Шел 57 343 год до н. э., когда родился выдающийся профессор Энсли Шуберт — разработчик летательных аппаратов, моторов, генераторов, семиричных программных кодов и сверхдальних радиосигнальных пушек, и естествоиспытатель по делам генеалогии и скрещивания органики. Неправда ли до боли современное имя? Потому что как-никак человеческое, в наши дни и имя Энсли, и фамилию Шуберт реально встретить, а дело в том, что и имен всех не перечесть, видно генетическая память проснулась, и вновь многие затерявшиеся в вехах истории имена нашли обладателей в современном мирке. И вообще, новое – это хорошо забытое старое. В свои 19 с половиной лет, в 57 323 году до н. э., учёный не славился харизмой, хотя в утренние часы в туалетном помещении, кривляясь перед зеркалом, он наблюдал как с его лица слезала подмигнувшая бровь, и сказочный портрет преображался в нечто ужасающее, свирепое. Иногда, бывает, его заставали в таком виде, тут же посмеивались и уходили. Энсли же не бухтел, забывал о случившемся и шагал широким шагом в офисную оранжерею, после в питомник, а еще после питомника бежал в хранилище, чтобы поместить собранные за 3 часа до полдня образцы в отсеки, на анализы и испытания. Далее короткий обед, отдых полчаса. По окончании рекреации сборка крейсеров в самом высоком корпусе на 794 этаже упрочненного панельного здания, армированного в конструкции нейлонофиброино-Fe3CO6-волокном, дальше контролирование производства и конец смены. Учёный трудился с завидной самоотдачей 4 дня в неделю, остальные 5 дней 9-ти дневной недели занимался в секретной лаборатории своим хобби – скрещиванием зверей, растений… На самом деле это стоит выделить конкретнее, потому как его работа связана отчасти точно с тем же, с чем и хобби, но хобби выходило за границы дозволенного – разработка гибрида человека и акулы-резака, человека и подсолнечника, выводил шокирующих тварей из насекомых, короче говоря, сих аргументов должно быть более чем достаточно, чтобы понять, что Шуберт ставил опыты скрытно. Создание мутантов запрещалось в Конституции Мегаполиса Йахен и каралось 4-мя годами тюрьмы; в Конституции было 900 статей, что несколько много для города с населением приблизительно 350 000 душ. Конечно, человек имел право просто выбрать смерть и не терзать себя в заключении в светлой пустой камере с мягким столом посередине, на котором спишь и ешь, и довольствуешься полоской света из застекленной щели из-под потолка, как в каком-нибудь подвале.
Будем откровенны — несмотря на нешуточную возможность лишиться сердцебиения путём умертвления, и души, путём просиживания в замкнутой камере как неразумный зверь, учёный продолжал заворожительные эксперименты с живой материей. В одни из таких исследовательских суток на операционном столе в просторном светлом зале лежало разрезанное в паху 30-ти сантиметровое реликтовое насекомое, стрекоза с сегментированным брюшком и перепончатыми тремя, двумя хитиновыми крыльями. Изрядно протерев разрез перекисью водорода и убедившись в том, что наркоз подействовал и насекомое крепко спит, учёный надел эластичные полимерные перчатки, медицинские, и спустя пару секунд спешно развернулся, потом опять вполоборота взглянул на стрекозу: черные квадратные со скошенными углами очки, темно-карие жидкие глаза, сквозь лоб просачивался пот, бело-зеленая маска закрывала его рот и длинный острый нос; мужественная внешность и серьезная заинтересованная физиономия наталкивали на догадку – исследователь одержим маниакальным пристрастием к скрещиванию, что уже само по себе является большой редкостью в этом благоустроенном культурном городке мечты. По сути, Энсли единственный преступник, ему по-странному недоставало опытов над животным миром; казалось: вот ты обеспеченный, есть любимая работа, можешь позволить себе отдохнуть, выпить алкогольного коктейля. Зачем тебе рисковать репутацией и свободой? Интерес… Невероятный интерес, проснувшийся за год до совершеннолетия, правил им. Случилось так, что насекомое выползло из инкубационной духовки и напало на профессора, прокусив тому кожу на левом запястье, оно жужжало и летало кругами как хищник, который пасёт раненую добычу. Благо в правой руке оказался бритвенно-острый ланцет, каким он подрубал побеги выведенного грибного дерева, и, поймав глазами стрекозу на лету, Энсли пробил ее задний отдел брюшка. Рухнув, она жалко ползала по кафелю, сучив крыльями и едва шевеля лапками. В это же время ученый встрепенулся и, махом сходив до холодильника за шприцом с анестетиком, снова подойдя, вколол стрекозе полную дозу. А дальше всё в деталях известно – она лежит на операционном столе, недвижима, под наркозом. В момент, когда учёный отвернулся от стола, в его голове промелькнула мысль. Он отлучился в морозильную кабинку, а вышел оттуда с 50 мл стерилизованной баночкой и мини-пинцетом, чтобы извлечь из анатомически сложного брюшка яичники и прочие половые придатки. Это необходимо, потому что эксперимент из разряда «наобум» непременно, сегодня же захотелось произвести; заключался он в оплодотворении яичников стрекозы человеческой семенной жидкостью, обработанной и положительно подготовленной ко слиянию с членистоногими. Для этого Энсли слил кровь насекомого, вытащил около 10 прозрачных силиконовых, миллиметровых капилляров с металлического настенного шкафа. Пара-тройка штрихов, принёс аквариум, оплодотворил яичники, подсоединил трубки к насосу, от насоса провел еще капилляр с поплавком, залил аквариум солёной водой и поместил саморегулирующийся нагреватель. Получилась искусственная микрофлора, некое подобие внутренней полости. Аквариум в объеме составлял 4 кубических метра, что кстати неплохо для испытаний такого рода. Обрадовавшись всему сделанному, Энсли Шуберт повесил огромную люстру с тремя флаконными лампами над террариумом, накинул шляпу, пальто, потушил большой свет и, как оказалось, в предпоследний раз покинул лабораторию.
А всё дело в том… Как бы правильно сказать… Землян застали врасплох! Из глубин вселенной на массивных лучезарно-золотых космических фрегатах прибыли орды мухоголовых колонистов. Сотворилось это в праздничный выходной день, ничего не предвещало беды, пока один из прогуливающихся по закусочной улице (ее так называли, ибо ряды ресторанов и музыка очаровывали) не заметил в звездном синем небе 3 мерцающих однотонных треугольника, а затем и все 10. Сказать, что испугался – извольте, это ложь; просто он насторожился, но сомнения его перестали волновать молниеносно, потому что мгновенное предположение о дипломатической миссии на Землю свело тревожность на нет. Грубая ошибка или гениальный ход? Впрочем, неважно, ведь остальные люди подняли панику, жуткий вопль усиливался по мере приближения кораблей. Стаканы, столовые приборы и пища валились из рук, все куда-то бежали в сумасбродной неразберихе, корабли же опускались и парили над улицами, выкидывая с открывающихся люков спусковые тросы. Мда… По ним, держась за них, вниз съезжали стройные среднего роста чудовища, с узкими желтыми шлангами за спинами и черным дыхательным шлангом на груди, который разветвлялся в дельте на 4 гофрированных трубочки, и те подключались снизу к шлему по периметру, основной же утолщённый черный шланг шел от дыхательной коробки на бедре. Проще скажу – на коробке виднелись закономерные щели, внутри крепился конструированный мастерами бесподобный фильтр, а шлем представлял тоже коробку, но с округленными углами, на месте глаз – пуленепробиваемая полоска чёрного экрана. Под этим шлемом еще один – пневмошлем, тканевый, к нему и подключались герметичные дыхательные шланг-трубки. Касаемо экипировки в целом, так она у захватчиков из неизвестной ткани сотворена по-видимому, покрывала все части тела; и лишь на коленях, естественно тоже чёрные, калённые щитки. Обувь со стальными вставками, и угольного отблеска плотные перчатки с вольфрамовыми механическими вставками; выглядело внушительно и как будто дешёво! Их так много. Рядовые солдаты, словно клоны, все как один похожи, та же форма. И впечатляюще… они явно хорошо подготовились к нападению и всей ордой заполоняли улицы, горожане бежали, запинались, пока авангард расстреливал их со спины прицельным огнём из крупнокалиберных автоматических винтовок и сжигал огнемётами первые этажи зданий. Тревога бушевала по Йахену и Энсли Шуберт, не в силах игнорировать крушение людской расы и последующего обливиона, нёсся по парку как угорелый, сбросив ненадлежаще сумку с документацией прямо по дороге. Прошло всего 6 дней с даты опыта, и нагрянула нежданная война, возможно, определив судьбу человечества – армия 230 000 землян (мужчин) против 70 000 колонистов??? У Йахена не было шансов в технологическом плане, и хоть были летучие крейсера и современное оружие – нет, нет, нет. Тактика, взаимодействие мухоголовых, легкость шага, сами они по себе сильней человека! Не духовней, но в войне асы. Энсли продолжал бежать окольными путями, блицкриг мухоголовых продвигался и город оказался в кольце, в пригородах раздавались выстрелы и пахло свежей кровью, засохшая кровь на зелёных листьях поглощала солнечный свет; трупы всюду, везде… И там, где раньше росли цветы.
Язык империи
56
Загрузка...
