Как я тётю лечил и Весёлые камни.
Тётя сильно обгорела на пляже. Пришлось спасать. Как с подругами, на камнях, время проводил.
Часть 1
Прекрасное уторо. Прекрасная погода. На небе ни облачка. Мы, с тётей, снова пошли на камни. Посторонних рядом не было никого. Даже на самом пляже было мало. Тётя, возрадовалась такому стечению обстоятельств и предалась полностью загару. Она сбросив купальник, лежала то на боку, то на животе, то подставляя живот солнцу. Никто и мне не мешал и я, то бультыхался в море, то рылся в камушках. Потом лежал рядом с тётей, в ожидании рассказов о походах и дальних краях. Она была не многословна и я скучал. Когда тётя начала трогать и мять грудь, я напросился на поцелуи. Она немного, для порядка, повыделывалась, но улыбнувшись и посмотрев по сторонам, подставила соски. Я набросился на них, а тётя тихо смеялась, гладя меня по голове. Не збыл я и за щелку и аккуратно гладил её волосики между ног. Потом, она, с истоме, решила вздремнуть, а я получается охранял её сон. Я искупался, побросал камушки в воду. Снова валялся на песке. Моё тело хорошо принимало загар и я уже не обгорал. А вот за тётю забыл. Короче, она, обгорела и очень сильно. Это я сразу увидел, в душе. Я, как всегда, быстро сбрасывал одежду и прыгал под струю. А тётя в этот раз, как-то медленно снимала халат, осторожно стягивала плавки. Когда подошла к душу я увидел в местах, прикрытых ранее купальником, сильное обгорание — попа и грудь были красными как у рака. Когда она повернулась ко мне, показалось даже, что солнце сожгло кожу и под светлыми волосиками. Приняв душ, хоть это ей было и не совсем приятно, не вытираясь, а только смокнув воду полотенцем, тётя надела халат, на голое тело и мы пошли в комнату.
Мамы не было. Опять, наверное, у новой подружки, медсестры. А тёте явно стало плохо. Я хотел позвать маму, но тётя запретила. Сказала, начнёт ругаться, что не контролируем себя.
Тётя заглянула в холодильник. Сметаны не было, но был кефир.
— Поищи у мамы, в сумке аспирин — сказала мне, наливая кефир из бутылки в чашку.
Приняв таблетку аспирина, указала на кефир.
— Сейчас, я добавлю два желтка в кефир и ты, этой смесью разотрёшь меня. Я согласился.
А тётя, приготовив смесь, начала снимать халатик. Я помог ей, поскольку самой, ей было трудно. Я увидел, что краснота ещё более выразилась. Тётя взяла один из ковриков предназначенных для пляжа и набросила на покрывало кровати.
— Что бы не измазать — добавила. Улеглась на живот, но грудь, видать, пекло и она опёрлась на локти.
— Приступай — как можно веселей сказала тётушка.
Я начал помалу, пальцами брать мазь и аккуратно смазывать ягодицы. Тётя незаметно вздрагивала при прикосновениях. Видно было, что кожа болезненно реагирует. На попу ушло больше половины чашки.
— Не хватит — сказала пострадавшая — добавь ещё. А я немного подожду, пока подсохнет и буду переворачиваться.
Мне пришлось по ходу научиться отделять желток от белка и добавив кефира, колотить спасительную смесь. Тётушка выглядела смешно, с кефирной попой и заметив мою улыбку парировала:
— Лучше с такой, чем в волдырях.
Я не возражал.
— Принеси листик клеёнки, на окне лежит.
Я принёс.
— Я сейчас перевернусь и приподыму попу, а ты положишь под неё клеёнку.
Видно было, что ей трудно дается это действие, но она это сделала, не смотря на все неудобства. Когда выпрямилась на кровати, я увидел сильно раскрасневшуюся грудь и такого же цвета тело, возле лобка.
— Уж не дай тёте погибнуть. Помаж и здесь. Я руки не хочу пачкать. Да и не удобно мне — сказала с каким-то наигранным весёлым трагизмом.
Я кивнул. Я чувствовал себя спасителем человека которого любил и уважал безмерно.
Взяв на пальцы смесь, начал аккуратно втирать в грудь. Однако она ёрзалась из стороны в сторону, не давая толком нанести смесь.
— Положи левую руку под грудь, там не сгорело. Придерживай её и наноси по кругу кефир. Соски тоже мажь, не пострадают — тётя посмотрела на меня просящим взглядом и мне стало жалко её. Я Нагнулся ес и начал нежно целовать ей соски. Тётя приоткрыла рот и глазами выразила согласие. Я старался не причинять ей боль и касалася тела, только языком.
— Прямо бальзам. Вообще боль уходит.
Но и кефиром надо мазать. И я начал легонько наносить его а тело. Покончив с грудью, я опустился ниже. Всё, не загорелое с прошлых купаний тело, было красно пунцовое и отдавало жаром. Я это чувствовал. Однако почувствовал я и другое. Мой боец стоял, сильно оттопырив трусы. Тётя, скорее всего, заметила это раньше, но пока, видать решила промолчать.
— Давай, быстренько разотри вокруг причёски, мне больно доставать.
Я хихикнул. Тётя и здесь не теряла чувства юмора.
Я начал наносить кефир на обгорелое тело вокруг лобка. Пальцы, снова, касались волосиков., но уже не так сильно, как часа три азад на Камнях. Наконец смесь окончилась и тётя вся была в кефире с яйцом.
— Спасибо. Теперь ты меня спас — прозвучало из её уст и я подумал, что это намёк на мой исход, как в случае с медсестрой. Но тётушка сказала:
— Возьми, в моей сумке, в книге, пластиковую закладку.
Я исполнил. Надо сказать, что мой дружок и не думал опускаться.
— А это ещё зачем? — спросил, явно не скрывая интерес.
Тётя взяла у меня закладку, оттянула на себя и отпустила. Та хорошо спружинила. Она немного приподнялась на локтях и развернулась на левую сторону.
— Подойди поближе. Освободи перчик. Нельзя долго находиться в таком состоянии. Может на здоровье повлиять. — сказала.
Я сразу же приспустил трусы. Надо сказать, что тёте я подчинялся беспрекословно. Она посмотрела на бойца как-то пристально, но с искринкой.
— Будет немного больно. Но не больней чем от раствора — и немого расширив глаза и подавши голову вперёд, дала понять, что это именно так. Потом примерила закладку к головке и оттянула пластик.
— Что там на окно село? — спросила она и когда я повернулся, чтобы посмотреть, отпустила пружину. Раздался хлопок, а из моего рта донеслось приглушённое шипение. Боец опустился, боли не было, только жжение и покалывание в головке.
— Пойди в водичке помочи. Я тебя легонько стукнула. У тебя ещё не окрепшее всё. Если переборщить, то кривым может вырасти — и она прикоснулась к головке пальцем — Горяченький. Значит живой.
И отведя взгляд от дружка, посмотрела так же пристально на меня и положив руку на мне на плечо, подала к себе и поцеловала в щёку. Надо сказать, что мой боец, при этом, коснулся её левой руки, но тётя не отреагировала.
— Спасибо ещё раз, мой спаситель — такой нежности, в её словах, я ещё не слышал. А она, осторожно, откинулась на спину и как-то облегчённо вздохнула. Потом немного порассуждала на походные темы:
— В походе как-то случай был. У одного парня стоячок проявился, да такой сильный, всё не проходил ни как. Так вот, этой же закладкой и опустили. Правда долго уговаривали.
— А ему больно было? — спросил я и непроизвольно прикоснулся к дружку.
— Да уж побольней чем тебе — и секунду помолчав, добавила:
— Когда долго не падает, начинает болеть всё и яички, и ствол, и весь низ живота. Извини за подробности. А у тебя организм ещё слабый и ему долго, торчком, никак нельзя находиться — тётя посмотрела на мои трусы, наверное, проверяя не поднялся объект, недавнего «силового воздействия», вновь.
В этот момент, моя рука, в трусах поглаживала дружка, получившего по голове.
— А вот это оставь. Он сам с собой разберётся. Без твоих пальцев.
А тут и мама вернулась. Увидев сестру, всплеснула руками.
— Обгорела. Я так и знала — и посмотрев на меня, продолжила — Ты то как?» Я пожал плечами.
— Это он тебя так? — спросила мама, осматривая тётю внизу живота и на груди. Та кивнула.
— Молодец. Постарался. А вокруг волос как скульптор уложил — только и сказала. Тётя прыснула смехом. Потом мама дала мне большое полотенце:
— Пойди под краном намочи. Только выкрути потом.
Я всё сделал. Мама расправила полотенце и накрыла им тело тётушки.
— Следи за больной. А я за мазью из алоэ. Как чувствовали. Только об этом поговорили.
После маминых радикальных мер, тётя быстро пошла на поправку, но на солнце она уже не оставалась. Больше под грибочком. А когда на камни ходили, после купания, старалась чем-то прикрываться.
Часть 2
На следующий день, мама, конечно, не выпустила тётю на солнце, сказав, что денёк хотя бы надо в тени побыть. Я же напросился, сам, на пляж и мама, с кучей предупреждений, отпустила и так же, что бы к обеду был в целости и сохранности. Я в шортах и майке, плавки «забыл» одеть, отправился в сторону моря. Уже издали заметил знакомую фигуру, это Лора, вновь, развлекала малышню. Подойдя ближе, увидел, что она, немного поменяла форму. На ней была лёгкое платьице, с раклещённым низом и очень короткое. Когда она хоть немного нагибалась появлялись полосатые трусики. Так же, когда подымала руки, платье шло вверх и трусики симпатично так выглядывали.
Увидев меня, она помахала рукой и пальцем указала на песок. Я понял, что она просит подождать. Я, не без удовольствия, посмотрел на Лорину педагогику. Надо сказать, что в сочетании с оригинальной формой, смотрелась она великолепно. Сегодня было без музыки и Лоре легче было избавиться от детишек, которые наигравшись, поразбегались по мамам. С музыкой они не отпускали Лору до самого обеда. Помахала мне и симпатизирующая мне, молодая мама. Она сидела не далеко и спросила:
— Когда, голышом, купаться будем?
— Когда однодневки уедут — вполне серьёзно сказал я и тут же вспомлил о камнях — хотя есть, тут , одно место, но далековато. С полчаса ходьбы. Но людей, там, почти, не бывает.
— Я бы сходила — сказала решительно молодая мама.
— А муж разрешит? — поддёрнул я её.
— Я с мамой. Она, правда не любит солнце и больше или в номере или возле него, в тенёчке пропадает. Если пойдёшь, я малого ей отведу и через десять минут буду.
Я кивнул и она засобиралась.
— Только накинь, что нибудь на себя. У меня там вчера тётя сгорела. Спасать пришлось.
Подошла Лора. Спросила:
— Куда это русалка побежала?
— Да я тут на камни собрался. Она надоумила. Хочешь с нами? — предложил я.
— А я только хотела спросить у тебя, куда бы сегодня, подеваться. Мне, директириса выходной дала. Говорит отдохни, Лора. А то сегодня заезжих много будет. Как бы ты, какой ни будь фестиваль голый, для них не организовала — изложила Лора суть вещей и продолжила:
— Так берёте меня? Я послушная и хорошая — сострила Лора, зная, что отказа не будет.
— Лора. Тебе всё побережье к ногам — я сам удивился своему красноречию — Только почему ты работаешь, раз тебя директриса на выходной отправила.
— А. Мамочки попросили. Детишки, без моей зарядки и утренних игр, уже ни купаться , ни загорать не желают — ответила Лора.
— Я смотрю, ты и детское платье для их утехи одела — подшутил я, рассматривая выглядывающие, из под него, трусы.
Лора, посмотрела на платье. Приподняла его, так, что трусы стали видны ещё больше и просто сказала:
— Да нет. Платье нормальное. Это я его для работы укоротила, специально до такой длинны. Дело в том, что дети, когда играют, не замечают никого вокруг. И вот когда старший, заводит с ними игру, они запоминают его. Но людей на пляже много и детишки теряются. Был случай, когда половина из них пошла за женщиной в купальнике, проходящей мимо. Я тогда, пробовала в купальнике с ними заниматься и он оказался похож на тот, что у женщины. А так, они постоянно видят яркий цвет, на фоне платья или юбки, без разницы, и знают, что это их наставница и не разбегаются — Лора сразила меня своей логикой и я её, сверхмини начал воспринимать совсем по другому. Миниплатье, с постоянно выглядывающими трусами, начали казаться мне обыкновенной рабочей формой, а не элементом соблазна.
Появилась Русалка — мне понравилось имя данное ей Лорой.
— Я готова. Идём? Лора, Ты с нами? — Русалка обняла её за талию, как бы уговаривая.
— Честно говоря, выходное утро, вы мне, уважаемые мамы, испортили, осталось теперь добить его походом с вами — сказала весело Лора и поцеловала Русалку в носик.
Мы отправились по берегу, в сторону камней. Всё реже попадались отдыхающие, те кто знал нас приветствовали. Вскоре зашли за косу, голов отдыхающих не стало видно. Русалка, как ни в чём не бывало, стянула с себя коротенькое платье, под которым не оказалось купальника.
— Загораем. Солнце. Свобода — Русалка покрутилась несколько раз вокруг себя, радуясь как ребёнок.
— Я не хочу одна. Составь мне компанию — начала шалить Русалка и стянула с меня шорты. Потом лихо так подобрала их и бросила в сумку, где уже было её платье.
— Лора. Раздевайся — не унималась Русалка.
Лора, наверное не ожидала такого быстрого решения вопроса по обнажению и неуверенно, как-то сказала:
— Да придём. Там и решим.
Пришли быстро. Я сам удивился. На камнях никого. Я это ещё из далека увидел.
Русака достала коврик и начала искать место, где бы его разложить. Я посоветовал между камнями. Они были немного выше и с них был лучше обзор.
Лора подойдя к коврику, сбросила платье и взявшись за трусики, посмотрела на коротенькие волосы на лобке Русалки и на меня, вдруг сказала:
— А ведь первый раз не сама купаться буду и там у меня, ну немножко, как сказать, длинновато, если можно так сказать.
— Смелей Лорочка, смелей — Руся приободрила подругу и та, неуверенно стянула трусики и аккуратно уложила на коврик.
Тут раздался весёлый смех Русалки:
— Ой не могу. Ой что это? Тайга какая-то непроходимая — и подойдя к Лоре потрогала волосы на её лобке и даже запустила пальцы.
— Нет, нет. Этого оставлять нельзя — и на вопросительный взгляд Лоры, сказала:
— Повезло тебе — это Лоре сказала, а мне:
— Держи её, а я сейчас.
Она подняла свою сумку и достала оттуда расчёску и ножницы:
— Себе брала. Укоротить там. А вот и Лорочке пригодилось.
Я, тем временем трогал густые волосы Лориного лобка. Такое обилие растительности я ещё не видел. Даже у мамы были покороче.
Лора только улыбалась и даже, как мне показалось, немного подалась вперёд. Она игриво глядя на меня, спросила:
— Тебе раньше приходилось видеть такое? Интересно бы сравнить.
Меня конечно же такой вопрос заставил немного напрячь извилины, ища подходящий ответ И я нашёлся:
— Видел у мамы и у тёти. Но у них они не такие густые и длинные как у тебя — и секунду помолчав, добавил:
— И они светлые, у тёти. А у мамы тëмные.
Я хотел рассказать вкратце, как мама решила укоротить свои волосики и я ей помогал, но Лора перебила меня:
-У меня одноклассница есть, у неё кличка Рыжая. И это несмотря на то, что волосы у неё, на голове, каштановые, на передке у неё светлые, прямо золотые. А тебе как удалось у мамы и тёти эти кущи рассмотреть? — Лора била напролом.
— Я в раствор упал и тётя меня отмывала. Повозилась прилично и сама намокла и переодевалась при мне. А ещё мы с ней на пруду были и там голышом купалиись.
Лора с интересом слушала, а я продолжил:
— Да и с мамой я в бане мылся, когда у сестры гостевали. Потом спину, дома, ей тёр и она передо мной ходила. Потом купальник меряла. А ещё причёску там делала, а я помогал там — и я показал на её лобок.
— Помогал маме подбривать волосы. Она сказала, что хорошо получилось.
Лора немного удивлённо и вопросительно посмотрела на меня.
Я ещё раз, подробнее, рассказал как тётя меня от раствора спасала и это рассмешило нас.
За смехом нас и застала Руся.
— А я вот, краем уха, услышала, что вы тут причёски обсуждаете? Ну и какую Лорику выберем?
И не дожидаясь нашего мнения, присела перед лобком и вонзила в волосы расчёску. Лора не ожидала такого быстрого начала стрижки и даже вздрогнула от неожиданности. Но Руся, с каким-то вдохновением, начала щёлкать ножницами, отхватывая понемногу чёрные курчавые волосы. Они начали ковриком собираться под ногами Лоры. Руся работала очень аккуратно и быстро.
— Лобок готов. Ножку теперь подыми.
Лора с недоумением посмотрела на Русалку.
— А стоять как? — сказала.
Действительно. Ровное место. Даже опереться не об что.
— А может не надо больше? Хватит. А? — начала просить Лора.
Руся замахала руками.
— Ты что? Спереди сняла а внизу висеть будет? Нетушки. Давай сюда.
Руся оглянулась по сторонам. Ровный песок и камни, погрузившиеся в него.
— Расстели полотенце.
Это она она мне приказала. Я исполнил и когда поправлял углы Руся скрутила сумку и положила на край полотенца.
— Лорик ложись. Вот сюда. Попкой на сумку.
Лора уселась и опёршись на руки, приподняла попу и опустила её на сумку.
— Вот теперь я быстро управлюсь — сказала приседая Руся и двигая ножницами. Лора уложила спину на полотенце и раздвинула ноги. Русе показалось мало:
— Больше. Ещё больше. Неудобно ведь.- Руся была настойчива.
Лора раздвинула ноги почти в шпагат и ножницы засверкали бросая волосы на песок. Понятно, что Лоре подобная процедура нравилась, правда шпагат приносил некоторый дискомфорт. Она посмотрела на меня и взглядом показала на грудь и на живот. Соски её, в шоколадном обрамлении, стремились вверх, показыва. что стрижка в какойто мере возбудила Лору. Я присел и начал надавливать поглаживать живот подбираясь к груди.. Когда массировал её, то взялся за соски. Они были налитые и твёрдые и я принялся гладить их и массировать пальцами. Лора приоткрыла рот и я слышал, как участилось её дыхание. Она даже начала немного бёдрами двигать.
— Лора не танцуй. Немножко осталось. Совсем чуть-чуть и … Всё! — Руся приподнялась, что и значало — работа окончена.
— Ну и как? Оцени — этот вопрос адресовался мне. Я бросил массаж и сделал шаг, что бы рассмотреть Русино творение. Это действительно было чудо, вместо зарослей, которые казалось даже серп не возьмёт, красовалась аккуратная симпатичная щелочка. Волосков было совсем мало, но картинка начала пропадать, так как Лора начала сводить ноги.
— Теперь я немного подберу себе. Поможешь мне?
Я кивнул, хотя и не знал в чём будет заключаться моя роль. А Руся тут же уселась на другое полотенце и раздвинула ноги.
— Держи зеркальце. Направ прямо на писю. Вот. Так и держи. Я быстро. — и начала быстро ножницами. Через какую-то мунуту-другую стрижка была окончена и Руся лукаво улыбнулась мне. Я встал и выпрямил ноги, ещё и потянулся и вдруг услышал, как Руся всплеснула руками:
— Лорик. Ты посмотри. Какая прелесть. Просто чудо.
Я поймал её взгляд и понял , что она смотрит на дружка, который встрепенулся и застыл в гордой вертикали. Я хотел прикрыть членик, но Руся придержала мои руки и продолжала колоть его глазами. Подошла Лора, разглаживая лобок. От этого вида и от Русиных колючек, дружок напрягся ещё больше.
Руся тем временем пальцем придавила головку, которая спружинив отскочила обратно. Она начала гладить яички, а другой рукой водить по попе.
Потом она посмотрела на Лорин лобок. снова на дружка:
— Вот бы … — сказала и тут же осеклась — Впрочем, о чём это я. Лорик. Возьми его. Потрогай.
Лорик подошла, с любопытством начала рассматривать прутик, притронулась пальцами к стволу и погладила его. Она опустила глаза на свою стрижку и посмотрела на меня. Я понял, что можно потрогать новый Лорин лобок, чем и не приминул сразу воспользоваться.
Мои пальцы поглаживали коротенькие волосы и подбирались к щелке. Лора же всё активней водила кулачок по прутику. Она как-то подалась вперёд и даже расставила слегка ноги. Я понял, что могу перейти на щелку. Пальцы скользнули ниже и оказались в её лоне. Но я не стал заглубляться, а медленно водил между губок. Лора начала двигать телом, а мой прутик сжала ещё сильнее. Через пару минут я сам начал дёргаться. Сладостное чувство появилось на кончике члена, которое судоргой прошло по всему телу. Лора тоже приоткрыла рот и начала закатывать глаза, реагируя на движение моих пальцев.
— Эй, эй — раздался голос Русалки.
— Вы, что это, за меня забыли?
Она стала между нами и продолжила:
— Лорочка, возьми мой сосочек губками. Вот так. Хорошо. как хорошо.
— А ты — это уже ко мне — второй ручкой, погладь мне писю, как и Лоре.
Та, отстранившись от моей руки, начала активно целовать Русю. Это позволило мне одной рукой обнять Русину попу, а второй ещё активней гладить её писю. Лора вошла во вкус и ещё жадней начала целвать соски Руси. Потом она переключилась на губы и шею. Я тоже начал смелее работать руками. Левой добрался до дырочки на попе русалки и начал надавливать пальцами, а правой, всё дальше, углубляться в лоно, между ног. Я водил рукой туда и обратно, надавливая на все неровности щелки. Ноги у Руси вздрагивали. Иногда она сжимала их.
Через несколько минут Руся задвигала телом и издав короткий стон, вырвалась из наших объятий и с криком:
— Вы что? С ума решили меня свести? — уселась в воду. Сидела, как мне показалось довольно долго. Потом встала и как ни в чём не бывало сказала:
— А чего стоим? Пошли купаться — и схватив меня за дружка, а Лору за попу, потащила нас на глубину. Мы долго предавались воде, ныряли, догоняли друг друга и выйдя на берег упали на коврики от усталости. Руся даже задремала, а мы с Лорой делились опытом голого отдыха, хотя у Лоры его практически и не было. Она же, в свою очередь, рассказала как мечтает провести конкурс на самых красивых голых мужчину и женщину, а так же мальчика и девочку.
— Но это не осуществимо, к сожалению — заключила Лора.
А ты знаешь — продолжила она — Я впервые увидела, вживую, возбуждённый член, только здесь. Тогда на пляже, у тебя.
— Да ну? — искренне удивился я. Я ведь думал, что так умело очищая моего дружка, Лора делала это не раз.
— И хочу тебе сказать за это спасибо. И не только за это.
Я вопросительно посмотрел на неё.
— Когда ты гладил мне писю, я не сдержалась и кончила. Ты этого не заметил, потому что нас отвлекла Руся — с искрящимися глазами сказала Лора.
— Это восхитительно и так приятно.
Лора немного помолчала, а потом добавила:
— Я иногда делала такое и сама. Пальчиками, как и многие девчонки. Но у тебя это получилось бесподобно. Я бы хотела повторения. И не раз — и Лора начала гладить моего дружка, потихоньку охватывая его в кулачок.
Но быстро оставила это занятие и занялась очисткой прутика и яичек от песка и ракушек. Делала это с каким-то детским азартом — улыбаясь, смеясь и попутно рассказывая мне различные истории из её жизни. Не забыла она и промежность с дырочкой. Нежно и аккуратно, что бы не поцарапать ногтями, убирала пальцами случайные песчинки.
— Так бы и игралась целый день — честно призналась Лора.
Я на это, просто пожал плечами и усмехнулся, давая понять, что не против.
— Поводишь пальчиками у меня там? Я хочу ещё раз испытать, то что было в море.
И виновато так, добавила:
— Ты уж извини, завелась.
Она взяла прутик пальцами и сжав губы трубочкой, подула на него. Мне даже показалось, что она вот-вот поцелует его.
Но Лора этого не сделала, а откинулась на спину и раздвинула ноги. Я сразу всё понял и и встав на колени, подвинулся к ней и сразу дал волю рукам. Одной я раздвинул щелку, а второй начал гладить её и надавливать верхний бугорок. Что это место возбуждает Лору, я понял ещё там, когда купались. Лора постепенно начала проявлять активность, двигая попой и тяжело дыша. Мне же хотелось сделать, как можно приятней этой девочке и я старался во всю.
Лора начала ещё активней двигать телом:
— Быстрее. Ещё хочу. Ещё. О-о-о-… Как же хорошо. Не останавливайся.
Наконец она застыла и откинувшись на спину, издала сладостный стон. Я понял, что можно прекратить ласки.
— Всё. Мой повелитель с волшебными руками — полежав несколько секунд, произнесла Лора.
— Нет. Ты не зря здесь. Ты создан на радость женщинам.
Я не совсем понял смысла её слов, но был доволен, что Лоре понравилось. Она сжала ноги и встав на колени, прижала свои губы к моим. Я даже опомниться не успел. Получился горячий и крепкий поцелуй (слова страстный я тогда ещё не знал). Не выдержав напора, я рухнул на спину, а знойная подруга оказалась на мне и продолжала свои обжигающие поцелуи. Надо сказать, что этот огонь, передался и мне. Я рукой обхватил Лорину шею и даже начал прижимать её к себе, работая как и она губами. Потом она отстранилась немного и подавшись вперёд подставила мне грудь. Я всё понял и начал языком щекотать соски. Лора засмеялась, а я уже обхватил правый сосок губами и начал активно сосать его. Лора обдала меня неземным отливом своих карих глаз и подставила левую грудь. Я сразу заработал губами.
— Ещё, ёщё — просила Лора. Мне даже показалось, что ей это больше нравится, чем ласкание писи.
И вот Лора отстранила от меня грудь, но не встала, а снова впилась своими губами в мои. Потом начала целовать глаза, щёки, шею, грудь, всё боиже опускаясь к дружку. Она уже была совсем рядом от него, но тут мы услышали приближающуюся музыку из приёмника.
На пляже, со стороны пансионата, показалась группа туристов. Лора бросила дружка и мы быстро оделись, а проснувшаяся Руся не пожелала этого делать. Наоборот, когда туристы поравнялись с нами, она встала во весь рост, ничуть не стесняясь и начала махать руками, напевая: «Туритура, туритура, туристы …».
Туристы же, весело отреагировали на Русино представление и начали приглашать, её, с собой, в путешествие, но она, задорно виляла бёдрами и показывала язык, чем смешила их. А один из мужчин, подняв кулак и обращаясь явно ко мне, крикнул:
— Молоток, пацан. Так держать.
После того как туристы удалились, мы с Русей чуть не умерли со смеху. Лора не заметила как, в попыхах накинутый халатик, низом зацепился за пуговицу и аккуратная пися была представлена любопытным туристам. Впрочем Лору это совсем не смутило, а даже раззадорило. Она снова сбросила халатик.
Вскоре мы двинулись в обратный путь. Лора обняла меня за плечи, а я её за талию.
— Я не заметила, как задремала. А вы смотрю, время даром не теряли. И чем же занимались? — заискивающе спросила Руся.
— Целоваться учились — и Лора остановившись, опустила ко мне голову и вновь обдала жаром своего поцелуя. Руся сплеснула руками.
— Вот это да — только и сказала.
А я, тоже проявил активность и прижавшись к Лориной груди, ещё сильней впился в губы подруги.
— Эй-эй. Скороспелки. Прекратите умничать. Пора обратно. Меня малыш ждёт.
Когда показались грибки, Лора оделась, а я и Руся шли голышом до самого Замкового пляжа, заслужив несколько одобрительных комплиментов от загорающих.
— Я теперь всегда только голой загорать и купаться буду. Ты меня поддержишь? — сказала Руся по этому поводу.
Я кивнул в ответ.
Часть 3
Как я снова поранил дружка и как купался с медсестрой
Тётя опять уехала в город. А я, не желая купаться среди пенсионеров, снова уговорил маму пойти на камни. Камни это было просто название места. В самом деле их там было мало. В основном разбросаны между песка. Это место, где редко купались. Далековато от пляжа. Но песка здесь было достаточно и дно моря было гладкое. А после того, как я здесь побывал с Лорой и Русалкой, я стал называть это место — Весёлые камни.
Мы расположились и я сбросив шорты, трусов на камни я не одевал, сразу в море. Мама не спеша зашла, окунулась и вышла. Ей больше нравилось отдыхать на коврике. Надо сказать, что медсестра, новая мамина подруга, дала нам небольшой навес, состоящий из четырёх шестов и тонкого брезента. Так, что мама теперь в море стремилась ещё меньше.
А я, накупавшись, выбежал к навесу и бухнулся прямо в песок. Мама меня всегда тянула на коврик, но мне нравилось рядом. Она подсунулась поближе ко мне и вытерла спину, попу и ноги полотенцем. Мама заставляла, после моря, вытираться полностью, но я старался избегать полотенца, ради золотистого песка.
Солнце щедро заливало тело, спину, попу, ноги и даже яички припекало. Ноги я обычно раздвигал. Толи от прохладного утреннего песка, толи просто так, но проявился, вдруг столбнячок. Мой дружок напрягся и начал углубляться в песок. Сначала я почувствовал покалывание и пощипывание на кончике. Потом появился зуд. Я начал ёрзать попой, но легче не стало. Неприятные ощущения только усилились. Тут ещё муха кусучая прилипла. Когда отгонял её, подался вперёд и ещё больше обдав дружка песочком.
Мама заметила мои телодвижения, но пока ничего не спрашивала. А я понял, что либо укололся, либо опять под шкурку попал мусор. Я перевернулся на правый бок и уже начал было сгонять песок с дружка, но услышал голос мамы:
— Не снимай руками. Можешь тело порезать. Давай сюда, поближе.
Я немного приподнялся и так же боком, плюхнулся на коврик. Член сильно напрягся и стал красным, от напряжения. Мама подсела ближе, подсунула сумку и вытащила из неё бутылку воды и пару платочков.
— Ляг на спину — приказала и добавила — Вот угораздило. Ну лежал бы на коврике. Такого бы не было.
— Муха, всё равно была бы — парировал я.
Мама уселась поудобнее и осторожно притронулась к дружку. Пальцами осторожно прошлась по прутику спрашивая:
— Здесь болит? А здесь?
Я отвечал, если что чувствовал.
Мама, тем временем, платочком сгоняла песок вокруг пениса, поддерживая его рукой. Потом аккуратно его положила на живот, он уже был свободен от песка. Но мой дружок, так живота и не коснулся, а топорщился над ним. Мама намочила оба платочка, отжала лишнюю влагу и снова взяв прутик в руку, начала с вытирания яичек. Благо, при эрекции они, у меня, становились гладкими как шарики. Дальше платочек двинулся вверх, по стволу. Мама не спешила. Вытирала особо тщательно. Песчинки не осталось. Когда дошла до головки, ещё раз намочила платочек и стала, им аккуратно притрагиваться к дырочке, которую образует крайняя плоть. Перехватив выше левую руку, начала потихоньку натягивать шкурку, обнажая головку. Меня, правда немного резануло. Мама услышала моё шипение и остановилась. Посмотрела на меня, а потом не отпуская ствол, начала прощупывать головку и под ней.
— Вот здесь, что-то попало — и она немного надавила, пальцами и я почувствовал покалывание.
— Ну, что ж, терпи. Надо снова пробовать натягивать. Поможешь мне?.
Я посмотрела на маму вопросительным взглядом.
— Возьми, писюнчик, рукой или даже двумя и держи, не опускай — по-простому сказала она и приблизила лицо к головке. Взяв пальцами шкурку, начала снова, уже двумя руками оттягивать её. При этом водила глазами по всей отворачивающейся внутренней стороне шкурки.
— Есть! — как-то по мальчишечьи, произнесла мама.
— Сейчас, если будет больно, не вздумай геройствовать. Сразу говори — приказала она и сразу придавила, с другой, от меня, стороны члена, пальцем. Меня укололо.
— Ой — послушно исполнил я мамино поручение.
— Теперь просто лежи и не шевелись — мама начала «операцию». У неё был длинный маникюр и вытащить три занозы, от какого-то прошлогоднего сорняка, не составило особого труда.
— Всё. Порядок. Сейчас протрём и ладушки — у мамы явно поднялось настроение.
Она ополоснула платочек и ещё раз аккуратно и нежно, вытерла головку и вокруг неё. Потом отпустила назад шкурку и та потихоньку вернулась на место. Добавлю, что у меня, при эрекции головка не обнажалась, как у некоторых.
— Не знаю, как ладушки, а пельменьчик получился — не унималась мама, сомкнув пальцами шкурку и головка действительно стала похожа на маленький пельмень. Мы посмеялись с маминой шутки.
— Он прямо стремиться к неприятностям. Вот какой твёрденький и гладенький — мама гладила стволик и одновременно читала лекцию о неаккуратном поведении на песке. Я даже испугался, что мама заставит меня снова плавки носить. А она снова лепила пельмень, когда шкурка начинала обнажать головку.
— Мне можно отпускать уже? Всё равно ты держишь — со смешком, спросил я.
— Нет. Держи. Сейчас по новой начнём — опять шутила мама, продолжая гладить дружка, только теперь уже и яички.
Тихо подошла медсестра. Мы даже не заметили.
— Под мой же навес пустите?- попросилась она.
Я повернулся на бок и прикрыл ладошкой дружка, а мама отстранила руку. Не смотря на то, что медсестра уже несколько раз видела меня голым, я всё равно чувствовал при ней себя скованно.
— Устала я сегодня. Быстрей на коврик — Меседра, как я её стал называть, опустилась под низкий навес и присев перекинула ноги на середину покрывала, рядом со мной. Поскольку, я лежал рядом, да ещё и лицом к ней, то полном реале увидел её трусы, которые плотно облегали тело. Наконец Меседра уселась, но халат забыла поправить и левая половина его, осталась задраной, демонстрируя красивую тренированную ногу и добрую половину трусов.
«Почему женщины в купальниках не ходят?» — задал я сам себе вопрос и хотел было одёрнуть халат Меседры, но не стал, побоялся, что она подумает, как бы я заглядываю ей под полу. Я подумал, что если бы меседра была в купальных трусах, то это не вызвало бы никакого интереса.
В это время мама справилась с платочками и наконец обратила внимание на гостью.
— Что? Опять с Ихтиандром что-то? — начала гостья и продолжила — а я, из далека уже поняла, по твоим движениям. Ну надеюсь справилась?
Мама пожала плечами:
— Думаю — да.
Меседра повернулась ко мне:
— Покажи ранение.
Я не проявил никакого рвения и посмотрел на маму. Мама кивнула:
— Докторов не надо ни бояться, ни стесняться
Я нехотя снял ладонь с дружка.
— На спинку повернись пожалуйста — сказала «тётя доктор» и после того, как я улёгся, быстро и умело откатила головку и начала осмотр.
— Колючки, вижу были. Чем вытаскивала?
И услышав мамин ответ, с грустинкой сказала:
— А мне, такой маникюр, никак не удаётся отрастить — и бросив бойца, приняла прежнюю позу.
Я снова повернулся на бок и уже не прикрываясь вытянулся в томной неге и невольно начал слушать мамин с Меседрой разговор.
— Наверное, когда поранился, торчок был? — мама похоже кивнула, потому, что та, продолжила — в прошлом году один стекляшкой порезал. Я кровь остановила, но скорую всё равно вызывали. Зайдёте ко мне. Я мазь намажу и на завтра возьмёте.
Так слово за слово дошли до проблемы стояков. Меседра вспомнила за ментол и тут же уповала на временное действие этого средства. Самый большой эффект от психологического настроя. Можно просто не допускать эрекции, но для этого надо тренировать волю и укреплять психику. А тут мама, не впопад, рассказала, как тётя меня, пластмаской, стоячка, лишала.
Меседру как подменили:
— Она, что, с ума сошла? У него же такое всё не окрепшее. Могла бы вообще инвалидом сделать — не на шутку сердилась медичка. И, на последок:
— Пусть своим туристам закладками щёлкает. Им это, видать, нравится. Сколько там на пластмассе меток у неё, не смотрели? — не унималась Меседра. Казалось, что если бы тётушка была здесь, то обязательно получила бы по шее, от спортивного вида, пансионной медсестры. Дальше, я уже плохо слышал, потому, что они стали разговаривать тише. Я напрягся и кое-что расслышал:
— А что делать будешь если у него, стойкая длительная эрекция будет? — спросила Меседра.
— Не знаю пока. Разрешить ему самому, напряжение снимать? А вдруг привыкнет. Рано, у него, так прямо по настоящему — говорила мама.
— А ты сама снимай напряжение ему. Лучше уж опытная рука, чем сам загоняет себя. Тем более скоро у него поллюция начнëтся, тогда постель спасать придëтся. — советовала Меседра. Они стали говорить ещё тише и я, уже, ничего не понял.
Потом они перешли на другой разговор, а я пошёл купаться и вслед услышал:
— Правильно. Морская вода и не такое заживляет.
Купался я не долго. Почему-то захотелось поваляться на солнышке.
Но на песок меня не пустили. Пришлось ложиться, на коврик, между мамой и её подругой. Подруга совсем забыла за халат. Он уже держался на одной пуговице. Трусы были на полное обозрение, а лифчика на ней не было, но и груди не видно, только глубокое декольте. Мама тихонько ей, что-то шепнула и та поправила халат.
Только я лёг, сразу моей спины и ниже, коснулось полотенце. Мама своим привычкам не изменяет.
Через некоторое время Меседра завела разговор о строении моих костей. Оказывается у меня куча болячек и поправить их может только массаж и она сейчас маму научит.
Начала с шеи и вниз по позвоночнику.
— Все болячки оттуда — учила она маму.
В массаже, у нас, сестра сильна. Мама не очень.
А Меседра уже дошла до пояса и объясняла как массировать крестец.
Получилось очень даже не плохо. Мама массировала шею плечи и меж ду лопатками, а медичка уже добралась до попки и подбиралась к ногам. Такой двойной массаж был чертовски приятным.
А Меседра дошла до икр и мягко, и не больно мяла их. Потом, чередуя поглаживание и массирование, начала подниматься опять к спине. Когда мяла бёдра, неоднократно задевала яйки. Я поначалу даже вздрагивал. По окончании массажа спины, попки и ног, я узнал, что теперь подлежит массажу и передняя часть.
— Ты всё запомнила? — спрашивала Меседра маму.
— В общих чертах -отвечала мама.
— Главное здесь чередование поглаживаний и надавливаний. А также, строго массировать по линиям кровотока — резюмировала подруга.
Я перевернулся на спину, а она маме:
— С женщинами проще, а вот с мужчинами мрак — начала Меседра и продолжила — почти у всех столбняк образуется — и посмотрев на меня, добавила:
— Если, у тебя, писюнчик подымится, не обращай внимания. Постарайся не думать о нём. Мне маме надо всё показать, как надо. Да? — и она кивнула мне. Я кивнул в ответ.
Странно, но за этот не полный час, я стал полностью доверять этим женщинам. Наверное, от них шёл, какой-то особый медицинский дух, при котором стеснение отходит на второй план.
Под лекцию Меседры начался второй этап массажа. Она надавливала на мышцы рук, груди, в районе солнечного сплетения. При этом руки у неё скользили как-то по особому. Пошли надавливания и поглаживания живота и всё ниже, к ногам. Я, как ни старался, не смог не думать о дружке. И он, конечно же, отозвался. Не спеша, налился и улёгся на живот, в направлении пупка.
Мама посмотрела на меня и как всегда, улыбнулась. Меседра, остро, пошутила:
— Ну, что же. Теперь легче будет объяснять, как бёдра у промежности массировать.
Она принялась активно, массировать них живота, опускаясь, к промежности . При этом, ладонями гладила и прутик и яйки.
Человеческая физиология сплошная загадка. Когда лекция и массаж окончились, мой дружок, спокойно обмяк и лежал, в нормальном виде, как будто ничего и не было.
— А вот теперь можно, наверное и в море.
Она глянула по сторонам. Вдали, в пределах видимости, не спеша прогуливались, поодиночке и парами, несколько человек.
Меседра взяла свою сумку, достала огромное полотенце. Потом попросила:
— Подержите полотенце. Переоденусь. Не хочу сидя.
Мы, с мамой, встали и прикрыли её от посторонних глаз.
Мамина подруга сбросила халат. Трусы слетели на раз-два и она начала искать в сумке купальник. Я обратил внимание, что со времени нашего интересного знакомства в душе, медичка неплохо загорела. А она извлекла из сумки лиф и начала одевать его. Потом, никак, не могла, застегнуть его и мама кивком головы дала мне понять, что надо помочь. Застёжка оказалась, капризной и я прилично повозился, пока справился с ней. При этом тёрся об упругую попу Меседры, хотя ни я, ни она, на это и внимания не обращали. Наконец лиф был на месте и очередь дошла до плавок. Оказалось, она их дома забыла, но ненадолго. Мама увидела их возле коврика. Когда вынималось полотенце, тогда они и вывалились.
Меседра совсем за меня забыла и стоя лицом к лицу со мной, одевала плавки. Я заметил, что её треугольник стал ещё аккуратнее чем был.
— Я готова — она явно была довольна собой.
— А кавалер, компанию мне составит? — обратилась ко мне.
Мама не захотела в море, ей и одного раза хватало.
Мы вступили в воду, но похоже, Меседра этого берега не знала и сразу же наступила на скользкий камень. Я схватил её за руку. Не думаю, что это помогло, но благодарный взгляд я заработал. Руку она мою не уже отпустила.
— Так я себя в безопасности чувствую.
Так мы и шли, рука в руку, пока не стало глубже. Я нырнул. Поплавала и медсестра. После очередного ныряния Меседра спросила меня:
— А ты понастоящему понырять не хочешь?
— Как? — удивлённо спросил я.
— Очень просто. Я приседаю, ты залезаешь мне на плечи, я встаю, ты прыгаешь.
Она немного присела и я, взявшись за её руку, стал на коленку и даже не обратил внимания на то, что мой дружок оказался на уровне её лица. Дальше она взяла меня под попку, посадила на плечо, присела глубже в воду и я, держась за голову вылез на плечи. Меседра медленно встала и я, тоже, не спеша, поднялся, приготовился и нырнул в воду. Получилось очень хорошо. Я высказал желание ещё попрыгать. Меседра не возражала. Прыгнув ещё три раза, я решил дать новой подружке передохнуть, хотя ещё хотелось порезвиться. Она, как будто услышала и предложила:
— А ты плавать умеешь? Умеешь. Ну я тебя по-особому научу — и подложив левую руку мне под грудь, а правой взялась, у меня, между ног, ладошкой покрыв пенис, принялась кружить, по поверхности воды, вокруг себя. Сильные, но в то же время, какие-то, по-женски нежные руки Меседры, то окунали меня в воду, то приподымали над ней. Меня поразило, как аккуратно держит она меня между ног. Покрыв ладонью яички и пропустив между пальцами прутик. Ни боли ни дискомфорта. Даже щекотно было. Давно я так не смеялся.
— Ну, что ещё разок нырнёшь и на берег?.
Ну кто же откажется от такого. Она не стала ждать и подхватив меня под попу, подсадила до плечей. Было не совсем удобно, но я выбрался на плечи, а когда она поднялась, я тоже выпрямился. Правда получилось, что я стоял наоборот. Меседра подняла голову и смотрела на меня снизу. Конечно, видела она меня в очень интересном ракурсе, но тогда, об этом, я и не думал.
— Поворачиваться будешь? — спросила она и только хотела обхватить мне ноги, как я сорвался и скользнув по её телу, плюхнулся в воду. При этом, ногой, содрал лифчик и задел плавки. Меседра тоже оторопела. Когда, я вынырнул из воды, она стояла, недоумевая, с оторванной бретелькой и приспущенными плавками, на них порвалась резинка. На левой груди я увидел свежую царапину, наверное, от ногтя на пальце моей ноги. Мне стало жалко, свою новую подружку и о случившемся. Я стал рядом и прикоснулся к её груди, возле ранки и как бы гладя царапину, при этом пару раз задел сосок.
— Не переживай. Я сама виновата. Нечего было голову задирать — и присев на песчаное дно, мы вышли на мель, прижала своей рукой мою руку к груди и к соску, а другой взяв меня под попу так, что касалась дружка. Рука её нежно так, начала гладить прутик и яички снизу. Я сидел, как завороженный. Прутик поднялся и моя, взрослая подруга, перевела руку на низ моего живота и продолжила ласки.
— Ты хороший и такой настоящий — сказала загадочно Меседра. После чего прильнула ближе и поцеловала в щеку. Мне тоже захотелось её поцеловать. Я потянулся и коснулся губ, по-детски, но искренне, прижавшись к ним. Меседра не отклонялась и выдержав мой поцелуй, шёпотом сказала:
— Мальчик мой. Тебе нравится? — и она показала глазами на моего дружка. Я согласно закивал, а Меседра, продолжила:
— Я вижу у тебя крепкие стоячки. Есть опасность, что ты начнёшь, сам того не замечая, гасить эту упругость. Хочу предостеречь тебя — не давать волю рукам и не прикасаться, и не играться члеником. Только навредишь себе. Когда, стоячок упрямый долго не опускается, то лучше маме скажи. Она знает, что и как делать. И поверь это будет и намного приятней и безопасней.
Я слушал, открыв рот. До того были убедительны слова Меседры.
Какое-то мгновение мы смотрели друг на друга. Она отпустила дружка и мы молча встали.
— Вот в чём преимущество голого купания — ничего не рвётся — начала шутить моя, взрослая, подружка.
Пришлось ей снять и плавки. В левой руке держа купальник, а правой мою руку, потихоньку пошли к берегу. Из-за нагромождения камней ещё не появился наш навес. Меседра сбавила ход. А потом остановилась совсем. Неожиданно мою правую руку она приложила, к своему треугольнику и я почувствовал, приятную мягкость волос. Я погладил приятное руно и даже пальцы в него запустил.
— Я хочу извиниться перед тобой. Сегодня вела себя слишком вольно. Как будто девчонка десятилетняя. А это — она показала на лобок — считай в больничку поиграли — и продолжила:
— Пойдём на берег, пока никого нет.
Её честность была приятна мне и в то же время настораживала. Наверное, я ещё не был готов к играм со взрослыми «девочками». Но опасения мои были напрасны. Меседра никогда не пыталась навязывать мне свою волю, скорее наоборот, поощряла мою. А встречались мы с ней ещё и в следующий заезд, в августе.
Мама, увидев подругу в неглиже и царапиной на титьке, не знала толи смеяться толи жалеть её. Выслушав наш пересказ случившегося, просто сказала:
— Доигрались. Допрыгались — а потом добавила:
— Ты решила из мальчонки, тоже чемпиона сделать?
Так, я узнал, что моя новая подружка была, кандидатом в мастера спорта по прыжкам в воду.
На следующий день, Меседра, пообещала нам поход на лечебные грязи. Ну, а пока, мы собрались и вернулись в пансионат.
В душе мылись втроём. Мама, как всегда, пошла под струю в купальнике, а Меседра, сбросив халат, оказалась без трусиков. На мой вопросительный взгляд, сострила:
— По дороге потеряла.
Оказывается, я не заметил, как она накинула халат на голое тело, а трусы бросила в сумку.
Мама поторопила меня и я, сняв шорты, пошёл под душ. Меседра, тут же, маме, начала снова читать лекцию о массаже с мылом. Пришлось мне опять побыть экспонатом. Я стойко выдержал процедуру показа маме мыльного массажа и не смотря, на то, что рука Меседры на раз скользила по попке и животу, задевая моего дружка, стоячка не получилось. Мама внимательно вникала в азы массажа, а потом помогала мне смыть пену, хотя струя была сильной и я мог бы справиться и сам. Ей тоже пришлось помогать снимать купальник и я впервые услышал от неё, что надо приобрести раздельный. На, что Меседра ответила:
— Можно вообще, с пляжа, в одном халате ходить.
— А там всё равно стягивать придётся — парировала мама.
Дальше она долго мыла под душем голову, а меня задействовала Меседра. Я тёр ей мочалкой спину, а потом и попу, но увидев не совсем довольный взгляд мамы, прекратил. Мама похвасталась Меседре, как я хорошо вытираю спины. Пришлось это сделать и моей новоявленной подружке. После вытирания она сразу накинула халат, а мама натянула трусики, лифчик она уже, на пляж, не носила.
Дойдя до медпункта, Меседра напомнила маме о мази. Мама покачала головой:
— Не хотелось бы дома потом выветривать.
— Ну тогда больного ко мне, на курс лечения — весело решила медсестра.
Мама рукой показала, что согласна и отправилась в номер.
Я поплёлся в медпункт. Когда вошли, Меседра сказала:
— Секундочку. Переоденусь.
Медпункт представлял из себя небольшую комнату, где стояла кушетка, стол с парой стульев, медицинский и простой шкаф. Подойдя к шкафу, Меседра открыла дверцу и зайдя за неё, сбросила халат. Надо сказать, что дверца лишь наполовину прикрывала её.
— Можно и не прятаться — подумал я. А она, тем временем, достала трусики и осмотрев их, натянула на ягодицы. Откуда-то достала лифчик и выйдя из-за дверцы одела его на талию задом на перёд, застегнула на животе. Затем подтянув к груди, развернула и всунув руки в бретельки, натянула чашечки на груди.
Я впервые увидел такой способ одевания лифчика и сказал:
— А я иногда, маме, просто застёгиваю сзади.
— Ну извини. Оставила тебя без работы — весело прозвенела Меседра.
Наконец она окончила переодевание, одела белый халат и достав из стекляного шкафчика небольшую баночку пригласила меня к столу. Усевшись удобно на стул и вытерев руки спиртом, приказала мне приспустить шорты. Я медлил, мне не хотелось мази и Меседра поторопила:
— Ну, славненький. Это лечение. Если не обработать, может воспаление начаться — и взяв ватку и какую-то бутылочку начала готовить средство обеззараживания.
Я опустил шорты и Меседра, сама, взяла прутик пальцами, начала вытирать шкурку на головке. Потом ловко оттянула её и взяв мазь на палец, начала накладывать её на покраснение и рядом. Процедура заняла каких-то пол минуты. Когда шкурка вернулась на головку, Меседра вытерла её ваткой.
— Завтра утром повторим — сказала, натягивая мне шорты.
— Ты молодец. Твой членик попросту не поднялся. Когда идёт лечение, это не всегда и нужно — лучше бы она этого не говорила. Мой дружок, так, не спеша, напрягся и оттопырил шорты.
— Ну вот — удивилась Меседра — век живи, век учись. Оказывается и вспоминать об этом не надо было.
Она взяла меня руками за плечи и потянула к себе.
— Всё-равно ты молодец и славный. Ты не забыл, как в море поцеловал меня? Я твоя должница — и прижала свои губы к моим. Огонь обдал всё тело. Вот откуда взялось слово — огненный поцелуй. Я сильней прижался к ней. А она откинулась и повернув голову на другую сторону, снова слилась со мной в поцелуе. Наконец отстранилась и глядя мне прямо в глаза, сказала тихо:
— Ну всё мой хорошенький. Какой же ты … — и весело добавила — Ты где целоваться научился?
Мне очень хотелось рассказать о Русалке и Лоре, но я неуверенно пролепетал:
— Мама меня поцеловала, а я запомнил.
Меседра посмотрела на шорты, которые уже не оттопыривались и уверенно сказала:
— Пойдём, мне надо твоей маме, кое, что, объяснить по завтрашним грязям
Денис Донгар
О мальчишке-натуристе
4 546
Загрузка...
все кроме тёти получили удовольствие…