У каждого человека жизнь складывается по-разному, каждый ее проживает по-своему. Но бесспорной истиной является то, что жизнь это бесценное сокровище, дарованное нам Богом. Очень метко об этом сказал известный американский философ и психолог У. Джемс: «Не бойтесь жизни. Поверьте, что жизнь достойна того, чтобы ее прожить, и дано Вам по вере вашей»
Смеркалось. Весенний надвечерок разливался густым кумачом на небосклоне, удобно устраивался на крышах, искусно вплетался в кроны цветущих деревьев. Казалось, что такую красоту невозможно не заметить. И Миле было все равно что происходит вокруг. Она уже не один час бродила по улицам города. Уныло опустив голову, совсем не обращала внимания на прохожих, которые сопровождали взглядами странную девушку на инвалидной коляске, бесцельно катающююся кругами. Никому не было до нее дела. А ей так хотелось, чтобы хоть кто-то заговорил, спросил как дела, уделил хоть немного внимания.
Однажды убедившись, что она вновь чужая среди своих, Мила свернула на тихую аллею в парке, которая вела к реке. Вечер становился все гуще, в воздухе пахло весной, свежей травой, мимозовых цветов. Вокруг все наполнялось жизнью … а ей та жизнь казалась прогорклой, одинокой, серой и ненужной. Девушка на мгновение остановилась, оглянулась вокруг, полной грудью вдохнула пряный, удивительно свежий воздух, и закрыла на несколько секунд глаза. Затем решительно направила тележку к воде. Река с радостью встретила ее мелодичным перепевом волн. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив за собой розовый, похожий на цвет сакуры ореол.
Мила подняла голову, посмотрела на темное небо, улыбнулась, и прошептав: «Или сейчас или никогда», резко подалась вперед. Сердце бешено колотилось, казалось, что вот-вот оно вырвется из груди и взлетит, как птица, за облака. Она уже почти чувствовала, как ее изуродованное тело вместе с такой ненавистной ей тяжестью опускается на дно реки, как холодные волны убаюкивают ее сознание …. Еще какая-то доля секунды и …
— А кто это бродит здесь до поздней поры? — Услышала девушка за спиной старческий голос и вздрогнула.
— Я … — робко прохрипела Мила.
От переживаний и страха у девушки сел голос.
— Кто «я»? И что ты себе надумала? — Упрямо спросил спаситель.
Незнакомец подошел вплотную к Миле, и казалось пытался сквозь темноту разглядеть лицо девушки. По крайней мере так ей показалось. Это был старенький дедушка с седой бородой, в смешном пестром сюртуке и в еще смешнее шапке с бубном. В одной руке была огромная сумка, а в другой кривая деревянная палка.
— Кто это тут «я»? Как тебя зовут? — Не оставлял своего любопытства дед.
— Мила, — в словах девушки чувствовалась тревога. Кто знает, что на уме у этого старика?
— А я Филипп Семенович, — уже более приветливо сказал старичок, и немного помолчав добавил: — Но люблю, когда меня называют просто дедом Филиппом. Вот и познакомились, вот и хорошо.
— Да … Наверное … — нерешительно прошептала девушка все еще дрожащим, охриплым голосом.
— Я посижу здесь с тобой немного — не спрашивая, не много утверждая сказал Филипп Семенович, ощупывая палкой место.
Постеливши свою огромную сумку на траву, дедушка уютно устроился рядом с Милиной тележкой.
— Вот, вышел нарвать травы кроликам.
— Почти ночью? — Удивилась девушка.
— А какая мне разница? — Горько усмехнулся старик. — Что день, то ночь, мне все равно. А вот что ты здесь делаешь в эту позднюю пору? Разве тебе не пора домой?
Мила молчала. Она действительно не знала, что ответить. Рассказать случайному знакомому всю правду? И как-то неловко …. Соврать? Что-то наплести? Этого ей тоже не хотелось, ведь дед Филипп оказался простым и приветливым человеком. И вдобавок ко всему первой живой душой, кто за сегодня с ней заговорил. Как же быть?
— Молчишь? — Прервал вопросом размышления девушки Филипп Семенович. — Ну молчи, молчи. Ты думаешь, что дед старый и ничего не понимает?
— Да нет …
— Я сразу все понял. А вот только думаю, зачем это тебе? Потерять жизнь, когда она только начинается, и немного откашлявшись, добавил: — Ну не хочешь говорить, то не говори … Не мое это, видимо, дело.
И Мила уже не могла молчать. Не сдерживая горячих и обильных, как летний ливень слез, девушка начала свой рассказ. Рассказывала долго и подробно. И о детстве-веселом и безоблачном, и о юности, и о той страшной аварии, в которой едва выжила и на всю жизнь осталась прикованной к коляске. О том, как в этой же аварии потеряла родителей, о невыразимой боли от одиночества и ненужности. Делилась с дедом Филиппом сокровенным и наболевшем.
— … Вот так … — завершила свою исповедь девушка. — Это был мой единственный выход.
Филипп Семенович все это время внимательно слушал Милу. Не перебивая, и не уточняя, просто сидел и слушал плач израненной молодой души. В какой-то момент девушке даже показалось, что старичок задремал. «Ну и что … — подумала она, — так даже лучше, выговорюсь в темноту ночи, в тишину … кому нужны чужие проблемы? А спросил, видимо, для вида ». Но только Мила закончила рассказ, как дед Филипп вытянул спину, и хлопнув в ладоши воскликнул:
— Вот дурочка! Глупенький детеныш! Покончить с собой только потому, что врачи не дают надежды? Вера … Где твоя вера? Где желание жить, несмотря ни на что?
Девушка не знала, что ответить дедушке. Сердцем чувствовала, что старичок прав. Ей было очень стыдно.
— Ведь жизнь это дар Божий. И забирать его может только Тот, Кто подарил. — Продолжал журить девушку Филипп Семенович.
— Ты думаешь, что моя жизнь была легче? Столько горя я пережил, столько бед вытерпел … Война, голод и холод — это не самое худшее, что случилось на моем жизненном пути. На моих глазах расстреляли маму и старшего брата. Я получил серьезное ранение. Но я не сдавался, всегда находил ради чего жить.
Дед замолчал. Казалось он ждал, что девушка скажет, что все поняла, что ошибалась, что действительно жизнь прекрасна. Но ее реакция на сказанное дедом была совсем другой:
— А ради чего жизнь? — С отчаянием воскликнула Мила. — Ни родителей, ни родственников, ни друзей! Вокруг все серое и бесцветное ….
— Да хотя бы ради этого … — сказал улыбнувшись дедушка и указал одной рукой на восток.
Другой коснулся заросшей густой проседью щеки, на которой уютно устроился робкий солнечный зайчик.
Начало светать. Из за куполов деревьев разливались первые лучи солнца. Такие легкие, теплые и … животворные.
— Ты видишь это? — Спросил старик, повернувшись к девушке.
— Вижу, — сказала Мила, не понимая, что именно хочет сказать ей собеседник.
Она уже сильно устала, бессонная ночь сказывалась. В дополнение ко всему еще и густой туман, клубился над большим зеркалом реки и начал больно пробираться под одежду.
— Филипп Семенович, я очень благодарна Вам, что выслушали, что уделили внимание, и видимо мне пора домой. До свидания.
Она развернула коляску и уже отъезжая от своего места ночлега услышала то, что заставило ее вернуться:
— А я все на свете отдал бы, чтобы хоть раз увидеть восход солнца, или звезды, или цветения весеннего сада … ..
— Так Вы … А как? — Сбиваясь, девушка пыталась связать слова вместе.
На некоторое время в воздухе повисла тишина. Тяжелая и тягучая. Только сейчас Мила начала все понимать. Все становилось на свои места — и то, как дед Филипп ощупывал палкой траву перед тем, как расстелил сумку, и ночная пора для заготовки корма кроликам … Она все пристальнее и пристальнее вглядывалась в морщинистое лицо деда … О Боже!
— Да, я слепой … еще с юности, — сказал дед Филипп и улыбнулся. — Но всегда держался за жизнь. Какие бы испытания она мне бы не посылала. Я научился ценить то, что имею, а не жалеть за тем, чего нет. И тебе советую попробовать.
Мила слушала старичка и из ее глаз катились обильные горячие слезы. Ей было так стыдно. Стыдно за свою малодушие, за неумение ценить жизнь. Она подъехала ближе к Филиппу Семеновичу и наклонившись, поцеловала его в старческую, порезьбленую годами-паутинками щеку.
— Спасибо, — прошептала едва слышно. — Спасибо.
А тем временем солнце все выше и выше поднималось над миром, покрывая позолотой голубую скатерть неба.
— Господи, спасибо Тебе за ангела-хранителя, — прошептала девушка и впопыхах мигнула на дедушку.
Мила помогла деду Филиппу нарвать травы для кроликов и проводила старика домой. Дома Филипп Семенович познакомил девушку со своим внуком Сашей, который жил с дедом и помогал по хозяйству. Парню очень понравилась голубоглазая красавица и он вызвался ее проводить.
Подойдя к двери Милиной квартиры, новый знакомый, стыдливо отводя взгляд в сторону, спросил:
— А можно я вечером забегу на минутку?
Девушка утвердительно махнув головой, впервые за последние месяцы засмеялась. Искренне и громко.
— Все-таки жизнь замечательная вещь и … непредсказуемая. Главное — научиться ее ценить!
408
Загрузка...
