Смеркало. Я прогуливался по парку после игры в боулинг с друзьями, и невольно погрузился в размышления о недавних событиях. Недавно я расстался со своей женой Патрисией. В тот день я узнал о ней её тайну, которую она хранила от меня долгие годы, вечером у нас случился скандал и во вспышке гнева, я сказал ей, что не хочу больше видеть её. Дома я тогда ночевать не стал и отправился к другу, а на следующий день, когда вернулся домой, чтоб переодеться перед уходом на работу и взять кое-какие документы, я увидел, что Патрисия собрала некоторые свои вещи и сама покинула наш дом.
С того времени прошло два месяца. Сначала я был ещё зол на неё, и даже не пытался связаться с ней, а потом работа отвлекла, то важные собрания, то несколько командировок, а по приходу с работы домой, я в основном просто уваливался отдыхать. И я даже как-то перестал думать о своей пассии, и только друзья иногда, когда звали развлечься немного по пятницам в основном, спрашивали, что да как, и почему я не с Патрисией. Но я по натуре не был любителем выносить сор из избы, и каждый раз придумывал для них разные отговорки.
И вот, когда я проходил по тропинке парка, я услышал, как где-то недалеко, почти рядом, какие-то хулиганы пристают к какой-то девушке. Я конечно не был городским героем, но и пройти мимо, когда кто-то нуждается в помощи я тоже не мог. На обочине я нашел какую-то палку, вооружился ею, и направился в сторону криков, громыча при этом угрожающе, я пытался отогнать негодяев от жертвы.
Их было только двое, и те щупленькие, но у одного в руке был карманный ножичек, которым он и грозил несчастной девушке. И как только я заметил, в свете уличного фонаря, небольшое лезвие почти у горла девушки, я тут же стал кричать, что я офицер полиции и чтоб они бросили своё оружие. К счастью это подействовало, и мелкие бандюки бросились в разные стороны, быстро скрывшись в темноте, только пятки их засверкали. Но гнаться я за ними не стал, я был рад, что опасность прошла, и направился к перепуганной девушке, чтоб узнать, всё ли у неё в порядке, и не успели ли её поранить.
Однако я был крайне удивлён, когда подошел поближе. Под капюшоном нейлоновой куртки, я рассмотрел лицо Патрисии. Она всё ещё продолжала пыхтеть от страха и ругалась негромко, но увидев меня тут же замолчала, изобразив искреннее удивление.
— Патрисия? – вылетело из моего рта.
— А ты что тут делаешь? – немного недовольным тоном спросила она в ответ.
— Вот тебе и благодарность. – я был немного ошеломлён, но в то же время и рад, что с ней ничего плохого не случилось.
Да, я всё ещё помнил, что она скрыла от меня печальный момент в её жизни, но вместе с этим, я прожил с ней уже почти десять лет вместе. Детей у нас правда не было, у Патрисии были с этим проблемы, и она никак не могла забеременеть. Мы столько раз старались, столько врачей объездили, что я уже со счёта сбился.
И два месяца назад, когда к нам приезжала её младшая сестра со своим мужем, все мы тогда изрядно выпили, и Клер, по пьяни проболталась, что ещё до знакомства со мной, Патрисия уже была однажды беременна, но с тем парнем у неё не сложилось, а ей нужно было заканчивать учёбу, и Патрисия решилась на аборт уже на значительном сроке беременности. Это и стало причиной того, что в последствии она никак не могла завести ребёнка.
Для меня эта правда стала страшным ударом. Она могла хотя бы рассказать мне в чём причина, и какую глупость она совершила в молодости. Между нами началась ссора, родственники жены при этом культурно по-тихому улизнули из дома, словно их и не было там. А вот наш разговор с Патрисией закончился скандалом и тем, что мы разбежались.
Да, я до сих пор не мог забыть этого, но глядя на неё сейчас, когда она была в такой опасной ситуации, я понял, что во мне всё ещё полыхают к ней тёплые чувства. В глубине души я был рад, что с ней всё в порядке, и предложил ей выпить вместе чашечку кофе в кафе неподалёку.
Уже за столиком, между нами завязался разговор, начал я вопросами с того, как она попала в такую ситуацию, и Патрисия ответила, что возвращалась от подруги в свою квартиру, которую она временно снимала. Потом она поделилась со мной, что понимает мои чувства, и соглашалась, что сама допустила эту ошибку, не рассказав мне сразу, но и прощения просить за это она не стала, намекая, что это только её дело.
Пока мы сидели в кафе, начался дождь, и довольно сильный. Я предложил ей пойти к нам домой, так как он был значительно ближе, чем её квартира, и Патрисия согласилась. По дороге мы немного промокли, да что там немного, ливень был порядочный. Предложив ей сухой халат, я также достал из шкафа бутылку вина, которая одиноко дожидалась своего момента. И этот хмельной напиток вскоре снова разворошил наши прежние чувства, и вечер закончился бурным проведением времени в постели.
Проснувшись утром, я не знал что чувствовать, радоваться ли, что помирился с женой, или корить себя, за то, что поддался эмоциям, и снова расплылся в её объятиях, после того, как она столько времени кормила меня ложью. Я повернул к ней голову, Патрисия ещё спала, сладко причмокивая, и запутав свои пальцы в волосах. Это зрелище в тот момент было таким милым, что я решил оставить эту бурю в прошлом, и теперь уже по-другому смотреть на наше с ней будущее, и искать решение наших проблем.
С той ночи прошло несколько дней. Она осталась у меня, я не хотел, чтоб она и дальше жила в каком-то клоповнике, и похоже её это искренне радовало. Наши чувства возобновились, и Патрисия иногда смотрела на меня таким взглядом, словно котёнок, получивший лакомый кусочек. Меня это даже немного забавляло, и я уж действительно настроился на то, что наша жизнь начнётся с нового листа.
Но как-то я отправился в кухню, чтоб налить себе ещё сока, и ещё с коридора услышал, как Патрисия с кем-то говорит по телефону, при этом она старалась говорить тихо, словно боялась, что её услышат.
— Нет. Нет, я сказала. Ты не можешь так поступить. Я же сказала, чтоб ты не звонил сюда больше. – эти слова я успел услышать, прежде, чем она положила трубку.
Я сделал громкий шаг через порог, но Патрисия всё равно вздрогнула увидев меня за своей спиной. На мой вопрос, кто ей звонил, и что хотел, что так её расстроил, она явно не желала отвечать, и стала бормотать какие-то бессвязные фразы, мол это её подруга, и что та с ней просто поругалась. Но я-то за эти годы уже успел её изучить, и усадив её за стол, поставил перед ней вопрос, что она не встанет, пока начисто мне всё не расскажет.
— Ну… Я не знаю… Джереми, я просто не хотела снова вносить раздор в нашу семью. Просто после того, как мы расстались, я через некоторое время встретила человека. Мы с ним сначала просто виделись, а потом… Ну ты сам понимаешь… Я ведь думала, что между нами всё кончено, ты тогда так категорично высказался… — начала она немного запинаясь. – Но мы вскоре всё равно расстались. Он оказался женатым, и как оказалось, ему просто нужна была компания на вечер… Я рассталась с ним. Сказала, что мы больше не можем видеться, но он всё равно продолжает иногда звонить мне и просит о встрече… словно преследует меня…
И снова с её стороны ложь. Снова она умолчала от меня грешный поступок. Хотя её можно понять, я ведь тогда действительно послал её на все четыре стороны. И я решил на этот раз не действовать импульсивно, а для начала разобраться во всём. Однако больше ничего стоящего Патрисия мне не сказала, она даже не знала где живёт тот тип, с которым у неё было несколько свиданий, ведь встречались они каждый раз у неё.
У меня было только имя: Том, и описание его внешности, но это мне мало о чём говорило. Он мог сказать ей и не настоящее имя. Однако в тот вечер он нас больше не беспокоил, а мне на следующий день нужно было на важное совещание, и я решил, что займусь этим вопросом позже.
На следующий вечер, в очередную пятницу, мой друг Саймон, как обычно позвал меня на небольшие посиделки в кабаке. Не смотря на свой возраст, Саймон всё ещё оставался холостяком, и любил потусоваться, и он не всегда принимал, что семейная жизнь проходит немного иначе. Но он был моим другом, мы дружили уже на протяжении многих лет, и я принимал его таким, какой он есть.
Встретившись с ним уже на месте, мы начали свою обычную болтовню. Но потом Саймон всё же заметил, что я чем-то озадачен, и прилип ко мне, как банный лист, чтоб я наконец-то поделился с ним своими горестями. Но я поведал ему только, что снова помирился с женой, а теперь от неё не отстаёт бывший поклонник, и я намерен с этим разобраться.
— Ситуация у тебя, конечно. – задумчиво произнёс Саймон, потягивая пиво из кружки. – И что ты думаешь с этим делать.
— А что ещё? Если не прекратит, то как минимум заявлю на него в полицию. А если увижу его около своего дома, то он пожалеет, что вообще сунулся в мою сторону. Не могу понять, чего нужно ещё этому Тому. Он ведь и так женат. Ему жены что ли мало? – рассуждал я вслух.
— Том, говоришь? – произнёс Саймон, словно что-то знал. Я особого значения этому не придал, поскольку мы оба уже были немного навеселе, и мне просто могло что-то показаться. А потом Саймон вообще резко перешел на другую тему, и стал делиться своими обычными мелкими успехами.
Мы погуляли не долго. Возвращаясь домой пешей прогулкой, я ещё издали заметил, что около нашего дома, какой-то мужик в требовательном тоне разговаривает с женщиной, и готов даже руки пустить в ход. Было уже темно, и сначала я видел только их силуэты, но чем ближе я подходил, тем больше убеждался, что эта женщина – моя жена, а тот тип видимо и есть, так званный Том.
Я тут же ускорился, и через мгновение уже был около них. Без лишних разговоров, я тут же скрутил мужику руки и повалил лицом вниз на асфальтовую дорожку.
— Ты в порядке? Это он доставал тебя? – спросил я, повернув лицо к жене.
— Это кто ещё кого доставал? – промычал мужик, продолжая дёргаться. – Да это она хочет меня до последней нитки обобрать. Утверждает, что беременна от меня. А ты вообще кто такой? – вдруг остепенился он.
Меня конечно привели немного в ступор его слова о том, что Патрисия беременна, но я продолжал крепко прижимать его, и одновременно пытался понять, кто же мне на самом деле лжет. Я вопросительно посмотрел на жену, и она тут же стала отнекиваться, и кричать, что он всё выдумывает, только для того, чтоб мы с ней опять поругались, мол таким образом он пытается отомстить за то, что она его бросила. Проговорила она это так быстро, что я не успел и встречного вопроса задать.
С одной стороны она могла говорить правду, ведь уже столько лет у нас с ней не получалось сделать ребёнка. Но с другой, она уже не первый раз лжет мне, и это склоняло меня к сильным сомнениям. Я поднял мужика буквально одной рукой за шиворот и припёр к ограждению. Схватив его за воротник и хорошенько трусонувши, я начал требовать от него объяснений.
— Да, мы встречались несколько раз. А потом она пришла ко мне прямо к офису, стала тыкать какой-то бумажкой в руке, и утверждала, что беременна, и хотела, чтоб я оставил свою семью, и полностью её обеспечивал. А сегодня я пришел к ней, потому-что она сама позвонила мне днём, и угрожала, что расскажет всё моей жене, и устроит настоящий скандал. Слушай, мужик, я конечно не знаю, что между вами тут, но мне такая истеричка точно не нужна, тем более лгунья. И с женой я не собираюсь разводиться.
— Ах ты ж подлец… — тут накинулась на него Патрисия, с безумным выражением на лице, словно у неё из рук вырывают главный приз. – Да, Джереми, это правда. Я беременна. Я ж не знала, что мы с тобой помиримся, вот и хотела, чтоб он обеспечил хотя бы моего ребёнка…
Я словно в дурдом попал, каждый пытался отстоять свою точку зрения, и каждый винил другого во лжи и подлости. А тем более эта беременность. Как она вообще могла случиться, если у Патрисии были проблемы с этим? Но и слушать их бредовые и безумные высказывания мне больше не хотелось. Чтоб немного разрядить обстановку, в первую очередь с себя, я с размаху двинул Тому по челюсти, от чего тот сразу же кровавой юшкой умылся, как минимум за то, что он посмел явиться около моего дома.
— Да хватит. – крикнул он, сплёвывая тёмно-красный сгусток. – Ты что её веришь? Да она никак не может быть от меня беременна, потому-что я бесплоден.
Я даже замер замахиваясь во второй раз, и снова повернулся к жене. Теперь на её лице было не только негодование, но и отчётливое выражение испуга, словно её готовили к каторгам времён инквизиции. Я же смотрел то на неё, то на Тома, в глазах которого проблескивала надежда на то, что я оставлю его в покое.
— Ты лучше спроси её, кто на самом деле может быть папаша. Может тот, с кем я застукал её, когда мы виделись у неё в последний раз? На последнем свидании, так сказать…
Глаза Патрисии округлились ещё больше, и она чуть не поперхнулась, пытаясь выкрикивать свои очередные отговорки, но я её уже не слушал. Мне честно говоря было уже всё равно в тот момент, кто прав, они достали меня оба. Сначала мне нужно было разобраться с пришедшим, и я снова со всей дури стукнул гостя по челюсти, от чего тот буквально свалился с ног, а потом крикнул ему, чтоб он не приближался больше к нашей семье, иначе это будет последним, что он сделает в своей жизни. И пока он ковылял по тротуару, придерживаясь за заборчик, я крепко схватил жену за руку и потащил в дом, хоть она и пыталась ещё брыкаться, и вопила, что ни в чём не виновата, я всё же повёл её для дальнейшего, но уже не такого милосердного допроса.
Войдя в дом, я буквально бросил её на диван, и сразу же, чуть не крича, начал требовать от жены, чтоб она рассказала мне всё с самого начала, что вообще происходит, и что это за история с беременностью.
— Клянусь тебе, я действительно беременна. – отвечала Патрисия уже со слезами на глазах. – Я узнала об этом, когда мы с тобой уже разошлись, но и с Томом в то время я уже встречалась. Вот и подумала, что ребёнок его, что возможно проблема была не во мне, а в тебе, или может у нас просто какая-то несовместимость…
— Какая несовместимость? Мы же с тобой вместе к доктору ходили, и он проводил анализы для нас обоих. Ты прекрасно знаешь, что со мной точно всё в порядке. Ты ещё с кем-то путалась? Этот Том сказал правду? – понимая, что жена продолжает мне нагло лгать, я уже начинал терять всякое терпение, и дальше посыпал в её адрес кучу ругательств.
Патрисия ненадолго замолчала, подождав пока я немного выплесну свой гнев, а потом посмотрела на меня так многозадачно, словно её осенило.
— Слушай. Если не он отец, значит это точно твой ребёнок. Мы же были с тобой перед тем, как разошлись. Может действительно время прошло, или лекарства наконец-то подействовали? Или просто чудо случилось… Это же так прекрасно, Джереми. У нас будет ребёнок… — Патрисия в конце даже отчаянно улыбнулась.
Я аж присел на стул, более безумной версии я сегодня не надеялся услышать. Нет, ну где-то в глубине души надежда на то, что у нас всё же получится, конечно была, но так резко, и при таких обстоятельствах. Я даже начал думать, что и нет вовсе никакой беременности, а Патрисия просто придумала всё это. Сначала для того, чтоб охомутать Тома, а теперь оправдаться передо мной. Но что она тогда собиралась дальше с этим делать? Ведь я-то увижу, что живот не растёт. Устроит какой-нибудь несчастный случай, и будет плакаться мне, что потеряла ребёнка?
— Поехали. – сказал я, подойдя к ней. Да, у меня возникла мысль, что для того, чтоб узнать всю правду, нужно отвезти её в больницу немедленно, и без всяких отлагательств провести все необходимые тесты и анализы. Я даже сам для этого выбрал больницу, ту в которую она ни разу не обращалась, однако я был наслышан, что врачи и оборудование там были хорошие.
Патрисия естественно начала увёртываться, и попытаться избежать этой поездки, но я был решителен. Дать ей пощёчину для успокоения я не мог, ведь если она действительно была беременна, то я никак не хотел навредить ребёнку, даже если он не мой. И я просто легонько скрутил ей руку, так только чтоб она не могла от меня вырваться, и вскоре мы уже ехали по направлению в медицинское учреждение.
Её тут же оформили в палату, и доктор приступил ко всем необходимым манипуляциям. Меня просили подождать в коридоре, но я настоял на том, чтоб присутствовать, и убедиться в том, что моя жена сказала мне правду. Кажется доктор понял меня без лишних слов, и разрешил остаться. Но я скорее хотел просто проследить, чтоб Патрисия не стала уговаривать доктора подыграть ей, разыгрывая перед ним жертву.
Вскоре все анализы были сделаны, и доктор подошел ко мне с планшетом в руках. Его вид был слегка озадачен, ведь я предварительно сообщил ему, что ранее у жены наблюдались проблемы, и мы долго не могли завести ребёнка.
— Ну что, доктор? – не терпелось мне.
— Ну что я могу вам сказать? Ваша жена действительно беременна. Но тест на отцовство делать пока ещё слишком рано. Если она действительно забеременела с таким трудом, то любое вмешательство на ранней стадии, может повредить ребёнку.
Вторая половина его речи конечно же огорчила меня, ведь я хотел сразу же расставить все точки над «и». Видимо придётся подождать. Я сделал глубокий вдох и поблагодарил доктора за его заботу, а потом направился в палату к жене. Она тут же засыпала меня вопросами, виделся ли я с врачом, и что он сказал. Я честно признался, что он подтвердил беременность, но остаётся открытым вопрос о том, кто является отцом ребёнка. Ведь я не мог забыть слова Тома, что он с кем-то застал её перед расставанием. И кто этот тип, мне может рассказать только Патрисия. Но и это теперь было сделать не так уж легко, ведь доктор настоятельно рекомендовал, что ей категорически нельзя волноваться, а тем более испытывать стресс, а от моих допросов, она его точно получит. Похоже, что мне придётся самому как-то расследовать это.
Мы приехали домой. Я старался поменьше общаться с женой, ведь злость и обида за её поступки, всё ещё бушевали во мне. У меня даже возникала мысль, чтоб снять её отдельный домик, недалеко от нашего, лишь бы не быть с ней вместе. Но с другой стороны, если ребёнок всё-таки действительно окажется мой, как я потом буду смотреть ему в глаза, понимая, что я не столько его мать выставил за дверь, а сколько его, ещё в утробе. И Патрисия осталась в дома, но для неё была выделена отдельная комната.
Меж тем я всё не мог успокоиться, чтоб найти того самого типа, с которым якобы видел мою жену Том. Я даже нашел где находится его офис, и отправился с ним поговорить. Ещё издали увидев меня, он насторожился и что-то шепнул охраннику в холле. Но я тут же окликнул его, сказав, что мне нужно только поговорить с ним. На него я конечно тоже всё ещё был зол, но это в тот момент не было моей главной проблемой.
Мы остановились на ступеньках возле входа, где на свежем воздухе нас меньше кто будет слышать, и я попросил его рассказать о том дне, когда расстался с Патрисией и описать того другого мужчину.
— Да обычный тип такой, невзрачный, но глаза у него такие хитрые… — Том даже сам прищурился. – Вот так в толпе я может и не узнал бы его, но именно глаза, точно распознал бы. А что, благоверная не призналась тебе? Кажется она изменила нам обоим…
— Ах ты ж… — я немного дёрнулся на месте и сурово глянул на него, за его сарказм.
— Но-но-но. Я же просто сказал. Это ведь правда. – тут же отреагировал он, поглядывая в сторону двери, видимо готовясь позвать на помощь.
Я отступил, а ведь он действительно был прав. Вот только где мне искать теперь этого типа с хитрыми глазами? Таких у нас пол города…
Распрощавшись с Томом, я не знал, за какую ниточку мне теперь ухватиться. Чувствуя себя словно в тупике, я стал снова перебирать в голове все события, думая, что я мог что-то упустить. И тогда мне пришла в голову идея, поехать к сестре Патрисии. Жила она не так уж и далеко, в другом конце города, но она, как её сестра могла что-то знать, и я собирался поговорить с ней.
Встретила Клер меня не совсем радушно, но мне было всё равно. Её мужа дома не было, и я даже радовался, что мы сможем поговорить наедине. Я рассказал свояченице всю историю, и просил её хоть немного пролить каплю света на эту запутанную ситуацию.
— А с чего ты вообще решил, что я что-то знаю? – Клер невинно пожала плечами.
— Ну вы ведь сёстры. Видитесь иногда, знаю, что делитесь секретами…
— Ох, пропали бы эти секреты… — тяжело вздохнула Клер, видимо вспоминая тот вечер, когда проболталась об аборте сестры. – Ладно. Кое-что есть…
И Клер рассказала мне, что ещё до нашей с женой ссоры, Патрисия и в самом деле очень волновалась из-за того, что не может никак забеременеть. В традиционной медицине она уже конкретно разуверилась. А потом ей кто-то посоветовал поехать к одной ворожке, которая жила далеко за городом. Но Патрисия побаивалась ехать туда одна и потащила с собой сестру. Клер рассказала, что старая ведьма сначала долго возилась с моей женой, всё нашептывала что-то, ходя вокруг Патрисии, а потом она дала ей попить какого-то отвара, а остальное налила в бутылочку и дала с собой, сказав, что ей нужно принять это лекарство ещё два раза, пока идёт полнолуние. Также она дала ей с собой какой-то мешочек, и сказала, чтоб Патрисия хранила его и всегда носила с собой, и тогда она сможет забеременеть вскоре.
Я конечно не был поклонником всяких знахарских штучек, и вообще настороженно относился к этому. Но вдруг старуха просто дала ей какое-нибудь лекарство, которым пользовались ещё наши деды, и возможно это дало свой результат в исцелении. В другом случае я бы даже радовался этому, но пока я не буду уверен, что являюсь отцом ребёнка, я не смогу успокоиться.
— Ну а то время, когда мы с ней уже расстались. Ты виделась с ней? Ты знаешь с кем она встречалась?
— Да был какой-то Том…
— Не Том. Я о другом мужчине. Я же сказал, что у неё был кто-то ещё.
— Ах, ты об этом. – Клер неловко опустила голову в низ и немного в сторону. – Ну я не думала, что это действительно так, просто… Да, мы с мужем заезжали к ней пару раз, и в тот вечер, когда она поругалась, как ты говоришь с Томом, мы тоже там были. Но у неё уже был гость. Саймон заходил к ней. Что-то у неё с раковиной там случилось там, и он чинил ей, даже после того, как мы с мужем ушли… Неужели ты думаешь, что… Ах… — Клер аж руками рот прикрыла.
И тут меня осенило. А ведь когда Саймон прищуривался, его глаза действительно выглядели хитрыми, как у лиса. Но я бы никогда не подумал, что это он мог быть тем мужчиной. Да, я знал, что он был бабником, но чтоб с моей женой… Вот негодяй. Теперь он у меня ответит за это.
Однако я не стал выплёскивать все нахлынувшие эмоции на Клер, только поблагодарил её за помощь, и отправился искать этого предателя, который называл себя моим другом. Все негативные события, произошедшие за последнее время, накапливались во мне слоями, и теперь я был готов не просто размазать его по асфальту, мне хотелось крушить всё вокруг.
И чтоб долго его не искать, я просто позвонил ему и назначил встречу, стараясь держать свой голос ровным, чтоб тот ни о чём не догадался, и лишь свой телефон я в руке я сжимал так крепко, что чуть не раздавил его.
Через какое-то время Саймон подъехал у указанному мной месту, он даже немного удивился, ведь я позвал его на кладбище. Я стоял у могильной плиты моей матери, когда он подошел ко мне со стороны спины.
— Джереми. Я крайне удивлён такому месту встречи. Ты мне так и не объяснил, зачем встречаться именно здесь.
— Скажи мне, Саймон. – сказал я ему, не поворачивая голову в его сторону. – Ты помнишь, как мы дружили ещё с детства? Как ты приходил ко мне домой и мы играли вместе, и как моя мама готовила нам вкусную запеканку?
— О, да, я её просто обожал. – чуть не облизнулся Саймон.
— Ты тогда ещё шутя называл мою маму своей, а меня братом, ведь у тебя не было своих родителей, ты рос с дядей и тётей.
— Ну да, я помню это… Но к чему всё это? – он почесал свой затылок.
— А к тому, что вот мы сейчас стоим на могиле моей мамы, которую ты так любил, и ты скажи мне, при ней… Как ты мог так поступить со мной? Неужели тебе совсем не совестно, что ты так предал меня, а следовательно и её? – теперь я повернул голову в его сторону, и увидел, что он в недоумении смотрит на меня, видимо он ещё так и не понял о чём я, или же специально прикидывался дурачком, и глаза его при этом снова начали прищуриваться. – Я о Патрисии. Ты ведь спал с ней. Не так ли? Ты виделся с неё в её квартире, а теперь она беременна, и скорее всего от тебя.
Глаза Саймона из тонких щелей теперь превратились в круглые выпуклости, и я понял, что всё это действительно правда. Я не знаю, чего в тот момент испугался Саймон, моей мести тут на земле, или высшего суда после смерти. Но он вдруг припал буквально к моим ногам, и стал молить о прощении, что он на самом деле не хотел, просто они выпили, а потом, как говорится, бес попутал. И в тот злосчастный вечер их и застал Том. Том тогда не стал его бить, но теперь это собирался сделать я.
— За твоё предательство, я закопаю тебя тут, рядом с могилой моей матери, чтоб ты вечность молил у неё прощения, за то, что предал её сына. – я пользовался ещё и тем, что Саймон был немного религиозный, суеверный и верил в ад и рай.
Саймон стал клясться, что он оступился, но у него совсем не было злого умысла, однако я уже заносил свой кулак над его головой. Ему чудом удалось вывернуться, чтоб избежать сильнейшего удара. Я действительно хотел приложить его так, чтоб ему все мозги отшибло. Но он также быстро вскочил и бросился бежать. Я даже удивился, ведь он никогда не был трусом, и не раз встревал со мной в уличные драки, когда мы были молодыми… Может ему действительно горестно передо мной, или же просто будучи в ступоре, испугался за свою целостность и жизнь?
Я погнался за ним. Но бегать долго не пришлось. На улице в той местности ещё незадолго до этого прошел дождь, и поверхность местами была довольно скользкая. Убегая от меня, Саймон практически не смотрел под ноги, только постоянно оглядывался, и кричал, что это не его вина. И на очередном участке его короткого марафона, он поскользнулся и рухнул в свежевыкопанную могилу. Я услышал только хруст, а потом дикий вопль.
Не торопясь я подошел туда и посмотрел вниз. Саймон лежал уже с переломанной ногой, и орал от боли. Чудненько, мне не придётся даже руки пачкать об этого мерзавца. И я даже хотел уйти, чтоб оставить его там, подумать на дне могилы над своим поступком. Но оглянувшись, я не увидел никого, и понял, что его не скоро найдут в таком положении, даже если он будет орать во всю глотку.
Я не знаю, что во мне тогда переключилось, но я вынул ремень со своих штанов, и протянул ему. После нескольких усилий, я всё же вытянул его из ямы, но Саймон уже не кричал и не стонал. Он просто стал около меня на здоровое колено, и опустил голову.
— Ты был мне братом, прости, я действительно предал тебя. И я не мог признаться тебе, просто не знал, как. Если бы я только мог всё исправить…
Я поглядел на него, похоже, что человек действительно сожалел о содеянном, и в отличие Патрисии он наверное за это заслуживал прощения откуда-то сверху. Но мне всё ещё было больно. Однако я помог доставить его в больницу, кстати в ту самую, где в последний раз обследовал принудительно свою жену. Там я повстречал того самого доктора, и он сообщил, что есть один метод, с помощью которого можно определить отцовство, он менее опасен, но риск всё же есть.
Я немного подумал, и согласился, и готов был оплатить всё. На следующий день, я был там уже с Патрисией. Ей я не сказал настоящую причину визита, сказал только, что доктору нужно ещё раз осмотреть её, чтоб убедиться в хорошей сохранности ребёнка.
Ещё пару часов мне пришлось торчать в коридоре, пока я ждал результатов. Я не хотел покидать больницу, и как можно скорее узнать правду. И она оказалась таковой, что отец ребёнка на самом деле Саймон, ведь у него тоже взяли анализы для этого.
В тот миг весь мир просто помутился передо мной. Я не знал, что в тот момент делать, и на кого бросаться первым. Единственным невинным человеком в этой ситуации оставался только ещё неродившийся ребёнок. Но и его я тоже не хотел больше знать. Я подошел к Патрисии, взял её за руку и пошел в ней в палату к Саймону.
— Саймон, помнишь, ты говорил, что хотел бы всё изменить, всё исправить? – спросил я его, пока Патрисия смотрела на меня в недоумении, не понимая, что происходит. Когда Саймон кивнул, я продолжил. – Ну так вот. У тебя есть шанс. На. Забирай, и воспитывай. Ребёнок твой. И эта… тоже. – я толкнул Патрисию в сторону койки Саймона и вышел из палаты, после того, как взял слово с Саймона, что он женится на ней.
Патрисия пыталась меня догнать, стала тоже просить о прощении, и чуть не висла на моих руках. Однако я высвободил свою руку, но при этом заветный бархатный мешочек, который Патрисия повесила себе на шею, как оберег, зацепился за мою пуговицу, и в итоге разорвался. Патрисия побледнела моментально, и упала на колени над рассыпанным содержимым, причитая над ним, как над покойником. Однако меня весь этот дурдом уже так достал, что я просто развернулся и ушел оставив их позади.
С того момента прошло чуть больше пол года. Саймон сдержал данное мне слово, и они с Патрисией жили теперь вместе. Однако его натура так и осталась при нём, и теперь сама Патрисия вынуждена была терпеть его нередкие измены. Кроме того, ребёнок у ней родился очень рано, недоношенным и очень слабым. Она, как сумасшедшая кричала, что это из-за разорванного мешочка, но мне почему-то кажется, что это просто её наказание, за то, что даже когда мы поссорились и разъехались, она никак не попыталась помириться со мной, или даже просто поговорить, а вместо этого сразу же прыгнула в постель к другому мужчине, при живом-то муже.
25
Загрузка...
