Она стояла на краю села эта мельница, взирая пустыми глазницами окон на село. Здание было разрушено не войной, а бесхозяйственностью. Она стояла растерянная и опустошенная, укоризненно взирая на людей. Если бы она могла разговаривать, она бы спросила. За что?
Год назад ее закрыли, сказали нерентабельная. Новый хозяин начал вывозить сначала моторы потом, потом пилить на металл станки, пришел электрик отключил электричество и начал снимать кабеля, вырывать их из её тела, как вырывали вены палачи из здорового организма. Он их потом бросит в огонь, когда все обгорит он сдаст медь в пункт приемки металла.
Маслобойню стоявшую рядом сожгли. Особо разбираться никто не стал. Списали на неприятную случайность.
Больно было ей, больно было людям у которых еще осталась совесть. Крестьяне суетились куда то звонили, пытались её защитить.
Разграбление приостанавливали, потом по истечении времени снова потрошили её, так как никто не собирался её восстанавливать. Ночью над ней пролетал одинокий филин, кричал предупреждая, что очередной мародер крадется, чтобы снять, украсть, разбить. Безработный пьяница порубил все деревья вокруг неё. Вековые клены и ясень утащил себе топить печь, а ветки разбросал по всей территории. Подъезд был выложен плитами их пытались вырвать, но они крошились и затею оставили . Так и лежат они вздыбленные, будто бы снаряды рвали эти плиты. Все заросло бурьяном.
А ведь были другие времена. Её строили во время войны женщины в основном вдовы, их была целая строительная бригада. Лошадьми возили камень, лес, глину, песок, цемент. Строили с надеждой, что мельница накормит их и их детей хлебушком до сыта, что внуки и правнуки будут благодарить их за великий трудовой подвиг на благо всего села . Труд был непосильный и очень тяжелый, но они верили, что война закончится, и обязательно победой. Никто себя не щадил, все жили верой и надеждой что с каждым днем будет лучше и лучше.
Сделали подвальное помещение, потом первый этаж, выгнали стены второго этажа, крышу. Война закончилась. И после войны завезли станки, оборудование. Около мельницы пристроили маслобойню, крупорушку, пристроили здание в которое завезли генераторы, которые вырабатывали электричество. Поставили сторожку, где рабочие мельницы в короткие часы перерыва бегали согреться или перекусить.
Работы было много со всех сел съезжались люди на мельницу перемолоть зерно или сбить в маслобойне масло. Очереди были огромные, люди оставались на ночь, кого не успели отоварить за день. Колхоз тоннами завозил зерно, для переработки на муку, помимо муки вырабатывали и отруби, которые шли на корм скоту.
В маслобойне тоже кипела работа там перерабатывали семечки выжимали масло, стопками стояла макуха , выжимки после масла, они тоже шли на корм скоту и птице. Масло было душистое, по окрестностям распространялся его аромат.
Работали тут фронтовики и повзрослевшие дети тех, кто погиб на фронте. Работали на совесть. Бывало и в ночную работали, если было много завоза. В селе у всех были русские печи в которых выпекали ароматный хлеб. Детвора гордо бегала с огромными кусками свежевыпеченного хлеба, намазанного сливочным маслом и медом или политым подсолнечным маслом и посыпанным сверху сахаром или уплетала пироги с яблоками. Мука была отличная, высшего сорта поэтому хлеб был огромный, белоснежный, с хрустящей корочкой .
С каждым годом усовершенствовалась мельница. И когда пришли суровые 90 годы. Она многих сельских жителей спасла от голода. Денег не было. Месяцами не платили зарплаты, пенсии, детские. Надо было как то выжить. И все шли на мельницу смолоть муки, и испечь хлеб. Мельница не прекращала работать, не прекращала всех кормить . Выручка полученная от работы мельницы, распределялась только на экстренные случаи если операцию надо колхознику сделать или кто то заболел.
В те 90 годы все стало частным. Частники диктовали свои цены. Поднялись цены на электричество и новая власть решила закрыть мельницу, как нерентабельное предприятие. Слишком много электричества на неё уходило, а электричество стало дороже зерна и муки.
С этого времени началась медленная смерть старой мельницы, служившей верой и правдой людям. Те что пришли они хотели только брать не отдавая. Те что пришли решили судьбу заводов и фабрик, судов и пароходов. Те что пришли решили судьбу всей страны.
Заводы и фабрики ждала судьба старой мельницы. Сколько их по России? Разбитые окна, как выколотые глаза, то ли слезы то ли кровь стекает по обвалившейся штукатурке, то ли ветер воет в пустых помещениях, то ли души тех кто это все создал, а неблагодарные потомки разрушили. Разрушили без войны и без единого выстрела.
406
Загрузка...
Так всё знакомо.
Надо писать в назидание потомкам, как можно все бездарно растерять, то что годами создавалось людьми. Сегодня это реальность, завтра это будет история.
Автору, респект и уважуха. Молодчина. Так это безобразие уже надоело слов нет.
Спасибо Серёжа, все мы в этом живем и всем жалко того, что создавалось таким тяжелым трудом, а стало памятником бесхозяйственности и недальновидности.
Спасибо. Я прочла и сердцем почувствовала всё это…Очень-очень жаль…такую Страну развалили!!!
Мы чувствуем все это душой, потому что все это пережили. Спасибо Вам за добрые слова.
скажи, пожалуйста, где это было? Точь в точь история произошла в Макеевке 😣
Анечка, это Ростовская область, Миллеровский район, сл. Нижненагольная. Мельницу строили мои две бабушки, после войны на мельнице работал мой папа, просто мельником, а потом и заведующим мельницы. Работал хорошо , на совесть. Но его проводили на пенсию, а заведующим поставили молодого парня, он немного поработал и не справился плюсом было то , что цены на электроэнергию подняли и она стала работать в убыток, её решили закрыть.
Это было в Ростовской области, Миллеровский район, сл. Нижненагольная. Это правдивая история. Мои две бабушки строили эту мельницу, папа работал мельником, потом заведующим . После 90 годов его отправили на пенсию, поставили молодого парня, он был неопытный, да и мельница из за дорого электричества стала убыточной, её закрыли и потихоньку разорили.