9 незнакомых дней

9 НЕЗНАКОМЫХ ДНЕЙ

Итак, эта история о девушке, девушке, которая изменила мою жизнь. О девушке, которая появилась также внезапно, как и исчезла. О девушке, которую после нашей встречи я больше никогда не видел. Девушке, о которой думаю и по сей день. Мы провели с ней 9 дней. Сейчас это кажется каким-то мигом, но тогда они тянулись вечность. За это время я переосмыслил многое.

Тогда я находился в Бордо. Это был вечер. Я пришёл в ресторан и только сел за столик, как ко мне подбежала девушка, с виду лет 20.

– Можно присесть? ¬– сказала она и ,не дождавшись ответа, села

– Изв…

– Мне кажется, что за мной следят.

– Чт..? Кто?

– Она – показывает на зеркало.

– Вы шутите? Это же Вы! Это Ваше отражение!

– Нет, нет, нет. Это совсем не я. Она гораздо хуже чем я. Она какая-то тусклая. В ней как будто нет жизни. Когда я поворачиваюсь, она смотрит на меня, а когда понимает, что столько смотреть уже неприлично, сразу же отворачивается. – мотает головой – Вот теперь видите. Следит за мной. Следит с того момента, как я сбежала из дома…

– Я Вас уверяю, она не предоставляет никакой опаснос…

– Вы так думаете? Хотя… Кто знает, что у неё на уме, ведь отражения молчат. Молчат, даже когда мы говорим, даже когда кричим.

И в этот момент, когда уже был готов провалиться от стыда, подходит официант.

– Что-нибудь для Вас и для Вашей дамы?

– Она не…– как же я был зол.

– Да, я пожалуй буду что-то из вин… Cabernet Sauvignon… два ¬¬¬–отрывисто сказала незнакомка.

– Два бокала Cabernet Sauvignon…

– Бокала? Бочки! Два бочонка вина!

– Для Вас?Ребекка – Нет, что Вы? Только одна. А вторую отправьте на Rue Montmejean 3, 3 этаж, квартира справа. – О, и теперь она заговорила со мной– Я недавно проезжала там и увидела в окне плачущую девушку. Скорее всего она рассталась с кем-то, а вино никогда не будет лишним. Счёт на меня. Это всё.

– Понятно. А чего желаете Вы?

–Ээээ…

– Он будет стейк из говядины. Прожарка медиум. И бокал хорошего белого вина. Всё

– Хорошо. 2 бочки, одну отправить, Cabernet Sauvignon, говяжий стейк и вино на вкус шеф-повара.

– Что вы молчите? Неужели так сложно построить фразу?!Или…А… – Она заговорила с нарастающей громкостью – Всё понятно. Я Вас просто смущаю!–

Встаёт, подходит к певцам и берёт микрофон, затем разворачивается и подходит к столику. Держа микрофон в одной руке, другой снимает туфли. Встаёт на стул.

– Внимание!

Крикнула незнакомка и , на секунду запнувшись, продолжила.

–Этот мужчина – показала она на меня – подумал, что я сумасшедшая. Ну что ж… Иногда, мы все нуждаемся в доказательстве наших теорий, поэтому я… оплачу счета всех – Слезает со стула, берёт туфли и подходит к официанту. Достаёт чековую книжку, расписывается и отдает бумажку

– Отнесите в банк, там знают эту подпись.

Сказав эту фразу слишком отрывисто, она ушла из ресторана, оставив шлейф аромата цветов.

Тогда я находился в лёгком недоумении. У меня было столько вопросов и не одного ответа. Я лишь пожал плечами и принялся за стейк. Спустя какое-то время я вышел из ресторана, и каково же было моё удивление, когда недалеко от входа я увидел её, босую: туфли также находились в руке. Она смотрела куда-то вверх. Заметив меня, она сразу же подошла и с обидой в голосе произнесла.

– Как Вы смеете меня задерживать?! Вас не учили приходить вовремя? Такси уже ждет 20 минут. Пойдемте же! С Вами столько проблем!

Я в такой ярости и мне казалось, что я готов уже убить её.

– Прекратите этот спектакль!!! С меня хватит!!! Я никуда с Вами не пойду!!! И на это есть множество причин!!!

– Не кричите на меня! Кто разрешил Вам кричать на девушку! Пойдемте, нас сейчас задержат за беспорядок!

– Что..?

Она схватила меня за руку и затолкнула в такси так быстро, что я даже не успел опомниться. Такси сразу же отъехало. Я выдохнул и откинулся на спинку кресла.

– Ну и куда же мы едем?

– Я ещё сама не знаю.

– Остановите. Выходим! Почему ты сидишь? – мы вышли из машины.

– Ну что ж… Это одно из моих любимых мест в городе: парк. Здесь прекрасно, но только ночью. Тишина. Никого нет. Можно о многом подумать. Не горели бы фонари в городе, было бы замечательно. Они засвечивают звёзды. Ничего не видно.(пауза) А ведь представь (мечтательно): кромешная тьма, на небе много-много звезд, вокруг никого, а ты стоишь, стоишь и думаешь, думаешь обо всём на свете. И это благоговейное молчание звезд. Вечная тишина. Сколько всего они успели увидеть. Их свет идет до нас миллиарды лет. Может многих из них нет, может в космосе совсем другие звёзды… Знаешь, иногда я люблю отходить от города далеко, ложиться на траву и смотреть на небо. Это прекрасно: мы можем видеть прекрасные вещи, которые находятся у нас под носом, но мы перестали замечать этого, мы погрязли в работе, в серых буднях… Мы как Каин: такое ощущение, что нас прокляли, и мы больше никогда не увидим неба…

У тебя сейчас наверно много вопросов насчёт меня и ни одного ответа… Я тебе скажу то , что считаю нужным знать обо мне.

Для начала, тебе не терпится узнать моё имя, но увы у меня его нет, точнее оно есть, но то, которое мне дали родители. Я не согласна с ним. Оно мне совсем не нравится. Я его не выбирала. Был бы у меня выбор… Имя вообще странная вещь: мы им не пользуемся. Тогда зачем оно нам? Это как клеймо. Вот тебе было бы приятно, если бы на тебе было бы клеймо вора… или убийцы. Согласись, что нет.

Также тебе было бы интересно узнать, откуда я. Могу лишь сказать, что я не считаю себя привязанным к какому-то месту на Земле, поэтому я много путешествую. Я знаю, что мне некуда возвращаться. Когда-то у меня было что-то на подобие того, что люди называют домом. Там жила моя семья. Потом я сбежала: я не могла находиться на одном месте столь долго. Я была как в клетке. Странное чувство.

Я думаю, что это всё, что тебе нужно знать обо мне. Хотя… Ты хочешь узнать, почему именно ты стал моим выбором, почему именно тебе я сейчас это говорю… Дело в том, что ты самый типичный, самый обычный человек. Да, тебе кажется, что ты отличаешься от них, хотя бы потому, что ты выглядишь по-другому, но ты мыслишь как все, но в отличии от других, я думаю, ты не безнадёжен. Тебя можно изменить, в какую сторону я пока не знаю – это ты уже решаешь сам. Так вот я попробую тебя изменить за 9 дней. Конечно, это необычно, что я тебе рассказываю весь план, но я ужасно не люблю сюрпризы – на этих словах мы вышли на улицу.

А вот здесь я и остановилась. Ну что ж, до свидания…Подожди-ка… Я же с тобой ещё не здоровалась. Привет! О, мы уже пришли! До свидания. Так-то лучше.

– До свидания!

И она ушла, ушла, даже не обернувшись мне вслед. Я так и простоял посреди улицы ещё минут 10. Я был в смятении. Мне почему-то захотелось увидеть её вновь. Потом я сел в такси и поехал к себе в отель. Я всё думал и думал о её словах: они как будто застряли в голове.

Этой ночью я никак не мог уснуть и уже ближе к рассвету вышел из номера прогуляться по территории отеля. Здесь было довольно тихо, только время от времени раздавалось пение птиц.

Через час начало светать. Я вышел из территории отеля и направился в ближайший парк. Там тоже было тихо. Примерно два часа я ходил, засматриваясь то на деревья, то на небольшой прудик, то на небольших щебечущих птиц. Чуть позже, когда ларьки и магазины начали открываться, я отправился в один из них. Я купил немного кофе и отправился гулять дальше.

– Эй!.. Привет!¬– я огляделся, слева от меня стояла она и вопросительно смотрит на него. В руках у неё был кофе и бумажный пакетик – А ты уже встал? Не рано ли для тебя?

– Это снова Вы? –Кажется, тогда у меня был такой вид, как будто он хотел вскочить и обнять её, но едва сдерживался.

– Да, это снова я. И, по-моему, вы заинтересованы во времяпрепровождении со мной, хотя вы меня вовсе не знаете. Согласитесь, неизвестность притягивает. Ну что ж, раз мы с вами встретились, давай не будем терять времени зря. Пойдем! Нам столько всего надо успеть!

– Ты был здесь в музеях?

– Ещё нет: я только недавно приехал, но я собирался…

– Тогда пойдем в музеё изобразительного искусства – сказала она и словила проезжавшее мимо такси.

Мы ехали также тихо, как и в первый раз, но такого напряжения уже не было. Рядом с ней я почувствовал какое-то спокойствие. Я был уже вовлечён в игру, фактически, я сидел на бочке с порохом, которая вот-вот взорвётся. Но что-то меня держало. Меня поглотила эта чарующая неизвестность, я провалился в бездну, я не знал, что будет дальше, но я был спокоен: всё это меня завораживало. Я был готов идти хоть на край света с человеком, которого едва знал, с человеком, которого, я, казалось, был готов вчера убить. Что-то во мне поменялось…

– Мы приехали!

Мы оказались на довольно оживленной улице, она что-то искала среди зданий.

– Это где-то здесь! Вот же оно!

Показала она на рядом стоящее здание. Мы вошли в довольно просторное помещение. Повеяло легкой прохладой, как всегда бывает в музеях. Буквально на минуту я потерял её из виду и когда я нашел её, она дала мне билет.

Я прошёл в один из залов музея и остановился около картины, неподалёку висевшей от входа.

– Только посмотри на эту картину, сравни её с другими картинами других эпох.(прогуливаются Художники каждой эпохи рисуют людей по-разному, и даже не в плане стиля их рисования, а в плане образа, который хотят передать. У одной эпохи герои картин – пухлощёкие юноши и девушки, а у другой совсем всё иначе: люди выглядят как скелеты, обтянутые кожей. Кто-то находит в этих картинах прекрасное, кто-то испытывает отвращение. А ведь в то время, пока писалась эта картина или в то время, о чём была картина написана, это считалось чем-то прекрасным, чем-то божественным. Как ты видишь, в каждую эпоху были свои стандарты красоты, но, в конечном счёте человечеству так и не удалось (и не удастся) создать образ идеального человека. Это ещё раз доказывает то, что все доводы насчёт внешности бессмысленны. А ведь этим среди всего живого мог задуматься только человек. Только человек может критиковать внешность, только человек говорить, что внешность что-то значит, хотя это уже ничего не решает. Да, люди говорят, что им важна душа человека, им важно то, кем он является, но ведь если у человека не будет красивой обертки, никто на него не взглянет, никто не захочет узнавать сущность человека. Мы все очень предвзяты. Мы все эгоисты, в какой-то степени, как жаль, что этого никто не признает.

Думаю, мы можем уже идти. Здесь нам больше делать нечего.

Мы вышли из музея и направились в одну из рядом стоявший кафешек. Там мы не разговаривали, за исключением пожеланий приятного аппетита. После она оплатила счет и ушла. Я опять растерялся, но все же остался сидеть на месте, т.к. думал, что она скоро вернётся (такое действие с её стороны было ожидаемо), но она не пришла: и через полчаса, и через час. Её не было. Такая дерзость, грубость и странное её желание ничего не объяснять вызывали во мне странные чувства: с одной стороны я злился, а с другой я был очень заинтересован, но в данный момент времени во мне преобладало первое чувство и я, злясь на весь мир и проклиная свою долю, отправился к себе в отель. Я был очень расстроен из-за происшедшего.

Вернувшись к себе в отель, под свой дверью я обнаружил некий конверт. После того, как я прошел к себе в спальню я открыл его. Я был поражен его содержимым: там было письмо, но поражен я был не самим его наличием, а текстом в письме:

« Привет Леон,

Если ты сейчас читаешь это, значит мы скоро увидимся (относительно скоро).

Мне бы хотелось извиниться за то, что тебе пришлось из-за меня пережить в эти два дня. Помнишь, я говорила тебе, что ты не безнадёжен, что я люблю гулять в парках, что я говорила тебе о красоте, о времени, которое так относительно? Я остаюсь при этих же словах. Но боюсь, что в ближайшие шестть дней ты меня не увидишь. Да, я говорила, что будут с тобой на протяжении этих девяти дней, но пойми меня, я тоже человек, и мои планы могут измениться. Я надеюсь встретиться с тобой через шесть дней в 5 часов вечера около консерватории. Надеюсь ты придешь.

А пока, даю тебе некое задание: поразмысли на абсолютно любые темы и при нашей встрече расскажи мне свои мысли. Оставляю тебя наедине с этим письмом.

До встречи!

Девушка»

«Что значит: «Подумай сам»? Её стало скучно, она наигралась с новой игрушкой?» – сейчас в моей голове были тысячи мыслей, но я слишком сильно устал, чтобы размышлять над чем-то. Я был простым Леоном, а не философом тысячелетия, и поэтому просто завалился в свою кровать, оставив все дела на потом.

Думаю, мне не стоит описывать эти шесть дней, которые я провел наедине с этим письмом и со своими мыслями. Лишь хочу сказать, что из меня очень плохой мыслитель, т. к. это задание я с успехом провалил и уже не хотел никуда идти: мне было так лень, но в то же время мной всё больше и больше овладевало то второе чувство, о котором я говорил ранее: мне было чертовски интересно. Но всё же я понял одно: я не могу без неё, она мне нужна как воздух

Я пошел на встречу. Одет я был немного ярче, чем обычно. Ровно в 6 часов, как только пробили часы, явилась она. О, видели вы бы это невинный детский взгляд, с которым она пыталась найти меня. Я был очень рад её видеть. Она стала мне родным человеком. Меня тянуло к ней. Все, что меня волновало раньше, забывалось и сменялось мыслями о ней. Во мне стали зарождаться самые прекрасные чувства.

– Привет! – крикнула она.

– Привет! – очень тихо сказал я и бросился обнимать её. Мы стояли вместе минут 5, но меня никто уже не волновал. Никто и ничто.

– Я не хочу идти в консерваторию и слушать музыку там. Гораздо лучше было бы пройтись по улицам и послушать уличных музыкантов.

– Думаю, я согласен.

– Правда? Некоторое время назад вы бы были категорически против. Впрочем, ладно.

Сейчас мы гуляли по уличкам и разговаривали на разные темы, я рассказывал истории из своего детства, она была прекрасным слушателем. Порой, она вставляла какие-то мысли и я поражался, как она может думать так.

Мы были детьми, обычными детьми, сидели на лавочках, ели мороженое и жутко сладкую вату. Я стал забывать кто я такой и кем я являюсь. Я понял, что значит жить. Я родился заново. Я жил, я жил по-настоящему, я чувствовал себя, я понимал что я есть, что есть она. И всё тут. Проходя мимо одной группы уличных музыкантов, мы остановились.

– Просто послушай. Это и есть настоящая музыка города. Смотри, все танцуют. Давай, давай же! – сказала она и побежала в толпу людей.

Мы танцевали под этот прекрасный джаз. Это был лучший вечер в моей жизни. Она смеялась. Я тоже. Мы оба смеялись без всякой на то либо причины.

Музыка остановилась. И мы, смеясь выбежали из топы и побежали вдоль улицы.

– Смотри! Смотри! – крикнул я и указал в сторону ресторана, где мы с ней встретились – Боже мой, давай зайдем.

– Почему бы и нет? Что ж, сейчас ты все делаешь сам.

Она вбежала в ресторан и сразу села за столик.

– К Вам можно? – спросил уже я.

– Да, конечно! – заливаясь от смеха, произнесла она.

И к нам опять подошел официант.

– Что-нибудь для Вас и для Вашей дамы.

– Я пожалуй буду что-то из вин… Cabernet Sauvignon… две бочки. Одну мне, а вторую отправте кому-нибудь.

– А я буду стейк, просто стейк.

– Отличный выбор, заказ будет готов через 15 минут.

– Слушай, ты выполнил мое задание? – спросила она с надеждой в глазах.

– О Боги, нет. Я не смог. Прости. А ты можешь остаться… на пару дней.

– Я не знаю… Погоди минутку, мне нужно отойти. Может быть что-то изменится.

– Хорошо. Только не уходи.

Она уже ушла. Но не в сторону выхода. И слава Богу. Но что-то тревожило меня, что-то сжигало душу и сердце изнутри. Спустя несколько минут официант принес записку, нарисованную на обычной тканевой салфетке:

«Я ошибалась. Я думала, что Вас можно исправить, Вас можно чему-то научить, но вы сами этого не хотите. А ведь вы увлечены этой историей. Это очень странно. Я не могу заставить Вас измениться против собственной воли. Так чтобы больше не мучить Вас скажу: этой истории пришёл конец. Не пытайтесь меня найти. У Вас не выйдет. Прощайте. Прощайте навсегда.»

Я выскочил из-за стола и пытался понять, как она сбежала, если не выходила через главную дверь. Кухня! Там же есть черный ход! Боже, быстрей! Сломя голову я пообжал в сторону кухни и , как мне казалось за секунд 10 был уже на улице. Мимо меня промчалось такси. Нет, нет, нет! Она уезжает.

– Такси! Такси! Быстрее же! Аэропорт. – только туда она могла бы поехать, если бы захотела сбежать – Быстрее же.

– О, нет, нет. Где она. Куда она делась. Да Боже мой! Как, как, как!

Тогда я не отдавал себе отчет в своих действиях. Я был как вакууме. Моя жизнь остановилась. Эти 9 дней повлияли на меня очень сильно.

Прошло много лет. Я так никогда больше не видел её. У меня было много девушек и жён, но мне все надоедали так быстро. Все казались такими неинтересными и скучными. Я думал, что забуду её через год, но этого не произошло. Она стала моим прошлым, моим будущим, она стала моей смертью в каком-то плане. Я больше не жил. Она оставила во мне что-то от себя. Я понял, что людей меняет не время, людей меняют люди, встречи, но не время.

Биатрисс Ли Гимпсон

2017