Крепостная девка и её хозяин

Матрена была горничной в доме Коровиных. Ей было тринадцать, когда умерла жена барина. С тех пор прошло два года. Кирилла Матвеевич после смерти жены жил в имении родителей. Он был молод красив. Темные шелковистые кудри свисали до плеч.

Глаза синие большие. Добрые такие ласковые глаза. Матрена знала, барин скоро снова женится. Даже невесту его видела. Но все равно, стоило ей увидеть его, ноги у нее становились ватными, голова шла кругом, а сердце хотело выскочить из груди. Она любила его, как преданная собака. Она хотела близости с ним. Она хотела его ласк, хотела его власти над собой.

Кирилла Матвеевич пришел однажды вечером на берег реки и увидел девушку. Она входила в воду медленно. Когда вода дошла ей до ягодиц, она поняла, что мочит волосы. Коса у нее была длинная, очень светлая, пушистая. Девушка подняла руки и завязала косу узлом, а сверху, что бы узел не развязался, повязала платок, который до этого лежал у нее на плечах. Так он увидел ее всю. Она стояла спиной к нему, совершенно голая. Тело ее было на вид плотным, упругим. Очень хотелось коснуться ее. Кирилла Матвеевич бросил удочки на берег и отослал лакея прочь. Планы его на сегодняшний вечер изменились. Он спрятался в кустах и стал ждать, когда она выйдет из воды. Он узнал ее, когда она шла к берегу. Почему он раньше не замечал ее. Черты лица нежные. Носик маленький курносый, губы пухлые, мягкие. Грудь высокая, полная. Лицо и руки чуть тронуты солнцем, а тело белое. Кожа слегка розоватая, может от вечернего солнца, может от природы.Кирилла Матвеевич вышел из кустов, когда она было совсем близко. Увидел, что девушка смущена, но не испугана.

– Позвольте мне одеться, барин. Ваша матушка недовольна будет, если я сейчас не вернусь. Я должна ей раздеться помочь перед сном и книжку почитать.

– Одевайся, кто тебе мешает?

Молодой человек не спускал с девки глаз. Он с удовольствием взял бы ее прямо здесь на берегу, но не хотел спешить. Он понял, что она специально ждала его и будет рада разделить с ним постель. Кирилла Матвеевич немного удивился, что даже барыни своей она не побоялась и решилась соблазнить его. Крутой нрав своей матушки он знал, знал, барыня своих горничных наказывает сама. Часто слышал их крики. Да и у девушки вон на ягодицах следы от хозяйской плетки.

– Да, я вижу тебе недавно досталось, за что барыня наказала?

– Я проспала, и когда она меня позвала, была не причесана и не одета.

Поторопись тогда, а то барыня опять накажет. После того, как Анна Родионовна уснет, придешь ко мне в комнату, поможешь раздеться и расскажешь сказку.

Кирилла Матвеевич повернулся и пошел домой. Он знал, она придет обязательно.

Матрена с трудом дождалась, пока барыня отпустила ее. В дверь молодого барина она вошла тихо:

– Вы приказали прийти, – прошептала еле слышно и низко опустила голову.

– Пришла, так раздевайся, я что ли тебя раздевать буду.

Молодой барин уже лежал в кровати и смотрел на девку ласково и насмешливо. Гостья безропотно подчинилась, и стояла возле двери в одной рубашке.

– Рубашку тоже снимай, я тебя на речке уже всю видел. Ты ведь туда специально пришла и ждала меня. Ты не могла не знать, что я каждый вечер рыбу ловлю в этом месте. Давай, давай иди сюда. Я ведь вижу, ты сама этого хочешь.

Они лежали рядом, но барин не спешил, он хотел заставить ее действовать. Ему нравилось, когда девки сами лезли к нему. Матрена была у него далеко не первой. Он дотронулся до ее груди, соски налились, сомневаться в том, что она сгорает от желания не приходилось. Погладил низ живота, раздвинул складки кожи между ног и нащупал влажную воспаленную плоть.

Ему нравилось дразнить ее, это возбуждало, доставляло дополнительное удовольствие. Его ласки кружили ей голову. Она раздвигала ноги и выгибалась навстречу его руке, но он продолжал лежать на спине. Она знала он тоже сгорает от желания, видела как поднялось одеяло в том месте, которое интересовало ее сейчас больше всего. Она не выдержала и погладила этот бугорок, сначала поверх одеяла, а когда поняла, что барин доволен, откинула одеяло, села на кровать и начала руками ласкать его член. Девушка целовала его грудь, затем ее губы коснулись его живота. Его возбуждение усиливалось, но контроля над собой он не терял. Она не выдержала первой, легла на спину, широко раздвинув ноги и прошептала:

– Возьми меня, я так хочу, что сил нет терпеть больше.

Он был у нее первым, но даже боль не помешала ей получить удовольствие.

– Ну что, тихоня, понравилось? – спросил Кирилл, когда все было кончено, и они лежали рядом, тяжело дыша.

– Да, – прошелестело в ответ еле слышно.

В ту ночь он взял ее трижды, она ушла под утро, прилегла думала, что вздремнет минуточку и проспала. Когда она пришла в комнату барыни, та была уже наполовину одета. Матрена стояла у дверей, не смея поднять головы. Она знала – сегодня ее ждет порка. Барыня на нее сердита и накажет безжалостно. На столе уже лежал березовый прут.

– Подойди ко мне, красавица. Оголяй задницу буду учить, – сказала Анна Родионовна, когда прическа ее была закончена. Барыня, простите Христа ради, – по щекам девки потекли крупные, как горошины слезы. На пощаду она не надеялась, просто очень боялась, знала достанется ей сегодня здорово.

– Ты милка, даже зная, что будешь порота, ведешь себя безобразно. Если я тебя сейчас прощу, ты мне совсем на шею сядешь. Может быть, через задницу до твоей головы достучусь. Задирай сарафан, а не то прикажу привязать к лавке, и выпорю трижды, помнишь как Наташку за воровство секла? Умеешь шкодить, умей отвечать.

Девушка сжалась от ужаса, но ослушаться не посмела. Как секла барыня Наташку она видела и забыть еще не успела. Сначала вожжами порола, потом сходила в сад погуляла, долго выбирала подходящий прут а когда вернулась продолжила этим прутом. До вечера Наташка пролежала привязанной к лавке, пока хозяйка не выпорола ее в третий раз, тем же ивовым прутом. Наташка потом неделю сидеть не могла. Матрена молча подошла к лавке и легла на нее, задрав подол сарафана. Она взвизгивала после каждого удара, плакала и просила прощения. Наконец, барыня решила, что девка наказана достаточно, отбросила в сторону прут и скомандовала:

– Вставай, иди работай. Я думаю, что ты все поняла.

– Спасибо за науку барыня, – сказала Матрена, вставая с лавки, и отправилась накрывать стол к завтраку.

Молодой барин увидел за завтраком заплаканное лицо девушки и обратился к матери с улыбкой:

– Это она сегодня так орала, что всех лягушек в болоте перебудила? За что ты ее так маменька?– Спать долго по утрам любит, второй раз за это порю, не знаю поможет или нет. Я бы ее давно в деревню отправила да кроме нее никто из девок читать не умеет. Я без книжки уснуть не могу, а глаза не видят. Вот и терплю эту дуру.

Ночью Матрена сама пришла к барину в спальню и снова ушла под утро. Боялась проспать и потому в постель даже не ложилась. Поспать несколько минут смогла только после обеда, когда ушла отдыхать барыня. К вечеру девка едва держалась на ногах и уснула, едва вошла в свою комнату и добралась до кровати. Кирилл долго ждал, когда она придет и не дождавшись тоже уснул. Утром он проснулся рано. Пожалел о том, что спал ночью один. Пора жениться. После смерти первой жены прошло уже два года. Дворовые девки конечно решали его мужские проблемы, но хотелось большего. Спать один молодой барин не любил и потому утром решил попросить у матери Матрену. Она прислуживала им за столом и выглядела весьма привлекательно. Ночью она явно выспалась и сегодня была свежей. На щеках румянец. Глаза голубые, ресницы темные, густые. Вся такая ладненькая, крепенькая. Похлопал девку пониже спины и спросил насмешливо:

– Ну как задница помнит еще матушкину науку?

Девка смутилась и опустила глаза. То что она услышала дальше заставило ее задрожать.

– Маменька, а знаешь, почему она проспала? Меня ублажала. Позволь мне с ней еще немного развлечься, пока холостой. Прикажи пусть после того, как ты ее отпустишь, идет ко мне, а то я сегодня плохо спал. Она видно проспать боится и не приходит ко мне.

– Кирюш, ты взрослый человек, и разрешения спать с девкой у меня спрашивать тебе не зачем. Ночью делай с ней, что хочешь, но днем она работать должна. Я думаю, ты на ней не воду возил. На это дело много времени не нужно. Ну, а ты, милка, опять готовь задницу. Сейчас чаю попью и выпорю, чтобы знала, девушка невинность свою должна для мужа хранить. Коли лишилась невинности без времени, будешь наказана. Я не думаю, что барин тебя силой взял. Что скажешь Кирилла Матвеевич?

– Ты, маменька как в воду глядела. Представляешь прихожу на рыбалку, а эта сучка там нагишом купается. До меня она правда девкой была, но ноги раздвигать ее учить не надо. Даже уговаривать не пришлось, сама просила, а потом еще и припрашивала.

– Кирюш, мне сейчас ей богу некогда, соседи в гости звали, а я еще даже не знаю, что одену. Выпори эту потаскуху сам. Я думаю, ты знаешь, я их прутом порю.

– Сделаю маменька, как ты скажешь. А ты милая приходи в мою спальню, и прут приноси. Поучу тебя немного.

В голосе хозяина слышались презрение и насмешка. Но Матрена продолжала любить его. Она знала, он накажет ее даже больнее, чем барыня, но все равно не могла на него обижаться. Все равно он был самым лучшим, самым красивым, самым добрым. Она ведь сама без принуждения отдалась ему. Она действительно порочная распутная девка.Кирилла Матвеевич лежал на кровати и ждал. Девка явно задерживалась. Он не сомневался в том, что она не посмеет ослушаться и скоро явится, просто ему не терпелось поиметь ее. Выпорет он ее потом, сначала нужно утолить свое желание. Наконец он услышал стук в дверь и приказал войти. На пороге стояла она, с березовым прутом в руках. Она смотрела на хозяина жалобно, как собака, и ждала приказаний. Барин молчал и девушка не смела заговорить первой. Наконец ему надоело, и она услышала приказ:

– Раздевайся и иди в постель. Выпороть я тебя еще успею.

Она понимала, что будет бита за распущенность, но не смогла скрыть блаженной улыбки на своем лице. Кирилл видел ее насквозь, пожар между ног волновал ее сейчас гораздо больше, чем страх наказания. Он опрокинул ее на спину и взял грубо, без единой ласки, и все равно ей с ним было хорошо. Она стонала и выгибалась ему навстречу. Он кончил быстро, она не успела. Он лежал на ней, тяжело дыша, и она продолжала прижиматься к нему бедрами и двигала задом. Такое бесстыдство разозлило барина и он решил, что девка порки действительно заслуживает. Он перевернулся на спину и закурил. Так молча, он лежал около пяти минут. Матрена за это время несколько остыла. Она покорно ждала своей участи. Наконец барин встал с кровати, надел халат и взял в руки прут.

– Ну что разлеглась, вставай, буду учить.

Матрена подчинилась и стояла перед своим господином. Она не смела поднять глаз и посмотреть ему в лицо. Смотрела на его волосатые ноги, обутые в мягкие тапочки. Отсутствие одежды делало ее особенно уязвимой перед наказанием.

Он занес руку для удара и резко опустил прут на ее задницу. Матрена вскрикнула от боли и отскочила в сторону. Кирилл подошел к ней, развязал ленту в ее косе и связал этой лентой ее руки. Связанные руки девушки он привязал к подлокотнику кресла. Матрене пришлось наклониться вперед. Стоять так было особенно страшно и неудобно. Зато барин ее позой остался доволен. Он усмехнулся и приступил к наказанию.

Первый удар оставил на ягодицах Матрены красный припухший рубец. Она вскрикнула и дернулась всем телом. Неожиданно Кирилл почувствовал резкое сексуальное возбуждение. Он стал наносить удары один за другим.

– Барин, родненький, ой больно. Ой пощади, ой больно.

Ее крики только усиливали его возбуждение. Он на минуту прекратил наказание и погладил ее зад. Его рука проникла ей между ног, и его палец проник в нее достаточно глубоко. Желание проснулось в ней мгновенно, она задвигала задом и застонала от удовольствия. Кирилл почувствовал, как налилась и стала влажной ее плоть. Он взял ее сзади. Она приняла его с готовностью. Ее тело двигалось с ним в такт. В таком положении он проникал в нее очень глубоко. Она кончила почти сразу, и уже через минуту возбуждение вновь заставило ее извиваться и стонать от сладкой муки.