Производственная практика Глава 4. Первый раз.

Впервые я проснулся позже всех, Оля пила кофе, а Катя с Галей собрались уходить.

—             Проснулась, спящая красавица, Дима снился.

—             Катя прекрати, не смешно.

Оля вступилась за меня.

—             Ладно, не злитесь, больше не буду. Мы с Галей уходим, до обеда не вернемся.

Девчонки убежали и в вагончике повисла напряженная тишина.

—             Я закрою дверь, — нерешительно проговорила Оля.

—             Ага.

Снова повисла тишина, у меня никогда не было близости с женщиной, я просто не знал, что делать. Оля подошла сзади, положила руки мне на плечи. Я напрягся.

—             Не бойся.

Ее руки скользнули в проем моей ночнушки, ее пальцы прикоснулись к моим соскам, меня будто током ударило. Оя сняла с меня ночную сорочку, наклонилась и поцеловала меня в губы, ее руки ласкали меня. Мой писюн начал подниматься. Оля оторвалась от моих губ, посмотрела на меня. Я сидел голеньким перед одетой девушкой, впервые в жизни я покраснел от осознания что я голый. Я покраснел.

—             Какая прелесть, ты просто чудо, когда краснеешь.

Оля начала целовать меня, она спускалась вниз, целуя мое тело, пока ее губы не сомкнулись на моем члене. Я взорвался. Мне стало стыдно. Я столько мечтал об этом моменте, а когда он произошел я кончил даже ничего толком не сделав. У меня чуть ли не слезы выступили на глазах.

—             Ты что, маленькая, все нормально, так бывает первый раз.

Она снова поцеловала меня. Целуя меня, Оля начала раздеваться. Ее губы пахли мной и сексом, я вдруг понял, что должен помочь ей, помочь ей раздеться. Мои руки путались в пуговицах и застежках, наконец она стояла передо мной голая. Теперь уже я целовал ее опускаясь вниз. Оля уселась на стул. В отличии от меня внизу у нее росли волосы, немного волос, но это отличалось от того, что я привык видеть. Мой писюн пока не собирался подниматься, и я наклонился к Олиной писе.

Я никогда не был близок с женщиной, но я много чего просмотрел в инете. Очень скоро я понял, что зрелище акта с проникновением мужчины в лоно женщины меня мало интересует, больше всего мне нравился куннилингус. Я постарался вспомнить все что я видел и читал, мне очень хотелось, чтобы Оля осталась довольной. Я начал потихоньку поглаживать ее губы постепенно раздвигая их. Я почувствовал, как от вкуса и запаха писечки мой писюн опять начал подавать признаки жизни. Я помнил все инструкции и не спешил проникать во влагалище, а начал подниматься вверх к клитору. Боже, я никогда такого не видел, ее клитор был огромным, он возбудился и был как фаланга большого пальца. Оля наверно почувствовала мое удивление и попыталась отстраниться, но я удержал ее за попу и полностью заглотил клитор. Мой язык поглаживал, теребил и играл с этим фантастическим клитором. Он нравился мне до безумия. Оля начала стонать. Я помнил, что нельзя оставаться на одном месте и с большим сожалением отпустил клитор и опять начал снизу, с промежутка между писей и попой, опять эти теплые и мягкие губки. Оля была мокрой здесь внизу, я раздвинул языком ее губы и проник во влагалище, Оля издала протяжный стон и … кончила.

Оля взяла мое лицо в руки подняла меня и начала целовать мои губы, нос глаза. Она целовала, не обращая внимания на то, что все мое лицо испачкано ее жидкостями.

—             это фантастика. Кто показал тебе.

—             Это впервые.

Оля отстранилась, посмотрела на меня, на ее глазах были слезы.

—             Спасибо.

Потом она посмотрела вниз, увидела писюн, улыбнулась, наклонилась и мой писюн вместе с яичками скрылся у нее во рту. Она играла языком и губами с ним, делала все то же что я делал с ее клитором. Теперь мой оргазм наступал постепенно и … я кончил. Оля собрала мою сперму всю до остатка и поднялась ко мне. Наши губы соединились, ее язык проник в мой рот и вдруг я понял, что вместе с языком у меня во рту и моя сперма. Первым побуждением было отстраниться, но. Оля спокойно приняла свои жидкости и мне нет смысла сопротивляться своим.

Мы сидели на полу тяжело дыша.

—             Я тебя люблю, — прошептала Оля, — у меня впервые такой секс. Пошли помоемся.

Хохоча и толкаясь, мы забрались в кабинку вдвоем. Оля начала меня мыть, когда добралась до лобка, поцеловала его со словами.

—             У тебя тут так гладенько, как в детстве.

—             Сколько себя помню, я самых первых волосиков, все удаляется. Давай у тебя удалим. Сейчас побреем, а дома отведу тебя на электроэпиляцию и удалим навсегда, как у меня.

Оля вдруг вздрогнула. Прикрыла писю ладошками и резко сказала.

—             Нет.

Я понял, что она стесняется своего клитора.

—             Олечка ты не представляешь, как мне понравился твой клитор.

Она удивленно посмотрела на меня.

—             Правда? Ты не шутишь. Ты не смеёшься надо мной.

—             Почему, почему я должен смеяться, я люблю тебя. Я люблю твою грудь, твою попу, твою писю, твой клитор.

Оля разрыдалась. Я растерялся, я думал, что эта сильная женщина не умеет плакать.

—             С меня всегда смеялись, больше всего, последний назвал меня бабой с членом, и я решила, что больше никогда не буду заниматься сексом. А потом ты, я забылась и все ждала что ты начнешь смеяться.

—             Глупая. Давай я сам.

Оля стояла, разглядывая себя в зеркало.

—             Теперь я точно не смогу раздеться.

—             Зато точно ты теперь только моя.

—             Я знала, что ты хитрюшка.

Она шлепнула меня по голой попе.

Мы сидели как сестры в маечках и трусиках, когда вернулись девчонки. Катя принюхалась, в вагончике пахло сексом. Галя увела Олю, а Катя наклонилась, чмокнула меня в щеку.

—             Поздравляю, подруга.  И спасибо за Олю.

 

Глава 5. Практика продолжается.

 

Внешне ничего не изменилось. Мы так же ходили на работу, но если бы кто-нибудь заглянул к нам утром, очень удивился. Он бы увидел в разной степени одетости трех девушек и одного парня собирающихся на работу.

Мы с Катей были на подхвате и проводили все время вдвоем. Мы болтали обо всем на свете, но болтали больше о девчачьих вещах, одежда, кино, мальчики…

—             Катя, мне не нравятся мальчики.

—             Мне тоже, но они такие смешные и прикольные.

—             Катя я мальчик.

—             Ты подружка.

Наши отношения с Олей развивались. Она доминировала в наших отношениях, это я прижимался к ее сильной руке, это она меня целовала, а не я ее. Что-то похожее было и в отношениях Кати с Галей. Я как-то затронул эту тему в разговоре с Катей. Катя вдруг посерьезнела.

—             Знаешь. У нас очень патриархальное общество, даже сейчас. Но если раньше женщина всегда зависела от мужчины, то сегодня мы становимся все более финансово независимыми, и теперь в семье очень часто именно женщина в штанах.

—             Стоп, не понял при чем тут штаны?

—             Ну это такая шутка. Понимаешь, я считаю, что нельзя говорить, что в семье один главный и все ему подчиняются, в семье все главные, просто кто-то в штанах и зарабатывает деньги, а кто-то в юбке и заботится о семье. Это не буквально, просто так проще объяснить. Понимаешь, не все могут зарабатывать, как не все могут стать музыкантами, и не все могут воспитывать детей. Когда сходятся две юбки или двое брюк, семья не получится. И если штаны будут угнетать юбку тоже хорошего мало. Вот у нас с тобой семьи не получится.

—             Почему?

—             Мы с тобой две юбки.

Я вдруг задумался, что, если это правда? Я что, баба? Это все мне не давало покоя, я должен поговорить с Олей. Но. Утром мне захотелось поцеловать Олю, я обнял ее как вдруг она резко отстранилась и сказала что-то я не запомнил, но мне стало очень обидно. Я убежал даже без кофе. Все утро я молчал, пока Катя не отвела меня в сторону.

—             Юля, не обижайся на Олю, она всегда такая, когда у нее менструация, мы с Галей знаем и уже не обижаемся. Она очень расстроилась, когда ты убежала, утром.

Я уставился на Катю. Я вырос среди женщин и разговоры о месячных не были табу. Но так запросто со мной никто не говорил, и само слово менструация крайне редко звучало. Катя, видно, поняла мое удивление.

—             Да ладно тебе. Что тут такого. Она извинится, вот увидишь.

Оля действительно извинилась, только я подумал совсем не об этом, потом, а пока Катя продолжила.

—             Юля, мы ведь подружки?

—             Да.

Я посмотрел на себя, точно не друг, подружка.

—             Не дури. Можно я дам совет. Ты не обижайся, ладно? И не говори сразу нет. Подумай пару минут.

Она вопросительно смотрела на меня.

—             Ладно.

—             Понимаешь, тебе надо носить бюстгальтер, очень много девушек с нулевым размером, но они все равно носят лифчики.

Я опешил. Я хотел было сразу же сказать нет, но … я обещал. Конечно, я мальчик, но вся бригада считала меня девочкой, все девочки носят лифчики, а я нет, я ведь не хочу подвести своих друзей. Я-то ладно, я переживу любой скандал, а Оля? Я подставлю ее, а Катю. Ирина никогда не простит насмешек над ее братом. Это было тяжелое решение, но ведь все это не навсегда, практика рано или поздно закончится. Я покраснел и еле слышно прошептал.

—             У меня нет лифчика.

Катя улыбнулась, чмокнула меня в щеку.

—             Для этого и нужны подруги.

Тем временем стройка преображалась, появилась спортплощадка. Тренажеры, беговая дорожка и самое главное волейбольно-баскетбольная площадка. Кто-то притащил мяч и вот в обеденный перерыв девушки устроили матч, 4х4, пытались и нас с Катей привлечь, но у нас мало что получалось. К моему стыду, у меня даже подача плохо получалась, а при приеме я просто рухнул.

Галя и Оля были в разных командах так что болели мы с Катей за разные. Я увидел другую Олю.  Олю спортсменку, на ее нежных руках вдруг появились мышцы, а ее прессу позавидовало бы большинство парней. Прекрасная юная богиня. Они выиграли. Я не задумываясь подбежал к ней после игры и повис на шее целуя свою Олю.

—             Теперь понятно, кто у нас таинственный «друг».

Оля покраснела, зато я прижался к ней обнимая талию, всем своим видом показывая, что я ее люблю. Оля тоже обняла меня и вдруг почувствовала ремешки бюстгальтера, она удивленно посмотрела на меня и неожиданно сказала.

—             Спасибо.

Я так и не понял за что спасибо, ну да ладно.

После этой игры наш распорядок дня немного изменился. Мы теперь вставали еще раньше, и Оля заставляла меня бегать и заниматься на тренажерах, а вскоре к нам присоединились и Галя с Катей.

—             Девочки должны быть хрупкими, но не настолько же.

А вечером после работы мы приходили на пляж. Мы с Катей резвились голышом, а Галя с Олей всегда были в купальниках лишь изредка снимая верх купальника. Я не мог понять, почему они не раздеваются, но иногда я ловил в их взглядах какое-то удовлетворение. Казалось им нравилось наблюдать за нами.

С сексом было немного туговато, сложно заниматься любовью в таких условиях. Но однажды утром в воскресенье, Оля вдруг сказала.

—             Юля пошли погуляем по окрестностям.

Мне не очень хотелось, но вдруг я вспомнил, тогда после дня рождения. Мы ушли, вернувшись часа через четыре, мы застали довольную парочку с кофе на улице, так с молчаливого согласия у нас все получилось. У меня с Олей был только оральный секс, Оля не соглашалась без резинки, но нам хватало и этого. Однажды мы попробовали позу 69, сразу у нас получилось не очень, но со второго раза мы кончили одновременно. Большего наслаждения в жизни я не получал. После душа Оля обычно сразу одевалась если не полностью, то трусики и лифчик надевала всегда, я же еще некоторое время ходил голышом, Оле нравилось наблюдать за мной. И еще у нас была маленькая тайна, я любил сидеть у нее на коленях положив голову ей на плечо, мне нравилось ее твердое и одновременно такое нежное тело, мне было немного стыдно за это, и я никогда при посторонних этого не делал и просил Олю никому не говорить. Вот и сейчас я сидел у нее на коленях, а Оля играла с моими сосками. Все было как-то неправильно.

—             Оля.

—             Да.

—             Зачем я тебе.

—             Не поняла?

—             Ну правда. Ты такая сильная, уверенная в себе женщина. Ты можешь себе найти любого мужчину. Зачем я тебе. Я не могу починить даже утюг, не могу подать мяч, этот институт не мой, только по настоянию мамы я сюда пошел, я не смогу работать по специальности. Я никто, мне кажется, что я родился в юбке.

—             У, Катька уже успела свою теорию о штанах и юбках рассказать, — рассмеялась Оля.

—             Оля я серьезно.

—             Хорошо, давай серьезно. Мне нравится, что ты обо мне такого мнения. Но знаешь такой я была не всегда. Мой папа был сильным мужчиной, он хорошо зарабатывал, мы никогда не вызывали мастеров, он все делал сам. Мама же была полной противоположностью папе, вся такая милая, домашняя. Я никогда ее в брюках не видела. Папа очень хотел сына, но увы, я была единственным ребенком, и папа воспитывал меня как сына. Я ездила с ним на рыбалки, я помогала ему ремонтировать все дома и в то же время мама старалась сделать из меня примерную жену, как она. Она всегда говорила, что женщина должна любить мужа, ну и бла-бла-бла. Мне это не нравилось, но папа не говорил ничего, он просто делал и безумно любил маму. Я верила маме. А потом я встретила парня, уверенного в себе, сильного почти как папа. Я подумала, что это он. У нас не все было нормально, Коля все хотел контролировать, он всем своим видом показывал, что он главный, он не интересовался моим мнением. Любимая его фраза что женщина может быть или умной или красивой. Я терпела, я думала, что могу его исправить, а потом он начал смеяться с моего … клитора. Я сказала, что больше не подпущу к себе ни одного мужчину. Потом Катя рассказала свою теорию, я посмеялась, я сказала, что так не бывает.

А потом был ты, я тебя еще в институте заприметила. Ты мне нравился уже тогда, это я сейчас поняла. А тогда… тогда меня тянуло к тебе, но я верила в свое обещание. Но ты все время был рядом, потом практика и опять ты. Ты попал в неловкую ситуацию, твоя реакция меня удивила, потом это платье, я все смотрела и смотрела на тебя. И тут тот случай на скамейке. Я вдруг поняла, что Катя права, что есть на свете мужчины как ты. Что я штаны, а ты юбка.

—             Ты видишь меня мужчиной?

—             Да.

—             Но тебе больше нравится, когда на мне платье?

Оля виновато посмотрела на меня.

—             Да.

Я замолчал, Оля вопросительно смотрела на меня. Я поднялся.

—             Хочешь кофе?

—             Да. Нет, Юля, не молчи.

—             Хорошо Оля, у меня есть один вопрос. Что ты ждешь от меня. Подожди, дай мне объяснить. Я люблю тебя и хочу быть с тобой, ты сильная женщина и ты лидер и я не возражаю. Для тебя я готов надеть юбку пока ты в штанах. Я готов. Я не готов чтобы меня считали тряпкой и вытирали об меня ноги, я не готов быть игрушкой. Если это так тогда я ошибся в тебе.

Оля смотрела на меня, но я не отводил взгляд. Оля улыбнулась, подошла ко мне и крепко поцеловала.

—             Я ответила.

—             Да.

—             Я люблю свою девочку.

—             Я не девочка.

—             У тебя есть все что есть у девочки и еще одна дополнительная штучка, которая мне очень нравится.

—             Эй девочки так нечестно!

—             Ой!

Оля вскрикнула и прикрыла меня своим телом.

Катя расхохоталась, повернулась к Гале.

—             Вот как надо защищать свою женщину.

Мы лежали на пляже, я с Катей голышом, а Оля с Галей в купальниках. Со мной все понятно, у меня попросту не было плавок, тот купальник я спрятал, а вот Кате по всей видимости нравилось загорать голышом, она вообще оказалась девчонкой без комплексов. Я знаю, что девочки в своем кругу более откровенны нежели мальчики, более свободны, но я ведь парень. Она спокойно ложилась на спину широко раздвинув ноги, или становилась на корточки высоко подняв попу, прямо передо мной. Иногда мне даже казалось, что она специально дразнит меня. Оля в таких случаях жутко ревновала, что опять же нравилось Кате. Но когда кто-то пытался сделать ей замечание, Катя превращалась в мисс Невинность. Глядя в это кукольное личико с огромными глазами на нее, невозможно было сердиться.

Катя таки подарила мне свой комбинезон. Они даже уговорили его надеть для поездки в город. Это был светлый комбинезон с цветочным принтом с тоненькими лямками на плечах и с воланами на уровне груди. Он больше походил на платье чем на комбинезон с шортами. Катя назвала его странным словом ромпер. Я впервые ходил с открытыми плечами, было очень неудобно и с города я вернулся с сережками в ушах.

Я перестал сопротивляться, в конце концов практика закончится мы разъедемся и все вернутся к нормальной жизни.

Практика закончилась. Мы разъехались, разъехались до сентября. Я сидел у себя в комнате разложив на кровати вещи. Меня раздирали противоречивые чувства. Нет не к Оле, конечно, здесь все как раз было прекрасно, я любил Олю, это пришло ко мне впервые, точнее не совсем впервые. Впервые взаимно. У меня был печальный опыт, мне понравилась девушка с параллельного класса. Я долго наблюдал за ней и наконец решился и подошел. Она рассмеялась мне в лицо.

—             Я парней люблю, баба мне не нужна.

Поэтому я и боялся отношений, но Оля… Она любила меня. Когда мы приехали, наш вагон оказался за пределами перона и люди спрыгивали со ступенек. А Оля, она подхватила меня и поставила на землю. Я видел удивленные взгляды, но мне совсем не было стыдно, мне было все равно, для меня в тот момент существовала только Оля.

Нет меня тревожило другое. Одежда. Я провел больше месяца, одеваясь как девушка. Я вес себя как девушка. Но я не хотел быть девушкой, мне нравилось быть мальчиком. А Оля, кого она видела во мне. Что будет в сентябре? Но… я вспомнил день рождения, поездки в город. Я посмотрел на одежду.

Я вдруг встали начал одеваться. Стринги, бюстгальтер, джинсы-скинни, короткий топик, белые кеды. Я собрался уходить … в дверях стояла мама и пристально смотрела на меня.

КОНЕЦ?