«Моня»

«Моня»

(Н.Томинг., К. Новиков)

Я маленькая кошечка, зовут меня Моня.

Я очень красивая. Почти вся шубка у меня серенькая, под цвет камней из моего леса, где я в детстве росла, а животик и лапки беленькие, под цвет снега. Хвостик у меня тоненький и короткий, но когда я сержусь (что бывает очень редко) , он становится пушистым, как у лисиц. Я этих зверей знаю, они ко мне приходили. Как и у всех кошек, у меня растут длинные усы, они украшают мордочку и помогают мне охотиться в темноте на мышей и водяных крыс. Усы помогают правильно определить направление, услышанного мною шороха, от этих тварей. Кончик моего носа цвета неспелой земляники.

На лапках у меня мягкие подушечки для бесшумной ходьбы, что важно при охоте, а также, чтобы лапки на снегу меньше мёрзли. И конечно же, на всех лапках острые коготки. Когти это важное оружие для защиты себя от врагов и для успешной охоты. В острых когтях ни одна крыса не убежит. У прилежной кошечки когти всегда острые, сама чистенькая и опрятная. Когти надо обязательно постоянно точить о деревья или деревянный забор. Если кошка неряшливая грязнуля, то любая мышь или крыса почувствует запах и надёжно спрячется.

Мы, кошки, моемся языком, он у нас шершавый, любая смола с деревьев отстанет от шубки. Ещё язык позволяет разговаривать друг с другом и даже с умными людьми. И самое главное – я очень умная кошечка. Я выучила человеческий язык. Я всё понимаю, но по-человечески сказать не могу. По всей видимости, причина — это мой шершавый язык, который можно сломать, выговаривая их слова. Например,: «М-р-р» означает на человеческом «Здравствуйте»; «Мяу»- на их языке – еда или вкусняшка; «Мяу-у» — это дорога; «К-рр» — ворона; «Х-х» — ругательное слово, не буду его переводить…

Я хорошо усвоила законы лесной жизни.

С воронами можно вполне мирно ладить, они и в тёплое время, и зимой всегда с нами, с кошками! Они хорошие строители, строят свои гнёзда прочно и надёжно, в этом деле их можно сравнить только с людьми. Один лишь недостаток: слишком громко кричат, нарушают тишину леса.

Сороки- это коварные птицы и вороватые. Они среди ветвей деревьев наблюдают за нами, кошками. Только заметили у нас в зубах вкусняшка, так и норовят её украсть ненароком. Ещё они разносят различные сплетни по лесу. То, что кошачьи семьи быстро распадаются, думаю, что это их проделки.

Дрозды сравнительно небольшие птицы, но с ними лучше не связываться. Стоит одну схватить за хвост, как они гурьбой набрасываются на тебя. Спасение одно- спрятаться под корягу и выждать, пока они тебя простят.

В наших краях протекает небольшой канал. В этом канале живет уточка с утятами. Мне всегда хочется поиграть с ними. Они такие пухленькие, как распустившиеся одуванчики, но утка-мама держит своё семейство посередине этого ручья, а мне лапки мочить не хочется. Утки беспрерывно ныряют головками в воду и ищут там лягушек, жучков, головастиков. Растут утята быстро и с наступлением холодов улетают в тёплые края, где всегда тепло, и по слухам, живёт наш дальний родственник дядя Лёва.

Упомянутые ранее мыши и водяные крысы живут среди нас. Они прорывают норы под кустами ягод и плодовыми деревьями, от этого кусты и деревья могут погибнуть от недостатка воды. Я ягоды не ем, но люблю в жаркую погоду поваляться в тени под кустами яблони. Я не люблю этих тварей, крыс и мышей, но они вкусные.

Несколько слов про змей… Их у нас достаточно много, если идёшь по лесу, надо идти с осторожностью, избегая встречи с ними. Укус змеи опасен. Питаются они лягушками и дождевыми червями.

Самый же опасный враг кошек- собаки. Если среди людей есть хорошие и плохие, то собаки все плохие, от маленькой шавки до огромного лохматого барбоса. Бывало сидишь на заборе, задумаешься, на душу так накатит от несправедливости и бессилия перед этими псинами, что по неволе мелькнёт мысль: прибыл бы сюда дальний родственник, дядя Лёва, и навёл бы в нашем лесу шороха, чтобы все собаки, от малых до больших шарахались от нас, кошек.

Зимой, когда холодно и голодно, наведываются к нам и лисы, и зайцы. Зайцы объедают кору у яблонь, и потом деревья болеют, и даже могут погибнуть. К счастью, лисы охотятся на зайцев, и зайцы вынужденно убегают далеко-далеко от нас. Лисы зимой имеют красивый пушистый мех, они похожи на небольших собак и поэтому для нас, кошек, они всё равно противны, тем более, что они ещё и тявкают. Говорят, в других лесах водятся и волки, и кабаны, и даже медведи. Но в нашем лесу я их не видела. Впрочем, это хорошо, что их нет. И без них немало страху натерпишься!

Как видите, я хорошо знаю лес и всё, что его окружает. Для себя я ещё до конца не решила, но возможно я буду учительницей для молоденьких кошечек. (Как папа Коля, в каком-то Светогорске…).

Кошки, особенно в молодости, могут наделать много глупостей, думаю моя наука им пригодится! Моё раннее детство, запомнилось мне тем, что мы с братом Барсиком жили под крыльцом, как нам казалось, заброшенного дома, там было уютно и пахло мышами. Мамы с нами не было, по всей видимости, она вышла замуж и завела новую семью. Эти дома у людей, называются дачами. Мы с братом были убеждены, что люди, как и утки, на зиму отправляются в тёплые края, а возвращаются, когда полностью растает снег и можно копать землю (кстати, это любимое занятие у людей).

Наступление тепла идёт медленно, но уверенно. Тает снег, чирикают на ветках воробьи, вороны с азартом строят свои гнёзда, а у взрослых кошек и котов во всю гремят свадьбы. Кошачьи свадьбы всегда идут с размахом: тут и хоровое пение, и брань, и мордобой. Сидим как-то мы малыши под крыльцом и дрожим от страха. Это был шок. Нам казалось, что попадись под разгоряченную котовью лапу, кабан, то от кабана останется лишь мокрое место. О ужас! Ужас! Ужас!

Вскоре свадьбы закончились, снег растаял и случилось то, что должно было случится. Это незабываемо. Наши маленькие сердечки внезапно сжались, когда под нами прогремели шаги в кованных сапогах. Это были хозяева дома. И что? Они вышвырнули нас, как котят с насиженного нами места, так безжалостно и бесцеремонно, что теперь как вспомню, так и зарыдаю. Это был новый поворот в нашей судьбе, но не последний. Мы поплакали, поплакали и разошлись каждый своей дорогой. Барсик выбрал для себя скользкий путь, бродяжничал, дрался с котами, нюхал поганки, злоупотреблял валерьянкой и часто тусовался с такими же, как и он сам, котами беспризорниками на помойке. Брат и меня склонял к такой жизни, но вся моя кошачья душа восстала против этого. Что могли бы подумать и птицы, и звери нашего леса, о нас, кошках, дескать они все такие, задрыпанные существа.

Я решила: буду жить честно, хоть и впроголодь, но своего кошачьего достоинства не уроню.

Мне приглянулся соседний заброшенный участок.

Там хаотично росли какие-то кусты, такой высоты, что солнце порой не видать, местами хлюпала вода, было много змей и лягушек. Настоящее болото. Болото хоть и представляло некоторое неудобство, но зато терялся запах моих следов и собаки не могли их учуять. Пропитание я добывала сама, охотясь на водяных крыс и мышей, которых было в изобилии. Нас кошек, в отличии от зайцев, волков, лисиц и других обитателей леса, называют люди «домашними животными». Другими словами, живущими рядом с людьми, ради справедливости, в отношении моего братишки это понятие не совсем подходит. Пока не выпал снег и не наступили трескучие морозы, жить можно вполне сносно. Но зимой, когда наступает холод, а главное голод, когда от голодухи сходишь с ума, возникает такая тоска, что сожрала бы без соли самую ядовитую змею, при этом уверена, что даже свободолюбивый кот, такой как Барсик, по этой причине покорился бы человеку. А тут как кому повезет. Если встретится человек хороший- одно дело, если плохой- другое дело.

Мне повезло, на моё болото приехали добрые люди. Они удочерили меня, дали мне имя Моня и хорошо относились как ко мне, так и к моему брату, назвав его Барсиком. Это были папа Коля, высокий, уже немолодой человек, просто мама- женщина в очках и ещё одна молодая женщина, зовут её Алёнка. Является ли мама настоящей мамой для Алёнки и папы Коли, не знаю, но среди них она самая главная.

Вскоре, началась кипучая работа: траву скосили, кустарники вырубили, папа Коля пригнал какую-то страшную технику, похожую на огромного паука, ужасно грохочущего и испускавшего ядовитый дым. Этим пауком, забросали болото камнями. При всём этом, я страшно перепугалась, убежала в лес и наблюдала из-за кустов происходящее. Вообще-то, папа Коля неутомимый труженик, он как муравей, работал с раннего утра до позднего вечера. Я им восхищалась и восхищаюсь. Он умеет строить, не хуже, чем это делают вороны, он и водит машину, и сажает кусты, и деревья. Кусты и деревья сажаются под руководством нашей мамы.

Вслед за осушением болота, был построен деревянный забор. Забор — это очень здорово, он даёт понять, что это наша земля, как собакам, так и людям. На заборе можно спокойно посидеть и подразнить собак, можно при желании поточить когти; ночью, глядя звёздное небо, на заборе можно просто помечтать.

Как-то раз, я услышала грохот, приближающийся к нашему участку, огромной техники. Впереди шёл папа Коля и размахивал руками, как я поняла, он руководил всеми действиями. Я с испуга, забралась на самую высокую ель и наблюдала, что происходило внизу. Это папа Коля привёз какую-то деревянную коробку, разгрузил её с помощью железного «муравья». (Мне пришло это в голову, потому что именно муравьи поднимают тяжести, тяжелее, чем он сам в несколько раз). Потом все уехали, а я осторожно подошла к этой огромной коробке, обнюхала её всю и она мне очень понравилась. Там я для себя нашла укромное местечко спрятаться от погоды и чувствовать себя более уверенно. В дальнейшем, папа Коля пристроил к коробке крышу, установил печку и получился хороший домик.

Для меня впоследствии, специально оборудовали другой домик, в нём хранили инструмент и дрова. Под крышей этого домика я и обосновалась. Там было уютно и надёжно. Из спального места, под крышей, где я располагалась, был выход прямо на забор. Нежеланные гости ко мне проникнуть не могли.

В следствии огромных усилий папы Коли и мамы, участок преобразился: большую часть теперь занимает лужайка, посажены кусты и деревья, мама украсила участок цветами.

Это была счастливая пора. Светило солнце, пели птички, над лужайкой летали стрекозки, в ручье квакали лягушки и прыгали жабы, над цветами порхали бабочки, а шмели и пчелы упивались запахом и ароматом распустившихся деревьев и кустов.

Ещё больше радости приносило мне появление каждым утром на участке мамы, тёти Алёнки и папы Коли. Иногда на участок приезжал наш родственник, по человеческой линии, Гриша. Гриша здоровенный богатырь, ростом и размером с медведя, я видела как-то он поднял огромную каменюгу и бросил ее в болото, на расстоянии поваленного небольшого дерева. Он хлопец серьёзный и немногословный. Любимое занятие Гриши- жарить мясо на лужайке, тут он со знанием дела, засучивает рукава, колет дрова, разводит огонь и сам следит за этим процессом, причём никого не подпуская.

Я жареное мясо не люблю, но мне нравится компания родных и любящих тебя людей, им весело, и мне весело. Зимой я бы не выжила, если бы папа с мамой не приезжали и не обогревали меня теплом от печки, и главное, не кормили.

Зима подходила к концу, наступило то самое время кошачьих свадеб. Как-то раз приезжает тётя Алёна и заявляет: «Надо делать операцию». Я подумала, что операция — это сватовство за какого-то кота, надёжного мужа и отца моих будущих котят. Тётя Алёнка схватила меня в охапку и повезла меня в какой-то дом, где пахло лекарствами, и чужие тёти ласково улыбались. Этих тётей звали врачами. Звери добрые! Какое коварство! Меня усыпили, сделали своё дело и сказали, что котят у меня больше не будет. Я рассердилась и обиделась на тётю Алёнку, но ненадолго.

Две зимы я прожила на даче, это было очень тяжело, кроме холода и голода, кошкам зимой очень туго приходится от глубокого рыхлого снега. Не пройдёшь и в случае опасности, не убежишь по этому снегу.

Однажды, мама заявила, что заберёт меня домой. Какой ещё такой дом, я не поняла. Ведь один дом уже построил папа Коля. Меня без спросу, хочу ли я этого или нет, поместили в «кошковозку» и привезли в большой дом, похожий на муравейник.

В этом человейнике проживало много людей, через стены слышались чужие голоса, множество неприятных запахов, но было тепло. Я рассердилась вдрызг и на маму, и на папу Колю, и на тётю Алёнку, и на весь белый свет. Увижу ли я ещё свою лужайку, с играющими в небе стрекозками; полазаю ли я ещё по деревьям в нашем лесу; услышу ли я пение птиц?

Всё пропало, мир потускнел в моих глазах. Я села за огромный телевизор и про себя плакала и плакала. Потом я поняла: слезами горю не поможешь. Осмотрелась кругом и до меня дошло: «А ведь не всё так плохо!» В окнах, как в телевизоре вижу бездомных кошек и собак, ворон и голубей, куда-то спешащих людей, снующие туда-сюда машины, детей, играющих в парке у дома, падающий снег (а мне тем временем тепло) и мне становится на душе хорошо, тем более, что я сплю на белых простынях, а по вечерам папа Коля играет со мной в кошки-мышки….

— «Коля, вставай! Уже шесть часов! Тебе сегодня в Светогорск!»

-«Мамуленька, дай сосну ещё пяток минут, такой хороший сон!»