Наёмный убийца. 7

7.

Нашу подготовительную группу поместили в карантин. Это мудрёное слово я потом узнала, а тогда нас, грязных, визжащих от ужаса и ярости голых девчонок пытались поймать и помыть, остричь спутанные лохмы длинных волос.

Мы кусались и отбивались руками и ногами, но против обученных девчонок старших курсов у нас не было шансов. Они смеялись над нами, когда ловили и мыли щётками. Потом по двое брили наши головы. Очень ловкие были девчонки, и не злые.

Когда вселили в казарму, с застеленными чистым бельём койками, мы ночью все постели стащили с кроватей и устроили уютные логова под кроватями и по углам.

Кто-то терпел до последнего, у кого-то было недержание, скоро наше помещение стало похожим на помойку. Пахло так же.

Я даже не представляю сейчас, как можно было воспитать из животных людей.

Однако это произошло, уговорами, кнутом и пряником.

Научили говорить, читать и писать, приучили к гигиене. Но это уже после того, как начались изматывающие тренировки. После целого дня беготни и драк уже не хотелось ночью самовольничать, приучались к дисциплине понемногу.

Начали по очереди дежурить по казарме, требовать от остальных придерживаться порядка.

Наряду с этим начали обучать драться по науке, боевым приёмам, стрельбе и ножевому бою.

Мы привыкли к дисциплине, весёлым учениям, где мы прятались друг от друга или наоборот, искали. Встретившись, дрались до победного конца, но не до смерти.

Мне неплохо давался ножевой бой, научилась метко и быстро метать ножи и сюрикены, из всех видов оружия тоже стреляла неплохо.

И вот, после двух лет учёбы, когда я дрыхла без задних ног после целого дня беготни по дремучему лесу, куда нас скинули на парашютах, кто-то разбудил меня.

Мало кто помнил своё настоящее имя, нам присваивали оперативные псевдонимы.

— Алекс, вставай! – меня будила Наташа. Ничего не понимая, я поднялась и пошла за девочкой, подсвечивающей дорогу потайным фонариком.

Странно, но помещение в подвале, куда меня привели, мне было незнакомым.

Здесь собрались человек пятнадцать девочек, в одних пижамах. Трое из них были старшекурсницами.

— Девочки! – начала одна из старшекурсниц, — мы давно наблюдаем за вами, и поняли, что вы те, кому можно доверять, на кого можем положиться в трудную минуту. Чтобы вы знали, среди воспитанниц давно уже существует тайное общество, вступая в которое, мы клянёмся не предавать своих товарищей.

Бывает, что нам будут заказывать друг друга, но это честный поединок, типа дуэли, а вот если ты выманил из укрытия своего товарища хитростью и подставил, заманил в ловушку или ещё каким бесчестным способом, то провинившийся немедленно должен покончить с собой. Кто принимает решение вступить в наше общество, подходите сюда.

Я не сомневалась ни секунды. Подлость и трусость была противна мне. Это с врагом все средства хороши, с товарищами по цеху мы должны быть честными.

Девочки, проводящие обряд, разогревали на пламени горелки маленький предмет и ставили клеймо нам на руки.

Было очень больно, долго жгло запястье, но никто не пикнул.

И вот, оказывается, подобный ритуал проводили и мальчишки.

Надеюсь, на моём лице не дрогнул ни один мускул, но теперь осторожничать с Кевином уже не имело смысла. Поставить под сомнение веру в Тайное общество мальчишек и девчонок? Это слишком. А если Кевин на самом деле предаст, об этом рано или поздно будет известно, и я тогда ему не завидую, лучше самому пустить себе пулю в лоб или в другую часть тела.

— Позвольте вас проводить? – протянул мне руку Кевин. Я, с улыбкой, согласилась.

Мы вышли из кафе, обошли здание и Кевин привёл меня к мотоциклу, искусно припаркованному в тени деревьев. Протянул мне шлем, сам тоже надел и завёл двигатель. Мы заняли свои места и аккуратно поехали по ночным улицам нашего района.

Привёз он меня на окраину, к обнесённому забором зданию, приготовленному под снос. Мой спутник слез с мотоцикла, отодвинул в сторону пару широких досок и пригласил меня внутрь, потом мы закатили во двор мотоцикл, который Кевин спрятал в хозяйственную постройку. Затем, открыв решётчатую дверь у входа в подвал, взял меня за руку и повёл по тёмному коридору. Привёл в какую-то комнату, где включил неяркий свет.

— Вот так и живём, — обвёл рукой он помещение. Комната была сухой и опрятной, на стене, над диваном, висел даже ковёр, на полу настелен линолеум, возле дивана стоял журнальный столик, и под ногами у дивана тоже лежал пушистый коврик.

У боковой стены кухонный стол, маленькая плитка, маленький холодильник и микроволновка.

— Устраивайся, Джина, — снял он куртку, — и ничего не бойся, здесь всё экранировано.

— А если за мной следят? – поинтересовалась я. — И вдруг сигнал пропал?

— Мало ли, под линией ЛЭП ничего не слышно, в некоторых домах с железной крышей, ещё где. Над нами, как раз, проходит высоковольтная линия. Чаю хочешь?

— Хочу, — согласилась я, присаживаясь на диван. Удобно, не проваливаешься, как на некоторых диванах – ловушках. С этого дивана легко встать, упасть на пол, перекатиться… Я уже представила всё это, и Кевин коротко посмеялся.

— Не забудь перевернуть столик! – сказал он, — Столешница бронирована!

Я чуть-чуть покраснела.

— А может, вина? – вдруг спросил Кевин. Я посмотрела на него и согласилась. Парень очень симпатичный, тем более, можно сказать, брат. Чего мне опасаться?

Кевин достал бутылку вина и два бокала, сел рядом со мной. Стульев не было, отметила я про себя.

Откупорив бутылку, парень разлил вино по бокалам.

— За встречу? – предложил он. Я кивнула, и мы выпили. Вино оказалось довольно приятным на вкус.

Поговорив о всяких пустяках, перешли к делу. Я спросила, почему он решил отказаться от задания.

— Когда увидел, что ты девушка, решил отложить реализацию, — сказал Кевин.

— Девушек не убиваешь? Принцип?

— Можно и так сказать, красивых девушек, в первую очередь.

— Ты же знаешь, красота – страшное оружие! Мне уже приходилось убивать красотой.

— Знаю, — вздохнул Кевин, — просто решил проверить, наша ты, или нет.

— И что теперь собираешься делать? – спросила я, повертев бокал в руке. – Здесь ты не сможешь меня убить, а потом?

— Никаких «потом» не будет. Меня тоже ликвидируют, когда я с тобой расправлюсь.

— Но почему? Мы плохо работаем? – удивилась я.

— Не знаю, Джина, может, наоборот, хорошо, может, мы что-то узнали лишнее, может, потому что попали под подозрение у полицейских…

— Но мы не можем никого выдать! – перебила я его. — Мы всегда получаем задания шифровкой, сообщения уничтожаются! Даже нельзя узнать, откуда эта пицца, если с самого начала не следить за мной.

— Но мне назвали адрес и приметы! – разволновался Кевин. — И, когда я нашёл бабушку с внуками, они были мертвы, а пицца не тронута!

— Не тронута? – удивилась я. — Газ? А коробка?

— Коробки не было. Пицца лежала на блюде. И походила на домашнюю.

Я хмыкнула. Умельцы, однако!

— Всё равно ничего не понимаю, — пожала я плечами, — можно было привлечь любого разносчика пиццы, объяснить ему, где забрать коробку и отвезти по адресу. Зачем было всё так усложнять? Давай ещё выпьем!

— Давай! – согласился Кевин, наполняя бокалы. Мы отпили несколько глотков.

— Может, это очередная проверка? – предположила я.

— Хороша проверка, — буркнул Кевин, — пули были настоящие. Я сам снаряжал оружие!

— В меня ещё раз стреляли, — решила сказать я, — какие-то громилы, зашли, ни слова не говоря, начали стрелять…

— Куда зашли, в кого стрелять? – перебил меня Кевин.

— Так, стоп! – прервала я его. – Жаль, ты выпил, а то проехались бы, посмотрели на один бар, — мне почему-то подумалось, что бар могли зачистить не полностью.

— Если хочешь, давай, съездим! – предложил Кевин, с улыбкой, — Что мне сделается, от двух капель вина?!

— Может, и ничего, — согласилась я, — а что на это скажет полиция? Несовершеннолетние, ночью, да ещё и выпившие. Можно, конечно, их пристрелить, но что-то мне подсказывает, что мы окажемся в полицейском участке. А если ещё и с железом…

— Тогда лучше пристрелить! – мило улыбнулся мне Кевин.

— Может, лучше завтра? Утром? – прошептала я, подставляя губы. Но парень не решился на поцелуй. Я чувствовала, как колотилось его сердце, он сглотнул слюну, но удержался.

— Я постелю тебе здесь, — вздохнул он, — а сам переночую в сторожке.

Я разочарованно вздохнула, но спорить не стала. Не всё сразу.

— Давай тогда, допьём вино, что ли! – предложила я, и парень не отказался.

Напряжение спало, мы сидели и разговаривали, как добрые друзья. Кевин куда-то сходил и принёс пластиковый ящик, сел напротив меня, открыл пачку сырных чипсов.

О будущем мы не говорили, подумаем об этом позже. Я решилась только на один вопрос:

— Кевин, а в вашей мальчишеской группе, было половое воспитание?

Кевина почему-то передёрнуло.

— Я не хочу об этом говорить, — буркнул он, и я не стала его больше расспрашивать.

Когда вино было выпито, решили, что пора выспаться перед завтрашним днём.

Утро меня не порадовало. Оправляться пришлось идти в биотуалет, на огороженной территории, умываться из-под шланга, над грязной раковиной, и я ещё подумала, как хорошо, что не случилось у нас ночного приключения. Представив себе, что было бы, я сплюнула, тут же даже помыться негде! И перестала смотреть на Кевина, как на мужчину. Мальчишка совсем.

Когда таким образом освежились, Кевин спросил, куда поедем теперь.

— К себе домой не зову, — отводя взгляд, сказал он.

— Ты у приёмных родителей живёшь? – поняла я.

— Да, но они неплохие олды, они меня считают родным и совсем маленьким. Поэтому я не могу тебя им представить, как свою девушку, — покраснел он. Я даже приподняла брови.

— Ты не подумай, — заторопился Кевин, — я не какой-то там не такой или неспособный, просто ты мне очень нравишься, и я не хочу вот так, сразу…

Теперь пришла очередь краснеть мне. И тихонько удивляться загадкам подростковой души. Мы, равнодушные убийцы, пытаемся объясниться в большой и чистой любви!

— Ладно! – вздохнула я, — Отложим объяснения до более подходящего случая. Если не против, давай, сначала съездим ко мне домой, примем ванну, позавтракаем, а потом прокатимся по городу, хочу кое-что проверить.

— У тебя дома кто-то есть? – спросил Кевин?

— Нет, родаки на работе должны быть. Но сначала убедимся в этом, конечно. Я тоже не хочу светиться, пока, по крайней мере.

— Да понятно всё, поехали!

Мы вывели мотоцикл на дорогу, оседлали его и поехали к моему дому.

Проехали до моей улицы без приключений, даже полицейский не заинтересовался нами, равнодушным взглядом проводив парочку на мотоцикле.

По улице я попросила проехаться медленно. Внимательно осмотрела дом. Жалюзи были закрыты.

— Странно, — сказала я.

— Что? – обернулся ко мне Кевин.

— Жалюзи опущены, — объяснила я. – Мои родители всегда их поднимают утром.

— Думаешь, в доме чужие?

— Могу предположить, — согласилась я. – Как ты думаешь, сколько их?

— Четверо, — не раздумывая, ответил Кевин. – Задний двор, окно, главный вход и чердак.

— Может быть и пятый, держать под прицелом заложников.

— Может быть и пятый, — согласился Кевин, — ты как, дорожишь своими приёмными родителями? – я пожала плечами. По большому счёту они мне никто, но бросать вот так просто приютивших мне людей, спасая свою шкуру, это не по нашему. Да и проверить надо, что случилось. Может, просто паранойя разыгралась.

С другой стороны, может быть, лучше исчезнуть? Что моим приёмным родителям могут предъявить те, кто приготовил мне ловушку? Они же ничего не знают! А вот если мы с Кевином, два подростка, почти дети, перебьём пятерых вооружённых до зубов боевиков, у них появятся вопросы. Хуже будет, если там будут ребята из наших подразделений, но это уж из области фантастики. Мы штучный товар, даже то, что мы тут вдвоём с Кевином оказались, нонсенс.

Меня удивляло другое: зачем столько суеты вокруг меня? Может быть, это разные группировки? Одни хотят меня захватить, а наши хозяева – уничтожить? Какие-то загадки!

— Надо выяснить, что им от меня надо, — решила я.

— У тебя есть план? – улыбнулся мне Кевин, сняв шлем.

— Когда его у нас не было? – попыталась я удивиться, и чуть не рассмеялась. – Я переодеваюсь в мальчика, ты в девочку, и идём напролом, это самое верное средство привести противника в замешательство!

— А почему не наоборот? – удивился Кевин.

— Что – наоборот? – прыснула я, чувствуя, как в предвкушении схватки выплёскивается адреналин в кровь. Это называется, поймать кураж.

— Ну, ты же девушка!

— А ты мальчик! А когда наоборот, всегда веселее!

— Нам надо переодеться? – тупо спросил Кевин.

— Да иди ты! – всё-таки не выдержала я. — Подъезжай прямо к калитке!

— Держи, — протянул мне пистолет с глушителем напарник.

— Что это? – удивилась я.

— «Кольт», — объяснил Кевин.

— Не, я огнестрел не люблю.

— А ты кровожадная, — заметил парень.

— Как все девочки! – рассмеялась я в голос. — Ну, кого ждём? Поехали! – Кевин прибавил газ, и мы подъехали к дому моих приёмных родителей.