Глава 1. На приеме у врача
/модераторам — сделал мелкие исправления с целью четко обозначить 18-летний возраст девушки, чтобы не было проблем с УК РФ /
Как-то в середине июня, незадолго до того как мне стукнуло 26, два моих друга вытянули меня на рыбалку. Есть у нас недалеко от города небольшая речка — небыстрая, чистая, но холодная. Рыбу мы ловили только сеткой, перегораживая ею всю ширину реки. Чтобы нас не поймали за столь незаконным занятием, рыбачили мы ночью при свете фонариков, говорили шепотом, а про костер даже не вспоминали. В воду заходили по очереди, но все равно получалось довольно часто и, чтобы не мочить одежду, рыбачили мы совершенно голыми. Наконец, мы поймали столько рыбы, сколько хотели, после чего вместе с сеткой спрятали её в кустах и сели на полянке передохнуть. И вдруг услышали вдалеке чьи-то голоса, а чуть позже увидели приближающийся к нам яркий свет фонаря. Мы тут же погасили свои фонарики, залезли в воду и замерли с дрожью в коленях, не произнося ни единого слова. Стоять пришлось довольно долго, поскольку чужаки остановились на полянке и стали внимательно её осматривать, не замечая нас лишь потому, что мы смогли спрятаться за кустами, растущими прямо на берегу. Наконец пришельцы ушли, а мы вышли из воды и разожгли небольшой костер. При этом продрогли так, что даже у огня, одевшись во всё, что у нас было, согреться удалось далеко не сразу, а заснуть — лишь под утро. После такой рыбалки, я поклялся, что больше в таких мероприятиях никогда участвовать не буду.
Прошла неделя и со мной начало твориться что-то непонятное: вроде я ничем не болел, но мое состояние медленно, но верно ухудшалось. Я терпел неделю, другую, на третью не выдержал и, предварительно записавшись по телефону, пошел к терапевту в единственную в нашем городе поликлинику.
Едва я вошел в кабинет, как испытал немалое удивление: за столом в белом халате сидела врач — женщина весьма приятной наружности лет тридцати с небольшим, а с торца стола — девочка школьного возраста, тоже в белом халате, но настолько хрупкая на вид, что казалось, дотронься до неё пальцем, и она растает.
«Сколько же ей лет? — пронеслось у меня в голове. — 13, 14, ну, максимум 15. То есть она никак не может быть ни медсестрой, ни даже студенткой медучилища. Наверно она здесь просто бумажки перекладывает на общественных началах. Ладно, она – мне не помеха, нужно просто не обращать на неё внимания. Здесь ведь терапевт принимает, а не уролог или проктолог, и потому максимум что она сможет увидеть – это мой обнаженный торс».
— Фамилия? — тут же спросила меня врач, и когда я ответил, взяла со стола мою карточку и стала её листать.
— Леонов Алексей… 26 лет… Хорошо… Раздевайтесь до трусов, одежду складывайте на стул и рассказывайте, какие у вас проблемы.
— До трусов? – переспросил я.
— Именно так! Дерматолог у нас не принимает, и потому на терапевта возложена обязанность полного осмотра кожного покрова пациентов, — пояснила мне врачиха. – Надеюсь, это Вас не слишком смущает?
Против таких аргументов спорить было бесполезно, и примерно через минуту я стоял перед медиками в одних трусах, успев рассказать о своей общей слабости, легкой тошноте и каких-то непонятных болях внизу живота.
— Ну, а теперь ты поработай, а я буду записывать, — неожиданно сказала врач подростку.
— Наконец-то! – воскликнула та и с вполне довольным видом встала из-за стола, быстро подошла ко мне и стала командовать.
— Откройте рот пошире, высуньте язык.
Я безропотно выполнил эти команды, а она, осмотрев моё горло и язык, стала меня расспрашивать, одновременно засовывая мне электронный градусник в подмышку.
— Кашель, насморк есть? — продолжало юное создание.
— Нет.
— Боли в груди, в спине, в боку?
— Нет.
Она забрала у меня градусник, потом измерила мне давление и сообщила врачу результаты, на что та промолвила лишь одно слово — «повышенные».
После этих действий девочка взяла стетоскоп и стала меня слушать: сначала грудь, потом спину сверху вниз почти до самых трусов, заставляя меня то дышать глубоко, то полностью прерывать дыхание. Затем она уложила меня на кушетку и стала прощупывать и простукивать разные области моего живота, приспустив мои трусы так, что обнажились волосы моего лобка. Все это я переносил довольно спокойно, но когда из её губ слетели вопросы о частоте моих посещений туалета и твердости моего стула, я снова стал нервничать. Рассказывать об этом девочке школьных лет мне было настолько неудобно, что я не знал, куда мне девать глаза.
Наконец, она закончила, а я встал недалеко от стола врача.
— Горло чистое, сердце здоровое, в легких ничего постороннего не слышно! Воспалений внутренних органов не заметно, — произнесла она, обращаясь к врачу, на что та молча что-то записывала в мою карточку.
В кабинете, как и за окном, было прохладно и это, но скорее все же хрупкие прикосновения столь юного доктора, вызвали у меня легкую дрожь, а по телу пробежали мурашки. «Да, — подумал я, — не замечать эту девочку что-то не очень получается».
Пока она меня обследовала, я успел рассмотреть её лучше. Ростом примерно мне по плечо. Худенькое личико овальной формы с небольшими, слегка подкрашенными глазками, остреньким носиком и маленькими сжатыми губками, тоже слегка подкрашенными. Светлые, слегка рыжеватые волосы сплетены в две косички, свисающие ниже плеч. В ушах небольшие блестящие сережки. Этот цветочек был довольно симпатичен, но еще явно не распустился; он все еще рос и хорошел.
— Мама, я считаю надо выписать направления на анализы крови, мочи и кала.
— Я уже это сделала.
Я не верил своим ушам! Эта девочка назвала врача мамой! Может я ослышался? И я решился уточнить!
— Простите, это ваша дочь?
— Да, это моя дочь, Надежда, — спокойно ответила врачиха, глядя мне прямо в глаза.
— Она такая … молодая, — с легкой запинкой продолжил я, — и уже… Или может она еще только учится на врача?
— Нет, она только что закончила школу и сейчас думает куда поступать. Я же надеюсь, что она пойдет по моим стопам и станет медиком.
— Закончила школу? А на вид ей…
— Да, она у меня маленькая и худенькая, вот и выглядит заметно моложе. На самом деле ей недавно исполнилось 18. Сегодня я опять привела её сюда, чтобы лучше познакомить со своей работой. Кстати, Вы не возражаете против её присутствия и участия в осмотре?
— Я?.. — от такого неожиданного вопроса я замялся. — Да, пожалуй, нет… Хотя… у неё ведь нет опыта, а вы ей доверяете…
— Не волнуйтесь, я всё контролирую. В конечном итоге, диагноз поставлю я, и назначу лечение — тоже я. К тому же основам терапии я свою дочь уже давно обучила.
— Да и книжек по медицине я уже прочитала немало, — добавила дочь. — К тому же я постоянно просматриваю медицинские журналы, и практически всегда ставлю правильные диагнозы в тестовых заданиях, которые в них публикуются.
— Что ж, надеюсь, что это именно так, — добавил я, тяжело вздохнув. Я уже понимал, что мой сегодняшний визит к врачу станет не совсем обычным, а может даже и совсем необычным.
И я не ошибся! Неожиданности только начинались.
— Ну и какие у тебя предположения? — спросила мать свою дочь.
— Я думаю, что дело не в верхней половине, а в нижней. Значит, нужно направить его к другим врачам.
— Правильно рассуждаешь, но, увы, уролог и проктолог у нас не принимают. Сейчас их попросту нет. Так что придется нам дальше обследовать пациента.
— Тогда нужно измерить ректальную температуру.
— Хорошо, не возражаю!
Я никогда ничего не понимал в медицине, но значение слова «ректальный» знал и потому не верил своим ушам! Она собирается измерять температуру в моей заднице? Это значит, мне придется приспускать трусы и оголять свой зад? И это перед молоденькой девочкой, которая еще не решила, будет ли она медиком! Нет, это уже слишком! Надо остановить все это прямо сейчас! Но какая-то часть меня тут же подавила это стремление, и потому вслух я не сказал ни единого слова. Возможно потому, что буквально минуту назад согласился на её присутствие, точнее — её участие в моем осмотре. Ладно, переживу! Пусть она увидит мою попу, и это будет последнее, что я ей покажу.
Ах, какой я был наивный! Реальность оказалась так же далека от моих предположений, как земля от неба!
— Снимите Ваши красивые трусы и положите их на стул ! — довольно твердо скомандовала мне дочь. При этом на её лице я впервые заметил легкую ироничную улыбку.
Шок! Полностью снять трусы, остаться совершенно голым перед двумя особями женского пола, одна из которых еще вчера была школьницей! Нет! Хватит! Сейчас же я остановлю это издевательство! Но мой язык сегодня был явно против меня и выдавал совсем не то, что было в моей голове!
— Это обязательно? — все, что смог пролепетать я.
— Снимите, — подтвердила врач, — они будут мешать. Нам предстоит провести серьезное обследование.
И я снова не посмел возражать. Трясущимися руками я снял трусы, положил их на стул и тут же обеими руками прикрыл свой мужской орган. Хотят увидеть меня голым? Что ж, пускай! Но член я им ни за что не покажу! Никогда!
— Подойдите ко мне, повернитесь спиной, нагнитесь!
При этом улыбка на лице девочки становилась все шире; она явно получала удовольствие от своих команд, которые я выполнял без единого возражения.
— Раздвиньте ягодицы руками.
Еще один удар по печени! Теперь придется оторвать руки от члена, а значит, его могут увидеть. Спасало одно: к ним я стоял спиной, точнее задницей, и значит, они увидят только её. Так что и это можно выдержать.
— Теперь раздвиньте ноги пошире… еще шире… и нагнитесь сильнее… еще сильнее.
Ужас! Пал еще один мой бастион. Стоя в такой позе, я хорошо демонстрировал подростку не только свою задницу, но и свои яйца. Хорошо, что член еще не увеличился, а то она видела бы и его. И тут я почувствовал, что сильно покраснел и начинаю буквально сгорать от стыда. К счастью, моя голова была опущена вниз, и потому моего смущения пока никто не замечал.
— Мама, а где желе?
Врач тут же достала из стола небольшую баночку и протянула её дочке. Та быстро её открыла, смазала кончик термометра и резко засунула его в мой задний проход. Вошел он легко, но все равно вызвал у меня острую реакцию: мои ягодицы быстро сжались, а вместе с ними и мой сфинктер. Тут же я почувствовал, что термометр также резко покинул мой анус, как и в него вошел.
— Не надо так напрягаться, а то можете раздавить градусник. Расслабьтесь!
И тут я почувствовал на своей правой ягодице весьма ощутимый шлепок. От неожиданности я замер! Эта девочка меня бьет по заднице? Да еще и так сильно! Она что, совсем о*уела? Нет, поистине сегодня мир встал с ног на голову. Может, я нахожусь в кошмарном сне и мне пора проснуться? Пока я над этим размышлял, абсолютно ничего не предпринимая, раздался еще один шлепок, не менее сильный, но на сей раз по другой ягодице.
— Что вы делаете? — возмущенно вскрикнул я, почти полностью выпрямившись.
— Помогаю вам расслабиться! — спокойно ответила девочка.
— Странная какая-то помощь! А выпороть вы меня не собираетесь для расслабления?
— Она все правильно делает, — поддержала свою дочь врач. — Это помогает вашим мышцам отвлечься на другой раздражитель, а также повышает в них кровообращение. И не надо так смущаться! Что вы покраснели как красная девица? Вы же на приеме у врача! Значит, забудьте про стыд и терпите!
— Давайте, давайте, нагибайтесь и пошире раздвигайте ягодицы, — продолжила её дочь. — Эта процедура не вызывает никакой боли! Если хорошо расслабитесь, то больше шлепать не буду.
И опять я не смог придумать ничего лучше, чем подчиниться, а термометр снова вошел в мою задницу. На сей раз он не вызвал практически никакой реакции и потому спокойно пробыл внутри меня несколько секунд. Вытащив его, девочка без единого слова обтерла его проспиртованной салфеткой и показала его маме, на что та заметила: «И здесь повышенная!»
— Простата? — спросила дочь.
— Возможно, но сначала посмотри половые органы. Может там какие-то проблемы.
— Станьте прямо и повернитесь ко мне!
Я выпрямился и повернулся, при этом быстро прикрыв член обеими руками, чтобы девочка не успела ничего увидеть.
— Ваши руки мне мешают! Уберите их за голову!
— Нет! Ни за что! — Я наконец-то осмелился протестовать. — Я не стану показывать свой член девочке, которая только что закончила школу.
— Послушайте, молодой человек, — спокойно сказала врач. — вы находитесь на приеме у врача, и значит, на время должны забыть про мужчин и женщин, а также про их возраст. Здесь есть только врачи и пациенты. Вы — пациент, а мы — врачи, которые вас обследуют и хотят вам помочь. И потому не надо нам мешать, а надо просто выполнять все, что мы требуем. Если согласны — мы продолжим осмотр, нет — обращайтесь к другому врачу.
— Я пойду к другому, который, уверен, не станет раздевать меня догола, тем более перед подростками.
— Как хотите! Только учтите, сейчас лето, и из терапевтов больше никто прием не ведет. Город-то у нас маленький, провинциальный, потому врачей в нем сильно не хватает. Так что придется вам ехать к врачам в другой город, где вас тоже заставят полностью раздеться. Впрочем, есть и другой вариант — ходить больным, чего я вам совершенно не советую, поскольку, как я уже поняла, у вас достаточно серьезное заболевание.
Я задумался. Похоже, у меня не было выбора. Точнее был, но довольно простой — между кошмарами приема у врача и вполне возможными серьезными последствиями моей болезни. И я решил, что первое все же, пожалуй, лучше. Тем более, что большую часть пути я уже прошел: я уже голый и уже показал свою задницу и яйца врачу и её дочке. Да, мне очень стыдно, но я ведь никуда не провалился! Ничего, переживу и остальное! Осталось всего лишь показать член! Тем более что врачам я уже его дважды показывал, значит, переживу и третий. Ну, в последний бой!
Но, как показали дальнейшие события, я снова был слишком оптимистичным.
Медленно, пытаясь сохранить жалкие крупицы своего достоинства, я поднял руки и сомкнул их за головой. Обе женщины тут же уставились на мой член, который после раздражения моего ануса заметно увеличился в размерах, но все еще уверенно смотрел вниз. Я же не знал, куда девать глаза и, в конце концов, уставился на потолок, заметив там какое-то серое пятно, похожее на бабочку.
Однако отвлечься от происходящего мне все же не удалось. Вчерашняя школьница взяла стул, пододвинула его ко мне, быстро на него уселась и тут же правой рукой взяла оба моих яичка, после чего стала их тщательно ощупывать, временами довольно сильно их сжимая. Радостная улыбка по-прежнему не сходила с её лица.
И тут начался мой очередной кошмар! Мой член не смог переносить такую пытку спокойно, на глазах он вырос до максимального размера и стал медленно подниматься вверх. Я не видел это, я это чувствовал. И время для меня остановилось. Пространство и все мои ощущения сжались до размеров моего члена и яичек. Мне казалось, что кто-то под ними развел костер, и они на нем медленно нагреваются и закипают. От невыносимой жары член стал дергаться, а тепло от него стало распространяться все дальше в область паха, ягодиц, живота и спины. Следующие слова я уже почти не слышал:
— Мама, смотри, у него эрекция!
— Да, доча, твои нежные ручки его возбудили. Явление весьма нередкое у молодых мужчин при осмотре их половых органов. Ничего страшного, от этого еще никто не умер, а значит, выживет и наш пациент.
В пустоте прозвучало что-то еще, но это я уже совсем не воспринимал.
— Вы меня слышите? Я говорю, поверните голову в сторону и покашляйте немного, — громко повторила для меня моя мучительница. – Похоже, он вошел в прострацию! Может, я немного переборщила? А вдруг у него проблемы с психикой?
— Выдержит! Зато он уже не сопротивляется, что нам и нужно, — ответила врач. — А сейчас полностью обнажи его головку, осмотри её, а потом щелкни по ней пальцем, да посильнее, чтобы наш пациент полностью очнулся.
Через пару мгновений сильная боль пронзила нижнюю область моего тела, как будто туда вонзилась острая игла. Я вскрикнул и, наконец, понял, что от меня требуется. Как зомби я сделал и это. При этом мой член дергался с каждым моим кашляньем, напрягаясь все сильнее и сильнее, пока не встал во всю мощь, направив свой единственный глаз куда-то в потолок. И даже когда я закончил кашлять, он продолжал ритмично подергиваться, как будто чему-то радуясь. Женщины по-прежнему не отрывали от него глаз.
— Никаких аномалий в мошонке и рядом с нею не замечаю, головка чистая, смегмы нет, — сказала та, что одной рукой по-прежнему держала меня за яйца.
— Во время кашля яички каждый раз прыгали и возвращались на место?
— Да, именно так и было.
Новый мир
5 113
Загрузка...
