Про Майку 2

Малыши на прогулке.

Когда я была маленькой, мне было года четыре или пять, мы жили в двухэтажном деревянном доме, на первом этаже. Из нашего окна было видно, как на дворе играют ребята, если встать на табуретку, можно наблюдать, как они играют в мяч, бегают и веселятся по-всякому.

Дверь нашей квартиры не запиралась, и я могла выходить прямо на крыльцо.

Крыльцо мне казалось большим, высоким. Я по ступенькам – прыг, прыг, прыг, подбегу к играющим ребятам, мне тоже хочется играть!

Кто-нибудь из мальчишек брал меня на руки и относил на крыльцо.

Посмотрев, я снова: прыг, прыг, прыг…

Хотя я мешала их игре, никто на меня не ругался. Просто говорили, чтобы мирно стояла на крыльце, и всё.

Но я не могла мирно стоять, когда вокруг столько интересного! Та же громадная собака, Джек, стоит на крыльце, с меня ростом, вывалив розовый язык.

Я наслышана, что Джек катает малышей у себя на спине и не ругается. А я ни разу ещё не прокатилась! А тут, вон он, стоит, улыбается!

Я подошла к Джеку, осмотрела его и начала взбираться к нему на спину.

Джек был чуть ниже моей головы, я вцепилась ему в шерсть, пытаясь залезть к нему на спину, но всё было напрасно, моих силёнок явно не хватало!

Джек стоял и вредничал, не помогая мне. Устав, я бросила это занятие, решив, что взрослые, как всегда, наврали, никого эта злая собака не катает!

Ещё было происшествие со свиньёй… Но это совсем грустно, до сих пор папа со смехом вспоминает, как я с воплями убегала от свиньи, которая давно забыла о моём существовании.

Но это так, чтобы вы поняли, где мы жили. Двор перед домом был весь вытоптан, был жёлтым, В стороне стояли тёмные сараи, в одном из них была наша летняя кухня, где вечерами мы сидели, ужинали, я сидела у папы на коленях, надо мной горела керосиновая лампа.

За домом почти всегда стояла обширная лужа, возле неё мы тоже любили играть. Там я и познакомилась с Борькой.

Борька был мальчишкой моего возраста, был одет в штаны, майку и босиком.

На мне было платьице, и, так-как была девочкой, в сандаликах.

Кидая камни в лужу, мы познакомились.

— Ты кто? – спросил меня мальчик.

— Я Мая, живу в этом доме, вот наши окна!

— А я Борька, живу вон в том доме. Ты уже одна гуляешь?

— Да, я всегда здесь одна гуляю, — ответила я.

— Давай гулять вместе? – предложил мальчик.

— Давай, конечно! – согласилась я, и мы начали бросать камни вместе.

— А ты гуляла далеко одна? – спросил меня Борька.

— Где далеко? – спросила я.

— Вон там, — мальчик показал на улицу, уходящую от нашего дома вверх, на сопку.

— Нет, — сказала я.

— А я всегда гуляю один, и там везде гулял, — заявил мальчик. Я верила ему и завидовала, потому что дальше дома нас не пускали и строго-настрого не велели отходить далеко, особенно не выходить на дорогу.

Конечно, мне хотелось гулять, посмотреть на другие дома, магазины.

С мамой и папой мы иногда были в тех местах, заходили в магазины, там было так интересно! Но дальше больницы мы не ходили.

— Пойдём, посмотрим, что там? – спросил Борька. Я замялась, и мальчик не преминул ехидно улыбнуться:

— Боишься! Я так и знал! Дефчонка!

— Ничего я не боюсь! – сказала я. – Я тоже гуляю одна!

И мы пошли. Сначала пошли дорогой, потом по обочине, солнце светило ярко, небо синело и птички чирикали. Мы весело разговаривали, прошли всю улицу, дошли до Дома Культуры. Здесь мне очень понравилось. Забор из стальных прутьев, белые тумбы столбов с круглыми шарами на верху, за забором шумели свежей зеленью тополя. Клуб тоже понравился, нарядный, покрашенный светлой краской.

Погуляли ещё дальше. Вот и магазин. Зашли, посмотрели, что продают, но денег у нас, конечно, не было, а мы уже знали, что просто так ничего не бывает.

— Что вам, дети? – спросила продавщица. Мы заробели и вышли.

Сев на крыльце, поняли, что устали от прогулки.

— Пошли домой, Борь, — предложила я.

— Пошли, — согласился мальчик, — а ты дорогу знаешь?

— Нет, — сказала я, — не знаю. А ты?

— Я тоже не знаю, — вздохнул мой друг Борька, и мы остались сидеть на крыльце, раздумывая, как нам вернуться домой. Потом уже совсем ни о чём не думали, просто сидели и смотрели. И тут я увидела. Маму и папу. Папа уже снимал ремень.

Оказывается, Борька знал моих родителей, потому что он вскочил и бросился бежать, поднимая пыль босыми ногами. Я за ним. Так мы и бежали, пока не прибежали домой. То есть, Борька побежал к себе, а я к себе. Быстро раздевшись, я забралась в свою любимую кроватку и затихла там.

Лежала, лежала и задремала. Пришли родители, увидели меня в кроватке и засмеялись. Я села, протирая глаза кулачками и зевая.

— Вот же, хитрюлька! – смеялись мои мама и папа. И не наказали меня.

Зимние сказки

Сегодня меня оставили дома одну. Попросили хорошо себя вести, а ещё лучше лечь в кроватку и поспать.

Потому что я заболела и в садик меня не повели.

Спала я, спала и выспалась. Посидела в кроватке, помечтала о маме и вылезла из своей уютной кроватки. Одевалась я сама и скоро переоделась в тёплые штаны и свитер. На шею намотала байковый платок, на голову шапку.

Потом подтащила к окну табуретку и залезла на неё. Подоконник был на уровне моей головы, и, встав на табурет, я могла видеть наш двор.

За окном крутилась метель, никто не гулял, только редкие прохожие, кутаясь в воротники и согнувшись, спешили домой.

Стёкла в окне по краям замёрзли, но посередине было прозрачно. Ветер швырял мне в лицо крупинки снега, и я вздрагивала. Немного несло холодом, но я тепло оделась и не мёрзла. Насмотревшись на белый двор в хороводе метели, я перевела взгляд на стекло. Замёрзшие стёкла представлялись сказочным лесом. Джунглями, как называл эту сказочную картину папа.

Разглядывая белые заросли, вспоминала лето. Начала вспоминать, что-то придумывать, а что-то путать со снами.

Приснилось мне как-то, что у нас кошки. Много кошек. Ходят, трутся мягкими боками.

Утром я проснулась и начала искать котов.

— Мама! А где кошки? – спросила я маму.

— Какие кошки? – удивилась мама.

— Вчера, когда мы кушали, здесь кошки ходили…

— Тебе приснилось, Маечка! – мама поцеловала меня и отправила играть.

На дворе у нас была не только вытоптанная площадка, чуть ниже были гигантские заросли. Они были намного выше меня. Я подумала: что там, в зарослях? Встала на четвереньки и пошла внутрь. Там было так таинственно!

А внутри сидела девочка. Сидела и смотрела на меня.

— Ты что здесь делаешь? – спросила я.

— Играю, — отозвалась девочка.

— Можно с тобой поиграть? – спросила я, и мы стали играть вместе. Можно было представить, что мы одни в лесу, до того были толсты стволы кустов и травы.

Но скоро мама девочки позвала её:

— Лена! – звала мама, а девочка не отзывалась. Я не сразу поняла, что зовут мою подружку. Мне уже надоело слушать.

— И где эта Лена?! – сердито сказала я. – Играть мешает эта тётя!

— Здесь, — сказала девочка.

— Что «здесь»? – удивилась я.

— Я Лена, — сказала девочка.

— А что ты не идёшь? – удивилась я.

— Не хочу.

Но мама Лены уже спросила мальчиков, где может прятаться эта негодная девчонка, и сквозь бурьян к нам пробралась тётя.

— Лена! – воскликнула тётя, — Ты почему не отзываешься?! Иди сюда! – тётя схватила мою подружку за руку и потащила из кустов.

Так они и ушли, с громкой руганью, а я осталась там сидеть одна.

Но теперь, глядя на белый двор, это представлялось приятным приключением.

Однажды нас с Полей, ещё одной моей подружкой, отпустили с большими девочками на пляж. Пляж был совсем рядом, девочки обещали не спускать с нас глаз.

Нас раздели, понесли в море. С визгами окунули в море, мы побарахтались и вышли на берег. Мы были голышом, вывалялись в песке и мне стало неприятно. Мелкий песок забрался во все складки и растирал кожу.

Я попросилась в море, обмыли меня, и я больше не садилась на песок, завидуя большим девочкам, потому что они были в трусиках.

Солнце припекало, я захотела пить.

— Света! – обратилась я к соседке. – Я пить хочу! Покажи, где мой дом.

Света помогла мне одеться, вывела на пригорок и показала наш дом.

Я поблагодарила Свету и пошла домой.

Когда пришла, оказалось, что никого дома нет и дверь закрыта. Подёргав за ручку и постучав, поняла, что осталась одна. Тогда я спустилась к скамейкам, села и заплакала.

Недолго я плакала, подбежали девочки и спросили, почему я плачу.

Я сказала, что хочу пить, а дома никого нет.

Девочки сбегали куда-то и принесли мне алюминиевую кружку с водой. Я напилась, и девочки стали со мной играть. Девочки любят играть с малышами. Мне было два года.

Я улыбнулась воспоминаниям. Так хорошо летом! Я бы сейчас погрелась на пляже! Зачем капризничала?

А ещё было, когда гуляла одна, никого знакомых не было, только куры что-то искали возле сараев, да Джек дремал в тени. Там, за сараями кричали мальчишки, во что-то играя. К ним я не пошла, потому что знала, что меня не примут в игру, только поругают. Тогда подумала, что ещё не поднималась на второй этаж.

Перила у нас были деревянными, с фигурными балясинами. Забравшись повыше, просунула голову сквозь них и посмотрела вниз. Насмотревшись, хотела вынуть голову, но не тут-то было! Голова не пролазила! Через несколько попыток я поняла, что попалась. Стояла и думала, что делать, даже не хныкала.

Тут пришла какая-то женщина, увидела, что я в ловушке, посмеялась и освободила меня.

Сейчас я посмеялась над собой тоже.

И тут я увидела знакомую фигуру! Ура! Это папа за мной идёт!

Я спрыгнула с табуретки и побежала навстречу, в прихожую.

Папа вошёл, весь белый.

— Ой, папа! – воскликнула я. – Ты как Дед Мороз!

Папа засмеялся, разделся и подхватил меня на руки.

— Ну как, Май? Не скучал тут?

— Нет, папа, я вспоминала лето!

— Молодчинка! Сейчас покушаем, и пойдём в больницу.

Папа наложил мне каши, себе борща, и мы покушали. Сильно я не болела, есть хотелось, я съела всё.

Потом папа одел меня в тёплый комбинезон и понёс в поликлинику. Не знаю, как папе, а мне было тепло и весело.

Папа несколько раз поскользнулся, тогда я крепче обхватила его и сказала:

— Папа, ты же теперь не упадёшь? Я же тебя держу!

Папа рассмеялся, но не упал. Придя в поликлинику, разделись и заняли очередь. Ребята не могли долго сидеть и бегали по коридору, играли. Мне тоже захотелось побегать, и я отпросилась у папы.

Только далеко не убегай! – попросил меня папа. Я согласилась и побежала к ребятам. Мы начали играть в прятки, и я с одним мальчиком забралась под стол, где нас долго не могли найти. В том числе и родители.

Мы вылезли, когда уже надоело сидеть, и мальчику попало, а папа уже сердился.

Но к врачу всё-таки попали. Меня раздели по пояс, стали слушать, разговаривать с папой. Я не слушала. А что слушать? Всё равно ничего не понимаю. Я была послушной девочкой и выполняла все просьбы врача. Я только поняла, что в больницу меня на этот раз не положат, и была этому очень рада.

Домой мы шли опять весело, да и метель поутихла, выглянуло солнышко.

— Папа! – спросила я. – Покатаешь меня на санках?

— Покатаю, конечно, Маичка! – смеялся папа. – Вот немного поправишься, и покатаемся!

— А бабу снежную, будем лепить?

— Слепим, конечно! И с мамой!

Я соскучилась по маме, но и с папой мне было очень хорошо. Ничуть не хуже, чем летом!