Моя жена — педиатр. Самый обычный, участковый, в московской детской поликлинике. Иногда заезжаю к ней на работу, вчера вот тоже приехал. Сижу в коридоре, жду, когда она освободится. Время шесть вечера, на приёме последний посетитель — тётка, судя по акценту, с Кавказа. Из-за закрытой двери звук проникает плохо, но понятно, что внутри происходят разборки на повышенных тонах. Сначала просто громко орут, потом истеричный крик, потом слышу, вроде как мебелью кидаться начали.
Может, бывают такие пацифисты, которым всё пофигу, а я при подобном раскладе обычно вмешиваюсь. Естественно, зашел. Внутри картина: на полу детские вещи раскиданы, кушетка под углом к стене, на ней парнишка лет пяти. Рядом с ним стоит баба, волосы из-под платка разметались. Держит на вытянутых руках за спинку стул и громко орёт на жену матом.
Известно, что правила оказания первой помощи предусматривают незначительное успокаивающее воздействие, поэтому я той тётке по плечу пальцем тактично постучал и поинтересовался, в чем, собственно, гражданка, причина конфликта?
— Вот эта тупая мразь –кричит гражданка, кивая на мою жену – справку моему мальчику не даёт.
— Эта мразь – говорю я – уважаемый детский врач и моя супруга. А вы выражения выбирайте, или я вас как постороннее лицо могу и с лестницы спустить.
Тётка замолчала, вещи собрала, ребёнка в охапку и быстро выходит. А жена смотрит на меня как на последнюю сволочь и говорит:
— Ойй мудаак.
— Почему? Нельзя было запрещать бить тебя стулом? Так я против. Тебе ещё обед готовить и с младшим уроки делать.
— Нам нельзя конфликтовать. Сейчас она напишет жалобу. Жалобу перенаправят из департамента нашему главврачу, которому не нужны проблемы, как и никому в департаменте здравоохранения. Минимум через неделю эта тётка с ребёнком опять придёт в поликлинику, и главврач лично в зубах принесёт требуемую справку, несмотря на то, что её ребенку такую справку нельзя получить вообще никак по всем законам, формулярам и предписаниям Минздрава. Потом он перед этой истеричкой извинится с низким поклоном, а мне объявит выговор со штрафом. Такой цирк с конями у нас медицине продолжается уже три года.
— Ну ты как-то можешь себя защитить?
— Ага – говорит – могу записать переговоры с особо агрессивными пациентами на диктофон.
Я включил её диктофон, и начал слушать записи бесед с пациентами в кабинете детского врача. Там звучали не обычные наезды, с целью оскорбить или унизить оппонента. Это были тщательно продуманные, желчные монологи людей, анально обиженных жизнью и с множеством комплексов и психопатологий. Вот яжемать, которая открыто намекает на ущербную внешность доктора, вот визгливый мужик, обещающий подкараулить у подъезда и убить. Перемотка – проклятия женщины пенсионного возраста с испитым голосом. Ещё перемотка — невнятные рассуждения то ли веганки, то ли сектантки о невозможности прививки для её ребенка.
Короче, я вышел из кабинета с новым знанием. Оказывается, есть такой лошара, терпила, и груша для битья – врач из московской поликлиники. На любой извращенный выбор: терапевт, невропатолог, окулист. Их можно сколько угодно троллить, крыть матом и всячески унижать. Повсеместно практикуется блокировка машин скорой помощи, и битье морды водителя или фельдшера.
Главная фишка тут в том, что в 2017 году мало кто из медиков может пожаловаться на действия пациентов, даже несмотря на то, что этот пациент является отмороженным психопатом, коих фауна города Москвы производит с избытком. Потому что руководители поликлиник идут на любые ухищрения, лишь бы не было жалоб, портящих статистику, и каждая телега на врача, какой бы безумной она не была, с большой долей вероятности закончится для последнего жестким выговором или штрафом.
При том, чиновников минздрава, которые сделали с отечественной медициной то, после чего нормальные люди женятся, нисколько не смущает создавшаяся ситуация. Им-то чего бояться, они ж не участковые врачи, правильно?
2 250
Загрузка...
Жалко вашу жену.