В жизни каждого человека бывают моменты, когда он попадает в новый для себя мир. Когда вокруг все меняется и ты, находясь в центре этого вихря, наблюдаешь за разнообразием проносящихся событий, людей, впечатлений. Являясь одновременно участником и сторонним наблюдателем. Так было и со мной, когда я поступала учится. С одной стороны — это неизбежность, и, вроде, ты сам ее инициатор. С другой, вокруг, рядом появляется так много новых людей. Одни проносятся мимо, провожаемые взглядом. Или слегка цепляя нашу жизнь, оставляя мимолётное впечатление, которое забудется через год или два. А есть те, которые останутся в памяти навсегда, хотя знакомство было кратким.
Его звали Петр, высокий, худощавый, с фигурой пловца, отточенной водою формами. Но не в фигуре суть, а в нем самом. Он был поэзия. Как стих, звучавший в моей голове. Оторвавшись от родительского дома и впитывая людей, как губка, я кидалась в крайности. Все надо было успеть, со всеми познакомится и рассказать о себе. Заявить о себе, и не всегда мое поведение было правильным. Совсем не рассчитывала силы и возможности. Пока не появился он. Взяв в свои ладони мои руки и не отпускал, пока не разъехались обратно по домам. Мы были всегда вместе в те короткие дни. Мне стало легко, понятно, обозначились возможности и цели. В голове все легло на свои полки и новое так же свободно определялось в моей жизни.
Замечательное время. Один вечер запомнился особенно. Мы пошли гулять на реку Днепр, которая разрезала город причудливыми зигзагами. Над нами было возвышение и проносящиеся по дороге машины. Безлюдное место в самом центре города. Такое же безлюдное строение на реке, со временем уже невозможно было определить, для каких целей оно служило. Мы забрались на некое подобие крыши и, глядя на темную воду, целовались. Без слов. Зачем слова, когда кто то невидимый внутри тебя творит свою прекрасную поэму. Мы ласкали друг друга, не замечая редких прохожих с виляющими хвостами и смущённо покряхтывающих. Наши поцелуи охлаждал легкий августовский ветер, что бы снова и больше ощутить горячее дыхание на коже. Каждое прикосновение было лёгким, нежным, сдерживаемым внутренней силой, что бы не нарушить прекрасное произведение, создаваемое прямо сдесь и сейчас и звучащее внутри каждого, сливающееся в унисон где то далеко за границами чувственных наслаждений.
После мы снова ушли гулять в теплую ночь повинуясь безмолвному порыву. И там, страсть нашла свой выход. Под утро, ещё затянутое дневным жарким смогом и наступающим лёгким туманом, на плоской деревянной лавке в центре города, Петр подвинул меня к себе. Пальцы сами проникли под белье, в разгоряченную плоть, находя свой отклик во всем теле. Нас била дрожь, с каждым движением приближая тела, проникая друг в друга. Ловя дыхание, поцелуи, нежность, наслаждаясь молодостью и страстью. Давая вырасти, пусть и ненадолго, крыльям беззаботности, любви, отчаяния.
Как ни странно, но я помню проходящий мимо патруль, редких полупьяных прохожих и то, как лезли обратно в общежитие, через открытое окошко. Я помню все это как бы со стороны, как и мои дальнейшие дни, в качестве абитуриента. Видимо, тот утренний туман, заполнив собою меня, отпечатал в памяти ту самую поэму. И только постепенно, рассеиваясь в лучах новых впечатлений и неизбежных будней, этот стих звучал все тише и тише. Но все же оставшись навсегда в глубинах памяти прекрасным произведением, утерянным автором.
992
Загрузка...
