Человек и Сова

Истории неведомо, где, как и почему они встретились впервые. Но, должно быть, на кухне, где Человека (тогда еще Маленького Человека) кормили удобоваримой жидкой кашицей, а Сова зашла проверить свой поддон для купания. Их взгляды нашли друг друга. Искра не сверкнула, но на кухне стало светлее, и кто-то озадаченно помянул подстанцию.

Сова была обычная, серого цвета, совсем молодая. Она качалась на люстре и ухала как дура. Маленький человек вел себя куда тише, словно Правила Поведения Младенцев ему не писаны. Он не орал, не заливался в десять ручьев соплями и почти не капризничал. Лежал смирно в микроскопической кроватке и хлопал глазами на Сову, а та хмуро взирала на него с шифоньера. Семья побаивалась, что у малыша нелады с психикой.

Когда он стал постарше, заметили новый опасный симптом: Маленький Человек не гонял во дворе голубей палкой, не швырялся камнями в бездомных кошек и не отрывал лапки тараканам. А вдруг у него развивается Даун?! Маленький Человек боготворил Сову и гладил ее ладошкой по голове, лепеча: мягкая птица, добрая птица. А Сова жмурилась и думала: «Это я-то мягкая? Я – хищница! Я могу клеваться клювом! Могу рвать когтями! Могу сожрать целую мышь с хвостом и всем что есть! Ты же беспомощный и косолапый».

Но если Маленький Человек болел (а болел он частенько), Сова забиралась под одеяло и гулко ухала ему в подмышку. Услыхав этот зловещий зов, болезнь впадала в панику и удирала со всех ног. Температура отпускала Маленького Человека, он нащупывал Сову и благодарно гладил ей голову. Сова думала: «Чего ради я с тобой нянчусь? Ты ведь даже не совёнок. Тебе и на шкаф-то нипочем не взлететь!»

Маленький Человек пошел учиться в школу. Он забыл, как болеть, рос сильным, сильнее сверстников, но драться не любил и совсем не умел злиться. Сова драться любила. Иногда она отправлялась в сквер и злобно задавала перцу воронам. Однажды ей самой досталось, да так, что Маленький Человек подобрал ее полумертвой. Он две недели прогуливал уроки, выхаживая Сову: менял повязки, капал в край клюва витамины, носил ее к ветеринару. Сова на жалость к себе не разменивалась и думала, страдая от горечи поражения: «Тоже мне, мать Тереза».

Поправившись, Сова зажила по-прежнему и в целом весьма неплохо. Ее вволю кормили мышами, давали купаться в поддоне и не ругались, когда она расплескивала воду по всей кухне. Маленький Человек обращался к Сове уважительно: Савишна. И, если не считать ворон, одна только вещь отравляла ей жизнь — Паспорт. Это создание приводило Сову в ярость. Невероятно наглое, в гладкой твердой глянцевой шкуре, оно буквально напрашивалось на проблемы. Глядя, как его холят и лелеют, и трепетно прячут в карман, Сова свирепо топорщилась и ухала как дура. «Ничего-ничего, — раздумывала она, щелкая клювом. – Еще повстречаемся на узкой дорожке».

Прошло несколько лет, и Человека – совсем уже не маленького – забрали в армию, а через полгода в доме зазвонил телефон, и Семья узнала, что он уехал очень далеко, исполнять долг, а какой – Сова не смогла выговорить даже мысленно и по слогам. В ту ночь она долго сидела на подоконнике, а потом распахнула крылья и бесшумно унеслась в моросящую дождем темень.

Следующей весной Человек вернулся с войны. Он видел, как падали мертвыми только что живые люди, видел, как добивали ножами упавших, сам стрелял в живых людей и добивал их ножом. Снайперская пуля прострелила его кепку, чудом не угодив в висок. Но война не ожесточила его; в душе его не было ненависти и не было страха. И лишь когда ему сказали, что Сова пропала, вдруг он почувствовал себя испуганным и несчастным. Он молча налил в поддон свежей воды, купил в магазине куриных грудок и положил их в морозильник.

Сова отсутствовала еще целый месяц, потому что три тысячи километров своим ходом – не ближний свет, если вы понимаете. Подлетев к балкону, она виртуозно приземлилась на перегородку и заухала, требуя ужин. «Савишна, где же ты была?» — воскликнул Человек, бросаясь к Сове. Сова, чуждая сантиментов, несильно боднула его в живот: мол, где была, там нет меня. На когтях у нее чернела засохшая кровь.

А где-то в горах упокоился вечным сном снайпер, последний свой выстрел сделавший уже мертвым: палец дернулся от судороги и надавил на спусковой крючок. Высшая Кара настигла спецназовца на огневой позиции и раскрыла ему череп по теменному шву.

После войны для Человека всё пошло не так. Он мечтал поступить в институт, но Семья погибла в автокатастрофе, и на душе стало тяжело, и надо было зарабатывать много денег на прокорм Сове. Сова ухала по ночам, отгоняя от спящего Человека страшные видения, в которых он бежал к пылающей на обочине машине и не успевал до взрыва. Отсыпалась она днем, а в ночь снова заступала на вахту. Человек трудился изо всех сил, чтобы в морозильнике не переводились мыши и куриные грудки, и как-то к нему на огонек заглянул другой человек, с маленькой буквы и омерзительный, как Паспорт.

— Подтягивайся вечером на пустырь, — велел он Человеку. – Мы стрелу братве забили. Если замесим их четко, отстегну бабла, за базар отвечаю. А то скоро тараканов жрать начнешь и чучело своё продашь, — он пальцем указал на шифоньер. Сова мгновенно встопорщилась, и пришелец выскочил на лестницу, крикнув напоследок: — Ну так жду! Ствол тебе дадим.

Весь день Человек был сам не свой. Маялся, бродил по комнатам, бормотал себе под нос. К вечеру он надел спортивный костюм и старую потертую кожанку. Сова мрачно таращилась на него с шифоньера и думала: чо творишь, баран!

— Ну, бывай, Савишна, даст бог – завтра грудок наешься до отвала, — и вздохнул, понимая, что бог может и не дать.

Сова коротко ухнула, спикировала на Человека и врезала ему головой промеж глаз.

Он очнулся, когда за окнами давно стемнело. Приподнялся на локтях и сказал:

— Савишна, нам надо серьезно поговорить! За что?!

Сова зашипела и взмыла на шифоньер. Человек, пошатываясь и держась за стенки, разморозил на кухне пару мышей: даже если птица чудит, голодной она сидеть не должна и точка!

Сова так же полагала, что двух мнений тут быть не может.

Об этой «стрелке» Человеку рассказали позже. Собственно, ничего важного он не пропустил. Едва противники собрались на пустыре, поодаль притормозил автобус. Из него затрещали автоматные очереди, поливая свинцом всех без разбору. В живых не осталось никого.

— Савишна, ты ангел, — сказал Человек, почесывая совиную голову. – Только серый, — уточнил он, подумав. — Но, наверное, все ангелы серые.

Постепенно дела наладились. Мышей и денег стало вдоволь, трудолюбивый Человек отремонтировал квартиру и соорудил удобные присады, чтобы Сова перелетывала с одного на другой для физкультуры (в сквер она уже не летала). В суете Человек только не мог выбрать время, чтобы на ком-нибудь жениться. Но Сова не настаивала. У-ху! Пусть рискнет привести женщину в дом без разрешения! В остальном Сова была невзыскательна: она съедала за день трех мышей и угрюмо дрыхла на шифоньере. Ей снились странные и яркие сны.

Как это принято у рожденных не уметь летать, с успехом пришла чужая зависть. Но Человек ни разу не разозлился. Если кому-то нужна была помощь, он помогал, а по поводу «надо делиться» лишь пожимал плечами – еще не хватало. Он даже явных врагов принимал дома как дорогих гостей. Те вели себя по-разному, но все одинаково держались подальше от Совы. Сова сурово таращила на «гостей» глазищи и видела их насквозь.

В один из таких визитов Человек готовил на кухне бутерброды и кофе, а Сова подслушивала, о чем шепчутся двое гадких пришельцев. После их ухода она места себе не находила, сигналила Человеку и так и по-другому, ухала, хлопала крыльями, металась с шифоньера на люстру и обратно. Наивный человек подумал, что у Совы разболелась голова, ведь голова у нее большая и боли в ней должно быть много. Он посадил ее к себе на колени и долго гладил, воображая, что снимает мигрень, как заправский экстрасенс.

Сова дождалась, пока он заснёт, и стала молиться Великому сОву. «Великий сОв! – вопрошала она. – Что мне делать? Если я опять дам ему в пятак, он сляжет на больничный. А он мне не нужен дома на больничном! Как быть?». Великий сОв ответил: «Если человек встречает сову, это знак судьбы, и вместе идти им до самого конца. А еще раз меня разбудишь – тебе не поздоровится!»

Сообразив, что от Великого сОва толку не добьешься, Сова напрягла умный мозг и придумала коварный план спасения. Итак, завтра Человек будет усердно сводить какой-то «баланс», сидя дома (дурачок этого и не скрывал!), а послезавтра он мечтает получить в банке кредит. Угу. Что такое «банк» и что такое «кредит» Сова знала не очень хорошо, но четко знала главное: есть одна штуковина, без которой кредита ему не видать, как ушей. Она отправилась в прихожую и распатронила барсетку. Паспорт, конечно же, был там – всё такой же наглый, хамы не меняются. Пришел час расплаты! Глаза Совы вспыхнули желтым огнем. Несколькими ударами клюва она обездвижила жертву, и, применив когти, нашинковала ничтожество в клочья. Завтра Человеку предстоит хорошенько побегать!

При виде хладных останков Паспорта Человек вцепился в свои волосы и заголосил:

— Савишна, что на тебя нашло?! Зачем над паспортом надругалась? Ты хоть иногда стыдишься своих ужасных поступков?!

Он торопливо подмел веником в совочек убогие обрывки и ссыпал их в хлипкий конвертик.

— Я должен восстановить его за день, — причитал он. — Понятия не имею, как это сделать. Участковый обхохочется, когда я скажу, что мой паспорт расклевала сова!

И он помчался к участковому, а Сова через форточку удалилась на дерево, что росло за окном. Там она шуганула ворон, примостилась на сук и гордо поглядывала по сторонам, а заодно наблюдала, что происходит в доме.

Вскоре начались занятные вещи. Какие-то «дорогие гости» вышибли дверь и перевернули всё вверх дном в поисках Человека. Но Человек в это время объяснялся с участковым, и его не было ни под одной кроватью. Затем подъехал милицейский патруль, посетителей уложили на пол и заковали в наручники. Тем всё и кончилось.

— Ты точно ангел, — сказал вечером Человек, стоя посреди разгрома с Совой на руках. – Другой такой совы в мире нет и не было. Тебе полагается призовая мышь.

А Сова хмурилась и норовила клюнуть новый Паспорт.

…Минул еще не год и не два, а то и не три. Сова стала меньше есть и больше спать; она чаще молчала и реже ухала. Человек старался не думать о плохом, но ведь Сова и впрямь старенькая… Он гладил ее по голове и чесал спину, а Сова сипло мурлыкала и не признавалась, сколько ей лет.

Но и за Человеком уже шла по пятам тень. Рожденные не уметь летать добра не прощают, и за всё хорошее приходится расплачиваться. Поздней ночью, когда Человек приехал домой с работы, кто-то возле подъезда ударил его в живот заточенным напильником. Ударил, обобрал карманы и убежал.

Человек встал и добрел до скамейки. У него звенело в ушах, и очень хотелось спать. Он истекал кровью, но не умел себя жалеть, не привык жаловаться и никогда не просил о помощи. Кто-то вызвал ему «скорую». Человек уснул, когда носилки грузили в машину, а наверху в квартире нешироко отворилась форточка, не так широко, чтобы в нее протиснулось большущее совиное косматое тело…

А потом с Человеком случилась та самая чушь, в которую никто не верит, но она со всеми когда-нибудь случается. Он увидел самого себя и врача «скорой», стягивающего с лица маску. Он удивился, что это происходит с ним, а еще немного погодя остался один на шоссе, и видел только удаляющиеся красные габариты реанимобиля. Проблесковый маяк на его крыше погас. Стало холодно и беспокойно.

***

— Эй, чего пристыл? – услышал он голос и обернулся. На него таращилась Сова. – Отморозишь жопу, не май месяц!

— Савишна? – растерялся Человек. – Как хорошо, что ты со мной. Я заблудился…

— Сейчас выберемся. Разве я когда-нибудь тебя бросала?

Человек попробовал улыбнуться Сове, но у него не получилось.

— Но я не смогу тебя покормить, — сказал он. – Знаешь, меня ведь зарезали. Меня нет больше…

— Это пошло тебе на пользу, — презрительно щелкнула клювом Сова. – Ты был до безобразия неуклюжий! Зато теперь ты сможешь летать.

— Почему я тебя понимаю, Сова?

— Потому что, — отвечала Сова, многозначительно пихнув его боком, – если человек и сова встречаются, это знак судьбы, и вместе идти им одним путем до конца. А путь этот длиннее, чем от рождения до смерти.

Она дыхнула на него теплом, и Человек сразу согрелся, будто оттаял.

— Тебе понравится летать, — пообещала Сова, расправляя крылья. – Нас ждет Великий сОв.

И она первой взлетела к звездам, показывая ему дорогу.