Звенели чайные чашки, в камине плясал огонь.
— Алан, прошу тебя, сделай же что-нибудь насчёт Бобби.
— Разве не Роберт должен этим заниматься?
— Ах, ты же знаешь Роберта. Он слишком занят, он творит добрые дела на удобный, абстрактный манер, с помощью комитетов…
— И газетных передовиц.
— Недосуг ему возиться с такими вещами, как мистер Лупеску. Бобби ведь всего-навсего его сын.
— И твой, Марджори.
— И мой тоже. Но в таких делах нужен мужчина, Алан.
В комнате было тепло и уютно. Алан расположился у камина, вытянув длинные ноги. Он чувствовал себя по-домашнему. Марджори, даже когда была озабочена, действовала умиротворяюще. Отсвет камина придавал нечто этакое её волосам и изгибу её блузки…
Маленький ураган ворвался в комнату и притормозил, только когда Марджори сказала:
— Бобби, поздоровайся как следует с дядей Аланом.
Бобби сказал: «Здраст…» — и остановился, балансируя на одной ножке.
— Алан… — подсказала Марджори.
Алан выпрямился, стараясь глядеть по-отечески:
— Ну что, Бобби, — сказал он, — куда это ты так спешишь?
— К мистеру Лупеску, конечно. Он обычно приходит после обеда.
— Твоя мама мне рассказала о мистере Лупеску. Он, похоже, личность незаурядная.
— Ой да, ещё какая, дядя Алан. У него большущий красный нос, и перчатки красные, и красные глаза — не такие, какие бывают, когда поплачешь, а на самом деле красные, вот как у вас карие — и красные крылышки, он ими машет так, только летать на них не может: говорит, они руди… ди-мен-тарные. А разговаривает он вот так… ой, нет, не могу показать, но он мировецкий, вот!
— Лупеску — неподходящая фамилия для феи-крёстной, а, Бобби?
— Почему? Мистер Лупеску всегда говорит: почему это все феи и эльфы обязательно должны быть из Ирландии, другие-то чем хуже?
— Алан! — воскликнула Марджори. — Ты, похоже, совсем не помогаешь. Ты говоришь с ним об этом так серьёзно, он и будет думать, что всё это действительно всерьёз. Но ты ведь понимаешь, что это не так, правда, Бобби? Ты ведь просто шутишь с нами.
— Я шучу? Про мисте а Лупеску?
— Марджори, ты не… Бобби, послушай: твоя мама не хотела обидеть тебя или мистера Лупеску. Она просто не верит в то, чего никогда сама не видела. Она же не виновата в этом. А вот если ты, положим, отведёшь нас с ней в сад и покажешь нам мистера Лупеску — разве не здорово будет?
— Не-а. — Бобби с серьёзным видом покачал головой. — Мистеру Лупеску это не понравится. Он не любит людей, а только маленьких мальчиков. И он говорит, если я хоть раз покажу его кому-нибудь, он позволит Горго утащить меня. Ну, пока.
И ураганчик полетел дальше.
Марджори вздохнула:
— Что ж, слава Богу, хоть от этого Горго какая-то польза. Подробностей от Бобби я допытаться не могу, но мистер Лупеску якобы рассказывает о нём совершенно ужасающие вещи. И если какие-то капризы по поводу овощей или чистки зубов, мне стоит лишь произнести: «Горго!» — моментально делается шёлковый!
— Я думаю, ты волнуешься напрасно, Марджори, — проговорил Алан, вставая. — Похоже, что от мистера Лупеску больше пользы, чем вреда; и не беда, если у ребёнка живое воображение.
— Тебе не приходится жить с этим мистером Лупеску.
— В таком-то доме? Я бы рискнул, — рассмеялся Алан. — А теперь прошу меня извинить: пора мне опять в коттедж, за пишущую машинку. В самом деле, почему ты не попросишь Роберта потолковать с ним?
Марджори лишь беспомощно развела руками.
— Знаю, знаю. Ответственность, как всегда, ложится на меня. Но замуж ты всё же вышла за Роберта.
Марджори рассмеялась:
— Не знаю… есть в Роберте нечто такое…
И её неопределённый жест как бы случайно очертил подлинник Дега над камином, серебряный чайный сервиз и даже ливрейного лакея, который как раз явился, чтобы убрать со стола.
* * *
С мистером Лупеску в тот день было просто замечательно. У него крылышки вроде как чесались, и от этого он всё время помахивал ими. Он сказал — звёздная пыль. Щекочется. Его обсыпало на Млечном Пути. Один его друг водит там караваны.
У мистера Лупеску друзей много-много, и они все занимаются таким, что и за тыщу миллионов лет не придумаешь. Вот почему он не любит людей — потому что люди не делают такого, о чём можно рассказывать. Они просто работают, или следят за домом, или они чьи-то мамы, всё такое.
А вот у мистера Лупеску один друг — капитан корабля, который путешествует во времени, и мистер Лупеску ездит с ним в путешествия, а потом возвращается и рассказывает всё, что происходит сейчас пятьсот лет назад. А ещё один его друг — радист, который ловит радиостанции всех королевств фей; и мистер Лупеску зажмуркивает свой красный нос, и крутит его, как крутят транзистор, и жужжит, как будто настраивается на все королевства фей. А ещё есть Горго, только он не друг, даже мистеру Лупеску он совсем не совсем друг.
И вот, они играли уже целых пару недель — только на самом деле не недель, а часов, потому что Мамзель ещё не кричала, что пора ужинать, но мистер Лупеску говорит: Время — штука хитрая, — и вот тогда мистер Лупеску сощурился своими красными глазами и сказал:
— Бобби, пошли в дом.
— Но в доме люди, а вы…
— Я знаю, что я не люблю людей. Именно поэтому мы сейчас пойдём в дом. Идём, Бобби, а не то…
Что же было делать, если не хотелось слышать от него даже имени Горго?
С террасы через большие стеклянные двери он вошёл в папин кабинет, а ведь есть строгое правило: никому ни за что нельзя заходить к папе в кабинет; но все на свете правила — не для мистера Лупеску.
Папа разговаривал по телефону. Он говорил кому-то, что постарается быть на банкете, но в то же утро у него заседание комитета, но он посмотрит. Пока папа говорил, мистер Лупеску подошёл к столу, открыл ящик и вынул что-то.
Потом папа положил трубку. Сначала он увидел Бобби и страшно заругался: «Ты, юноша, мало того что заморочил голову и мне и матери всякой чушью про своего мистера Лупеску с красными крылышками, так если ещё будешь врываться ко мне…!»
Надо быть вежливым и представлять людей как полагается.
— Папа, это мистер Лупеску. Видишь, у него на самом деле красные крылышки.
Мистер Лупеску поднял пистолет, который он достал из ящика стола, и выстрелил папе в лоб. Получилась аккуратная дырочка спереди и большая дырища сзади. Папа упал и умер.
— А теперь послушай, Бобби, — сказал мистер Лупеску. — Будут приходить разные люди и задавать разные вопросы. И если ты не расскажешь им всё в точности, как было на самом деле, я напущу на тебя Горго.
И мистер Лупеску вышел на террасу, оттуда на садовую дорожку и был таков.
* * *
— Любопытный случай, лейтенант, — сказал судмедэксперт. — По счастью, я знаком с основами психиатрии, так что смогу по крайней мере дать вам наводку на время, пока вы не привлечёте специалистов. Утверждение ребёнка, что его отца застрелил его крёстный-фея, есть, очевидно, всего лишь защитный механизм, допускающий двоякое истолкование. А: отец застрелился сам; ребёнок же, став свидетелем самоубийства, был настолько шокирован, что отказался принять увиденное и изобрёл такое объяснение. Б: ребёнок застрелил отца, скажем, случайно, и обвиняет вымышленного им козла отпущения. Вариант Б, разумеется, подразумевает более мрачные выводы: если ребёнок ненавидел отца и создал для него идеального заместителя, он мог бы разрушить реальность с помощью своего вымысла… Что ж, вот ответ на полученные вами свидетельские показания, лейтенант; которая из версий верна — вы сможете определить исходя из мотивов и данных баллистики и дактилоскопии. Направление раневого канала соотносится с обеими версиями.
* * *
А красноносый и красноглазый человек в красных перчатках и с красными крыльями прошёл задним проулком до коттеджа. Войдя и скинув пальто, он тут же снял крылья и приводившую их в движение систему нитей и резинок. Он положил их на заранее приготовленную горку щепок и развёл огонь. Когда тот как следует разгорелся, он отправил туда и перчатки. Затем он снял нос, мял его, пока красный внешний слой мастики не смешался с остальной бурой массой, залепил ею трещину в стене и заровнял. Потом он вынул из своих карих глаз красные контактные линзы, прошёл в кухню, отыскал молоток, разбил линзы в мелкую пыль и смыл её в раковину.
Алан собирался немного выпить, но к своему приятному удивлению, понял, что вполне может без этого обойтись. Он только чувствовал усталость. Пожалуй, он ляжет и переберёт в уме всё дело целиком: начиная с того, как он выдумал мистера Лупеску (и Горго, и караванщика с Млечного Пути); затем — как благополучно всё удалось сегодня; и наконец — что теперь Марджори, покладистая, доверчивая Марджори, как вдова и наследница Роберта, станет ещё привлекательнее. А Бобби нужен будет мужчина, который смог бы о нём позаботиться.
Алан перешёл в спальню. За несколько секунд, в течение которых он смог осознать, кто дожидается его на кровати, он прожил несколько лет. Но ведь Время — штука хитрая.
Алан молчал.
— Мистер Лупеску, я полагаю? — спросил Горго.
358
Загрузка...
