Это случилось, когда мы перешли в девятый класс. Заканчивались летние каникулы. Мы возвращались из очередного путешествия за Волгу. Вечерело. Мы подплыли к берегу высоко против течения, там, где посёлок ещё не начинался, и по берегу протянулся дачный массив. Почти не работая веслами, мы медленно плыли по течению в двух метрах от берега, как вдруг на берегу возле самой воды заметили небольшую кучку, которая слабо шевелилась. Причалив к берегу, мы увидели четырёх маленьких слепых щеночков, один из которых ещё был жив. Кто-то из дачников безжалостно выбросил нежеланных новорождённых щенков своей загулявшей на даче собаки. Мы не раздумывали долго: убедившись, что в живых остался всего лишь один, мы забрали его с собой. Конечно, мы понимали, что нам предстоит убеждать родителей оставить щенка у себя, что на нашей совести будут заботы об этом маленьком беспомощном живом существе, но бросить его одного умирать на берегу мы просто не могли.
Сразу же вернувшись домой, мы отнесли его к Володе и накормили из соски коровьим молоком. Володя жил один с матерью. Она работала по вахтам и приезжала домой только на выходные. Так что среди недели он жил один и всё свободное время посвящал щенку. Когда на выходные приезжала мать и недовольно ворчала, Володя приносил его к нам. Мы кормили его чем могли. Ещё слепого, кормили из соски коровьим молоком, иногда примешивая козьего. Потом стали добавлять в молоко манной каши или картофельного пюре. А через месяц стали давать то же, что ели сами. Он ел всё подряд, потому что рос и всегда был голодным. Когда хотел есть — начинал скулить, когда наедался — спал. Вначале он просил есть и по ночам, но постепенно перестал. Наевшись вечером, спокойно спал до утра. Кучки он привык делать в одном месте и на подстеленную газетку. Вот только лужи он почему-то делал где попало.
К концу осени он прочно вошёл в нашу жизнь. И хотя охотно играл со всеми ребятами нашего дома, своим хозяином он считал Володю, а его квартиру — своим домом. А к середине зимы уже подросший щенок из лопоухого колобка превратился в красивую овчарку с коричневыми лапами и брюхом, черными спиной и головой, стоячими ушами и умным весёлым взглядом. Вот только ростом он до овчарки не дотягивал. То ли неправильное кормление в детстве сказалось, то ли папаша подкачал. Но он нам нравился и таким. Он привых терпеливо дожидаться Володю из школы и только с ним вместе выходил из дома. Он неотлучно следовал за нами, куда бы мы ни шли. И в лес, и на Волгу.
И вот однажды Барсик попал в историю, которую мы запомнили на всю жизнь. Как-то весной ярким солнечным днём мы пошли на Волгу кататься на льдинах. И Барсик с нами. Как всегда, подобрали подходящую льдину, попрыгали на неё — и Барсик за нами. Проехали несколько сотен метров, причалили к берегу и, побросав на льдине шесты, стали перепрыгивать на берег. С каждым прыжком льдина всё дальше отходила от берега. Последний прыгал уже с разбегу. А Барсик остался на отплывающей льдине один. Вначале он что-то замешкался, потом побоялся прыгать на большое расстояние. Мы стояли на берегу и не знали, что делать. Мы все четверо звали его на берег, а он испуганно бегал по льдине и никак не мог решиться прыгнуть. Вот наконец он разбежался по льдине и прыгнул. Мы боялись, что он не достанет до берега и, нырнув в воду с головой, уйдёт под береговой лёд. Но он допрыгнул. Вытянувшись в прыжке, он зецепился за лёд передними лапами. Вся задняя часть туловища по самые лопатки оказалась в ледяной воде. Не успели мы сделать к нему и шагу, как Барсик одним рывком выскочил из воды. Потом сделал два шага, отряхнулся, обдав нас холодными брызгами, и принялся с лаем бегать вокруг нас. Он бегал не переставая несколько минут, пока от него не пошёл пар. Он устал, но согрелся и обсох.
Когда Барсик перестал бегать, мы сразу повели его домой, боясь, что он простудится и заболеет. Но всё обошлось. Так он и жил среди нас непременным участником всех наших затей. Ездил с нами на лодке. Помог нам спасти брошенную красивую зверюшку.
Но однажды его чуть не застрелили. Шла вторая весна его жизни. Володя стал жаловаться, что Барсика невозможно удержать вечером дома: природа брала своё. Молодой полуторагодовалый пёс рвался на улицу поучаствовать в собачьих свадьбах. Возвращался он только утром. И вот однажды утром, выйдя на улицу, чтобы пойти в школу, мы увидели раненного Барсика. Он неподвижно лежал, вмерзая шерстью в лужу собственной крови. Увидев нас, он даже попытался приподнять голову. Мы занесли его домой, отрезав ножницами вмёрзшую шерсть. Положили на коврик, подстелив газету. А что дальше делать, как ему помочь, мы не знали. Бабушка, посмотрев на него, сказала: «Не нужно ничего делать. Положите его в тихое тёмное место, чтобы не беспокоить. Поставьте рядом воду для питья. Он много потерял крови и будет хотеть пить. Он полежит и поправится. Если он смог добраться до дома, значит, раны не смертельные. Просто он ослаб от потери крови.»
Мы так и сделали, положив его дома под кровать. Школу мы, конечно, в тот день прогуляли. Когда вечером с работы пришла мать, мы ей рассказали, что случилось и где сейчас Барсик. Она сильно не возражала.
— Выхаживайте, если жалко. Это же ваша собака. Друзей в беде не бросают.
Володя тоже сильно не возражал, что Барсик будет у нас. У его матери был отпуск, она была дома, и он не хотел её сильно беспокоить. Кроме того, его мать немного побаивалась Барсика. Когда он был маленький, она несколько раз шлёпнула его тряпкой, вытирая за ним лужи. Когда Володя был дома, Барсик вёл себя спокойно, но оставаясь с Володиной матерью один, он забивался в угол и рычал, когда она приближалась. Ну и самое главное: у Володи с матерью была однокомнатная квартира, а у нас — двухкомнатная.
Барсик пролежал под кроватью почти три дня. В первый день мы постоянно заглядывали под кровать, проверяли, дышит ли он. Бабушка даже останавливала нас.
— Да перестаньте вы его донимать, ему сейчас покой нужен.
Воду он пил. Её приходилось добавлять. А к еде, которую мы ему положили, за три дня так и не притронулся.
Вечером на третий день Барсик выполз из-под кровати. Когда мы поставили перед ним миску с супом, он немного поел, но быстро устал и положил голову на вытянутые лапы. Мы отодрали от него прилипшую окровавленную газету и стали гладить, осторожно ощупывая его, чтобы определить, куда же его ранили. По тому, как он рычал от боли в ответ на прикосновения, мы поняли, что его ранили дважды. Одна рана — в грудь вдоль рёбер, а вторая — в спину возле лопатки, стреляли сзади вдогонку и тоже вскользь. Ему повезло: стреляли из мелкокалиберной винтовки, и пули застряли в мышцах. Это мы определили через некоторое время, когда раны зажили и Барсик позволил нащупать пули руками. Барсик быстро пошёл на поправку. Вначале пёс прихрамывал, но постепенно окончательно забыл о случившемся. А пули так и остались в его теле.
Кто в него стрелял, и хотели ли его убить или просто отпугнуть, мы так и не узнали. С тех пор Барсик относился ко мне и брату так же, как к Володе, и наравне с ним считал нас своими хозяевами.
Так Барсик и прожил с нами до окончания школы. Мы воспитывали его, а он воспитывал нас. Мы пытались сделать из него настоящую собаку, а он, сам того не подозревая, помогал нам стать настоящими людьми. Благодаря ему, мы не озлобились и научились искренней дружбе и заботе о близких. А Барсик вырос добрым и жизнерадостным псом. Он стал общим любимцем всей детворы нашего двора и охотно принимал участие во всех их играх и забавах, стоило только его позвать.
Мы воспитывали и обучали его как могли. Научили выполнять несколько простых команд: «сидеть», «лежать», «ко мне». Он даже мог петь под гармошку, когда на ней играли протяжную мелодию. А команду «дай лапу » он выполнял, только когда видел в руке командующего какое-то угощение. Взрослые за это называли его хитрецом.
Но хитрецом Барсик не был, ну разве что самую малость. В последний раз он сопровождал нас, когда мы перед сдачей последнего выпускного экзамена выбрались на пикник за Волгу. Целый день мы провели на берегу одной из проток. Ловили рыбу и жарили её на костре. Играли с Барсиком и бегали с ним наперегонки. Наверное, это было прощание с детством и нашим четвероногим другом. А потом, закончив школу, мы разъехались кто куда. Кто ушёл служить в армию, кто поступил в военное училище, кто уехал в город. Барсик остался на попечении подроставшей детворы нашего двора. Но через некоторое время он исчез. Говорят, его видели на одной из дач неподалёку. Он играл с живущими там детьми. Значит, он нашёл новых хозяев и новых друзей, и ему там больше понравилось. Очень хочется в это верить.
Картинки из прошлого
451
Загрузка...
