«BloodRayne 2: Кровь за кровь» (Часть первая)

Переписанная интерпретация игры «Bloodrayne 2».

Пролог.

«Острова Вест-Индии. Несколько лет назад.»

Тёмное, злополучное место; здесь пахнет горечью и отчаянием, а единственный свет здесь исходит не от настенных факелов – от надежды на спасение. Это тюрьма. Самая настоящая тюрьма, если не сказать хуже: за решётками, голодные и измученные, сидели представители мужского пола, закованные в кандалы и цепи, – они боялись посмотреть на пришедшего. Очередной покупатель, который заберёт одного из них с собой, в царство боли для жертвы и наслаждения для себя, но никогда не спасёт. Здесь нельзя было найти ни женщин, ни стариков, ни детей – только мужчины на любой вкус: и красавцы, и уроды, и накаченные, и анорексики, и кто-то среди них изголодавший вампир, кто-то запуганный оборотень… Выбор велик! Гарем процветал, а хозяйка его – самопровозглашённая королева здешних земель, не знала о том, что такое жить в недостатке. Бизнес процветал. Вампир-абориген предпочитала обществу мужчин только своих любимцев – змей, на которых она сама была похожа: всё тело татуировано странными древними письменами, на лбу нарисована специальная мишень – руна, говорящая о силе духа хозяина, в ушах красовались тоннели, а одета так, будто только что вернулась после преподавания урока одному из своих подчинённых: почти полностью оголённая грудь, но соски прикрыты цепями, кожаный корсет с латексным кардиганом, такие же штаны, а на ногах красовались длинные чулки-лабутены – просто, но достаточно эффектно, чтобы произвести впечатление на своих покупателей. Известно, что её зовут Делинда: заклинательница не только пресмыкающихся, но и, судя по всему, мужчин.

Фигура в длинной рясе из мешковины ходила туда-сюда, вокруг клеток с напуганными рабами, которые готовы были уже на всё. У них у всех, практически, когда-то были семья, дети, возможно, что есть и сейчас, но некто предполагал, что большинство из тутошних заключённых считаются либо без вести пропавшими, либо погибшими. Улыбка тронула его лицо; товар у Делинды прекрасен, есть из чего выбрать, но он пришёл конкретно за одним человеком, чья стоимость – бесценна.

Делинда сидит на своём позолоченном троне, среди многочисленных дорогих подушек, в окружении любимых змей – две королевские ядовитые кобры, настолько гигантские, что обычные анаконды послужат для них закуской. Королева мужского гарема внимательно следит за покупателем, не спускает с него глаз, но продолжает поглаживать питомцев по блестящим чешуйкам – как-то незнакомец слишком долго выбирает себе товар, обычно весь процесс занимает от силы пять-десять минут, а тут уже больше получаса прошло. Что-то не чисто. Змейки согласны с хозяйкой, от того начали шипеть, подрыгивая хвостом. Они тоже чувствуют опасность.

– Может, вам что-то подсказать? – гордо подняла голову Делинда, вальяжно закинув ногу на ногу. Она не опустится даже в глазах этого странного человека в монашеской рясе. Она правит балом! Она королева этих земель и тупых мужчин! И если покупатель через несколько секунд не выберет товар, то у её любимых зверушек на обед сегодня будет кое-что особенное. Делинда не любила ждать. Не любила и тех, кто отнимает у неё драгоценное время.

– Такой выбор мужчин, такой прекрасный, – басовитый голос был наигран. Делинда начала чувствовать подвох, как только незнакомец заговорил. Королева даже встала со своего трона. Фальшь. Голос – это фальшь. Кто-то не умеет притворяться тем, кем не рождён. – Но… Это всё не для меня. Мне нужен более… экзотический товар.

– Например? – кобры позади женщины недовольно зашипели, готовые вот-вот броситься на человека в рясе. От убийства неприятного покупателя змей отделяет лишь один единственный жест их хозяйки. Пока не время. – Вы предпочитаете что-то более исключительное, чем ублажать множественное количество мужчин, а потом пить их кровь? По мне, это самое прекрасное, что может быть на свете. Вгрызаться в их шеи, чувствовать конвульсию их тел… А потом ощущать, как по подбородку стекает алая капля. Неужто вы считаете, что лучше этого ничего нет?

– Это верно, – короткий смешок, – но есть кое-что более приятное, чем пить кровь этих несчастных.

– И что же это? – прищурилась Делинда, сдерживая себя. – Давай, покажись же, урод, кто ты на самом деле!

Но только в последний момент заклинательница змей поняла, кто находится перед ней.

– Твоя смерть, сестрица!

Незнакомец одним движением скидывает с себя мешковатый балахон, демонстрируя себя теперь во всей красе. Это была рыжеволосая девушка с голубыми глазами, одетая в странный красно-чёрный кожаный костюм; волосы украшают чёрные ленты на кольцах, на руках при помощи браслетов закреплены огромные тесаки, а на ремне красовалась кобура с пистолетом. Делинда, увидев, что покупатель оказался тем, о ком она наслышана, лишь засмеялась в голос: красная убийца здесь, пришла в её царство похоти и разврата, чтобы убить королеву змей. Убить её! Саму Делинду! Наивное, наивное дитя. Сегодня любимые кобры точно полакомятся чем-то экзотическим. Подать дампира пресмыкающимся на золотом блюде! Делинда готова принять на себя роль повара.

– Дочь Кейгана. Грязнокровный вампир, – смеялась женщина дампиру в лицо. – Пришла за своей смертью, дитя? Ты её получишь!

– Не сомневаюсь, – усмехнулась девушка, перекрещивая около лица острые клинки.

Делинда щёлкнула пальцами, и любимые кобры тут же молниеносно бросились на дампира, которая ловко увернулась от атак пресмыкающихся. Заключённые мужчины, завидев, что в их отвратительном притоне развернулась драка, начали скандировать рыжеволосой бестии, надеясь, что она была послана им Богом, чтобы спасти их. Дампир старалась не обращать внимания на неумолкающие крики публики: это не шоу – самый настоящий поединок, вот только некому это объяснить. Люди слепы; они желают видеть мираж, но только не правду. Главное – дать зрелище. А остальное на данный момент неважно. Девушка сдерживала натиск змей, стараясь как можно ближе подобраться к их хозяйке, но пресмыкающиеся не пускали. Делинда думает, что выиграет время, позволив питомцам поиграться с едой, но она очень сильно ошибается; дампир, запрыгнув на одну из кобр, клинком проткнула толстый череп, а затем, ловко достав одним движением из кобуры пистолет, выстрелила в глаза отвратительному созданию. Змея громко зашипела, раздвинув свои шейные рёбра, подобно капюшону, и начала извиваться, пытаясь скинуть с себя приставучего наездника, но вместо этого ринулась куда-то в сторону клеток с живым товаром, а там и потеряла сознание от болевого шока. Эти змеи… Они не были похожи на классических аспидовых собратьев. Но это и понятно – над ними ведь поколдовала сама Делинда, сделав их более послушными и не знающими, что такое настоящая боль. Только и это оказалось фальшью – её питомцы быстро дохнут от самых простых ударов. Полукровка готова была уже спрыгнуть на пол, чтобы добраться, наконец, до своей главной цели, но поняла, что пока ей этого сделать не дадут; вторая змея бросилась на дампира и, раскрыв пасть, готова была заглотить девушку полностью, но названная сестрица Делинды провернула ловкий трюк: она вовремя отпрыгнула в сторону, и кобра вцепилась острыми клыками в своего собрата за мощное мясистое тело. Почти что Уроборос во плоти. Только с двумя змеями.

– Нет! – хотела броситься к питомцам Делинда, но что-то её моментально сковало. Может быть, это страх, когда она увидела, как её любимые пресмыкающиеся, чувствуя яд друг друга на своих телах, начинают моментально иссыхать, и уже через пару секунд от змей не остаётся ничего, кроме огромных противных скелетов, годящихся для, разве что, роли музейного экспоната. – Мои… Мои милые детки. Мои любимые малыши… Я убью тебя, грёбанная сука!

– Давай же, – дампир демонстративно хрустнула костяшками пальцев, делая вид, что предыдущий бой был слишком скучным.

Делинда вытащила из-под завала дорогих подушек рапиру и тут же бросилась на рыжеволосую гостью, нанося удары с такой быстротой, что заклинательница змей никак не понимала, как чёртова полукровка может блокировать её выпады. Удар за ударом… Слышится эхом отовсюду лишь металлический лязг, который заглушает гул мужских басов. Делинда не собирается сдаваться какой-то рыжеволосой суке просто так. Она хочет стать королевой в её царстве похоти и разврата? Ну, уж нет! Заклинательница змей не намерена уступать своё место какой-то там полукровке. Делинда наваливается на дампира всем телом, стараясь проткнуть врага рапирой; она смотрит в голубые глаза гостьи, но не видит в них ни страха, ни сожаления, ничего – только искру от наслаждения этим боем. Дампир упивается победой, которой ещё не достигла.

– Кто же ты такая, чёрт побери?! – сквозь зубы цедит Делинда, отдаваясь на полную силу. Она не должна проиграть. Не сегодня. Не сейчас. Никогда. – Кто послал тебя?!

– Судьба, – шуточно отвечает девушка. – А теперь извини, но у меня мало времени на танцы с тобой.

– Какие ещё танцы, мразь?! – ярость вспыхивала в груди заклинательницы особым жаром. – Это драка!

– Нет, это пустая трата времени.

Делинда могла только позавидовать спокойствию своего врага; дампир двигалась так легко и непринуждённо, в то время, как заклинательница змей отдавала себя всю лишь на то, чтобы сломить эту нахальную девицу не только физически, но и морально. Женщина со всей силы давила на рапиру, чтобы сломать перекрещенные у носа дампира клинки, не замечая, как лезвие её оружия начинает покрываться трещиной – паутинка поднимается всё выше и выше по стальной дорожке, пока не достигает своего пика. Неприятный хруст, и меч надламывается напополам. Вот и конец. Дампир резко схватила Делинду за отворот кофты и встала позади, держа её так, что горлышко туники начало душить; мужские басы продолжали скандировать и кричали во всё горло одну единственную фразу: «Убей! Убей эту мразь!». Для них представленное зрелище было не описать каким прекрасным. Глупые-глупые люди. Всё равно не откроют глаза на правду, когда это так необходимо.

Королева змей даже не заметила, как к её шее приставили острый клинок. Она подняла жёлтые глаза с узкими зрачками на собственного мучителя – рыжеволосый дампир лишь улыбалась. Как-то по-детски, искренне. Будто её не волновала смерть заклинательницы змей, а волновал победный исход в битве с ней. Делинда раздувала ноздри от недовольства, но она понимала, что без своих любимых змеек она никто. Без оружия – тоже. Не королева и не заклинательница пресмыкающихся. Просто никто. И её победили. Так просто. И кто? Какая-то отвратительная полукровка! Дампир! Уму непостижимо!

– Твоё последнее желание, татуированная красотка? – лезвие чуть надавило на кожу; на шее появился неглубокий порез, из которого стала сочиться кровь.

– Имя! Скажи мне! – рявкнула заклинательница змей на одном дыхании. Она примет смерть. Всё, лишь бы не казаться слабой ни для многочисленных рабов, ни для её палача.

– Рейн. Можно Бладрейн.

Делинда узнала это имя.

– Ах ты, сука!

Лязг клинков, и голова местной самопровозглашённой королевы падает на пол, окрашивая и без того красный ковёр в более тёмный оттенок. Из тела также льётся фонтаном кровь. Вот и конец. Многочисленные рабы только что видели казнь их мучительницы; они запомнили каждое движение острых тесаков, что так красиво лишили жизни существо, которое заслуживало лишь такой быстрой кончины – они точно ещё нескоро забудут этот яркий эпизод в их жизни. А потом, когда пришло окончательное осознание того, что Делинда мертва, они начали громко-громко верещать и скандировать. И плевать, что они все ещё заложники этого тёмного продажного царства. Но дампир знала одно: наконец-то все они могут вздохнуть спокойно. И вернуться домой.

– Слишком много болтаешь, Делинда, – девушка пнула труп ногой, а затем, приложив указательный палец к уху, связалась со своими ребятами по наушнику со встроенной рацией. – Парни, посылайте подкрепление. Кажется, здесь ещё предстоит большая уборка…

Работа здесь была закончена. Ещё одно имя из списка «Культ Кейгана. Уничтожить» можно спокойно вычеркнуть.

***

Некоторое время спустя.

– Итак, Рейн, – мужчина в больничном халате, наконец, выключил злополучную ручку-фонарик и, прошествовав к своему столу, сел за него и начал что-то записывать в медицинскую карту. Дампир часто заморгала, привыкая к нормальному, а не искусственному свету, – всё с тобой в порядке. Не вижу никаких серьёзных проблем.

– А глаз Белиара? – девушка сидела на койке и дрыгала ногами, словно пятилетний, заскучавший на приёме у врача, ребёнок. Впрочем, так всё оно и происходило, только вот Рейн была намного старше. – Разве это нормально, что он с красного поменял свой цвет на… привычный мне голубой?*

– Зелёный, моя дорогая, – поправил её доктор, и дампир тут же подскочила к зеркалу. – Цвет твоих глаз теперь зелёный.

– Блеск, – выругалась полукровка, вновь садясь обратно на койку. – И чего ему с красным не жилось?

– Глаз Белиара – особый артефакт, который ты носишь в себе уже много лет, вот он и сросся, если так можно выразиться, с тобой, и поменял цвет глаз на более привычный тебе. Но пигмент, видимо, изменился. Я мало что понимаю в демонических штуках, извини.

Дампир что-то фыркнула, но доктор решил проигнорировать это. Да, Рейн не нравились все те метаморфозы, которые происходили с её телом, но она не могла противиться своему роду эволюции. Глаз Белиара – то немногое воспоминание, которое осталось после её первой главной миссии, которая не увенчалась особым успехом. Если вообще уничтожение культа «G.G.G.» можно таковым назвать. Вторая Мировая война всё равно наступила и унесла с собой миллионы жизней, в том числе и дорогих сердцу Рейн людей. Та миссия, которая началась в Луизиане, а затем развернулась в Аргентине и закончилась в Германии, изменила её как человека: из холодной машины для убийств она стала более эмоциональной, человечной. Хорошо это или плохо, но сама дампир совершенно не знала ответа. Но точно знала одно: пока не уничтожит всех представителей культа Кейгана, она не успокоится. И Бримстоун тоже был в этом заинтересован, что не могло не радовать.

Осциллограф противно запищал, но всё-таки смог вывести девушку из заточения собственных мыслей. Какие-то перебои в электричестве. Впрочем, ничего нового. В секретном убежище Бримстоуна такое происходило довольно часто.

– Кстати, Рейн, – наконец, закончив писать показания в карте, доктор отложил ручку в сторону и уставился на дампира, – ты в курсе, что к тебе приставили напарника?

– Мне? Напарника? – не поверила словам врача Рейн. – Они решили, что я не могу сама справляться с заданиями? Бримстоун, что, потерял ко мне доверие?

– Не совсем, – мужчина поправил на носу сползшие очки и вновь принялся что-то записывать. Точнее, просто делал вид, что занят. – Ты его, кстати, знаешь.

– Надеюсь, что это чучело не из тех, кто восстал из мёртвых, чтобы лишний раз потрепать мне нервы. Если что, я у себя.

В ответ доктор лишь фыркнул, но задерживать пациентку не стал – она и так здесь пробыла довольно длительное время.

Только дампир хотела выйти из медблока, как путь ей перегородил высокий мужчины средних лет с длинными, до плеч, тёмными волосами, а насыщенно-голубые глаза смотрели на неё с довольным прищуром; одет также, как и тогда, при их первой встрече: растянутый свитер противно-зелёного цвета, классические чёрные брюки и такого же цвета пальто и ботинки. Стоит, скрестив руки на груди, облокотившись плечом к дверному косяку и улыбается, будто и не было тех долгих месяцев, когда они расстались. И всё-таки Рейн была искренне рада, что он присоединился к ним.

– Добро пожаловать в Бримстоун, коллега, – дампир протянула мужчине руку. – Рада тебя здесь видеть, Северин.

– А я-то как рад.

Крепкое дружественное рукопожатие стало началом их долгого сотрудничества.

***

Делинда – Заклинательница змей. Известно, что убита обезглавливанием:

Фото к рассказу:

***

«Эпизод 1. Акт 1: Особняк Зеренского. Вход.»

«Поместье Дэрила Зерински. 31 Октября – ночь Хэллоуина. Наши дни.»

Чёрный автомобиль припарковался около кованных высоких ворот; водитель и тот, кого он подвёз на сегодняшнее торжество, не спешили покидать машину: они видели, как многочисленные гости в сопровождении телохранителей, прибывших на место встречи, шли прямиком к фамильному поместью одного знаменитого богача. Все ряженные, нарядные, в масках – не маскарад, а цирк уродов какой-то. Смотреть на всё это скучно и тошно, но нужно сыграть свою роль и сделать так, чтобы, в конце концов, стать несомненно частью одной из радужных декораций. И переиграть своей ролью главную звезду на этом торжестве фальшивок.

Мужчина поправил зеркало заднего вида, фокусируя отражение не на себе, а на дорогой ему спутнице.

– Ты готова? Сегодня ты весь день молчишь, – подметил очевидное – так в его стиле. – Ладно, не беспокойся, я помогу тебе.

– Я не беспокоюсь, Северин, – ответила она, наконец, обратив на него внимание, а не на снующую туда-сюда цветастую толпу в масках. – И помощь мне не нужна. Ни твоя, ни Бримстоуна.

– Как хорошо, что я люблю быть рядом, – лёгкая улыбка тронула связного.

– Да, я предчувствую, что сегодня произойдёт несколько ужасных смертей, – девушка сосредоточенно смотрела в окно автомобиля, будто боялась взглянуть на своего напарника лишний раз.

– Конечно, – усмехнулся Северин, открывая дверь, – а это платье будет причиной многих из них.

Рейн не ответила ему, лишь улыбнулась из-за дружественной подколки. Да, что не отнять у Северина, так это его фирменное чувство юмора. Но чёрное платье с откровенными вырезами несколько смущало дампира, и она понимала, что появляться на официальных встречах в таком виде не по-деловому и даже как-то опасно. Не для неё, а для этих разжиревших чиновников, которые, видя хоть немного обнажённого тела, начинают истекать слюной на дорогие, но засаленные собственные рубашки. Но раз надо играть роль случайного гостя, то Рейн сделает это на все сто, и даже больше. Северин, как истинный джентльмен, открыл дверь автомобиля и протянул руку своей спутнице на этот вечер; дампир, кротко улыбнувшись, приняла предложение напарника, и тот помог ей выбраться из машины, которую после поставил на сигнализацию. Пусть автомобиль и взят на прокат, а номера фальшивые, всё равно будет неприятно, если на таком важном мероприятии тачку кто-то угонит.

Дампир взяла Северина под руку, и вместе они, словно как какая-то влюблённая парочка, пошли по красной ковровой дорожке прямиком к главному входу, где их, раскланиваясь, встретил холуй в чёрном фраке, который тут же отворил парадные двери и жестом пригласил их войти внутрь тёплого фамильного гнёздышка. Рейн улыбнулась: эта ночка точно станет незабываемой.

***

Все гости, нарядные и в масках, по-своему веселились: некоторые скучковались на группы и обсуждали светские новости, распивая из хрустальных бокалов дорогие вина; некоторые предпочитали одиночное времяпрепровождение, а кто-то старался найти себе компанию по душе, вот и назойливо приставал к каждой важной персоне на торжестве. Рейн спускалась по лестнице, ловя на себя многочисленные и иногда голодные взгляды, а также прислушивалась к тому, что говорят окружающие. Конечно, из-за какофонии различных голосов трудно было уловить что-то действительно важное, но кое-что дампир всё же смогла узнать, в основном о себе:

– Да, Зерински сегодня превзошёл самого себя, – кто-то начал издалека.

– О да, жалко, что я редко здесь бывала, – подхватила разговор какая-то женщина. Но стоило ей обратить внимание на прибывшую рыжеволосую гостью, то Рейн мысленно усмехнулась, предчувствуя реакцию на своём внешнем виде. – О, вы только посмотрите!

– О, это, несомненно, возбуждает, хе-хе, – вот уже первая «жертва» коварного спектакля нашлась. Как легко манипулировать людьми при помощи одного лишь платья с глубоким декольте.

– Господи, если Билл увидит её, то я проведу на спине весь уикенд.

Дампир спустилась прямиком в зал, облачённая в красную шёлковую накидку, длинный шлейф которой струился по ступенькам, стараясь игнорировать множественные взгляды; нет, такая популярность ей совершенно не нравилась, но маскировка, надо признать, отлично сработала. Северин, следивший за напарницей со второго этажа, усмехнулся: Бримстоун точно знает, кого нужно посылать на такую «опасную» миссию: как бы после этого вечера количество разводов не увеличилось вдвое по штату. Девушка, развязав шнурок, откинула от себя мантию, представившись гостям во всей красе. Да, несомненно, это произвело фурор. Северин дотронулся пальцами до наушника в ухе и связался с Рейн по встроенной рации:

– Так, микрофоны, вроде, в порядке. Я проверю что тут, наверху, а ты постарайся не вляпаться куда-нибудь.

Едкое замечание, но полукровка проглотила его с улыбкой на лице. Девушка ещё долго расхаживала среди всех этих ряженых клоунов, пока, наконец, не отыскала нужную ей фигуру: правильные черты лица, ореховые глаза, аккуратно подстриженная бородка, длинные волосы уложены назад всеми известными дорогими парикмахерскими средствами; чёрный смокинг, в руках – трость с ручкой, сделанной из искусственного рубина – молодой человек явно сошёл с обложки глянцевого журнала. А теперь стоит, болтает без умолку с какими-то проходимцами, а Рейн всё равно ощущает на себе его взгляд. И когда он это уже сам начинает понимать, то старается уйти от разговора с коллегами на вечер и обратить всё внимание роскошной гостьи на себя.

– Прошу прощения, мэр, губернатор, я вернусь через мгновение. Ха, да, очень метко. Почему вам не тормознуть официанта с бокальчиком? – извиняется перед знакомыми хозяин поместья, а затем, смотря на дампира, широко улыбается, а глаза по-странному искрят, будто молодой человек нашёл сегодня на вечер очередную дурнушку, которая станет ему партнёром в интимных играх на эту ночь. – Добро пожаловать, миледи, – взял руку Рейн в свои ладони, а затем коснулся тыльной стороной кисти губами в знак приветствия. Дампир сделала вид, что смутилась, – Дэрил Зерински. И я… Правда, искренне рад вам. Я умираю от любопытства, милая, мы когда-нибудь с вами встречались?

Эти скромные попытки подкатить… Рейн улыбнулась, поставив руку на бедро. Вечер сегодня точно будет жарким.

– Милый… Уверена, вы бы запомнили.

– А где же ваш бокал? Головы оторву, невежи! – крикнул он на этот раз в толпу. Рейн забавляли его манеры и потуги поухаживать. Зря он старается, очень зря. – Я выписал ящик прекрасного шампанского.

– Видите ли, я люблю покрепче: вина не для меня.

Неожиданно на связь вышел Северин, который, как и обычно, нашёл нужное время, чтобы оторвать дампира от разговора с главным подозреваемым. Рейн сделала вид, что ей нужно куда-то спешить, как только в наушнике она услышала знакомый голос. Удивительно, но Дэрила это нисколечко не смутило, и он снова вернулся к своим гостям, обсуждая последние светские хроники вокруг его знаменитой персоны.

– Поднимись ко мне, если можешь… оторваться, «милая».

Рейн закатила глаза на очередные подколки со стороны напарника и, убедившись, что за ней никто не следит, поднялась по лестнице на второй этаж, а там дальше прошла к плохо освещённому тёмному коридору, чтобы и её, и Северина никто не видел. А тот уже стоял, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к стене, засматриваясь на местных гостей с улыбкой; наверно, из всей этой политической своры, только у них одних не было масок, скрывающих лица. Парадокс, какой он есть: люди, действующие под прикрытием, не бояться показать себя во всей красе.

– Славная толпа, – начал разговор Северин, – городские власти, промышленники, финансисты, боссы преступности… Все, кроме, пожалуй, монархов Европы.

– Они наверно в ванной, с парой султанов, – подхватила суть Рейн. – Что-то нашёл?

– Да, – коротко кивнул мужчина, – немного полазил наверху. Наш душка Зерински, милая, член твоей многочисленной родни. Похоже, брат.

– Полубрат, – осекла его дампир, – как и я – полувампир, не забывай об этом.

– Да, неприятный получится сюрприз, – уже предвкушал будущую развязку событий связной Бримстоуна. – Там наверху есть одна комната: заперта и отлично охраняется.

– И ты туда не вломился?

– Не перебивай. Там вокруг полно людей Зерински. Лорда Кейгана давно уже нет в живых, но его чудесные детки всё гуляют.

– В Бримстоуне тоже так считают, тогда получается, что Зерински – гранд мастер последователей культа древнего вампира. Больной ублюдок.

– Что бы ни скрывалось за дверью наверху, это, возможно, нечто очень важное.

– Может, здесь даже не будет скучно, – Рейн демонстративно хрустнула костяшками. – Я взгляну. Куда ты спрятал клинки?

Северин отошёл в сторону и ногой подвинул к дампиру чемодан. Рейн присела на корточки и, щёлкнув застёжками, открыла крышку и увидела своих любимчиков. Девушка вытащила клинки и, закрепив их при помощи магнитных браслетов на руках, сразу почувствовала какое-то необъяснимое облегчение – с мечами её образ был полностью дополнен. Даже как-то легче стало. Ещё бы неудобное платье сменить, и было бы вообще шикарно.

– Мои ангелочки, я так соскучилась, – проверяя ногтем остроту лезвия правого клинка, довольно протянула дампир.

Рейн, шуточно отсалютовав Северину, ушла в сторону лестницы, по которой, поднявшись, планировала достигнуть закрытой зоны особняка, где не должны находиться какие-либо гости, даже самые близкие хозяину. Северин молча пронаблюдал за подругой, а потом вдруг решил, что нужно дать наставление перед такой важной миссией: приложив палец к уху и включив наушник, молодой человек саркастично подметил очевидное:

– О, я знаю, что это не твой стиль, но, всё же, будь осторожнее.

В ответ на это дампир просто показала ему средний палец. Хотя сама была очень довольна тем фактом, что дорогой напарник всё же немного о ней беспокоится.

– Замечательно, да, и чуть не забыл – держись за перила.

Северин, проводив подругу взглядом, пока она не скрылась за дверью, ушёл по своим делам. В конце концов, и у него тоже кое-какая работа для Бримстоуна имеется, не требующая никаких отлагательств… А Рейн… Она может сама со всем справиться: нельзя лишать дампира охоты на столь долгожданную жертву.

***

Фото к рассказу:

***

Рейн вышла в длинный роскошный коридор и, на всякий случай, закрыла за собой двери. Странно, что здесь, в закрытой зоне особняка, не было никакой охраны, будто бы Зерински плевать хотел на собственную безопасность. Что же, за свою глупость он вскоре и поплатится. Дампир, поправив подол платья, стала идти вперёд, рассматривая красоты интерьера комнаты: тут и старые картины, стоимость которых явно превышала миллионы, и длинные столы из дорогущего дерева, и посеребрённые подсвечники, и рыцарские доспехи, и множество мраморных изваяний с изображением древнегреческих Богов… Судя по всему, Дэрил знает себе цену. Рейн усмехнулась: знала бы местная полиция, как душка Зерински получает свои деньги. Но в тоже время известен факт, что он же и подкупает органы правопорядка, чтобы сохранить честь и «доброе» имя – круговорот мошенничества в природе. Увы, но грандмастеру вампиров недолго осталось. Дампир представила, как с удовольствием будет вырезать клинками эту довольную физиономию: аккуратно так, чтобы не повредить кожу, на которую угрохано столько дорогих кремов и молочка… Скорее бы эта казнь уже случилась.

Дойдя до конца коридора и открыв двойные двери, дампир оказалась в круглой комнате, которая больше походила на балкон закрытого типа: ровно посередине зала красовалась «дыра» на нижние этажи, вот только спуститься туда никаким образом не удавалось – стандартная в таких случаях лестница отсутствовала. Была ещё одна дверь, ведущая в неизвестную зону, но она, как оказалось, была закрыта, и Рейн даже не стала пытаться её как-то открыть. Она, облокотившись руками о перила, посмотрела вниз: там, внизу, из одной комнаты в другую как раз переходили слуги Зерински – работники, которые в самую последнюю очередь походили на охрану. Значит, в Бримстоуне были правы, когда предположили, что обычные люди вступают в секты и, подвергаясь своеобразной лоботомии, начинают во всём слушаться своих хозяев – вампиров, ведь те обещали обратить слабых в сильнейших, а на деле просто закусывали, если слуга плохо выполнил свою работу. Вот только непонятно, почему все миньоны подчистую походили на всякий неформальный сброд – видимо, таков был личный вкус наследников Кейгана.

Дампир, недолго думая, перемахнула через перила и прыгнула вниз, неудачно приземлившись на рояль, проломив его крышку; ладно, Рейн потом как-нибудь пришлёт счёт Зерински за испорченный инструмент, но работа не ждёт. Правда, из-за жёсткого приземления такой противный звук поднялся, что явно должен был привлечь чьё-нибудь внимание. Так и оказалось: Рейн, спрыгнув на пол, поправила платье и причёску, а затем встала позади поломанного музыкального инструмента, скрестив руки на груди, – именно в таком виде её и встретили подопечные Зерински, которые бегом вернулись обратно за тем, чтобы узнать, кто же стал причиной странного шума. И каково было их удивление, когда они увидели перед собой полукровку в роскошном чёрном платье и с тесаками на руках.

– Гостям здесь не место, леди, – отойдя от ступора, проговорил мужчина с разукрашенным лицом под маску клоуна.

– А я и не гость, парнишка, – цокнула язычком Рейн.

Предложение, ставшее началом поединка: миньоны Зерински напали на незваного гостя с кулаками, надеясь проучить вторгшегося человека на закрытую зону, а также за неподчинение, но они не заметили самого главного – клинков на руках дампира, которые играли отнюдь не роль дамских украшений. Рейн, театрально зевнув, схватилась за рукояти и, покрутившись на месте в пируэте, отрубила лезвиями руки одному товарищу и ноги второму. Те, как и следовало ожидать, упали на пол и попытались отползти в сторону, вереща, словно свиньи, но к ним, что странно, на помощь никто не пришёл. Рейн усмехнулась, видя, как некогда красивый пол, отделанный гладким мрамором, заливается тёплой свежей кровью.

– Что, больно было, мальчики?

Слуги ничего не ответили – оно и понятно, что уже просто нечем, ведь силы покинули их с нечеловеческой скоростью. Как и душа. Наверно. Пусть весь этот мусор в виде трупов сам Зерински прибирает, а у Рейн есть дела намного важнее. Девушка прошла вперёд и с силой открыла единственные здесь двери, что те чуть с петель не слетели, тут же вышла в длинный, похожий как две капли воды, на предыдущий, коридор: те же картины-портреты именитых вампиров, те же благородные статуи во весь рост, блестящие доспехи… Нет, Зерински точно некуда девать награбленные деньги. Впереди – ещё одна дверь, и Рейн, открыв её, тут же удивилась, причём очень сильно: здесь не было прислуг грандмастера, зато были многочисленные гости в масках, распивающие дорогие вина из хрустальных бокалов и рассматривающие коллекции Зерински: именитые роскошные портреты, статуи, стеллажи с редким оружием… Будто всего этого не хватало с вестибюля в качестве дизайнерского решения в именитом особняке. Рейн не хотела отвлекать гостей от их времяпрепровождения, к тому же, у неё были дела, поэтому она, почти упираясь спиной в стену, двигалась к выходу. Пусть развлекаются, пока могут. Хотя следовало бы парой-тройкой преступников закусить напоследок. Неизвестно, что там будет впереди. А гости совершенно не замечали дампира и продолжали веселиться. Им-то легче: они не знают, с каким ублюдком столкнулись. Пока что. Рано или поздно всех их выведут на чистую воду. Если не Рейн или Бримстоун, то полиция (если ей представят существенные доказательства) уж точно.

Выйдя из душного «музея», дампир закрыла за собой двери и, вновь обойдя очередной однотипный коридор, вышла к полукруглому залу с двумя лестницами. Не успела она даже толком на ковёр ворсистый встать, как навстречу ей вышли очередные «расписные» слуги Зерински – два молодых человека в ярких нарядах, которых можно было коротко охарактеризовать одним единственным словом – панки.

– Эй, леди, вы не должны тут находиться!

– Слушай, замолчи, а! – тут же заткнул напарника другой парень в фетровой шляпе, толкнув при этом напарника локтем в бок. – Мисс, могу я вас проводить к гостям?

– Да, можете, – улыбнулась дампир, – но только после вас.

Рейн резко вытянула руку, и цепь, вылетевшая из специального отсека в клинке, с характерным звоном змеёй ринулась на подопечного Зерински; металлическая пика с хрустом продырявила грудину, выйдя из спины миньона, и дампир, резко потянув за звенья, ухитрилась посадить одного из слуг прямиком на висячее чучело головы носорога на одной из колонн, украшавших и без того массивное помещение. Молодой человек закричал от боли, как только его насадили на рог отвратительной мёртвой головы – впрочем, миньон уже через несколько секунд принял ту же роль, что и когда-то величественное животное Африки. Рейн выдернула из трупа гарпун и сверкнула глазами в сторону другого ряженого подопечного её сводного братца: лицо парня покрылось испариной, и он тут же попятился назад под строгим взором дампира, но не успел он сообразить, что происходит, как, опустив взгляд, увидел из своего живота длинную-длинную цепь, начинающуюся в руках рыжеволосой незнакомки и заканчивающаяся как раз в нём.

– Прости, сладкий, но меня ждёт работа, – подмигнула Рейн и резко дёрнула гарпун, насадив второго миньона на висячее чучело головы уже оленя. Рога мёртвого парнокопытного разодрали и без того пробитый живот, и на красивом, чистом и блестящем мраморном полу заалели капли свежей крови. – Надеюсь, это послужило вам хорошим уроком.

Развернувшись на каблуках и поправив собранные волосы в пучок, Рейн поднялась вверх по лестнице, где, судя по всему, находились покои грандмастера сектантов Кейгана. Преодолев последнюю ступеньку, девушка открыла двустворчатые двери, оказавшись в небольшом коридорчике, который был украшен всевозможными статуями, доспехами и чучелами животных. Красиво жить не запретишь. И как только у Зерински его самомнение не лопнуло? Вон, даже картины со своим портретом повесил, где он изображён в дорогих формах офицеров при службе у королевы Великобритании. А на другом портрете – просто вылитый Кейган! А на третьем… Рейн даже не заметила, как сама же и отвлеклась на эти ненужные предметы роскоши; стоит себе и рассматривает самодовольную физиономию братца, скрестив руки на груди. От собственного отвлечения от основной миссии дампир даже глаза закатила, но тут же осеклась, когда ей к лопатке приставили что-то холодное; даже не стоило оборачиваться, ведь всё равно догадалась, кто взял её на мушку.

– Сюда нельзя, леди, – змеиным голоском прошептал человек, сжимающий пальцем спусковой крючок на пистолете. О да, Рейн слышала этот противный скрип. Интересно, чего он тянет? Выстрелил бы и закончил дело. Нет же, все они любят тянуть время. Некоторые вещи не меняются.

– Эй, это не та самая знаменитая вампирша? Вон какие у неё клыки! И клинки тоже! – прокомментировал его напарник.

– Плевать, – отозвался человек, державший Рейн в заложниках. Хотя, кто тут у кого ещё в заложниках. – Вампир – не вампир, а сдохнет она так же, как и все остальные!

– Так уж, как и все остальные? Хочешь в этом убедиться? – усмехнулась девушка, и тут же наступила на ногу своего врага, продырявив её острым каблуком.

Миньон охнул и, хватаясь за раненную конечность, выронил пистолет, который тут же в воздухе подхватила полукровка и выстрелила во второго негодника, разрисованного под стереотипного французского мима, прямо в голову. Тот, как только тяжело упал на пол, пачкая его собственный кровью, дал Рейн знак стрелять во второго, которого постигла точно такая же участь: пуля предназначалась черепной коробке. Второй тоже мёртв, как быстро. Дампир хотела дать добивающий залп, но спусковой крючок, на который беспорядочно нажимали указательным пальцем, больше не производил ни одного выстрела – магазин быстро опустел. Конечно, эти уроды и так уже мертвы, но всё-таки где была гарантия, что они не воскреснут? Ведь по слухам известно, что среди слуг с промытыми мозгами затесались и высшие вампиры с абсолютным регенерирующим фактором – тоже неизвестно, что завлекло их в секту, но факт остаётся фактом. Но эти два разукрашенных молодых человека не спешили приходить в себя. Впрочем, подобные мысли о «воскрешении» – это лишь жалкие наваждения. Девушка, вздохнув, перешагнула через трупы и прошествовала прямиком в роскошную спальню Зерински, которая, наверно, по своей стоимости раз в десять превышала стоимость всего особняка: и кованная медная кровать с узором из золота и драгоценных камней, и скульптуры себя любимого из белого мрамора, и шахматная доска с фигурками из дорогих металлов, и плазма во всю стену, и бильярд…

– Ничего себе спаленка, – присвистнула Рейн от таких дивных красот. – Похоже, я первая девушка, которая пришла сюда не по принуждению, а по своей воле.

Однако ни дорогая мебель, ни другие различные предметы, коими была обставлена вся комната, не привлекли никакого внимания дампира. Она тут же подошла к одной из стен, стуча по её поверхности: здесь, вроде, ничего, тут тоже, но на третий раз, когда костяшки-таки «нащупали» стуком пустую поверхность, Рейн улыбнулась – значит, душка Зерински что-то скрывает в своих хоромах. Теперь бы найти переключатель, чтобы открыть потайную дверь в стене. Вот только вопрос: на что он похож, и где он может быть? В спальне? Навряд ли в таком видном месте. Дампир, решившая примерить на себя роль детектива, прошлась вдоль комнаты, заглядывая в каждую дверь: одна из них вела в огромный гардероб, но тут помимо вешалок с наглаженными костюмами ничего не было, а другая вела в ванную комнату. А вот это уже намного интереснее… Мраморный кафель, множество кованых раковин в виде дьяволов с ухмыляющимся ликом, склоняющегося над чашей, которую несёт уставший грешник; полотенца с буквой «Z», вышитой золотыми нитями, и роскошная СПА-ванна, наполненная… кровью? Рейн усмехнулась: похоже, Дэрил Зерински когда-то был увлечён работами одной знакомой дампиру немки, которая тоже любила принимать такие необычные косметические процедуры. Рейн как сейчас помнит тот визг докторши из GGG, умершей в яме со своими собственными созданиями – и все эти уроды погибли потом под шквалом огня, выпущенным встроенным в стенах огнемётом. Видимо, учения Бутчересс распространились и на будущие поколения, жаждущих крови. Хорошо, что этой нацистской твари больше нет в живых. Хотя… Истина может быть далеко не такой.

Рейн даже пробовать кровь не стала на вкус и, обернувшись, решила покрутить все вентили во всех возможных раковинах, которые тут находились; две, четыре, шесть… Только на десятых дампир услышала странный и непонятный скрип, который означал лишь одно – двери в тайное помещение, наконец, открыты. Спрятать рычаг переключения в ванной комнате? Умно, Зерински, очень умно, но детектив Рейн и не такие секреты находила и разгадывала более сложные тайны и загадки.

Выйдя из ванной, дампир прямиком устремилась обратно в спальную комнату, где теперь открылась дверь в секретную зону, которая больше походила на чистейшую арену с непонятным алтарём посередине. Спустившись по лестнице к центру, Рейн обернулась и увидела, как стена, до этого закрывающая собой тайную комнату от любопытных взглядов гостей Зерински, мигом захлопнулась – ловушка сработала отлично, раз птичка сама залетела в клетку. Полукровка посмотрела на вверх и усмехнулась, когда увидела четыре флага, свисающих с потолка: тот самый ненавистный ею флаг с символикой GGG – трискелионом, флаг Весёлого Роджера, флаг Вооружённых сил Великобритании и флаг Молдавии. Что всё это означало – неизвестно, но это явно как-то замешано с происхождением Зерински, но, опять же, всё это формальные мелочи, на которые не стоит отвлекаться. Дампир хмыкнула; путь назад она потом как-нибудь найдёт, но сейчас у неё в распоряжении есть время, чтобы изучить необычную книгу на деревянной подставке, которую она уже успела заприметить: в кожаном переплёте, чью обложку украшает рубиновый камень размером с ладонь – даже тут Дэрил не пожалел своих денег. Открыв старый фолиант на случайной странице и проведя пальцем по пожелтевшим листкам, Рейн пожалела, что рядом с ней нет переводчика: здешний текст написан на древнем вампирском языке, но кое-какие символы ей всё же знакомы, например – трискелион с прямыми концами и буква «К», означающие организацию GGG и культ Кейгана соответственно.

– Хм, а ты неплохо здесь всё завернул, Зерински. Культ Кейгана в мировом масштабе, да? Хотя бы теперь я знаю точно, с кем сражаюсь, – Пролистав приличный том, в конце дампир заприметила список имён, которые хоть как-то были связаны с именем Кейгана и с самой Рейн. Вырвав лист со списком, девушка, спрятав одну из важнейших находок, захлопнула книгу и посмотрела вперёд.

Она даже не удивилась, когда на арену вышла очередная пешка Зерински: искусственно созданный дампир, которого сделали почти таким же, как и знаменитую убийцу кровососов – красно-чёрное трико, маска, скрывающая глаза, и клинки – один в один как у Рейн. Это наталкивало на определённые нехорошие мысли. Мужчина схватился за рукояти тесаков и улыбнулся: видимо надеялся в сегодняшней схватке выйти победителем. Наивный.

– Давненько я не видела похожих на тебя ребят, – дампир повернулась лицом к недругу, театрально поправляя за ухо сбившуюся прядь рыжих локонов. – Интересно, где вы всё это время пропадали?

– «Значит, тебе всё это время везло. Но твоему везению пришёл конец», – излагался на древнем языке дампир.

– Опять зубы заговариваете своими древними языками? – вдохнула Рейн, точно так же, как и оппонент, хватаясь за клинки. – Всегда ненавидела его. Слишком нудный.

Вместо ответа искусственный дампир, крича, накинулся на неё, стараясь располосовать личико тесаками. Рейн вовремя отпрыгнула в сторону, при этом каблуком задев не только его подбородок, но и, похоже, самолюбие. Культ Кейгана – секта, которая не только прочищает обычным гражданам мозги, но и некоторых из них, особо сильных, превращает в грозные машины для убийства. Неизвестно, что движет этими людьми, но им плевать даже на свою собственную жизнь – лишь бы покалечить того, кто доставляет им столько хлопот. Обращённый вытер большим пальцем царапину на подбородке, собирая подушечкой кровь, и, смотря прямиком в глаза Рейн, усмехнулся, а затем нажал на рукоятях какую-то кнопку, и тут же клинки дополнились каждый парой новых лезвий. Значит, игра не по правилам. Даже с такими навороченными тесаками этого ряженому двойнику не победить.

Дампир не хотела первой атаковать оппонента и всё ждала, когда его терпение иссякнет, но тот не спешил: просто ходил вокруг и внимательно следил за врагом «семьи». Рыжеволосая девчушка одна сумела перебить столько братьев и сестёр, а теперь пришла за головой самого грандмастера! Только одна мысль о том, что с великого Дэрила может упасть один волос, заставили дампира молниеносно подбежать к полукровке и попытаться достать её клинками, но… появившаяся будто из ниоткуда цепь сорвала с рук браслеты и притянула холодное оружие, отбросив его в сторону. Значит, минус один? Ничего, обращённый покалечит наглую рыжеволосую девку и с одним тесаком. Он уже готов был достать самодовольную полукровку, но… железная пика с цепью пробила ему горло. Искусственный дампир даже толком понять не успел, что только что произошло: он просто услышал хруст под подбородком, и всё. Всё. Перед глазами поплыло.

Рейн усмехнулась и притянула при помощи гарпуна дампира, насадив его на собственный клинок, да так, что его остриё вышло с другой стороны головы. Труп. Это было слишком легко. Вытащив лезвие с мёртвого обращённого, которого полукровка откинула от себя на пол, она поняла, что слишком задержалась в этой зоне. Хорошо, что здесь была лестница, ведущая наверх, а оттуда уже можно было перейти и в следующие комнаты, чтобы отыскать больше доказательств и улик против Зерински. Тем более, здесь работа закончена.

Поднявшись наверх, Рейн нащупала в стене очередной рычаг в виде выпуклого орнамента фрески и, нажав на него, активировала очередные потайные двери, ведущие в кабинет одного из прислуг Дэрила Зерински. Девушка усмехнулась; большая вечеринка в честь Хэллоуина только-только начинается!

«Эпизод 2. Двор»

Двери в тайную комнату открылись, впуская Рейн в апартаменты, будто бы книгу раскрыли на нужной странице по мановению волшебной палочки: кабинет был так же роскошно обставлен всякими статуями различных животных, древнегреческих богов; стены увешаны массивными картинами-портретами в золотистых рамах с изображением родовых древних вампиров, пламя камина играло бликами на настенных мониторах, что установлены в каждом углу, а также танцевало оранжевым светом на мраморных бюстах, изображающих одного человека… Нет, существа, чудовища, которого дампир уж точно никогда не забудет.

Комната, изначально являющаяся офисом мистера Зерински, больше походила на алтарь поклонения древнему вампиру: помимо скульптур с каждой стороны огнедышащей печи, стилизованной под дракона, над камином также возвышалось огромное картинное полотно – портрет, написанный искусными мастерами, знающими толк в своём деле, которые воспроизвели лик великого тёмного господина с фотографичной точностью: аристократическое бледное лицо, короткие аккуратно уложенные чёрные волосы блестели не то из-за красочных мазков, создающих подобную иллюзию, не то из-за отсвета горящих свечей; форма офицера SS начищена, выглажена, ярко-голубые глаза смотрели на незваного гостя высокомерно, с толикой брезгливости, а тонкие губы, окантованные бородкой, растянулись в улыбке, демонстрируя два острых белоснежных клыка. Рейн скривилась от отвращения и нахлынувших воспоминаний о детстве и о том, как она вырезала год за годом своих единокровных братьев и сестёр, чтобы учение Кейгана наконец-то прекратило своё сосуществование, но оно, подобно едкой плесени в чашке Петри, разрасталось с каждым днём всё больше и больше, как будто грибку давали подпитку живыми бактериями. Жаль, что нет такой формулы, которая бы истребила эту заразу раз и навсегда, вот и приходится уничтожать её собственными руками потихоньку, чтобы оно не разрослось окончательно и не захватило своими ручонками оставшихся. Хорошо, что главный рассадник грибка, изображённый на холсте, уничтожен. Но жаль, что его убила не сама Рейн.

– Да уж, не думала, что увижу тебя снова. Даже будучи мёртвым, ты находишься рядом со мной. Ты уже давно труп, Кейган, но я сама забочусь о твоей семейке. По всем странам, одного за другим, я отлавливала их на протяжении семидесяти лет. Конец уже близок. Гордишься теперь мной, папочка?

Воспоминания ядовитыми пальцами в одну секунду пробрались в голову дампира, насылая неприятные отрывки из прошлого, будто по белому холсту прошлись чёрными токсичными красками; кисть оставляла настолько жирные кляксы, что даже растворитель не мог с ними справиться: девушка помнила всё. Слишком отчётливо, слишком правильно, ведь эти фрагменты не раз снились ей в кошмарах. Уже семьдесят лет подряд она не спит, уже семьдесят лет подряд она не возвращается в то страшное место, откуда всё начиналось, где всё, как она предполагала, и закончилось…

***

«Штаб-квартира сообщества Бримстоун. Франция. 1939 год.»

Они говорили:

«Мы думали, что достаточно сильны, чтобы захватить его».

Они клялись:

«Мы думали… Но мы не могли даже остановить его».

Один вопрос:

«Кейган, где он сейчас?»

Один ответ:

«В Биб… Библиотека!..»

Он добрался сюда. Как? Почему? Неважно. Главное, что он здесь. Главное, что есть шанс навсегда отправить этого ублюдка на тот свет, а за ним – его идеологических последователей, этих грёбанных фашистов, этих фанатиков, верующих в то, чего не существует. Рейн привыкла убивать людей и не жалела тех, кто перебегал ей дорогу; да, у них могли быть семьи, дети, но дампир остро реагировала на красную вышивку со свастикой, будто у быка размахивали перед глазами яркой тряпицей: клинки со смачными звуками разрубали тела военных на множественные части, будто человек – просто конструктор из костей и мяса: легко разобрать, но сложно собрать обратно. Дампир не отступала; кровавая река шлейфом тянулась за девушкой, обезображенные трупы солдат лежали в самых разнообразных позах с застывшими масками ужаса на лице – никто из них не дышал. Бойня остановилась лишь тогда, когда последний крик эхом растворился в длинном коридоре, когда полукровка подошла к массивным дверям, прислушиваясь к тому, что же там происходит с той стороны; голос, много голосов, но среди них она отчётливо узнала один – ядовитый, гадкий, мерзкий… В вены будто впились острые иглы с отравленными остриями, кто-то надавливал на поршень невидимым пальцем, запуская в тело наркотик ненависти и презрения.

Вздох. Собраться с силами. Открыть дверь. Войти внутрь. Убить короля.

И Рейн сделала это: взявшись за металлические ручки, повернув их со скрипом, она отворила двери и вошла внутрь, где её уже поджидали прихвостни древнего вампира. Военные фанатики вскинули оружие и нацелились на девушку, которая всё это время сохраняла спокойствие и безразличие – лишь маска, ведь внутри вулканом взрывались самые различные эмоции.

– Я уничтожу тебя, – слова сами слетели с губ. Рейн сохраняла спокойствие, но вот руки сами потянулись к рукоятям клинков.

Он стоял спиной к ней, не двигаясь, будто каменное изваяние, держа руки за спиной и делая вид, будто он не услышал тех страшных слов в свой адрес; он рассматривал книги: древние, выцветавшие, ветхие… стоит только прикоснуться к потёртым корешкам, как древние фолианты и манускрипты тут же обратятся в пыль.

– Значит… Ты одна из моих, да? – его голос был подобен жужжанию пчелы, расчехлившей своё жало и утонувшей в вязкой сладости медового лицемерия. – Но вот запах… Он с изъяном… – говорил медленно, растягивая слова, перебирая на полке старые рукописи. – Кто была твоя мать? – одна из зачарованных книг полетела к ногам Рейн и, соприкоснувшись с твёрдой поверхностью пола, воспламенилась резко, поднимая в воздух ярких огненных светлячков. Девушка думала, что пламя её заденет, но, напротив, ничего не произошло. Показуха сработала, но натянутая струна терпения скоро лопнет. – Неважно, у меня нет памяти на имена. Но думаю, что она умерла мучительно, как и вся её семья.

Его слова больше походили на древнее проклятие: всё то, что он говорил, отдавало желчью, и Рейн уже не могла всего этого терпеть. Упоминания об убитых родных было сродни хлёсткой пощёчине, которая моментально столкнула дампира с пьедестала безразличия. Будто холодной водой окатили с ушата.

– Нацистский ублюдок, ты ещё!..

– Нацистский? – вампир цокнул языком. – Вряд ли. Я работаю только на себя. И для себя. А этот идиот профессор научил тебя тому, чего сам не знает.

Вампир что-то искал в этой библиотеке. Не книгу – древнейшую реликвию, которую вскоре и нашёл в одном из ящиков рабочего стола: он держал в одной руке древнейший артефакт, замаскированный под резную шкатулку, но стоит только снять крышку, и можно увидеть то, что прячется внутри: кристальное сердце, раздроблённое на множество осколков, которые держит золотистый «паук» с механикой центрифуги. Подобная безделушка могла заинтересовать отъявленных коллекционеров, но они бы не догадались, что хранит в себе этот простой ларчик с красными камушками.

– Ах, да… Осколок Веспера. Именно то, что я так давно искал, – его глаза блестели, завороженно наблюдая за работающей шкатулкой. Вампир находился будто под гипнозом. – Так, ты же пришла, чтобы убить меня? Так вот тебе зритель!

Кейган сделал ход конём, и Рейн не могла поверить тому, что видела: вампир всё это время держал под столом человека, который практически воспитал дампира, как родную дочь. Профессор Трюмейн… Нет, только не он! Пожалуйста! Почему вокруг неё постоянно гибнут невинные люди? Почему единственный человек, которому Рейн могла довериться, стал жертвой помешанного нацистского ублюдка? Нет, нет, нет! Рейн мысленно дала себе установку, чтобы не броситься на Кейгана раньше времени, чтобы не подставить старика Трюмейна, чтобы попытаться спасти его… Но она понимала, что мужчина уже не жилец: избитый, израненный, на шею накинута петля из собственных кишок… Зрелище было не из приятных, и Рейн только за это готова была втоптать лицо Кейгана каблуком в грязь. Чтобы он, – паскуда, – сразу отправился на тот свет, пройдя через все девять кругов ада.

Руки, держащие клинки, вспотели.

– Профессор Трюмейн, – голос дампира дрогнул, и Кейган, почувствовав слабость, широко улыбнулся. Как легко манипулировать людьми, как легко их всех заставить падать на колени, стоит только немного поцарапать их любимую игрушку.

– О… Вы, оказывается, знакомы? – Кейган смотрел в глаза своей дочери, в которых полыхал огонь ненависти и надежды: ненависти к лорду вампиров; надежды на крохотное спасение старика от тирана. Мужчина сразу обо всём догадался. – А, ясно. Её ты тоже увёл, профессор. Вырастил по-своему: научил, как убивать своих. А я старался сделать её своей, как и всех других дворняжек.

– Рейн…. Убегай… Беги!.. – из последних сил крикнул ей профессор. Девушка заметила, как его глаза, даже несмотря в сравнении с очками, стали стеклянными. Конец неизбежен. Дампир закусила щеку; боль отрезвляла, возвращала в реальность. Ненадолго. Но нужно заставить себя проснуться окончательно и не давать эмоциям взять вверх.

– Оставь его! – прошипела полукровка, готовая вот-вот напасть гадюкой на короля вампиров. – Ты, лживый паскудный сукин сын!

– Лживый? Конечно, – Кейгана забавляла общая ситуация. – Он – нет? Ты ведь не сказал, что будешь делать с этим? – мужчина кивнул в сторону Осколка Веспера. – А? Профессор? Уничтожать своих ручных полукровок. Так ведь, профессор?

Рейн смотрела на Кейгана, смотрела и делала вид, что не замечает, как Трюмейн дрогнувшей рукой достаёт из внутреннего кармана жилета гранату, как откидывает пластиковую крышку, как зажимает большим пальцем кнопку детонатора…

– …Смерть? Да? Смерть вампирам? – продолжал лорд толкать свою речь. – Думаю, не всё так просто!

Последняя фраза стала решающей, и Рейн, собравшись силами, побежала в сторону арочного окна, понимая, чем закончится так и не начавшаяся толком битва: палец профессора нажал на кнопку детонатора, застав древнего вампира врасплох. Девушка прыгнула в окно, прикрывая руками голову; осколки битого стекла посыпались на улицу, некоторые из них порезали Рейн лицо и руки, но она успела выпрыгнуть из библиотеки именно в тот момент, когда прогремел взрыв, унесший с собой в могилу не только древнейшие рукописи и человека, который заменил ей отца, но и того, кого бы она «отцом» искренне никогда бы не назвала. Кейган… Теперь он труп. Вот так просто. Король мёртв – его рабы теперь свободны. Рейн обернулась, чтобы посмотреть, как пламя от взрыва газопровода, задетого гранатой, пожирает остатки прошлого. На душе было нелегко: стало противно от осознания того, что она так и не смогла по-настоящему отомстить. Вампир, который должен был умереть от её руки, погиб случайно из-за стечения обстоятельств. Два самых родных ей человека, два чужих ей человека… Никого из них не осталось в живых.

Огонь продолжал с хрустом поедать старое здание; вдалеке послышался вой полицейской сирены.

«Бредовая мечта Кейгана об армии вампиров была взорвана. А за то, что он уничтожил всю семью моей матери, последние семь десятилетий я отслеживала и уничтожала его семью…»

«Кровь за кровь».

Месть за месть.

***

Фото к рассказу:

***

Скрип плохо смазанной двери заставил Рейн вынырнуть из пучины неприятных воспоминаний и вернуться обратно в реальность; огонь в камине продолжал с хрустом пожирать поленья, рождая тем самым маленьких апельсиновых светлячков, которые почти тут же растворялись в воздухе, не успевая сбежать из пламенной тюрьмы. Именно такая картина приковала к себе её внимание, завораживала своей простотой, заставляла отвлечься от неприятных мыслей, но пора возвращаться к обыденным делам и вновь играть простую дурнушку, которая, сама не зная как, очутилась в запретной зоне хозяина особняка. В помещение вошли двое мужчин, которые не стеснялись собственной наготы перед гостьей: на них, кроме перчаток, подвёрнутых до середины икр брюк, военных ботинок и парочки аксессуаров в виде цепей и шляп ничего не было; лица разукрашены цветастым гримом, будто с таким «макияжем» их никто не узнает. Рейн посмотрела на слуг Зерински и заметила, что у одного из них на поясе закреплена кобура с пистолетом – значит, они в курсе того, что она не просто гость. Дампир хрустнула костяшками пальцев, предвкушая битву. Воспоминания о прошлом как-то чересчур расслабили её – пора бы немного клинками поработать, да и в целом возвращаться в строй.

– Хозяин, то есть мистер Зерински, – рука миньона легла на пояс, пальцы прошлись по резной рукояти пистолета. Одно неловкое движение со стороны полукровки, и её, как в старых вестернах, быстро отправят на тот свет, – хотел бы, чтобы все гости оставались внизу, мадам.

– Хозяин может идти к чёрту, – выплюнула Рейн, хватаясь за рукояти ножей.

Цепные псы Зерински будто тотчас озверели, когда их любимого кукловода поставили на место. Мужчины достали пистолеты и трясущимися руками пытались прицелиться в дампира, но острая пика гарпуна быстро обезоружила их. Пусть сражаются без огнестрельного оружия, к тому же так интереснее. Миньоны готовы были разорвать дампира на куски: они набросились на девушку, размахивая кулаками, крича, что она, сука такая, сдохнет прямо сейчас. Все они такие скучные. Рейн запустила в одного из слуг гарпун с новой силой, и пика, пробив грудину миньона, зафиксировалась внутри него. Дампир потянула цепь и закинула парня в камин; он загорелся, закричал во всё горло, пытался вырваться, но пламя никак не хотело отпускать его из своих горячих объятий: оно пожирало его, оно пыталось поглотить его, оно насыщалось им. А когда вдоволь наелось человечины, то разгорелось ещё сильнее, прося добавки. Рейн готова была предоставить камину второе блюдо, главное – разобраться со ещё одним слугой Зерински, который, воспользовавшись ситуацией, схватил два пистолета и уже во всю палил по дампиру, беспорядочно нажимая на спусковые крючки. Девушка прыгнула за рабочий стол, перевернув его, стараясь выждать момент. Едкая пыльная крошка начала забиваться в лёгкие, и дампир не смогла подавить кашель. Поскорее бы у него закончились патроны или иссякли силы…

Одна сторона стола уже была похожа на тёрку, и Рейн спряталась за угол; щепки летели отовсюду: путались в волосах, рвали платье, мешали обзору. Да уж, нужно было сразу с двумя прихвостнями разобраться, а не отвлекаться на одного из них. И, как не вовремя, к мобильному каналу подсоединились. Чёртов Северин знает, когда Рейн бывает «не занята».

– О, великая Рейн, у тебя проблемы? – голос Северина в наушнике сейчас был подобен скрежету мела по старой доске – такой же противный, что аж зубы сводило. – Может, сегодня ты встретила подручных Зерински в последний раз?

– Знаешь, Северин, иди к чёрту! – выплюнула дампир, и пуля пролетела со свистом около её плеча. Пора отсюда выбираться. – Я занята.

– Ну, как скажешь.

Вот у напарника есть привычка выходить на связь не в то время и не в том месте; Рейн, услышав, что слуга Зерински прекратил стрелять и, судя по возне, пытался зарядить магазин, поняла, что вот он – её шанс. Воспользовавшись ситуацией, полукровка выпрыгнула из-за стола и, вытянув вперёд клинки, кинулась к миньону: остриё ножей вошло в плечевые суставы, будто человека насадили на шампур, и Рейн, подняв того высоко над полом, что тот задрыгал ногами, будто свинья, которую мясник взял за шкирку, готовясь пустить на убой, кинула его в камин следом за его уже сгоревшим напарником. Языки пламени будто потянулись за новой жертвой и, когда миньон оказался внутри в печи, обвили её горячими объятиями, заглушая в огненном чавканье громкие человеческие крики. Рейн прикрыла лицо руками, стараясь не вдыхать образовавшийся дым. Что с этими людьми делал Зерински? Почему при возгорании они выделяют какой-то странный токсичный газ, от которого слезятся глаза и в горле пересыхает? Неужели такой эффект производят наркотики, которыми накачивают своих слуг вампиры? Последователи Кейгана ещё больше ублюдки, чем Рейн изначально предполагала.

Едкий дым рассеялся спустя несколько секунд, и Рейн удивилась, что в камине образовалась дыра в полу, ведущая в очередную потайную комнату. Да уж, особняк явно проектировал архитектор, который точно любил вещества потяжелее. До такого механизма открывания «дверей» нужно только додуматься.

– Вот чёрт, – откашлявшись, протянула Рейн.

– Знаешь, это прозвучало недёшево, – Северин уже тут как тут.

– Думаешь, стоит послать чек в Бримстоун?

– Э-э-э… Лучше посмотрим на итоговый счёт за вечер.

– Я сохраню чеки.

Напарник вновь отключился, и полукровка прыгнула в образовавшийся проход в полу внутри камина и, пролетев всего пару метров, очутилась в одной из многочисленных спален особняка: огромная двуспальная кровать с балдахином, множество комодов, картины, статуи… Красиво жить не запретишь, но вот для кого была предназначена эта комната – неизвестно. Возможно, для тех самых султанов, которые любили забавляться со слугами Зерински в интимном плане, и неважно, какого пола был партнёр. Рейн на несколько секунд показалось, что в комнате до сих пор стоял душный запах секса; да и, судя по красным пятнам на белых простынях, кое-кто ещё и закусить успел своей шлюшкой. Даже дорогой ковёр испачкали… Невежи.

Дампир покачала головой и, обойдя рояль, стоящий почти в середине комнаты, двинулась вперёд, выйдя из спальни в коридор, который также не отличался от остальных. В целом стиль всех помещений особняка ничем не отличался, поэтому запутаться в них довольно просто, а вот карты, как назло, нигде не было, а она бы пригодилась в этом здоровенном доме. И как только слуги не путаются тут? Вот на горизонте замаячила дверь, которая вывела дампира в зал, служащий для хозяина особняка эдаким домашним кинотеатром: три ряда мягких кожаных кресел, небольшой бильярдный стол, огромная плазма на всю стену, украшения в виде вручную расписанных ваз и витрин с коллекционными предметами: ножей, кинжалов, медальонов… Да, такую бы комнатку в главную базу Бримстоуна, чтобы после долгих и нудных миссий расслабиться, попить алкогольного коктейля, да и посмотреть на большом экране любимый сериал. Мечты-мечты… Рейн усмехнулась собственным мыслям и вышла за дверь, вновь очутившись в коридоре.

После недолгих блужданий по пустым помещениям, примечательным, разве что, статуями древних божеств из драгоценных металлов, Рейн всё же смогла найти выход из этого однотипного лабиринта множества комнат, и вскоре вышла на улицу.

Темно. Звёздная ночь. Даже непривычно находиться в такой тишине, разбавленной разве что стрекотом сверчков и журчанием воды в небольшом фонтанчике со статуей некой крылатой полосатой женщины, вокруг которой извивалась змея, закрывая все её интимные места. Душка Зерински даже во дворе не может обойтись без роскошеств с сексуальным подтекстом: мало ему нагих статуй в особняке, демонстрирующих литое накачанное тело. Всё по Фрейду.

– Я во дворе, у окон кабинета, – доложила Рейн напарнику, держа палец на микронаушнике.

– Я там уже был. Кстати, ты не забывала тренироваться в акробатике?

– Нет. Но ради тебя могу показать ещё парочку трюков, сладкий.

Напарник вновь отключился, и Рейн, посмотрев вверх, заметила, что из стены торчит пара балок, по которым можно с лёгкостью добраться до верхнего этажа, а если точнее – до третьего. Полукровка прыгнула вверх и, зацепившись за поручень, начала раскачиваться, чтобы совершить прыжок на более длинную дистанцию. Руки в велюровых перчатках уже начали соскальзывать с металлической трубы, и Рейн вовремя прыгнула в сторону другой, а там – снова на торчащую перекладину, оттуда на ржавую скрипучую трубу, а уже оттуда на балкон третьего этажа. Что же, работа выполнена, она на месте. Жаль, Северин не видел, как она выполняет свои акробатические трюки. Он бы так смутился, неловко бы пошаркал ножкой, прочистил бы горло кашлем… Вроде, взрослый человек, а иногда ведёт себя, как ребёнок. Рейн улыбнулась про себя. Всё-таки с кем, с кем, а вот с напарником ей очень повезло.

Девушка, выкинув ненужные мысли из головы, заправила после тренировки в акробатике сбившуюся рыжую прядь с причёски за ухо и, положив ладонь на резную ручку двери, открыла её и вошла внутрь помещения с винтовой лестницей, что вела как раз на крышу особняка – именно туда Рейн и направлялась.

«Эпизод 3. Крыша.»

Бледный диск луны на иссиня-чёрном полотне, усыпанном множеством звёзд-веснушек, освещал убранства внутреннего двора особняка мистера Зерински, разбрасывающегося деньгами то тут, то там: ему было всего мало, душа лживого филантропа и известного миллионера требовала больше, вот он и воплощал свои безумные идеи в реальность: домашняя вертолётная площадка есть отнюдь не у каждого жителя этого города. Рейн, осматриваясь, вышла на балкон; у её сводного брата был недурной вкус, но вот он не знал, когда нужно остановиться: будь у него столько средств и желаний, то он бы всё своё именное убранство покрыл бы золотом или, ещё лучше, – платиной. Главное, чтобы всё сверкало, чтобы радовало глаз гостей, чтобы он сам лучился в золотистом свете, мерцал в блеске, отбрасываемом драгоценными камнями и металлами. Больше всего, больше! И как душка Зерински ещё не лопнул от такого раздутого самомнения? Рейн подошла к перилам и, оперевшись на них, глянула вниз: там, под тенью строительных лесов, помостов и вышек, прогуливалась местная охрана, вооружённая чем угодно, но только не огнестрелом: у двоих были биты с забитыми в ней гвоздями, у других двоих – лом и ржавая труба, третья группа ходила с лопатами; кое-кто совершенно не заботился о своей безопасности. Хотя, быть может, Зерински специально так делал: если оглушат жертву, а не изрешетят её пулями, то и крови останется больше, да и полиция особо ничего не заподозрит. Пропал человек и пропал – что тут такого? Дэрил тут совершенно не причём. Рейн фыркнула собственным мыслям и отошла в сторону, ближе к стене, возле которой возвышались мраморные статуи греческих богов, чтобы дальше, по-тихому, исследовать огромнейший особняк. Как некстати с ней именно сейчас связался её любимый напарник, который уже довольно длительное время не выходил на связь. Интересно, что ему удалось отыскать?

– Рейн, где ты?

– На крыше особняка, – ответила дампир, все ещё осматривая территорию на предмет врага.

– Здесь полно людей Зерински. Не суйся на нижнюю крышу.

– Тогда нужно искать обходной путь, чтобы не спускаться, – констатировала девушка и отключила связь.

Значит, это не вся охрана, которую видела Рейн; ситуация определённо усложняется. Нужно проскочить мимо разукрашенных миньонов быстро и незаметно, к тому же, желательно не поднимать лишнего шума. Рейн приблизилась к двери, откуда пришла, и начала двигаться вдоль стены, ощущая спиной прохладу необтёсанных камней-кирпичей; она старалась оставаться в тени, чтобы никто её не заметил. Метр за метром, полукровка продвигалась ближе к цели, ближе к чему-то неизвестному… Нужно найти отсюда выход и поскорее. Охрана даже не догадывалась о том, что в их зоне мог быть кто-то посторонний: они расхаживали себе туда-сюда, размахивались дубинками и о чём-то разговаривали, успевая перемыть косточки не только всем пришедшим большим личностям, карманы дорогих смокингов которых уже лопались от количества денег, но и своему боссу. Дампиру было плевать на пустые разговоры, но она всё же к ним прислушивалась; мало ли, что удастся интересного подцепить.

И ей удалось узнать кое-что достаточно любопытное.

Девушка, спрятавшись за углом, пригнулась, прислушиваясь к разговору двух мужчин, которые просто стояли на месте и о чём-то беседовали:

– Знаешь, а мистер Зерински пригласил меня сегодня посмотреть обряд инициации, – миньон стукнул себя кулаком в оголённую татуированную грудь.

«Что ещё за обряд?» – мысленно повторила Рейн.

– Что за обряд такой? – спросил напарник первого, пытаясь скрыть зевоту.

– Ты не знаешь? Сегодня наш дорогой хозяин хочет устроить пир на весь мир! – мужчина размахивал руками, покусывал губы в нетерпении рассказать своему коллеге главное. – И лучшие из лучших его сотрудников станут такими же сильными, как и он сам! Ты понимаешь? Я стану самым настоящим вампиром! Прямо как Локдаун! Вон, смотри, это один из них летит.

Миньон показал пальцем в небо, и его коллега, и сама Рейн, проследили за его рукой; долгое время на звёздном полотне ничего не было, однако вскоре дампир заметила, как нечто большое, похожее на горгулью, летит вокруг особняка, закрывая своими размашистыми крыльями диск луны. Свет на несколько секунд пропал, увлекая владения Зерински во мрак, а потом вновь вернулся, стоило только таинственному существу устремиться прочь. Что за Локдаун? Это вот та тварь? Рейн сжала рукояти клинков сильнее; страсти накаляются. Если она не успеет, то Зерински воплотит свои грязные мыслишки в реальность. Нужно покончить со всем этим до этого странного обряда, пока все гости ещё живы. Если живы…

Миньоны все ещё спокойно о чём-то разговаривали, но Рейн уже не слушала их и, продолжая двигаться в тени, осматривалась, пытаясь найти выход с крыш. И вскоре нашла: в паре метров от неё находилась дверь, освещённая двумя навесными фонарями. Охраны рядом никакой не ошивалось – отличный шанс уйти отсюда без лишних жертв. Подойдя ближе и выглянув из-за укрытия, дампир уже бегом хотела преодолеть небольшое расстояние и наконец-то почувствовать долгожданный запах свободы, но стоило ей только схватиться за дверную ручку, как возле её щеки просвистела пуля, задевшая локон огненно-рыжих волос, тут же посыпавшихся на каменный пол.

– Отлично, причёска безнадёжно испорчена, – закатила глаза дампир, поворачиваясь к стрелявшему. Она не удивилась, когда увидела трясущегося от страха парня, одетого в смокинг и разукрашенного под клоуна из каких-нибудь второсортных фильмов ужасов. – Ну же, стреляй, я не кусаюсь, – девушка театрально подняла руки вверх.

– Ни с места, леди, – указательный палец миньона пытался нажать на спуск, но что-то его останавливало. Рейн готова была поклясться, что сейчас его сердце упало прямо в пятки. Неужели она настолько страшная в этом платье? Или, быть может, проблема вовсе в другом? – Это частные владения, вам нельзя здесь быть!

– Раз это частные владения, то… – резко вытянув руку с клинком вперёд, дампир выпустила гарпун, что пикой зацепился за голову несчастного. Обездвиженного, она подтянула его к себе и, оголив его шею, вцепилась клыками в кожу. Кровь вкусная, горячая… Правда, сладковатая слегка – видать, у него повышенный сахар, но это никак не портит вкус красного живительно напитка. Рейн, вдоволь насытившись, оттолкнула от себя миньона, который все ещё стоял на ногах, но слегка покачивался из стороны в сторону – она не убила его, лишь обезвредила. Пусть все думают, что он заснул на вахте, – и тебе тут закрыто. Спасибо за лакомство, урод.

Хорошо, что сюда не сбежались остальные миньоны, иначе бы потом милашке Зерински пришлось бы оттирать своё гнёздышко от крови и трупов. Дампир улыбнулась про себя и, подойдя к нужной двери, попыталась открыть её – ручка никак не поддавалась. Заперто. Отлично, и где искать теперь ключ? Рейн осмотрелась и заметила, что рядом с дверью находятся два электрических щитка.

– И как же мне прервать подачу электричества на этом замке? – Рейн ухватилась за клинок и осмотрела блестящее тонкое лезвие. – Хотя, знаю, как.

Девушка ударила со всей силы по металлическим щиткам, что тут же заискрились и неприятно загудели, будто изнывали от боли. Магнитные замки на двери отключились, и теперь проход был открыт. Миньоны, патрулирующие местность, точно не получат жалование от большого босса за то, что прозевали дампира. Рейн, спокойно открыв дверь, прошествовала внутрь огромной комнаты, где были лишь арочные окна с мозаикой витража на них, небольшой диванчик в углу, огромный камин и… всё? Видимо, на этом помещении у дизайнеров закончилась фантазия. Хотя, если вспомнить предыдущий опыт, то оно неудивительно, почему комната так дёшево обставлена. Где-то рядом должен быть переключатель. Осматриваясь по сторонам, нажимая на все мраморные части дорогого камина, девушке всё-таки удалось обнаружить скрытую кнопку: это был подсвечник, который, стоило лишь опустить, заставил огонь в печи затухнуть, а затем прорезать в стене ровно посередине щель – панели начали тут же двигаться и складываться под пол, открывая проход в другую комнату. Зерински не умеет прятать свои игрушки, совсем нет.

В потайной комнате, похожей стилистически на предыдущую, находился стеклянный стеллаж, что вырос из мраморного пола, представляясь незваной гостье. Дверь за дампиром наглухо закрылась, а стоявшие по периметру грозные пушки будто готовы были вот-вот выстрелить. Рейн тихо ступала по красному ковролину к странному и неизвестному, боясь даже себе представить, что же такое хранит у себя в особняке Зерински. И как только Рейн подошла ближе и смогла разглядеть «сокровище», то просто не поверила своим глазам:

– О-о-о, не может этого быть! Так это правда…

Красивые, посеребрённые, с узорами из лоз плюща на рукояти, со вставками из красной кожи – не оружие, а настоящее произведение искусства. Рейн приблизилась к стеллажу и, будто заворожённая, достала один из пистолетов, чтобы осмотреть его. Не каждый день держишь что-то настолько дорогое в своих руках. Северин снова вышел на связь:

– Что такое? Ты нашла что-то интересное?

– Боже, Северин, у Зерински здесь Карпатские Драконы! Я думала, что это просто легенда.

– И в Бримстоуне тоже так думали, – напарника, увы, ничем не удивить.

Рейн не могла насмотреться на такую красоту; эти пистолеты созданы рукой мастера, настоящего знатока своего дела. Они в ладонях практически не ощущаются: настолько лёгкие, настолько компактные. Наверное, ни одно оружие с ними не сравниться. В Бримстоуне считали, что «Драконами» орудовал когда-то один из самых древних вампиров – Каин, убивавший своих врагов с особой извращённостью, и его любимые пистолеты ещё хранили кровь недругов прародителя ночных тварей. Оружие помнит тех, в кого стреляло. И Рейн сейчас держит древний артефакт, за который бы коллекционеры отдали бы не только все свои деньги, но и душу. Дампир даже в шутку прицелилась в невидимого врага, чтобы ощутить, как пистолеты чувствуются в движении, как неожиданно из рукояти в её запястье ввинтилось острое жало, прямо в вены. Девушка закричала; боль застилала глаза чёрной пеленой, в голове неприятно гудело, а руки внезапно онемели. Девушка настолько сильно напугала Северина, что тот, наверно, уже подскочил с места, чтобы ринуться к ней. Она даже слышала топот его ног в наушнике или… Это от боли так кружится голова?

– Рейн?! Рейн! В чём дело?! В чём там дело?!

Боль быстро отступила, будто её и не было – почти моментально, внезапно; девушка, проморгавшись, посмотрела на свою руку, в которой намертво застыло оружие; чёрные кожаные перчатки пропитались собственный кровью. Значит, байки всё-таки не врут про этих красавцев: они действительно сливаются со своим хозяином воедино. Рейн тихо засмеялась и надеялась, что её не услышит Северин. Истерика должна в скором времени пройти, а про её слабости никто не должен знать. Никто. Даже она сама.

– Я в порядке, – простонала дампир, осматривая Карпатских Драконов. – Они… чудесны.

– И исключительно опасны, – выдохнул с облегчением Северин, – слышишь, если это именно Карпатские Драконы, то они потребляют хозяйскую кровь – твою, в нашем случае. Алхимический процесс преобразует исходное сырьё в маленькие снаряды – тебе надо много питаться, чтобы они стреляли. Когда резервуар в пистолетах опустеет, они продолжат стрелять, но они будут тянуть кровь уже из тебя.

Напарник отключился, и Рейн, улыбнувшись своей находке, поняла, что теперь её новые дружки точно помогут ей разобраться с грандмастером-сводным братом быстро и красиво, чтобы все запомнили, как погиб великий мистер Дэрил Зерински. Чтобы потом открылась вся правда тем, кого он когда-то обманывал. Главное – успеть до некого обряда инициации, иначе потом будет поздно. И узнать, что это за существо такое – Локдаун.

«Эпизод 4. Бальный зал.»

Свежие раны на руках неприятно зудели, но Рейн старалась не концентрировать внимание на неприятном чувстве; в конце концов, её собственная кровь – не особо большая плата за легендарное оружие – больше было пролито на охоте за ними. Карпатские Драконы действительно чудесны и необычны: они не ощущались в руке, прекрасно ложились в ладони и, конечно же, должны были стрелять особенно метко. Жаль, что проверить новую игрушку не на ком: все слуги Зерински будто в одночасье разбежались кто – куда, а симфонический оркестр, чьё эхо мягкими волнами окутывало весь особняк приятными слуху мелодичными звуками, неожиданно стихло – стало вообще как-то не по себе: пусто и немного даже тоскливо. Спустившись по ступеням, дампир прошествовала к двери и, открыв её, вышла в длинный коридор, украшенный картинами и огромными чучелами животных: медведей, тигров, павлинов… Если Дэрил хвалился гостям о том, что в свободное время любил поохотиться, то отчасти он вешал им лапшу на уши: стрелять он явно не умел, а вот питаться… Ублюдка надо срочно остановить.

Цокот каблуков раздражал до скрежета зубов; чёртова тишина никак не хотела меняться более яркими звуками. И эти отполированные латунные доспехи, стоявшие с двух сторон у стен, создающие иллюзию, что охраняли особняк, будто в любой момент могли ожить и схватить дампира, чтобы привести её к своему законному королю – напрягали. Поскорее бы отсюда выбраться; весь особняк Зерински хоть и походил на дорогой музей, но, по сути, был настоящей тюрьмой: только вместо наказания для провинившихся – миньонов, гостей, простых людей – инъекции, расстрела, удушения газом, повешения и электрического стула использовалось нечто ужаснее – промывка мозгов, превращала их чуть ли не в террористов-смертников. Хотя… до этого тоже недалеко. Некоторые особо покорные готовы были подставить свою грудь ради богатого подонка, который своей сладко-ядовитой ложью заполонил их умы всяким бредом. И как этому ублюдку удавалось провести эту махинацию? Магия? Или нечто хуже? Рейн не знала; дампир ускорила шаг и, вскоре наткнувшись на дверь, открыла её и вышла на улицу, во двор. И вот тут её ждало потрясение: она ведь… она ведь была тут совсем недавно! Тот же фонтан со статуей полосатой особы, которую окутывала каменная змея, те же жутко подстриженные под «коробки» кусты, под лёгким ночным ветром развевались флаги с неизвестной девушке символикой… да, чёрт возьми, даже светлячки кучковались в одних и тех же местах! Рейн посмотрела наверх: расположение торчащих из стены балок и труб, вроде бы, иное, но они всё так же вели на балкон на верхних этажах. Значит, она всё-таки ходила по кругу? Или же всё это уловки Зерински? У него вообще много тузов припрятано в рукаве. В любом случае, надо всё проверить. Дампир уже готова была прыгнуть на самый нижний шест, как неожиданно услышала странное копошение и какие-то посторонние звуки и решила, что лучше лишний раз не светиться и спряталась в тени, за единственным кустом, выделяющемуся на фоне остальной художественной мысли бездарного садовника Зерински – тисовый слоник прекрасно маскировал непрошеных гостей – особенно тех, кто жаждал мести.

На балкон, к которому лежал путь дампира, вышли двое: парень и девушка, раскрашенные в лучших традициях фрик-шоу и одетые так, будто только что сбежали из дешёвого карнавала, организованного наркоманским притоном. Они о чём-то громко говорили, вместе кричали что-то нечленораздельное, смеялись – явно веселились, и Рейн, сдвинув торчащую ветку куста, прислушалась и присмотрелась: молодая пара, под светом полной луны, решила придаться любви, думая, что никто на данный момент не занимается вуайеризмом; они целовались, их руки исследовали тела друг друга, и некоторая одежда уже летела прямиком на траву; на хоботе слоника повисла кожаная куртка сиреневого оттенка, а дампир вовремя увернулась от летящей на неё изрезанной футболки, будто это не кусок ткани, а граната. Рейн, понимая, что её не замечают из-за более увлекательного процесса, начала медленно и осторожно идти в сторону балки и, запрыгнув на неё и раскачавшись, перемахнула на торчащую трубу и поползла вверх – обращать внимания на полукровку так никто и не решился.

Девушка с чёрными волосами, собранными в два хвоста, уже дразнила молодого человека лифчиком и короткой юбкой: иногда демонстрировала свои сетчатые чулки, а иногда – гладила себя по груди, поправляя её, а тот всё никак не мог справиться с чёртовым ремнём на брюках. Ругаясь и проклиная всё, что можно, слуга готов был сдаться, но его пассия тут же подарила ему нежнейший поцелуй. Рейн, видя это, лишь закатила глаза: знал бы Зерински, чем его люди занимаются во время их служебных обязанностей, то точно бы снизил им жалование. Дампир готова была продолжить свой путь дальше, наплевав на озабоченных шестёрок полубрата, но предложение, сказанное девушкой, заставило Рейн напрячься – похоже, ей стоит тут немного задержаться:

– Милый, я вся горю, – девушка, прикусив губу, завела руки за спину, расстёгивая бюстгальтер, – я так тебя хочу. Из-за мастера Зерински я давно не ощущала твоего дружка в себе. А мне этого очень хочется, – закончив с лифчиком, миньон сняла его и выбросила куда-то вниз, за балкон, а сама тут же подскочила к своей второй половинке, потянулась ладонями к его паху, сжимая почти ставший член. Парень издал протяжный стон. – Давай же, милый! Нам ещё нужно успеть на обряд инициации!

– Да, милая, – промурчал парень, – у меня уже член ломит от стояка! Зато когда мистер Зерински сделает меня своей правой рукой, превратив в высшего вампира, я буду трахать тебя каждый день так жёстко, что ты меня потом попросишь остановиться!

– Она не попросит, – неизвестный голос со стороны внезапно влез в диалог, прозвучав будто раскат грома в ясную погоду.

– Что?! – молодые люди повернулись к источнику звука и не успели толком отреагировать, как пуля, выпущенная неожиданно появившейся рыжей девушкой, держащейся за трубу, угодила прямо в голову парня.

Никто ничего не успел толком понять – всё произошло слишком быстро.

Молодой парень, попятившись назад, упал на пол, стеклянными глазами смотря на свою возлюбленную, которая в панике прыгала на месте и грызла ногти; по её щекам скатывались слёзы, она силилась закричать во всё горло, но страх сковал прислугу Зерински, и ей только и приходилось смотреть, как возле головы возлюбленного расползалась кровавая лужа. Рейн спрыгнула на балкон и, схватившись за рукоять клинка, подошла к девушке и приставила лезвие к её шее, на всякий случай свободной рукой удерживая за горло, чтобы жертва никуда не успела сбежать.

Волк загнал оленя в угол.

– Что за обряд инициации?! – Рейн чуть надавила клинком на кожу, нарисовав тонкую полоску раны, что тут же начала сочиться кровью. – Говори! Или лишишься головы!

– Ты… ты та самая!.. – миньон глотала слёзы, громко всхлипывала. – Мистер Зерински предупреждал!..

– Если хочешь жить, то говори, сука, что задумал грандмастер?

Она молчала, лишь хлопала слипшимися ресницами; в глазах читался страх и… верность. Проговорится – труп. Не скажет – тоже труп. Но лучше уж умереть, будучи преданной хозяину, а не его предателем.

Её судьба была давно предрешена.

Крики рыжей полукровки проходили будто сквозь миньона, который теперь смотрела на знаменитого киллера чистейших вампиров с безумной улыбкой.

– Кто такой Локдаун?!

– Пошла к чёрту, сука! – девушка из последних сил оттолкнула от себя дампира и, выудив из кармана юбки перочинный нож, чиркнула им себя по шее, а после упала рядом с любимым, истекая кровью.

Рейн попятилась; ублюдок Зерински точно промыл им мозги: настолько преданные марионетки, готовые на смерть ради никчёмного вранья труса-полукровки… Что же ты творишь, ублюдок?! Дампир, разочарованная неудачей, перешагнула через тела и, открыв дверь, вновь вышла в коридор. В голове вихрем металась просто огромная куча мыслей: Локдаун, миньоны, полукровки, обряд, бал… Откуда-то вновь заиграла симфоническая музыка. Чёртов стратег: он играет со своей сестрицей психологически, не иначе; хочет свести её с ума, превратить в свою личную куклу… У него это выйдет только через его собственный труп!

Симфония обрывалась резкими перепадами нот; от этого сильно болела голова, и это мешало концентрироваться на главной задаче – убить полубрата.

Играет с ней? Хорошо, Рейн позволит ему сделать ход. Но только последний.

Девушка вышла в небольшой холл, а оттуда – в комнату отдыха: огромное количество книжных стеллажей, плотно заставленных разноцветными древними книгами и секретными письменами, несколько больших мониторов на стенах, диковинные растения росли в горшках, бильярдный стол, кожаная дорогая мебель, африканские сувенирные маски… И снова картины, картины, картины… И как он в таких помещениях не устаёт? От такого количества ярких цветов кружилась голова. Зато опять никаких миньонов, вооружённых непонятно чем, нет никаких непонятных летающих существ… Вообще ничего. Но выпускать рукояти клинков Рейн пока не осмелилась – неизвестно, что ждёт впереди. Но чёрно-белый шум в мониторах телевизоров, висящих всюду на стенах и будто смотрящих на Рейн, неприятно давил на подсознание, будто хотел психологически свести с ума… Да уж, любой дурак в этом поместье разговориться из-за нагнетающей обстановки и какого-то сюрреалистичного настроения – проект особняка планировал архитектор с какими-то психическими расстройствами. Если он ещё один родственник… Да уж, Рейн очень повезло с роднёй в таком случае.

Стараясь не отвлекаться на мелочи, дампир, тряхнув головой, вышла из странной «комнаты пыток» в коридор, как с ней неожиданно связался Северин – напарника слишком давно не было слышно. Рейн подключилась к внешней связи, дотронувшись пальцами до мини-наушника – после длинного сигнала-писка второй агент начал говорить:

– Спускайся вниз, Зерински приготовил гостям замечательный сюрприз.

– Ты где? – Рейн напряглась, ускоряя шаг. – У тебя проблемы?

– Около бального зала. Я в порядке, просто наблюдаю со стороны. Но вот про гостей этого не скажешь… Иди быстрей, а то всё пропустишь.

Отключился. Рейн уже почти бежала к напарнику, надеясь, что с ним всё в порядке. Фоновая оркестровая музыка вновь утихла, и теперь тишину разбавляло лишь собственное дыхание и стук каблуков о каменный пол. Комнаты сменялись одна за другой: просто коридор, зал отдыха, музыкальный кабинет с роялем и кожаными диванами для гостей, холл с винтовой лестницей, по перилам которой было неприятно спускаться… И только одно – тишина. Слуги Зерински не решались повыскакивать из своих укрытий – чего-то выжидают. Или же?.. Рейн должна успеть, просто обязана! Очередной однотипный коридор пролетел незаметно, и единственная дверь, которую дампир открыла, вела в зал, обставленной под музей: статуи богов из камня и бронзы, чучела животных, стеллажи с редкими экземплярами оружия со всего мира, опять картины… и Северин, рассматривающий дивные красоты, держащий руки за спиной. С ним всё в порядке… Рейн выдохнула и подошла к напарнику ближе.

– Думаю, Зерински только что лишился членства в элитном клубе.

– Он плохо себя вёл? Неудивительно – так уж воспитан.

– Посмотри сама, – он кивнул в сторону соседней двери. – Похоже, пора делать то, что ты обычно делаешь. Встретимся позже.

Рейн кивнула, и Северин, развернувшись, пошёл в сторону выхода. Ему здесь более нечего делать. Значит, всё просто – почти все уже на представлении «великого и ужасного» грандмастера? Забыли только пригласить главную звезду вечера… Дампир подошла к двери, открыла её, присела на корточки и перекатом очутилась на втором ярусе огромного бального зала, в котором собрались все именитые гости города: мэр, депутаты, миллионеры, директора больших контор, филантропы, чиновники… Весь сброд богатеньких папочек, и вдобавок – миньоны с пушками. Дампир не хотела вступать в открытую атаку, поэтому решила понаблюдать со стороны, благо, никто из «подружек» Зерински не додумался патрулировать территорию лоджии.

Пока что всё шло как по маслу.

Гости хлопали в ладоши под аккомпанемент музыкальной симфонии, льющейся со сцены – даже тут Дэрил решил выпендриться, пригласив знаменитых музыкантов на свою вечеринку, а когда всё стихло, то Зерински, стоя в центре зала, размахивая тростью с рукоятью в виде гранёного рубина, начал свою речь:

– Друзья, сегодня произойдёт в вашей жизни знаменательное событие!

Рейн нахмурилась: «Что ты задумал, ублюдок?».

– Сегодня вы станете свидетелями того, как жизнь многих отщепенцев нашего города изменится! Гарольд, подойди сюда, мальчик мой!

Из зала вышел худой парнишка в чёрном смокинге, на голове которого был на бок надет котелок, но его лицо, раскрашенное под мима, выдавало в нём слугу Зерински – точнее, его очередную марионетку. Все хлопали несчастному, и тот, оказавшись на сцене, встал возле грандмастера, чуть ли не истекая слюной от того, что ему вообще была предоставлена такая возможность – это выглядело мерзко. Для всех этих несчастных Зерински – подобен Богу. Только есть существенные отличия в истинном правильном Боге и обычном шарлатане, и полубрат Рейн – как раз последний. Дэрил похлопал юношу по плечу и, встав чуть поодаль от него, дампир заметила за ними широкий стол, а на нём – бронзовый фонтан с высеченными головами львов, из которых пенилось нечто красное – вино или кровь? Очевидно, что последнее; девушка, понимая, что надо быть ближе к жертве, осторожно двигалась вдоль стены, чтобы незамеченной проскочить к лестнице, а оттуда – слиться с толпой, как в какой-нибудь дурацкой компьютерной игре. Дэрил даже не догадывался о надвигающейся опасности и продолжал нести свой бред в массы:

– Посмотрите, – все стали наблюдать за юношей, – этот человек сегодня официально приступил к обязанностям генерального директора моей фирмы. Думаете, что я шучу, решил вас всех разыграть? Напрасно! Пусть он плохо одет и выглядит не так, как подобает высшему обществу, но поверьте в его сокрытые таланты.

Его глаза блеснули алым, и Рейн, заметив это, напряглась.

«Что ты задумал, ублюдок? Что ты задумал?!»

– Так выпьем же за его здоровье! – мужчина, взяв в руки бокал, налил в него содержимое из фонтанчика. – Аве Зерински! Человеку, который построил для вас будущее!

– Аве! – поддержал зал.

Юноша, трясущимися руками забрав у грандмастера бокал, быстро осушил его и бросил рюмку куда-то за спину; послышался звон разбивающегося стекла. Гости начали смеяться, веселиться, кричать… Они будто были под каким-то гипнозом: не замечали, что музыка перестала играть, что паренёк, находящийся на сцене, схватился за живот и упал на колени, корчась от внезапно нахлынувшей боли… Рейн внимательно наблюдала за ним, стараясь ближе протолкнуться к Зерински, спускалась уже по лестнице: глаза миньона будто стали стеклянными – он смотрел в одну точку перед собой, из его носа текла кровь, пачкая одежду и пол; он что-то шептал самому себе, и Дэрил, огородив его собой, воскликнул:

– Дорогие гости, представление начинается!

Рейн быстро глянула наверх: стеклянный купол-крыша над бальным залом пошёл трещинами, и на несчастных посыпался дождь из острых осколков; из открытых дыр полетели целым косяком вампиры, похожие больше на мумий – такие же худые сухие мертвецы с застывшими лицами с открытым ртом, на спине которых росли два перепончатых крыла; они, кружа над помещением, старались ухватить своими длинными когтями потенциальных жертв; гостей в масках охватило безумство и паника: они бегали по всему бальному залу, толпились, толкались, прятались под столы, оборонялись чем попало, старались спасти только свою шкуру, подставляя других, но всё равно в итоге все они становились обедом для истинных гостей этого вечера. Зерински заливался смехом; да, вот какое кровавое представление и нужно было устроить чиновникам и богатеям этого города! Его дети и последователи станут следующей ступенью эволюции! Бывший слуга, сидящий на коленях за ним, корчась от боли, уже становился одной из подобных тварей; костяные шипы прорезали ткань рубашки на спине, вырастая в крылья, на руках отрастали когти, кожа на теле слазила полосками, а мышцы чернели… Он почти что превращался в живого мертвеца! Трансформация в вампира закончились слишком быстро, теперь уже Локдаун поднялся на ноги и, протяжно зарычав, бросился на полную женщину, которая споткнулась на собственных каблуках и пыталась доползти хотя бы до укромного местечка под столом, но… Мутант схватил её за плечи и ринулся вверх, на крышу, скрывшись уже в полотне ночного неба. Её свинячий визг эхом утопал в какофонии других криков, что заменил на этом балу симфонический оркестр.

Это… настоящее безумие!..

Свидетельница-луна освещала кровавую бойню, устроенную грандмастером Зерински для его гостей.

– Да, дети мои! Настал ваш час! Летите и сейте хаос во благо нашего культа! Летите, братья и сёстры! Летите!

Рейн прорезала себе путь острыми клинками, чтобы ближе подобраться к Дэрилу: обернувшиеся вампиры совершенно не замечали полукровку, будто единственное, что их здесь привлекало – живительная кровь напуганных гостей. Они разрывали людей на части, затаскивали их на крышу, кто-то даже старался осеменить ещё тёплый труп… Это мерзко, противно, неправильно! Больной тщеславный ублюдок! Рейн, приметив, что её никто не видит, решила взять разбег… Пора заканчивать с этим цирком!

И смыть всю эту грязь, устроенную маньяком-полувампиром!

Пока Зерински смеялся в голос от того, что его бальный зал сейчас больше походил на кровавую оргию, где были задействованы его дети, он даже не заметил, как в его сторону бросилась некая рыжая девушка в чёрном вечернем платье, вытянув ноги; прыгнула, смачно ударив его каблуками по лицу, а затем, сделав сальто назад и встав в боевую стойку, схватилась за рукояти клинков, наблюдая за тем, как её брат корчится от боли. Дэрил упал на пол и, почувствовав, что по его лицу стекала кровь, вытер её рукавом пиджака. Он уже хотел встать, облокотившись о любимую трость, как её тут же пнули ногой куда-то в сторону. Мужчина засмеялся; кровь стекала ему на грубы, попадала в рот, и ему было смешно наблюдать за тем, как полоумная девчонка, так некрасиво проникнувшая на его бенефис, пыталась корчить из себя чуть ли не супергероиню.

Тень дампира нависала над ним. Непрошенный гость на торжестве вызывал смех у хозяина особняка. Идиотка… Ей всё равно никого не спасти.

И не спастись самой.

– Кто ты?

Вместо ответа – ещё один удар ногой по челюсти.

– Да будет тебе, Зи! – цедила Рейн. – Я – та самая белая ворона, о которой не принято говорить в обществе! Я путешествую по миру и навещаю всех ублюдков Кейгана!

– Ах, да… Та самая таинственная убийца?

Он снова силился встать, но дампир, схватив его за грудки, со всей силой кинула в сторону, в витражное окно позади него; стекло разбилось, разноцветные осколки посыпались на нижние ярусы крыш, а Зерински, кувыркнувшись пару раз, почувствовал неприятный массаж от черепиц на своих косточках. Вот сука! Его противница прыгнула в открытый проём и приземлилась в каких-то паре метров от него; за ней, подобно фейерверку, взрывались кровью тела убитых гостей; фонтан обращённых вампиров бил в небо, будто пытался достать до фантома полной луны.

Красивое зрелище… Венцом его творения должен стать труп этой рыжей мрази.

Мужчина, прокряхтев, попытался улыбнуться кровавой улыбкой; дурочка-дампир ещё не знает, каким актёрским талантом обладает её кровный брат.

Всё это – ловушка.

– Да ты изрядно повеселилась, не правда ли?.. Мы даже сначала не поверили, но… бедняжка Делинда оказалась на голову короче.

– Та, которая в Вест-Индии, со змеями? – Рейн предчувствовала, что победа будет ей дана слишком просто. Раз Зерински уже почти сдался, то почему бы, собственно, и не поболтать с ним перед его смертью? – Она рассказала про тебя, правда, не сразу. Очень послушная девочка.

– Вряд ли, – Зерински встал на ноги, пошатываясь, гордо вскинув голову. – Они этим не страдают. Хм… – он сделал шаг к Рейн, и девушка отступила, – ты знаешь, что всё это очень интересно, но, боюсь, у меня есть и другие дела, требующие моего внимания. Спокойной ночи, сестричка, – он щёлкнул пальцами. – Чувствуй себя, как дома!

Рейн только и успела кинуться в сторону, как Зерински, растворившись во вспыхнувшей фиолетовой дымке, принял облик нескольких летучих мышей, которые, взмыв вверх, разлетелись в разные стороны. Девушка уже готова была последовать за ними и сделать из каждого рукокрылого отменное рагу, как, услышав позади вой и утробное рычание, заметила, как чёртовы обращенные вампиры, побросав всех своих жертв, все как один разом кинулись на неё. Дампир, перепрыгнув через парапет на крыше, спустилась по черепицам вниз на самые ярусы, затем спрыгнула на землю, бросаясь под тени строительных лесов, стараясь даже не дышать. Локдауны не заметили того, что жертва пропала, но летали тут всюду, патрулируя каждый уголок особняка: они слепы, но не глухи. Значит, нужно выбирать другую тактику боя. Карпатские Драконы, оказавшиеся в руки, наполнились свежей кровью девушки.

– Ну, всё! Игры кончились!

Игры действительно кончились – пора действовать. Рейн вынырнула из тени, ища в этом строительном лабиринте грандмастера Зерински, окутавшегося вихрем из иллюзорных летучих мышей и голодных Локдаунов. Пальцы сжимали спусковые крючки пистолетов; кажется, для кого-то эта ночь станет последней.

Либо Дэрил, либо Рейн.

Третьего просто не дано.

«Эпизод 5. Зеренски.»

На чёрном шёлке ночного неба взрывались точки; перемешалось всё: звёзды, звери, монстры… Над именным особняком грандмастера Зерински вырос настоящий ураган из живых существ: он тут король, он приглашает всех неверных на свой торжественный пир! Стоя на балконе одной из многочисленных построек на недостроенной вертолётной площадке, он хохотал во весь голос, видя, как его очаровательная сестрица пыталась спасти свою никчёмную жизнь, сражаясь с его подданными при помощи двух ножей и оружия из личной коллекции – Карпатские Драконы изрыгали огонь на недругов, но так и не могли их ранить – Локдауны, летучие мыши… Вампиры-гибриды намного сильнее игрушечных пистолетиков! Его армия, личная свита кружила над его самопровозглашённым дворцом; прекрасное зрелище, и от этого кипела кровь в его жилах. Дэрил широко улыбался, демонстрируя той крохотной точке у себя под ногами острые клыки; он – полукровка, даже больше истинный вампир, чем та рыжая моль, танцующая среди ореола мутантов. Зерински знал, что его сестрица будет сражаться до последнего… Тупая сука! Хотя он знал, что рано или поздно этому представлению придёт конец – театр закончится лишь тогда, когда главный актёр бездыханно падёт на вымышленной сцене. Пусть так! Дэрил готов наблюдать за мучениями защитницы смертных целую вечность…

– Ночь, которую будут помнить вечно! – мужчина начал театрально размахивать тростью. – Прелюдия к вечной тьме! Пора в полёт, дети мои! Семья ждёт нашего проявления!

Рейн кружилась в танце, орудуя клинками и зачарованными пистолетами; сколько бы она ни умертвляла врагов, сколько бы трупов вокруг неё ни находилось, а вампиры-уроды и летучие мыши продолжали появляться из невидимого потока в бесконечном количестве, стараясь зацепиться за дампира и ранить её как можно сильнее. Волосы растрепались, подол платья стал похож на изорванную тряпку, каблуки почти что сломались… На открытых участках тела виднелись алые полосы царапин и следы укусов маленьких челюстей – армия больного на всю голову Зерински старалась скорее не умертвить агента Бримстоуна, а помучить; девушка, отмахнувшись от крючкообразных когтей подлетевшего Локдауна, полоснула клинками его по торсу, направив остриё вверх так, чтобы отрубить ему обе руки; как только сокращающиеся конечности упали на землю, заливая бетон кровью, она несколько раз пальнула из Драконов по летучим мышам и, воспользовавшись моментом, проскользнула к одному из многочисленных строительных лесов, прячась за его сетчатой стенкой, пытаясь перевести дыхание. Локдауны смерчем пронеслись мимо – они плохо видели в темноте, но чётко улавливали всё на острый слух – нужно действовать тише.

– В одном ты прав, братец: пришла твоя пора умирать, – выдохнула Рейн, держа наизготовку пистолеты, осматривая окрестности внутреннего двора именного особняка.

– Моей гостье нужно особое представление! Дети мои, покажите же его той, кто является нашему роду предателем!

Мужчина стукнул несколько раз тростью по полу, и все его слуги – Локдауны и летучие мыши – устремились молниеносно вверх, закрывая собой всё небесное пространство и лунное светило. Рейн, выглянув из укрытия, посмотрела наверх: вампиры-гибриды начали обнюхивать каждый закуток владения своего хозяина, чтобы потом ордой налететь на незваного гостя и выпотрошить его как тряпичную куклу. Размашистые крылья мутантов закрывали почти всё тёмное небо; казалось, наступила вторая ночь. Писки летучих мышей, кружащих здесь, словно стайка мух, почуявших что-то зловонное, будто говорили своему господину о местонахождении его сводной сестры; пустить бы пули в этих рукокрылых, но… их слишком много, а снарядов мало, да и растрачивать собственную кровь на них не хочется. Нужно искать другой выход.

Зерински продолжал заливаться смехом, пока его верные подданные разрушали те немногочисленные постройки на вертолётной площадке в поисках агента Бримстоуна, чтобы порадовать своего грандмастера.

Рейн, выждав определённый момент, вынырнула из временного укрытия и, прыгнув на одну из торчащих строительных балок, находящихся в темноте, начала раскачиваться, в голове просчитывая траекторию до следующего шеста, который вёл к башне, откуда можно было добраться до балкона, на котором стоял Зерински. Прыжок, ещё один, ещё… Дампир обхватила руками выпирающую трубу, случайно стукнув о её металлическую гофрированную поверхность острым каблуком; послышался неприятный дребезжащий звук, от которого даже зубы сводило; эхо привлекло к себе всю местную фауну грандмастера. Локдауны и летучие мыши громко зарычали и запищали, летя на девушку стремительно, подобно выпущенной ракете; своими крыльями они гоняли воздух настолько сильно, что Рейн казалось, что она сейчас же сорвётся с трубы. Придерживаясь одной рукой за скользкий металл, а второй направив пистолет в сторону недругов, она быстро нажимала на спусковой крючок – дампир защищалась от острых клыков и когтей: вампиры, словив на своей шкуре кровавые снаряды, тут же пикировали вниз, разбиваясь о землю; надоедливые рукокрылые по неизвестным причинам взрывались от магических пуль, подобно небольшой самодельной бомбе – ничего от них не оставалось, кроме алой лужицы, появляющейся в хаотичных местах стройки. Ещё выстрел, ещё и ещё… Враги не заканчивались – летели на полукровку бесконечным потоком; кровавая обойма почти что иссякла, и Рейн, стиснув зубы, почувствовала, как острия магических пистолетов начали заползать ей под кожу, выкачивая уже из неё жизненные силы. Нет, так продолжаться просто не может! Если она не остановится, то уже сейчас можно вешать лавры победителя на Зерински. Один из Локдаунов – в грязных лохмотьях, размахиваясь крючкообразными когтями перед своим лицом, – налетел на дампира, но та, сильнее ухватившись за гофрированную трубу, извернулась так, что вампир налетел на бетонную стену, даже не ранив и не задев свою жертву; девушка, раскачавшись, прыгнула в противоположную сторону, на ходу разрубая острыми клинками нескольких летучих мышей и отрубив крыло одному из обращённых вампиров, сразу полетевшему вниз, на какие-то деревянные ящики.

Зерински продолжал истерично хохотать, наблюдая за потугами сестрицы спасти свою жизнь. Он видел, как Рейн отбивалась от полчища его прислужников, бегала по трубам, перекинутым через разные строительные леса, скользила каблуками по железным балкам… И это все фокусы, которые она может показать? Дэрил театрально смахнул со щеки невидимую слезинку; наверно, сегодняшнее шоу он запомнит на всю жизнь, осталось только дождаться, когда кто-нибудь из подданных отрубит наглой девчонке рыжую голову, которая так мило бы смотрелась над камином в его большой гостиной… Однако через секунду мужчина почувствовал что-то горячее и отшатнулся, смотря себе на грудь – на белой рубашке расползалось красное пятно. Она… она достала его! Зерински даже не заметил, как сводная сестра, наконец, добралась до его балкона и, держа в руке пистолет, палила из него, не жалея собственной крови. Глупая дампир! Зерински стиснул зубы, сильнее ухватился за рукоять трости и, увидев, как кровавая пуля, выпущенная из Драконов, летела в него, растворился в дымке, рассыпаясь на множество летучих мышей. Такого поворота событий никто не ожидал, даже сама Рейн; она не думала, что, будучи раненным, Дэрил все ещё способен трансформироваться в свою другую форму.

Внизу, на нижних уровнях вертолётной площадки особняка, вовсю орудовали миньоны, совершенно не замечая, что над их головами происходила величайшая битва среди родственников того самого вампира, которому они поклонялись, подобно Богу.

На связь в самое неподходящее время вышел Северин, и Рейн, наблюдая за тем, куда перемахнули рукокрылые вариации Зерински, ответила на вызов:

– Да?

– Рейн, если он превратился в мышей, бей его влёт!

«И откуда ему обо всём известно?..»

– Легко сказать! Да здесь их миллион! В какую стрелять?

– Используй весь свой опыт! Целься и стреляй!

И отключил связь.

Рейн, обернувшись, даже не заметила, как к ней на всех парах летел Локдаун, и, пригнувшись, дампир скользнула под ним, выставив руки с Карпатскими Драконами вперёд; спицы магических пистолетов вошли в тело вампира с такой лёгкостью, будто их вонзали в подтаявшее масло, и Рейн зажала спусковой крючок; резервуар начал пополняться жёлтой субстанцией – видимо, такого цвета их грязная кровь. Монстр заверещал, попытался увернуться, но дампир обхватила ногами его торс настолько крепко, что ей показалось, как она слышала хруст его рёбер. Вампир выворачивался, пытался скинуть с себя полукровку, но тщетно – она вцепилась крепко, словно пиявка; Локдаун, понимая, что ничего не сможет сделать, взлетел, направляясь в сторону противоположного крыла особняка. На него сверху налетели летучие мыши и другие собратья, и Рейн, наполняя один пистолет кровью обращённого, вторым палила по недругам, внимательно осматривая каждого рукокрылого, будто ища что-то, что выдавало бы в них грандмастера, но те были просто копией каждого из всех здесь летающих маленьких существ, только… у одного были ярко выраженные маленькие глаза-бусины, отличающиеся по цвету, – отливали будто чистым золотом, и рука дампира направилась в его сторону.

Палец зажал спуск, и Карпатский Дракон изрыгнул огонь в сторону оборотня, избегая встречи с остальными недругами. Крохотная красная пуля со свистом пролетела мимо других, попав точно в цель – летучая мышь, истекая кровью, полетела к ближайшему балкону и тут же, в сиреневой дымке, обернулась в свою настоящую форму – грандмастер Зерински держался за открытую рану, ненавистно испепеляя взглядом своего врага. Рейн, усмехнувшись, отрубила своему «такси» обе руки и, оттолкнувшись от его тела ногами, быстро попрыгала в сторону сводного брата по головам его подданных: Локдауны хотели ухватиться за Рейн, запустить свои когти и клыки в её тело, но та была слишком быстрой… И Зерински это понимал; нужна другая тактика боя.

Рейн, прыгнув на балкон, остановилась ровно напротив Зерински, держа наготове клинки – на их стали блестела свежая кровь; Дэрил, смотря на неё, держась за рану в груди, засмеялся: глупая-глупая сестрица; она и не догадывалась, что попалась в ловушку.

– Тебе конец, ублюдок! – фыркнула дампир, делая шаг в сторону сводного брата.

Полувампир широко улыбнулся.

– Пора умирать!

– Ты слишком наивная, моя дорогая, – мужчина, продемонстрировав полукровке свою белоснежную улыбку, щёлкнул пальцами, и Рейн заметно напряглась. В ту же секунду и летучие мыши и Локдауны устремились вверх, подальше от особняка, а внизу… всё начало взрываться. – Ты полагаешь, что я так просто сдамся тебе? Готовься к своей настоящей судьбе, сестрица!

Взрывная волна заставляла припасть к земле; казалось, что всё начало ходить ходуном, разрушаться; огонь появлялся тут и там, пожирая когда-то прекрасное здание; стало жарко и душно. Рейн, еле удерживаясь на ногах, не понимала, чего можно ожидать от Зерински: тот стоял спокойно, смотря на полукровку, будто бы ничего не происходило, лишь улыбался. То, что было построено его руками, и чем он особенно гордился, погибало. Больной ублюдок… Дампир готова была прямо сейчас побежать на него и вырвать у того вместо улыбки болезненный стон или – ещё лучше – его тёплое бьющееся сердце, но, почувствовав, как под ней растёт паутина трещин, лишь отпрыгнула в сторону – там, где она стояла ранее, провалился пол, образуя огромную дыру. Захотел скрыть все свои преступления, инсценировав собственную смерть? Рейн знала, что Дэрил – трус, но чтобы настолько?.. Она уже надеялась, что Зерински вновь обернётся в свою форму множества летучих мышей, но то, что произошло дальше, она никак не ожидала; мужчина, будто бы не замечая, как вокруг него рушится и взрывается его собственный дом, откинул трость куда-то в сторону, и та полетела в голодающее огненное море, бушевавшее внизу.

– Только ты и я, сестрица, только ты и я!

Он, сделав шаг вперёд, резко снял с себя окровавленный пиджак и разорвал на себе рубашку; Рейн, наблюдая за ним, сильнее схватилась за рукояти клинков; перспектива будущего ей совершенно не нравилась.

– Что, решил сестрице перед смертью устроить настоящий стриптиз? – дампир адресовала колкости в адрес брата, но тому явно было всё равно. – Прости, Зи, но твоё тело меня интересует исключительно в мёртвом виде.

– Пора тебе показать мою истинную сущность! Не хочу, чтобы мои верные подданные разочаровались во мне, наблюдая это!

Рейн не ожидала, что в следующую секунду Зерински упадёт на колени и начнёт корчиться от боли, трястись, мучиться; она уже готова была прямо сейчас нанести решающий удар, но упавшие перед ней каменные глыбы от стен особняка разделили её с братом, и агенту Бримстоуна пришлось обходить возникшее препятствие, чтобы дальше наблюдать то, что делал с собой любимый папенькин сынок. Но… Не успела она подобраться к брату ближе, как те камни, неожиданно отколовшиеся от стен из-за взрыва, обратились в мелкую пыль, и Рейн, отпрыгнув в сторону, увидела то, чего никак не ожидала: Зерински, её манерный братец, превратился не просто в свою истинную форму вампира, а в самого настоящего монстра: длинные чёрные волосы закрывали мощные бивни, торчащие за ушами; клыки выросли и выглядывали изо рта подобно тому, как те располагались у древних саблезубых животных; он опирался на мощные когтистые ладони: первые – те, что обычные руки, а вторые – росли из спины; ноги, непропорционально маленькие, прижимал к груди.

– Вот дерьмо!.. – только и успела прошептать Рейн.

Зерински, будто услышав её слова, стал расти в размерах, а на его спине, рядом со второй парой рук, выросли перепончатые крылья – настолько мощные и большие, что теперь дампир начала даже бояться, что не сможет убежать от него. Дэрил улыбнулся, демонстрируя ставшими острыми, будто спиленными, зубы; чёрные глаза с двумя парами золотистых зрачков блеснули яростью.

– Пора умирать, сестрица!

Рейн, быстро развернувшись на каблуках, понимала, что здесь с ним сражаться бесполезно, побежала в сторону самой высокой башни в именном особняке, а Зерински, перепрыгнув плёвое препятствие, взмахнул крыльями и устремился за рыжей охотницей, вытянув две пары рук с острыми, как нож, когтями. Дампир поднималась по черепице крыш, стараясь добраться до самой высокой башни в особняке – туда, куда ещё не пробрался огонь от взрывов. Ноги скользили, заставляя двигаться медленнее, но нельзя! Только не сейчас! Дэрил всё летел за ней, и агент Бримстоуна даже боялась обернуться – кто же знал, что именно такие фокусы прячет в своих рукавах великий грандмастер вампиров?.. Под ними всё взрывалось и разрушалось, огонь поедал материалы недостроенной вертолётной площадки; казалось, что боевая арена, развернувшаяся в пределах особняка, превратилась в самый настоящий Ад.

И выжить здесь должен только один.

Дампир, бегая по черепицам крыши, хватаясь за торчащие трубы и балки, перепрыгивала различные препятствия, удирала от Зерински, который вырастал прямо на глазах с каждым пройденным метром; всё это напоминало Рейн сцену из какого-нибудь старого классического ужастика, где она – какая-нибудь принцесса, убегающая от монстра, желавшего её схватить. Но хуже всего было то, что чем больше Дэрил становился в размерах, тем быстрее размахивал крыльями и набирал скорость – он мог нагнать её в любой момент. Пробегая марафон по крышам, Рейн, зацепившись за торчавшую трубу, схватилась за неё и начала ползти вверх, но… не успела. Она почувствовала, как её отрывают от металлической конструкции, как зажимают пальцы на её бёдрах, как родные косточки хрустят… Дампир, зажмурившись, издала болезненный стон, пытаясь вырваться из цепкой хватки огромной когтистой лапы, принадлежавшей… Зерински!

Дэрил смотрел на крохотную полукровку, зажимая её в собственных руках, как какую-то безделушку, которую очень уж хотелось сломать; он достиг своего величия: обернувшись огромным вампиром-демоном, он, держа в руке жалкую защитницу человеческого рода, которая старалась поранить его лишь парой клинков, сейчас работавших, словно зубочистки, полз вверх по часовой башне, что возвышалась во внутреннем дворе здания и была личной любимой конструкцией грандмастера. Когтистые лапы таранили мощные каменные стены, и огромные каменные глыбы летели вниз, в огненную бездну, развернувшуюся внизу. Рейн не хотелось смотреть вниз; в её голове просчитывались возможные вариации боя: как умертвить тушу, которая во много раз превышала по размерам твою собственную? Если его кожу, ставшей твёрже, возможно, самого мрамора, даже клинками не пробить, то о Карпатских Драконах и речи быть не может. Но… Дампир посмотрела в лицо мутанту, сосредоточенное на том, чтобы поскорее взобраться на крышу самого высокого здания на территории особняка… И кое-что пришло в голову. Рейн, усмехнувшись собственной идеи, сделала несколько глубоких вдохов и…

Повисла в руке вампира мёртвой куклой…

С сюрпризом…

Взгромоздившись на башню, Дэрил, устроившись на стене здания удобнее, наблюдал за жизнью, текущей в городе. Скоро они все падут, скоро все его ученики, все те существа, которых он почти что собственноручно вырастил, заполонят каменные джунгли и будут вершить своё предназначение. Все покорятся идеологии Кейгана; наконец-то вампиры построят свою первоначальную утопию! Локдауны, заражённые летучие мыши, миньоны… Они как крысы в водосточных канавах – разнесут заразу идеи от одного человека к другому, пока те не признают своей слабости и не отдадут всё то, что было ими нажито, настоящим сильнейшим существам. Зерински понимал, что он пешка в этой игре, но он столько всего сделал… И пара городов под его полной диктатурой будет неплохим вознаграждением за его щедрые услуги. А ещё он умудрился раздавить одну назойливую мышь. Вампир, улыбнувшись, поднёс ладонь с мёртвой полукровкой к своему носу, внимательно оглядывая тело дампира… Никто не смог её убить. Никто! А он – величайший Дэрил Зерински, сын самого Кейгана – достиг своей цели. Удерживаясь двумя парами рук за здание, слушая взрывы, прикрываясь собственными крыльями… Он просто не мог насмотреться на труп собственной сестры.

– Ты это заслужила, сестра, – прорычал Зерински, перекладывая бездыханное тело из одной лапы в другую, словно девушка в его руках – медуза, только что пойманная в бескрайнем море. – Твоя смерть станет началом нашей новой эры! – он склонился ниже, перешёл на шёпот. – Что ты на это скажешь, моя дорогая?

– Хочу, чтобы ты сдох, братец!

Рейн, выгнувшись в спине, быстро встала на ноги и клинком рассекла глазное яблоко монстра; Зерински не ожидал такого поворота событий, не ожидал, что эта букашка вообще жива! Рефлекторно всеми руками схватившись за лицо и истошно вопя, он даже не подозревал, что рыжая охотница, прыгнув на его плечо, решилась пробежать по его телу целый марафон, отстреливая, как оказалось, тонкие кожные перепонки крыльев. Она не жалела патронов; резервуар с кровью был почти на исходе, но можно было использовать и свою. Выстрел, ещё один, ещё… Зерински попытался отмахнуться от надоедливой рыжей блохи, и Рейн пришлось ретироваться обратно к башне, оставляя на теле Дэрила слабые следы царапин.

Девушка пробежала по правому плечу монстра, и тот постарался смахнуть её от себя рукой, но она вовремя успела увернуться и прыгнула в сторону башни; Зерински, ослепший на один глаз, попытался поймать полукровку в воздухе, но не успел, потому что та была настолько быстрой, что вампир не заметил, как она зацепилась за стрелки огромного циферблата. Дампир подтянулась, встав на железную пику, опираясь спиной на подсвеченное жёлтое стекло с цифрами; внизу продолжал гореть огонь, всё взрывалось, и девушка понимала, что если она не поспешит, то и она сама, и её брат станут всего лишь жалким пеплом в этой истории. Зерински, зарычав, попытался придавить её к циферблату, но дампир выгнулась в спине, и, дождавшись момента, запрыгнула на тыльную сторону кисти огромной когтистой руки, начиная палить по брату из Карпатских Драконов. Вампир прикрывался свободными руками от пуль, закрывал сочащийся кровью глаз, старался смахнуть с себя в очередной раз крохотную мельтешащую тут и там сестрицу, но постоянно не попадал по ней.

Слишком быстрая, слишком надоедливая…

Она должна сдохнуть!..

– Что, думаешь, я тебя не достану?! – рявкнул вампир, уже не просто сдирая кожу, а начиная бить самого себя. – Ты напрасно тратишь своё время, сестрёнка!

У него поехала крыша.

– Прости, Зи, но у меня был приказ тебя убить, – съязвила Рейн, продолжая бегать по мощному телу монстра.

– Я достану тебя!

– Плохо стараешься.

Рейн не просто отстреливалась из пистолетов, но и продолжала искать клинками ахиллесову пяту сводного брата, который из-за многочисленных ран и царапин на теле напоминал больше живую карту; она бегала по всем открытым участкам кожи, нанося удары, и Зерински пытался противостоять ей, но… у него ничего не выходило: разъярённый, он уже не соображал, что не просто отбивается от нападок полукровки, но и сам уничтожает себя. Грандмастер обращённых вампиров стонал от боли, которую ему причиняли собственные кулаки и когти; Дэрил убивал самого себя, и Рейн готова была поклясться, что слышала, как хрустнули его собственные рёбра.

Оказывается, просто кто-то очень сильно боялся щекотки.

До смерти.

Башня под телом огромного монстра начала разрушаться. Ещё немного, и они оба падут в пучину огненной бездны, разверзнувшейся внизу.

Зерински уже не понимал, что творит: он, держась лишь одной рукой за башню, другой царапал себя до крови, проникая острыми когтями под кожу, почти вырывая куски мяса. Он неистово орал, рычал, но продолжал поиски красно-чёрного насекомого, которое больно кусалось. Казалось, что уничтожить своего кровного родственника для Дэрила стало чем-то вроде идефикса: если он победит, то лучше пусть умрёт, но нельзя, чтобы его запомнили как слабейшего потомка когда-то величайшего вампира. Никогда! Он не отступит от своей цели! Не проиграет!

Никогда!

Башня дала вторую трещину.

Рейн показалось, что где-то вдалеке она слышала шум лопастей вертолёта.

Зерински продолжал бить себя, не щадя собственных сил. Изрядно ослабев, вампир даже не почувствовал, как единственная рука, которой он держался за часовую башню, начала медленно соскальзывать – мощные когти уже не могли цепляться за каменную кладку; он истощался прямо на глазах. Рейн, прочертив полосу клинками от позвоночника до лба, прыгнула на один из рогов и оттуда перемахнула на лицо монстра-брата, в прыжке расчерчивая клинком второй глаз. Из свежей раны брызнула почти что чёрная кровь; монстр заверещал резаной свиньёй, вновь хватаясь за голову, но уже двумя руками. Дампир перепрыгнула на крышу башни, взбираясь на самый пик; ослепший вампир размахивал руками, не соображая, что творит: он уже даже не держался за основание здания – вообще перестал чувствовать мир вокруг себя.

Стрелки часов все ещё шли по треснувшему циферблату.

Полночь.

Часы пробили двенадцать.

Дэрил, закрыв уши, заорал нечеловеческим голосом; колокол издавал неприятные громкие звуки, от которых кружилась голова. Вампир старался сопротивляться неприятному звуку, но оно было явно сильнее… Не зная, куда деться, уродливый монстр Зерински отпрыгнул от башни, взмахивая огромными перепончатыми крыльями, но… Он не думал, что несколько дыр на кожистой перепонке смогут его свести в могилу; любимый сын Кейгана истошно завопил, понимая, что теряет контроль над полётом; его способности и тело – предатели, заставлявшие его тонуть в собственной немощи. Будучи слепым, в воздухе вампир пытался за что-то зацепиться, но не мог почувствовать то осязаемое, до которого было рукой подать. Огненный бассейн, в который превратился когда-то прекрасный именной особняк, будто тянулся оранжевыми волнами к чудищу, пытаясь забрать его с собой, поглотить, но Дэрил не сдавался… Но…

Исход был предрешён.

Рейн, удерживаясь за шпиль, видела, как её собственный брат, упав на каменные глыбы, в огонь, старался выбраться из ловушки, но не смог этого сделать – огонь начал пожирать его тело. Дэрил орал что-то нечленораздельное, пытался разодрать собственную кожу, вырвать из себя те металлические балки, впившиеся в его спину, но всё было тщетно – его время подошло к концу. Дампир, чтобы не смотреть на мучения брата, глянула в небо; маленькая чёрная точка, приближавшаяся к почти что разрушенной часовой башне, быстро росла и обретала форму и размеры – спасательный вертолёт вместе с Северином, до этого круживший около именного особняка, завис в воздухе. Кабина открылась, и оттуда выглянуло знакомое приятное Рейн лицо; мужчина, улыбнувшись ей, протянул ей руку. Девушка приняла этот жест, и напарник затащил её в вертолёт, а потом закрыл дверь в кабину, усаживаясь рядом. В окне продолжилось яркое шоу, в котором некогда величавший себя великим грандмастером и истинным вампиром Дэрил Зерински становился лишь маленьким пятнышком в прошлом, постепенно из него исчезая вовсе.

Исчезая из истории вообще.

Смерть одного из отпрысков ублюдка Кейгана вызывала лишь улыбку.

Вертолёт поднялся в небо, медленно уползая в сторону города, развернувшегося внизу. Где-то там, внутри каменных джунглей, бушевали выпущенные на свободу обращённые вампиры-дикари. Бримстоуну теперь и с ними придётся разбираться. Рейн вздохнула, отворачиваюсь от окна и смотря в сторону напарника.

– Это… всё ваших рук дело? – поинтересовалась дампир, заправляя рыжую прядь за ухо.

Северин покачал головой.

– Здесь всё было заминировано. На случай, если у Зерински возникнут проблемы – например, ты. Кстати, ты смогла найти список?

Рейн продемонстрировала напарнику смятый листок бумаги, который она всё это время держала в небольшом углублении в браслете одного из клинков. Отыскать список было просто: как оказалось, лист имён всех тех ублюдков, которых породил Кейган, был в той самой древней книге, которую охранял один из многочисленных марионеток Зерински – искусственно созданный вампир, вооружённый почти копией мечей Рейн. Вырвать страницу из-под его носа удалось, и это очень радовало. И оно вызвало странные ностальгические воспоминания, вызывавшие дрожь по всему телу. Дампир, положив список с именами культистов Кейгана рядом с собой, обняла себя за плечи, выдыхая и вновь отворачиваясь от напарника, который лишь вопросительно смотрел на подругу, не понимая, почему её настроение так резко переменилось. Ему хотелось тут же кое-что спросить, но Рейн решила продолжить начатый разговор, отвечая на вопрос:

– Да, всё здесь. Вся поганая генеалогия. Плюс – примерное местонахождение всех членов культа Кейгана. Похоже, они все съезжаются прямо сюда, в город.

Северин кивнул её словам и, отвернувшись, достал мобильный телефон: сначала сфотографировал найденный Рейн список, а затем начал быстро набирать пальцами на сенсорном экране короткое сообщение. Писк, и вскоре оно было доставлено прямо в отдел программистов Бримстоуна. Может, они упростят поиски всех тех, кто так или иначе замешан в делах Кейгана, чья идеология до сих пор жила и процветала в умах как молодых людей, так и сверхъестественных существ? Попробовать стоило. Северин понимал, насколько это важно – пусть и не для общества, но хотя бы для Рейн.

– Запрос отправлен, – снова писк – пришёл ответ. Северин выключил телефон. – Лучшие умы Бримстоуна думают над этим. И им это не нравится.

Рейн усмехнулась его словам. Закинув ногу на ногу, она переменилась в лице, вновь смотря на напарника так, будто той минутной слабости не было вовсе. Северин не догадывался, что происходило у подруги в голове, но то, что она вновь та прежняя – его определённо радовало.

– А мне нравится. Они сами идут ко мне в руки. Я, наконец, смогу прервать линию гнилой крови моего папочки!

Напарник Рейн усмехнулся и, откинувшись на кресле, просто стал молча наблюдать за тем, как некогда прекрасное здание доживало своё время. Дампир молча смотрела в окно, на ночной пейзаж, задумываясь над тем, что случится в будущем, что она вообще будет делать с полученной информацией о своих братьях и сестрах. Одно полукровка знала точно – она никого не пощадит! И, наконец, покончит с тем, что возвращало её всегда назад.

Она отомстит.

За мать.

За прошлое.

За саму себя.

Вертолёт с символикой Бримстоуна летел в сторону города, навстречу новому дню.

Навстречу кровавому рассвету.

***

В плохо освещённом подвальном помещении, среди многочисленных компьютеров и пультов, находился мужчина; сгорбившийся, одетый в какие-то лохмотья, с множественными шрамами, оставленными после неудачных операций, в шикарном белоснежном парике, скрывавшим его уродливую лысину с несколькими кожными заплатками будто от других существ, скрепленных небрежно обычным канцелярским степлером, он набирал на клавиатуре своими крючкообразными пальцами с длинными чёрными ногтями какую-то команду на клавиатуре, пялясь разноцветными глазами в монитор, на котором перемешивались различные кодировки, состоящие из букв, цифр и непонятных значков. С виду его можно было принять за живое воплощение того самого чудовища Франкенштейна, но всё было куда проще – портрет древнего вампира в форме офицера SS с необычными голубыми глазами знал их общую маленькую тайну – они были кровными родственниками.

Жаль, Кейган не дожил до того момента, чтобы по-настоящему гордиться Зерксом.

Из тени, словно выплыв оттуда, в маленькую комнатушку прокралась незваная гостья; её чёрные волнистые волосы ложились ночным туманом, с её глаз капали чернильные слезы, а сама она была одета в тонкий кожаный корсет и чёрный купальник с множеством ремней и клёпок; длинные сапоги, выше колена, с острым каблуком, который должен был громко стучать по кафельному полу, никак не выдавал её присутствия. Она и не пряталась. Чёрная фея без крыльев со слезами материализовалась возле вампира, летая вокруг него, иногда заглядывая в монитор. Ей было интересно, что на этот раз придумал её уродливый полубрат.

– Зеркс?

– Да? – мужчина обернулся в сторону того существа, которого мог назвать своей сестрой.

– Зерински мёртв. Но… вечер определённо оказался удачным. Лидеры уничтожены, город можно брать.

– А… Тогда он выполнил свою задачу, – констатировал Зеркс. – Нет вещи важнее, чем выполнение поставленной цели. А как погиб наш бывший братец?

– Непонятно. Там был кто-то чужой… Я разберусь!

– Ясно, – вампир подошёл к главному компьютеру и нажал на красную кнопку. Позади него в нескольких метрах, из-под пола, в ту же секунду вырос стеклянный резервуар внутри с чем-то… отвратительным, – я создал кое-что, что тебя должно заинтересовать.

Мужчина подозвал к себе девушку, и та, паря над полом, последовала за ним к аквариуму, где увидела такое, отчего её тут же замутило: внутри, на железной конструкции, при помощи мощнейших крюков, содержалось существо… отчего-то напоминающее уродливого младенца-переростка с ярко-красной кожей с выступавшими сине-фиолетовыми венами. Оно не было человеком, но и назвать его вампиром тоже никак было нельзя: толстый сморщенный уродец, издавая болезненные стоны, качался из стороны в сторону на крюках, подобно маятнику, пытаясь выбраться из плена, но… Зеркс и его спутница прекрасно понимали, что это всё бесполезно. Вампир, подойдя к своему творению, потрепал того по голове, убеждаясь в гениальности своего изобретения. Теперь же последнее слово за сестрой…

Вампирша, подойдя ближе, принюхалась и тут же отшатнулась: от этой твари пахло экскрементами и потной кислотой. С ним даже рядом находиться невозможно! Однако в голове тут же возникла одна интересная ассоциация, и девушка решилась её озвучить:

– Запах… Такой же, как у Слезз.

– Неудивительно, она – его мать… в некотором роде. Наша гранд-дама из канализации ещё пригодится. Посмотри на него: густая питательная кровь везде! Попробуй.

Предложение было чересчур заманчивым, но… девушка не могла противостоять этому зловонию. Если же оно действительно приятнее на вкус, чем на запах, то надо будет в будущем Зерксу доработать свою игрушку. Вампирша, задержав дыхание, набросилась на гигантского младенца, похожего на лысого шарпея, пытаясь острыми, как бритва, клыками прокусить его сальную кожу.

Зеркс, наблюдая за мучениями своего подопытного, наслаждаясь его криками и стонами, гордился собой.

Отец, наверно, тоже бы им гордился, будь он жив…

В прошлой жизни.

– Кто бы мог подумать? Искусственный контролируемый источник пищи для трудных времён, – вампир обернулся в сторону портрета, с которого на него величественно смотрел Кейган. – Хм… А отец говорил, что люди никогда не будут полезны для нас.

Вампир, всосав искусственную кровь, почувствовала ту на языке и тут же отряпнула от жирного отпрыска Слезз. Девушка начала откашливаться, харкала кровью, царапала длинными чёрными ногтями собственный язык. Это было отвратительно! На секунду ей показалось, что она выпила коктейль из урины, фекалий и прочей мерзости, а не то, что так расхвалил Зеркс – якобы божественный напиток. Хотелось тут же выбежать в туалет и засунуть пальцы себе в рот, но… тряхнув головой, дочь Кейгана произнесла:

– Боже, Зеркс, дрянь невозможная!

– Ну… Да, – улыбнулся вампир. – Вкусовые ощущения надо бы доработать… Но мы это исправим.

Девушка лишь фыркнула на его слова и, вновь прокашлявшись, поняла, что ей нечего тут больше делать. Она, растворившись в тени, оставили Зеркса наедине с его новым «другом». Вампир лишь хмыкнул и, подойдя к компьютеру, продолжил заниматься своими разработками – нужно многое исправить и переделать. А ей нужно срочно найти кого-то более питательного, чтобы перебить вкус настолько отвратительной крови. А ещё… найти убийцу Зерински прежде, чем таинственная охотница доберётся до остальных членов семейства Кейгана.

Да, она этим займётся прямо сейчас!

Даже мёртвому отцу она продолжала доказывать свою верность, ведь… Ведь Эфемера всегда была его любимой девочкой!

«Эпизод 6. Акт 2: Мясной район. Корова О’Лири.»

Она ненавидела этот город; эти улицы, сточные канавы, зеркальные здания, похожие друг на друга, словно близнецы, серую массу людей, вечно недовольных и хмурых – всё раздражало до зубного скрежета. Шпили высоток разрывали небесное полотно, как ножницы – бумагу; облака, словно мочалки, выжимали из себя влагу, и на сухом асфальте начали появляться первые дождевые кляксы. Мир будто плакал, тоскуя по тому самому яркому городу, которым он когда-то старался казаться; дождь начал мелко покрапывать, затемняя и без того мрачные тона улиц мегаполиса. Нужно успеть добраться до места назначения, пока не начался ливень. Дампир, укрываясь от непогоды ярко-красным плащом, шла быстро в сторону одного старого заведения, где планировала встретиться с напарником; окружающие, понуро свесив головы, толкали её, задевали плечами и локтями, шли по одному маршруту и казались теми самыми живыми мертвецами из старых кинолент в жанре «ужасы»; Рейн старалась не выделяться среди них, но ярко-красное пятно на выцветавшем полотне многочисленных улочек трудно не заметить. Она шла мимо старых домов, магазинов, газетных лавочек… На неё с билбордов лучезарно пялились красивые мужчины и женщины, рекламирующие что-то, что обязательно не работало – всё это ложь. Как и этот мир, эта вера в то, что всё будет хорошо. С наступлением темноты серый город превращался в огромную чёрную дыру, показывая свой лик совершенно с иной стороны: бродяги выползали на улицы в огромных количествах, как червяки из земли, прося цент у тех, кого жизнь не обделила денежными средствами; за углами старых жилых построек жались друг к другу подростки в пёстрых нарядах, не стыдящиеся заниматься сексом прилюдно и ширяться дурью; мимо, на всей скорости, пронеслись два автомобиля – полицейский патруль с включенной мигалкой гонялся за угонщиком старой развалюхи, а тот отстреливался, пытаясь спасти свою шкуру – лучше уж смерть, чем чтение законов; никто из проходящих мимо не заметил, как в тени старой проджекта на молодую девушку напали бандиты: избивали её, забирали ценности, готовы были воспользоваться моментом и… её телом. У всех подобных сценариев всегда один исход. Всем было насрать на чужие жизни, чужие судьбы – каждый думал лишь о себе. В этом мире выживали сильнейшие. Рейн шла мимо, пряча лицо под капюшоном; какое ей дело до простых смертных? Своих проблем хватало: найти и убить в лабиринте огромного мегаполиса всех тех, кто поклонялся вере Кейгана – задача не из простых. Почему она должна задумываться о тех людях, которые никогда не жалели вампиров? Почему те, кого она могла называть «завтраком», должны уповать на спасение от существа, которого они боялись на протяжении многих веков? И почему Рейн именно сейчас резко захотелось остановиться?

Их было трое: мужчины, все среднего возраста, одетые в свободного кроя одежду, не скрывающие своего лица масками, зато на голову шапку надеть не забыли; они окружили молодую девушку в красных очках с большими линзами; судя по юному возрасту – студентка или старшеклассница, наряженная так, словно она спешила на вечеринку хиппи. Она села на землю, облокачиваясь спиной о холодную шершавую гладь кирпичного здания, пряча заплаканное лицо и молясь, чтобы от неё отстали; тряслась от нервов, от холода, от понимая того, что это мог быть последний день в её жизни. Самый старший мужчина, усмехнувшись и демонстрируя гнилые зубы с одним золотым клыком, размахивал одной рукой бежевой дамской сумочкой, а другой уже потянулся к язычку молнии на ширинке.

– Не волнуйся, детка, – хищно улыбнулся он, – всё будет хорошо. Мальчики, я ведь прав?

– Да! Да!.. – поддержали его напарники, подходя к девушке ближе и, схватив её за руки, подняли на ноги, удерживая на месте. Вдруг надумает сбежать, когда они не успели ещё толком повеселиться.

– Отпустите… Пожалуйста, отпустите, – глотая слёзы, просила их заложница.

– Прости, сладкая, но сейчас у нас совершенно другие планы, – мужчина приспустил штаны до бёдер, плюнул на ладонь и начал надрачивать полувставший член, – тебе понравится, детка. Я обещаю.

– Нет! Нет! Отпустите! – она пыталась вырваться, но бандиты по обе стороны ударили её по голове настолько сильно, что от боли девушка упала на колени. Насильник медленно приближался к ней. – Отпустите, пожалуйста! – она заплаканными глазами смотрела на него, но тот лишь улыбался, предвкушая очень интересный вечер. В этом городе правит балом преступность. Только не закон!

Они её не слышали; хищники никак не могли нарадоваться за жертву, продолжая наступать, запугивать; для них сегодняшний вечер – самый настоящий праздник: поиграют с ней, порадуются её телу, а потом убьют – кому нужна эта стрёмная девка, носящая на руках кучи браслетов, а на шее – талисман с соской-пустышкой? Таким место только под землёй. Чудная девчонка просила о помощи, умоляла кого-то невидимого спасти её, но мужчины, подмигнув друг другу, быстро смекнули о том, чем её быстро заткнуть. Главарь мелкой банды с высунутой уликой из штанов подошёл ближе к ней, сдавливая своими жирными пальцами её щёки; девушка мотала головой из стороны в сторону, сопротивлялась, но знала, что ей никто не поможет – она вновь осталась одна. Понимая, какая участь её ждёт, она уже хотела открыть рот и исполнить свой долг перед ними, как неожиданно…

– Давай, деточка, сделай папе хорошо…

Неизвестно откуда вылетевший гарпун с цепью вонзился в голову мужчины, продырявив её насквозь; кровь брызнула на лица и одежды очевидцев. Напуганная девушка стала судорожно озираться по сторонам, пока её взгляд не зацепился за фигуру в красном плаще, скрывавшую свой лицо, но не то, что она сделала – цепь с пикой тянулась от её руки до того самого бандита. Её мольбы были услышаны.

Бежевая сумка упала на землю.

– Девушка вас учтиво попросила отпустить её, но вы её не послушались.

Незнакомка потянула цепь на себя, и мужчина с дырой в голове рухнул на асфальт, оставляя видимый кровавый след, а его напарники, наблюдавшие за всем этим, сразу потеряли храбрость и теперь, как цыплята, жались от страха к девушке, боясь, что их постигнет та же участь. И боялись не зря: мститель в красном капюшоне, вернув себе свою цепь, вновь хотела её закинуть, припугивая мужчин, но те сами всё поняли и отпустили заложницу. Для наглядности ей пришлось несколько раз ударить в живот насильника остриём каблука, сделав несколько видимых кровавых дыр. Изуродовать труп – зрелище не из приятных. Дампир положила ногу на высунутый член, чуть надавливая, чувствуя, как бандиты уже чуть сознания не теряли от увиденного, а руки прятали пах; самое ценное ведь у них было только в штанах, а в черепной коробке – пустота.

– Чтобы я больше вас в этом районе не видела.

Они, кивая, словно сувенирные китайские болванчики, сначала медленно отходили в сторону от красного мстителя, а затем бросились наутёк, не разбирая дороги – прям как побитые скулящие щенки. Болваны… Рейн выдохнула; скоро сюда нагрянут копы: очертят территорию, сфотографируют свежий труп, опросят свидетелей… Как обычно займутся своей будничной работой. Но хотя бы в этот раз обошлось без жертв, а от полученных травм девчонка как-нибудь оправится. В лучшем случае – забудет, что с ней было. В худшем… Об этом лучше даже не задумываться. Дампир, подойдя к ней, взяла бежевый клатч, усыпанный разноцветными пайетками, с земли и протянула его незнакомке, которая, наспех вытирая слёзы, размазывала по лицу яркий макияж. Итоговый результат получился даже забавным. Девушка, кое-как успокоившись, шмыгнула носом и приняла обратно свою сумку, обнимая её обеими руками, будто там было нечто ценное для неё. Ей хотелось уйти отсюда как можно скорее, но, подняв заплаканные глаза на свою спасительницу, она лишь произнесла:

– Спасибо.

Даже в такой экстремальной ситуации девчонка не забыла о манерах.

– Не за что, – усмехнулась Рейн и, отступая, хотела дать девушке пройти, но осеклась, когда внимательно рассмотрела её лицо. Или ей показалось, или…

«Не может быть».

Овал лица, серо-голубые глаза, маленький аккуратный нос, очерченные ровные губы… Если бы не пшеничный цвет волос и броская одежда в странном стиле, Рейн бы приняла её за… Дампир натуженно сглотнула, отгоняя от себя прочь возникшие ассоциации: она мертва, мертва, и точка. Дампир непроизвольно сжала кулаки; почему она так похожа на человека, повлиявшего на её прошлое? Почему она выглядит точь-в-точь как… Светлана?.. Сестрёнка… Нет-нет! Всё это глупости, просто наваждение. Ей… Ей наверно показалось. В чушь про переселение душ после смерти она никогда не верила. И никогда не поверит. А девчушка смотрела на неё вопросительно, будто ожидая какого-то подвоха и боясь, что с ней что-то сделают. Но Рейн, выдохнув, задала ей вопрос:

– Как тебя зовут?

– М… Меня?.. – девушка удивлённо моргнула несколько раз. – На… Нарисса.

– Вот что, Нарисса, – её имя дампир произнесла так, словно пробовала на вкус, – в следующий раз не задерживайся допоздна в опасных районах.

Девушка быстро закивала и, внимательно осматривая свою спасительницу в последний раз, бросилась бежать в сторону выхода, оставив фигуру в плаще одну. Рейн выдохнула; кажется… кажется, ей просто показалось. Настолько похожих людей просто не бывает, но… Дампир обернулась и поняла, что Нариссы и след простыл – простыл и след воспоминаний из детства, когда за Рейн ещё было кому приглядывать. Кейган… Хоть один его потомок оказался на редкость хорошим человеком. Дампир, круто развернувшись, быстрым шагом направилась отсюда прочь в сторону одного старого кабака со странным названием «Корова О’Лэрри». Она не опаздывала, но и задерживать Северина ей не хотелось.

Она даже не заметила, с какой бешеной скоростью мимо неё пронеслась полицейская патрульная машина.

С кем-то на лобовом стекле.

***

– Похоже, что раскритикованные инициативы мэра Рэнделла «Чистые улицы» начинают осуществляться в центре города: наблюдается резкое снижение проституции, торговли наркотиками. Из ночлежек церковных… – помехи на старом телевизоре, висящем в пыльном углу старого бара, перебили молодого ведущего новостей с густой щёткой усов. Но несколько нажатий на пульте заставили его вновь вернуться и продолжить аналитику свежих фактов. – …Продолжает нарастать напряжение, связанное с исчезновением нескольких выдающихся граждан нашего города. Расследование продолжается. Но мы не смогли найти ни мэра, ни шефа полиции Брюстера, чтобы услышать их комментарии.

– Эрл, выключи это дерьмо! – хрюкнула жирная свинья за барной стойкой, выпившая уже пятый стакан холодного пива.

Хозяин бара не стал спорить со старым байкером и переключил эфир новостей на спортивный канал, где показывали вчерашний матч по соккеру. Посетители были рады такой перемене, а вот двое новеньких – не очень. Встретиться в старом кабаке, в котором прогнил пол, стены пошли трещинами, из старого музыкального автомата играла раздражающая музыка, а запах тут стоял самой настоящей помойки – не лучшая идея, но при всём при этом здесь было по-своему уютно и комфортно. По крайней мере, Рейн было здесь спокойно, ну, а выпивка, которую она цедила через соломинку, всё-таки не отрава – так что сойдёт. Зато Северин, как истинный джентльмен, предпочёл алкоголю томатный сок. Рядом на столе лежала папка с грифом «Секретно»: в ней находилось упоминание о тех миньонах, что работали на Зерински; Бримстоун взяли анализ крови у нескольких подчинённых мёртвого отпрыска Кейгана и, проведя медицинскую экспертизу, заключили, что у всех них был единый состав – кто-то баловался экспериментами по клонированию – дёшево и сердито. Вполне похоже на правду, учитывая, скольких Рейн пришлось перебить на том балу, и сколько ещё бродят по улицам преступного города.

У всех них будет одна судьба, если они не передумают мешаться под ногами.

– Звенья одной цепи, так? Та бойня у Зерински и исчезновение городских отбросов? – спустя продолжительную тишину заключила Рейн, помешивая трубочкой коктейль и смотря на стеллажи с разноцветными бутылками с разными напитками.

– В Бримстоуне согласны, – кивнул Северин, не решаясь допить свой овощной сок. – Исчезновений всё больше. Как будто все бомжи, наркота и прочие сквозь землю провалились.

– Да… – напарнику, так редко выходившему в свет, предпочитавшему живому общению библиотеку Бримстоуна, не стоило знать о том, что всё то, что говорили по телевизору – чистейшая ложь. Преступность никуда не исчезла, а с пропажей чиновников – лишь усилилась. – А в городе собирается чертовски большой съезд вампиров.

– Видимо, нам нужна твоя помощь в этом деле, Рейн.

– Ну да, – дампир пожала плечами, будто сомневаясь в своём ответе. – Мои интересы и интересы Бримстоуна иногда могут пересекаться.

Завсегдатаи заведения были увлечены своими делами, а некоторые же, расплатившись за жирный обед и не самую хорошую выпивку, уходили отсюда прочь, не забыв оставить пару центов на чай. Рейн прищурилась; как-то странно в такое время людям уходить домой. Обычно в это время бар полон посетителей: они нажирались, как свиньи, устраивали здесь драки, веселились, обязательно что-то ломали, а тут… Что-то не так. В кабаке подобного раньше никогда не было.

– Список, что ты нашла у Зерински, доказывает, что культ Кейгана – это ключ, – продолжил Северин. – Во главе всего стоят его отпрыски, и их довольно много. И… – мужчина посмотрел куда-то в сторону за Рейн, но девушка, обернувшись вслед за ним, ничего не увидела. Северина мелко затрясло, и он начал судорожно искать глазами путь к отступлению. – …Срочный вызов. Будь на связи, только не исчезай.

Он явно что-то скрывал.

– Северин? – Рейн, обернувшись к нему, даже сообразить ничего не успела, как напарника и след простыл. Впрочем, как и всех в этом заведении. Что за чертовщина? – Вот Дьявол!

Возникший из ниоткуда вой полицейской сирены начал постепенно нарастать, пока… В голове что-то щёлкнуло, и Рейн вовремя отпрыгнула в сторону от барной стойки, когда в стену старенького кабака влетел полицейский автомобиль, вызвав обрушение и многочисленные взрывы. Такое не могло произойти случайно, нет. Девушка была в порядке, но, осмотревшись, поняла, что выход отсюда забаррикадирован полыхающей машиной и упавшими бетонными глыбами; чёрт, и почему у неё нет волшебного чутья Северина? Дампир поняла, что если ей куда и бежать, то только наверх, на второй этаж. Рейн оказалась в ловушке.

Она вызвала напарника по связи:

– Чёрт! Северин, я застряла в этой дыре. А что снаружи?

Дампир начала бежать сквозь бар, мимо многочисленных столиков и диванчиков; деревянные покрытия, подцепив огонь, начали распространять пламя по всему заведению. Кажется, Эрл до конца жизни потом не расплатиться за ремонт в любимой «Корове». Диванчики с кожаной обивкой, старые столы, множество картин… всё горело, полыхало ярким пламенем. Удушающий запах гари заставлял Рейн постоянно кашлять, но она продолжала двигаться вперёд, пробегая каждый метр, уже поднимаясь по лестнице на второй этаж. Северина было плохо слышно из-за внешнего шума:

– Эти уроды лезут из всех щелей. Рейн, тебе придётся найти какой-то путь наружу. И осторожно… ты там не одна.

Отлично, только ещё одной стычки ей сегодня не хватало. Дампир бежала от огня, пробираясь к заветному второму этажу: один лестничный пролёт, второй, третий… Наконец-то она тут, в большом зале отдыха с бильярдным столом, большими диванами и двумя игровыми автоматами… Но тут ещё был сюрприз в виде двух байкеров, держащих в руках шипастые дубинки; они скалили зубы, подобно вампирам, но теми никогда не являлись. Но где-то в глубине души, видимо, хотели походить на них.

– А тебе не сказали, малышка, что мы закрылись на взрослую вечеринку? Детишки – по домам!

Один из них включил пожарную сигнализацию, а второй – запустил старый музыкальный автомат, круглосуточно крутящий пластинку с кантри. Послышался шум включенной системы пожаротушения. Внизу – вода, вверху – отвратительная мелодия. Жаль, что старина-радио внизу заткнулось из-за короткого замыкания – там хотя бы играл нью-металл, а под него так весело умертвлять неразумных идиотов. Дампир схватилась за рукояти клинков, становясь в боевую стойку. Вечер определённо удавался.

Кажется, она поймала ритм.

– Боже! Заперта в горящем дешёвом кабаке. И музыкальный аппарат внизу… Кто-то за это заплатит, – театрально закатила она глаза, но её игры не оценили.

Дампир быстро осмотрелась, оценивая ситуацию, и в голову прокралась одна идея:

«Так… Окон нет, зато вентилятор встроен во внешнюю стену».

– Не надо было мешать мне выпить, ребята, – улыбнулась Рейн, и это было для миньонов подобно вызову.

Мужчины бросились к ней, размахивая дубинками, и дампир выгнулась, выпуская в их сторону гарпун; цепь обвила их двоих вокруг торса, и полукровка, раскручивая слуг культа Кейгана, словно йо-йо, направила их прямиком на работающий вентилятор; защитная пластиковая решётка сломалась сразу же, и ненасытные лопасти начали мелко кромсать незваных посетителей бара, выплёвывая кровавые ошмётки, окрашивая всё в красный цвет. Дампир усмехнулась; её план работал на славу, но потоки мыслей были прерваны топотом сапог, и девушка обернулась: на неё бежала толпа панков, вооружённая кто чем: лопатами, гвоздодёрами, палками… Такими игрушками и на неё? Рейн широко улыбнулась, дождавшись, когда смуглая девушка с шапкой в виде медведя и с татуировками на всё тело подбежит к ней и замахнётся булавой; секунда, две, три… Дампир прогнулась под ней, подцепляя девушку клинком за подмышки. Миньон такого не ожидала, как и того, что её с силой, словно какой-то бесхозный мешок, кинут на верную смерть к лопастям вентилятора. Тот пожирал людей с особым аппетитом, с хрустом.

И под кровавый фонтан, под весёлую музыку хотелось танцевать вместе со смертью.

Миньоны лезли из всех щелей бара, как тараканы, а Рейн продолжала от них избавляться при помощи своего нового друга; одних застреливала в вентилятор, других – кромсала на мелкие части, третьих отправляла туда ударом острого каблука, четвёртых – раскручивала гарпуном. Лопасти уже начинали давать сбой, вращаясь всё медленнее и медленнее, пока, в итоге, вовсе не взорвались от перенапряжения и не открыли проход наружу. В тот же момент все слуги Кейгана как сквозь землю провалились. Дампир улыбнулась проделанной работе, отряхнулась и поправила сбившиеся пряди волос. Кажется, она здесь немного задержалась.

– Ну, наконец-то! Это был чертовски прочный вентилятор!

Рейн, подойдя к раме, оставшейся от вентилятора, прыгнула в открытый проход, приземлившись на мокрый от дождя асфальт. Улицы города приветствовали её мёртвой тишиной.

И ей это чертовски не понравилось.

Комментарий к Episode 6. Act 2: The Meatpacking District. O’Leary’s Cow.

–

– Нарисса – вырезанный НИП из игры, которого Рейн спасает. Должна была ей напомнить внешним видом или мать, или сестру – разработчики сами не помнят её изначальной роли.

– На игровом автомате на втором этаже с пасхалкой на игру “BloodRayne” показаны скриншоты из первой части. Примечательно, что из бета-версии:

–

–

–

Episode 7. Alley’s and Rooftops.

Дампир приземлилась около горящих мусорных баков; бездомные, стоявшие и греющиеся в холодную ночь, увидев на своей территории чужака, сразу бросились бежать – им проблем с тем, у кого на руках закреплены острые лезвия, иметь не хотелось. Рейн, отряхнувшись и поправив пряди волос, сбившиеся с причёски, осмотрелась: луна, вышедшая из-за туч, облизывала бледным светом крыши небоскрёбов, тёмные улочки, железную дорогу метро, проходящую через мост несколькими уровнями выше… И кроме шелеста огня, пожирающего с аппетитом мусор, ничего не слышно: ни шума от уличных проходимцев, ни симфонии сирен, ни гула машин… Если бы не те бомжи, то Рейн бы подумала, что город внезапно вымер.

Лишь стук колёс проезжающего мимо поезда разбавлял гнетущую тишину заснувшего мегаполиса.

– Творческий подход, Рейн, – в наушнике послышался голос Северина.

– Ну да, я стараюсь.

– Наблюдается активность в районе старого мясокомбината «Мясопродукты Рей Рея».

– Звучит аппетитно.

– Доберись туда и разведай обстановку.

Рейн не стала отключать наушник – мало ли, что ещё успеет рассказать Северин; у её напарника куча скрытых талантов и такая же – секретов, если не больше. Дампир, осматриваясь, стала идти по небольшому проулку; крысы сновали под ногами, противно пища, будто хотели попасть под острые каблуки и покончить жизнь самоубийством, но девушка аккуратно ступала по асфальту, не задевая грызунов. Через минуту она вышла на главную улицу, перекрытую металлическими решётками и различными огораживающими знаками – где-то здесь должна была вестись стройка, точнее, уже, но зрительно ещё даже не начиналась. Так или иначе, но ей нужно найти отсюда выход, чтобы пробираться дальше. Если же всё забаррикадировано, а единственный путь – это идти назад, то есть альтернативный маршрут, и полукровка решила его придерживаться. Осмотревшись, она мысленно построила себе путь наверх: около старого здания с выбитыми стёклами на окнах и забитыми досками дверьми, находились строительные леса, обитые сеткой-рабицой, по которым можно удобно подняться к мосту, а оттуда… Дампир сфокусировалась; на секунду ей показалось, что мир окрасился в сине-голубоватые тона, а выход из этой местности подсвечивался болотным оттенком, будто подсказывая правильный путь. Балки, торчащие из стен заброшенного здания, как раз вели к мосту, по которому каждые полчаса стучал колёсами состав поезда.

Дампир, секунду постояв, оценивая ситуацию, после ринулась с места, добегая до старых строительных лесов и, хватаясь за металлическую трубку, крутанулась и рукой зацепилась за сетку; прыгая на противоположные листы рабицы, она очень скоро добралась почти до самой вершины лесов, позже – скользя вниз по железной трубе, перекинутой через них на противоположной стороне, оставляя каблуками светлячки искр. Секунда, две… Она уже на крыше нужного здания. Дампир не стала терять времени и, разбежавшись, прыгнула к перекладине, хватаясь за неё; девушка раскачивалась, совершенно не обращая внимания на окружающую обстановку. Один шест, второй, третий… Руки в перчатках скользили от металла с особой лёгкостью: казалось, ещё чуть-чуть – и сорвётся, вновь начинать всё сначала, но Рейн старалась держать равновесие. Ещё немного, ещё чуть-чуть… Дампир, перепрыгнув с очередной перекладины, оказалась наверху, на мосту, огороженном металлической решёткой; только она встала на ноги, на твёрдую землю, как вибрация от приближающегося поезда будто хотела её скинуть обратно, но дампир стойко выдержала испытание. Состав электрички спешил на следующую станцию, наплевав на то, что творится на улицах города; Рейн шла в противоположную от него сторону; возле моста расположилось старое недостроенное здание многоэтажки – через него можно было спокойно попасть на противоположную сторону улицы.

Мимо неё пронёсся ещё один состав поезда.

Дампир, осмотревшись, сделала вывод, что и здесь никого не было, и дальше продолжила свой путь, спрыгивая на хрупкие доски деревянного пола аварийного дома, находившемуся рядом с железной дорогой; стены, что выстроились кусочками, будто неудачно обрезаны ножницами, удерживали свод старой постройки; полукровка подошла к единственному окну и, облокотившись о его подоконник, выглянула вниз; там, около горящих бочек, проверяя оружие на боевую готовность, её поджидала толпа фриков – миньоны вышли на тропу войны. Рейн усмехнулась, отходя назад; кажется, ночка намечалась весёлой. Теперь нужно искать способ выбраться отсюда на улицу, и полукровке на глаза сразу же попался ответ на этот вопрос: недостроенный вход с обрушенной лестницей, но целыми перилами – по ним будет легко спуститься к клонам, чтобы показать, кто в этом доме хозяин. Дампир улыбнулась; пока что всё слишком удачно и удобно – после такого обычно следовало ждать подвох. Но она не растерялась; выйдя в открытый проём, девушка прыгнула на перила и каблуками стала скользить на нижние этажи, раскинув руки с клинками; за ней сгорал оранжевыми огоньками «хвост» как от кометы – но те были от острых металлических каблуков.

Миньоны не ожидали, что их застанут врасплох.

Рейн уже была почти внизу, а рука с клинком прошлась по шее одного из клонов, отделив голову от тела; кровь разукрасила стены и пол старой постройки тёмно-бордовым цветом. Дампир сделала кувырок в сторону, прячась за многочисленными баками и коробками; миньоны также разбежались по углам, стреляя во врага. Пули отскакивали от стен, пола, баков и ящиков, словно гальки, пущенные по водной глади – никто не мог попасть в полукровку. А Рейн, выглянув из укрытия, вытащила из кобуры пистолет и несколько раз нажала на спусковой крючок, пока иглы, вошедшие в запястья, не стали выкачивать кровь уже из неё; мистические алые снаряды летели прямиком на своих жертв, лишая их жизни с бешеной скоростью. Оба мужчины в цветастых нарядах сразу же упали замертво, а вот их напарник – юноша, обнажённая грудь которого была заживо перешита толстенной леской, образуя подобие кожаного корсета, – всё ещё сражался. Дампир чувствовала, как силы покидали её с нереальной скоростью; ещё несколько выстрелов, и она сама упадёт без сознания. Нужно выбираться.

Паренёк не спешил сдаваться; выглядывая из-за колонны, он перезаряжал свой пистолет, высматривая цель. Он не думал, что дампир окажется ему не по зубам; миньон быстро нажимал на спуск до глухого щелчка – все пули вновь бессмысленно растрачены. Клон полез в карман за добавкой, но осёкся; к нему резко подскочила полукровка, пристраиваясь сзади и вонзая до хруста костей острия Карпатский Драконов; её зубы – на его шее. Силы клона начали уходить с особой стремительностью; Рейн почувствовала, как в её руках обмякало молодое тело, корчившееся в судорогах. Ах, кровь… Она наполняла силами не только полукровку, но и древнее мистическое оружие, успевшее изголодаться по своей стихии. Паренёк, закатив глаза, открывал рот, будто рыба, выброшенная на берег, – ему категорически не хватало воздуха. Но вскоре стало не хватать и жизни, и Рейн, не церемонясь, подняла его при помощи пистолетов над головой, а затем выкинула в сторону мусоропровода, как какой-то бесхозный мешок. Девушка вытерла пальцем перепачканные губы; она чувствовала себя значительно лучше, чем раньше – по крайней мере, теперь можно не беспокоиться об окончании патронов в пистолетах. Дампир усмехнулась и, поправляя чуть сползшие штаны, пошла в сторону стены, подпирающейся двумя старыми деревянными колоннами – единственное, что отделяло её от выхода на главную аллею.

– Осторожней, Рейн. Здание старое и вот-вот развалится.

Напарник, как и всегда, был чертовски заботливым. Дампир подошла ближе к балкам, осматривая их; и как такая конструкция могла хоть что-то удерживать? Дерево почти сгнило, держалось всё лишь за счёт металлических угловых фитингов, да и то проржавевших; полукровка в одно движение, за секунду, крепко ухватилась за рукоять клинка и прошлась лезвием по колоннам; быстрый чирк, и Рейн отпрыгнула в сторону, наблюдая за тем, как деревянные сваи ломались, а стены, что они держали, пошли кусками, падая вниз, поднимая клубы строительного дыма – кажется, местный грохот можно запросто спутать со взрывом. И как ещё никто не выбежал на улицу? Рейн, откашливаясь, стала медленно переступать через руины обрушившего здания; наконец, когда пыль осела, она вышла с другой стороны переулка, вновь оценивая ситуацию: ей нужно найти способ попасть выше. И тут тоже пришли на выручку множественные строительные леса и торчащие из стены балки.

Кажется, что-то в этом мире остаётся неизменным.

Прежде чем добраться до верха, полукровка, вытащив излюбленный гарпун, раскрутила его, подобно лассо, и кинула в трос, держащий металлический контейнер; крюк зацепился, и дампир с силой потянула его на себя, разрывая; старый, покрытый ржавчиной, блок рухнул на землю с грохотом – вот и стартовая площадка. Рейн, убрав гарпун обратно за пояс, прыгнула на бокс, а оттуда – на крышу здания. А потом уже пошёл привычный сценарий: холодные металлические перекладины, скольжение по строительным трубам, прыжки по балкам, по решёткам строительных лесов, поднимаясь всё выше и выше… Рейн потеряла счёт времени: наверно, только через минуту она смогла оказаться на крыше старой многоэтажки, чтобы оттуда осмотреть территорию города. Девушка прищурилась, обдумывая свой путь. Внизу разгоралась нешуточная потасовка. Кажется, Рейн кто-то забыл пригласить на вечеринку. Ну, ничего: она сама справилась, придя в самый её разгар.

– Похоже, это вход в «Мясопродукты Рей Рея». Здесь толпа идиотов ковыряется со старым мусоровозом, который заблокировал вход.

– Тебе придётся решить эту проблему, – поддержал Северин.

Девушка улыбнулась и, прыгнув на трубу, стала медленно спускаться вниз; руки с клинками были выставлены вперёд, и миньоны, заметив чужака на своей территории, тут же открыли огонь. Дампир уворачивалась от пуль, разрубая разукрашенных клоунов, используя клинки в качестве щита; один лишился головы, второй – руки, третьему не повезло быть расчленённым напополам: туловище и ноги упали по разные стороны… Кровь брызгала фонтаном, почти настоящим красным дождём… с градом в виде изуродованных тел. Рейн не щадила никого; те, кто ждал её наверху, теперь паззлом выстроились внизу, окрашивая асфальт в оттенки грязного красного. Девушка прибыла на улицу, сразу же открывая огонь на поражение; клоны, высунувшиеся из-за углов, держа в руках биты и доски, не брезгали наступать на то, что осталось от их товарищей; хруст костей, чавканье сапог, наступавших на останки их напарников, стойкий железистый запах… Здесь было неприятно находиться. Но не для Рейн: девушка выпрямилась и приняла боевую позу, ожидая, когда враги нападут первыми.

– Поиграем? – бросила им вызов Рейн, облизывая губы и хватаясь за клинки. Миньоны поняли её намёк.

Мужчины и женщины, вооружённые кто чем, в самых нестандартных костюмах, с кучей татуировок и крича что-то нечленораздельное, ринулись к дампиру целым скопом; девушка не растерялась, перекатываясь в сторону, отрубая парочке зевак ноги по колено; клоны, крича не своим голосом, истекая кровью, оставляли на асфальте дорожку из собственных внутренностей, вывалившихся из свежей открытой раны. Остальные, видя подобный ужас, даже не собирались останавливаться; бежали на Рейн, размахивая своими боевыми орудиями, наплевав на то, что один просчёт, и они могли лишиться жизни. Дампир ловко перерубала их на куски, часть из них отправляя в мусоровоз – машина почти наполнилась свежими расчленёнными телами. Один, второй, третий… Чёртовы миньоны все отправлялись в одно место – адский грузовик, тут же перерабатывающий свежее мясо, изрыгая через трубу непереваренные кровавые ошмётки. Клоны – расходный материал, суицидники… Они пытались задавить количеством, но… все вскоре оказались мертвы. И когда последний миньон был закинут гарпуном в контейнер отходов, то машина, из-за перенапряжения работы механизма утилизации отходов, перегрелась и взорвалась, несколько раз подскочив на месте, как какой-то резиновый мяч. Мусоровоз загорелся, перевернувшись на бок, – проход был открыт. Нужно бежать, пока ядовитый запах не наполнил лёгкие, и Рейн стартанула с места, стараясь лишний раз не дышать.

– Вот так. В погрузочный док можно пройти через этот коридор. Будь осторожна.

Рейн ничего не ответила и, откашлявшись, быстрым шагом направилась из этого места в поисках безопасного; мусоровоз заблокировал небольшой проём, ведущий в ещё одну пустынную аллею. Неприятный запах горелого мусора и тел постепенно рассеивался. Коридор, уходящий зигзагом, с кучей пустых коробок и снующими грызунами под ногами, пролетел незаметно, и вскоре дампир вышла на пустырь. Только на асфальте её поджидала кровавая дорожка… и ни одного трупа.

Кто-то успел поработать до неё.

– Какой облом. Похоже, я всё пропустила.

– Не надейся. Они не могли так быстро уйти. Рейн, я думаю, ты могла бы…

Дампир почувствовала сильные колебания, возникшие будто из ниоткуда; мозг дал команду: «опасность», и Рейн прыгнула в сторону, успевая лишь схватиться за рукояти клинков; позади неё с грохотом рухнул металлический контейнер, блокируя путь к отступлению. Её ждали здесь очень давно – слишком всё хорошо спланировано. Полукровка посмотрела наверх; на крыше одной из многоэтажек стоял некто – девушка, похожая на гибрид человека и, возможно, птицы-мутанта, с костяными шипами по всему телу и ореолом длинных перьев вокруг лица, торчащих вверх, подобно короне; на руках, помимо собственных длинных и острых когтей, были закреплены ещё наручи с несколькими ножами – почти что такой же механизм лезвий, как и у самой Рейн. Ещё одна полукровка? Дампир прищурилась: на очередного бастарда Кейгана не похоже… Неужели очередное творение науки? Рейн знала одно – хорошей драки нельзя было избежать.

Рядом с ней находилось ещё несколько таких же, как она, существ. Клоны? Очень в духе того, кто вёл охоту на Рейн.

– Очень жаль, красотка, – начала щебетать незнакомка, и другие, такие же, как она – сёстры – встали около неё, противно хихикая, – ты могла наделать много бед.

– Да? – усмехнулась дампир. – Не спеши: беды только начинаются.

– Ха! Круто говоришь. Хочешь так поговорить с моими мальчиками? Я посмотрю.

На агента Бримстоун выбежало трое миньонов: все как один – панки, с яркими ирокезами, кляксами татуировок, кучей наколок, вооружённые пистолетами; они просекли фишку, и теперь не хотели совершать глупостей – подходить к дампиру слишком опасно, поэтому, кинувшись к мусорным бакам, стали отсиживаться в укрытиях, растрачивая патроны. Пули попадали куда угодно, но только не в главную цель: девушка, будто танцуя, легко обходила снаряды, и, казалось, что они просто останавливались перед ней. Уклоняясь от пуль, она подходила к марионеткам новых знакомых всё ближе, пока…

Лязг клинков, хруст ломающихся костей, капли свежей крови на асфальте.

Расправилась с врагами слишком быстро, и Рейн вскоре стояла на середине выдуманной арены, на небольшой площадке, а трупы клонов так расположились вокруг неё, истекая кровью, что образовывали кольцо, и в центре его – чуть запыхавшаяся дочь Кейгана. Она – художник искусства смерти, и эти изуродованные тела молодых мужчин и женщин – её творчество.

Цвет глаз постепенно сменялся с красного на привычный зелёный.

Наконец, отдышавшись, она усмехнулась:

– И это всё? Может, спустишься и попробуешь сама?

– Я могла бы, но у меня столько дел, – отмахнулась полукровка.

Гибриды, хохоча, попрыгали по крышам куда-то прочь, нарочно скидывая на улицу пару тяжёлых контейнеров, чтобы дампир шла у них на поводу, и Рейн самой это было нужно.

– Рейн, не иди. Ты ведь видишь, что это ловушка? Её люди прячутся на крыше, – послышался голос напарника в наушнике.

– Пустяки, Северин. Таких дампиров я ещё не видела. Хочу пополнить коллекцию.

– Да, хорошо, поймай меня… – эхо гибрида становилось тише, и это только сильнее злило Рейн.

Она откуда-то заранее знала, что никаких людей врага дампира там не было.

Девушка бегло осмотрела пустырь с изуродованными телами миньонов, выискивая путь наверх; он нашёлся достаточно быстро: по скинутым контейнером прыгнуть на трубу, оттуда – на крышу, а потом по осточертевшим строительным лесам… Весь этот путь был выучен наизусть, и Рейн знала, что в ближайшие несколько часов, пока она находилась в самом центре города, ничего не изменится. Минуты, две, три… Десять, двадцать, полчаса… Дампир занималась скалолазанием по старым зданиям уже довольно продолжительное время: перепрыгивала от одной трубы к другой, бежала по почти обрушившейся крыше, скользила по перилам и… заметила её – такую лёгкую, стремительную, прям как… как птица. Рейн не могла позволить себе затормозить хоть на секунду, а вот её противница, напротив, делала передышку в несколько секунд, чтобы потом ускользнуть прочь от сородича.

– Осторожнее, не оступись, – прошептала гибрид, хватаясь своими длинными когтями за рабицу и поднимаясь по строительным лесам всё выше.

Рейн устремилась за ней, повторяя тот же самый путь.

Наверх. Скорее наверх!

– Рейн, это того не стоит! – уповал на совесть напарницы Северин.

– Они мозолят мне глаза.

Короткий ответ, который давал понять, что дампир не собиралась так просто отступать. Наконец, добравшись до крыши по строительным лесам, Рейн заметила свою новую подругу на эту ночь, стоящей на билборде, усмехающейся наглости преследовавшей её полукровки.

– Прячешься за своими болванами?

– Ну, что сказать? – гибрид поигралась пальцами в воздухе, демонстрируя врагу свои клинки, на лезвиях которых алела свежая кровь. – Они очень преданные, мои мальчики. И их очень много!

Незнакомка спрыгнула с деревянной афиши, выставив перед собой клинки, надеясь зацепить агента Бримстоуна, но та успела парировать атаку, отклоняясь в сторону; мечи соприкоснулись, искрились… Каждый пытался надавить на оппонента только сильнее. Рейн стиснула зубы, сопротивляясь огромной силе; она присела на одно колено, все ещё держа оборону. Эти мутанты, гибриды… Птичка наваливалась на дампира сильнее, облизываясь; кажется, кто-то предвкушал скорую победу. Но… тому было не суждено сбыться; Рейн, почувствовав, как остриё лезвия оппонента почти что коснулось её лица, прогнулась в спине, зарядив полукровке каблуком по коленной чашке.

– Сука! – завопила она, видя, как из открытой раны потекла кровь. Не красная – жёлтая, больше похожая на едкую кислоту – также пузырилась и оставляла видимый след на асфальте, будто проедая его оболочку. – Ты за это заплатишь! Кестрел так просто не сдаются!

– Нападай, пташка!

Этот вызов рассвирепел Кестрел ещё сильнее; она, наплевав на боль и рану, ринулась к полукровке, надеясь проткнуть её своими мечами, а потом наносить удары: столько много, чтобы дампир стала похожей на швейцарский сыр. Гибрид была сильнее и быстрее, и Рейн это понимала, но никак не могла подобрать нужную тактику боя: то они танцевали на арене крыши в симфонии металлического лязга клинков, то разбегались врассыпную, то отстреливались, каждая сидя в своём углу… Так бы продолжалась бесконечно долго, так бы кровь ни одной полукровки не пролилась, пока… Рейн, уворачиваясь от очередного удара, сделав сальто в сторону, успела клинком отрезать наручи птички… Мечи Кестрел упали к её ногам, а потом…

Сиплый вздох.

Она посмотрела вниз; по голому животу, по расколотым панцирям, по рукам оппонента текла кровь… Гадкая, жёлтая… Гибрид посмотрела на своего врага, и Рейн заметила, как стекленели её глаза; дампир резко вытащила руки с зажатыми рукоятями клинков из живота Кестрел, и та, будто не веря, что с ней происходило, лишь глотала ртом воздух, касаясь свежих ран, а после просто упала, все ещё смотря куда-то в сторону.

Теперь мертва.

Рейн выдохнула, отворачиваясь от тела дампира. Да, это ночка определённо выдалась жаркой; подобных она уже и не вспомнит за последние пару месяцев. Полукровка только хотела связаться с напарником, чтобы рассказать ему обо всём, что здесь произошло, как… почувствовав, как волосы колыхнул ветер, которого до этого абсолютно не было, резко обернулась и увидела, что… на месте жертвы осталась лишь кровавая лужа.

– Эй, красотка! – дампир глянула наверх и увидела Кестрел, одной рукой сжимающей свой раненый живот, а второй показывающей средний палец. – Упс! Мне пора. С тобой разберёмся потом, окей?

– Вернись, трусливая тварь! Я ещё не закончила!

И гибрида след простыл; Рейн была вне себя от ярости: зря она подумала, что её так просто можно было взять. Только потеряла время и силы… И поблизости ни одного чёртового миньона. Она хотела побежать за Кестрел, но та ловко обманула её: перерубила оставшимся клинком антенную опору, словно отсекла кусок бумаги; башня резко упала на крышу соседнего здания. Значит, придётся ещё побегать. Рейн усмехнулась, но работа – есть работа, и она не собиралась давать раненой суке шанс. Дампир прыгнула на металлическую конструкцию и стала скользить в сторону выхода.

На связь внезапно вышел Северин:

– Пора, Рейн.

– Здесь всем заправляют эти Кестрел.

– Тогда ты ещё встретишься с ними. У нас проблемы на улицах. Прибыли полицейские и попали под ножи. Бандиты заканчивают дела здесь и уходят.

Дампир спрыгнула с трубы на крышу здания, направляясь к ещё одной радиоантенне; свист рассечённого воздуха клинком, и металлическая конструкция упала на соседнюю многоэтажку – подобные лесенки были удобны в использовании, да и заметно сокращали путь до главной цели. Рейн не стала останавливаться, вновь запрыгнув на трубы, скользя на каблуках, оставляя за собой огненные всполохи. Быстрее добраться до Кестрел, быстрее! Когда девушка спустилась вниз, она побежала в открытую дверь – кто-то любезно подсказал ей, что её путь лежал через подъезд. Полукровка мысленно останавливала гибрида; та сука, будучи раненой, не могла далеко уйти.

– Иди по крышам, пока не найдёшь спуск на улицу. Найди их, пока они не скрылись.

Легко сказать… Кестрел быстрые, сильные, но крайне невнимательные личности. Рейн усмехнулась; было бы забавно, если же они окажутся ещё одними выродками Кейгана, и её биологическими сёстрами. Хватит с неё родственников! Пусть все покоятся под землёй, поедаются червями! Она пережила слишком много дерьма, чтобы так просто простить их и дать им возможность творить страшные вещи. Кестрел решили править улицами города? Создать собственную мафиозную организацию? Торговать оружием и наркотой? Здесь пахло слишком большой кучей, и Рейн должна была выяснить, что задумали её новые знакомые птички.

Перепрыгивая через препятствия, бегая по крышам, отрубая деревянные подпорки рекламных щитков с почти что обанкротившимся мясокомбинатом мистера Рей Рея, который с билборда в поварском колпачке улыбался зрителям города, приправляя не самую лучшую пищу, дампир добиралась до главной цели. Рекламный щит послужил отличным мостиком на крышу здания центрального банка; хорошо, что хотя бы рядом с ним было пусто – значит, миньонов Кестрел не особо интересовали деньги. Здесь что-то другое… И, как чувствовала дампир, гораздо хуже…

И как же повезло Рейн, когда она увидела ещё одну радиоантенну и, перерубив её, заставила упасть вниз, прямо на грузовик, чей кузов под тяжестью конструкции сложился спичечным коробком; дампир запрыгнула на металлические трубы и стала скользить на каблуках на центральную улицу. Наконец-то! Родные многоэтажки с парой светящихся окон – кому-то в это время суток не спалось; фонари оставались не включенными, запах мусора и пыли, и разбитая полицейская тачка, горящая алым пламенем… Значит, всё закончилось не в пользу копов. Однако ни одного человека в форме Рейн не обнаружила; что же с ними случилось? Ни трупов, ни живых… Никого. Дампир молча пошла вперёд, пока не заметила… вытянутую тень с веером перьев на голове. Кестрел! Все здесь!

– Так, Рейн, они идут по улице к тоннелю.

Полукровка ускорила свой шаг, почти бежала до цели; если они направлялись на вокзал, то дело дрянь: они могут успеть сесть на любой поезд и отправиться в неизвестном направлении, и тогда уже дампир не сможет выбить из них все секреты. Но в плохое сейчас не хотелось верить; девушка посмотрела себе под ноги: на асфальте были свежие пятна желтоватой крови – она тут. Кестрел здесь! Скоро их клан лишится одной из сестёр. Рейн ускорила шаг… быстрее, нужно успеть!

Дампир выбежала к центральному входу железнодорожного вокзала, осматриваясь; там, на крыше, около двух памятников, украшавших свод старого здания, держась рукой за живот, усмехалась одна из сестёр Кестрел – значит, вот куда она её вела. Рейн встала в боевую стойку, хватаясь за клинки; эта мразь не зря так долго водила её кругами. Ловушка? Вполне возможно. Но Рейн не собиралась плясать под её дудку.

– Это опять ты?! – на выдохе, смеясь увиденному, спросила Кестрел, будто не верила своим глазам. – Привет, красотка. Все ещё лупишь моих ребят?

– Спускайся, сука!

– Как скажешь, дорогая!

Кестрел спрыгнула на землю и, выставив руки с клинками, быстро побежала на агента Бримстоуна; Рейн последовала её примеру. И когда их клинки с громким лязгом соприкоснулись, стало понятно – теперь бой происходил не на жизнь, а на смерть. Дампиры атаковали друг друга с завидной скоростью, так же и защищались; один меч держал второй, и только сменялись руки. Удар за ударом, блок за блоком… Даже будучи раненой, Кестрел двигалась слишком бодро. Перекаты, сальто, пируэты… Они будто пытались затанцевать друг друга. Клинки рассекали воздух с симфонией свиста. Дампиры кружились по улице, но так и не могли достать друг друга. Порез, один и ещё… Кестрел, хватаясь за руку, отошла в сторону, и Рейн, прыгнув на неё, разрубила лезвие её клинка своим – качественная игрушка. А потом резко повторила свой предыдущий удар: лезвия прошли насквозь живот Кестрел вместе с руками; дампир издала болезненный стон, боясь посмотреть вниз. Она смотрела лишь на Рейн.

– На этот раз не выйдет, – вынесла приговор дампир, поднимая руки вверх. Лезвия клинков рассекли Кестрел ровно напополам.

Девушка вытащила руки, замаравшиеся в крови, из тела Кестрел, и две её ровные половинки упали на асфальт, заполняя дорогу грязной желтоватой жидкостью, выпадали внутренности; теперь эта сука точно не восстанет из мёртвых. Но была ещё одна проблема – её сестры, которые продолжали своё дело, даже несмотря на потерю родственника. Рейн выдохнула, поправляя прядь волос за ухо, успев заприметить, что птичка смогла немного укоротить их в процессе боя; на это полукровка лишь выдавила каблуком глазницу одной из половинок мёртвого дампира, и на неё сапог брызнула кровь. Но за испорченную причёску было даже немного обидно.

– Северин, я поняла: они сгоняют людей с улиц, как овец. Главные – дампиры Кестрел. Что у нас на них? – связалась с напарником Рейн, идя в сторону старого вокзала.

– Э-э… Так. Кестрел – ветвь старой школы из восточной Азии. Похоже, в их линии были птицы.

Она была права: всё-таки гибрид человека-вампира и птицы.

Северин добавил:

– Слушай, я на старом вокзале, чуть дальше. Они сгоняют людей сюда.

Дампир быстрым шагом направилась к главному входу здания. Она надеялась, что ещё не слишком поздно всё исправить и положить конец мнимому правлению школы Кестрел на улицах города.

«Эпизод 8. Акт 3: Станция Союза. Поезд Бухта.»

Старый заброшенный железнодорожный вокзал, в который вошла Рейн, отворив массивную дверь со скрипом, выглядел ещё более пустым, чем прежде; раньше это место славилось среди молодёжи, шатающейся по городу без дела и любящим проводить своё время в таких местах, несмотря на то, что здание славилось, прежде всего, притоном для бездомных и наркоманов. Но теперь здесь и постоянных «местных жителей» не было видно и слышно – по разбитому кафельному полу тянулись кровавые отпечатки лап, похожих на инопланетные, больше – птичьи – в сторону выхода к перрону. Дампир медленно шла по горячим следам; стук каблуков эхом отскакивал от старых стен, изрисованных граффити и похабными сообщениями, адресованные призрачным гостям, и одной единственной живой – самой Рейн. На глаза попадались пустые картонные коробки, служащие для бездомных их личным домом, горящие бочки, различный строительный мусор… а крови становилось всё больше и больше. Рейн поспешила; что сёстры Кестрел забыли здесь? И почему Северин дал неверные данные? По крайней мере, пока что она не встретила ни одного живого существа, за исключением, пожалуй, премерзких крыс, пищащих громко, путающихся под ногами и убегающими в свои норки. Рейн шла дальше; один коридор, второй, третий – везде пусто, но вот следы становились отчётливее – значит, она у цели. Девушка поднялась по небольшой лестнице, пока не наткнулась на ширму из полупрозрачной старой клеёнки с оторванным низом – за ней скрывалась дверь, а над ней висела разбитая табличка с надписью «выход» – вот и путь к платформе. Дампир, отворив двери, вышла на улицу и… совершенно не удивилась, когда увидела на станции нагромождение из вагонов, перекрывших все доступные пути ко второму крылу здания. Кестрел успели предусмотреть абсолютно всё – даже это.

Полукровка, осмотревшись, поняла, что ей нужно идти через открытый вагон – по крайней мере, вполне возможно, что именно по такому пути бежала сама Кестрел. Поднявшись по входной лестнице, дампир вошла внутрь пассажирского поезда; кроме пыльных сидений, оставленных вещей, здесь ничего не было. Рейн поймала себя на мысли, что оказалась в каком-то старом фильме-ужастике, не хватало разве что мстящего призрачного машиниста. Или хотя бы приспешников-клонов Кестрел, в миг испарившихся куда-то. Появись они сейчас, выпрыгнув из-за старых кресел, размахивая ножами или любым другим мусором, к дампиру вернулось бы чувство реальности, но ничего не происходило, и она шла дальше. Пока через несколько метров не показался выход. Рейн, спустившись вниз, оказалась внутри вокзала и быстро осмотрелась: сквозь дыры огромного купола здания просвечивался лунный свет, множество поездов уже никогда не сдвинутся со своих платформ, вместо пассажиров – гуляющий завывающий ветер… Мурашки бегали по коже. Небольшой пассажирский вагон будто стал телепортом: один конец – это неприветливые улицы города, другой – заброшенный вокзал. Дампир, вздохнув, прошла чуть вперёд, прыгнув на ближайший перрон, пиная смятые банки из-под газировки; она даже не знала, куда точно нужно идти, но, когда она наступила на старый выпуск местной газеты, датированный позапрошлым годом, её резко окликнули, и Рейн тут же схватилась за рукояти клинков и встала в боевую стойку.

Кестрел здесь.

– Ты ещё здесь, красотка? – дампир-птица сидела на перекладине, как на жёрдочке, спрятав свои руки с длинными острыми когтями за плащом крыльев. Рейн заметила, что она отличалась от своей сестры – той самой, чей труп пришлось оставить у главного входа в вокзал: у этой не было закреплённых на браслетах лезвий, а вот её крылья – оперенье было похоже на множество ножей. К каждой из сестёр клана Кестрел нужно находить индивидуальный подход, иначе Рейн не сможет в будущих сражениях выйти победителем в схватках. – Думала, мы потеряли тебя в этом шуме…

Рейн сосредоточилась на Кестрел, которая, расправив крылья, устремилась вниз, упав на колени; пол под ней прогнулся, но полуптица-полувампир лишь оскалилась, ожидая, что дочь Кейгана бросится наутёк. Зря. Её так просто не напугать. Краем глаза дампир заметила, что по обе стороны старого вокзала, как тараканы, стали сбегаться миньоны, держащие в руках что-то большое и… тикающее. Перспектива будущих событий настораживала.

Лишь бы поблизости не оказалось невинных гражданских.

– Ха! Да-да! Мы много шумим этой ночью. Так и надо! Пора миру вздрогнуть. Мы идём! Наше время!

– Да-да, но только до рассвета. Разве не так?

Пустые разговоры – хороший трюк, чтобы отвлечь соперника.

– О, мы любим пошуметь. А ещё будет большой сюрприз! Да-да! Ты тоже сюрприз, красотка. Такая жесткая… Может, сыграешь на нашей стороне?

Рейн успела заметить, что ещё одна из сестёр клана Кестрел стояла около входа в зону ожидания. Их здесь две, а сколько их всего? Неужели они все – точно такие же клоны, которые прямо сейчас под носом у дампира устанавливали взрывчатку на одной из створчатых дверей, ведущих в холл, зал регистрации, выход на улицу? Таймер установлен на пятнадцать секунд – Кестрел не такие тупые, чтобы подрывать своих заложников, а вот отрезать им пути к отступлению – вполне. Для чего им гражданские? Это предстояло выяснить. Никаких предположений у Рейн не возникало.

– Не-а, девочки. Мне нравится моя независимость. Я сама себе хозяйка.

Независимость? Рейн усмехнулась: если бы не Бримстоун и не цепляние за прошлое, то она действительно была бы свободна.

– Ох, какая ты крутая, – Кестрел расправила крылья, – не растеряй крутизну, красотка…

Бомбы неожиданно громко запищали, и через секунду произошёл мощный взрыв; Рейн еле выстояла на ногах, но на неё тут же набросилась пернатая полукровка. Дампир успела вовремя увернуться от летящих в неё металлических перьев, которые, не задев её, вошли в борт вагона, стоявшего позади неё, как нож в масло; здание пошло ходуном: обломки заблокировали почти все входы и выходы, а металлические лестницы, висевшие под куполом крыши, от взрывной волны рухнули вниз – конструкции явно не соответствовали эксплуатационным нормам. Хотя эти разрушения смогли бы сыграть на руку: не будь Кестрел так зациклена на полукровке, они могли бы побегать по руинам здания, но это заняло бы много времени, а его сейчас катастрофически было мало. Рейн быстро оценила ситуацию, отвлекаясь на свои мысли, и не заметила, как к ней на всех порах вновь летела полувампир, выставив крыло с острыми перьями; секунда, и “птица” достала дампира, поцарапав ей щеку – агент Бримстоуна успела пригнуться, скрестив клинки перед собой, используя их как щит; она почувствовала собственную кровь на губах. Полувампир-полуптица размахивала длинными когтями, пыталась задеть ноги Рейн, но та хорошо защищалась. Кестрел наносила удары с такой скоростью и точностью, что дампир даже не могла отвлечься на что-то стороннее, а ведь было на что – цепочка взрывов продолжалась, поднимая клубы строительной пыли, разрушая и без того хрупкое здание. Если так пойдёт дальше, то весь железнодорожный вокзал в скором времени рухнет и превратится в отголосок истории тёмного города. Рейн стиснула зубы; нужно что-то сделать, быстрее найти выход.

И покончить с чёртовой канарейкой!

Кестрел ударила крылом по клинку дампира, и Рейн, выгнувшись, схватила её за запястье, выворачивая его до ломоты костей; “птица” заверещала громко, да так, что закладывало уши. Агент Бримстоуна не растерялась и, скользнув под противником, одним ловким движением отрубила ей руку с плеча; кровь фонтаном полилась на перрон, а Кестрел заревела только громче; хватаясь за плечо, она уже собиралась бежать к своим сёстрам; металлические перья блестели жёлтым – по ним бисеринкой скатывались капли мутной жидкости. Рейн не собиралась отпускать добычу и, кинув убегающей от неё Кестрел гарпун, обхвативший её лодыжку, потянула за цепь резко – рыбка поймалась на удочку. Стальная пика пробила ногу полукровке, и та, не совладав с равновесием, упала на живот, больно ударившись. Кестрел дёргалась, пыталась высвободиться, но всё, что она могла сделать – оставить за собой кровавый след … Рейн тянула гарпун с большой скоростью, и когда птица была около неё, дампир схватила её за горло и резко подняла вверх – в глазах у противника потемнело от резких движений.

– Я буду бить тебя, пока ты не сдохнешь!

Кестрел на предложение Рейн лишь засмеялась, морщась от боли. Она попыталась замахнуться на дампира своим крылом, но реакция противника была быстрее – секунда, и под ногами уже истекала кровью отрезанная кисть руки.

– Неплохая попытка, Кестрел, но провальная. Где остальные?

– Она… з-з-заканчивает сгонять стад-д-д-о. Встреча в к-к-клубе… – прохрипела птица.

– Спасибо за информацию, – Рейн схватилась за клинок и, со свистом рассекая воздух, обезглавила ещё одну представительницу азиатской школы полукровок. Она откинула от себя тело, а под ногами появилась огромная лужа жёлтой крови. Ещё одна отправилась вслед за своей сестрой. Но где другая? Дампир примерно знала местоположение одного из клубов – пара кварталов, и она будет там.

Лишь бы не было поздно.

– Сестра!!!

Рейн обернулась и увидела, как в одном из проёмов, не задетых взрывом, стояли ещё две Кестрел.

– Аргх! Лострум! У нас ещё много дел, закончим с красоткой позже!

Полуптицы бросились бежать от врага, а Рейн, надеясь их достать, взялась за Драконов и выпустила в их сторону пару пуль, но промахнулась. В резервуарах пистолетов заканчивалась кровь, да и ей самой следовало бы перекусить, но вкушать противников с генетикой пернатых ей совершенно не хотелось, а вот от пары миньонов она бы не отказалась. Но снующих и мешающихся под ногами блюд пока что не обнаружилось. Дампир, поднявшись по лестнице, обрушившейся с потолка от взрыва, стала бежать по крышам вагонов, а оттуда прыгнула в тот самый проём, ведущий в коридор – Кестрел там не оказалось.

«Успели смыться, гадины!»

Дампир прошла чуть вперёд, в надежде, что встретит кого-то на своём пути, но здесь, кроме голых стен, исписанных граффити, пары-тройки пустых коробок-«домов» для бездомных и всякого строительного мусора ничего не было. Крыло здания в целом выглядело недостроенным: здесь остались покрытые многолетней пылью мешки с бетоном, засохшие банки с краской, металлические балки, уже успевшие покрыться ржавчиной…

Здесь остановилось время.

Рейн шла вперёд по длинному пустому коридору, пока не вышла к полуразрушенной кирпичной стене, откуда открывался проход в комнату, затопленной водой; к счастью, её было не так много, чтобы успеть промочить ноги, но лишний раз чувствовать обжигающую влагу на теле совершенно не хотелось. Но она шла дальше, хлюпая сапогами, стуча каблуками по кафельному полу. Через несколько минут скитаний по пустым помещениям, дампир вышла на лестницу, по которой, не раздумывая, решила подняться; ступенька за ступенькой пролетели незаметно, и когда последняя была преодолена, Рейн очутилась в небольшой комнате – не состоявшиеся офисные помещения, судя по фанерным перегородкам. И здесь ни одной человеческой души, кроме крыс, которые, учуяв Рейн, тут же бросились в свои укрытия. Дампир не обратила на них никакого внимания, а вот на лестницу, показавшуюся впереди – вполне: судя по всему, именно она вела на верхние ярусы железнодорожного вокзала, и именно там её могла поджидать одна из сестёр Кестрел.

Быстро поднявшись, полукровка очутилась на полуразрушенном балконе – через него должна была проходить дорожка, но она рухнула вниз из-за взрывов, устроенных миньонами.

– Да уж, всё такое шаткое… – оценила девушка конструкцию, топнув ногой, и металл под ногами пошёл волнами. Похоже, что всё здесь держалось на невидимых ржавых гвоздях. Если не на чём хуже…

Пути назад нет, а впереди – обрушен; Кестрел в любом случае точно не повернула бы обратно – их клан не из тех, кто бросает начатое на полпути. Рейн осмотрела периметр здания; под куполом находились неиспользованные строительные балки, по которым можно с лёгкостью добраться до противоположного балкона. Дампир усмехнулась; лишь бы конструкции выдержали нагрузку, а то ей бы не хотелось закончить свою карьеру так нелепо. Сделав несколько шагов назад, а потом, разогнавшись, она добежала до самого края платформы и прыгнула вперёд, вытянув руку, и… ухватилась за шест.

Получилось!

Раскачиваясь, она прыгала с одной трубы на другую; некоторые после таких махинаций тут же прогибались из-за хрупкости конструкций, но Рейн было уже плевать, главное – не упустить Кестрел. Наконец, добравшись до балкона, приземлившись на металлическую платформу, она побежала вперёд, заметив, что решётка, закрывающая вентиляцию в стене, была открыта – значит, птичка решила сократить свой путь. Дампир ринулась следом туда, в лабиринт системы воздуховода, в настолько большой для заброшенного вокзала, что девушка спокойно могла стоять там, вытянувшись в полный рост. И стоило ей завернуть за угол шахты, как она наткнулась на Кестрел, явно ожидавшую врага.

– Привет. Надеюсь, я не помешала, – улыбнулась Рейн.

Кестрел ответила ей тем же.

– А я уже уходила. В лучший мир, красотка!

Она резко кинула руку вперёд, запуская три сюрикена в сторону дампира. Рейн, пронаблюдав за их движением, вовремя отпрыгнула в сторону, и звёздочки полетели мимо, прямиком в металлическую стену. Дампиру это не понравилось; помимо собственного оперения, уже являвшегося оружием, Кестрел использовали дополнительный арсенал.

Какие тузы ещё у них спрятаны в рукаве?

– Я-то точно отправлю тебя в другой мир! – выругалась Рейн.

Дампир прыгнула в сторону птицы и, успев достать её, схватилась за её плечи, надавливая ногтями на кожу; полуптица вонзилась когтями в ответ, и обе девушки кубарем покатились по вентиляционной шахте, пока решётка под ними не проломилась…

И они не упали в темноту.

«Эпизод 9. Торговая площадь.»

Рейн хваталась за Кестрел сильнее, не отпускала от себя, но чёртова полукровка разомкнула смертельные объятия острыми когтями на ногах, оттолкнув от себя противницу; девушки не знали, сколько по времени они падали, но смогли слышать лишь отчётливый металлический скрежет, а потом почувствовали удар о твёрдую поверхность: Кестрел упала на спину, а прямиком на неё – убийца её сестёр. Дампир тут же спихнула с себя ненавистную и надоедливую полукровку, пока та не пришла в себя, и, распахнув металлические крылья, побежала в сторону выхода, думая, что наконец-то сможет от неё избавиться, ведь всё это было подстроено для той, которая уже давно должна гнить под землёй. Кестрел резко вскинула обе руки, и два сюрикена, рассекая воздух, влетели в электрические щитки, прорезая их металл, как бумагу; под раздачу попали и провода, находящиеся под напряжением, что тут же заискрились фейерверком, и Рейн, приходя в себя, успела заметить, как Кестрел уже была в нескольких метрах от неё, и за ней захлопнулась решётчатая дверь. Агент Бримстоуна схватилась за рукояти клинков, вставая в боевую стойку – запахло горелым.

– Мы уходим, – бросила полукровка Рейн за решётчатой дверью, – но ты скоро своё получишь, – улыбнулась она и облизнула свои длинные когти на руке, а после бросилась в путь в неизвестном направлении.

Сказанное Кестрел дампиру не понравилось и, услышав подозрительный шорох, девушка напряглась, и не зря; в огромном пустом помещении, заставленном пустыми коробками, старой мебелью, всяким мусором, повылазили, как голодные крысы к бесплатной еде, миньоны. Один из них тут же начал стрелять, и полукровка сделала сальто, успев выбить ногой палку с гвоздями из рук у другого клона; и только когда Рейн вновь встала на ноги, она поняла, что их здесь собралось больше десятка – Кестрел постаралась сорвать своих псов на одну несчастную жертву. Мужчины и женщины, молодые и не очень, все ринулись прямиком на полукровку, стреляя в неё, замахиваясь найденным на помойке мусором; поединок превращался в кровавую мясорубку, в пользу… не миньонов.

Рейн кинулась к ним, разрубая клонов на кусочки; под ногами кровавый фарш стал своеобразным анатомическим паззлом. Музыкальным фоном битвы были крики клонов, эхом отскакивающие от стен; дампир не жалела никого: у одного перехватила пистолет, отрубив ему ноги по колено, а потом, проломив череп острым каблуком, расстреляла двух девушек, пытающихся ударить Рейн лопатой и электрогитарой; мужчина, натянувший шкуру хряка, как капюшон, послужил отличным перекусом не только для дампира, но и для её пистолетов; гарпун змеей задушил клонов, одного из них кинув в сторону – девушку, щеголяющую в лифчике и короткой юбке, заколотой татуировками и сверкающую, как рождественская ель, множеством пирсингов, – щитка, прямо на металлические штыри и… произошла замыкающая цепь – решётчатая дверь почти открылась.

Рейн поняла, в каком направлении ей стоило двигаться.

Отправив наряженного в байкера-миньона ударом рукояти клинка по голове в нокаут, дампир кинула к подбегающей к ней девушке гарпун; пикой пробив ей живот, а потом, резко потянув в сторону за цепь, Рейн отправила ту, как и её генетическую подружку, прямиком на верную смерть: клон приземлилась на второй щиток, истекая кровью. Решётка, заскрежетав металлическими прутьями, стала подниматься вверх; Рейн, под дождём горячего свинца, кинулась к выходу, скользя по полу каблуками; ещё немного, ещё чуть-чуть… Дампир за секунду оказалась по ту сторону ограды и, рубанув клинком по электрической панели со своей стороны, она заставила дверь наглухо закрыться, и оставшиеся в живых миньоны стали копошиться в закрытом пространстве. Мужчины и женщины – раненые, истекающие кровью, матерящиеся и налетевшие на решётку, как стайка мух на яркую лампу, пытались выломить металлические прутья и добраться до главного противника, но их попытки были тщетны. Рейн с удовольствием поубивала бы ещё этих жалких клонов, но ей нужно спешить – вполне возможно, что Кестрел вместе со своими оставшимися сёстрами (точное количество копий полукровок дампиру известно не было) скрылась далеко отсюда. Отсалютовав шумным миньонам, показав им средние пальцы, агент Бримстоуна резко развернулась на каблуках и быстрым шагом – почти бегом – направилась по следу азиатских полукровок по зданию, находившемуся в аварийном состоянии.

Под гомон толпы клонов, не затихающей ни на секунду, Рейн шла по длинному коридору, также заставленному разным мусором, а впереди него, в самом конце, виднелись смятые, будто лист фольги, двери лифта, сквозь щель которых виднелась шахта с поломанными рельсами-ограничителями для кабинки. Рейн фыркнула; опять по старинке – пешком. Но дампиру не приходилось привыкать – в любом случае, нужно хоть как-то добраться до Кестрел и положить конец их правлению в городе. И в этих пыльных помещениях, выстроенных лабиринтом, был только один выход – через недостроенные офисные кабинеты, так удачно стоящие стеной к стене, с открытыми дверьми, ведущими в холл. Рейн быстро шла мимо них, проходя один за другим: серые помещения-коробки со старой мебелью, выбитыми окнами, многолетней пылью, забивающей лёгкие… Здесь невозможно долго находиться – слишком трудно дышать. И Рейн выбралась оттуда достаточно быстро – проход шёл через дыру в стене, выходящую в ещё один коридор с длинным лестничным пролётом – путь наверх. Дампир быстро пробегала ступеньки одну за другой; второй этаж пролетел незаметно – тут, кроме заблокированных металлическими решётками проходов и полуразрушенных стен, ничего не находилось, лишь иногда – граффити с нецензурными выражениями и поблекшие постеры с молодёжных журналов, держащихся на старой крепкой ленте скотча; на третьем этаже Рейн захотелось немного задержаться: там, среди таких же пустых кабинетов, виднелась железная дверь, и дампир, открыв её, вышла в ещё один коридор с двумя автоматами: с газировкой и сладкими батончиками – оба не представляли никакого интереса, разве что странно, что они вообще работали в этом Богом забытом месте. А вот впереди, там, где, по идее, должны были находиться двери лифта, была лишь пустота… в открытую шахту.

Наконец-то путь открыт.

И Рейн прыгнула вниз, прямиком на цокольный этаж; приземлившись на колени, затем встав и отряхнувшись, девушка направилась по однотипному коридору с автоматом со снеками и газировкой, к выходу отсюда – блуждать по заброшенному зданию ей надоело. Но несколько лестничных пролётов, вновь появившихся тут, должны, в конце концов, куда-то вывести, и Рейн побежала к выходу, надеясь поскорее отсюда выбраться.

Хотя бы на свежий воздух.

Второй, третий, четвёртый этажи… Она уже сбилась со счёта. Путь лежал через раздевалку когда-то работников, освещённую небольшими значками в виде железных крышек из-под газировки, а в углу спрятался огромный пластиковый пончик – видимо, здесь хотели построить небольшую забегаловку, но потом что-то вышло из-под контроля; здесь же был перевёрнутый бильярдный стол, с валяющимися кием и разноцветными шарами на полу, а также рядом со шкафчиками устроилась деревянная катушка с обрезанным кабелем; и в конце всего этого – дверь со светящиеся желанной табличкой «выход». Рейн двинулась к ней; открыв дверь, дампир поднялась по небольшой лестнице и… застала двух миньонов: один подкидывал в воздух нож, а второй играл на автомате в какую-то игру и, судя по наклейке на боку, она называлась «Смертельный Крушитель 3».*

– Столько шума и суеты из-за одной девчонки, – констатировал мужчина, одетый в лучших традициях фрик-шоу, облокотившись о стену и ожидавшего, когда к нему подойдёт полукровка.

Он явно не ожидал, что её реакция будет слишком быстрой: дампир, увидев, как нож вновь оказался в воздухе, резко схватилась за рукояти клинков и одним движением заставила обе руки клона упасть на пол; мужчина истошно взвыл и, разбив головой стекло широкого окна, упал вниз, на склад; его напарник резко оторвался от игры и бросился на противницу, но та сделала выпад в его сторону, протыкая острыми лезвиями торс, нанизывая тело клона, как мясо на шампур. И, подняв истекающее кровью тело над головой, дампир кинула его следом за первым в открытое пространство. А затем сама спрыгнула туда, приземлившись каблуками как раз в труп миньона. Второго, без рук, она застала уже мёртвым – дорожка крови вела за металлические ящики, в которых одна из марионеток Кестрел нашла свою смерть.

Здесь работа окончена.

Дампир заметила, что со склада вела дверь, и она тут же подошла к ней, открывая; в лицо ударила волна свежего воздуха – наконец-то долгожданная свобода. Она вышла на улицу, не ожидая, что окажется на крыше многоэтажки, откуда будет видно старую часовую башню, уже давно остановившуюся во времени – циферблат навсегда застыл в без пятнадцати два. Никому нет дела до старой архитектуры, как и, собственно, самой Рейн, но зачем туда направлялись Кестрел? Это предстояло выяснить. Впереди виднелась ещё одна дверь, и дампир прошмыгнула к ней, открывая, входя в недостроенное здание с отсутствующим полом, что был накрыт брезентом и несколькими фанерными досками, и вот только маленький неприкрытый участок вёл туда, куда нужно было попасть агенту Бладрейн. И она прыгнула.

Слуха коснулась клубная музыка, что с каждой секундой становилась всё громче.

«Эпизод 10. Club Strages.»

Дампир приземлилась на пол и, отряхнувшись, бегло осмотрелась: снова недостроенное помещение с огороженной рабицей небольших аварийных участков – она почти на месте; музыка становилась только громче, и Рейн усмехнулась: надо же, у её новых подруг неплохой вкус. Девушка коснулась наушника, пищащего входящим вызовом – на связь снова вышел Северин:

– Они уходят.

– Я знаю. Что между ними и мной?

– Как «что»? Знаменитый клуб «Стрейджес».

Вновь отключился.

Рейн мельком слышала об этом заведении, но никогда здесь не была до этого момента; много всякой информации ходило вокруг клуба: и то, что здесь раньше был наркоманский притон, потом его перестроили в один из дорогих борделей; здесь заключали сделки самые опасные люди города; здесь когда-то перестреляли толпу народа, чтобы поднять вокруг себя шумиху… Лучше бы «Стрейджес» закрыли, но место приносило неплохой доход, и нет человека, который не любил бы деньги. Рейн быстрым шагом направилась искать вход в клуб: она вышла в коридор и спустилась по винтовой лестнице: один пролёт, второй, третий… Звуки музыки разбавлялись человеческими голосами – миньоны уже тут, поджидали её. Для дампира многочисленные пёстрые клоны не были особой преградой – они тупы, и не могли придерживаться хоть какой-то стратегии, чтобы остаться в живых. Наконец, преодолев последнюю ступеньку, спустившись на нижние этажи, Рейн юркнула за торговый автомат, мигающий разноцветными лампочками и подсвечивающий вывеску с каким-то газированным напитком. Неформалы столпились у загороженного входа в клуб, понтовались перед полураздетыми девками, одетыми так, словно те забыли, что сейчас не Хэллоуин. Дампир вытянула руку, зажимая спуск, прицеливаясь: убивать слуг Кестрел под музыку – это весело.

И она выстрелила.

Кровавая капля, преобразованная Карпатскими Драконами в пулю, со свистом вылетела из дула и, подобно комете, полетела прямиком в затылок одного из панков, входя в кожу с лёгкостью, как горячий нож, разрезающий масло: парень громко вскрикнул и выставил зажатый в руках пистолет, направляя его в сторону подруги, также производя выстрел: он нажимал на спусковой крючок по несколько раз, забирая с собой в царство мёртвых напарников. Рейн кувыркнулась в сторону, расстреливая оставшихся в живых: те пытались добраться до неё и забить подручными средствами, но они не успевали сделать и шага: кровавая пуля в голове – залог быстрой кончины. По кафелю, уложенному в шахматном порядке, падали пешки Кестрел, но вот до главных фигур Рейн ещё нужно было добраться. Но бой ещё не закончен: отовсюду в коридор стали сбегаться оставшиеся в живых миньоны, и дампир стала искать быстрый способ покончить с ними хотя бы здесь, иначе она потеряет Кестрел из виду; ответ пришёл сам собой, стоило только поднять голову: неоновая вывеска цвета фуксии слишком манила взгляд.

Кинув в сторону вывески гарпун и зацепившись за металлические крепления, она потянула за цепи вниз, и хлипкая конструкция из ламп, составляющая название клуба, рухнула вниз, раздавливая зазевавшихся клонов и открывая проход в танцевальный зал «Стрейджес». Дампир улыбнулась проделанной работе и пошла к выходу, растаптывая мёртвых миньонов; музыка становилась всё громче. Впереди показался небольшой коридор с развешанными на стенах различными плакатами и объявлениями, а за ним уже лился разноцветный свет, превращая серые скучные бетонные пол и стены в красочную палитру.

– Похоже, я тут задержусь. Каждый вечер – новое шоу!

Прожектора и громкая музыка встретили дампира, оказавшегося спустя несколько минут скитаний в центре танцпола: весь свет был сосредоточен на одной её фигуре.

А потом вокруг неё вырос решётчатый забор – ловушка!

Северин не вовремя вышел на связь:

– Хм… Как громко! Похоже, что ты уже в самом клубе.

– Чёрт! Кто-то включил систему охраны! Я в ловушке, на танцполе, а Кестрел сидит в кабинке. А вот и «Sonderkommando»…

– Слуги не могут управлять охранной системой – только дампир, у которой есть ключ. Чтобы выбраться, тебе придётся добраться до Кестрел.

– Хм… напрямую к ней не добраться. Но всё не так плохо. А песенка вроде ничего.

К ней стали сбегаться вооружённые до зубов миньоны.

Громкие звуки из колонок заставляли пол трястись; по всему периметру на Рейн набросились вооружённые миньоны; дампир могла танцевать с ними один на один сколько угодно, но она сильно спешила. Как только к ней подбежал один из разукрашенных клоунов, не стала с ним церемониться; ударила каблуком в пах и обвила гарпуном его тело, а потом кинула в одну из музыкальных колонок, будто игралась с йо-йо: сабвуфер раскололся переспелой тыквой, и несколько прутьев решётки, обрамившие танцпол, стали пропадать под полом. Рейн усмехнулась: теперь она знала, что нужно сделать.

К ней снова бежали клоны.

Клубная музыка оглушала, не давала никак сосредоточиться, и Рейн старалась как можно быстрее расправиться с миньонами; она убийственно красиво двигалась по разноцветным плиткам, освещёнными радужным светом прожекторов, заливала пол красным, ломала и крушила тут всё – лишь бы скорее выбраться. Музыкальные колонки трескались от одного удара: две оставшиеся Рейн уничтожила так же, как и первую – мёртвые туши клонов хоть как-то оказались полезны, а вот последнюю она собственноручно разрубила клинками. Наконец, спустя долгое время бессмысленных смертельных танцев, забор исчез, открывая путь к выходу. Как исчезли и миньоны, досаждавшие дампиру на протяжении уже успевшей надоесть зацикленной клубной композиции.

Всё закончилось.

Рейн наслаждалась долгожданной тишиной.

– Ага, зажжём вечеринку! Следующий чемпионат по танцам среди слуг, похоже, не состоится.

Путь свободен, и он лежал через подиум, на котором располагалась барная стойка, а возле неё росла лестница, ведущая на второй этаж. Дампир быстро стала подниматься по ступенькам и вскоре выбежала на балкон, где были расставлены обеденные столики – неплохое место для молодых, жаль, что уже изрядно запачкавшееся своей дурной репутацией и… чужой кровью. И вот рядом ещё одна лестница, ведущая уже на самый верхний, третий этаж – бегать Рейн надоело, но ей жутко хотелось всадить острый клинок в сердце ещё более надоевшей Кестрел. Рядом расположилась дверь, и дампир, открыв её, вошла в закрытое пустое помещение с потолком, который не до конца обложили гипсокартонными панелями. И чтобы пробраться наверх, на крышу, пришлось воспользоваться верным старым другом: девушка зацепила острой пикой гарпуна пластиковую перекладину и, потянув цепь на себя, заставила конструкцию обвалиться; на пол, вместе с панелями, упала и мусоропроводная труба, по которой и можно было подняться.

– Северин, – вспомнила дампир о напарнике, – я рассказывала тебе о своей коллекции бабочек? Мне было очень жалко их, даже мёртвых: я не прокалывала их булавками, а приклеивала.

– Хм… Интересно. А почему ты об этом вспомнила?

Рейн уже вышла на крышу.

– Просто так, – улыбнулась девушка. – Времена меняются, да?

– Думаю, да.

Пробираясь через металлические сети, по которым дампир цеплялась и прыгала наверх, по строительным лесам, расставленным то тут, то там, скользя по трубам, она шла по следу Кестрел, успевшей скрыться. Через несколько минут скитаний и преодолений различных ловушек, Рейн вышла к винтовой лестнице и, поднявшись по ней, наткнулась на круглую в комнату, в центре которой располагалось такое же круглое окно; на неё из тёмных углов сбегались миньоны.

Дампир успела соскучиться по хорошей драке.

Выставив вперёд клинки, она дождалась, когда один из миньонов подбежал к ней, и девушка выгнулась кошкой, подцепляя клона; подняв его над головой, дампир кинула его к остальным, сбивая их, словно шаром для боулинга кегли. Других же пришлось расстрелять из Драконов до окончания крови в резервуарах, но это не стало проблемой – тем более, здесь так задорно бегали живые обоймы. Миньон подбежал к Рейн со спины и, замахнувшись ломом, готов был её ударить, но осёкся, когда полукровка резко развернулась к нему и вонзила ему в грудь острые штыки пистолетов, а сама припала клыками к пульсирующей венке на шее. Как только клон обмяк в руках дампира, она кинула его прямиком в окно, разбивая его; множество осколков, подобно снегу на Рождеству, посыпались вниз. Те миньоны, что некоторые время бессознательно валялись в углу, кое-как встали и решили для себя, что хватит с них боя с полукровкой:

– Останемся здесь – нам все задницы поотрывают!

– Отходим! Опускайте лестницу! Быстрее!

Лестницу опустили, и клоны стремглав устремились по ней прочь от рыжеволосой девушки. Рейн бросилась за ними, пролетая одну за другой ступеньки, и вскоре оказалась в… Неужели она внутри той самой часовой башни? Кестрел предусмотрительны: они знали, как сократить путь. В голове не укладывалось, как из клуба она умудрилась оказаться внутри огромного часового механизма, но Рейн быстро выкинула ненужные мысли прочь из головы: дампир осматривалась, пытаясь найти кратчайший путь до самого верха.

Шестерни странно крутились слишком быстро.

– Все эти шестерёнки выглядят серьёзно.

– Да, я тебя отсюда вижу. Будь осторожна. Все эти железяки очень тяжёлые.

– Ладно. Скажешь, если ко мне будет двигаться что-то интересное?

– Обязательно. Как закончишь, встретимся внизу.

Рейн подняла голову, смотря на самый верх башни.

– Хм… Ну, и как мне туда перебраться?

Жаль, что дампир не умела летать – в каком-то плане ей было чем завидовать Кестрел. Рейн знала, что иного выхода тут нет, поэтому, без лишних раздумий, кинулась к трубе и, запрыгнув на неё, стала ползти наверх, надеясь, что ничто ей не помешает. Оттуда она прыгнула на крутящуюся шестерёнку; устоять на ногах на такой карусели чертовски сложно, но она выдержала испытание, примечая перекладины. Она прыгнула, вытянувшись в воздухе, как кошка, ухватилась за металл, а затем перемахнула на другой шест, и так несколько раз: одна, две, три… Рейн готова была поклясться, что стёрла все ладони, но она уже близко, осталось совсем немного. Наконец, когда дампир повисла на металлической трубе, она дождалась, когда часовая гиря опустилась вниз – вот и лифт, – и запрыгнула на неё, предчувствуя скорый бой. Даже пальцами похрустела, изнывая от жажды крови. Кестрел больше некуда бежать, если она не хочет покончить жизнь самоубийством.

Когда грузик поднялся наверх, и дампир спрыгнула на пол, то она увидела, что на платформе, расположившейся около циферблата, горящего ярко-оранжевым, словно апельсин, цветом, стояла Кестрел, предвкушавшая начало смертоносного поединка: полукровка облизывала острые края своих длинных когтей, и уже готова была спланировать к Рейн, как неожиданно позади неё нечто вспыхнуло фиолетовым облачком, и таинственная фигура, возникшая из ниоткуда, выполнила за Рейн всю грязную работу – «птица» не успела издать и вдоха – острый зачарованный клинок вошёл насквозь очень легко. А потом Кестрел скинули вниз, как тряпичную куклу, к ногам агента Бримстоуна, и дампир встала в боевую стойку, наблюдая за таинственной особой, вокруг которой горели фиолетовым вспышки тени. Грациозная, двигающаяся плавно, будто танцуя, незнакомка с длинными волосами, слившимися с темнотой, повязкой на глазах, из которых вытекали чернила слёз, в чёрном купальнице с множественными ремнями и длинными сапогами на высоком каблуке, будто пыталась запугать; но спуститься почему-то не намеревалась.

А Рейн уже хотелось отправить её на тот свет.

– Дампир? Я слышала о чужаке, но думала, что ты хотя бы чистокровная…

Прогремел взрыв, и полукровка еле устояла на ногах. Так вот ради чего затевались все эти догонялки! Рейн с пустыми руками отсюда не уйдёт: если же у неё забрали Кестрел, то она заберёт жизнь той, которая прямо сейчас почём зря перед ней распиналась.

И, к сожалению, полукровка слишком хорошо знала эту особу.

– Ладно, не надо лицемерить. Ты Эфемера, верно?

– Так ты та, кто лишил нас Зерински, дорогого брата? – она скрестила руки на груди.

Второй взрыв. На этот раз посыпались шестерни, треснуло стекло циферблата.

– Да, моя вина. А ещё кучи родни в старом свете.

Снова взрыв; огонь вспыхнул на деревянных досках. Становилось жарко.

Эфемера улыбнулась краем губ.

– Интересно. И что же ты хочешь доказать?

– Просто разбираюсь с долгами, – Рейн делала вид, что она сосредоточена лишь на фигуре старой-новой знакомой, но в голове прокручивался план к отступлению. Если они затянут свою словесную дуэль, то, похоже, обе завтра станут частью никому не известной истории. – Вашей семьи перед моей…

Упавшая балка стала началом поединка.

Эфемера провалилась в руне, возникшей на полу, и меньше чем за секунду телепортировалась к дампиру, кидая в неё сюрикены; Рейн метнулась в сторону, скрещивая перед собой клинки; серия взрывов сильно шатала башню. Дампир готова была напасть на повелительницу теней, но упавшая будто из ниоткуда труба заставила её отступить; сражаться на таком поле боя бессмысленно, и это понимали обе девушки.

Позади Эфемеры пошла руинами вся каменная стена.

– Это не совсем то место, маленькая убийца, – она улыбнулась и мягко поплыла по воздуху в угол комнаты, в темноту.

Рейн позавидовала её способностям в данной ситуации.

– Да брось. Для хорошей драки нет неподходящих мест.

– А ты… интересней, чем я думала. Мы ещё встретимся…

И растворилась в тени.

Рейн готова была бежать отсюда со всех ног, но не успела; пол пошёл трещинами, огонь опалил жаром, и дампир, не успев зацепиться за торчащую из стены балку, рухнула вниз.

Дампир закрыла глаза.

Она даже боялась подумать о том, что её ждало дальше: смерть или… что хуже…

«Эпизод 11. Акт 4: Канализация. Доступ к туннелям.»

Кап-кап… Кап-кап… Кап-кап… Звуки разбивающихся капель отдавались в голове боем курантов; Рейн, кое-как поднявшись на ватных ногах, чуть не упала вновь, успев вовремя облокотиться о каменные обломки. В голове будто завёлся дятел, не прекращающий долбить в мозгах огромную дыру; в ушах противно звенело. Но она была жива… Пусть и потрёпана, но жива. Собравшись с силами, дампир выдохнула, стараясь не концентрироваться на боли; после падения она чувствовала, как у неё ломило каждую косточку в теле, тянуло мышцы, но она должна была идти дальше по следу Кестрел.

Через несколько секунд девушка смогла различать звуки – шум в голове прекратился.

Полукровка выпрямилась и осмотрелась; глыбы часовой башни пробили землю, и Рейн упала в одну из старых полузаброшенных станций метрополитена – она знала, что эти так и недостроенные сети вели в канализацию. Дампир обернулась – выход заблокирован, поэтому придётся добираться по чёртовым трубам пешком. Но солнечный свет, находящийся в самом конце тоннеля среди обломков часовой башни, давал призрачную надежду на то, что всё это вскоре закончится. В наушнике противно запищало – Северин вновь вышел на связь:

– Рейн, где ты находишься?

– Под часами. Под станцией. Чёрт, – назойливый стук в голове всё не пытался пройти, и дампир решила промассировать виски, чтобы хоть как-то унять боль. – Ты можешь приказать, чтобы дятел, который долбит у меня в голове, перестал? Я ожидала, что ты будешь здесь…

– Я был там, но пришлось уйти…

Полукровка посмотрела под ноги; на полу стала вытягиваться тень – не её, – и она обернулась, увидев, как за спиной возникла так ненавистная ей фигура – и даже не одна!

– Опять?

– Не так уж ты и крута, а, красотка?

Кестрел, все три, пролетели мимо неё, показывая средний палец напоследок, а затем кинулись куда-то вглубь канализации. Рейн хотела побежать за ними, готова была сделать шаг, но метро поплыло перед глазами серыми красками, и дампир чуть не упала – нет, нужно немного передохнуть, иначе она станет лёгкой мишенью для других существ, в чьих жилах текла вампирская кровь; даже собственные клинки показались ей нереально тяжёлыми. Дампир провожала следом сестёр по происхождению, а потом сделала умозаключение, забыв, что её всё ещё слышал Северин:

– Никогда не видела, чтобы вампиры действовали так нагло: отлавливают горожан, дерутся с копами…

– Да, они начали играть в открытую, как будто им плевать, что о них узнают.

– Что бы там ни было, это очень плохо.

Дампир сделала шаг, второй, третий… Каждый отдавался тупой болью, будто она ступала босыми ногами по битому стеклу, но она должна догнать Кестрел, обязана! Дампир несколько минут шла по длинным и узким коридорам закрытой станции метро в полной тишине, разбавленной шумом стекающей с проржавевших труб воды – она была близко к канализации. Рейн слышала в наушнике дыхание напарника, такое болезненно-учащённое – он явно о чём-то беспокоился. Полукровка хотела его уже обо всём расспросить, но опоздала – Северин первый начал диалог, возвращая дампира туда, куда ей не хотелось.

В прошлое.

– Я знаю: Кейган убил твою мать. И ты убила его. Прошло уже столько лет…

– Северин, – Рейн резко остановилась, – Кейган не только убил мою маму, изнасиловал или сломил её волю, он ещё и уничтожил всю мою семью. Он убил всех, чтобы мне было не к кому идти, кроме него. Это не просто жестокость, это… его политика для всех созданных дампиров.

– Прости… Я этого не знал.

– Профессор Трюмейн и Бримстоун нашли меня раньше Кейгана. Если бы не они, я стала бы такой же, как остальные его дети.

– Думаешь, стала бы такой же, как… Кестрел?

– Упаси Господи… – она заправила прядь за ухо и вновь пошла по следу противниц, оставляющих зазубрины на бетонных стенах метрополитена, указывающие правильный путь. Дорога вела вглубь канализации, и Рейн выдохнула: куда только работа её ни заносила, но вот с такими сюрпризами она встречалась впервые.

И Рейн шла дальше.

***

– Чёрт, Северин, здесь внизу отвратительно! – идя по металлическим платформам, произнесла Рейн, осматривая местные «красоты» – ей проще было представить, что она находилась у кого-то в желудке, чем в городской канализации.

– Ну-у-у… Всё же это канализация.

Девушка мысленно закатила глаза; напарник даже не умел ей подыгрывать. Ей хотелось отвлечься и не думать о том, что она находилась именно здесь; и ещё впервые дампиру хотелось потерять обоняние – отвратительные запахи преследовали её уже очень долгое время. Рейн шла по металлическим решётчатым платформам-мостикам, перекинутым через каждые трубы в канализации – хорошо, что многие входы и выходы здесь были забаррикадированы или оцеплены – шанс того, что она заблудится, стал слишком мал. Через несколько минут скитаний полукровка вышла к открытой местности и… прильнула к стене, услышав посторонние звуки – помимо неё здесь был ещё кто-то. И это явно не сёстры Кестрел.

Дампир выглянула из-за угла, услышав голоса – неужели миньоны обитали здесь, под землёй, всё это время?

– Подрывай! Быстрее! Ну!

«Что они творят?!»

Не успела Рейн толком сообразить, что здесь происходило, как взрывная волна чуть не сбила её с ног; удерживаясь за кирпичную стену, она, почувствовав, как толчки утихли, кинулась к врагам, на бегу хватаясь за рукояти клинков. Клоны действительно были здесь, и они основательно подготовились к встрече – подорвали лестницу, по которой дампир могла бы быстрее добраться до своих противниц. И клопы Кестрел, оставшиеся наверху, не решались спуститься к ней – как дети малые корчили ей лица и показывали средние пальцы, будто пытались запугать. Девушка фыркнула и осмотрелась: кажется, самый быстрый способ попасть к ним – прыгать по чёртовым трубам. Рейн хрустнула пальцами и, прыгнув, уцепилась за металлическую перекладину, растущую из стены; оттуда, сделав в воздухе сальто, она вытянулась, как кошка в прыжке, и зацепилась за другой шест – и так несколько раз, пока, через минуту, в конце концов, не встала на ноги на подвесной платформе. Дампир отряхнулась: стоило бы больше тренироваться в акробатике, но пока что времени на это не было. Быстро спустившись по лестнице, она выбежала в проход, открывающий ей практически целый лабиринт канализационных проходов; повсюду валялись ящики и баллоны с газом – отличная арена для будущего поединка.

Дампир ускорила шаг и, услышав вновь посторонние звуки, прильнула к стене, надеясь, что её не заметили: клоны тащили в открытый проход гражданских – неизвестно для каких целей, но если она высунется прямо сейчас, неизвестно, в какой итог всё это выльется. Ей приходилось лишь стоять в тени, наблюдать со стороны и подслушивать – миньоны всегда разговаривали слишком громко, будто нарочно хотели, чтобы об их местоположении знали все. Рейн нахмурилась, сжимая кулаки настолько сильно, что ногти впивались в кожу до крови – ей так хотелось покончить со всем этим раз и навсегда.

Но она знала, что впереди – только хуже.

– Куда?.. Куда, куда?.. Куда вы нас ведёте?..

Гражданских волокли, как мусорные мешки.

– Народ, не останавливаться! – кричал во всё горло слуга Кестрел, подзывая остальных.

– Вперёд! Топаем! Топаем! – поддерживала другая.

– Пожалуйста, не надо! Зачем?.. Зачем вы это делаете?!

Рейн связалась с Северином:

– Похоже, они гнали своих жертв этим путём.

– Какая-то подземка, так? – догадался Северин. – Позволяет им передвигаться по городу, пока светит солнце.

Агент Бримстоуна уже готова была пуститься по следу чёртовых клонов, как почувствовала на своём плече что-то тяжёлое и… липкое? Она даже не успела ничего толком сообразить, как некто ударил её в живот, а затем отпрыгнул в сторону, глухо рыча; Рейн упала на колени, сцепив зубы от боли, – противник был невидим, и это… чертовски нечестно. Поднявшись на ноги, она встала в боевую стойку; существо, напавшее на неё, приняло свой истинный облик: монстр-хамелеон, обитающий в канализационных водах, питался всякой падалью, считала своим долгом защищать свой дом, и Рейн точно была незваным гостем в его пахучем дворце.

– Эсгот?

Ящерица истошно заверещала, а затем кинулась к ней, клацая мощными слюнявыми челюстями; Рейн успела вовремя кувыркнуться в сторону, и существо поймало в свою пасть лишь воздух. Зелёные чешуйки на теле Эсгота переливались радужным светом и вскоре стали исчезать – он маскировался под окружающие объекты; дампир слышала его шаги и тяжёлое дыхание, но не видела; какого чёрта он появился на её пути, когда она была так близко? Размышления полукровки прервал монстр, вновь замахивающейся на неё когтистой лапой, принимающей свой истинный облик, – снова промах: дампир пригнулась вниз, проскальзывая между его ног; она успела достать пистолеты и, быстро нажимая на спуск, стала расстреливать тушу канализационного чудовища. Ящерица заорала не своим голосом, истекала кровью; Рейн встала позади Эсгота и одним ударом клинка отсекла ему ноги от туловища – жизненные силы покидали его стремительно быстро. Дампир, наблюдая за своей работой и за ещё дёргающимся глазом канализационного хамелеона, наступила на его глазницу острым каблуком, а затем побежала дальше, догонять слуг Кестрел – её вовремя отвлеки. Миньоны знали, что она была здесь.

Камеры видеонаблюдения мигали красной лампочкой, провожая рыжеволосую девушку в следующие тоннели.

Рейн все ещё слышала голоса клонов:

– …И тогда мы получим «Тёмный Дар»…

– Что ты там плетёшь про «Тёмный Дар»? Это всё не так работает! Нас укусят, потом мы обменяемся кровью с Хозяйкой. И после этого будем жить вечно!

«Тупые ублюдки», – пронеслось в голове у Рейн, когда она завернула за угол и спустилась по лестнице, выходя на просторное и достаточно большое помещение, где и прятались её «друзья». Миньоны, заметив врага, кинулись каждый к своему месту. Дампир усмехнулась: неужели у них впервые появился план?

– Вот она! Стреляйте!

– Она? А где команда? Это только одна из них!

«Они ждали не меня?»

Пулемётная очередь заставила дампира прыгнуть в сторону; там, за баррикадой из мешков с песком, стояла автоматная конструкция, из которой по ней палили. Рейн отскочила в сторону, срываясь на бег, добираясь всё ближе до злополучного миньона; парень – панк с ярким высоким ирокезом истерично-розового цвета и пирсингом в виде шнуровки на груди – не успел даже пискнуть, как его голова, руки и ноги были отсечены от тела. Дампир перепрыгнула окровавленное тело, вставая на его место и хватаясь за пулемёт; вот теперь ей эта игра очень нравилась – она так давно не тренировалась в тире, а тут ещё были живые мишени! Рейн зажала спусковой крючок и с ехидной улыбкой на лице стала палить по бежавшим к ней клонам; пули рвали их тела на множество частей, отвратительный запах канализации был перебит ароматом свежей крови и мёртвых тел, многие из которых упали в сточные воды, и сильное течение унесло их куда-то за пределы этого места… Рейн слишком вошла во вкус; металл в её руках начал раскаляться от напряжения – почти жёг кожу. Выстрел, ещё и ещё… пулемётная лента почти опустела, и дампир отскочила от автомата. Перестрелка прекратилась.

Как и звон в ушах.

– У тебя есть что-то крупнокалиберное, сможешь пробить себе путь? – напарник упустил многое, да и жаль, что он не видел, как она всех тут порешила.

Дампир подняла голову и увидела, как газовые баллоны сдерживали металлические решётки, по которым она могла пробраться дальше. В голове тут же молнией возникла идея.

– Думаешь? Да эти баки такие толстые, что их только пушкой можно пробивать.

Она снова подскочила к пулемёту и, прицелившись, выстрелила прямиком в пузатые бочки с наклейкой «Опасно!»: потребовалось несколько пуль и секунд, чтобы пробить толстенные стены, но полукровка смогла сделать это: прогремел взрыв, и металлические преграды, мешающие дальнейшему продвижению, рухнули вниз, в воду.

– Не ожидал там такой артиллерии.

– Я тоже. Они стараются прикрыть свои следы.

Дампир перепрыгнула через баррикады и, пробежав по металлическим платформам, прыгнула на решётки, добираясь до самого верха; брызги воды старались ранить её – прорвало трубу, и чёртов водопад мешал сосредоточиться. Прыжок, ещё один и ещё… Наконец, она на месте. Спустилась по лестнице, пробежала по висячим мостам к выходу в ещё один тоннель; только Рейн вошла внутрь, она сразу же поняла, что оказалась в лагере миньонов: складные койки, куча грязной алюминиевой посуды, скамейки, столы, электрические генераторы… только разве что душа не хватало, но можно заменить чистую воду помоями с труб – для клонов будет самое то! Она бы осталась здесь ещё некоторое время, но знала, что время слишком поджимало, и дампир побежала к выходу, надеясь, что она больше не встретит на своём пути ни гадких миньонов, ни канализационных охранников – Эсготов.

Она выбежала на небольшой мост и, продвигаясь дальше по широкой трубе, снова услышала голоса миньонов, готовящихся к прибытию незваной гостьи:

– …Забудь! Закладывай заряды здесь и не думай о других мостиках!

– Уверена, что здесь хватит Си-4? Говорят, она прыгает, как кенгуру. Может, добавим? Стоп… Чего это мигает? Я думал, красная мигалка – трёхсекундный сигнал.

«Да что они там затевают?..»

– Что? Точно. Боже! Ты включил взр…

Рейн не успела; мощная волна сбила её с ног, и ей пришлось на несколько секунд притормозить; чёртовы ублюдки похоронят всю канализационную систему вместе с собой! Дампир медленно двинулась дальше, хотя ей казалось, что металлические платформы до сих пор шли волнами; добежав до конца пути, полукровка прыгнула на перила, шедшие вниз рельсами; скользя по ним, искря огненными мотыльками из-за острых каблуков, Рейн оказалась внизу. Девушка быстро осмотрелась, планируя свой путь: что же, прямо пройти не получится – мост разрушен, и единственное, что остаётся – вверх по трубам. И дампир, пробежав ещё немного по платформе, прыгнула на торчащую из воды трубу, зацепилась за неё и поползла наверх, а затем оттуда сиганула на шест, и так несколько раз… Ей потребовалось меньше минуты, чтобы оказаться на верхних уровнях канализации.

Она успела заметить, как вдалеке, за толстой решёткой, один из клонов зверски убивал несчастного старика – он кричал не своим голосом, умолял прекратить, но марионетка Кестрел быстро чикнула лезвием сабли по его шее, отделяя голову от тела. И Рейн ничего не могла сделать в тот момент, абсолютно ничего – только наблюдать и надеяться, что она совершит правосудие над этими ублюдками быстрее, чем они успеют лишить жизни ещё хотя бы одного человека.

Следы недавнего преступления скрыла кровавая пелена на стекле.

Дампир, оказавшись на подвесных помостах, бегом направилась в сторону ещё одного тоннеля, развернувшийся небольшим ленточным коридором, выходящим в большое просторное помещение с несколькими выходами. Как только Рейн оказалась там, она даже и не надеялась встретить миньона, успевшего установить на нужной двери взрывное устройство. Пик… Пик… Пик… Три секунды! На таймере показалась нужная цифра.

– Двигайтесь к водоочистному комплексу! Мы остановим её там! – кричал кому-то клон, стоящий возле бомбы, но потом заметил приближающуюся к нему цель. – Попробуй теперь пройти, дрянь!

Два… один…

Каменная стена обрушилась огромными глыбами, блокируя проход и похоронив под собой слуг Кестрел. Чёртовы суицидники… Дампир не представляла, как им могли промыть мозги, раз они так просто шли на смерть ради лжецов-кровососов? Рейн остановилась всего в паре метров от нужного тоннеля – теперь придётся ещё несколько минут тут побегать. Хотя, она уже давно к такому привыкла, и назойливый мерзкий запас её более не беспокоил.

– Эти ребята помешались на взрывчатке. Тоннель завален.

– Ну-ка… – откликнулся Северин. – Да, похоже, они отрезали тебе единственный путь к водоочистному комплексу.

– И что теперь делать?

– Как «что»? Искать другой путь вниз.

Рейн осматривалась, но никак не могла найти тот самый «другой путь» – здесь ничего не было. Неужели придётся повернуть назад? Но ведь и там не было никаких альтернатив, если только не плыть по грязной мерзкой пахучей воде… Дампира только от одной мысли передёрнуло: нет уж, канализационный душ пусть принимают Эсготы, а она поплавает в бассейне Бримстоуна, предусмотренном специально для существ, чувствительных к различным солям, как только всё это закончится. Полукровка, уже смирившись, готова была повернуть назад, как с ней на связь внезапно вышел Северин:

– Приборы показывают вход в тоннель прямо под тобой.

«Отлично!»

– Попробуй пробить проход с помощью больших пушек.

И большие пушки, оставленные миньонами, тут как раз тоже были. Баррикада с пулемётной установкой – то, что нужно! Дампир быстро сиганула к ней и, встав возле автомата, прицелилась в две большие газовые бочки и выстрелила в них, пробивая стены; примерно две-три секунды беспорядочной пальбы, оглушительный взрыв, и огромная ржавая труба вскоре упала, пробивая бетон, открывая скрытый путь. Рейн усмехнулась проделанной работе:

– Я прошла.

И побежала к образовавшейся дыре.

– Видишь служебный тоннель, идущий вниз? По нему доберёшься до водоочистных сооружений.

Рейн кивнула словам напарника и прыгнула вниз, приземляясь на длинные изогнутые трубы, скользя по ним к своей цели. Внезапно, сквозь шум воды и скрежет металла, дампир услышала зверский истошный рёв, эхом прокатившийся по тоннелям канализации, и ей это… не понравилось.

– Чёрт, это ещё что?! – даже напарник был напуган.

– Ты тоже это слышал? Ума не приложу. Звучит, как что-то большое… и злое.

Внизу, под ней, стараясь поймать её, выпрыгивали из воды Эсготы, но Рейн вовремя перепрыгивала с одной трубы на другую; ящерицы клацали пастью лишь воздух, после погружаясь и скрываясь в воде – им не угнаться за полукровкой. А дампир уже не просто скользила – бежала по трубам, которые в итоге вышли к огромной пропасти; вода стекала водопадом в бездну. Рейн успела вовремя остановиться, быстро оценивая ситуацию, а когда повернулась, то увидела, как за ней шли, капая слюной, монстры. Либо драка, где она точно не выйдет победительницей, либо…

Она приняла единственное решение – прыгнула в темноту.

И успела зацепиться руками за металлическую перекладину, несколько раз покрутившись на ней, а после спрыгнула вниз, на плавающую платформу. Выдохнув и отряхнувшись, дампир посмотрела наверх: Эсготы, голодные и злые, лишь рычали в её сторону, но не хотели спускаться к ней, поэтому, медленно разворачиваясь, уходили прочь по длинным трубам. И Рейн, кивнув им напоследок, будто в благодарность, прошла к единственной металлической двери, открывая её и входя внутрь. Она почти была на месте.

– Я в конце служебного тоннеля.

– Так… Похоже, ты входишь в секцию старого комплекса. Будь внимательна.

Рейн насторожилась, но всё же продолжила идти по коридору. Одна комната, вторая, третья – все они были пустыми и однотипными, и иногда дампиру казалось, что она всё же заблудилась, но единственная дверь, сверху которой мигала камера видеонаблюдения, говорила ей об обратном; открыв её, полукровка вышла в холл с водосточными трубами и бассейнами для слива воды в случае, если та выйдет за пределы красной отметки с надписью «опасно». Рейн посмотрела вниз: её уже поджидала армия миньонов.

– Быстрее! Скажите Кестрел, что у нас здесь живая! Мы поднимем воду и уничтожим её!

– Отлично, только не пускайте воду, пока мы не пройдём тоннель. Весь тоннель!

– Тащите свои задницы на место!

Они разбрелись по всем углам как тараканы.

– Ладно, парни, включайте насосы! Давайте воду!

Миньоны быстро открутили вентили, и вода мощным потоком ринулась из труб, смывая собой не только свежую кровь, но и клонов, не успевших спастись от природной стихии. Рейн всё продолжала наблюдать за ними: обычная вода была не смертельна для вампиров, но вот с химическими примесями – вполне; здесь текла самая настоящая прозрачная кислота, выедающая человеческую плоть до костей – некоторыми девушками и парнями волны уже успели закусить, сковывая их мёртвые тела в цепь пузырей – те не успели даже рта открыть, как от них не осталось ничего, даже скелетов.

– Северин, я приближаюсь к ним, но воды слишком много, – дампир спрыгнула вниз, перемещаясь по мелким островкам суши, нетронутых ядовитой водой.

– Рядом с тобой должна быть насосная. Попробуй снизить уровень воды.

«И что бы я без тебя делала, дорогой напарник?»

Рейн всё прыгала и прыгала, добираясь, наконец, до единственного выхода оттуда и, чуть не наступив на кислотную лужу, заметила вдалеке её – ненавистную Кестрел, усмехающуюся попыткам дампира выжить в водной ловушке. «Пташка», поставив руки на бёдра, широко улыбалась, видя, как кто-то всё пытался добраться до неё, но стихийные барьеры, появляющиеся тут и там по просьбе её марионеток, не пускали красную убийцу. Может, наконец-то, эта тварина сдохнет! Смерти родных сестёр слишком сильно задели её самолюбие.

Рейн остановилась на металлической перекладине, хватаясь за клинки – пусть только шевельнётся, и Кестрел труп!

– Уже встречалась с моими мальчиками, красотка? Преданные, готовые отдать хозяйке даже себя! – возле неё появились два панка, с примотанными к груди чёрной изолентой непонятными прямоугольными устройствами с мигающими красными лампочками. Рейн не была готова к такому сюрпризу. – А потом хозяйка возродит их, ещё лучше, чем были. Да, детки? – Кестрел повисла на одном из них, длинным когтем нажимая на активацию взрывчатки. Таймер противно запищал.

Она толкнула одного из слуг вперёд, и тот, хлопнув себя по груди, тут же взорвался кучей окровавленных кусков. Рейн, сильно удивившись, чуть не оступилась в воду. Сначала миньоны, Эсготы, теперь эти… Что Кестрел придумают дальше?

– Что это?.. Взрывпакеты?.. – дампир не могла поверить в увиденное. – Боже мой, это же настоящие камикадзе! Чем же вас соблазнили, ребята?

– Они не говорят, красотка, – Кестрел уже липла к другому. – Сами себе отрезали языки – вот такие они. Вперёд, мальчики!

За спиной «птицы» возникли ещё трое; одного из них Рейн успела подцепить гарпуном и затащить в бассейн со смертельной водой, а двое других приняли свою участь, взорвав себя, чтобы угодить лживой суке. Их разорванные тела вперемешку с бетонной крошкой заслонили пеленой Кестрел, успевшей скрыться в неизвестном направлении… И вместе с этим подача воды лишь усилилась. Рейн осмотрелась, быстро прикидывая путь наверх: по решёткам, цепляясь за трубы, – идеальный план! Дампир прыгнула в нужную сторону, хватаясь за балки и шесты… Нужно успеть, нужно постараться!..

– Где-нибудь рядом видна дверь? – полукровка молча оскалилась: почти рядом, практически перед ней. – Она должна вести прямо к западной насосной. Их необходимо отключить.

Впереди действительно виднелась дверь, и Рейн, перепрыгивая водные препятствия, оказалась на платформе, по которой тут же продолжила свой путь; табличка-указатель приветствовала её жёлтым светом. Выскочив в коридор и завернув за угол, дампир оказалась в комнате управления водоочистными станциями. Хорошо, что здесь её никто не поджидал, однако… куда подевалась Кестрел?

– Хорошо, Северин, вот я в контрольной комнате. Что сделать, чтобы отключить подачу воды?

Дампир осматривалась.

– Не знаю, я же его не вижу. Там должен быть рычаг или выключатель…

И красный рубильник вовремя попался на глаза. Рейн подошла к нему и опустила вниз.

– Вот, нашла.

– Отлично. Первый отключён. Остался ещё один.

– Хм-м… Это было просто.

Рядом находилась дверь, ведущая как раз к пульту управлению второй помпой. Дампир быстрым шагом направилась по нужному пути, оббегая комнаты с рабочей раздевалкой и небольшой душевой, а затем вышла в открытое пространство: платформы огибали огромный бассейн, заполненный водой; в самом конце помещения виднелся заветный рубильник. Полукровка уже была готова пойти к нему, но перед её носом тут же возникла Кестрел, спланировавшая откуда-то сверху.

– И где мои мальчики? Так-так. Пора поучить тебя манерам!

– Ну, наконец-то! Сделай одолжение: заткнись! Я быстро учусь, да? – Рейн подмигнула ей, и почувствовала, как ярость закипела в Кестрел. Бедняжка аж вся покраснела.

– Я научу тебя, что и твою красоту можно изрезать! И это ты точно выучишь быстро!

– Ага, кто сам не умеет, то идёт в учителя. Правда, Кестрел?

Рейн не удивилась, когда та пошла на неё первой; дампир просто стояла на месте и ждала противницу. Секунда, две, три… Агент Бримстоуна выкинула гарпун в сторону Кестрел, что зацепился острой пикой за её ногу – она явно того не ожидала. Рейн усмехнулась: у неё был особый сюрприз для «канарейки»: она потянула цепь в сторону, и Кестрел, потеряв равновесие, больно упала на живот, и затем проскользнула с гарпуном на ноге вниз, прямо…

– Не-е-е-ет!

Рейн потянула цепь сильнее, скидывая ненавистную Кестрел. Полукровка упала в бассейн, поднимая столбы воды; брыкалась раненным зверем, пыталась всплыть, но дампир увидела, как к ней начали подплывать голодные Эсготы, а затем кучей навалились на неё, забирая в подводное царство. Несколько секунд истошных криков, брызг воды и… на поверхности образовалось красное пятно.

И тишина.

Минус одна.

– Эй, школьница, восточная насосная открыта. Может, по пути вниз зайдёшь и отключишь насосы?

Дампир уже решила никуда не спешить: одна из сестёр Кестрел мертва, и это её очень сильно радовало. Достать бы ещё остальных… Впрочем, счёт всё равно был в пользу Рейн. Полукровка открыла дверь и вышла в комнату с огромными насосами; не успела она даже заприметить рычаг, как увидела здесь приближённых суицидников Кестрел.

Она опоздала.

– Чёрт побери! Кажется, у нас плохие новости!..

– Она идёт! Взрывай выключатель! – приказал один камикадзе другому, и тот, ударив себя в грудь, отправил взрывом себя на тот свет к своей хозяйке, забрав с собой то самое, что могло бы помочь Рейн остановить подачу воды.

– Посмотрим, как ты теперь выключишь насос, дампир!

– Не заставляй меня импровизировать. Тебе это не понравится.

Она ведь предупреждала…

Девушка с взрывпакетом побежала в сторону дампира, и полукровка схватила её гарпуном, откидывая, как йо-йо, в сторону, прямо к механизму воздушного насоса, внутрь; помпы, придавив тело, вызвали взрыв, и тут же обвалились – остальные же отключились по цепочке.

Аварийная система сработала вовремя.

Второго камикадзе она просто расстреляла из Карпатских Драконов.

Дампир надеялась, что это последние сюрпризы на сегодня.

– Хороший способ выключить насос…

– Ах, выключатели, рычаги – всё это так старомодно.

– Ладно, уровень воды падает. Я бы даже сказал, что уже достаточно упал. Главный водоочистительный агрегат на другом конце служебного тоннеля.

Слова, сказанные напарником, очень радовали девушку. Рейн выбежала в коридор и, пробежав несколько метров, вернулась туда, откуда начинался её путь – на этот раз никакой болезненной кислотной воды нигде не было, зато появилась дыра в полу, ведущая как раз туда, куда ей нужно. Дампир быстро спустилась вниз и прыгнула в образовавшуюся щель огромной трубы.

И услышала эхо страшного и неприятного:

– Я чую плоть!..

Нет, это определённо были не все сюрпризы…

«Эпизод 12. Путь контрабанды.»

– Рейн, здесь становится слишком жарко. Эти ребята вышли на улицы. Копы не могут ничего сделать. Не знаю, что задумал Культ, но они пошли ва-банк – они больше не скрываются. К утру у людей не останется сомнений, что вампиры существуют. Кстати, утро здесь что-то не торопится… Как дела у тебя?

– Сыровато на мой вкус, но это не мешает мне держаться недалеко от наших друзей.

– Так ты поняла, куда они направляются?

– Пока нет, но они настроены весьма серьёзно. Идут на восток.

– Х-м-м… Там промышленный район. Я проверю. Будет что-то новое – сообщи. Только, ради Бога, не зови меня вниз.

«Трусишка», – подумала дампир про напарника, отключая связь. Небольшой полукруглый кирпичный тоннель заканчивался металлической трубой, по которой она проехалась каблуками – почти как небольшие американские горки. Но, закончившиеся слишком быстро, веселье испарилось, и полукровка вновь встала на ноги, продолжая свой путь по канализационным лабиринтам; эхо капающей воды было тем единственным сопровождавшим девушку звуком до её цели; он даже заглушал стук каблуков. Рейн почти дошла до конца тоннеля, но услышала кое-что странное – будто некто разом выкрутил все водяные вентили, и решил смыть треклятого полукровку, как засор. Дампир обернулась; ей это совершенно не показалось.

Вода начала прибывать с молниеносной скоростью.

Рейн кинулась бегом к выходу.

– Поторопись, Рейн… Все насосы надёжно дублированы, вода пребывает очень быстро. Постарайся двигаться как можно быстрее.

Полукровка даже не стала слушать его до конца; она на всей скорости, насколько того позволяла физическая подготовка, бежала прочь от водяной стены, с каждой секундой приближавшейся к ней; вытянутый тоннель казался сейчас длиннее обычного. Дампир бежала, не оглядываясь; уже чувствовала, как солёная вода обжигала её плечи и шею маленькими ядовитыми каплями; ещё немного, ещё чуть-чуть… Волны, подобно злому духу, хотели забрать с собой Рейн, но та, добежав до конца, прыгнула, пытаясь спасти себя от смертельной участи… Вода рухнула вниз водопадом, а дампир приземлилась на небольшой деревянный мостик; тот начал неприятно пошатываться, норовя скинуть в мокрый бассейн незваного гостя.

– У меня такое предчувствие, что эти мостики совсем не… Чёрт!

Один из пролётов упал вниз, поднимая брызги грязной воды; дампир еле устояла на ногах, чтобы не свалиться, но удержалась за перила. Чёрт, а она ведь успела распрощаться с жизнью… Ещё бы чуть-чуть… Теперь у неё был личный маленький плот, но жаль, что доплыть до конца канализации на нём не представлялось возможным.

– Ха! Ничего себе! Клево! – облегчённо выдохнула полукровка, вытирая лоб тыльной стороной ладони. – Деревяшки плавают. Стоило упасть, чтобы это выяснить. Как кстати…

Рейн осмотрелась: над её головой на металлических тросах растянулось несколько помостов, а ей как раз нужно было наверх; вокруг неё была только вода, и ни одной лестницы, по которой можно было бы куда-то взобраться. В голову ударила не самая плохая идея относительно того, как ей отсюда выбраться: схватившись за пистолет, покрутив его на указательном пальце, Рейн прицелилась, закрывая один глаз: если правильно рассчитать траекторию, то один выстрел способен решить множество проблем. Полукровка оценила полёт кровавой пули и, решившись, нажала на спусковой крючок, и Дракон изрыгнул огонь: снаряд попал ровно в металлическую скобу; второй выстрел – другой зажим также сломан, и нужный длинный пролёт упал вниз, расположившись по-диагонали, и по нему теперь можно было спокойно добраться до выхода. Довольная своей работой, Рейн улыбнулась, пряча пистолет.

Девушка прыгнула на деревянный помост, удерживаясь за перила; ноги предательски скользили по мокрым деревянным дощечкам – те будто скидывали её вниз, но дампир продолжала свой путь; каждый шаг давался тяжело. Но спустя минуту мучений она справилась, наконец, добравшись до второго уровня старой городской канализации. Небольшой коридор приветствовал полукровку абсолютной тишиной; впереди виднелась лестница, по которой дампир быстрым шагом направилась вниз; многочисленные серо-зелёные тоннели были похожи все как один. И тут она услышала истошные голоса: первый принадлежал женщине:

– Мы спаслись! Быстрее, откройте дверь!..

Рейн была близко; дампир побежала к источнику звука.

Второй голос принадлежал мужчине:

– Не могу… Здесь какой-то магнитный замок.

Полукровка вырулила за угол, продолжая бежать.

– Быстрее, оно идёт!

– Вытащите нас отсюда!

Топот чьих-то ног заставлял трястись пол; дампир уже видела тех самых жертв, похищенных миньонами Кестрел, уже достала пистолеты, чтобы расстрелять клонов, но… это были не они: чудовище, огромное, под три метра ростом, было похоже на минотавра из греческой мифологии, только более ужасное, отвратное: будто критское чудовище возродилось в реальности в одной из самых отвратных своих ипостасей. Монстр медленно подошёл к двери, схватил мощными руками гражданских за головы и сжал их, ломая черепа – они лопнули переспевшим арбузом, заливая всё кровью. Чудовище истошно зарычало, увидев Рейн, а затем стало бежать прочь на всех четырёх конечностях; дампир не ожидала этого: какие ещё у Кестрел были сюрпризы? Полукровка закусила щёку настолько сильно, что почувствовала острый привкус собственной крови на языке: не справилась, не успела… Рейн сжала кулаки; больше просчётов не повторится. Она мысленно извинилась перед теми, кого не спасла, и завернула за угол, продолжая свой путь дальше. Мёртвые гражданские – последняя капля в чаше терпения; пора положить всей этой вакханалии конец.

Рейн выбежала в узкий проём, выходящий на водоочистное помещение; её путь лежал через металлический мост, и дампир, увидев миньонов, приготовилась атаковать, но внезапный диалог между клонами вынудил её повременить с перестрелкой.

– Т-с-с-с… Тихо… Я что-то слышала.

– Готовь! Заряжай эту хрень!

– Я знаю, что делать, просто заткнись!

– Я ни черта не слышал. Может, это были крысы?

– Да-а-а? Крысы с серебряными шпильками?

– Чего? Шпильки? То-то я слышал, что эта дампир – та ещё штучка…

Их было слишком много; на всех патронов не хватило бы, а тратить собственную кровь на этих ублюдков Рейн не хотела. Неожиданно для себя она услышала тонкий писк, раздающийся эквивалентом в секунду с тишиной – детонатор! Бомба! Дампир выскочила из-за угла, побежала по помосту настолько быстро, чтобы эти неформальные ублюдки даже не заметили её, но они успели заранее подготовиться к её приходу: секунда, две, три, и единственный проход отсюда был завален руинами чередой взрывов. Девушка на бегу резко развернулась на каблуках: они хотели, чтобы она попалась в ловушку, но Рейн была не из робкого десятка – это она сама засадила их в капкан!

– Блокировано. Северин, я в тупике. Поможешь?

– Прохода нет, но это старая часть системы. Конструкции могут быть изношены. Тем не менее, нужна взрывчатка, чтобы…

Дампир заметила, как к ней на всех порах летели три камикадзе, с активированными бомбами на груди; немые мальчики появились тут очень кстати.

– Ничего. Кавалерия уже здесь.

Она быстро осмотрелась, подмечая огромную трещину в стене, доходившую до потолка; миньоны-суицидники пищали взрывпакетом, приближаясь к дампиру всё ближе; Рейн догадывалась, что несообразительные ребята прицепятся к ней хвостом и, воспользовавшись моментом, встала около стены, дразня их боевой стойкой, держа в руках сверкающие клинки. Молодые парни с белыми, почти стеклянными, глазами, бежали на неё; расстояние между хищником и жертвами быстро сокращалось. Когда оно стало совсем крошечным, дампир кинула в сторону одного из них гарпун, а затем потянула на себя, но вовремя отпрыгнула назад, впечатывая клона в стену. Взрыв, и каменная кладка разрушилась глыбами; проход ещё не был открыт, но Рейн поняла, что ей следовало делать: миньоны-камикадзе почти дышали ей в спину, и дампир также обвила их гарпуном, звеня цепями; острый конец пика вонзился в их тела, выходя наружу с кровавыми каплями. Дампир кинула и двух других к стене, окончательно разрешая вопрос с выходом из этого помещения. Путь, наконец, был свободен.

Переступая через окровавленные ошмётки и руины, полукровка прыгнула в образовавшуюся дыру, проходя в соседнее помещение, на стенах которых висели газовые баллоны. Вода противно булькала внизу, но Рейн не беспокоилась о том, что сможет намокнуть – по крайней мере, здесь было больше суши. Северин вновь связался с ней:

– Вижу ещё один служебный тоннель за водой. Используй тяжелое оружие. Придумай, как вскрыть пол.

Это не было проблемой для Рейн, и дампир, спрыгнув вниз, обнаружила, что в этой части канализации находилась пулемётная установка, так любезно оставленная ей слугами Кестрел. Девушка зашла за неё, схватилась за пушку и, прицелившись, посмотрела наверх: цепочка газовых баллонов, переплетённая трубами, могла запросто опрокинуть ту самую массивную трубу, висевшую над полом – уже по прошлому опыту она знала, где искать тайный проход. Дампир нажала на спуск, и пули обрушились свинцовым градом на металлические стены, и вскоре пробили их, образуя цепочку мощных взрывов, повлекших за собой небольшое подземное землетрясение и… падению огромной трубы, пробивающей путь вниз.

– Да, горячий свинец освежил моё восприятие.

Удачно упавшая от землетрясения труба, перекинутая через два помоста, служила отличным переходом из одной части зоны в другую; запрыгнув на неё, Рейн заскользила на металлических шпильках вперёд, вскоре добираясь до противоположного берега.

– Отлично! Спускайся по служебному тоннелю. Он ведёт к другой подстанции обработки воды.

Оказавшись на другой стороне, полукровка, заметив на стене погнутые решётки, стала прыгать по ним до самого верха; дампир задумалась: хорошо, что на пути ей не встретились мерзкие Эсготы, иначе она бы тут задержалась на часок-другой. Добравшись до верхних этажей, Рейн побежала в сторону открытой дыры и прыгнула в неё, приземляясь на широкую и длинную трубу, ведущей в самые низы канализационного царства; скользя по металлу, она выставила вперёд клинки на случай, если на неё выпрыгнут из укрытий слуги Кестрел. И не прогадала: миньоны повылазили из служебных выходов, стреляя в дампира, промахиваясь, попадая то в своих сородичей, то в стены или трубы; пули звонко отскакивали от твёрдой поверхности в неизвестном направлении. Некоторые клоны бежали прямиком на дампира, попадаясь на лезвия острых клинков, отсекавших части их тела резко и быстро, как ножницы бумагу. Полукровка скользила дальше, и миньоны постепенно оставались далеко позади, но Рейн успела им отсалютовать, показав средний палец; она даже не сразу увидела, как показалась чёрная бездна, и трубы резко шли вниз. Девушка прыгнула лишь тогда, когда услышала истошный вопль и почувствовала, как металл под ногами пошёл волнами.

Дампир ухватилась за перекладины, цепляясь пальцами за тонкий металл; делая кувырок, она прыгнула ещё на одну, и так по оставшимся двум шестам, добираясь до безопасного места там, внизу, на металлической платформе, выходящей в коридор.

– Господи, Северин, этот… голос. Что-то не хочется мне к нему идти. Даже стены трясутся. А другого пути нет, а?

Напарник предпочёл промолчать; дампир побежала вперёд по узкому тоннелю; голос страшного и непонятного существа продолжал эхом отскакивать от стен. Девушка даже не представляла, какое чудище могло охранять канализацию; и она предполагала, что таинственный монстр был намного больше того минотавра, повстречавшегося ей ранее. Через минуту блужданий по однотипным коридорам, Рейн вышла на ту самую подсосную станцию, где её уже дожидалась группа вооружённых миньонов: камикадзе, стоя на деревянном мосту – единственным пути к выходу отсюда – ударил себя по груди, и взрывпакет пришёл в действие, разрывая тупого клона на множество частей; увы, но под прицел взрывчатки попалась и подвесная дорожка. Рейн сжала кулаки.

– Найди путь через этот отстойник и доберись до тоннелей на той стороне. Я вижу там огромную комнату – наверно, это главное сооружение водоканала.

На неё побежал один из «взрывных» клонов, и дампир, сделав сальто в сторону, кинула в него гарпун, подцепляя, как рыбу на крючок; потянула за цепь и запустила во вращающиеся лопасти очистительного механизма, заставляя тот взорваться; головоломка с уничтожением больших винтовых пушек была слишком лёгкой. Дампиру было плевать на то, что она вызвала цепочку взрывов, и помпы перестали закачивать воду в резервуар; лишняя влага вихрем исчезла в сливной трубе – вот и выход. Рейн подняла голову: те миньоны, наблюдавшие смерть одного из своих братьев, кинулись в рассыпную, скрылись в неизвестном направлении. Неужели испугались? Рейн очень хотела в это верить.

– Так, в следующей комнате должен быть тоннель. Если они добрались до метро, он должен вести туда. Если нет, готовься приветствовать весь городской запас бомжей, наркоманов и проституток.

– Я всегда готова, – улыбнулась полукровка.

Дампир прыгнула в образовавшуюся дыру, даже не представляя, что её ожидало впереди…

«Эпизод 13. Слезз»

Рейн приземлилась на бетонный пол и, встав, быстро отряхнулась и побежала по монотонному серому коридору, разбавлявшему зелёными оттенками – мох и плесень. Звуки капель, разбивающихся о каменные покрытия, продолжали преследовать её, как и таинственные шорохи существ, обитавших в канализационном царстве: это были крысы или, вполне возможно, даже Эсготы… Дампир даже не догадывалась о том, что её ждало впереди: она хотела бы повстречать миньонов, чтобы справиться с ними на раз-два, но голос, что будоражил стены, принадлежал точно не им, и ей даже не хотелось представлять себе того, кто виновен в странных подземных землетрясениях. Полукровка сглотнула и, тряхнув головой, отогнала прочь ненужные мысли и вскоре вышла к решётчатым воротам, что были открыты и приглашали её внутрь. Они подготовились? Ждали её? Рейн готова была принять их один на один, лишь бы всё произошло быстро; девушка усмехнулась самой себе: странно, но ей почему-то сильно захотелось увидеть солнце. Скитания по канализационным лабиринтам ей сильно наскучили.

Она вошла в огромное помещение в несколько ярусов, не забыв за собой защёлкнуть на замок калитку, и осмотрелась: длинное, заканчивающееся резким спуском вниз, куда были подведены все трубы в данном секторе, со старым пультом управления и… Полукровка резко подняла голову: там был монстр, огромный и отвратительный: существо оно упиралось в потолок – ростом почти шесть метров, его кожистые и перепончатые крылья росли от рук и затылка, вытянутую голову украшала диадема из собственных костяных отростков, маленькие миндалевидные глаза, затянутые бельмом, прищурились в сторону дампира – оно явно чувствовало запах незваной гостьи; широкая пасть еле открывалась из-за мышечной плёнки; оголённая распоротая грудь покачивалась из стороны в сторону, а костлявые пальцы с жёлтыми когтями обнимали выпирающий раздутый живот. Рейн сморщилась: отвратительное создание.

– Боже…

Услышав чужой голос в своей обители, монстр истошно заверещал и начал махать своими крыльями из стороны в сторону; дампир заметила, что оно не могло двигаться – из-под живота виднелись отрубленные отростки в количестве четырёх штук – явно это раньше были ноги. Раскрыв свою пасть, чудовище начало говорить – настолько громко, что сверху на девушку посыпалась каменная крошка, а ноги начали подкашиваться.

– Слуги! Ко мне!

За спиной монстра, на постамент второго яруса выползли твари, подобные ей, но мельче и отвратительнее – с перекошенными лицами, передвигающиеся как пауки на четырёх тонких лапах, со взрывчаткой на груди… Неужели и им прочистили мозги, взяв под одну гребёнку вместе с остальными миньонами? Она читала в библиотеках Бримстоуна об этих существах – их называли Кимсу* – бесполые абсолютные стражи, защищающие своего хозяина до последнего. И Рейн догадывалась, какова была их миссия в этот раз. Дампир хотела ухватиться за клинки, как неожиданно монстр вновь подал голос, и девушка почувствовала, как бетонный пол пошёл волами. Она приплясывала на цыпочках, лишь бы не упасть – и как из-за этой громадины тут всё не пошло руинами?..

– Лорд Кейган? Любовь моя, ты вернулся? Ты привёл детей?

– Его давно нет, леди! – пыталась перекричать её полукровка.

– Нет. Твоя кровь пахнет как его, но ты – не он. Где мои дети?

– Я не знаю о твоих детях, – отрезала Рейн. – А кто ты?

– Брат Зеркс забрал их. Обещал вернуть их Слезз. Где они?..

Существо, называющее себя Слезз, взяла своими когтистыми пальцами одного из стражей, как какую-то игрушку, а затем кинула его прямиком к Рейн, но промахнулась; паукообразная зелёная тварь привела бомбу в активный режим и, не долетев даже до края платформы, взорвалась множеством кровавых ошмётков, тут же упавших вниз, в воды канализации, окружавших рукокрылого монстра. Рейн сделала кувырок в сторону и, спрятавшись за колонной, стала высматривать шмыгающее чудовище и подключилась к связи с напарником, но прежде, чем говорить с ним, она крикнула Слезз ответ на так волнующий её вопрос:

– И никакого Зеркса тоже, – дампир настроилась говорить со старым другом. – Северин, ты слышал? Есть что-нибудь о Слезз?

– Ты лжёшь! – продолжало орать во всё горло чудовище, заставляя всё в канализации трястись и рушиться. Если так продолжиться дальше, то никто из них не выйдет победителем в этой игре. – Я чую… Верни мне моих детей!

– Плохие новости, Рейн! – ответил Северин, перекрикивая фоновый шум.

– О, тоже семья, угадала?

– Да, – подтвердил её слова напарник, – она из этой семейки. Похоже, настоящая машина по производству детей. Остальное – неясно. В Бримстоуне предполагают, что она вавилонский крылатый шакаб**. Очень древняя. Понимаешь, что это значит?..

– Крылатый шакаб? – полукровка призадумалась. – Нет, ничего не знаю.

– Шакаб, рождённый вампирами. Убить их можно, уничтожив их сердце. Кожа очень прочная – клинкам не поддаётся.

– Тогда что-нибудь более ударное? – Рейн улыбнулась; в голове выстроилась цепочка определённой стратегии.

– Верно, посмотри, что можно придумать.

– Подойди ближе, Кейган-не Кейган, а я голодна! – подзывала полукровку Слезз.

И шакаб вновь схватилась за своих охранников, кидая их в сторону дампира, как камни о стену; кимсу взрывались фейерверком из собственных ошмётков, окрашивая серые стены в кроваво-красный цвет. Дампиру даже не приходилось сражаться, лишь убегать от снарядов – Слезз пыталась достать полукровку всеми силами; будь возможность, она бы встала из своего бурлящего бассейна и раздавила бы противника, как таракана – всего лишь одним ударом. Рейн сделала перекат в сторону, и ещё один паукообразный страж лишился своей жизни.

– Для слепой твари она неплохо попадает, – прокомментировала полукровка, прячась за колонной. – Может, ей понравятся её собственные штучки?

Вновь увернувшись от снарядов-кимсу, дампир заметила, что на другой стороне платформы находился пульт управления водоснабжением; подскочив туда, Рейн резко дёрнула за рычаг, и вода, булькая, ринулась со всех труб прямо к пузу Слезз; шипя и пенясь, она проедала толстый кожный покров шакаба; чудовище орало от боли не своим голосом, а затем пустила в сторону противника ядовито-обжигающие капли; кислота, попав на пол, разъела камень, и Рейн выдохнула – она не думала, что могло зайти настолько далеко. И только она обернулась, как заметила, что пульт управления расправился от выделений Слезз – ситуация выходила из-под контроля. Шакаб громко орала, старалась сосредоточиться на противнике и вновь и вновь кидала в сторону дампира своих поганых марионеток-суицидников, но стоило ей ухватиться за тушку паукообразного существа, как тот неожиданно для неё взорвался – Рейн вовремя успела выстрелить точно в бомбу на груди кимсу. Кажется, она поняла, как нужно разбираться с королевой канализации.

Сделав перекат в сторону, увернувшись от кислотного плевка, дампир вытянула руки с Карпатскими Драконами и, прицелившись, выждала определённый момент, когда рука Слезз, зажавшая одного из своих слуг, опустилась к животу; дампир выстрелила, и кровавые пули, летевшие кометой, попали прямо в бомбу на груди стража подземного городского кошмара. Взрыв повлек за собой уничтожение толстого слоя кожи, и шакаб заорала настолько громко, что несколько каменных колонн не выдержали и рухнули глыбами. Рейн еле устояла на ногах и, заметив, как в неё летел кислотный зелёный пузырь, прыгнула назад, сделав сальто, и на том месте, где она стояла, тут же возникла дыра. Полукровка подняла голову; как оказалось, ядовитые капли – это не слюна Слезз, а её… грудное молоко. От осознания этого факта на душе стало ещё более мерзко. Дампир выстрелила ей в живот и тут же побежала вниз; кожа шакаба пошла трещинами – значит, осталось немного.

Бой продолжался уже довольно длительное время, а заминированные кимсу у Слезз никак не заканчивались; Рейн придерживалась изначальной стратегии, стреляя лишь тогда, когда паукообразные твари находились около выпуклого живота шакаба. Вода всё прибывала и прибывала; кипяток разрушал внешнюю оболочку кожной брони Слезз, и вскоре дампир обнаружила, что её тело начало сильно деформироваться, даже потекла кровь, а из груди – лилась рекой кислота, также обжигая монстра. Рейн, расстреливая очередного кимсу в руках шакаба, прыгнула вниз на небольшие бетонные островки суши и пробиралась по ним к пробитому животу – королева канализации была уже на грани смерти.

– Я гибну! – зарычала на полную громкость шакаб, и дампир чуть не упала в воду, но, благо, смогла устоять на ногах.

На связь вышел Северин:

– Кажется, пора действовать. Она уязвима, Рейн. Вырежи ей сердце!

Отвратительное предложение, но дампир с удовольствием закончит мучения Слезз. Из распоротого брюха торчали вонючие внутренности шакаба, и полукровка хоть и брезговала идти внутрь, но знала, что по-другому ей не умертвить противника. Рейн прыгнула внутрь огромного монстра и, посмотрев наверх, увидела кровавый пульсирующий мешочек, внутри которого… будто что-то находилось – белое и светящиеся. Дампир достала гарпун и, кинув его, зацепилась пикой за сердце, а затем потянула на себя; кровавый дождь взорвался фонтаном, обмывая все внутренности Слезз и саму Рейн. Дампир отряхнула руки; ещё никогда она не принимала такой отвратительный кровавый душ. Шакаб издала глухой стон, а затем, облокотившись о стену, упала замертво; но полукровке было всё равно – разорвав сердце, она увидела, как оттуда что-то упало – таинственное существо находилось в плаценте. Это последний отпрыск Слезз? Или же?..

– Отлично! Видишь, не так уж и трудно. Ты просто чудо, честное слово! А теперь можешь найти путь на верхний ярус?

– Да у меня все волосы в кишках, – буркнула дампир, выжимая рыжие локоны.

– Рейн, поднимись на второй ярус, – поторапливал напарник.

Дампир и рада бы, но осталось одно незаконченное дело; присев на колени, она поддёрнула клинком тонкую плёнку и, разорвав её, очень удивилась увиденному: свёрнутая калачиком, в кровавой луже лежала белая девушка – она была похожа на призрак; такая тонкая и хрупкая… Рука Рейн потянулась к ней, но даже не успела схватить, как та резко встала и подняла на неё лучистые голубые глаза, а затем улыбнулась и… кинулась к дампиру с объятиями.

И вселилась в родную душу.

Рейн обняла саму себя, смотря в одну точку; это её часть, её призрак, который был заточён в сердце проклятого шакаба. Её родная кровь, сестра… Искавшая покоя и нашедшая его в убийце и охотнице на вампиров. Дампир улыбнулась ей и встала на ноги.

– Не за что, Мора.

Призрак в голове затих, и Рейн почувствовала небывалый прилив сил. И затем, выбравшись из тела Слезз, стала карабкаться по её туше наверх, пока с ней всё это время трещал по наушнику Северин:

– Там есть тоннель – по нему выберешься в метро.

– Погоди, мне надо побыть одной, – попросила Рейн, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, который принадлежал не ей.

Но который стал с ней одним целым.

***

Эфемера старалась действовать как можно тише; выйдя из тени, она приоткрыла осторожно дверь, пытаясь не скрипеть ею, надеясь, что в их тайной обители никого не было, но… просчиталась: острые когти тут же впились её в шею, сжимая сильно, царапая кожу. Она издала глухой стон, смотря на противницу – нежно-голубая, с танцующими живыми татуировками по всему телу, с собранными в дреды синими волосами, дочь Кейгана не надеялась, что сестра ожидала её с самого начала.

– Сестра, это я, подожди!

– Я знаю, что это ты, Эфемера, – истеричным голосом верещала другая, – я почувствовала твой запах. Твоя тень воняет за милю.

– Я здесь, чтобы сообщить неприятную новость: Слезз мертва, – Эфемеру отпустили, и та стала тереть шею. Хватка её сестры была крепкой. Только, судя по всему, той было плевать, что и ещё одного члена их культа свели в могилу. Одним больше, одним меньше – выживали лишь сильнейшие.

Вампир, непристойно покачивая бёдрами, вальяжно уселась на кровать, усмехаясь очередной неудачи драгоценной сестры. Раздвинув ноги, она начала ласкать себя, смотря в бездонные глаза сестры; ей так нравилось дразнить и издеваться над ней: любимая папенькина дочка пусть знает своё место. Ей необходимо чувствовать страх Эфемеры, пусть та и хорошо послужила их общему делу:

– О, отличная работа, сестричка.

– Я не убивала её. Думаю, это дело рук дампира.

– Неужели, если чистокровный позволил дампиру убить себя, то туда ему и дорога. Думаю, всё в твоих руках, – она пощекотала свои бёдра острыми когтями, ласкала груди.

– Конечно, ничего страшного. И всё, что о чём я узнаю, будет сообщено отцу, – Эфемера плавно обошла комнату, подходя к окну. Ей плевать, что строила из себя сестра и что она делала; хотела запугать тем, что могла без стеснения мастурбировать при ней? Эфемера усмехнулась; глупая, и именно поэтому для отца она всегда была на самой низшей ступени. Даже Зеркса он ценил больше.

– Это ведь так на тебя похоже, – она прикусила губу, сверкая белыми глазами, в которых плескались ненависть и похоть. Она просто издевалась над сестрой.

– Ничто не должно помешать нам завтра. И хочу спросить, – она обернулась к сестре, – как идут твои приготовления?

– Всё по плану, даже раньше. Зеркс завтра испытает, как работает саван. Это будет проба, – царапала собственное тело вампир, обводя острыми когтями ползучие татуировки.

– Отлично поработала, Феррил. Мы многое можем сделать. Ты и я. Завтра большое шоу, а потом мы можем добиться чего-то большего.

– Это пахнет изменой, сестра, – вампир прищурилась. – Ты и я захватим весь культ Кейгана? А-ха-ха-ха! Это будет замечательный сюрприз!

– Мне пора идти, – улыбнулась Эфемера. – Надо разобраться с этим дампиром.

Не успела она уйти, как Феррил, закончив ласкать себя, резко поднялась с кровати и прыгнув к ней, погладила Эфемеру по щеке тыльной стороной кисти, наклоняясь к её лицу настолько близко, что та чувствовала на себе тёплое дыхание.

– О, Эфемера, помни: я быстрее и сильнее. В следующий раз попробуешь подкрасться, – Феррил резко схватила сестру за шею, запуская в кожу когти. Она бы задушила её прямо сейчас, прямо здесь, но слепая нужна их культу. Пока что. Эфемера спокойно пережила удар, – я сразу убью тебя! Понятно?!

– Нет проблем, Феррил, – ответила девушка, а затем провалилась в собственную тень.

Последнее, что она слышала, так это громкие стоны, эхом отзывающиеся у неё в голове. Эфемера ненавидела Феррил, но тупая сестрица ещё поплатится за то, что вообще решила лезть в игры культа. Не она здесь королева, а любимая дочь Кейгана, и только она! Эфемера улыбнулась: скоро стоны наслаждения заменятся предсмертными хрипами. Уж она-то постарается, чтобы Феррил умерла мучительной смертью.

«Эпизод 14. Метро.»

Рейн вдохнула полной грудью свежий воздух – наконец-то долгожданный запах свободы; после долгих скитаний по подземным лабиринтам городской канализации, ей удалось выбраться через дыру в стене в метро – станция давно была закрыта из-за ремонтных работ, а затем и вовсе заброшена. Здесь было темно, но дампир прекрасно ориентировалась; идя по рельсам, проходя между пустующими вагонами, вскоре она поднялась на платформу и, сделав несколько шагов, внезапно для себя остановилась… И ухватилась за клинки. Полукровка чувствовала, что она была здесь не одна – запах серы слишком сильно бил в нос. Рейн попятилась назад и увидела, как из тени, возникшей в стене, к ней телепортировалась её старая знакомая – Эфемера знала, как появиться эффектно перед своим противником.

– Эй, неплохой трюк, – прокомментировала Рейн, внимательно следя за действиями повелительницы теней.

Вампир лишь усмехалась и парила вокруг полукровки, будто дразнила её; здесь, в кромешной темноте, у Эфемеры было больше шансов выйти победительницей, и Рейн прекрасно это понимала – сейчас она не смогла бы её даже поцарапать.

– Неплохой? – вампир будто бы оскорбилась. – Помнишь меня?

Эфемера провалилась под пол, а затем возникла за спиной у Рейн; дампир все ещё держала клинки наготове – одно неверное движение, и теневая вампир останется в прошлом. Впрочем, уже не в первый раз.

– Да, помню, Эфемера, помню. А ты? Я даже забрала у тебя кое-что восемь лет назад.

– Вот как? – вампир вновь исчезла. – Ах, таинственный похититель.

– Так ты вспомнила? Я спасла его, прежде чем ты успела обратить его. Прямо из-под твоего носа.

– Да-а-а… – она телепортировалась за спиной Рейн. – А как поживает наш мистер Северин? Он счастливчик… Я сделала так, чтобы он видел меня в каждом сне…

– Вот почему он практически не спит, – дампир продолжала внимательно следить за повелительницей тьмы. – А как дела у тебя?

– Просто замечательно, – продолжала шептать Эфемера, появляясь то тут, то там. – Я вот-вот стану Богиней. Скоро произойдёт нечто восхитительное! Я слышу, отец, сейчас, – обратилась вампир к кому-то, но Рейн не думала, что у такой, как она, были живы родители – нормальные бы давно устроили бы этой суке порку за такое плохое поведение. – Боюсь, мне придётся уйти… А почему бы тебе не прийти и не взглянуть самой? Мы могли бы закончить наши старые дела… Приходи! История вершится на закате!

Эфемера исчезла, как и этот противный запах, щекочущий нос. Дампир выпустила рукояти клинков, и те со щелчком вертикально встали в пазах на браслетах; Рейн не догадывалась, кто мог отозвать её противника, но то, что она говорила… пугало и настораживало. Надо бы поспешить. Девушка стала быстро передвигаться по платформам метро, надеясь скоро добраться до выхода. И когда к ней подключился Северин, ей пришлось затормозить шаг.

– Это была… та, о ком я подумал?

– О, ты слышал? – дампир знала, насколько эта тема болезненна для старого друга, но не она сама вернулась к этому разговору, а та, кто была виновницей во всех бедах и ночных кошмарах напарника. – Да, твоя бывшая подружка. Но нам не удалось толком поболтать. Хотел поговорить? Я бы соединила.

– Нет. Благодарю покорно. А что там было в конце?

– Приглашение.

***

Приглашение? Северин, туша уже третью сигарету о пепельницу, сидя в своей коморке, которую любезно называл кабинетом, в Бримстоуне, смотрел на старую фотографию в раме. В голове крутились слова Рейн: приглашение… Его однажды пригласили, и это чуть ли не стоило ему жизни. Прошло столько лет, а он до сих пор не мог расстаться с фотографией, сделанной в фотокабинке в парке аттракционов: на них были он сам, улыбающийся и счастливый, а его обнимала… слепая девушка, которую он когда-то слишком сильно любил. Воспоминания ударили вспышкой молнии, возвращая его в прошлое…

Восемь лет назад она сказала ему «да». Восемь лет назад он шёл в ювелирный магазин и купил ей тогда самое красивое и дорогое кольцо из всех возможных – он долго копил на него деньги. Северин был молод, влюблён и… очень и очень глуп, погрязший в пучине одного из самых сильных чувств. Любовь для него оказалась практически смертельна. Обаятельный, в смокинге, с букетом красных роз и бархатной коробочкой в кармане, молодой человек тогда подъехал к дому своей возлюбленной; сумерки, холодный ветер наклонял кроны деревьев, но ему было всё равно на непогоду – ему просто хотелось сделать то, что он считал правильным. Северин хотел, чтобы милая Мера стала его женой.

Слепая с самого детства, эта прекрасная девушка привнесла в его жизнь множество ярких красок. Она жила тогда с приёмными родителями, точнее, с отцом-тираном, который не стеснялся поднимать руку на падчерицу. Северин добивался суда, чтобы этого ублюдка посадили, делал всё, чтобы вытащить из этого Ада свою любовь, но… просчитался. Когда он ступил по каменистой дорожке, то услышал истошный крик и, бросив букет и кольцо, кинулся на источник звука – кричала Мера, кричала его любовь. И стоило Северину добежать до дома, то он увидел, как этот ублюдок избивал девушку: пинал ногами по животу и лицу, говорил, что она грязная шлюха и ведьма… И Северин не выдержал и кинулся на старика: ему было плевать на всё, главное – лишь бы Мера не пострадала. И осталась жива.

Но он совершил ошибку.

Её отчим был намного сильнее и, скинув с себя Северина, он начал избивать его; молодой человек защищался руками, прикрывал голову, но не мог ударить в ответ – силы быстро покидали его. Старик поднял его за шкирку, как щенка, и, пригвоздив к дереву, достал нож и готов был нанести решающий удар, как неожиданно грянул гром и… некто скрутил его шею до хруста. Мужчина замертво упал на землю, отпуская Северина, и тот увидел таинственную фигуру, из чьих глаз капали чёрные слёзы. Его драгоценная Мера, его любовь… Она превратилась в чудовище.

– Прости меня…

Это были последние её слова. Она плакала и открывала тот самый теневой портал, в котором должна была скоро исчезнуть, но Северин… он поймал её за руку и притянул к себе.

– Нет, Мера, нет! Ты должна бороться! Ты должна!

– Мой милый Северин, – она всегда его так называла, – теперь ты знаешь правду. Я больше не могу сопротивляться. Прощай, милый, я буду всегда видеть тебя во снах.

И отпустила свою руку, навсегда забрав с собой его разбитое сердце. И не было бы и дня, когда Северин не вспоминал о своей Мере… Теперь уже Эфемере. Она – главная женщина в его жизни, и он столько раз пытался спасти её, столько раз попадался на её удочки, и когда его спасла Рейн… Понял, что надежды уже нет. Даже если Меру придётся убить, он никогда не забудет о ней. Никогда.

Он снова потянулся за очередной сигаретой в пачке… Нервы шалили, и Северин даже не заметил, как голос Рейн с той стороны трубки вновь позвал его:

– Какая ветка ведёт на химический завод? Там они собирают всех похищенных.

– Посмотрим, – мужчина мельком глянул на карту метрополитена, висевшую на стене. – Синяя. Ты вдруг озаботилась судьбой похищенных?

– Нет. Извини. Просто там у меня свидание. Хочу оказаться на месте пораньше.

Напарник ухмыльнулся, делая затяжку. Завтрашний день обещал быть полон сюрпризов, но… ему не хотелось вновь слышать голос той, которую он никак не мог отпустить. Северин поймал себя на мысли, что, забавно, он умел привлекать очень ярких женщин, и их было довольно много в его жизни, но его Мера… Она была единственной.

И навсегда останется в его сердце.

«Эпизод 15. Акт 5: Сети. Электрификация силосов.»

После канализационных злоключений, Рейн просто обязана была принять душ; холодная дистиллированная вода – это лучшее, что могло предложить человечество полукровке; выкрутив вентили, дампир встала под освежающие капли; через несколько часов она отправится на завод – именно там должна была состояться долгожданная встреча с Эфемерой и её дружками. Мора, до этого сидевшая тихо в голове полукровки, вышла из тела дампира, когда почувствовала себя в безопасности, и сейчас, будучи призраком, осматривала себя в зеркале, неумело накладывая макияж из косметички – она напоминала Рейн большого ребёнка, который только начал познавать мир. Призрак не знала, ни кто такая Эфемера, ни кто такой Северин – последнего видела лишь на фото, – поэтому боялась спросить о них, да и Рейн не хотела брать её с собой на задания и посвящать в личную вендетту – пусть пока отсидится в квартире, а там, как наладится, Бримстоун найдёт ей место.

Дампир, намыливая волосы, отодвинула рукой ванную шторку, смотря на Мору, которая пыталась нанести полупрозрачными пальцами пудру на щёчки – цвет очень сильно контрастировал с её кожей. Но, заметив взгляд старшей сестры, тут же убрала от себя косметичку, делая вид, что ничего не трогала. Одетая в белый пеньюар, с длинными волосами, светящимися голубым, девушка походила на юрэй из японской мифологии, только лишь с небольшими отличиями. Мора рассказала Рейн по пути домой, что с ней случилось, и откуда она взялась: оказалось, что её, ещё одну дочь Кейгана, повлекли вниз, к Слезз, на корм – тогда девушка возвращалась домой к больной матери. Её дух уже несколько лет был заключён в теле канализационной королевы, и, когда та умерла, девушка вырвалась на свободу. А уже потом узнала, что с момента её смерти прошло несколько столетий.

– Я пойду с тобой? – спросила она, смущённо отводя взгляд.

– Нет, милочка, оставайся дома, – констатировала Рейн, смывая шампунь. – Нашла единственного живого вменяемого родственника в сердце гадкого шакаба, и терять его не намерена. Так что посиди тут: почитай книги, посмотри телевизор, ну, не знаю, музыку послушай. У тебя столько всего впереди – ещё на тысячу столетий хватит.

– Хорошо, – девушка заправила прядь белоснежных волос за ухо. – А тот, с кем ты разговаривала, ну, мистер Северин? Он тоже с тобой?..

– Я тебя познакомлю с ним позже. Уверена, он тебе понравится.

– Я видела его фотографии у тебя в документах.

– И как он тебе?

– Ну, вообще-то я больше предпочитаю блондинов, – краснея, призналась Мора.

Рейн усмехнулась; всё-таки не всех кровных родственников следовало отправлять на тот свет. Мора – пример того, что ей просто не повезло быть дочерью Кейгана и, за неповиновение, ей пришлось расплачиваться собственной жизнью. Но теперь всё будет хорошо: Рейн здесь, рядом с Морой, и старшая поможет девушке-призраку освоиться как со своими силами, так и с новыми для неё вещами, и это будет крайне… любопытно. Рейн улыбнулась собственным мыслям. Видимо, в будущем ей не всегда придётся быть одной.

– Я тоже, сестрёнка, я тоже.

***

Дампир прикатила к нужной улице на своём Dodge Tomahawk*, оставляя его у забора; пять часов утра, и, как следствие, ни души вокруг. Рейн, включив сигнализацию на мотоцикле, мысленно попрощалась с ним и стала идти вдоль проулков, обходя множество пустующих аварийных зданий-коробок. Наконец, выйдя к нужному зданию, с ней на связь вышел Северин, любящий давать полукровке советы – иногда к месту, а иногда – нет:

– Рейн, солнце встало. Будь осторожна. Свет не убьёт тебя моментально, но будет больно. Держись в тени.

Сгореть ей не грозило, по крайней мере, не сегодня: множество недостроенных жилых объектов, торчащих металлических балок, труб – всё это создавало тёмную дорожку, по которой Рейн и шла к небольшому зданию. По последним данным Бримстоуна, именно там обосновались клоны, поджидавшие полукровку по приказу Эфемеры – девушка была уверена, что эта сука была виновной во всех бедах. Осторожно ступая по каменным плитам, дампир юркнула за угол, прячась: проход в здание был открыт, и миньоны, снующие туда-сюда, бездельничая, разговаривали на отвлечённые темы:

– Эй, здесь всё надо перекрыть. Солнце встаёт. Патрули вампиров уходят.

– Что, это тот самый день, да?

– Думаю, да. Ты знаешь, что происходит?

Дампир не стала дослушивать клонов и, вынырнув из укрытия, показываясь в открытом проходе, подмигнула мальчикам, а затем обоих расстреляла из Драконов; никто из них не успел добежать до установленной турели. Рейн, перешагивая через трупы миньонов, побежала по кафельному полу в коридор, где была решётчатая дверь – увы, заблокирована, но это не стало большой проблемой; дампир, достав гарпун, выкинула его сквозь металлические прутья, и острая пика, достав переключатель, нажала на него; двери тут же потянулись наверх, открывая проход. Дампир вошла внутрь и, огибая угол, прошествовала в зал в несколько уровней, в центре которого находилось устройство, изрыгающее молнии, похожее на катушку Теслы – неизвестно, для каких именно целей был установлен этот агрегат, но Рейн обещала себе вскоре это выяснить.

– Под этой большой катушкой есть служебный коридор. Найди выключатели, чтобы опустить заграждения и выйти в служебный зал, – подсказал Северин, внезапно вышедший на связь.

Полукровка примерно догадывалась, где находился пульт управления – на верхних этажах здания, и дампир, увидев открытую дверь, пошла к ней; выбежав в коридор, Рейн заметила вдалеке двух миньонов, спокойно разгуливающих по помещению; дампир решила не шуметь и подкрасться к ним, подслушивая разговор; она осторожно ступала по изразцовому полу, стараясь лишний раз не стучать каблуками; притаиваясь за каждым уголком, она медленно приближалась к ним.

– Чёрт! Обращённый в комнате крови.

– И что он делает?

– Чёрт его знает?! Плещется!

– Ну, убери его!

– Вот уж фигушки тебе, братишка! В этом сукином сыне пять метров роста! Может, Формена позовём?

– Этого только не хватало! Этот ничем не лучше. Только глянь на Формена не так – по стене размажет! А потом ещё и высосет!

– А что тогда с ним делать?

– Он никому не мешает. Пусть балуется.

Не успели они дойти до двери, как Рейн, выкинув гарпун, зацепила одного из клонов за лопатку, притягивая к себе; его напарник, заметив что-то неладное, достал пистолет и, трясущимися руками, пытался прицелиться; почти навёл дуло, но пальцы скользили с металлической скобы. Дампир, схватив миньона за торчащие из его кожи крюки, с силой выдернула их; парень истошно закричал, пытался вырваться, но полукровка не давала; извернувшись, сделав пируэт, Рейн прошлась лезвиями по его рукам и торсу, разделывая тело на мелкие кусочки; на стены и пол брызнула алая кровь. И отвлеклась, когда пули отрикошетили около её ног; глаза, налившиеся красным, вспыхнули яростью: полукровка молниеносно подбежала к миньону, вгоняя в его тело острые ножи; хрустящие и чавкающие звуки, казалось, слышало всё здание; через несколько секунд от бывшего человека не осталось ничего, кроме кровавых ошмётков. И только после небольшой битвы Рейн удалось выдохнуть.

Двое есть, но остался ещё тот самый неизвестный, плескавшийся в секретной комнате; дампир чувствовала острый запах крови, но считала это простым наваждением; однако, стоило ей приоткрыть дверь, как неожиданно для неё самой она оказалась в огромном помещении с дорожкой из подвесных платформ, что было затоплено аппетитной для вампиров и других кровопийц жидкостью; откуда столько? Полукровка призадумалась: неужели прислужников, отличившихся на миссии, использовали вот так?.. Девушка сжала кулаки: да здесь перегнали целый стадион людей, если не больше. Она, погружённая в свои мысли, уже хотела уйти, как неожиданно почувствовала, что её тянет в сторону; переставляя ноги, танцуя на цыпочках, металлическая платформа под ней пошла волнами, а затем и вовсе провалилась – дампир рухнула в кровавое озеро.

Не успела она толком ничего сообразить, как, услышав грохот, повернула голову, увидев вдалеке монстра, который ранее встречался ей в городской канализации: тот самый мутант-минотавр, скачущий на четырёх конечностях, выпячивая закрученные в спирали массивные рога; он мчался на всех порах, тяжело выдыхая, и Рейн прыгнула в сторону, на безопасное расстояние; чудище врезалось в стену, заставляя поверхность той покрыться трещинами. Придя в себя и отряхиваясь, а затем, истошно завопив, слепое создание, унюхав полукровку, снова кинулось на неё, но в очередной раз потерпело фиаско: мощные рога зацепили металлическое основание платформ, и те с грохотом рухнули вниз, поднимая волны крови. И, отряхнувшись, рыча, бросился следом, почуяв единственную тут жертву; дампиру надоело играть в эти игры: когда пятиметровый минотавр добежал до неё, Рейн пригнулась вниз, а затем проскользнула под ним, вонзая клинки ему в живот – благо, что пищеварительная система монстра вываливалась наружу, прикрытая тонкой полупрозрачной кожистой плёнкой.

Минотавр повалился на бок, поднимая толщи крови, и дампир, не теряя и секунду, взгромоздилась на огромную тушу по костным пластинам, седлая громилу; монстр, кое-как поднявшись на ноги, силясь с болью, пытался боднуть полукровку, вертелся, чтобы скинуть её, но рыжая присосалась к нему пиявкой, которую невозможно было оторвать. Мутант, взревев, встал на четвереньки, готовый броситься под металлические платформы, но Рейн схитрила, поворачивая его шею: слепой из-за больших рогов, громила и не догадался, что его обставили; рыча, монстр побежал вперёд, и Рейн, удерживаясь за шипы, отсчитывала время: ещё чуть-чуть, уже совсем близко… И прыгнула в сторону, когда минотавр сам насадился головой об острую металлическую балку, торчащую от прошлых его разрушений; входя, словно на шампур, чудовище издало последний рык и обмякло; из открытых ран потекла кровь – более тёмная, контрастирующая с той, что всюду здесь была. Рейн выдохнула, убирая с лица мокрые липкие пряди; и зачем она только позволила себе перерыв на душ?..

Прыгая на оставшиеся более-менее безопасные платформы, девушка побежала по ним в сторону выхода – к ещё одному коридору, коих в этом здании было огромное множество, и все однотипные и отличавшиеся, разве что, наполнением комнат; затем – пробежка по винтовым лестницам, лабиринты помещений с различными компьютерами, выход на балкон и… прыжки по балкам. Рейн давно привыкла к странным архитектурным решениям тех мест, в которых бывала: хватаясь за ржавые трубы и шесты, раскручиваясь на них, она поднималась всё выше. Наконец, приземлившись на подвесные платформы с другой стороны, дампир побежала к арке, входя внутрь просторного помещения; там, как этажом ниже, тоже находилась огромная электрическая катушка. Табличка, висевшая над дверьми, горящая ярко, говорила о том, что полукровка добралась до секции «В-2» – где-то рядом должен быть главный компьютер. Она вошла внутрь небольшого остеклённого помещения, замечая пульт управления энергетическими батареями; девушка стала нажимать на все кнопки, но ничего не происходило, и тогда, схватившись за клинок, ударила по приборной панели – в итоге всё получилось, и шумно работающая катушка, обрамлённая металлической сеткой, вытянулась, оголяя шпиль.

По динамикам, по всему комплексу раздался истеричный голос:

– Закрывайте ограду! Если что-нибудь коснётся её, здесь всё взлетит!

Рейн, разбив окно, прыгнула на платформы, возвышающиеся рядом с катушкой; напряжение нарастало, а электрических молний, бьющих в потолок, становилось всё больше. На свидание к дампиру прибежали пять миньонов, вооружённых всяким мусором: лопатой, укулеле, битами и только один был с пистолетом. Девушка, встав в боевую стойку, пальцем поманила их, облизываясь; клоны, лишённые хоть какого-то разума, все как один бросились на полукровку, замахиваясь инструментами, которыми надеялись одержать победу над противницей. Рейн кинула в одного из них гарпун, обвивая цепью девушку, которую потом, как болванчика, кинула к катушке Теслы – электрическое поле, почувствовав на себе чужеродное тело, начало сильнее кидать молнии, гудеть, и машина зловеще задребезжала; потолок и стены стали обрушиваться. Двое из миньонов, наплевав на всё, бросились наутёк – спасаться, а другие оставшиеся – за Рейн: дампир бежала от разрушений, прыгая в проход, стремительно неслась по коридору в другую сторону, в самое начало, в уровень «А-1».

В помещении, в которое они ворвались, находилась лестница, и дампир, запрыгнув на перила, заскользила вниз, попутно расстреливая врагов: одному удалось попасть точно в лоб, а вот второй всё хотел достать кровопийцу и покончить с ней; видимо, он думал, что Рейн боялась его, раз постоянно убегала, но у неё, на самом деле, был иной план – нужно вывести и вторую катушку Теслы из строя. Вскочив на ноги, полукровка устремилась в просторное помещение, где, словно Зевс, метал электрические заряды трансформатор. Оказавшись на одной из платформ, дампир остановилась, резко поворачиваясь к клону; тот подходил медленно, смакуя момент. Он, замахнувшись, побежал на неё, и Рейн, придерживаясь предыдущей тактики, кинула на врага гарпун, направляя цепь прямиком на огромный установку; инородное тело, попав в электрическое поле конструкции, оказалось прекрасным инструментом для ломания катушек Теслы. Машина, закрутив лопастями слишком быстро, взорвалась огненными вспышками, и пол под ней пошёл руинами, обваливаясь. Трансформатор также устремился вниз; когда всё стихло, а пыль осела, полукровка прыгнула в появившуюся дыру.

Небольшой потайной коридор вёл к лифту, и Рейн, добираясь до него, вошла в кабинку и стукнула кулаком по приборной панели; решётчатые двери тут же захлопнулись. Её дальнейший путь лежал через верх и в этом открытом мире и по городу Рейн рассекала на мотоцикле марки Dodge Tomahawk.

«Эпизод 16. Столовая.»

– Вот чёртова ночка! Даже не верится, что мы согнали столько бурдюков с кровью.

– Не говори. Там в соковыжималке сейчас не меньше тысячи человек.

– А я рад, что нам не приходится подходить ближе, чем к загрузочной площадке. Эти Формены меня бесят!

– Понимаю, я видел, как один снёс парню голову только потому, что тот оказался на пути.

– Ну, если ты можешь одной рукой размахивать кувалдой в двести пятьдесят кило, тебе должны уступать дорогу!

Миньоны, шедшие через улицу в один из складов, разговорились о своей работе; второй хотел что-то возразить первому на его предложение, но резко остановился, внезапно цепенея, даже не успев подняться на порог; второй клон опасливо глянул на напарника и заметил, как из шеи собеседника торчала кровавая цепь, тянущаяся далеко, прямо за угол здания. Человека вывел из ступора лишь болезненный стон; он не смог толком обмозговать ситуацию, как слугу, попавшегося на удочку мелкой рыбой, потащили за собой с такой скоростью, что, прежде чем его тело исчезло за кирпичной стеной, тот только сделал единственный шаг, вытянув руку – хотел поймать брата, но его опередили – в зажатом кулаке оказался лишь воздух. Затем послышались три глухих выстрела, и резко наступившая тишина сильно порезала слух. Миньон в чёрной кожаной куртке с шипами и клёпками, в рваных джинсах, стиснул зубы, нащупывая на ремне кобуру с пистолетом – здесь чужие. Мужчина выхватил оружие, прокручивая его на указательном пальце на скобе, прицеливаясь: хозяин предупреждала, что к ним могли прийти чужие, но, чёрт, не так же внезапно. Он медленно двигался к старой постройке, озираясь по сторонам; враг мог выскочить откуда угодно, и клон боялся не успеть вовремя среагировать на какое-либо действие со стороны оппонента. Прислонившись к шершавой каменной поверхности, двигаясь вдоль стены, миньон остановился, выдыхая, а затем, собравшись с силами, резко нырнул за угол, зажимая спуск, но… там было пусто.

– Что за чёрт?!

Молодой человек выругался и, увидев, как тень под ним странно вытянулась, обернулся, встретившись с полыхающими красными глазами незваного гостя. Его рука выпрямилась в локте, палец уже почти щёлкнул спусковой механизм, но дампиру, за которым велась охота, понадобилось полсекунды, чтобы острыми клинками превратить медлительного миньона в кровавый паззл: лезвия входили в тело как в масло, разрубали косточки с хрустом тонких ветвей – клон даже не почувствовал боли – глаза покрылись бельмом, и человек из пробирки издал сиплый вздох – последнее, что он сделал, прежде чем уйти в иной мир. Рейн пнула носком сапога одну из отрубленных конечностей, а затем, развернувшись, стала идти по теневой дорожке, отбрасываемой висячими трубами, на химический завод – давно закрытый на ремонт, внезапно заработавший тогда, когда в городе объявились вампиры, преследующие какие-то свои странные цели. Хотя, скорее, они просто банальны – очередные приверженцы идеологии по захвату мира. Слишком просто даже для таких, как они.

Рейн шла по вымощенной камнем дорожке несколько минут, пока не уткнулась на сетку, растянутую по периметру складских помещений, огораживающую выход к зданию химического завода. Девушка посмотрела наверх, прищуриваясь, – гадкое солнце щипало глаза до слёз, но всё же удалось рассмотреть торчащие балки и шесты – вот и бесплатный билет на ту сторону. Дампир сделала несколько шагов назад, а затем, разбежавшись, запрыгнула, цепляясь за скользкую трубу; чуть съехала вниз, но удержалась и стала ползти наверх, осматривая закрытую территорию завода; внизу стояли установки с турелью, дальше – трейлеры, расположенные слишком близко друг к другу и отсекавшие проход в здание столовой, откуда можно было попасть прямо в химические лаборатории через крышу. Рейн знала, как ей нужно двигаться: перепрыгивая по торчащим балкам, она пробиралась к той, другой стороне за забором; прыжок, ещё один, и ещё, и снова схватилась за трубу, раскручиваясь на ней, а потом устремилась вперёд, перепрыгивая и приземляясь на твёрдую землю. Но это лишь полпути: дампир практически сразу же запрыгнула на один из фонарных столбов, поднимаясь по нему, а с него – на соседний, уже окончательно добираясь до своей цели. Полукровка, оказавшись внизу, сразу же побежала в проулок рядом с металлической лестницей, к ещё одной огороженной сеткой стене, но всё обошлось; калитка была открыта, и Рейн вышла прямиком к тем самым трейлерам, которые ещё не успели разгрузить; со стороны создавалась иллюзия, что она оказалась в тупике, но стоило добежать до самого конца, как небольшой проход возле контейнеров и стен всё же был, и дампир прошмыгнула туда: впереди показался склад с припаркованным рядом грузовиком – вот и выход из лабиринта. Полукровка и не думала, что удача так быстро обернётся к ней нужной стороной монеты: так приятно насладиться долгожданной тишиной, без бестолковых разговоров миньонов на отвлечённые темы. Рейн усмехнулась своей маленькой мнимой победе и спокойно побрела к входной двери, открывая её и входя внутрь длинного холла. Не успела она сделать и шага, как неожиданно двери за её спиной захлопнулись, а затем на них спустилась металлическая решётка – ловушка, заперто. Рейн схватилась за клинки; с клонами разобраться не составляло особо труда, но почему-то возникало чувство, будто здесь, помимо привычных миньонов, обитал кто-то ещё.

И это не минотавр-переросток из прошлой зоны.

Коридор по-странному заставлен полками со всяким мусором: и использованные банки из-под краски, и пакеты с мастерками и кистями, и рулоны с различными строительными материалами, и коробки… Словно в свободное от патрулирования территории время миньоны подрабатывали разнорабочими. Рейн хотелось так думать, но всё было совсем иначе: продвигаясь медленно, проходя каждый метр своего пути, дампир надеялась на подвох, но… окружавшая её тишина лишь давала повод усомниться в собственной осторожности. Но всё, что её ждало в итоге, так это голая стена, бочка с горючим и… больше ничего. Полукровка вытянула вперёд гарпун, цепляясь за металлическую обивку канистры, проделывая в ней дыру: на пол полилась бледно-оранжевая жидкость, переливающаяся цветами радуги на свету – судя по запаху, дешёвый бензин. Рейн сморщилась, но нашла выход из ситуации: вытянула руку с пистолетом и, зажав спусковой крючок, тут же выстрелила в лужу; цепочка пламени слишком быстро поднялась к основному содержимому, воспламеняясь и взрываясь; скрытый проход оказался неплохо замаскирован. Бетонная крошка, металлические балки, каменные песчинки – всё поднялось в воздух пыльным облаком; дампир, закрывая нос, прокашлялась, перебираясь через разрушения. За её спиной упала часть металлической канистры, покатившаяся к выходу. Ей повезло, что здесь ничего не развалилось. Рейн заглянула в образовавшуюся дыру, хватаясь за остатки неровной стены.

Внезапно кожу стало неприятно покалывать холодом.

Путь вёл через морозильную камеру.

На старых ржавых крюках были подвешены различные куски человеческого мяса, покрытые тонкой плёнкой изморози: меню из торсов, отрезанных рук, ног, даже голов, застывших в немом крике, предназначалось явно не местным рабочим. Рейн здесь не нравилось; догадки по поводу того, что здесь были монстры пострашнее тех, с которыми она успела повстречаться ранее, подтверждались. Стуча по кафельному полу острыми каблуками, полукровка дошла до прохода, задёрнутого полупрозрачной плёнкой, и, отодвинув её, сразу же вошла на кухню, где, помимо перевёрнутой мебели и автоматов с газировкой, и разбросанной повсюду кухонной утвари, находились изуродованные тела клонов, чьи конечности были либо вырваны, либо раздавлены в лепёшку – подобное зрелище совершенно не было во вкусе дампира. Рейн схватилась за клинки; медленно, стараясь не шуметь, хотела пройти к другой двери, как неожиданно услышала чей-то утробный рык.

И тяжёлые шаги, ступающие по полу, заставляли лампы на потолке нервно подпрыгивать.

Полукровку приняла боевую стойку, готовясь встречать шеф-повара; двери от одного удара разлетелись в щепки, и в помещении появился гигантский вампир, одетый в грязный фартук, сжимающий в руках длинный железный молот. И она догадалась, кто это был – именно о нём раннее разглагольствовали миньоны.

Формен – кошмар каждого, кто желал обратиться в существо ночи; скрюченный, с острыми ушами и наростами шипов на спине, торчащими рёбрами, обрамляющими его грудь, – ходячее оружие, не знающее никаких эмоции, лишь одно чувство доминировало над ним – голод. И вампиру было плевать, кого грызть – жалких миньонов или же своих полусородичей. Монстр облизнулся раздвоенным языком, крепче сжимая в руке метровый тяжеленный молот, а затем, сверкнув глазами, побежал на Рейн, замахиваясь; дампир ловко отскочила от удара; плитка под ногами треснула паутинкой. Обращённый завопил, а затем снова накинулся на Рейн, но опять просчитался: огромный молот снёс мебель, но полукровку совершенно не тронул. Формен был слишком медленным и двигался со своей кувалдой нелепо, не успевая проследить за скачущей красно-чёрной блохой, возникающей то рядом с ним, то сбоку, то за его спиной. Рейн попыталась пробить его кожу клинком, но лезвие отскочило, звонко брякнув, будто весь он состоял сплошь из металла. Вампир, заставший её врасплох, обернулся, целясь по ногам, но Рейн в последнюю секунду подскочила, сделав сальто назад, каблуком ударяя его по мощной челюсти. Не ожидавший такого выпада, монстр попятился назад, потирая ушиб, но тут же покачнулся, почувствовав, как в его спину вонзились горячие иглы – не они, обычные пули.

Рейн стреляла по Формену, не жалея патронов, собственной крови; вампир чувствовал, как огонь разъедал его толстую кожу, как собственные кости плавились от каждого выстрела; монстр силился взять кувалду, но болезненная волна сковала его, и когда-то лёгкий молот показался ему нереально тяжёлым. Формен орал не своим голосом; острые шпили Карпатских Драконов вонзились в вены, выкачивая кровь уже из своей хозяйки.

Рейн прикусила губу, зажмурилась; если так продолжится и дальше, она не протянет к финалу битвы.

И, зажав спуск, снова заставила огненный шквал вылететь на обращённого; град пуль прошибал уже насквозь; грязный от запекшейся крови фартук вновь приобретал яркие бордовые оттенки.

Рёбра осыпались костяной крошкой, а изо рта фонтанировала красная субстанция; Формен задыхался. И Рейн, чувствуя, как слабела, выпустила последнюю пулю, вылетевшей кометой точно в позвоночник монстру, прямо между торчащих костяных отростков; вампир громко заорал, а затем упал замертво, истекая кровью.

Рейн упала на колени от бессилия; она и забыла, насколько может быть опасным её оружие.

Переводя дыхание, просидев в полнейшей тишине несколько секунд, а, может, и минут, дампир кое-как поднялась на ноги и побрела к выходу из этой зоны. Открывая двери, полукровка выскочила в коридор, где её поджидал очередной сюрприз: лифт, по которому она должна была подняться на крышу, отсутствовал. Рейн фыркнула, мысленно проклиная свою работу и тех, кто ей мешал.

В ухе зашумело – это Северин соизволил появиться.

– Х-м-м… В этой шахте нет кабинки лифта.

– Разве это тебя когда-нибудь останавливало?

Напарник прав – такие мелочи её не останавливали; Рейн подняла голову, осматриваясь: по решёткам запросто можно было добраться до верхних этажей. И дампир прыгнула, цепляясь за сеть, перескакивала лесенкой от одного угла к другому, а затем зацепилась за металлический трос, ползя наверх; второй этаж – разрушен, третий же – открыт, и Рейн прыгнула, оказываясь в пустом длинном помещении, также заставленном полками с различными строительными вещами. Ни одного миньона, лишь попискивающие снующие повсюду крысы, бросающиеся под ноги, готовые умереть жалкой смертью; не их же кровь пить, чёрт побери?! Полукровка надеялась встретить хоть какого-то жалкого клона, чтобы восполнить собственные силы, но пока что здесь было пусто, и Рейн шла дальше: вскоре показалась дверь, и, открыв её, дампир вышла на крышу.

Осмотрелась, зацепившись взглядом за фигуру, поджидающую её здесь уже давно. С билборда с рекламой новомодной игровой приставки на неё смотрел дампир, но не такой, которого она ранее встречала в особняке Зерински: татуированный с ног до головы, одетый в нелепо смешную броню, прикрывающую лишь то, что находилось ниже груди, вооружённый двумя мечами… Он будто был близнецом Делинды, а не полувампиром-марионеткой. Он соизволил спрыгнуть вниз, выставляя руки с оружием вперёд, но Рейн вовремя отразила атаку; от металла сыпались искры. Мужчина ловко лавировал, наносил удары с лёгкостью, с точностью, старался задеть полукровку, но Рейн обходила его, защищалась, пыталась также задеть, но мечи отрезали все её попытки – их силы равны; девушке хотелось достать Драконов и изрешетить его заляпанное кляксами тело, но один единственный выстрел мог стать для неё роковым, и поэтому продолжала играть с ним в их нелепую танцевальную игру, надеясь, что рано или поздно один из них устанет.

Один удар, второй, третий… серия их тратилась впустую. Рейн, скрестив клинки перед собой, отразила атаку смертоносными мечами, заскользив каблуками по асфальту; чёрт, если так дальше продолжится, она потеряет слишком много времени. Оппонент не терял времени; воспользовавшись замешательством полукровки, обращённый в дампира отступил на несколько метров, чтобы, после, разбежаться и нанести последний удар. И Рейн дала ему такую возможность, но с одним для себя условием: враг отошёл и, разогнавшись, прыгнул, замахиваясь мечами, и полукровка выгнулась, припадая к земле, а затем перекатилась в другую сторону, и лезвия противника вонзились в пол – татуированный боец не ожидал такого подвоха. Но стоило ему обернуться, то он не успел даже понять, что произошло – острые клыки нависли над его шеей. Рейн укусила его, вырывая кусок кожи, а затем, схватив за руки, стала ему их заламывать, до хруста, до черноты в глазах, наслаждаясь кровяным коктейлем.

Для него она оказалась слишком быстрой.

Мужчина кричал громко, и, казалось, что его слышал весь город; полукровка запустила клинки и, вдоволь насытившись, вывернула ему шею, а затем не только обезглавила, но и оставила без рук и ног; перед ней упало рассечённое на куски тело в луже собственной крови. Рейн аккуратно ногтем вытерла губу, с которой катилась бордовая капля и, довольная собственной работой, стала идти дальше.

До химического завода оставалось совсем недалеко.

***

– Итак, начнём последнее испытание. Объекту «А» введён кровяной ступор – так он будет более послушным, – рассказывал Зеркс, демонстрируя происходящее за огромной оконной витриной, выходящей на экспериментальное поле, на котором находилась и скучала парочка миньонов.

Живые татуировки волновались на теле Феррил, беспорядочно метясь; волновалась и она сама: скрестив руки на груди, она ожидала, что всё пройдёт как надо. Если всё действительно так, как завещал ей братец, то они на правильном пути. За окном начиналось действие: металлические ворота приподнялись, стоило Зерксу приказать:

– Выпустить Объект «А».

Существо, которое окрестили Брутом, сочетало в себе звериную мощь быка и жажду крови вампира; почуяв свежее мясо, монстр устремился вперёд, надеясь задеть и растоптать одного из подопытных кроликов; но стоило ему пересечь красную линию, как его сковала боль, а тело зашипело, как масло на раскалённой сковороде: кожа начала пузыриться и отслаиваться, мощные кости осыпались трухой, а собственные внутренности, бесцеремонно вываливающиеся из его живота, скрючивались сгоревшей спичкой. Брут заорал, тлея свечой; такому огромному монстру понадобилось меньше минуты, чтобы взорваться кровавой кашей и угостить своими останками забившихся в угол клонов.

Яркое солнце – один из главных паразитов, быстро убивающих вампиров.

– Классный результат, – фыркнула Феррил. Она знала, что Зеркс хотел перед ней покрасоваться, ведь с Эфемерой такое бы не прокатило – ту заботили несколько иные проблемы.

И другие люди.

– Инициировать саван, – приказал учёный, и на глазах Феррил некогда чистое и лазурное небо затянулось кроваво-красной плёнкой. – А теперь – Объект «Б».

Второй Брут, напротив, чувствовал себя иначе; выбежав из своей клетки, монстр тут же боднул одного из миньонов, а второго сковал рукой, молотя им по земле, рисуя разбитым телом, как кистью по холсту-асфальту, размазывая кровь и ошмётки. Чудовище наслаждалась издевательствами над почти людьми – наслаждалась и Феррил, улыбаясь увиденному. Да, они добились своей цели.

– Мёртвые Боги! – радостно воскликнула она. – Не думала, что увижу, как вампиры свободно ходят средь белого дня!

– Саван работает прекрасно, – Зеркс выпрямился, накручивая на палец белую прядь парика. – Как только вы поставите материал, мы сможем начать наш плановый захват.

– Главная башня уже готова качать саван в небо, – ответила Феррил, продолжая наблюдать за кровавым месивом за окном. От увиденного у неё томно потянуло в низу живота; девушка закусила губу, сверкая глазами. – Мы накроем весь город, а потом – уничтожим расу людей!

Никогда ещё столь амбициозные мечты не воплощались в реальности, но они знали, что шли по верному пути, и всё скоро притворится в жизнь. Вампиры будут править бал, и никто и ничто их не остановит.

Новая эра начнётся уже совсем скоро…

«Эпизод 17. Химическая обработка.»

Она добралась; шла по старым коридорам в окружении шума от работающих компьютеров и тестовых устройств – похожие на ванны, в которых лопастями миксеров перемешивалась странная тёмно-красная густая масса – как будто слишком сильно разбавленный кровью фарш из… кого бы то ни было; по потолку тянулись трубы, в которых бурлила бордовая жидкость – казалось, что все свои наработки вампиры изготовляли лишь одного элемента – тем, которым в основном питались. Впрочем, если это так, то всё было намного хуже – ведь возможность увеличить производство возрастало в разы – людей на улице ещё много, и перегнать или взять их под свой контроль не составляло большого труда. Рейн, подключившись к напарнику, принимая от него входящий вызов:

– Рейн, я снаружи, здесь что-то очень неприятное. У меня ужасное предчувствие: кажется, я понял их планы.

Дампир молча слушала его, идя по коридору, сворачивая за угол, к лестнице.

– Да? И что там?

– Вампиры спокойно разгуливают средь белого дня! Нет, не совсем: они ходят под красным облаком, которое выходит из вентиляционных отверстий. Они могут идти туда, куда плывёт облако – похоже, оно их защищает.

– Что? – Рейн не могла поверить в услышанное, хотя и догадывалась, о чём твердил Северин. – Наверно, это «саван», о котором они болтали. Значит, вот что они здесь делают.

– Главный приз за догадливость! А если они смогут произвести много этой дряни…

– Боже! – полукровке стало не по себе, представляя всё это. – Вампиры, разгуливающие днём!..

– Это гораздо страшнее, чем мы думали. Мы должны остановить это! Навсегда!

Рейн проскочила ступеньки, поднимаясь на второй этаж; кошмары воплощались в реальность: те, с которыми она сражалась практически всю свою жизнь, нашли иной способ противостоять человечеству и их защитникам. Саван – отличная стратегия, приводящая к выигрышу на любом из возможных путей; дампир желала покончить с этим, но не знала, на что её родственники по крови могли пойти дальше, раз уже умели создавать искусственную летучую светоотражающую кровь.

– Знаешь, а ведь мы говорим о «конце света».

– Именно так. Рейн, не дай этому случиться. Может, ты не очень любишь людей, но жить с ними гораздо лучше, чем в вампирском апокалипсисе.

– Да, тут ты прав.

Дампир вышла в коридор, где жужжали множество компьютеров, а в котлах перемешивалась химическая красноватая субстанция; работа кипела полным ходом, но не настолько масштабная, чтобы, как говорил Северин, воспроизвести большое облако, способное скрыть собой чистое небо и, главное, солнце. Рейн стучала каблуками по кафелю, осматриваясь и прислушиваясь; пока что здесь было тихо – неудивительно, ведь миньоны никак не засекли постороннего в запретной зоне. Но это и играло на руку: Рейн шла по плохо освещённому холлу, всматриваясь в каждый закоулок, и вскоре вышла на площадку с металлическими перегородками и лестницами, ведущими на нижние и верхние этажи: по обе стороны располагались два больших металлических чана, в которых также бурлила и пенилась кровь с секретным химическим составом. Полукровка молча прошла мимо канистр, идя по помосту, пока не упёрлась в закрытую дверь в следующую зону, к которой сверху были подведены несколько труб со стеклянными окошками – там пенилась бордовая жидкость.

Дампир пыталась поддёрнуть дверь, но та не просто была заперта, а сварена – даже клинки оказались бессильны.

– Дверь заперта. Какой сюрприз, а? – она посмотрела наверх, прикидывая план. Вполне должно сработать. – Х-м-м… Эта труба проходит рядом с мостиком. Интересно, насколько едкие там химикаты?

Металлическая платформа опасно зашаталась под ногами; её голос призвал чудовище.

Рейн резко обернулась, хватаясь за рукояти клинков, наблюдая, как к ней, на всех порах, стремился Формен – теперь подготовленный, закованный в тяжёлую броню, с приваренными к рукам двумя метровыми кувалдами; шлем закрывал его взор, но монстр чуял добычу; разинув слюнявую пасть, зарычав, он двинулся на дампира паромом, замахиваясь кувалдами. Полукровка отпрыгнула в сторону, сделав сальто назад – молоты ударили по решётчатому полу, звонко отскакивая. Формен помахал головой, вновь принюхиваясь, двигая головой из стороны в сторону; Рейн не мешкала: она выхватила пистолеты и, прицеливаясь, зажала спуск – множество вылетевших огненных светлячков-пуль устремились к обращённому, но попали лишь в его броню, не оставляя на ней и царапины.

Услышав звуки, чудовище тут же повернулось в сторону дампира, вновь начиная бежать; девушка отходила прочь, стараясь задеть выстрелами какую-то живую часть вампира, но каждый раз промахивалась – тот двигался слишком быстро, и изворачивался так, что пули попадали лишь в броню. Рейн понимала, что Карпатские Драконы здесь оказались бесполезны и, спрятав их обратно в ремни, вытащила гарпун, закидывая его и цепляясь крюком о кольцо, украшавшее шею монстра, и полукровка потянула цепь на себя, закусывая губы и прикладывая все силы. Но стоило Формену ударить по помосту кувалдой, как девушка отпустила руки, и гарпун отцепился от украшения. И дампир снова отпрыгнула в сторону, приземляясь на перила. Обращённый размахивал кувалдами, сносил любые преграды на своём пути, и Рейн, то отстреливаясь, то уворачиваясь от его ударов, задумывалась о финале поединка.

Что никак не близился к концу.

Когда вампир вновь ударил по земле, девушка, не совладав с равновесием, пошатнулась, но вовремя ухватилась за торчащую металлическую балку, чуть не угодив в чан с кровавой кислотой; Рейн, обернувшись, скривилась, когда красный пузырь лопнул, будто недовольный тем, что дампира не скинули вниз. Наблюдая за вспенившейся отравой, ответ пришёл сам собой, и полукровка усмехнулась, понимая, что ей нужно сделать.

Формен замахнулся двумя кувалдами, целился на то место, где стояла дампир, и уже готов был нанести удар, как неожиданно та исчезла из поля зрения – Рейн, поймав момент, ловко пригнулась, скользя под монстром; тот наклонился настолько сильно, что чуть ли не оступился, но выстоял, вцепившись когтями ног за решётку платформы. Полукровка круто обернулась, выставляя руки с Драконами, зажимая спуск: шквал огня волной окатил Формена: тот попытался закрыться собственными кувалдами, и по привычке начал отступать, делая небольшие шаги. Палец Рейн немел на скобе; она, стиснув зубы, шла на него, выпуская всю мощь магических пистолетов.

Формен и не подозревал, что прямо сейчас подписывал себе смертный приговор.

Рейн продолжала наступать; шипы Драконов выкачивали кровь из вен, но она держалась; плевать, что пули отскакивали от брони, как попкорн на раскалённой сковороде; плевать, что клинки и гарпун здесь бесполезны, но она знала, что делала. Формен вновь пытался замахнуться на неё, но терялся из-за окружавших его звуков выстрелов: дампир могла палить откуда угодно, быть везде и всюду, и уловить на слух определённую частоту никак не получалось. Обращённый вновь сделал шаг назад и… почувствовал под ногами лишь пустоту.

Не удержавшись, он полетел вниз; хотел зацепиться за платформу, но его собственное оружие стало ему большим врагом. Формен падал снарядом, прямо в чан с кислотой, поднимая красные брызги волн; Рейн, кинувшись к краю моста, посмотрела вниз: чудовище заживо варилось будто в кипятке: кислота выедала металл брони, кожу, кости, хватала невидимыми руками и тащила в бездну кричащего не своим голосом обращённого. Формен пытался выкарабкаться, но итог был заранее предрешён; химическая кровь объела его тело слишком быстро, утаскивая в ядовитые пучины. Дампир прищурилась, наблюдая, как монстр, развалившийся из-за химии на куски, устремлялся дальше по трубному комплексу, в прозрачных окошках которого можно было наблюдать весь процесс: трупные части тела, оказавшиеся большими по размеру, накладывались друг на друга, мешая потоку крови. Металл начал надуваться из-за созданного вакуума, а затем… Дампир отпрянула, когда трубы пошли серией взрывов, разбрызгивая кислотную кровавую субстанцию повсюду; вспышки поднимались вверх, до двери, вскоре выбив её, как грецкий орех из скорлупы.

Вот и решение проблемы.

Иногда засоры были весьма полезны.

Рейн, выдохнув, быстро побежала в сторону образовавшегося выхода, даже не догадываясь о том, что могло ждать её впереди.

«Эпизод 18. Турбина.»

Крики людей или кого-то страшнее – она слышала их эхо отовсюду: сверху, снизу, казалось, что источники неприятных звуков доносились из соседних стен, и дампир терялась в пространстве, ловя себя на мысли, что с каждым метром шла всё дальше от основной цели. Серо-зелёные коридоры складывались серпантином, лабиринтами, каждый раз преподнося сюрпризы в виде наглухо закрытых дверей; было ощущение, что миньоны вели её по определённому пути, в ловушку; шелест старых работающих компьютеров с каждой минутой становился лишь громче, заглушая истошные вопли жертв, которых удерживали в заложниках где-то… здесь, в этом здании, но конкретное место дампир не могла назвать. Рейн ускорилась; послышались выстрелы. И, добежав до лестницы, прыгнула на перила, выставляя клинки; внизу собрались куча разодетых клонов, направивших дула пистолетов в сторону полукровки. Они зажимали спусковой механизм, стреляли в неё, но Рейн, перепрыгивая с одного поручня на другой, клинками останавливала летящие в неё пули – они отскакивали от лезвий, словно гальки от стен. Двое решили отступить; перепрыгнули через перила, стремясь вниз, сбегая, пока третий прикрывал их, но Рейн устремилась на него, раскрутившись в воздухе, пробив острыми каблуками грудную клетку, и, словно по волнам, прокатилась на человеческом трупе как на доске для сёрфинга по ступеням, стреляя в оставшихся из Карпатских Драконов. Зачарованные кровавые сгустки были быстрее своих металлических собратьев: маленький шарик одному попал точно в шею, выходя навылет, оставляя за собой бордовые нити; а второй неудачно споткнулся, когда на него навалился грузом умирающий напарник. Рейн и ему выстрелила в голову, а затем, прокатившись до ограждения, спрыгнула вниз, приземляясь на пол, на нижние этажи старого цеха. Сверху закапала свежая кровь. Дампир выдохнула: это было намного легче, чем она предполагала.

Отсалютовав мёртвым миньонам средним пальцем, девушка пробежала один пролёт за другим; спустившись и открыв двери, она вышла в коридор, в котором так и не были завершены строительные работы: весь мусор копился везде небольшими кучками, на непокрашенные изумрудной краской стены навалились грудой старые доски и стремянки; банки с высохшей краской валялись по углам, а в довершении всего в центре горели бочки – миньоны, видимо, устроили себе здесь небольшой привал, ожидая полукровку. Но Рейн было плевать: она просто перешагивала через этот бардак, пробираясь к лифту, который уже давно ждал её, подмигивая бледной жёлтой лампочкой над дверьми. Дампир зашла внутрь, стукнув по приборной панели кулаком: она хотела попасть на самый верх, но некоторые из кнопок кто-то благополучно оторвал, догадываясь, куда шла полукровка, и девушке пришлось, в итоге, высаживаться на ближайшем последнем этаже. Подъёмник дёрнулся, открывая двери, и дампир сделала шаг вперёд, вслушиваясь в каждый звук: какофония душераздирающих воплей и гула работающих машин сменилась гнетущей тишиной. Рейн взялась за клинки, ускоряясь: одни скучные помещения сменялись другими, пока девушка в итоге не вышла к рабочим помещениям, где стояли рядами компьютеры, прогружающие неизвестную ей информацию. Нули-единицы на экранах ей ни о чём не говорили, как и, впрочем, идея миньонов оставить сервера включенными; возможно, что на местных жёстких дисках хранилась особая информация, но у неё нет возможности изучить её – увы, она боец, а не хакер. Последнее – это как раз по части Северина.

Дампир решила на секунду остановиться; подошла к одному из компьютеров, всматриваясь в цветной монитор, по которому бегали строчки из различных символов; расшифровать такое послание – всё равно, что бить в ладоши для её напарника. Дампир поднесла палец к уху, уже пыталась созвониться с ним, но, почувствовав необъяснимую тревогу, обернулась, а затем отпрыгнула в сторону – огромный молот смял рабочий стол как бумажный ком. Ещё бы немного, и на месте того металлолома была бы она сама. Рейн выпрямилась, встречаясь взглядом с маленькими жёлтыми глазами-бусинками, излучающими ярость: Формен зарычал, забирая свой молот, перекладывая его с одной руки на другую, двигаясь в сторону дампира медленно, будто дразня: девушка отступала – она думала, что у неё была возможность сбежать отсюда, но хитрые миньоны всё предусмотрели: единственный путь к отступлению оказался заблокированным решётчатой панелью, а открывалась она с другой стороны. Заперто. И пройти дальше ей придётся только через мутанта с кувалдой, давившегося слюной от одного взгляда на дампира. Рейн прижалась к стене, держа наготове Драконов; клинки против него были бессильны, но полукровка не отчаивалась – в конце концов, она в прошлом отправила несколько вампиров этого вида на тот свет. Формен сделал шаг, замахиваясь молотом, громко зарычав, и дампир за секунду пригнулась, кувыркаясь под ноги чудовищу, оказываясь позади него; стена покрылась паутиной трещин, но выдержала удар. Рейн сделала несколько выстрелов в позвоночник монстру, пытаясь повторить ту же стратегию, что и с первым встреченным ей на пути подобным мутантом; сгустки крови, обращённые пистолетами в снаряды, пробивали толстые кости Формена, вылетая из его груди, врезаясь в стены красными кляксами. Монстр громко кричал, пытался развернуться к надоедливой блохе, но силы стремительно покидали его; он упал на одно колено, сжимая в ладонях увесистый молот, ставший тяжелее, чем обычно. Формен стиснул зубы, рыча, а затем, ухватившись крепче за рукоять, замахнулся на дампира с такой силой, что на этот раз у неё не получилось увернуться; удар пришёлся по ногам, и Рейн упала прямиком к одному из компьютеров; в голове загудело, а перед глазами всё поплыло.

Формен, истекая кровью, осторожно встал и, не смотря на многочисленные раны, устремился к дампиру, беря её за шею, сжимая пальцы с острыми когтями, приподнимая девушку над полом; Рейн пыталась разжать его хватку, задыхалась, дрыгала ногами в воздухе, но ничего не помогало; она видела лишь пылающую ярость в его глазах и желание поскорее расквитаться с той, которая принесла достаточно много проблем за последние несколько часов: во имя собратьев и культа миньонов. Во имя чистых вампиров! Формен резко выпустил её из рук, и дампир, упав на приборную панель, успела заметить, как мутант пытался прибить её кувалдой, словно надоедливого таракана; и, быстро сориентировавшись, схватилась за его плечи и подтянулась, усаживаясь; Драконы, прикреплённые к запястьям, были почти опустошены, но она могла выпустить ещё пару снарядов. Дампир скрестила ноги на его шее, закрывая вампиру глаза; Формен размахивал кувалдой, пытался скинуть её с себя, укусить, но он лишь уничтожал тут всё вокруг: компьютеры, столы, вентиляционные шахты, кондиционеры… ничто не могло устоять перед чудовищной махиной! Рейн направляла его к двери, подразнивая; как оказалось, мутант был на редкость послушным, и, когда дошёл до выхода, замахнулся молотом, пробивая брешь в стене – наконец-то путь на выход. И дампир решила поблагодарить монстра за хорошую службу, направляя пистолеты прямиком в голову монстра, касаясь дулами его глаз.

– Спокойной ночи, урод!

И нажала на спусковой крючок; голова Формена взорвалась арбузом, фонтанируя тёмной кровью. Монстр упал на землю, подрагивая в бордовой луже; Рейн спрыгнула на пол, рядом с ним и, понимая, что ей незачем тут оставаться, побежала через дыру в стене в коридор, на лестничную площадку, спускаясь вниз. Резервуары Драконов опустели, а миньонов, как назло, нигде не наблюдалось. Но не это беспокоило её; чем быстрее дампир спускалась, тем громче слышала непонятный звук, больше похожий на то, что здесь, буквально в нескольких метрах, находился аэропорт, и один из самолётов шёл на взлёт – в голове даже не возникало никаких мыслей, где находился странный источник оглушающего свиста. Но всё встало на свои места, стоило Рейн преодолеть последнюю ступень и очутиться в огромном помещении, в центре которого росла мощная турбина, крутящая своими лопастями настолько быстро, что те уже успели перерубить в мясо не только всю мебель и технику, но и кое-каких зазевавшихся клонов. Рейн держалась за перила, чувствуя, как её засасывало внутрь огромной мясорубки; однако из-за шума в голове, она даже не услышала топот позади – к ней примкнул Формен, на этот раз облачённый в броню.

Мутант ударил подле дампира, и та, не удержавшись, упала, покатившись по ступеням; волны воздуха подхватили её, несли к яростной турбине, но Рейн вовремя ухватилась за один из металлических шестов, стараясь не попасться в ловушку воздушного потока; Формен зарычал, наступая, продолжая бить кувалдами по металлу, создавая вибрации. Дампир осторожно подтягивалась, смотря попеременно то на мутанта, приближающегося к ней, то на вентиляционную установку; в голове щёлкнул план, но она не знала, сработает ли он – риск слишком велик. Но выбора у неё не было; Рейн, удерживаясь одной рукой, схватила второй пистолет и прицелилась в открытую часть лица мутанта – шлем не закрывал подбородок – и выстрелила. И попала точно в яблочко: мутант по привычке попытался закрыться руками, совсем позабыв, что в броне его кувалды были приварены к металлическим наручам. И это сыграло с ним злую шутку; Рейн продолжала выпускать шквал снарядов в его сторону, отправляя прямиком к вентилятору; Карпатские Драконы использовали уже её кровь. Дампир терпела, стискивала зубы, но продолжала стрелять в сторону Формена, терявшего равновесие; чудовище продолжало наступать, но теперь каждый шаг давался с трудом – потоки воздуха тянули его в ловушку. И Рейн, выдохнув, чувствуя, как острые иглы пистолетов вонзились ей в вены, выпустила последние несколько пуль, попавших в уже изувеченную в кровавую кашу морду Формена; тот неистово заорал, остановившись, и лопасти вентилятор засосал его к себе, словно мощный пылесос – соринку: лопасти кромсали чудовище, как листок бумаги; кровавый фарш летел во все стороны, как и обрубки брони, окрашивая останками всё вокруг. Турбины стали замедляться, а через секунду остановились, и Рейн почувствовала яркий запах палёного – кажется, вентилятор перегрелся, не справившись с большим парнем. Дампир осторожно поднялась на ноги – её продолжало немного шатать – и, отряхнувшись, она поплелась за странную установку, где её уже ожидала открытая кабинка лифта. Вот и выход наверх.

Она вошла внутрь, нажала на кнопки и, почувствовав толчок, стала дожидаться, когда подъёмник остановится на самом верхнем этаже. Рейн скрестила руки на груди, облокотилась о стену; несколько секунд длились дольше обычного – казались затянувшимися минутами. И полукровка даже не сразу обратила внимание на то, что лампочка над дверьми зажглась, а приборная панель пискнула, оповещая, что она уже на месте. Лифт распахнулся, и дампир вошла в серверную – запасные компьютеры стояли на всякий случай – в подобных заводах очень часто происходили перепады электричества, и Рейн уже знала, от чего именно это происходило. Она осторожно ступала по каменному полу, прислушиваясь к каждому шороху: из-за гомона работающих компьютеров что-то другое было сложно различить, но она старалась. Дампир уже практически дошла до выхода, как неожиданно что-то сбило её с ног, и она упала на приборную панель вычислительной установки, ударяясь спиной. Она не успела даже толком сообразить, что произошло, как возле её лица пролетело лезвие клинка – полукровка вовремя выгнулась, и меч отстриг ей всего лишь прядь. Рейн отпрыгнула в сторону, становясь в боевую стойку, приготовившись к нападению, но противник неожиданно оказался позади, толкая её вперёд – на этот раз девушке удалось удержаться, и она проследила за недругом: слишком быстрый и стремительный, он явно не ожидал того, что его подставят: полукровка пригнулась вниз, выставляя ногу, и обидчик споткнулся, врезаясь лицом в стену.

Как оказалось, сюда заслали ещё одного обращённого: девушку, почти полную копию Рейн, за исключением короткой стрижки и другим цветом волос. Она также была вооружена точно такими же наручными клинками – идеальная реплика во всём. Полукровка боялась предположить, как получилась такая обращённая, если это только не… клон? Рейн будто смотрела прямо на своё неудачное отражение; чьи-то эксперименты с вампирами зашли слишком далеко. Противница, устав ждать первого выпада, развернулась к полукровке и закрутилась волчком, выставляя руки с клинками; смертоносная юла двигалась на девушку, но та бросилась в сторону, подбегая к одному из компьютеров, наугад опуская один из рубильников: вентиляторы в помещении заработали намного быстрее, да так, что вихрем притягивали к себе двух дампиров. Обе ударились спинами о стены, покатываясь к решёткам, в которых с быстрой скоростью крутились лопасти; Рейн, примагниченная воздухом, старалась выдержать выпады своего двойника: дампир наносила серию ударов клинками, пытаясь сначала бить сверху, а затем – снизу, дезориентируя полукровку. Металлический лязг перекрикивал шелест лопастей; Рейн пыталась выстрелить в клона, но та ловко уворачивалась, будто читала мысли полукровки. Агенту было больно: если так и продолжится, то она проиграет в поединке из-за грёбанных, выкачивающих из неё кровь, пистолетов. Тем более, ту никак не задевали пули. Рейн сменила Драконов обратно на клинки, ухватившись крепче за рукояти, пыталась ударить в живот, по ногам, поднималась к груди, но противница парировала легко, будто играючи. Они бы так и танцевали, притянутые к стене из-за воздушного потока, но у полукровки слишком поджимало время; дампир, пригнувшись от клинков противницы, ударила её по голени каблуком, и та, не ожидав этого, упала на колени, чем Рейн и воспользовалась: взяв двойника за отвороты плаща, она несколько раз ударила её лицом об стену, превращая его в ужасающую маску, размазывая кровь по всей поверхности, будто рисуя живой кистью по шершавому полотну. Дампир поддёрнула чужими клинками металлическую решётку, оголяя крутящиеся лопасти, и уже готова была покончить со всем этим, но противница решила в последний раз дать ей отпор: она оттолкнула от себя рыжую, пыталась навалиться сверху, поменяться с ней ролями; обе, вцепившись друг другу в плечи, кувыркались по стене, пытаясь каждую загнать в вентиляционную ловушку. Та скалилась, чувствуя скорую победу, и Рейн понимала, что если не сделает хоть что-то, то может в схватке не выйти победителем. Она, смотря то на своего клона, то на крутящиеся лопасти, быстро сообразила, что к чему: полукровка резко высвободила руки и вцепилась ногтями в горло обращённой, надавливая, тянув её к вентилятору: та пыталась ослабить хватку, высвободиться, но делала себе только хуже. Рейн, стиснув зубы, со всей силой притянула её к вентилятору: противница истошно завопила, когда острые лопасти начали разрезать её лицо на куски; кровь, зубы, частички кожи и мышц – всё летело во все стороны, пачкало лицо дампира, но она продолжала толкать двойника в смертельный капкан, продолжавший откусывать от неё по кусочку. Когда крики прекратились, а вентилятор остановился от перенапряжения, Рейн откинула в сторону обезглавленный труп обращённой, продолжавший истекать кровью – наконец-то закончено.

Девушка выдохнула, заправляя сбившиеся пряди; кто-то хорошо подготовился к приёму незваной гостьи. Перешагивая труп, Рейн пошла в сторону выхода. В голове до сих пор крутились вопросы, ответы на которые она не знала: если обращённая действительно её клон, то откуда у них – врагов – её ДНК? Она даже не могла предположить любую из догадок, однако в голове щёлкнула одна мысль, которую дампир старалась поскорее забыть: ей не хотелось верить, что в этом как-то был замешан Бримстоун.

А если так, то… Полукровка не видела в этом никакой логики. Но знала, что рано или поздно, продвигаясь дальше, она узнает, в чём тут подвох.

И действительно ли во всём этом дерьме замешан Бримстоун?

«Эпизод 19. Костодробилки и печь.»

Рейн перепрыгнула через перила, приземляясь на нижние этажи; наконец-то абсолютная тишина, долгожданная, хотя ей до сих пор казалось, что где-то рядом жужжали включенные компьютеры, оставленные хозяевами. Дампир отряхнулась, ускоряя шаг: блуждать по одинаковым помещениям ей наскучило, но иначе она не могла – вроде где-то здесь есть выход. Но с каждым пройденным метром давящее молчание постепенно сменялось на шум, что нарастал с каждой минутой, с каждым шагом: как будто молотки отбивали своё чёткий ритм: так синхронно, что дампир могла высчитать точные секунды перед следующим ударом. Полукровка не просчиталась: выбегая в открытый проём, она увидела огромный пресс-центр, в котором мощные цилиндры превращали куски человеческого мяса, перемещающиеся по конвейеру, в отбивные. И, поднявшись на носочки, заметила, как дальше установка заканчивалась дробильным аппаратом, уже превращающим всё это в фарш для… кого-то очень большого. Рейн бегло осмотрелась: иного выхода не было, и ей нужно в любом случае пройти через эту мясорубку, иначе ей придётся оставаться в этих четырёх стенах ещё очень долгое время.

– Дробильный цех. Целая комната. И, похоже, придётся идти через конвейер.

Она сделала несколько шагов назад, прикрыв глаза на несколько минут: пыталась сосредоточиться на отбойных молотках, высчитать траекторию пути, скорость, время, всё то, что помогло бы ей продвинуться дальше и не стать будущим обедом для местных монстров. Цилиндры ударяли быстро: полторы секунды – удерживались наверху, секунда – преклонялись к беговой ленте. Интервал она поймала; девушка поморщилась: за спиной она слышала чёткие шаги, а затем и голоса, старающиеся говорить шёпотом, но по привычке соблюдали нормальную громкость – вот и долгожданные миньоны. Рейн бы сразилась с ними, но времени у неё нет; дампир, резко распахнув глаза, почувствовала, как по всему телу тёплой волной разлилась сила; зрачки вспыхнули алой яростью, и полукровка резко стартовала с места, почти летела, чтобы успеть пройти дробильную ловушку.

Время вокруг застыло на определённый промежуток; словно в замедленной съёмке, на зажёванной плёнке кассеты, спускались миньоны, которые, увидев красно-чёрную точку, кометой проносящейся мимо пресс-машины, преодолевая мощные цилиндрические молоты, бросились к ней. Они, прицеливаясь, открыли огонь: кто из пистолетов, кто из автоматов… но всякий раз промахивались, и пули отрикошечивали от стен и конвейерной дорожки; скакали мячиками по всему агрегату, вгрызаясь в твёрдую материю; металл искрил из-за выпущенных снарядов, но дампира они никак не трогали. Всего лишь несколько жалких секунд, и агент Бримстоуна добралась до самого конца, перепрыгивая через дробилку, цепляясь за решётку, перемахивая в другую комнату. Она обернулась, следя за манипуляциями миньонов: те, ещё несколько раз выстрелив мимо, бросили свои пушки и кинулись к ней, прямо в ловушку огромной мясорубки: клоны намного медленнее дампира, от того и не смогли спасти себя от неминуемой гибели: их тела, будто мешки, наполненные кровью, взрывались от одного удара цилиндрического молотка. Звук чавканья стоял настолько громкий, что перебивал даже шум самого конвейера. Рейн ещё минуту наблюдала за тем, как глупые куклы, ведомые одной целью, так легко прощались с жизнью. Девушка хмыкнула: ей необходимо наполнить пистолеты свежей кровью, но проходить такой большой путь обратно – слишком рискованно. Выдохнув, проморгавшись, она медленным шагом пошла прочь из этого места, всё ещё вслушиваясь в крики умирающих миньонов, постепенно стихающие, стоило ей удалиться на какое-то расстояние.

Меню для монстров на сегодня состояло из их хозяев.

Дампир вышла в коридор, сужающийся к лифту; преодолев длинную комнату, она вошла в лифт, вновь поднимаясь наверх. Кнопки на приборной панели светились бледными диодами: с каждым этажом – ярче. И когда кабинка остановился, чуть подпрыгивая на месте, открывая двери, полукровка была разочарована тем, что вновь оказалась в ещё одном ремонтном помещении, в котором валялись всякие строительные материалы. Всё такое одинаковое и безвкусное – ей становилось скучно. Но вскоре, завернув за угол, она вышла в огромную котельную, где под потолком проходили газовые трубы, горящие ярко-голубым огнём; Рейн проследила за ними: все они складывались над заблокированной дверью – ту заварили, и клинками так просто её не пробить. Дампир бегло осмотрелась, пыталась найти решение для возникшей проблемы, но неожиданно услышала странный шум: будто кто-то разрывал металлические пласты. Она повернула голову: одна из печей сминалась бумажным оригами, и к полукровке на арену вышел кто-то, кого она встречала на своём пути впервые: боец, одетый в спортивный костюм с минимальным количеством брони: жилет и наколенники; его лицо скрыто маской, на которой нанесён небрежный рисунок черепа, а на руках красовались электрические силовые перчатки, которые он ударял друг об друга, создавая искры молний. Рейн сделала несколько шагов назад, пока враг наступал: драться с ним вот так – бессмысленно, а вот использовать на газовых трубах… Девушка усмехнулась; в арсенале у неё остались только клинки и гарпун. Хотя, для него этого будет достаточно.

– Познакомься с Боункрашером, милочка!

– Спасибо, но я не знакомлюсь с незнакомцами, – съязвила Рейн, прижимаясь спиной уже к стене.

– А мои дружки хотят знать твоё имя.

– Прости, но мои ангелочки против!

И кинулась к нему, пробегая мимо, а затем, резко развернувшись на шпильках, ударила, целясь в голову, но боец выставил блок перчатками, наваливаясь на дампира. Рейн держалась изо всех сил, перекрещиваясь мечами; она, стиснув зубы, наблюдала за ним, иногда скользя взглядом по всей котельной: его нужно заманить ближе к той двери… и не дать себя победить. Но гад оказался слишком силён: полукровка, удерживая его, уже привстала на одно колено – молниеносные искры начали стучать по лезвиям. Противник упивался скорой победой, но, когда Рейн резко развела руки в стороны и проскользнула под ним, вбегая по лестнице, Боункрашер не сразу догадался, что именно произошло. Он несколько секунд просто стоял на месте, наблюдая, как Рейн сбегала от него, поднималась по лестнице, а затем ринулся к ней, надеясь догнать и перехватить, а потом сделать из неё отбивную. Не зря же его прозвали таким именем.

Дампир поднималась по ступенькам, почти пролетала один пролёт за другим, бежала по подвесным платформам, приводя врага в ловушку. Она остановилась около приваренной двери, оборачиваясь; Боункрашер снова демонстрировал свою силу, бив силовыми перчатками друг в друга; он готов был нанести решающий удар. Узкая дорожка, они на высоте, один на один, и рядом – горящие открытые трубы; Рейн расслабилась, дразня оппонента: тот должен думать, что у него почти всё получилось. Боункрашер остановился, направив силовые перчатки на перила, электризуя металл: полукровка отступила, заставляя поверить его в то, что она действительно испугалась. И всё же перекрестила перед собой клинки, в памяти просчитывая время: у неё есть несколько секунд, чтобы ударить по красовавшемуся перед ней противнику и вывести его из себя. Отсчёт начался прямо сейчас!

– Готова к смерти, рыжая?

– Только после тебя, урод.

И оба, почти синхронно, стартовали с места, чтобы встретиться и нанести удары, которые тут же одинаково блокировали: что Рейн, что Боункрашер парировали каждый выпад, кружились на месте, будто в вальсе, стараясь скинуть друг друга с платформы. Дампир пригнулась, когда он чуть не ударил её по лицу; она пыталась вырезать клинками ему ноги, но тот за долю секунды отпрыгнул, усмехаясь; потом, встав на колени, приложил перчатку к полу, пытаясь пустить электрические импульсы по решёткам, но его отвлекли – гарпун, возникший внезапно, зацепился за один из ремешков его главного оружия, а затем потянул на себя, отдавая трофей в руки хозяйки. И Рейн кинула перчатку в голубоватый огонь, исходивший из труб, и те, не справившись с засором, взорвались, заваливая часть прохода. Боункрашер обернулся, не веря, что кто-то вообще смог снять с него экипировку. Он повернулся к дампиру, и та, дразня, подзывала его, маня пальцем и облизываясь: она тут почти закончила. Противник принял боевую стойку.

– Ничего. Убью тебя и одной рукой!

– Как пожелаешь.

И снова они оба, как зеркальные отражения друг друга, в одно время встретились на середине моста, пытаясь убить. Удивительно, но даже с одной перчаткой он справлялся отлично, и не давал Бладрейн победить. Боункрашер, блокируя удар клинком, перехватил запястье полукровки, пытаясь насильно прислонить её к наэлектризованным перилам; шпильки заскользили по платформам, но дампир сопротивлялась ему изо всех сил. Противник наваливался всем телом; Рейн было трудно, даже очень: она максимально выгнулась в спине, смотря вниз, на котельные; дампир не могла позволить ему сбросить себя. От того, перехватив руку с перчаткой, толкнула его, разрезая острым мечом его маску, прорезая в нарисованном черепе дыру-улыбку. Тот отшатнулся, и полукровка забежала за спину, хватаясь его за руки, сцепляя их за спиной, быстро снимая оставшуюся перчатку; а затем припала к его шее клыками и острыми штырями Драконов проткнула незащищённое бронёй тело, пытаясь насытиться долгожданной кровью. И когда тело обмякло, дампир перекинула его через перила, кидая вниз, как бесхозный мешок, на нижние этажи котельной, а перчатку, преждевременно снятую, кинула в трубы: ещё две взорвались – из пяти осталась одна. Последнюю пришлось добивать пистолетом, благо, теперь резервуары в них были полны. И пуля, застрявшая в металле, подняла огромный шум – взрывная волна чуть не сбила полукровка с ног, но она смогла удержаться.

Всё разрушилось глыбами, воспламенилось, и чёртова заваренная дверь вылетела пробкой из бутылки; пыльная крошка застилала обзор, и Рейн, кашляя, шла вперёд, переступая через руины; котлы внизу охватил бушующий огонь – дампир не верила своим глазам: насколько здесь было всё хлипкое и хрупкое – даже от одного засора всё полетело к чертям. В помещении гадко запахло жаренным, и полукровка ускорилась, выходя в коридор. А затем побежала по ступеням наверх, чтобы потом оказаться в ещё одном серверном помещении-складе, а оттуда – скользить вниз по перилам к ждавшему её лифту. Дампир усмехнулась: всё делалось слишком вовремя. Прыгнув на пол, бегло осмотрев комнату, в которой у стены рядом выстроились металлические шкафчики, а старые системные блоки от компьютеров пылились в углу, поняла, что здесь ей нечего делать и прошествовала к кабинке, входя внутрь. Лифт тронулся с места, опускаясь всё ниже, и когда, наконец, остановился, открыл перед Рейн решётчатые двери, и дампир кинулась к выходу.

Свежий воздух. Как давно она этого желала! Полукровка вдохнула полной грудью, прячась в тени; ей казалось, что она не была на улице больше суток: из-за сплошной беготни по складским помещениям цеха и его рабочим кабинетам время для неё текло слишком быстро. Но приятное чувство умиротворения быстро сменилось тревогой, когда она услышала громкий рёв и обернулась: внизу, на пустыре, рядом с построенной баррикадой, на которой стояла пулемётная установка, сновали туда-сюда похожие на минотавров монстры – Бруты (она сама их так мысленно окрестила) – в количестве целых двух штук. Они, как сторожевые собаки, которым делать нечего, бодались между собой, вынюхивали чужака на территории, и Рейн не хотелось тратить на них время: сначала Боункрашер, теперь эти… Дампир присмотрелась: здания прямоугольниками выстроились вокруг, создавая подобие арены, и ей некуда бежать, если только не пройти через ещё один склад, но… Твари просто так не дадут ей этого сделать. Но Рейн, взглянув на одинокую баррикаду, улыбнулась: всё-таки не зря она тут построена и привлекала её внимание.

Дампир быстро спустилась вниз, начала двигаться вдоль стены, стараясь лишний раз не шуметь; Бруты – слепые от природы, могли запросто среагировать на любой подозрительный шорох. Они уже подняли свои головы, стали идти к ней, принюхивались к воздуху; Рейн сглотнула, наблюдая за ними, боясь вдохнуть. Минотавр – один из них – уже подошёл вплотную, полукровка чувствовала его дыхание на себе, но монстр тут же осёкся, подзываемый своим братом; агент чуть не попалась. И, как только чудовище отошло на безопасное расстояние, она ускорилась и проскользнула к баррикаде настолько быстро, насколько вообще могла. Спрятавшись за мешками, она, выдохнув, увидела рядом с собой засохшее кровавое месиво – несомненно, это миньоны. Бруты даже своих хозяев не слушались – стоило бы их проучить за это. Рейн схватилась за пулемёты, направляя дула на минотавров-вампиров, и окликнула их:

– Эй! – она зажала спуски на обоих пушках, стреляя с двух рук. – Скажите привет моим маленьким друзьям!

Бруты заорали, бросаясь на таран к полукровке; бежали быстро, преодолевая метр за метром, приближаясь к противнице. Дампир зажала спуск, начиная пальбу: свинцовый дождь дорожкой прошёлся по асфальту, поднимая столбы пыли, поднимаясь по мчавшимся чудовищам; пули пробивали толстую кожу Брутов, и те остановились, поднимаясь на ноги, пятясь назад. Пулемёты нагревались в руках, лента со снарядами моментально пустела, а монстры продолжали держаться. Рейн целилась в их головы, в открытые органы, свисающие на животе, стиснула зубы, надеясь, что скоро эти твари попадут в свой личный вампирский ад. И спустя минуту ей удалось: сначала замертво упал один минотавр, а затем к нему последовал и второй, издав предсмертный крик; монстр не дошёл до полукровки всего полтора метра.

И вновь наступила долгожданная тишина.

Рейн отринула от пулемётной установки – руки все ещё горели – и отряхнулась, проникая внутрь старого склада: маленькие помещения пробегались один за другим: сначала просто коридор, затем – спальная, где отдыхали рабочие на застланных старыми простынями складных кроватях; дальше – кухня и снова длинный холл, проходящий через туалеты и выходящий к лестнице. Дампир взобралась по ступеням, выбираясь на балкон, а оттуда уже, по прямой, побежала к выходу из этого места, ведущего на другой склад – и там уже показался выход из этого сектора.

Она совсем близко к своей цели.

«Эпизод 20. Погрузочная бухта.»

– Заказ отправлен во все удалённые точки. Район мясозавода истощён. Мы уже переловили там всех. Даже пришлось схватить несколько туристов, чтобы заполнить ёмкость.

– Это уже не важно, – махнула рукой вампир, затыкая своего слугу. – Сегодня мы выходим на свет. Они ещё будут в очередь выстраиваться. Это был последний заказ на ближайшее время. Загружайте и отправляйте. Самая крупная партия! Команды в метро готовы?

– Я проверю, госпожа.

Они даже не заметили, как на склад проник чужак; Рейн, осторожно ступая по кафельному полу, стараясь лишний раз не шуметь шпильками, спряталась за стеной, внимательно наблюдая за происходящим: миньоны вели прикованных к цепям гражданских прямиком в одну из клеток; она бы охотно вмешалась, но знала, что её внезапное появление на сцене могло сыграть злую шутку и похоронить и так последних человеческих выживших. Пусть они схвачены, но пока в безопасности; дампир сжала в руке пистолет, указательный палец чуть надавливал на спусковой крючок.

Если что-то пойдёт не так – она ударит первой.

– Быстро внутрь, уроды! – один из слуг ударил бомжеватого вида мужчину стеком по спине; тот издал глухой болезненный стон, но ускорился, придвигаясь ближе к собратьям по несчастью, которые теснились в узком прямоугольной тюрьме. Решётчатые двери клетки тут же опустились, блокируя путь к отступлению. Они все заперты в ловушке. – Это последние, убирайте эту клетку отсюда и заприте ворота, чтобы никто не выполз!

Рейн подняла голову: механическая клешня тут же подготовила ещё один ящик для транспортировки людей; магнитный механизм приподнял двери – осталось дождаться следующей партии. Миньоны разбрелись в разные стороны, и дампир выбралась из укрытия, продолжая сжимать в руках пистолет. Она осмотрелась, пытаясь найти путь, по которому можно пробраться к главному пульту и, по возможности, выпустить всех пленников на свободу. Сам комплекс небольшой, но вот странный гул, доносящийся за стенами, заставляющий пол дребезжать, словно тот был сделан из желе, очень сильно настораживал – у Рейн подкашивались ноги. Но полукровка шла дальше, стараясь не попадаться на глаза миньонам; она юркнула за угол, спряталась в тени, застыв, прислонившись спиной, у стены: краны работали без отдыха, кряхтели и шипели, но продолжали выгружать пустые контейнеры. Дампир двигалась медленно, вскоре заворачивая за угол, в коридор, двери в который были распахнуты; миньонов внутри не оказалось. Они вообще как будто решили умыть руки, закончив со всеми делами. Но это было на пользу: Рейн, заприметив впереди стоящую лестницу, быстро поднялась по её ступенькам на второй этаж и выбежала на металлический подвесной помост, на котором уже ожидала товар погрузочная платформа. Полукровка запрыгнула на неё, кулаком стуча по приборной панели; механизмы заскрежетали и пришли в движение, отвозя её на противоположную сторону.

Казалось, что таинственный гул стал только громче.

Рейн сделала шаг вперёд, оказываясь на втором этаже, но тут же пригнулась, когда от металлической перекладины отрикошетила пуля; она повернула голову и увидела, как в неё, целясь, стоял один из слуг, закрывавший своё лицо капюшоном в форме головы чучела кабана. Палец дрожал на спуске, и дампир не дала ему шанса выстрелить вновь: ухватившись за клинки, вытянув руки, словно птица перед взлётом, надвигалась на него бушующей волной, а затем, оторвавшись от земли, запрыгнула на клона, скрещивая ноги у него за спиной и вонзая – нет, не клинки – иглы Карпатских Драконов ему в грудь. Выкачивая из него кровь, Рейн не смогла себе отказать в удовольствии укусить врага за шею; жмурясь и причмокивая, она ощущала солоновато-металлический привкус живительной жидкости, что текла по его венам, который ей так был по душе. Но когда мешок с костями иссяк, засох, словно персик на ярком солнце, дампир, подняв его над головой, просто кинула вниз, а сама отряхнулась; она полна сил и энергии и теперь ей не терпелось ввязаться в какую-нибудь потасовку, потому что успела соскучиться по хорошей драке. Но, как по закону подлости, на горизонте опять никого не оказалось.

Дампир побежала вперёд, в небольшой коридор, выложенный старой серо-зелёной плиткой, оканчивающийся как раз небольшим кабинетом, открывавшим доступ ко всем секретам здешнего склада – ну, почти: поднявшись по ступенькам, Рейн, осмотрев огромную приборную панель, опустила один из рубильников и стала выжидать, пока не услышала знакомый механический шелест – ещё один из подъёмников пришёл в работу. Она выбежала обратно на помост, остановилась, встала на лифт, нажала пару кнопок, приводя его в движение; колёса покатили по магнитной ленте дальше, на другую сторону склада. Оказавшись там, полукровка бегло осмотрелась: то, как она перестраивала подъёмники, играло на руку – если ей удастся сломать барьер в виде панельных дверей, то, вполне возможно, ей удастся вызволить из ловушки гражданских.

Хотя бы тех, кого она застала в живых.

По крайней мере, надеясь на это и придерживаясь определённого плана, Рейн быстрым шагом дошла до комнаты управления и, оказавшись внутри, тут же принялась барабанить по различным кнопкам: вскоре мигающая красным лампочка загорелась зелёным. Металлический погрузчик, задребезжав, пришёл в действие и, прикатившись по магнитной ленте, набрал такую скорость, что его кран зацепился за заблокированные ворота, сминая их, точно фольгу. Дампир спрыгнула вниз, выбивая окна, понимая, что её в каком-то смысле обманули: за стеной ничего не было – только остановившаяся конвейерная дорожка, ведущая в темноту. Девушка медленно ступала по асфальту, вскоре перешагивала через сломанные ворота, аккуратно отделяла остатки дверей, протискиваясь внутрь; стоило ей встать на ленту, как та тут же пришла в движение – видимо, кто-то решил позаботиться о том, чтобы провести по здешнему складу экскурсию для незваного гостя. Рейн приготовилась, пока конвейер нёс по всему комплексу.

Но то, что она увидела, даже не испугало её – по крайней мере, стало понятно, откуда доносился странный непонятный и неприятный шум.

Здесь была построена целая фабрика по переработке человечины.

– Значит, они перемалывают уличные отбросы, сливают кровь и сбрасывают отходы, и так они создают свой Саван? – подытожила Рейн, подключаясь к связи с Северином.

Конвейеры все как один устремлялись в огромную мясорубку, в которой уже кипела бурная кровавая масса; механические ножки с острыми тесаками перерубали человеческие останки в фарш, скидывали их в чан, что вихрем закручивал их в некую субстанцию; брызги крови, как кляксы, небрежно поставленные художником на холсте, блестели на стенах отовсюду. Противный мерный гул слишком сильно давил на барабанные перепонки; Рейн просчитывала время, чтобы не угодить прямиком в адскую дробилку.

– Да, думаю так. Они смешивают кровь с химическими веществами… Жуткая смесь! Потом всё это закачивают в башню в центре комплекса, – проинформировал Северин. – Ты можешь попасть в башню с крыши здания, где ты сейчас находишься.

Конвейерная дорожка спускала её вниз, дальше, прямиком в смертельную ловушку, но дампир, оказавшись на самом краю, прошмыгнула в сторону, под огромный котёл, в котором лопасти, похожие на паучьи лапы, увеличенные в размерах, мешали кровавое варево. Рейн быстро осмотрелась и решила взобраться по лестнице, чтобы как можно быстрее оказаться на крыше, но стоило ей преодолеть лишь одну ступеньку, как она заметила, что на перилах восседала… особа, очень похожая на сестёр Кестрел: те же острые когти на руках, птицеподобные ноги, кожа дымчато-голубая, по которой сновали, словно живые, татуировки; вампир гладила свои косы, изредка поглядывая на Рейн кипельно-белыми глазами.

– Это ты устроила все эти проблемы на моей фабрике, да? – она верещала настолько истеричным голосом, что Рейн даже прикрыла уши; казалось, что дамочка перекрикивала шумные механизмы собственной мясорубки.

– Конечно.

– Ага! Так ты готова? Встретимся наверху!

Сидевшая до этого, как курица на жёрдочке, вампир спрыгнула на землю и бегом устремилась прочь; наверху – это всего лишь несколько лестничных пролётов, которые для Рейн ничего не стоили. Дампир быстро пробегала их, предвкушая будущее сражение; значит, эта она всё это устроила? Полукровка уже готова сама себе отплатить за то, что так ярко представляла, как вырвет противнице эти жуткие дреды. Но сучка уходила прочь, и дампира это по-настоящему сильно бесило: она ускорилась, а вот соперница решила подразнить её, останавливаясь на бегу и круто оборачиваясь, присаживаясь на корточки, как птица, на одной из труб:

– Да ты точно заноза в заднице!

– Киска, эта заноза сейчас станет ещё занозистее.

– Поднимешься? Или мне спуститься к тебе?

Она истерично расхохоталась, высоко прыгая к противоположной стороне; Рейн стиснула зубы от злости, но молча продолжала бежать за ней, стараясь не упускать из виду. Но… вампир была хитрее; неизвестно как, но её след простыл. Дампир несколько минут ещё бежала наверх, пока не услышала истеричный голос, верещавший по другую сторону стен.

Это точно была та самая дамочка с татуировками!

– …Да мне насрать, даже если всё это чёртово здание развалится на чёртовы куски! Ему тоже наплевать! А если эта партия не отправится сейчас, нам всем задницы поотрывают! Пойди и скажи этим засранцам… – Рейн притаилась в тени; за углом показалась макушка противницы, которая вела беседу с одним из своих слуг. – Стой, знаешь что? Я сама им скажу!

Она схватила за грудки клона и просто разорвала его на части своими когтями, принимая контрастный кровавый душ перед боем – словно абориген, пытающий показать своё превосходство: она сильна. И даже очень. Рейн даже почудилось, что когти на её руках будут острее её клинков, но… Это неважно, ведь скоро сучка сдохнет! Дампир тут же вышла из-за угла, приготовившись драться, но соперница не оценила этого, театрально зевнув и прикрыв рот рукой:

– Почему так долго?

И бросилась прочь, убегая в самый дальний конец здания.

– Пора! – выдохнула Рейн, устремившись за вампиром, который отправился на лифте на самый верх башни.

«Эпизод 21. Акт 6: Плащаница. Восхождение.»

Рейн спряталась за металлическими бочками, осматривая местность и изредка поглядывая на уставших миньонов, севших полукругом у небольшого костра; у неё было стойкое ощущение того, что снаружи башня выглядела несколько меньше… Будто бы всё строение представляло собой гигантскую конструкцию, похожую на удочку: росла вверх, стоило только захотеть и покрутить пару винтиков да механизмов. Дампир понимала, что ей придётся идти через клонов, но решила выждать; аккуратно, передвигаясь приседом, она случайно оступилась, и шпилька со звоном ударила по металлической трубе; в голове рокотом прокатилось нецензурное ругательство, а вот слуги татуированной синезадой девицы резко повставали со своих мест.

– Ты там что-нибудь видел? – Рейн пригнулась; конечно, среди сплошного цвета ржавчины её сложно не заметить. Но она уповала на тупость местных помощников своей цели.

И не прогадала.

– Тихо, Виктор, – шикнул на товарища второй, подходя ближе к тому месту, где пряталась полукровка, – мы видели хозяйку: она просто чёрная от злости!

– Тоже мне новость!

Клон наклонился ближе, высматривая того, кто мешал их отдыху, но, никого не обнаружив, вернулся к своим, пожимая плечами; Рейн выдохнула: не попалась. Девушка стала аккуратно отползать в сторону, двигаясь в тени, а затем проскользнула к лифту, который, заскрипев, автоматически стал подниматься по магнитным лентам, стоило ей встать на круглую платформу. Слуги ничего не заподозрили, даже шума механизмов не услышали; скорее всего, были под наркотой, от того и вели себя столь рассеянно. Будь она на месте той синей курицы, она бы не набирала таких кадров на роль охраны – даже если их самих украсть, они точно этого не заметят. Дампир подключилась к внешней связи, соединяясь с Северином:

– Так… И как нам разрушить эту штуку? Надо не дать им выпустить этот «Саван».

– Трудно сказать… Думаю, мы можем найти машины, которые воспроизводят энергию для этого Савана. Если разрушить эту систему, тогда и башня будет остановлена. А вот и кое-что для тебя, Рейн: твоя подружка направляется на крышу.

– Слышала, дорогуша? – Рейн уже отключилась и говорила адресованные врагу слова в пустоту. – Я иду за тобой!

Лифт незаметно пролетел несколько метров, останавливаясь на винтовой лестнице; дампир сделала шаг вперёд, на подвесной мост, осматриваясь: от таких гигантских размеров башни невольно начинала кружиться голова. Но продолжать путь нужно, несмотря ни на что: девушка побежала к противоположному краю, где её уже ожидала очередная платформа. Встав на неё, лифт активировался и поехал наверх; всё пока шло относительно тихо и спокойно – миньоны не стремились заново знакомиться с кровопийцей и с её острыми тесаками. Некоторые знали и, видимо, доложили остальным, чем всегда оканчивались короткие свидания с одной рыжей. Рейн усмехнулась; платформа резко остановилась, заскрипела несмазанными механизмами, и полукровка вышла на новый уровень; казалось, что ей, как винту, придётся постоянно следовать по одной и той же резной траектории: как будто она – лампочка, которую пытались вкрутить всеми силами, но пазы друг другу не подходили. Дампир резко стартовала с места и побежала по узкой металлической подвесной площадке, вслушиваясь в затянувшуюся тишину, что стала разбавляться со временем не только шумом работающих вентиляционных шахт и огромных устройств, но и голосами миньонов, а порой – даже выстрелами, что отрикошечивали от здешнего серпантина труб огненными светлячками.

Рейн пригнулась, кувыркнулась в сторону, выставляя вперёд клинки: чёрт, её заметили! Быстро поднявшись на ноги, она побежала к краю платформы, а затем, прыгнув, схватилась за торчащую балку, начала раскачиваться, чувствуя, как металлическая труба неприятно завибрировала – по ней стреляли сверху. Дампир прыгнула вперёд, приземляясь на перила, по которым поднялась наверх, прицеливаясь из Карпатских Драконов: пистолеты извергали мощные снаряды – сгустки крови преобразовались будто уже не в простые пули, а в настоящие маленькие ракеты: поражая цель, они взрывались, и охваченные огнём, верещащие нечеловеческим голосом миньоны решались на самоубийство – просто прыгали вниз, навстречу бездне, своей смерти. Настоящий дождь из горящих придурков; зато теперь пусть чист. Добравшись до конца пути, Рейн перестала стрелять. Если миньонов уже в округе не оказалось, не считая их останки и кровавые пятна тут и там, то дампира ждало новое испытание – это синяя гадина хорошо подготовилась к их встрече! На неё, в грязном фартуке, размахивая огромной кувалдой, бежал Формен, и дампир фыркнула своей «удаче»: дождавшись, пока огромный монстр подбежит к ней, Рейн пригнулась, и его молот прилетел прямо по насосной трубе, сминая её, словно конфетный фантик. Вампир зарычал, недовольный своим промахом, и даже не заметил, когда полукровка проскользнула мимо него и оказалась позади. Он начал осматриваться, рычал, принюхивался, а Рейн была совсем рядом – примостилась к его спине, дулом Дракона целуя выступающие косточки позвоночника; слуги татуированной леди совсем сдавали: сначала слабые миньоны, теперь – глухие и слепые Формены. Что дальше? Неужели собрала за остальными вампирами сброд самых никчёмных слуг? Рейн нравился такой расклад событий, и она, улыбнувшись, всадила свинцовый дождь в спину монстра.

Формен зарычал; кровавые сгустки, приобрётшие твёрдость алмазов, разрывали его на части: дробили кости, рвали тело в мясо; он кричал так громко, что дампиру казалось, что из-за его голоса тут всё обвалится. Но она продолжала жать на спусковой крючок, пока не охнула и не почувствовала острый укол в запястье – проклятье, резервуары вновь опустели! Рейн отдёрнула руку, и то месиво, что осталось от вампира, упало к её ногам, фонтанируя кровью; его рука всё продолжала сжимать тяжёлый молот. Дампир опустила пистолеты: ладони неприятно жгло. Нужна кровь, и Рейн подняла голову: ещё столько идти… И неизвестно, кто ждал её впереди. Сучка, видимо, решила отыграться на ней по полной в последний раз. Но ничего: полукровка успеет прийти по её душу намного быстрее.

Но неприятности случились гораздо раньше, чем дампир планировала: когда она подошла к краю платформы, обнаружилось, что лифт оказался сломан, и единственный путь наверх лежал через массивные трубы, шедшие сквозь огромное круглое окно, занавешенное мятыми, постоянно хлопающими от ветра гигантскими жалюзями. Но иного выхода не было: запрыгнув на шершавую поверхность, скользя по ней острыми каблуками, дампир всё же быстро поднялась на уровень выше, а уже оттуда, дойдя до самого конца, стала прыгать по балкам, подниматься по ним, иногда прыгала по решётчатым стенам зигзагами: туда-сюда, туда-сюда… В итоге, скитания, длившиеся продолжительное время, увенчались успехом: она добралась! Дампир готова была ликовать, вот только на это у неё будет время после – ведь надо ещё разобраться с самой главной сукой, которой хорошо бы отрезать длинные ноготки! Рейн дошла до, наконец, работающего подъёмника и, встав на него, выбралась на верх, на этот раз достигнув огромной комнаты, в которой эхом доносился странный неприятный скрип; множество труб закрывали обзор, и полукровке пришлось обойти их, чтобы встретиться с… Девушка встала в ступор, когда увидела странный механизм, больше похожий на… человеческие лёгкие? По крайней мере, помпы из плотной мешковины, надувающиеся и сдувающийся с каждой секундой, действительно напоминали их. И какие же сюрпризы ещё хранила в себе эта шкатулка с голубым шутом на крышке?

– Здесь огромные машины; какие-то жуткие насосы.

– Наверно, они закачивают Саван в эту башню. Посмотри, можно ли их разрушить?

Дампир вздохнула: сказать всегда легко, а вот сделать – иногда возникали проблемы. Рейн подошла ближе к странной машине, клинком задевая плотную ткань; ничего, даже ни царапинки. Да и толстую броню металла никак не пробьёшь. Дампир сделала несколько шагов назад, осматриваясь и пытаясь прикинуть, как лучше следовало действовать: гигантское сооружение представляло собой печь, внутри которой плавилось что-то химическое, ярко-красное, оседающее пылью на поверхностях кровавыми разводами; в голову не приходила ни одна дельная мысль. Дампир разочарованно выдохнула, думала уйти, разобраться со всем этим позже, как, обернувшись, увидела, как кто-то подъезжал на лифте, и бросилась в укрытие за гигантскую трубу; выглянув, она уставилась на прибывшего гостя.

Как оказалось, что Формены – это ещё не самое страшное оружие татуированной синей дамочки с ужасающим маникюром!

К огромному насосу шла женщина – похожа на вампира, но Рейн не совсем была в этом уверена: она парила над землёй, вся из себя чёрная, окутанная огненным шлейфом, вооружённая длинным шестом; создавалось ощущение, будто отдельные части её тела летали, а лицо – просто маска с вырезами под бездонные глаза; с выпирающими позвонками, переходящими в короткий хвост – подобные создания ей никогда прежде не встречались. Дампир решила подождать; кажется, она поняла, как ей совладать с огромной машиной… Огненная леди остановилась около насоса, всматриваясь в печь, в которой курчавилась кровавая пыль; похоже, она даже не догадывалась о том, что здесь кто-то мог находиться. И это странно: неужели не заметила кровавую дорожку из множества трупов по пути сюда? Или просто не хотела замечать, делала вид, будто ни о чём не догадывалась? Рейн было плевать; она взялась за гарпун, хотела кинуть его, зацепить странную дамочку, но не успела: стоило ей чуть поддаться вперёд из-за укрытия, как на неё сверху выпустили струю огненной волны: дампира чуть не задело – но вот за подпаленные концы лент ей стало обидно. Полукровка поднялась на ноги, скрещивая клинки у груди, высматривая пылающую цыпочку, но та неожиданно исчезла; глупая, хотела спрятаться, но явно не подумала о том, что жар выдавал её. Рейн резко повернулась на носках именно в тот момент, когда вампир занесла над ней свою палку: та лязгнула от тесаков, вставших на пути; металл накалялся, и дампир присела на одно колено, чувствуя, как у неё лицо полыхало от высокой температуры, как на коже выступили бисеринки пота.

Дампир разорвала контакт и кувыркнулась в сторону; оппонент решила не оставаться в стороне и, вытянув руку, стала скользить выпущенной из ладони огненной волной по периметру всего помещения, сжигая всё на своём пути: задевала даже обивку работающих помпов, что играло на руку полувампиру. Рейн перекатилась в сторону, хотела застать врасплох, оказаться позади, но парящая сучка была быстрой и будто предугадывала каждый её шаг; в итоге дампир не выдержала и, вскакивая на ноги, кинула в сторону противницы гарпун, и цепь пропала в огненном вихре её тела, проникнув во что-то и там прочно закрепившись: послышался хруст, и странное существо, издав хриплый стон, взялось обеими руками за звенья, и металлический, нагретый до красноты шест упал на пол. Дампир усмехнулась: рыбёшка попалась на крючок! А затем, резко потянув цепь на себя, дёрнула странную дамочку так, что та кубарем отшатнулась к стене; огонь вокруг неё вспыхнул ярким шлейфом от боли. Недовольная провалом, что-то прорычав, она быстро поднялась в воздух, и уже хотела атаковать сверху, но полукровка быстро её успокоила: та даже не заметила, что всё ещё находилась на поводке. Рейн достала пистолет и, покрутив его на указательном пальце, покрасовавшись перед ней, взяла в ладонь и сжала указательным пальцем спуск: выпущенная пуля прилетела точно в лоб огненной бабочке, и та упала в жерло печи; огромная машина начала дышать помпами чаще; механизмы заскрежетали громом, шестерёнки, откручивающие от основания, сбегали от своего большого брата в разные стороны… Дампир еле успела отпрыгнуть в сторону от одной из них, чтобы не попасться под удар. Но через несколько секунд, длившихся, будто минуты, всё прекратилось и утихло. Половина работы была сделана, но Рейн ещё не добралась до крыши.

Она выбежала к лифту, ждущему её, встала на его платформу и отправилась наверх, уже предчувствуя будущий поединок; ладони неприятно жгло даже сквозь митенки; нужно срочно отыскать немного крови. Рейн решила для себя пока что не использовать Карпатских Драконов – пусть мальчики пока отдохнут, они неплохо так послужили ей сегодня. Она даже похлопала их по резному корпусу, больше успокаивая саму себя: наконец, когда платформа остановилась, чуть подпрыгнув на месте, дампир даже не удивилась, заметив, как к ней бежал ещё один Формен – на этот раз в доспехах. Вокруг него столпилась парочка миньонов, пытающихся прицелиться в полукровку, но та сразу же сиганула в сторону, не давая им даже возможности сделать это.

– Мальчики, вы взобрались сюда, чтобы увидеть меня? Что же, не буду вас огорчать! Потанцуем?

Ответа, конечно же, не последовало, но Рейн ни капельки не оскорбилась: она играючи расправилась сначала с клонами, одним из них подпитав свои пистолеты, а второго отправила, поднимая и кидая, прямо в Формена, но тот тут же пригвоздил его двумя молотами к полу в мясо; где-то вдалеке слышался странный шелест, будто где-то рядом летали вертолёты. Дампир прыгнула к округлой решётке, стреляя наполненными Драконами в вампира: она старалась задевать те немногие участки кожи, что не были скрыты тяжёлыми доспехами. Монстр надвигался на неё разъярённым быком: из-за маски ничего не видел, но вот нюх его был отменным. Но это тоже играло на руку: дампир подождала, когда он подойдёт к ней и, присев на корточки, вытянула руку с клинком и ударила ровно в тот момент, когда Формен находился над ней: тесаки вошли в его подбородок, проникая под шлем, как горячий нож, режущий масло для бутербродов. Вампир истошно взвыл, опёрся на кувалды, а дампир наваливалась на него, продолжая сильнее давить на ножи. Когда же чудовище бездыханно упало на пол, Рейн вытащила свои клинки, по которым стекала свежая кровь, и оглянулась: как оказалось, здесь действительно летали вертолёты, которые уже куда-то отступали. Дампир поймала их шипящее сообщение через микронаушник:

– Ладно, это всё! Я сваливаю! И вот подарок на прощание!

Полукровка не сразу поняла, о чём говорил пилот, но когда решётка, преграждающая путь наверх взорвалась, всё встало на свои места: кажется, кто-то действительно очень хотел скорой встречи с Рейн. Она вошла в гигантскую трубу, зацепилась за решётки, попрыгала по ним, вновь оказываясь на несколько метров выше: чёртова башня будто была бесконечной! И вновь она забиралась по шестам, раскачиваясь, прыгала с одной балки на другую, пока гигантский встроенный в вентилятор в шахте шелестел лопастями, отвлекая её; грохот невыносимо бил по барабанным перепонкам, а услышать что-то кроме него – практически невозможно! Но у неё получилось: понадобилось слишком много времени, но она добилась успеха – была практически на финишной прямой! Всего-то в конце стоило перепрыгнуть с балки на платформу, ещё пару раз прокатиться на лифте, чтобы в итоге оказаться в… ещё одном помещении с огромным механизмом. Теперь же насос напоминал сердце.

Башня словно была живой.

– Северин, в этом есть какая-то аналогия, – оценила Рейн, подходя ближе к огромному устройству.

– Да, это массивный насос. Похоже, эта сердцеподобная машина заставляет кровь циркулировать по системе, а устройства вокруг принимают на себя часть нагрузки.

– Если я их вырублю, получится старый добрый инфаркт! – девушка улыбнулась собственным мыслям. – Хм-м-м… – она осмотрела помещение: от огромного механического сердца отсоединялись трубы, прикреплённые к капсулам, внутри которых бурлила электрическая энергия. Простыми клинками тут не обойтись, зараза. – Только выглядят слишком прочными для меня.

– Судя по инфракрасным датчикам, к тебе бежит помощь.

Северин даже не успел отключиться, как в комнату, разнося дверь в щепки, ворвался Формен; монстр истошно заверещал, увидев Рейн – ту, что повинна в смерти всех его братьев. Он бежал на неё, размахивая своим молотом, и дампир отошла в сторону, делая вид, что давно ждала его: чудовище готово было ударить молотом, подбежало ближе, замахнулось и… попало точно в цель: не по полукровке – по капсуле. Монстра озарила яркая электрическая вспышка: маленькие молнии сверкали на его коже, словно светящиеся змейки, ползающие по всему телу; вампир орал от боли, а дампир ожидала его уже около другой капсулы, ласково поманивая указательным пальцем. Формен, пришедший в себя, зарычал, а затем бросился к ней, даже не соображая, что его использовали как наживку.

Второй, третий, четвёртый, пятый… Уже на шестом, последнем, и сама Рейн устала, и вампир, который, замахнувшись кувалдой из последних сил, устранил последнюю преграду: электричество вырублено, а сердце башни начало настолько быстро сокращаться, что металлические пласты не выдержали столь сильного напряжения и свалились: как удачно – прямо на голову Формену. Грохот стоял невыносимый, пол пошёл трещинами, провалился огромными кусками в некоторых местах, но дампир вовремя отбежала к выходу: тот шёл как раз через поломанный насос: попрыгав по ржавым «мышцам», полукровка оттуда взгромоздилась на торчащую балку, по которой стала подниматься, а уже добравшись до верха – дошла до подвесного моста, чтобы ещё раз прокатиться на лифте.

Всё повторялось и повторялось.

Даже то, что когда она практически оказалось на самой вершине, путь ей перегородил очередной Формен в броне – Рейн поймала себя на мысли, что даже соскучилась по огненной барышне. Но сражаться ещё и с ним – значит, потерять время. Она уже со счёта сбилась, скольких сегодня отправила на тот свет, а этот слепой – просто никчёмен: такой запросто может сдохнуть, просто оступившись о край подвесной платформы. Дампир аккуратно прошмыгнула мимо него: вампир, конечно же, почуяв чужака, тут же стал размахивать парными молотами, но всё, что он делал, так это портил местную архитектуру: Рейн кувыркнулась к лифту, и тот, почувствовав на себе груз, стал автоматически подниматься; девушка отсалютовала вампиру средним пальцем, чувствуя себя победительницей. А вот Северин волновался не на шутку:

– Быстрее, Рейн!

Она пыталась, чёрт побери, но бесконечные слуги не давали ей прохода! Даже сейчас, оказавшись в коридоре с винтовой лестницей, дампир попала под прицел турели, что, замигав на визоре красной лампочкой, активировала выброс свинцового града прямиком на полукровку. Но даже это не стало для неё помехой: она просто бежала вперёд, пока пули преследовали её по пятам, отскакивая от платформ. Дампир упала на колени, кувыркнулась к лифту, и тот пришёл в движение; неповоротливые автоматные турели стреляли очередью по трубам и стенам. Девушка вздохнула, а затем яркий свет уколол её по глазам: наконец-то выход! Рейн и сама в это не верила, но, взявшись за рукояти клинков, улыбнулась, а затем сделала шаг вперёд, как только оказалась на крыше.

Кажется, кому-то пришла пора отправляться на тот свет.

«Эпизод 22. Феррил.»

Выбравшись на крышу, Рейн тут же притаилась, прислонившись спиной к стене; она двигалась медленно, высматривая жертву, не жаждущую спрятаться: та, которую слуги называли Феррил, стояла на самом краю башни, подтягивалась, тянулась к солнцу – лучи гигантской звезды теперь безвредны для кровопийц из-за гигантской машины, испускающей ядовитые кровавые пары. Живые татуировки волновались по всему телу вампира – будто так же хотели почувствовать на себе то самое тепло, от того и скапливались чёрными кляксами на определённых участках кожи, куда попадал розовый из-за химического фильтра свет. Голубая дева расчёсывала длинными когтями дреды и улыбалась – её план почти осуществился. Рейн, наблюдая за ней, презрительно фыркнула и, выглянув из-за угла, бегло осмотрелась, а после, удостоверившись, что горизонт чист, юркнула к лестнице, ведущей как раз к виновнице торжества. Феррил широко улыбалась, обнажая острые клыки: она королева вечера, она та, кто привела её расу к триумфу!

Дорогой папочка теперь может ею гордиться.

– Прекрасно… весь мир – мои джунгли! Ты ещё увидишь, Кейган, как моё имя будет вселять ужас! – любовалась вампир, пока огромные насосы выкачивали саван; гигантские трубы, сооружённые по углам башни, изрыгали в воздух красную синтетическую пелену – химический состав работал прекрасно.

Рейн прокралась сзади и, схватившись за клинки, подошла ближе к противнице, застав её врасплох:

– Не думаю, – Феррил круто развернулась на своих копытцах – по-другому её ноги дампир не могла назвать, – я развалю эту башню. Даже если уйдёшь живой, придётся пробираться через кварталы щебня. Я настроена совсем недружелюбно.

Вампир оскалилась, вытягивая свои когти на полуметровую длину.

– Трупоедка! Полукровка! Неужели ты надеешься помешать нам?!

– Конечно, – дампир пожала плечами; как же её всё-таки забавляла данная ситуация. – Иначе стала бы я терять время зря? Я ведь уже заткнула вашу дурацкую башню. Думаю, я уже почти со всем закончила…

Феррил истошно завопила и набросилась на полукровку, пытаясь исполосовать её лицо когтями; Рейн парировала удар, отпрыгивая в сторону. Скрестила клинки перед собой ровно в тот момент, когда вампир замахнулась ногой: целилась в живот, но пяткой-каблуком задела острый металл; кровь хлыстнула на лицо Рейн – такая тёмная, будто чернила. Полукровка, воспользовавшись моментом, когда голубая дива вновь хотела насадить её на свои когти, кувыркнулась в сторону, ставя ей подножку: та, закричав, упала на спину, а дампир бросилась прочь. Нет, она не бежала с поля боя – её интересовало кое-что другое: сначала нужно разобраться с главной башней, а уже потом – с её хозяйкой.

Возле одной гигантской трубы находился пульт управления саваном – немного глупо, что переключатель располагался так близко, но Рейн это играло на руку: она была рядом, почти дотянулась до заветного рубильника, но её обогнали: Феррил ударила ребром ладони по локтевому изгибу соперницы, и полукровка от боли отпустила рукоять клинка; противница встала между ней и своим маленьким сокровищем, отвечающим за всё в этом здании.

Рейн потёрла руку, а затем глянула на голубую девушку: та приняла расслабляющую позу, вытягивая свои коготки ещё длиннее на пару сантиметров. Кажется, кому-то не помешало бы сделать маникюр! Полукровка фыркнула про себя, хватаясь за мечи: она отходила в сторону, внимательно следя за Феррил, и та также, не сводя глаз, следовала за ней. Они шли вокруг, по одной цепочке, чертили шагами круги, но дампиру не удалось её обхитрить: она сделала вид, что готова была прыгнуть к главному компьютеру, как противница тут же побежала на неё, позабыв обо всём, даже о собственной стратегии. Кровопийцы встретились на середине арены, ударяя друг друга клинками и длинными когтями. Танцевали на поле битвы, пытаясь каждая как можно больнее уколоть, ударить, нокаутировать соперницу. Феррил гнала Рейн к самому краю крыши: обе синхронно двигались к обрыву, и полукровка даже не догадывалась об этом – по крайней мере, сейчас она была в роли проигравшей. Двигалась вслепую, шла спиной, даже не представляя, что находилось за её фигурой.

Вампир размахивала руками, как будто плыла, прыгала и скалилась, запугивая дампира, а затем резко набросилась на неё: Рейн хотела защититься, но Феррил проскользнула мимо, кулаком ударяя в живот; девушка никак такого не ожидала, и от боли согнулась пополам, выдыхая – это и нужно было голубой диве: она запрыгнула сверху, сковывая в тисках шею полукровки, надавливая настолько сильно, что перед глазами у агента Бримстоуна всё поплыло. Феррил тянула её краю, вела за собой, словно за невидимый поводок, ударила по ногам, и Рейн сложилась на земле, пытаясь отцепить хваткие пальцы треклятой татуированной суки. Но вампир слишком наслаждалась возможным будущим: стискивала сильнее, и голова дампира уже висела в воздухе: ещё чуть-чуть, и противница сломает ей шею.

Дампир чувствовала, как катастрофически не хватало воздуха; она судорожно дышала, пыталась скинуть с себя надоедливую особу, разжать её сильные пальцы, но всё оказалось тщетно; Рейн чуть наклонила голову: внизу казалось всё таким нереальным, крохотным… Ей бы не хотелось погибать именно… так! Собравшись с силами, она с размаху ударила Феррил ногой по животу, отталкивая её, и откашлялась, пока время позволяло передышку; вампир зарычала, снова замахнулась длинными когтями, и Рейн, придя в себя, юркнула мимо – голубая дева царапнула бетонное покрытие крыши, оставляя глубокие полосы. Дампир бросилась к главному компьютеру, надеялась успеть до обезумевшей суки с живыми татуировками, почти дотянулась клинком до его кнопок, но на пути опять встала оппонент, блокируя путь. Только, набросившись, не ожидала, что кто-то учился на своих ошибках: дампир увернулась и всё-таки достала до рубильника, резко опуская его вниз. Феррил схватила её за плечи и с силой толкнула на компьютерный стол: полукровка развернулась к ней лицом, а затем присела на корточки – длинные когти прошлись по обивке системы управления, задевая внутри очень тонкие провода…

Оказавшиеся очень важными в их большом деле.

– Не-е-ет!!! – завопила вампир. Вся башня начала трястись; гигантские трубы заблокировались, саван перестал выпускаться на волю. Внизу послышались взрывы. – Ты поплатишься, сука!

Рейн не знала, куда ей деваться, но здесь точно оставаться было опасно. Дампир отскочила от озлобленной бешенной синей суки, татуировки на теле которой разбрызгивались кляксами от злости, и побежала прочь, по тому маршруту, как примчалась сюда. Игнорируя попытки быть задетой, полукровка прыгнула на перила лестницы и поскользила вниз…

Но не успела.

Взрывная волна разделила двух кровопийц; прежде, чем огонь поглотил их, Рейн почувствовала, как земля под её ногами провалилась, а яркая вспышка ослепила, оглушила, сжала в тиски настолько, что она даже не услышала собственного крика…

А затем резко наступила темнота.

***

Когда она пришла в себя, то обнаружила, что оказалась в самом низу, около ворот лифта; голова жутко болела, в висках неприятно стучало. Рейн, зажмурившись, попыталась встать – не вышло – её придавил металлический лист; но тот легко поддался, стоило его чуток приподнять. Выбравшись из-под завала, дампир проползла чуть вперёд, массируя виски и пытаясь окончательно прийти в себя. В голове всё шумело неработающим телевизором, в горле пересохло так, словно по нему провели листом наждачной бумаги; девушка села и, прищурившись, стала осматриваться: стоило поднять голову, как она обнаружила лежащую на животе раненную Феррил… И этой суке досталось! Рейн поднялась на ноги, отряхнулась, но… всё же притаилась, стоило ей услышать шаги. Она спряталась за углом, высматривая ненавистную голубую диву с живыми татуировками. К ней пришли…

И это была не подмога.

Полукровка прошла чуть вперёд, взгромоздилась на трубу для лучшего обзора, стала наблюдать: к вампиру, в окружении свиты, вооружённой автоматами и саблями, шёл мужчина… Его лицо… В голове предательски загудело от неприятных воспоминаний; она знала его, знает… Дампир тряхнула головой, продолжая наблюдать: мужчина, одетый в майку и брюки чёрного цвета, привлекал особое внимание тем, что его рука и часть лица были покрыты странными кроваво-красными кристаллами… Рейн готова была поклясться… Нет… Нет! Не может этого быть!

Кейган ведь мёртв!..

Это не мог быть он!

– Мой завод уничтожен! – он присел на корточки рядом с Феррил, поднимая её голову за подбородок; провинившаяся должна смотреть хозяину прямо в лицо. – Моя башня разрушена! Кто ответит за это?!

Феррил резко вскочила на ноги, рукоплескала в истерике, орала так, что в висках вновь застучало:

– Это всё дампир-убийца! – доказывала она, что не виновата в том, что всё здесь оказалось погребено под завалами. – Почему ты не прислал мне помощь?

Рейн не знала, что ей делать: она порывалась ворваться в эту вечеринку, узнать обо всём, уничтожить те остатки жуткого прошлого, оказавшиеся внезапно в живых… но сама не знала, почему не действовала: просто стояла и наблюдала, переваривая в голове горькую правду. Дампир даже не сразу заметила, как из тени мужчины выплыла Эфемера; она улыбалась, ведь видела провал той, которая хотела править этим миром с помощью химического состава крови.

– Дампир-убийца? – тот, кто был поражён кристаллами, скептически изогнул бровь, скрестил руки на груди. Он не верил ни одному слову Феррил. – Вздор! Что за наглую ложь ты несёшь?!

– А кто же тогда сотворил всё это? – голубая дива показала на разрушения. – Эфемера! Скажи ему!

Но теневая вампир лишь ухмыльнулась; нет, виновата во всём только одна Феррил.

– Ах, вот оно что, Эфемера, – вампир подошла ближе к девушке, – ты ничего не доложила. Ты держала это в тайне! Ты позволила ей пробраться сюда! Ты – подлая брехливая сука! – она резко выставила руку, хотела взять её за шею, сжать острые коготки на её коже, но промахнулась; Эфемера очутилась в тени своего господина. – Тебе это нравится! Ты меня подставила!

– Феррил! – осёк её вампир, разочарованный в той, которой доверили важную миссию. – Мы больше не нуждаемся в твоих услугах!

Вампир закипала от ярости; стоило тому, кто служил Рейн источником всех кошмаров обернуться, как девушка набросилась на него, выставив когти; она попала, полоснула по его лицу, оставив три глубоких пореза на коже. Яркая кровь несколькими каплями расползалась по земле. Но его это никак не задело – лишь поцарапало самолюбие. Мужчина усмехнулся:

– Х-м-м… Быстрее, чем я думал. Жаль, ты могла бы достичь многого. Эфемера, – Феррил обернулась, не ожидая, что тень примет облик её главной конкурентки, – избавься от мусора.

Девушка не успела ничего понять, как неожиданно из её груди вырос острый клинок, по лезвию которого стекала чёрная, её собственная, кровь; она, обессилив, тут же обмякла в руках теневого вампира, которая не отказала себе в удовольствии облизать мочку уха девушки с живыми татуировками; месть очень сладка. Эфемера прошептала ей пару ласковых слов, постепенно неся к краю башни:

– Кинжал в спину – твой любимый приём. Поэтично, да? «Сильнее и быстрее», да, Феррил? – дразнила вампира бывшая Северина. – Да! Но только я немного умнее. Может, всё же не стоило слепо доверять мне?

– Это… Это дампир… – из последних сил пыталась переубедить остальных Феррил, но правосудие было не на её стороне.

– Ага, спасибо, – Эфемера лизнула её за шею, плутовски улыбаясь. – Типа ты её убрала, да? – она надавила на клинок сильнее, и Феррил истошно закричала.

– Это не конец…

– Думаешь, сестра? – подойдя к краю, Эфемера схватила Феррил и подняла её над головой, как какой-то бесхозный мешок. Этого момента она слишком долго ждала. – Всё же конец!

И просто кинула её вниз; убила, уничтожила, растоптала, как давно мечтала. Так просто, так… Рейн слышала истошный вопль Феррил, постепенно утихающий, и не могла поверить в происходящее; человек, носивший изуродованную маску её отца, обернулся к охране, отдавая им приказ:

– Обратите всех слуг, кого сможете! Прочь! Остальных уничтожить! Время пришло, – он обратился уже к Эфемере, беря её руку в свои ладони. – Затяните небо саваном, чтобы я смог пройти по своему королевству! Как истинный император!

– Будет исполнено.

– Конечно будет…

Они ушли; исчезли, испарились, и Рейн даже не сразу сообразила, как это всё произошло; находясь под впечатлением от увиденного, полукровка потеряла счёт времени и даже не поняла, сколько именно тут пробыла; но, очнувшись, запрыгнула наверх, подбежала к тому месту, где находились воскресшие родственники и, присев на колени, пальцами провели по свежей крови, пробуя ту на вкус. Она прикрыла глаза; омерзительное чувство, ещё омерзительное – вспоминать былое. Как же ей хотелось, чтобы всё это оказалось просто кошмаром.

Но прошлое вернулось, чтобы она исполнила свой долг.

– Эта кровь и запах… – полукровка знала, что Северин прекрасно её слышал. – Это был Кейган, да? – она будто сама не верила собственным словам.

– Ты не так расстроена, как я ожидал, – напарник знал, всё знал с самого начала, но почему-то молчал, не говорил, хотя для Рейн это было чертовски важно.

– Расстроена? – она поднялась на ноги, сжимая кулаки. – Я рада! Если Кейган всё ещё жив, тогда я убью его своими руками! Окончательно! Раз и навсегда!

– Думаю, тебе стоит взглянуть на это…

Девушка осеклась, но подошла к краю крыши, наблюдая за городом, охваченным кроваво-красной пеленой. Эта башня была не единственной…

Похоже, они проиграли…

***

Всё погрузилась во тьму: саван был клеткой, схвативший все ближайшие города в заложники. Это только начало. Солнечные лучи будто отрезались кровавой пеленой: всё гнило, истощалось, портилось, умирало, горело… Забери у них солнце, и смерть начнёт править бал. Люди, те немногие, что оставались в живых, пытались эвакуироваться, спастись, но не успели – существа ночи казнили их, травили, топтались на их останках, костях… Люди теперь ничто, вампиры – вот высшая каста. Кровопийцы творили над ними то правосудие, которое считали необходимым: Локдауны, Бруты, Формены… Даже искусственные существа нынче правили в определённых районах, защищали свою территорию. И никто не мог с ними справиться: ни полиция, ни армия… Человечеству пришёл конец.

На земле воцарился настоящий Ад.

И всё это под предводительством Кейгана, который создал самую настоящую утопию для своих детей.

– Это ещё прекраснее, чем в моих мечтах, – улыбался он, гладя на то, что он создал собственными руками. – После стольких лет жизни в подвалах, дети ночи, наконец, будут править бал! Пора, дочь моя, – Эфемера, всегда находящаяся рядом с отцом, служащая ему верой и правдой, коротко кивнула. – Превратим эту землю в наш рай! Стирай старый мир, создай моё царство!

Принцесса подключилась к наушнику, передавая сообщения всем вооружённым группировкам: она контролировала обе враждующие расы – вела оставшихся сопротивляющихся людей в ловушку.

– Подрывай заряды в городе. Он в нетерпении, хочет увидеть шоу! А другой пусть передаст братцу-дауну и его громилам, чтобы прятались, потому что сейчас город рухнет на них!

Она, закончив сообщение, вернулась к отцу, и оба молча наблюдали, как прекрасное, созданное человеческой рукой, навсегда исчезало: в кроваво-красной пелене растворялись здания, проваливающиеся под землю. Яркие вспышки взрывов мелькали то тут, то там – всё, как хотел Кейган. Император создал свой идеальный мир.

Всё, как завещал своим преданным детям.

– Прекрасно, – промурлыкал мужчина, гордясь тем, что он исполнил свою давнюю мечту. – Кончилась эра людей. Занялась заря века вампиров!

История пишется победителями, и Кейган был прекрасно об этом осведомлён. Он улыбался своему царству, а затем, развернувшись под звуки взрывов, обнял Эфемеру за талию и прошёл с ней в главный зал; пора научить её быть настоящей принцессой, его послушной маленькой дочерью, ведь Эфемера была его самой любимой из всех детей.

Настолько, что любил он её отнюдь не по-семейному. Ведь ему нужна королева, а Эфемера – лучше всех подходила для этой роли. Кейган улыбался: теперь никто не сможет ему помешать. И считал, что истории о дампире-убийце – всего лишь выдумка.

Жаль, что он не знал, что в реальности всё было отнюдь не так.

Рейн уже шла по его душу.

«Эпизод 23. Акт 7: Витой парк. Вход в зоопарк.»

Кто-то выше словно вылил ушат помоев на этот мир, предварительно растянув кроваво-красную плёнку по всему небосводу; мир угасал, превращаясь в грязное пятно: деревья иссыхали, опадали листьями и ветвями, архитектура постепенно приходила в упадок, крошилась каменными глыбами, дороги в городе шли разбившимися волнами – улицы новой утопии контролировались вампирами: Локдауны, Бруты, просто слабые пешки… Они сгоняли последних гражданских на край обрыва, не давая им возможности выбирать – смерть всех слабых забирала с собой. Рейн смотрела на всё это и чувствовала… абсолютное ничего; пустота разливалась в душе огромным пятном, и ей не было жаль ни человечество, ни окружающего мира. Она хотела заполучить лишь сердце Кейгана – этого урода, который даже после смерти продолжал преследовать её в кошмарах. Ублюдок поплатится за всё…

С его смертью всё изменится; она уверена в этом.

Дампир шла по вымощенной камнем дорожке, побитой трещинами, даже не замечая происходящего вокруг: ни звуков полицейской сирены, ни летающих над её головой Локдаунов, кружащих в воздухе, разрывающих тела своих жертв как тряпичных кукол; пара капель ударила по земле в нескольких сантиметрах от полукровки кровавыми кляксами; Рейн хмыкнула и, отвернувшись, пошла по другой стороне, на ходу пиная смятые банки из-под пива или газировки… Этот мир стал идеальным для того, чья кровь текла в её жилах: именно о таком – мёртвом царстве – Кейган мечтал всю жизнь. Но не учёл одного: вместе с Саваном начало гибнуть всё живое; что будет с ним и его подданными, когда им нечем будет питаться? Станут грызть друг другу глотки? Девушка улыбнулась, представляя себе, как «оголодавшие детки» нападают на своего непутёвого дурака-отца, как разрывают на части, высасывают кровь и обгладывают каждую косточку… не оставляют живого места. Эти мысли заставили её чуть расслабиться; она остановилась около потухшего фонаря, прислоняясь к холодному столбу; на ржавой скамье, устремив свой взгляд вперёд, к воротам парка, сидел Северин, дожидавшийся её уже час, но привыкший к опозданиям своей спутницы – как-никак, но из-за специфичной работы ей часто приходится задерживаться.

Это, конечно, не свидание, но осадок остаётся.

– Это очень плохо, да?

– Хуже не придумаешь, – вздохнул он, потирая переносицу, – но… Ты всё сделала правильно, – на подобное заявление Рейн только передёрнула плечами. – Башня разрушена, но Саван мы так и не остановили. Вампиры теперь могут гулять днём. И их не остановить.

– Что советует Бримстоун?

– Бримстоуна нет, – дампир даже не удивилась этому факту, – то ли не на связи, то ли уничтожены все. Итог в любом случае один: я безработный.

Девушка усмехнулась; даже когда они в полном дерьме, Северин всё равно продолжает отшучиваться в своей излюбленной манере.

– Значит, мы сами по себе, – констатировала неутешительный вердикт Рейн. – И это конец света… А Кейган жив и здравствует.

– Всё именно так.

– Что касается меня, то мне есть, чем заняться. Ты со мной?

– Конечно, – кивнул Северин, поднимаясь с места. – Вот только я думал… Может, скроемся где-нибудь? Вдвоём, с нашими талантами, мы проживём. Может, соберём других выживших…

Рейн отрицательно покачала головой; это… это не в её стиле: прятаться и спасаться бегством. Тем более, когда во всей этой вакханалии замешан её отец.

Когда у неё наконец-то появилась возможность отомстить.

– Но мы… не собираемся уходить, так?..

– Не собираемся.

– Будем выслеживать Кейгана…

– Да, таков план. Кейгану конец.

– …Даже если человеческая цивилизация рухнула… за четыре часа… и надежда безвозвратно потеряна.

– Правильные слова. Мне нравится твой настрой. Ты с ним далеко пойдёшь.

– Да… очень боюсь, что так.

Напарники мысленно друг с другом согласились; они потеряли всё за какой-то короткий промежуток времени, и теперь нужно навёрстывать упущенное, пока не стало слишком поздно… А оно, похоже, уже наступило: Северин и Рейн обернулись, услышав свист скользящих покрышек – Бруты на мосту игрались с полицейскими в салки, и последние пока что были в проигрыше. Дампир стиснула зубы; нет, не стоит задерживаться; игнорируя напарника, она решительно быстрым шагом устремилась прочь от него, в сторону центрального парка; Северин смотрел ей вслед, задумавшись о чём-то своём; когда расстояние между ними увеличилось в несколько метров, он соизволил подключиться к внешнему наушнику – всё-таки нужно дать короткий брифинг перед тем, как Рейн начнёт действовать:

– Башня Кейгана – единственная уцелевшая. Прямо на север, через парк… Чёрт! Мне надо идти…

Когда полукровка обернулась, напарника и след простыл. Впрочем, фокусам личного Гарри Гудини она уже не удивлялась.

Дампир, выдохнув, собралась с мыслями и ускорила шаг; каменная дорожка уводила её прямо к центральным воротам. Парк, раньше сочно-зелёный, с красивыми памятниками и величественными деревьями, теперь походил на выжженную пустыню с кучей мусора и человеческими останками; вампиры скидывали сюда всё, что недоедали; на ветвях деревьев висело то, что раньше можно было назвать людьми – по кусочкам не собрать первоначальный живой организм. Рейн старалась не обращать внимания на окружавший ужас, и даже на то, что там, сверху, Бруты таранили рогами грузовики, переворачивая их, выковыривая из кабин тех, кто стремился уехать из города и спастись. Никто не уйдёт отсюда, не покинет данную территорию, пока Саван сдерживает всех в тисках; царство тьмы, в которой преобладает отчётливый запах крови.

Пока Кейган жив, все остальные практически мертвы.

Сбитый вампирами вертолёт, жужжащий над головой, кометой пронёсся к парку, совершая своё последнее приземление. Послышался взрыв… Полувампир знала, что выживших не осталось. Нужно спешить.

Рейн шла быстро, но, услышав вдалеке чей-то голос, побежала на него; каменный потрескавшийся ковёр лентой стремился к главным воротам, окутанными цепями; там, за металлическими прутьями, ожидал спасения человек – мужчина, одетый в старые лохмотья – обычный бездомный, вовлечённый в события кошмарного настоящего чисто случайно, будущая жертва одного из людей лорда Кейгана. Он кричал настолько громко, стучал кулаками по кованым косичкам железа, надеясь, что кто-нибудь услышит его мольбы.

– Пожалуйста! Откройте ворота! Спасите!

К нему приближались несколько чёрных точек.

Секунда, и Рейн осознала, что не успела; прыгнула за статую какого-то там поэта, притаилась, наблюдая за смертью ещё одного невинного: к мужчине подбежали трое, все разодетые в извращённые латексные костюмы, расшитые на открытых участках кожи колючей проволокой, а лица скрывали БДСМ-маски… И вооружены электрическими мечами. Рейн прищурилась; человеческая жизнь её уже мало волновала: незнакомцы расправились с бездомным быстро, а затем растворились в собственной тени, будто их здесь и не было, но улика – труп человека, истекающий кровью, – говорила об обратном. Что-то всё это дампиру слишком хорошо напоминало…

– Хм… Парни прямо ниндзя какие-то. Ненавижу ниндзя.

– Совсем бесшумные? – вопросы на Рейн от напарника посыпались градом в ясную погоду. – Бросают сюрикены? А у них длинные мечи? – и Северин после ещё и сам дал себе ответ. – Ребята Эфемеры.

Неудивительно, что они использовали всё ту же технику исчезновения. Рейн выглянула из-за угла и подошла к воротам, открывая калитку; перешагивая через труп бездомного, она побежала по тоннелю, соединявшему две зоны парка: прогулочную и детскую. Полукровке уже не терпелось встретиться с одной из своих сводных сестёр; интересно, чем же Кейган переманил каждую на свою сторону? Дампир пальцем коснулась микронаушника, оповещая о том, что она ещё на связи с напарником:

– Отлично! Значит, и она недалеко, так? Мне надо с ней встретиться. Должок, знаешь ли.

Северин не стал что-либо отвечать, и Рейн знала, что его тоже гложет чувство долга: он ведь так и не сдержал обещания Эфемере, что спасёт её от рук Кейгана… И каково ему будет знать, что любовь всей его жизни скоро станет пустой страничкой из прошлого? Полукровка стиснула зубы, не замечая за волнами мыслей, как подошла к воротам детского развлекательного центра… раньше, ведь сейчас это место также лежало руинами, как и всё остальное здесь: разбитый вертолёт блокировал обходной путь, конструкции зданий обвалились каменными глыбами, а сломанные ржавые качели скрипели на одной цепи… Рейн повернула голову: из теней, отбрасываемых старыми деревьями, выползали змеями слуги Эфемеры. Здесь будет жарко.

– Что у нас здесь? – решила выждать полукровка, пока в одном месте собирались, появляясь из-под земли, как грибы после дождя, ниндзя её полоумной сестрицы. – Надо пройти через ворота, хотя это трудно. Разбившийся вертолёт – винт ещё вращается. И куча настырных слуг вампиров. Х-м-м… Кажется, у меня есть план.

Стоило ей закончить своё предложение, как на неё выпустили сюрикены; звёздочки, вращаясь в воздухе, настигали свою цель стремительно, но стоило ей уйти, как те врезались в преграды в виде деревьев; ниндзя разочарованно стонали, а затем бежали на полукровку с катанами, надеясь победить острые тонфы. Слуги Эфемеры копировали стиль Рейн; полукровка пыталась отбиться гарпуном, но решила не закреплять между врагами электрические узы. Их не так уж много, но сражаться поодиночке не слишком хорошая стратегия. Дампир обернулась и выгнулась в спине ровно в тот момент, когда на неё полетели ещё сюрикены; те впились глубоко в кирпичную стену бывшей уборной; полукровка упала на спину, и только в таком положении заметила небольшой проём между зданием и горящим вертолётом. Она понадеялась, что помощники Эфемеры слишком тупые и, быстро вскочив на ноги, кинулась к безопасному островку. Ничего не подозревающие ниндзя устремились за ней.

Полукровка кувыркнулась за старое строение, и слуги, упустив цель из виду, побежали прямиком в ловушку; план сработал на «ура»: из-за масок, закрывающих взор, они сами себе подписали смертный приговор; Рейн зажмурилась, стоило ей увидеть, как вращающиеся винты вертолёта разрубали на части некогда живых людей; кровавые ошмётки летели в стороны фонтаном, капли крови дождём падали по всей детской зоне… Но слуги Эфемеры даже не додумались останавливаться: они сами насаживались на лопасти, желая уйти из этого грёбанного мира столь нелепо; Рейн отвернулась, когда чужая кровь мазками полоснула по лицу. Неожиданно, услышав протяжный гул, она поняла, что слишком засиделась в засаде и, дождавшись удобного момента, выпрыгнула наружу ровно в тот момент, когда очередной миньон в коротком латексном платье почти подбежал к вертолёту; ловушка хлопнулась капканом: произошла перегрузка мотора, и вертолёт, не выдержав напряжения, взорвался огненным вихрем, разбрасываясь своими частями, в том числе винтом, что как шар для боулинга покатился вперёд на зазевавшегося ниндзя. Лопасти отскакивали пружиной от земли, и Рейн, заметив преграду, выполнила сальто назад, отскакивая; металлические вентили напополам разрубили слугу Эфемеры, пригвоздив обе половины к дереву. Дампир усмехнулась: путь открыт, пусть и это далось нелегко.

Рейн пошла вперёд, перепрыгнула через горящую кабину и побежала по тоннелю, предчувствуя скорую встречу с новыми подданными Эфемеры. Скорее всего, эти ниндзя – не единственное, что припрятано в рукаве чаровницы теней. Полукровка чуть замедлила шаг, когда к ней снова обратился Северин: он переживал: не за дампира, а скорее… за кое-кого другого.

– Осторожней, Рейн. Слуги опасны, но вампиры Эфемеры – её «Легион Теней» – гораздо хуже. Они бесшумные и очень быстрые.

Полукровка призадумалась: откуда у него вообще была эта информация?

– Двигайся быстрее, – продолжил Северин, и Рейн подчинилась его просьбе. – Парк может быть переполнен ими. Обычно они прячутся в тени…

Хорошее наставление перед будущими сражениями; полукровка усмехнулась, продолжая идти по каменной дороге через открытые коридоры парка, под тенью старых дубов, разлившихся острыми пиками на земле; её совершенно не волновали фоновые звуки, будь то взрывы и человеческие крики, но стоило дампиру поднять голову, как она решила ускориться: там, над её головой, покачивался на собственном ремне висельник. Дампир передёрнула плечами и, выдохнув, прибавила шаг; не замечая её, наверху, на арочных мостах, бушевали Бруты: кидались друг в друга как мячами-вышибалами трупами людей, рычали, общаясь, и просто резвились подобно маленьким детям. Они не замечали полукровку, и это играло на руку: Рейн, проходя мимо другого тоннеля, заблокированного тяжёлым амбарным замком, заметила, как один из этих уродливых вампиров приближался к ней и, остановившись у прутьев, вместо того, чтобы смять преграду в фольгу, просто рыкнул на неё, а затем, развернувшись, ушёл прочь. Дампир не стала раздумывать о том, что произошедшее – странно, поэтому, наплевав, продолжила идти по другой стороне, наконец, спустя минуту, подойдя к самой главной достопримечательности парка в прошлом – к зоопарку. Возле главного входа её встречали заросшие плющом статуи разъярённых тигра и медведя; да уж, они-то пострашнее будут, чем слуги Эфемеры.

Рейн толкнула калитку, и та, скрипнув, пустила её внутрь; клетки, в которых ранее теснились животные, оказались пусты: прутья, сдерживающие их, выкручены в самых причудливых формах – не похоже, чтобы в этом были замешаны люди. Повсюду валялись обглоданные кости, даже в фонтане тонули они, окрашивая и без того грязную воду в кровавые оттенки; даже на тележке, где обычно продавались хот-доги, лежали останки величественных зверей, над которыми кружили мушки. Что же, если вход в зоопарк сегодня закрыт, то следовало бы навестить музей? По крайней мере, тут Рейн делать нечего.

Или же?..

Она чувствовала, что здесь есть кто-то ещё. И, улыбнувшись, выпрямилась, делая вид, что не заметила появление врага.

– Нет, ну всегда одно и то же: я выбираюсь в зоопарк, а зверей не видно. То жарко, то дождь идёт, а то чёртов конец света! – тени трещали позади, и дампир знала, к чему это идёт. Она сделала вид, что удивлена тому, что здесь были останки животных. – Фу! Я даже рада, что пропустила время кормёжки.

Звон металла, и полукровка упала на колени, выгибаясь и кувыркаясь в сторону, пытаясь отбить ногой чужое оружие; промахнулась, но зато уберегла себя от опасности. Поднявшись на ноги и встав в боевую стойку, Рейн смотрела уже не на ниндзя-мазохистов, а на полноценных вампиров: пусть одетые точно так же, но они хотя бы прикрывали свои отвратительные лица не БДСМ-масками, а очками ночного видения – такие же нелепые, как и в целом внешний вид порабощённых миньонов: волосы собраны в косички-дреды, с синей кожей, с крючкообразными когтями на ногах и руках… Они больше походили не на легион теней, а на подростков, слепивших из подручных средств костюмы на Хэллоуин. Прошлый такой праздник окончился весьма и весьма… любопытно. Рейн улыбнулась воспоминаниям, пусть и была сосредоточена на враге: миньоны шептались на своём родном языке, медленно приближаясь к полукровке. Их всего двое – задача будет лёгкой.

– Опять вы и ваш тупой язык. Всё выпендриваетесь?

И предложение стало толчком к сражению; солдат легиона проскользнул к полукровке, замахиваясь мечом с частоколом острых зубов-кинжалов на кончике, но промахнулся, стоило девушке отпрыгнуть в сторону. Пока первый пытался задеть дампира, второй же щёлкнул пальцами, призывая помощь: из теневых луж на земле на волю выскакивали жуткие животные, похожие на обезьян: двое, с пепельной шерстью и длинными острыми когтями, зарычав, бросились на девушку. Рейн даже не заметила подоспевшую подмогу: одна мартышка прыгнула на неё, выставив все свои лапы вперёд, и дампир лишь в последний момент успела выгнуться: обезьяна приземлилась точно в лицо своему хозяину. Бешеный зверь, не разбираясь, расцарапывал лицо вампира, вторая же макака прыгнула своему же хозяину на ноги; дампир, перекатившись, схватилась за пистолеты и несколько раз пальнула по цели: кровавые пули прошили насквозь бедных животных и миньона Эфемеры; дыры горели дымом, а после, издав последние вздохи, вампир и его марионетки рассыпались в чёрную сажу, что понёс с собой ветер в неизвестном направлении.

Рейн выдохнула, сдувая пар с пистолетов, совершенно позабыв о ещё одном враге: слуга легиона, воспользовавшись моментом, тенью проскользнул за полукровку и, предчувствуя скорую победу, уже хотел насадить её на свой меч, но… дампир оказалась быстрее: она, резко развернувшись на каблуках, выставила клинки вперёд, смертельно раня противника: с лезвий, торчавших из спины, капала чёрная кровь. Рейн улыбнулась издавшему вздох вампиру, а затем, прислонившись ногой к его прессу, откинула его себя пинком; труп упал на землю, тут же растворяясь чернильной дымкой. Это было довольно быстро.

– Пройди через зоопарк на другой конец парка. Иди на север. Надо будет пройти через здание «Мир рептилий», – очень вовремя дал о себе знать Северин.

– А, ящерицы? Нет проблем.

Уже одних ящероподобных существ она встречала ранее, и сражаться с Эсготами в который раз не очень-то и хотелось. Рейн поднялась по ступенькам, открывая двери в музей, где проходила недавно выставка редких насекомых со всего мира – по крайней мере, так было сказано на висящих плакатах на информационном стенде. Войдя внутрь здания, полукровка была… несколько удивлена метаморфозам проходящей выставки: все террариумы разбиты, вся мебель перевёрнута и… тараканы. Полчища их! Они кишели просто везде, мерзко треща; рвотный рефлекс тут же подкатил к горлу. Не то, чтобы Рейн была столь впечатлительной, но насекомых она вообще не любила, а этот подвид – тем более. Дампир аккуратно ступала по каменному полу, надеясь не раздавить мерзопакостных тварей, но они сами лезли под ноги и насаживались с чавкающим звуком на острые каблуки. Мерзость!

– Похоже, у них тут специальная выставка насекомых, – выдохнула дампир, поворачивая по коридору в сторону.

На стенах, увешанных рекламными полотнами с изображением карикатурных насекомых и надписями «национальная выставка насекомых», также были пригвождены трупы работников зоопарка: странно, что их животы были вздуты настолько сильно, будто под рубашку им подсунули огромный воздушный шарик. И ещё они странно двигались… Предсмертные конвульсии? Дампир ускорила шаг, смотря вперёд; может быть, напарник что-то знает об этом.

– Северин, что заставляет трупы дёргаться?

Несколько секунд молчания, а после логичный ответ:

– Сдаюсь. И что же?

– Это не загадка. Я вижу тела смотрителей. Явно мёртвые, но и явно… шевелятся. Какой тип вампиризма может это вызвать?

Послышались помехи – связь временно недоступна. Рейн скрипнула зубами, продолжая бежать по коридору: во встроенных террариумах в стенах, что располагались по обе стороны, бегали мерзкие тараканы; полукровке бы не хотелось, чтобы кто-то посторонний разбил стекло, и волна насекомых побежала по её душу. Каких тут только видов этих тварей не было: и обычные, и летающие, и какие-то с диковиной окраской… Будь дампир помладше, она бы часами могла разглядывать маленьких уродцев, но сейчас есть дела намного важнее. Она выбежала в центр музея, который уходил как раз на два прохода, и оба, как некстати, были заблокированы увесистой цепью.

И тут же о себе напомнил Северин:

– Ты видела деревья в парке? И разодранных животных? Ясно, что Саван вызывает сильные изменения в природе.

– Да, это точно, – полукровка обернулась, наблюдая за конвульсиями пригвождённого к стене трупа смотрителя. – Подстрелю-ка одного.

Дампир, покрутив на скобе Дракона, прицелилась и выпустила пулю прямо в надутый живот мертвеца; снаряд взорвал брюхо жёлтой субстанцией: из дыры на волю, все в соках, полились тараканы. Это, наверно, самое мерзкое, что ей довелось видеть: насекомые-вредители падали на пол, и остальные их собратья, почувствовав неладное, с потолков и стен устремились к остальным. Насекомых в одном месте становилось с каждой секундой только больше, и они… они вырастали огромной фигурой, будто обладали коллективным разумом и создавали из самих себя… подобие голема?

– Ого! Кажется, я что-то разбудила.

Существо, сотканное из тел тараканов, приближалось к Рейн, и дампир медленно попятилась назад, стараясь не контактировать с ним; она схватилась за пистолеты, готовая вот-вот выстрелить, но голем осыпался, скрылся ходячим насекомым ковром, аккуратно проползая к заблокированному проходу: маленькие существа ломали прутья так, словно они были выкованы не из железа, а сделаны из бумаги: меньше чем через секунду проход был открыт, и полукровка проводила взглядом тараканов, которые куда-то стремились, словно их кто-то звал. Девушка прошла внутрь, но тут же спряталась за террариумом, кишащим мотыльками, услышав голоса: впереди расположились несколько ниндзя, ковыряющих живые мешки с тараканами катанами – они не протыкали мертвецов, просто забавлялись тому, как гнёзда с сюрпризом конвульсировали от нажатий острого лезвия.

– Чёрт вас дери! Осторожнее! Вы разбудите мертвецов!

– Простите, босс… Мёртвый смотритель, холодный – не сожрать.

«С кем они разговаривают?» – пронеслось в голове у Рейн, но она так и не решилась выглянуть к остальным.

– Как холодный? Он ещё шевелится…

Но, услышав треск, дампиру пришлось повернуть голову: насекомые бежали куда-то в противоположную сторону, игнорируя незваных гостей. Полукровка шёпотом обратилась к напарнику:

– Похоже, наши насекомые друзья нашли что-то более интересное.

Рейн решила не вмешиваться в разборки ниндзя и, аккуратно перешагивая через тараканов, полчищем заполонившим весь коридор музея, прошмыгнула мимо слуг Эфемеры к выходу. Она бежала вперёд, иногда оглядываясь: кто-то из подручных дорогой сестрицы, видимо, решил испытать судьбу и выстрелил в брюхо смотрителю, не ожидая, что на него водопадом поваляться мерзкие твари, тут же вырастающие в человекообразное существо: легион теней пытался отбиться огнестрелом, но добился лишь того, что из голема вывалилась всего пара букашек, которых тут же заменили другие. Насекомые точно кем-то контролировались извне – не могли же они так эволюционировать из-за Савана. Дампир игнорировала звуки борьбы и истошные крики и просто шла дальше, на ходу стряхивая падающих на неё тараканов; всё же в канализации со Слезз было намного лучше.

– Иисусе! Они везде! Пушки их не берут – они просто перестраиваются.

– Старайся не трогать гнёзда. Видимо, стрельба привлекает или раздражает их. Постарайся не стрелять…

– Не стрелять? Ты серьёзно? Как, чёрт возьми, я?..

– Придётся импровизировать, Рейн.

Легко сказать «импровизировать», когда ты не находишься рядом с кошмаром инсектофоба. Полукровка даже придумать ничего не могла такого, каким именно способом можно уничтожить этих тварей: пистолеты – в минус, гарпуном их только можно насадить мерзким шашлыком, а клинками подрезать крылья? Возможно, когда появится возможность сразиться с ними, она найдёт решение, а пока… пока нужно двигаться вперёд. И Рейн, поднимаясь по лестнице, вышла на балкон, наблюдая внизу за тем, как уже знакомая ей полувампир с репликой её клинков сражалась один на один с големом из насекомых. Смотрители, висевшие чучелами над разбитыми аквариумами, рожали на этот свет всё больше тараканов, но они даже не успевали кучковаться – залп огня быстро отправлял их на тот свет. Глядя на то, как хрустели горелые насекомые, Рейн улыбнулась: у неё появился план.

– Сейчас бы променять свои большие мечи на зажигалку и баллон лака для волос.

Сломав перила, огораживающие её, дампир прыгнула вниз, в ловушку, к своей противнице; та уже наставила на неё пушки – и не боится же гнева тараканов. Рейн последовала её примеру, держа на мушке: она не собиралась стрелять, а вот припугнуть – вполне.

– Нужно добавить огоньку, и всё в порядке, – процедила на своём языке полувампир. И выстрелила в висящий мешок трупа огненным снарядом: мертвец воспламенился, и насекомые в испуге начали покидать это ставшее бесхозным тело. – Пахнет чем-то, кроме горелых насекомых.

– Эй, – обратилась к ней Рейн, – да, ты. Я тоже такие хочу. Иди сюда!

Обращённая побежала на дампира, выставляя свои клинки. Как там говорил Северин? Не стрелять? Рейн улыбнулась: увы, но она очень любила нарушать правила. Оппонент почти достала её, нанесла удар, но промахнулась, ведь полукровка прыгнула ей за спину и, схватив за запястья, кинула к стене, как тяжёлый мешок. Противница выплюнула сквозь зубы, почувствовав удар: Рейн не отпускала, удерживая её лицо и пригвождая её к стене, возила туда-сюда, словно хотела стереть её противную рожу о шершавую поверхность. Кожа стиралась, оставляя кровавые разводы; полувампир мычала, пыталась скинуть с себя рыжую, но выходило чересчур вон плохо: как-то обращённые сильно ослабели из-за Савана, хотя должно быть наоборот.

Но взять реванш ей всё же удалось: она ударила Рейн по голени и отпрыгнула в сторону, прицеливаясь из огнемётов. Дампир бросилась на неё, хватаясь за плащ, вновь ведя к стене – теперь же к мертвецу, заполненному, как рождественский мешок, подарками в виде тараканов. Две полукровки парировали удары друг друга, но совершенно не могли ранить: стоило обращённой полоснуть своим клинком воздух, как Рейн отпрыгнула в сторону и, не дожидаясь, выстрелила в брюхо бывшему смотрителю зоопарка: душ из насекомых как по заказу! Это на несколько секунд ввело в ступор противницу, и она первым делом решила избавиться от стороннего врага в виде мерзких ползучих тварей, пока они не собрались в новое чудовище, и это с ней сыграло злую шутку: стоило ей перезарядить свои пистолеты, как Рейн повалила её на землю, пригвождая к полу, садясь сверху: дампир выстрелила ещё в нескольких полуживых «чучел», а затем, схватив противницу за горло, насильно открыла ей рот.

– Не хочешь, подкрепиться, а?

А затем затолкала ей в глотку несколько тараканов, что продолжали ползать по всему выставочному центру. Один, второй, третий… Дампир будто попкорн кидала ей в рот: противница извивалась выброшенной на берег рыбой, пыталась скинуть с себя треклятую полукровку, но она не давалась: закрыла ей рот ладонью, не давая возможности ни выплюнуть, ни выблевать мерзких гадов.

Хуже всего то, что эти твари, обладая коллективным разумом, почувствовали в обращённой… новое для себя гнездо.

Насекомые, скомпоновавшись, быстро поползли в сторону «нового дома»; Рейн, державшая до этого противницу, отпустила её, забирая у неё из рук пистолеты – неплохой трофей для уже побеждённой слуги Кейгана. Дампир даже не обращала внимания на вопли обращённой, осматривая её оружие: жаль, но жидкости в баллонах осталось всего ничего. Но пушки в любом случае пригодятся; дампир спрятала их, уже собиралась уходить, как неожиданно бросила свой взгляд на противницу и в ужасе попятилась назад от отвратительности зрелища: тараканы пробирались к ней через глотку, через штаны по другим естественным проходам, скапливаясь в середине – полувампир просто молча глотала и стонала от насекомых, а её желудок разросся таким шаром, что он почти закрывал её тело. И надувался всё больше и больше… Тараканы входили и выходили из неё с естественными отходами организма: слюни, кровь, испражнения… Рейн зажмурилась и прошла к главному выходу и, услышав странный звук, похожий на взрыв, обернулась: человеческая оболочка лопнула, обнажив внутренности, разбросанные ошмётками, на которые тут же набросились мерзкие гады. Вот и пир для тараканов подоспел.

Полукровка натужено сглотнула; хватит с неё этого дерьма.

– Рейн, я тут подумал: если ты сможешь зажечь огонь, получилось бы эффективное оружие против этих…

– Да, я уже поняла. Всё равно спасибо.

И, повернув ручку, она открыла двери и выскочила на улицу, вдыхая свежий воздух.

Букашки, ведомые неизвестным кукловодом, шли за ней.

Королева уже заждалась.