Кровь ударила мне в голову. Я без замаха ударил мужчину и он, как подкошенный, рухнул на руки подхвативших его полицейских.

Затем они сноровисто скрутили мне руки и надели на запястья браслеты. Я не сопротивлялся. В глазах потемнело и последнее, что я увидел, это сползавшая по стене Ника.

Меня доставили в ближайший полицейский участок. Но военных нельзя задерживать, и вскоре меня забрали представители военной комендатуры. Потом за мной приехал командир полка и освободил из узилища.

Когда я вернулся домой, Ника в слезах и соплях пыталась мне что-то объяснить, но увиденные мной фотографии были очень красноречивы!

Не вступая в разговор, с пока еще женой, я собрал вещмешок, переоделся в полевую форму. Снял обручальное кольцо, и не слова не говоря, положил его рядом с фотографиями. Ника молча смотрела на меня, не вытирая слез и изредка всхлипывая. Я аккуратно закрыл дверь, вышел из дома и сел в поджидавшее меня такси. Машина тронулась и вскоре дом и неудавшаяся семейная жизнь скрылись за поворотом…

Но осталось еще одно незаконченное дело. Находясь в полиции, я узнал адрес курчавого самца, очаровавшего Нику. Перед тем, как исчезнуть из этого города я решил навестить своего удачливого соперника.

Дверь мне открыл незнакомый молодой мужчина. В нос ударил запах краски и еще чего-то сладко -пряного.

— Господин Рубинчик дома? – Я старался быть максимально вежливым.

— Дэвид, это к тебе! – Мужчина скрылся в глубине студии. Через минуту к дверям приблизился герой-любовник. Увидев меня, он непроизвольно дотронулся до челюсти.

«Болит!» — Почему-то эта мысль придала мне уверенности.

Господин Рубинчик похоже был в замешательстве. Он не знал, то ли сразу обмочится от страха, то ли юркнуть обратно в комнату. Что бы прекратить душевные муки, я схватил его за горло.

— Ты сейчас расскажешь мне все!

Курчавый Чебурашка несколько раз испуганно кивнул, и я ослабил хватку.

…Познакомились они на дне рождения подруги.

Праздновали на даче у ее очередного поклонника. Народу было довольно много, все суетились, оказывая знаки внимания хозяйке. Моя жена тоже не осталась без внимания мужской половины гостей. Когда сели за стол, рядом с ней оказался молодой импозантный мужчина.

— Давид, свободный художник! — представился он, наливая в бокал Ники сухого вина. .

— И что вы пишете? Авангард, кубизм? — Ника усмехнулась уголками губ.

— Почему авангард? Я портретист! — Дэвид поставил свой бокал на стол. — И не плохой, смею заметить! Хотите напишу Ваш портрет? У вас очень выразительное лицо.

— Только лицо? — Неожиданно для себя стала кокетничать Ника.

Художник смутился, а потом стал делать комплименты с еще большим пылом.

К концу вечера Ника была уже изрядно навеселе. И когда Дэвид предложил ей посмотреть его работы, охотно согласилась. Она была в своей среде, среди богемы и поэтому не видела ничего криминального в том, что поехала посмотреть картины доселе не известного ей художника.

Студия находилась в однокомнатной квартире на пятом этаже восьмиэтажного дома. Заваленная мольбертами комната, незаконченные работы, запах красок. Все это вдохновляло на безумства. И Ника сама не поняла, как оказалась в постели у свободного художника.

Она отдалась ему без прелюдий. И только когда почувствовала его в себе она вспомнила мужа, но через несколько сладких мгновений снова забыла…

Умом Ника понимала, что в данный момент цинично предает меня. Но ее не мучило раскаяние, ей было хорошо, и она не хотела уходить от нового знакомого.

На следующее утро Дэвид ждал ее у подъезда с огромным букетом красных роз. И Ника снова не устояла и ночь провела в его объятиях.

Порочная связь затягивала. Жена почти все вечера проводила с любовником, практически всегда оставаясь у него на ночь. Всякий раз идя на свидание она убеждала себя, что это в последний раз. Но поделать с собой ничего не могла и приходила к художнику снова и снова.

— Что у тебя может быть общего с этим солдафоном? – Целуя ей грудь нашептывал Дэвид. – Это человек не твоего круга! Ты же такая возвышенная, вся в искусстве!

Прошел почти месяц. Дэвид уже начал требовать от Ники, чтобы она переехала к нему. Он предлагал ей самой рассказать мне о их любви и потребовать  развода. Дошло до того, что он начал ревновать ее ко мне. И тут Ника спохватилась. Ей совсем не нужно было такое развитие событий. Погуляла и хватит. Тем более со дня на день должен был вернуться я.

Когда Ника объявила любовнику, что их встречи больше не состоятся, он закатил истерику и попытался даже ударить её. Он кричал на весь подъезд, что так просто она от него не отвяжется и все равно будет с ним…

Ну а дальше случилось то, что случилось.

Я отпустил портретиста, желание дать ему в морду пропало. Толкнул дверь и вышел из квартиры. Прошлого у меня уже не было…

Стояла уже глубокая осень. Температура воздуха прочно обосновалась в минусе. По всему, чувствовалось ледяное дыхание зимы. Снега еще не было, но все понимали, что это лишь вопрос времени. Солнце светило как-то вяло, словно через силу. Окружающий мир был блеклый и тусклый. Изредка солнечный луч отражался в замерзших лужах, словно яркая рыба на нересте. Но это было не долго, и яркая искра солнечного света сменялась непроглядной тоскливой хмарью.

Я старался окунуться с головой в службу, чтобы не думать о Нике. Это было не просто. Любил я её по-настоящему. Очень трудно вырвать любовь из сердца. Даже не трудно, а невозможно. Я понимал, что она предала меня, цинично, мгновенно. Как только возле неё появился подходящий кавалер. Животная страсть оказалась сильнее любви. А может она меня и не любила? Или это тоже была страсть, которая со временем прошла? Кто знает! Мне кажется, Ника и сама этого не знала. Как можно спать месяц с любовником, а потом, как ни в чем ни бывало, клясться в любви к мужу. А может это нормально для женщин. Сегодня один, завтра другой. И все это во имя пресловутой «любви»!

Я где-то прочитал, что женщина не может всю жизнь любить одного мужчину. Она инстинктивно всегда в поиске. И, как только найдется тот, кто разворошит её бабочек в животе, она, не колеблясь, отрекается от былой любви и уходит к любовнику. Наступает его очередь быть любимым.

Ну, а моя очередь закончилась!..

После Нового Года я получил «майора» и меня назначили командиром батальона. Вскоре нас перебросили на юг, тушить очередной «пожар» …
Кантовались там почти два месяца, а перед самым отъездом наш лагерь обстреляли из минометов.

Охранение было хорошо организовано, и мы быстро подавили огневые точки противника. Я сидел с радистом и отдавал по радио распоряжения, когда возле моей палатки раздался взрыв и мир вокруг меня погрузился во мрак…

… Я иду по бесконечному туннелю, в конце которого неясно маячит женская фигурка. Она призывно машет рукой. Я знаю, кто это и изо всех сил пытаюсь приблизится к ней. Но тоннель не кончается и я, в конце концов, понимаю, что никогда уже не обниму любимого человека…