Каждый год я езжу в поход, где знакомлюсь с разными людьми у костра. Вот самая шокирующая история этого года (постаралась не упустить ни одной детали):
Ночь, вызов на улицу С. Отравление. Едем, и чувству я, что что-то не то сейчас будет, ибо вечно на этой улице какой-нибудь лютый пиздец только и случается.
Квартира на первом этаже, дверь не открывают. Пробую сам – не заперто. Открываю, меня тут же окатывает водой. Заходим, по затопленной квартире бегает 2 девки под хохлому в крови.
— Всем стоять! Правую руку вверх! – кричу.
Одна не остановилась, но руку вверх подняла – значит, хоть что-то воспринимает. Сажаю ее, спрашиваю что случилось. Оказывается, это две сестры – студентки +/- 21 года. В один из вечеров голоса в голове одной из сестер скомандовали срочно сожрать все колеса из домашней аптечки в жертву неразделенной любви.
Сказано – сделано, но помимо колес в аптечке оказалась бутыль нашатыря, которая так же успешно была выпита. После опустошения аптечки, голоса велели пойти и зарезать свою сестру, которой кое-как удалось отбиться, но не без повреждений.
После вызова скорой поехавшая сестрица умудрилась голыми руками с корнями вырвать смеситель из кафеля в ванной, в результате чего и получился потоп. В общем, ясно, что после нашатыря никто никогда не выживает, но СП обязана сделать всё возможное.
В общем, кое-как мы словили эту бешеную, заломили ей руки так, что локти захрустели, а ей похер, она (ростом не больше 160 и весом не больше 55) бежит с заломанными руками, на которых висим мы с коллегой – 2 стокилограммовых мужика.
В общем, с горем пополам ее уложили, давай промывать, а что толку, она с рвотными массами слизистую отхаркивает. Надо, в общем, ее увозить, а она в чем мать родила. Мы ее от лавочных бабок какой-то тряпкой прикрыли, укладываем, а она брыкается, начала кусаться. Я не знаю, чем она там болеет и что у нее в крови, но заражаться я этим точно не хочу, поэтому пристегнули ее к носилкам ремнями, в простынь, которой она была связана до этого, скрутили и засунули между зубов. Так она через пару минут бездействия начала себе писку руками рвать в кровь, что аж брызги летят. Я тогда свободный конец этой простыни засунул ей между ног, чтоб она эту простынь рвала, а не писку, так она ее на британский флаг на клочки за несколько минут. Тогда еще одним углом я просто накрыл ее сверху, авось успокоится.
Она действительно успокоилась, остаток пути до больницы ехали без приключений, привозим ее к врачу, он простынь с нее снимает, а у нее голова черная, во рту скрученная эта самая простынь.
— Ну ты попал – говорит мне врач – это же натуральная удавка! Смерть в машине скорой помощи из-за халатности сотрудников, а, возможно, и умышленная. Впрочем, я сейчас вызываю ментов, они пусть и разбираются.
И вот тут меня прошиб холодный пот. Дома жена и трое детей, а садиться из-за поехавшей суки, которая в любом случае после нашатыря не протянула бы больше суток – это вообще не перспектива.
— Да она жива – говорю – жива, вот, смотрите!
Начинаю ей делать и массаж сердца, и дыхание, и просто по щам хуярить, пока врач печально и безнадежно на меня смотрел. В итоге я выдохся, сел на пол и закрыл глаза.
— Ладно – через какое-то время сказал он – ей все равно не жить, а ты еще молодой. Напишем, что здесь уже скончалась.
— Спасибо! – заплакал я.
И тут эта дура делает глубокий вдох, садится, смотрит на нас ахуевшими глазами и спрашивает:
«ГДЕ Я???».
Конечно, она умерла на следующий день, но что удивительно: девчонка была прилежной студенткой, хорошие отношения с родителями, абсолютно обычная девка, полностью адекватная.
Мораль сей басни: бойся голосов, ибо не знаешь, когда накроет тебя или твоих родственничков.
Москва, если интересно.
1 320
Загрузка...
