письмо с родины
Замполит Узла связи Гайсинского ракетного полка капитан Васенда в один из летних дней дежурил в подразделении, сидел в кабинете, зевал и мучился от тоски ужасно. За открытым настежь окном не было слышно ни грохота солдатских сапог, ни грома строевых песен — выходной. Капитан вспомнил, что в столе у него лежит письмо к одному из новобранцев подразделения, задержанное проверкой. Он достал письмо, вынул из конверта и без особой охоты стал читать. Но тут глаза замполита оживились — он понял, что надо срочно проводить воспитательную работу.
Вскоре молодой прыщавый солдат стоял перед ним в кабинете. Устало-суровым взглядом капитан пробежался по фигуре рядового и спросил как-то, даже, немного в сторону:
— Вам известно что такое перелюстрация?
Солдат задумался: плохое слово или хорошее? Немного напоминает поллюцию, немного проституцию… Новобранец молчал.
— Хорошо… Ну, а вам, вообще-то, объясняли, товарищ рядовой, что любое ваше письмо может быть прочитано надлежащей службой?
Солдат согласно кивнул головой.
— Но, мы пошли дальше, — продолжал Васенда. — Мы решили посмотреть, что пишут нашим военнослужащим гражданские лица. Оказалось, очень увлекательно. Даже я узнал много нового. — Замполит многозначительно потряс письмом.
— Вот, пишут вам, товарищ… Иноземцев, дружки закадычные из… Пермской области. Капитан развернул письмо.
— Здорово, Толян! — с выражением начал офицер, смотря и в письмо, и на рядового одновременно. Каждое слово у него выходило чётким, самостоятельным — как будто он отдавал рапорт какому-нибудь генералу:
— А мы вчера набухались и пошли п….ть меринских мудаков. Учтите, это не я выражаюсь, так друг ваш пишет.
— П…ы меринским ввалили ох…..щей! Меринские о…….сь и стали уё….ть, мы гнали их до трассы и еще за трассу, но, в потёмках увязли в навозе на краю поля. Вернулись все в говне, но не побитые, только Чёрному какая-то сука хорошо ё…ла под глаз. — Васенда отложил письмо.
— Лев Толстой. Война и мир. Какой высокий стиль! Прямо ласкает ушные раковины! — капитан посуровел. — Как может язык поворачиваться такое писать? В вашей деревне с детства все так кроют, или курсы кончают? Это кто у вас такой писатель?
— Варфик, наверное, — буркнул солдат, низко опустив голову и едва сдерживая смех.
— Что за Варфик?
— Варфоломеев.
— Он комсомолец?
— Да.
Васенда кашлянул.
— В армии, конечно, не служил?
— Служил.
Этого капитан не ожидал. На секунду замешкавшись, он, всё же, нашёлся:
— В каких войсках?
— В стройбате.
— Тогда ясно. Это же грязная площадная брань! Позор! Вы не думайте, что мы позволим вам стройбатовскими матами разговаривать в ракетных войсках! Ракетный род войск — это элита советской армии, а связь ракетных войск — это высшая аристократия!.. — Офицер продолжил читать:
— Эти гандоны обещали вернуться, но мы не бздим, огребут меринские п….лей по новой, б…ем буду. Да, что же это такое, Чужеземцев?! У вас уши не вянут? Солдат поправил:
— Иноземцев…
— Хорошо. Иноземцев. Читаю дальше, Иноземцев — Тут Васенда стал бубнить себе под нос, пропуская какие-то фразы. — Вот! Ещё литература! — Радостно объявил он и продолжил читать:
— Толян, тут подвалили Зинка с Томкой, хотят тебе тоже подписать малость. — Замполит ухмыльнулся и стал читать медленнее:
— Иноземцев, это я пишу, Зина, ты сволочь! Зачем ты так нажрался на отвальной, как свинья? И мне гадостей наговорил… Но, я не сильно обижаюсь, потому что я сильно соскучилась по тебе. Я помню твои, руки, твои глаза, твои губы… Помнишь, как на танцах ты целовал меня за клубом в губы?… У меня перед глазами тогда всё поплыло, а ты так сильно прижался ко мне… — Здесь замполит замолчал, глаза его продолжали бегать по строчкам.
В кабинете наступила тишина.
— Ну, ваше блядство я читать не буду! — Васенда опять пропустил несколько строк и стал читать концовку:
— Ну чё, Толян, пока! Служи нормально, салаг не ссы, если что, давай в рог! Стариков уважай, а особенно бзди замполитов — эти пидоры… могут тебе… Капитан позеленел.
— Рядовой Чужеземцев… — тихо и зловеще начал он.
— Инозем… Иноземцев — робко пытался поправить солдат.
— Рядовой Чужеземцев!!! Три наряда вне очереди!!! Шагом марш!
Иноземцев, беспомощно расставив руки, стоял красный посреди казармы и хлопал глазами, старики, подслушивавшие под дверью, катались по полу.
— Узиль связи, вихади строисся на ужиин! — Закричал дневальный Киргизбаев.
768
Загрузка...
