Чудо с хвостиками 43

43.

К Антошке вернулось хорошее настроение, с утра он с удовольствием сбегал на школьный стадион, где не прекращались утренние тренировки, только изредка Нади не было, тогда мальчик сам знал, чем заняться, закреплял навыки.

После утренней зарядки бежал в душ, а если сестра его там заставала, натирала ему ребристые бока, вызывая радостный смех мальчика, проверяла, как происходят изменения в организме.

Изменения особенно не спешили происходить, как был мальчиком-подростком, так и оставался.

Потом они завтракали, сидя рядом. Света ласково обнимала братика, братик мурлыкал у неё под рукой. Мама неодобрительно поглядывала на них, но ничего не говорила, у неё появились свои заботы, в очередной раз мама пыталась устроить свою личную жизнь.

У Светы, на первый взгляд, было всё хорошо с другом, где-то встречались, иногда приводила домой, договорившись с Антошкой, чтобы он исчез на пару-тройку часов из дома.

Антошка тоже ожидал возможности расставить с Алькой все точки над Ё.

Несмотря на утреннюю усиленную разминку, Антон постоянно чувствовал прилив сил, с трудом высиживал на уроках, все мышцы требовали движения. В клинике смеялись, назвали его диагноз – СДВГ, хотя рассеянным его назвать было нельзя, мальчик учился хорошо, на лекциях тщательно конспектировал тему, даже если думал о другом. Два потока сознания не мешали друг другу, потом и перечитать можно!

После завтрака Антон вместе с друзьями по двору спешили в школу, там разбегались по классам, где мальчика встречала Алька, они без стеснения обнимались, даже целовали друг друга в щёчку.

Такие их отношения не могли остаться незамеченными, у кого-то они вызывали жалость, у кого – брезгливость или зависть. Всё зависит от внутреннего возраста подростка и воспитания.

Уже на четвёртом уроке Антошку начинало корёжить, он начинал тянуться, крутиться на месте, разминая застоявшиеся мышцы. За это раньше он часто получал замечания, делали записи в дневник: «Крутился на уроке!», «Сорвал урок!». За такие записи Антон получал от мамы и Светы дома выговоры и физические воздействия, заставляли долго стоять на месте, с книгой на голове, невзирая на потоки слёз из глаз мальчика, но ничего, конечно, сделать с его подвижностью не могли.

Теперь Антон выпросил справку из клиники, что у него повышенная гиперактивность, и ему просто необходимо чаше двигаться, после чего учителя стали меньше на него обращать внимания, только просили не бегать по классу, что с ним в прошлые годы случалось.

После четвёртого урока Антошка носился по школьному двору, вместе с младшими ребятами, лазил по канату, подвешенному к высокому порталу, там же стояли лестница, подвешена стальная труба и пристроен бум, откуда мальчишки пытались сбить друг друга на землю.

Желающие могли даже прыгать в длину, в яму с песком, или в высоту, там же стояли стойки с лёгкой планкой для прыжков в высоту, и ребята помладше соревновались, кто выше прыгнет, им не нужно было казаться солидными, даже девочки прыгали иногда с ними, хотя чаще в свои игры, в классы или резиночки.

Алька выходила вместе с ним, и, пока Антошка бегал, доставала тряпочку и протирала свой любимый мотоцикл, одним глазом внимательно следила за другом.

Вот и сегодня Алька из-за мотоцикла поглядывала за бегающим Антошкой и за девочкой Людой, одиноко гуляющей по двору. С девчонками она ещё не сдружилась, видно было, что недавно, как сама Алька, переехала в этот район и впервые в этой школе.

Алька вспомнила, как Люда кинулась на помощь упавшему Антону и хихикнула. Неожиданно для себя с теплотой посмотрела на девочку. Та как раз проходила мимо, прячась в тени деревьев.

— Люда! – позвала Алька. Девочка смешно повертела головой на тонкой шейке, удивлённо посмотрела на девушку.

— Подойди сюда, — сделала Алька приглашающий жест.

— Чего тебе? – неприязненно спросила Люда, ожидая очередной выговор от этой высокой и сильной девушки за то, что любуется её мальчишкой.

— Да подойди, не бойся! – усмехнулась Алька.

— А я и не боюсь! – сразу, как воробей, взъерошилась Люда. – Ну? – подошла ближе, вопросительно глядя снизу вверх. Алька осмотрела девочку с ног до головы с короткой, почти мальчишеской стрижкой, отметила отсутствие заметной груди. Представила Люду в Антошкином комбинезончике и невольно улыбнулась, до того Люда была похожа на мальчишку. Люда разозлилась и, фыркнув, хотела отойти, но Алька её удержала:

— Люд, подожди, я не смеюсь над тобой, просто хочу поговорить…

— О том, чтобы не лезла к твоему мальчику? – в упор глядя на девушку, спросила Люда.

— Нет… Об этом мы уже говорили, я не люблю одно и то же перемалывать. Слушай, ты недавно переехала в этот район?

— Да, а что?

— Ну, смотрю, ни друзей, ни подруг у тебя ещё нет. Я тоже только летом сюда переехала, мы с Антошкой тогда и подружились, — Люда промолчала.

— Люда, Антошка по вечерам с друзьями играют во дворе, хочешь, познакомлю вас? – Люда недоверчиво вскинула расширившиеся глаза. – Я не о том, что хочу отделаться от Антошки! – засмеялась Алька. – Просто, представь, как я бегаю с ними по кустам! – показала она на ребят, которым было от десяти до четырнадцати лет. – А ты хорошо впишешься в их компанию. Даже если Антон будет занят, ты с его друзьями будешь играть.

— Хочу, конечно! – внезапно для себя выдохнула девочка, представив себя в компании весёлых ребят. Переоденется в штаны или шорты, как в том районе, где они жили с мамой и папой, и будет бегать с мальчишками. В этой дурацкой форме с юбкой не очень побегаешь, насмешек не оберёшься.

— Тогда сейчас… Антон! – позвала она. – Антошка! – мальчик, запыхавшись, подбежал к ним, радостно улыбаясь.

— Знакомься, Антон, — обнимая потного мальчика, улыбнулась Алька, — это Люда!

— Агась! – улыбнулся во весь рот счастливый мальчик. – Мы знакомы! Привет, Люд!

— Меня друзья зовут Мила, — улыбнулась в ответ девочка, вынимая откуда-то гребешок и расчёсывая спутанные волосы мальчика. Ростом они оказались одинаковы, смотрели глаза в глаза.

Алька расстегнула пуговицы и замочек на шортах мальчишки, заправила в них выбившуюся рубашку, и так, в четыре руки сделали из растрёпанного охломона приличного мальчишку.

— Не носись ты так! – попеняла ему Алька. – Опять расшибёшь коленки! Старшеклассник всё-таки, а всё, как маленький! Что ребята скажут?!

— А! – беззаботно махнул рукой Антошка. – Они уже привыкли. Так что звали?

— Привести тебя в порядок! – засмеялась Алька. – А то, как чучело выглядишь! – к удивлению Люды, мальчик не обиделся, наоборот, весело засмеялся.

— Антон! – с серьёзным видом начала Алька. – Мила недавно переехала в наш район, ни с кем ещё не подружилась. Возьмите её в свою компанию? Вы же собираетесь по вечерам, играете, не знаю, в какие игры.

— В обычные! – пожал плечами мальчик. – В индейцев, в прятки на пустыре, да много, во что можно играть! Пошли! – Антон взял Люду за руку и потащил за собой, улыбнувшись девушке.

Подойдя к отдыхавшим на лавочке ребятам, Антон представил слегка оробевшую девочку друзьям. Мальчишки встали с лавки, по очереди представились, спросили, где живёт, чем увлекается.

Люда, сначала робко, потом весело начала рассказывать, какая у них во дворе была хорошая компания, как она дружила и играла с ребятами. Сначала у них была смешанная компания, из мальчишек и девчонок, но потом девчонки выросли, стали девушками, ушли дружить к большим парням, а она так и осталась пацанкой, парни с их глупостями её не интересовали… — девочка посмотрела на Антона и вдруг густо покраснела, но ребята сделали вид, что не заметили, им ещё стыдно было за свою выходку с Мику, да и сами уже заглядывались на девочек, хотя делали вид, что совсем ими не интересуются, девчонки, типа, сами по себе, пацаны сами по себе.

Но прозвенел звонок и дети помчались на уроки, ребята постарше степенно отправились следом. Последними уроками были биология и химия. Причём вела одна и та же учительница.

Если биология ещё понятна была, проходили «Общую биологию», то есть, всё вперемешку, а не так, как прежде, то есть, год растения, год зоология, человек там, то теперь пытались изучать происхождение видов, теорию Дарвина даже. Кто-то из учёных утверждал, что она верна, кто-то полностью отрицал.

Однако, изменчивость и наследственность видны были наглядно, стоило сравнить ребят с родителями, их сходство и отличие.

— А почему решили, что у человека, в стадии зародыша, не было хвоста и жабр? – спросил Бориска, подняв руку. – И как определили, что человек проходит все стадии, от рыб до человека? Рассматривали, что ли? Рентгеном просвечивают? Это же вредно!

— Ну ты же, Лисин, не отрицаешь, что начинается всё с одной клетки? – Борис кивнул. – Одноклеточные существуют организмы?

— Существуют, — согласился Борька, да и почти все согласились, загудели. – Когда-то была такая книга, «Занимательная биология», — продолжала Лидия Ивановна, — и в ней были фотографии зародышей на разных стадиях развития, не рисунки, а именно фотографии. У кого возникла идея отрицать очевидное, не знаю. Только думаю, с возросшим влиянием церкви. Ведь, согласно Библии, человека создал Бог, а не произошёл из первичного бульона, как все остальные существа.

— Но промежуточного человека так и не нашли! – возразили учителю.

— Не нашли, — согласилась Лидия Ивановна, — но вымерших человекоподобных нашли достаточно, тем более, неандертальцев и кроманьонцев нашли немало. Одно время считалось, что неандертальцы и кроманьонцы не скрещивались, однако, учёные доказали обратное… — скоро в классе вместо обсуждения начался гвалт, ребята бросились в обсуждение, кто на кого похож, особенно искали неандертальцев с низким лбом и плоской головой.

Спор прервал лишь звонок.

Зато химия была загадочным предметом, в ней плавали многие, в том числе и Антошка, выручало его то, что приходилось заучивать многое наизусть, стоя дома в углу за тройки. Поэтому кое-что мог подсказывать соседке. Лидия Ивановна не ругала за подсказки, считая это одним из способов учёбы. Ведь в любом случае кто-то должен разъяснить ученику, что из чего получается, сосед по парте, или учитель.

После уроков Антошка, обречённо вздохнув, отправился в клинику один, мама на работе, сестра в институте, пока придёт, будет уже четвёртый час.

Выручила Алька.

— Ты куда собрался? – увидев, что мальчик пошёл на автобусную остановку, спросила она друга, догнав на мотоцикле. Сегодня Олеся предала её, убежав с Гришкой, а парень не возражал против её компании, когда Антон сказал парню, что ему надо съездить в клинику, за справкой и попросил не провожать.

От Алькиной помощи тоже хотел отказаться, но это выглядело бы как-то подозрительно, пришлось напяливать каску и устраиваться на заднем сиденье.

— Я тебя подожду? – спросила девушка, когда подъехали к зданию.

— Не стоит, Аль, — с сожалением отказался Антошка, — я надолго сегодня.

— Ты же говорил, за справкой? – нахмурилась Алька.

— Я Гришке с Олеськой так сказал, — признался мальчик, — я здесь лечусь.

— От чего? – насторожилась девушка.

— Ну…, — замялся Антон, — видишь, я маленький, не расту? Обещают исправить ошибку природы.

— Антошка! – возразила девушка. – Тебе зачем? Какая ошибка?! Ты такой хорошенький сейчас! А вырастешь, станешь, как все, неуклюжий, волосатый и противный!

— Алька! – укоризненно покачал головой Антон. – Я тебе игрушка, что ли? Пойду я, до завтра! – и скрылся в недрах клиники. Если бы он знал, что его там ждёт!

На ресепшене Антон показал направление, и администратор вызвала медсестру, показав мальчику на скамейку.

Не успел Антон соскучиться, как за ним пришли.

— Рюкзак оставь здесь, в шкафчике, — показала сестра на ряд ячеек, как в автоматической камере хранения или в магазине, с ключиками, что мальчик и сделал, положив ключик в карман шорт.

Сестра провела его в кабинет, где сидела женщина в зелёной хирургической одежде.

— Загорулько? – посмотрела она направление, и включила компьютер. Несколько минут внимательно рассматривала что-то на мониторе, кивнула сестре, у которой тоже был компьютер.

Они о чём-то переговорили, перемежая знакомые слова с медицинскими терминами, потом внимательно посмотрели на пациента.

— Надо вам сделать УЗИ головы, — сказала врач. Антон пожал плечами: надо, так надо.

— Для этого тебя надо немного постричь, волосы будут мешать.

— Мне ничего такого не говорили! – запротестовал Антон.

— Ты же хочешь лечиться? – спросила врач. – Если не хочешь, можешь идти, никто тебя здесь не держит.

— Я тебе выстригу пока на макушке и затылке, если хочешь, — предложила сестра.

— Не получится, Евгения Матвеевна, — возразила врач, ещё раз посмотрев в монитор, — осмотр надо сделать вкруговую.

— Пойдём тогда, Тоня, — взяла мальчика за руку сестра, и куда-то повела.

— Здесь мы готовим пациентов к операции, но сегодня тебя только пострижём, — завела девушка Антона в какое-то неуютное помещение, — Екатерина Францевна! – позвала сестра, и на зов пришла, из соседней комнаты, дородная тётка в белом халате.

— Пациента надо обработать, — заискивающим голосом попросила медсестра.

— Полностью? – грубым баритоном спросила тётка.

— Нет, пока постричь, остальное позже, по показаниям.

— Сделаем! – кивнула женщина. — Веди в процедурную.

Сестра завела Антона в комнату, отделанную белым кафелем, холодную, как в морге, усадили на стул, укутали простынёй. Женщина взяла в руки машинку для стрижки, и начала ловко снимать с Антошкиной головы порядочно отросшие волосы, мальчик даже не успел возмутиться, как его голова превратилась в гладкий бильярдный шар.

Екатерина Францевна провела крупной ладошкой по аккуратной круглой голове, удовлетворённо хмыкнула:

— Какая головка ровненькая. Девочка? Сейчас их не поймёшь, одинаково одеваются… — замолчала, приглядевшись, когда снимала простынь, видимо, заметила грудь, — совсем слепая стала! Конечно, девочка! Ну ничего, не печалься, милая, отрастут твои волосы! Зимой всё равно в шапке ходить будешь!

— Спасибо большое, Екатерина Францевна! – поклонилась сестра.

— Да ладно вам! – махнула рукой тётка. – Ой, побегу! Там же ребятам клизмы понаставила! Обсерутся сейчас! – и быстро ушла.

— Пошли, Тоня! – почему-то вздохнула Екатерина Матвеевна и опять за руку повела мальчика обратно. В кабинете, где его принимали, была ещё одна дверь, туда сестра и завела Антона.

Здесь была установка, напомнившая мальчику электрический стул и зубоврачебное кресло одновременно.

— Садись. Хорошо, что ты в шортах и с короткими рукавами, можно не раздеваться, — сестра усадила обмякшего мальчика в кресло, на ногах и руках защёлкнула ремни с холодными датчиками, на голову надела обруч, тоже с датчиками и проводами.

— Не волнуйся, больно не будет! – успокоила его сестра, пока врач возилась с приборами.

Что было на экране компьютера, Антону не показали, осматривали томительных полчаса, датчики дважды перемещались по голове, куда накапали холодный и скользкий гель. Были бы волосы, точно слиплись бы в комок.

— Ну что, молодой человек, — поднялась врач, — тянуть не будем, приходите в четверг, готовьтесь к операции. С утра ничего не кушайте, возьмите с собой головной убор какой-нибудь, лучше спортивную шапочку. Можно парик, если есть такая возможность.

— Операции?.. – потерянно спросил Антон, не вставая с кресла, хотя его руки и ноги уже освободили.

— А как ты хотел? – удивилась врач.

— Мне сказали, походить на процедуры! – ноги противно ослабели. Операции Антон боялся, тем более, на голове.

— Ничего страшного! Походишь на процедуры! А вот если запустишь, придётся трепанацию черепа делать! – ещё больше напугала мальчика врач. – с опухолью шутить нельзя!

— С опухолью? – упавшим голосом спросил Антошка. – Мне сказали, просто небольшое новообразование.

— Новообразование и есть опухоль, — подтвердила сестра, — ничего страшного, девочка моя.

— Он мальчик! – возразила врач.

— Пока ещё девочка! – улыбнулась сестра, хитро улыбнувшись. – Мальчики ничего не боятся!

Антон криво улыбнулся шутке и вылез, наконец, из кресла, которое сначала его так напугало. Он пригладил волосы на голове, которых не оказалось, так и замер, с ладонью на гладкой макушке.

— У вас нет чего-нибудь, прикрыть лысинку? – краснея, спросил он.

— Возьми вот, бейсболку вчера девочка забыла, в четверг принесёшь, — протянула Антону сестра красную бейсболку, — садись сюда, памятку напишу, на четверг, — она усадила мальчика на стул возле своего стола, написала памятку, направление и справку для школы, всё это распечатала на принтере. – Отпрашивайся до субботы. Если всё пройдёт хорошо, во второй половине дня выпишем!

— Спасибо! – непослушными губами проговорил Антон, напяливая чужую бейсболку, и побоявшись спросить, что будет с ним, если всё пройдёт не хорошо, вышел в фойе, достал рюкзак и пошёл на выход. На крыльце задумался, что теперь делать. Потом вспомнил: что-то Сашенька говорила про театр! Может, у них есть парики? Как-то неохота в школу лысым идти, от дразнилок не отделаешься! «Лысая башка, дай пирожка!». «Лысый, пить будешь? Лысый, пей!». Достал телефон и набрал номер.

— Алё! Сашенька? Да, это Антошка… Ну, пусть будет Тося… Вы с Саней говорили, у вас драмкружок есть в школе. Срочно нужен парик. Можно и на девочку, лишь бы голову закрывал! Кому-кому, приеду, сама увидишь. К дому физкультуры подъехать? Хорошо! Ждите, я автобусом поеду.

Ехать пришлось довольно долго, шесть остановок, зато без пересадки.

На площадке возле Дома Физкультуры Антона ждали две Сашеньки. Обе кинулись к мальчику, одна поцеловала в губы, вторая в щёчку.

«Надеюсь, в губы девочка поцеловала!», — подумал Антон. Сашки затискали его, и скоро мальчик опять перепутал их.

— Сашка, иди на занятия, а я Тошу провожу.

— Ну вот! – развёл руками Сашка. – Опять самое интересное пропущу! А тебе здорово идёт! – улыбнулся он Антону.

— Что? Лысина? – удивился Антон.

— И лысина и бейсболка красная!

— Тебе лишь бы посмеяться над чужой бедой, — пробормотал смущённый мальчик.

— Никто не смеётся! – перебила его Сашенька. – Поехали, вот наши велики!

Когда ребята приехали к школе, драмкружок ещё работал, и учительница русского языка и литературы ещё не ушла.

— Ольга Ивановна! – на бегу закричала Сашенька, вбегая в кабинет. – Ольга Ивановна, нам помощь нужна! Заходи, Тоня! – затащила она упирающегося Антона.

— Что случилось? – поднялась со стула учительница. Скоро их окружили мальчики и девочки из драмкружка.

— Ольга Ивановна, у нас же есть парики? – спросила Сашенька. – Тоне надо парик подобрать!

— Парик? – удивилась учительница. – Зачем? – Антошка, весь красный, снял бейсболку.

— Тоша, а зачем ты постриглась? – догадалась спросить Сашенька.

— Меня это… готовят… — Антон загнанно огляделся вокруг.

— Ладно, пошли в гримёрку! – решила Ольга Ивановна. – Ребята, не смущайте девочку.

— Красотка! – услышал Антон, когда они уже выходили из кабинета. – Да, классная девочка! – то ли мальчики, то ли девочки начали обсуждать новенькую и её лысую голову.

В гримёрной Ольга Ивановна с Сашенькой начали примеривать Антону парики. То велики, то не подходили. Наконец нашёлся один, со светло-русыми волосами. Сашенька с силой натянула его на голову Антона, и парик сел идеально.

— Во! – воскликнула девочка и запрыгала от радости. Антон повернулся к зеркалу и замер.

— Так не бывает! – округлил он глаза. – Опять, да? Чудо с хвостиками…

— Замечательно, да? – оглянулась Сашенька на Ольгу Ивановну. Учительница улыбалась, довольная.

— Теперь ты похожа на Мику! – радостно засмеялась Сашенька и поцеловала Антона в роли Мику в губы, задержавшись чуть дольше, чем надо, даже слегка куснула.