- Как мы на грязи ходили.
Медсестра устроила нам экскурсию на лечебные грязи. Лора начинает подготовку к Дню Нептуна.
Утром я побежал к Меседре (Я забыл сказать, что это тётя посоветовала, поведав, что это похоже на испанское имя, а медсестра была смуглая, как женщина средиземноморья). Мама послала на процедуру, что бы от лечения был эффект. так она это сформулировала. В этот раз всё прошло молниеносно. Я сбросил шорты, сам откатил головку и Меседра быстро нанесла мазь.
— Готовы к грязям? — спросила она, когда я натягивал шорты. И продолжила:
— Они уже сделали то, что я им говорила?
А говорила она следующее. Когда мы, после вчерашней процедуры, пришли в комнату, там обнаружили приехавшую тётю. Ей, видать, мама уже рассказала об угрозах Меседры и тётя предусмотрительно отошла к дальней кровати.
— Так девочки — начала Меседра — грязь эта лечебная, целый комплекс болячек излечивает. Но состав интересный. Волосы, куда ляжет, склеивает, трудно отмыть. Поэтому, покороче подрежьте или совсем уберите. Под мышками тоже.
Потом дала тёте бритвенный прибор. Это мама выполнила своё обещание и поговорила с Меседрой по поводу тётиного бикини. Наш экскурсовод ещё добавила:
— Пойдём после обеда. Сегодня не так жарко. Да и людей, в это время там уже не будет.
Основываясь на этих словах, мама и тётя решили с утра устроить стирку, а заодно и себя подготовить.
Когда, я пришёл утром с процедуры, женщины уже выходили из комнаты. В руках сумки с бельём и моющими средствами. Мне достались полотенца.
Возле душевых нас ждала Меседра и направила в душевую для персонала, сказав, что там удобней для стирки и до обеда никого не будет, а также, что слесарь предупреждён. После чего удалилась, сославшись на занятость в медпункте.
Я уже был знаком с этой душевой, а мама и тётя отметили, что здесь действительно удобней, отдельные вешалки и широкие лавки в моечной. Женщины решили сразу заняться собой, а потом уже стиркой.
Я первый разделся и прыгнул под струю душа. Вода ещё не успела хорошо прогреться, но всё равно была приятная. Потом вошла тётя и следом мама. Мама сразу же взялась за ножницы и начала под расчёску подрезать волосики на лобке, хотя у неё, после дома, ещё и не отросли. А тётя, которая вечером не попала в душ, устала с дороги и рано уснула, устроила себе настоящую баню. Пока мама занималась лобком, я тёр тёте спину.
— Попу и ноги ниже тоже намыль — попросила тётя.
— Мама обижаться будет — ответил я, вспомнив вчерашний случай с Меседрой.
— Со мной не будет — заверила тётя. Когда я мылил ей попку то давил мочалкой осторожно, вспоминая её обгоревшее тело. С ногами был уже смелее и тут услышал голос мамы:
— Сынок, подойди сюда.
Я подумал, что мама будет ругать меня за то, что тёте попку мыл, но мама протянула мне бритвенный станок и спросила:
— Поможешь? Не забыл уже?
Я не ожидал такого вопроса и просто пожал плечами, а мама прыгнула под душ. Выйдя, из под душа, намылила волосики и поднявшись на лавку, стала передо мной лобком прямо к лицу. Я отлично усвоил первый урок и начал подправлять мамино бикини. Тётя рядом смывала пену и удивлённо смотрела на нас. Видно было, что не от меня, не от мамы она не ожидала ничего подобного. С маминым лобком я справился довольно быстро, так сказать, со знанием дела Треугольничек получился на славу. Даже тётя сказала, когда мама смыла мыло с волосков:
— Ты смотри какая красота. Я даже не думала, что такое возможно.
Мама начала вытираться, а тётя по её совету начала укорачивать волосы под расчёску. Но у неё плохо получалось и она уже начала сердиться:
— Может грязь и не такая агрессивная — тётя явно желала, чтобы её пожалели.
— А ты парикмахера попроси — то ли в шутку, то ли в серьёз отозвалась мама.
Тётя посмотрела на меня взглядом, который не давал усомниться в том, что она настроена серьёзно. Я пожал снова пожал плечами:
— А мама разрешит? — спросил я не понятно у кого.
— Мама разрешит» — услышал я, её, голос и дальше:
— Кто же ещё своей любимой тёте поможет?
Меня её слова немного напугали: «Неужели она, что-то знает?». Но тут же успокоил себя — мама такая веселушка.
А тётя, тем временем, не дожидаясь от меня ответа уселась на лавку и проговорила:
— Я не хочу стоять, как твоя мама. Может я прилягу на лавку и тебе удобней будет?.
Я согласился, что так будет действительно лучше.
Она улеглась на лавке на спину, вытянув ноги и положив руки под голову. Волосы и грудь, интересно так, торчали вверх. Я принялся за стрижку. Надо сказать, что волосы её я уже видел и не раз, но стрижка воспринималась мной с интересом и я активно взялся за ножницы. Мама с искоса наблюдала за нами, занимаясь стиркой. Она не одевалась и смотрелась очень привлекательно.
Я окончил стричь лобок, но длинные волосы были зажаты ногами и сказал:
— Тётя. Там дальше длинные, может ты сама?
Тётя, не спеша, раздвинула ноги и опустила их по обоим сторонам лавки.
— Так пойдёт? — спросила, но я немного оторопел.
— Обрезай смелей. У тебя хорошо получается — бодрящим голосом подзадорила тётя.
Я осмелел. Так как расчёской было не совсем удобно, я отложил её и начал пальцами оттягивать волосики и осторожно обрезать их. Я работал ножницами и вспоминал, как гладил эту, чудесную киску, дома, когда фотки рассматривали. От этого дружок пришёл в движение и я закинул, ногу на ногу, прижав его. Через несколько минут стрижка была окончена. Тётя приподнялась и глянув на низ своего живота не могла передать восторга:
— Чудненько просто. Как аккуратно, красиво — и она начала гладить волоски опуская пальцы ниже, пока не коснулась лавки. И тут её глаза блеснули и она, как-то по детски сказала:
— А я, вот, сейчас всё удалю. И буду как ты. Бриллиантовый ты наш.
Она живо подхватилась и быстрей к душу. Постояв немного, выскочила и начала намыливать лобок. Потом взяла станок, прополоснула под струёй воды и начала выбирать место где бы присесть. Но моечная была не так велика и тётя в конце концов пристроилась в углу, на солнышке:
— Что бы лучше видно было — сказала, глядя на меня и немного раздвинув ноги, принялась снимать волосы с лобка. Я даже удивился, как ловко у неё получается. В голове проскользнула догадка — тётя ведь турист, а они народ смекалистый и умелый. А она, покончив с лобком, привстала и принялась за щелочку. Я хотел отойти, но тётя вдруг заговорила, явно обращаясь ко мне:
— Вот. Опять бледная, не загорелая кожа. Что? Снова обгорать?
Я понял, что можно и не уходить. А станок уже мелькал у тёти в промежности, всё больше и больше оголяя щелку. Я смотрел не отрывая глаз, а она догадалась и косила на меня своим волшебным глазом. Я уже поймал один стоячок, а сейчас, когда представил, что я работаю станком у тёти между ног, мой дружок снова подпрыгнул и зафиксировался второй раз, правда не так сильно. Тётя не пропустила это мимо глаз и мягко сказала, повернувшись ко мне боком:
— Присядь просто или маме пойди с бельём подсоби.
— Мне пока помощь не нужна, а вот нашему, как его там, о … Ихтиандру надо бы под душ прохладненький — услышал я голос мамы. Я посмотрел на неё, а она кивнула в подтверждение своих слов. Я послушно отправился под струю и сквозь шум воды услышал, как мама говорила тёте:
— Не надо бы, так откровенно. Он уже многое понимать начинает, но держится молодцом. У другого наверное и не опускался бы.
Тётя оканчивала своё дело и согласно кивала. Потом отложив станок, подошла к душу и виновато глядя на моего дружка начала смывать остатки мыла. Потом пошла на показ к маме. Та восхитилась:
— Красота. Слушай может и мне так сделать?
— Не язви — тётя не могла поверить, что она говорит правду.
Дальше активно принялись за стирку. Я помогал выкручивать и складывать бельё. Вскоре, мы окончили и одевшись, пошли развешивать стирку. Так, незаметно, подошло время обеда. А пообедав, усталые и довольные неожиданно задремали. Разбудил нас стук в дверь. Меседра была немного недовольна. Оказывается она уже ждала нас возле медпункта. Пришлось извиняться и быстро собираться.
Через десять минут были готовы. А ещё через пятнадцать были возле камней. Здесь немного передохнули. В купальники не переодевались. Меседра сказала. что они не понадобятся. Я, конечно же, разделся и побежал в море.
Нырнув пару раз, я увидел, что женщины машут мне. Пора идти.
Меседра была права. Никто нам, по пути, не попадался.
Наконец пришли. Меседра сразу же начала вводить нас в курс дела.
— Можно пойти подальше, в море, и там натираться, но в воде это не удобно. Я вот ведёрко с собой прихватила. Сейчас, мы, с кавалером, пойдём и наберём грязи и на берегу разотрёмся. Вы, пока раздевайтесь, а мы уже готовы — и она сбросила платье, под которым ничего не было. Я заметил, что треугольник у Меседры стал аккуратней и меньше.
Мы пошли в воду и пройдя метров пятьдесят, прибыли на место.
— Держи ведёрко, а я буду набирать. Я просто знаю с какой глубины лучше- сказала Меседра и приступила к наполнению ведра. Через несколько минут мы тащили грязь на берег. Ведро было не лёгким и Меседре стоило труда возится с ним. Я как мог помогал и этим заслуживал её одобрительный взгляд.
Нас, похоже, заждались. Мама с тётей расстелили коврик и расположились на нём. Меседра вытащила из сумки два листа клеёнки и расстелила одну из них на песке. Затем взяв ведро высыпала на неё грязь.
— Итак. Первая пара приступает к процедурам. Остальные за грязью — начала давать указания Меседра и продолжила:
— Я думаю по старшинству. Мама остаётся с …
— А у меня персональный помощник — уверенно перебила мама и посмотрела на меня. Меседра была не против, но даже в противном случае, это на решение мамы не повлияло бы.
Меседра посмотрела на тётю и сказала:
— Ну, что? Пойдём. Поможешь, раз кавалера охмурили.
Дальше дала указания по грязи:
— Натирайтесь равномерно. Начинайте с ног и так выше и выше. В щелку и под шкурку не засовываем. Ну мы не долго — и кивнула тёте в сторону моря.
Та встала и быстро сбросив халатик на коврик, зашагала за Меседрой. Она тоже была без трусиков. Я посмотрел на маму — неужели и она, под сарафаном, без ничего? Так оно и оказалось. Мама встала, сбросила сарафан и предстала голенькой.
Она подошла к грязи, посмотрела на меня и сказала:
-Можешь приступать. Давай как сказали. С ног и выше.
Я активно начал намазывать грязь на тело мамы. Намазал икры, колени, а когда мазал бёдра возле попы, мама, держа руки на талии, сказала:
— Три смелей. Не останавливайся. Грязь быстро засыхает. Если дотронешься до … знаешь до чего, ничего страшного. Смоем потом.
Я послушал и не осторожничал больше. Несколько раз я прикасался к волосикам и даже чувствовал щелку. Мама, как мне показалось, немного вздрагивала при этом, но ничего не говорила. Потом она развернулась и попросила и спереди намазать. Я добросовестно выполнял поручения и дошёл уже до груди, намазав и попу и лобок, как появились тётя с Меседрой. Они весело при этом разговаривали и вообще вели себя как заправские подруги. Меседра вывалила содержимое ведра на вторую клеёнку и подошла к нам с мамой.
— Специалист, нет слов. А теперь иди тёте помоги, а я с здесь окончу — и Меседра начала быстро размазывать грязь по плечам, рукам мамы.
Тётя, в отличии от мамы решила мне помочь. Брала грязь и растирала на животе руках, ну где доставала, я же быстро натирал ноги и попку.
— Тебе уже не болит? — спросил я, имея ввиду последствия неудачного загара, хотя следов его не было видно.
— Да нет. И твоя Месе … — тётя запнулась.
— Меседра — поправил я.
— Да. Сама придумала и уже забыла. Она сказала, что эта грязь и при ожогах помогает.
Я окончил спину, а тётя намазывала грудь и бока. Увидев меня без дела, живо распорядилась:
— Бери побольше, в руки и лепи на ноги спереди.
Я активно принялся намазывать и дошёл до лобка и тут тётя выдала такое, что ввело меня немного в замешательство.
— Возьми в ладошку грязь, приложи мне между ног и разотри, до пупка — уверенно сказала она, но я явно был не готов к такому повороту.
— Не бойся, ничего туда не попадёт. Я сожмусь.
Я не понял, как это сожмусь, но уверенный тон тёти сделал своё дело. Взяв грязь в правую ладонь, я прикоснулся у неё между ног и начал растирать там и выше по лобку. У неё он был бритый и грязь ложилась очень хорошо. Я посмотрел на маму, боясь её осуждения, но она уже занималась Меседрой, намазывая ей спину. Обе на нас даже не смотрели.
— Убери лишнюю грязь с писи. Размажь её там, до попы — попросила она. Такая просьба, меня удивила, но надо сказать, что тёте я подчинялся бесприкословно и я снова, запустив ладонь между ног, размазал грязь до ягодиц. Я почувствовал напряжение мышц на её промежности. Это тётя выполнила обещание, которое прозвучало у неё как сожмусь.
— Всё массажист? — спросила. Я показал руки и кивнул.
— Расслабляюсь — как-то безразлично сказала тётя и взглядом показала мне вниз. Между ног образовалась интересная бело-розовая щелочка. Меня поразила тётина находчивость. Всё тело в грязи, а щелка чистая.
— А ты маме скажи, как это делается — посоветовал я ей.
— А … И сами знают.
Тут я услышал голос мамы:
— Вот. Сестричка уже готова. А нам помощница нужна — помахала мне, приглашая к ним поближе. Я посмотрел на тётю, а она мазнула меня пальцем, по носу и спросила:
— Может сами справятся, а я тебя намажу?
Но мама, похоже услышала и ответила:
— Иди подругу домажь, да и она тебе кое-что подправит. А это — она кивнула на меня — Моя добыча.
Мне смешно стало. Я вспомнил мультик «Маугли» и сравнил Маму с Шерханом.
Тётушка покорно пошла к Меседре. Та попросила её ещё раз намазать поясницу.
А мама подошла ко мне и ласково спросила:
— Может ты сам хочешь? Или, чтобы тётя?
— Нет. Почему? У тебя руки ласковые — сказал я честно.
— Спасибо за доверие — и мама начала обволакивать меня грязью. Процесс проходил быстро. Я то, по площади тела был намного меньше любой из моих женщин. Меседра и тётя окончили обмазывания и я их с трудом узнал. Лиц их видно не было, только очертания и блестящие глаза да белозубые улыбки. Они подошли и с явным интересом рассматривали, как мама формирует из меня негритёнка. А она как будто уловив мои мысли, сказала:
— Ещё пару штрихов и чертёнок будет готов.
Польщённый таким групповым вниманием, я и не заметил, как дружок поднялся.
Зато мама, как ни в чём не бывало, продолжала процедуру.
— Возьми и зажми кулачком кончик писюнчика (мама часто, имея ввиду мой член, говорила это слово, в отличие от тёти и Меседры), а я его в грязь закутаю.
Я выполнил то, что сказала мама. Она обмазала яички и прутик и посмотрела на тётю и Меседру. Те, согласно, закивали. Мама, ещё раз, опустила ладони в грязь и стала намазывать мне щёки, лоб, шею. Наконец я был готов. А тётя мне ещё и рожки из волос на голове соорудила. Она и Меседра начали смеяться, с мама с улыбкой, кивнув на дружка, сказала:
— Кулачок убирай с кончика.
Я убрал. Мой дружок по прежнему стоял и на чёрном фоне ярко выделялась белёсая полоска на его конце.
— Это что бы грязь под шкурку не попала — осведомила меня мама, натирая себе лицо чёрной жижей. Я же, в свою очередь, обратил внимание на розовые щелки женщин, не тронуты грязью.
А тётя уже подзывала меня ближе к сумкам. Я послушно приблизился. Она достала из сумки зеркальце и подставила мне. Оттуда посмотрел, прямо на меня, черномордый и рогатенький тип и если бы , я не знал, кто он, то, наверняка, испугался бы.
Ещё одна странность, мой членик так и стоял смирно, не опускался. Может грязь подействовала. Подтверждением этому были слова Меседры, которые она произнесла маме и тёте, глядя на мой стоячок:
— А мне, местные, постоянные ходоки сюда, говорили, что мужчинам , эта лепня, очень даже полезна.
Потом мы ходили по берегу, слушая лекции Меседры, о свойствах различных грязей. О том, что процедура включает в себя полное высыхание и несколько часов после этого нельзя мыться мылом и мочалкой. Через некоторое время мама с Меседрой, начали потихоньку чесать лобки и ниже. Это, как сказала тётя, грязь начала волосы клеить. Зато мы, с тётей, чувствовали себя великолепо.
Мы ещё походили, пока Меседра ещё раз нас огорошила. Я сильно захотел по маленькому и не спрашивая ни у кого, отстал от женщин и повернувшись принялся за дело. Надо сказать , это было не совсем легко. Членик ещё топорщился. Меседра увидев меня, хлопнула себя по бедру:
— Ой девочки. Забыла сказать. Если захочется пипи, то не держите. Это грязь провоцирует выход воды.
— Я уже терплю из последних, когда мыться будем? — не сдержалась мама.
— И я — поддержала её тётя.
— Девочки. В воду ещё рано. Нет никого. Садитесь — она посморела по сторонам — Вот, где Ихтиандр пометил.
Мама, с тётей, прошли около меня и уселись недалеко от моей метки. Тут же я услыщал характерный шелест и отвёл взгляд, хотя этого от меня и не требовали. Я снова посмотрел. Было интересно и весело наблюдать, как они привстали и начали подёргивать попами. Мама сидела боком ко мне, а тётя спиной и я лицезрел, как стряхиваются капельки с её щелочки. Такого, я ещё не видел. За этим зрелищем не заметил, как и Меседра присела и тоже, с шумом, сделала своё дело.
— Та-ак. Отлично, девочки и мальчики. Теперь ещё немого и в море.
Это немного, длилось не мало. Наконец наш славный лекарь и экскурсовод, дала отбой.
— Ни мочалки, ни тем более мыло не применять — напомнила она. Мы, с радостью помчались к морю. Было весело. Помогали друг другу отмыться, брызгались, тётя визжала, когда Меседра взялась её, как она сказала, драять. Я смывал у мамы, шею, плечи, спину. Когда мама привстала, принялся за попку. А рядом, с весёлым смехом и криками, дурачились подружки. Когда я бросил на них взгляд, тётя смывала грязь с грудей Меседры и делала это, явно, не без удовольствия.
И вот, из чертей, превратившись в людей, вышли на берег. В водичке мой дружок упал и мирно колыхался при ходьбе.
— До конца вашего отъезда, можно будет ещё раз сюда прийти. А сегодня, до вечера в душ не ходите. Хватит, пока и моря — напомнила Меседра.
— Только внизу побриться надо — сделала вывод мама.
— И горшки с собой взять — поддержала её тётушка. Все прыснули смехом.
А вскоре, пошли обратно. Мама сразу накинула сарафан, а мы, втроём, ещё долго шли по берегу голыми, я рядом с мамой, а тётя с Меседрой позади. Я оглядывался на них. Они шли близко друг к другу и о чём-то увлечённо разговаривали. Потом вообще взялись за руки. Когда я последний раз, украдкой оглянулся, Меседра обняла тётю за талию, а другой поправляла у неё волос возле уха. Я и предположить, в то время не мог, в силу своего упрощённого детского восприятия, что это было начало красивой, честной, откровенной женской любви. Но вдали показались силуэты отдыхающих и тётя с Меседрой быстро оделись, а на меня, что-то напало. Мне совсем не хотелось одеваться и я готов был голышом идти до самого пансионата, но мама не разрешила.
Денис Донгар
О мальчишке-натуристе
3 222
Загрузка...
