Ангелы-хранители бывают и на земле Глава 4
Как быстро летит время!
Еще вчера стояли жаркие летние деньки. Но вот уже сентябрь заканчивает свой бег по земле, радуя обилием ярких оттенков. Желтый, оранжевый, багряный цвет листвы заставляет по-другому посмотреть на устройство мира.
Поневоле приходишь к мысли, как скоротечно все не только природе, но и в человеческой жизни. Вчера все вокруг зеленело, а сегодня уже увядает. Так и человеческая жизнь… Не успеешь оглянуться, и вот время зрелости, мудрости, старости пришло. Кому как нравится…
С мыслями о бренности бытия, Серафима подошла к колодцу и остановилась, залюбовавшись нарядной рябиной. А та стояла, красуясь алыми гроздьями, словно зазывала каждого, кто пройдет мимо: «Отведай моих ягод».
Вот и Фима не удержалась, сорвала осторожно одну и положила в рот. Ощутив терпкость и кислоту на языке, все равно не выплюнула, проглотила. Еще не наступил ее час. Только морозец сделает ее настоящей. Вот тогда и появится возможность в полной мере ощутить на языке ее вкус. Это только вначале терпкость, а потом сладость. И горчинка… Надо терпеливо ждать.
Только собралась мыслями вернуться к Ирине. А сознание — бац… и вернуло ее на много лет назад.
«Зачем эти воспоминания? Зачем еще раз переживать ту боль?» — но прошлое уже засасывало ее, и она погружалась в этот омут с головой.
И опять, как наяву, хваталась за живот. В пьяном угаре муж толкал, и она падала, не удержав равновесия. Ее пронзило от потери, от боли, от крика. Девочка. Не выжила. Не уберегла. Это сломало ее. И возникло решение бежать… Продала квартиру и купила домик в этом поселке под самым лесом. Там она, как и Ира, первое время отдыхала душой, зализывала раны.
А потом… Серафима почувствовала нечто такое, что происходило с ее руками при соприкосновении с местами скопления боли. В такие моменты, словно тысячи игл, впивались ей под кожу ладоней. Боли не было. Руки были горячими, словно их ошпарили кипятком. Она научилась лечить. Благодаря этому Серафима жила и выжила. Свои, местные, подлечившись, в благодарность приносили то, что могли: кто десяток яиц, кто баночку сметаны. Фима никому не отказывала. А городские расплачивались деньгами.
Выбравшись из своих воспоминаний, она твердо решила и Ирину научить всему, что знала сама. Всегда будет свежая копеечка в кармане. Но Ирина пока была не готова. Когда приезжали пациенты, она уходила в гости к Татьяне. Или закрывалась в своей комнатушке. Ей, напуганной людьми и жизнью, хотелось спрятаться и не видеть чужих, в особенности лиц мужского пола. Но эти особи тоже болели. Даже чаще, чем женщины. И приезжали.
Так хотелось разбудить, вернуть к жизни это невинное дитя. И тогда Серафима, прихватив десяток булочек, которые испекла девушка, с собой, пошла на автозаправку.
Там работала Маргарита, которую она несколько лет назад отбила у болезни. Эта Маргарита взяла в аренду помещение и организовала небольшой буфет. Торговала всем, что привозила с собой из города, где она и проживала. Каталась на машине туда-сюда, но это не приносило ей неудобств.
— Привет, дорогая! Как здоровье, как твои дела? — Серафима не знала, как начать этот непростой разговор.
— И тебе, Фима, здравствовать. Не тяни кота за хвост. Говори, зачем пришла. Ты же не просто ко мне заглянула? — засмеялась хозяйка буфета — полная женщина с копной рыжих волос.
— Вот, гляжу — ты тут торгуешь. Столько людей заходит в твою забегаловку, а у тебя одна вода на прилавке да шоколадки. Может, кто перекусить хочет. А нечего. Вот моя постоялица испекла булочки. Смотри. Называются — «Эстонские», — на ухо она шепнула хозяйке, сколько стоит одна. — Но можешь свою цену поставить.
Попробовав эту воздушную слоёную вкуснятину со вкусом корицы, Марго расплылась в улыбке:
— То, что надо! Держите меня подальше от сладкого и мучного. Эх, пропала моя диета!
Выпечка, появившись на прилавке, вмиг разлетелась. И Марго отдала деньги Фиме, оставив себе навар. Она была довольна:
— Ладно, пусть печет, что умеет, и приносит, — на том и договорились.
Деньги очень порадовали девушку: «Наконец-то, не буду нахлебницей. И отложить можно». Впервые женщина видела, как у девчонки загорелись глазки: «Дитя, совсем дитя… »
А после обеда Ирка даже решилась совершить прогулку до магазина, чтоб на появившиеся деньги закупить необходимые продукты для следующей порции выпечки.
Разговоров о беременности Ирина и Серафима не заводили. Женщина чувствовала, что это опасная тема. А Ирка делала вид, что ничего не происходит, хотя округлившийся животик уже бросался в глаза. И сердилась, когда Фима беспокоилась о ее самочувствии.
Решив не обращать внимания на происходящие с ней перемены, девушка, как черепаха, пряталась под своим панцирем. «Ничего. Я все переживу. Вот не буду думать об этом ребенке. И его словно и нет. А мне надо вырваться из этого плена. Выкарабкаться во что бы то ни стало», — но на это было так трудно не обращать внимания. Тем более, когда все вокруг смотрели на ее живот. И ей казалось в этот момент, что все знают, откуда и как он появился.
И только тетя Фима сияла в короткой девичьей жизни, как лучик оставшейся надежды. Это она каждый раз заставляла ее подниматься и идти дальше.
«Ангелы-хранители бывают и на земле…» — решила она. Так Ирина мысленно называла свою спасительницу.
Ирина из окна небольшой комнатки, где спала, наблюдала за горящим на фоне голубого неба кустом калины. Как красиво!
Представила алые ягоды на белом снежном покрывале. И улыбнулась. И пироги будут вкусные, хоть и с горчинкой.
Продолжение следует.
Ветер перемен
96
Загрузка...
