Разрушив страх, пройдя сквозь боль,
Познаешь жизнь и разум свой.
Заметив зло, взяв в руки меч,
Мир поклянёшься уберечь.
Меня зовут Каин. Я – охотник…
Зловещий густой лес и нехоженая охотничья тропка при свете тусклой неполной луны – все, что я вижу на протяжении вот уже нескольких часов. Лес, проклятый лес… Как же он надоел!
Цель моего довольно долгого путешествия – неприметная с виду деревушка. Название её не важно, как и местоположение, важны люди и то, что поселилось среди них. Назову это нечто… Зверем. Пока что. Ледяной ветер пронизывает до костей, но на это внимания не обращаю. Сознание терзают тревожные мысли.
Старший охотник Филипп, обучающий меня, говорил, что убийство Зверя будет считаться проверкой моего духа и умений, которыми я овладел. Проще говоря, мне предстояло пройти Посвящение в охотники и получить положенный мне по праву серебряный крест. Мне даётся одна попытка – я не должен облажаться.
Ужасный холод начинает надоедать. Я решил сделать недолгий привал. Из неприметного кармана моего рюкзака была извлечена искусно сделанная фляга с быстро воспламеняющимся керосином. Я облил содержимым фляги наскоро собранный хворост, чиркнул зажигалкой – сухие ветки вспыхнули мгновенно. В превосходном качестве керосина я ни на секунду не сомневался.
Сидя у костра, изредка подкидывая хворост в огонь и порядком согревшись, решил проверить снаряжение ещё раз. Из ножен на поясе был извлечён мой охотничий кинжал, идеально сбалансированный, острый как бритва. Это длинное изогнутое оружие напоминало древние ритуальные ножи, раны от которых не заживали ужасно продолжительное время. Поиграв им немного, я с силой метнул его в ближайшую сосну – кинжал вошёл в дерево до ручки… Это было моё основное оружие, ведь я ещё не прошёл Посвящение – я ещё не настоящий охотник.
Не упомянул я о вещице, которой не было у других учеников на данном этапе. За определённые успехи в своём ремесле и, скажем так, своевременную помощь другим охотникам Филипп согласился переступить правила и раньше положенного срока выковал мне собственный Карательный кинжал – созданный из прочнейшей стали, покрытый тонким слоем чистого серебра этот кинжал похож на приплюснутый с боков кол. Оружие это прячется в сапоге и наиболее эффективно при нанесении одного-единственного неожиданного смертельного удара, будь то человек или зверь.
Отлично, оружие в идеальном состоянии. С собой у меня также недельный запас провизии, фляги с водой и керосином и ящик с гравировкой, о содержимом которого я умолчу… Пока что. Затушив костёр, я двинулся дальше.
Через пару минут показались огни вдали. Деревня! Совсем близко… Обрадовавшись, я не сразу увидел преследующую меня тень. Быстрая фигура осторожно пряталась за деревьями. Её движения были скоры и стремительны – я еле поспевал за ней глазами. Поняв, что обнаружена, тень скрылась из виду… Что ж, теперь Зверь знает, что я пришёл за ним. Вопрос в том, каким будет его следующий шаг?
Через несколько минут я осторожно шёл по одной из пары-тройки улиц этой деревни. Свет из множества окон отбрасывал причудливые тени.
— Кто пустит путника на ночлег? — я решил оповестить селян о своём присутствии. — Есть кто живой-то?!
Мне не нужен был ночлег, я планировал прикончить Зверя до рассвета. Но тварь нужно было сначала выследить, а для этого понадобится информация, точнее информатор. Но никто, видимо, не собирается открывать мне дверь…
Потратив добрых пол часа, я добрался до противоположной окраины деревни. Подходя к любому селянскому дому, замечал, как внутри стихают голоса, гаснет свет, задергиваются шторы. Стоит ли говорить о том, что селяне упорно игнорировали стук в дверь и мои просьбы о помощи? Я уже было потерял надежду, когда увидел старый трухлявый домик с покосившейся крышей у самого леса. Может, там я найду ответы на свои вопросы? Что ж, попытка – не пытка…
Быстрым шагом я направился к двери в странную избушку. К моему немалому удивлению, дверь оказалась довольно прочной. Уже занеся кулак, чтобы постучать, я почувствовал запах. Сладковато-приторный. Ненормальный, ненастоящий. Меня и мою цель разделяла тонкая деревянная дверь. Я чуял тварь, оно чуяло меня…
Я постучал. Стук о деревянную дверь раскатами грома отзывался у меня в голове.
— Хозяева, есть кто дома? — крикнул я, не надеясь на ответ. — Впустите!
— Мужик… — проговорил сиплый хрипловатый голос с той стороны двери. — Уходи, пока цел…
Уходить я не собирался.
Слабым местом селянских дверей был не замок. Нет. Замки они всегда делали отменно. Кривые, слабые, быстро ржавеющие петли – этим всегда пользовались разбойники и грабители, этим сегодня воспользуюсь и я. Хватило двух мощных ударов ногой, чтобы снести дверь с петель. Ещё удар – и дверь превратилась в груду трухи. Я заглянул внутрь избы. Казалось, в ней было ещё темнее, чем снаружи.
Осторожно вошёл внутрь, давая глазам привыкнуть к кромешной темноте. Что-то услышал. Всхлипы. Человеческие… Детские. Где-то у противоположной стены. Глаза ещё не полностью привыкли, но я рискнул подойти ближе к источнику звука. Что-то треснуло у меня под ногами… Мои глаза привыкли к темноте, я ужаснулся: кости, человеческие. Весь пол был усеян костями. Среди них я заметил четыре кинжала – все охотничьи… Один из кинжалов обладал более длинным и тонким лезвием. Это был кинжал моего брата, его звали Герион. Учитель сказал, что он не прошёл Посвящение и отправился домой.
Снова всхлипы… Я присмотрелся: в углу, придерживая руками коленки, сидела девочка и плакала… Я опустился на колено, снял рюкзак и достал ящик с выгравированной на нём семиконечной звездой. Вынул из него склянку с синеватым порошком, втёр вещество в глазные яблоки. Мгновенная боль пронизала веки и также быстро стихла. Теперь, в непроницаемой вязкой темноте я видел как днём. Положив склянку на место, я достал и повесил на шею небольшой серебряный крест. Через мгновение разложил на полу три небольшие серебряные ножа. Быстро закинув ящик в рюкзак, я пинком отправил его в дальний угол и вложил ножи в руку.
Послушав ещё немного зацикленные, повторяющиеся всхлипы девочки, я запустил в неё все три ножа, в одно мгновение пригвоздив ребёнка к стене. Всхлипы продолжались ещё некоторое время.
Тварь не ожидала этого.
Всхлипы прекратились, девочка постепенно исчезла, растворилась во тьме.
— Ты умнее, чем предыдущие, — сиплый хрипловатый голос раздавался, казалось, отовсюду. — Но это тебе не поможет…
Я достал стальной кинжал из ножен и приготовился. Ничего не происходит. Тварь играет со мной. Что-то вязкое капнуло мне на щеку. Я резко отпрыгнул в сторону и, как оказалось, не зря – в то же мгновение на место, где я стоял секунду назад, ловко приземлился он – Зверь – убийство которого обеспечит мне место в Ордене охотников.
Я поднялся на ноги, крепко сжимая в ладони рукоятку кинжала. И, клянусь Богами, я не знал, что делать дальше. Поднялся и Зверь: бледная, сероватая кожа без волос, крепкое телосложение, изогнутые в коленях ноги… Отвратительно. Я присмотрелся к рукам: длинные, несомненно ловкие конечности существа обладали двумя лезвиями, казалось, растущими из плоти. Одного удара подобным лезвием достаточно, чтобы сильно покалечить человека, если не убить. Я перевёл взгляд на лицо твари: оно не выражало никаких эмоций, лишь заметна была дикая ярость и ненависть ко всему живому в чёрных, неестественных глазах. Я невольно содрогнулся, увидев пасть твари, усеянную рядами тонких, острых зубов. Губы Зверя складывались в улыбке… нет, плотоядном оскале.
Существо стояло напротив меня, готовое наброситься в любой момент. Оно чувствовало мою неуверенность и страх – и торжествовало. Высокомерие станет его погибелью…
Зверь, зловеще сверкнув глазам, стремительно бросился на меня, разрывая воздух быстрыми ударами лезвий. Он приближался – я чувствовал вибрацию рассекаемого сталью воздуха. Режущий уши свист наполнил старую забытую избу. Любой человек в этот же миг оказался бы разрезан на куски, сокрушён множеством ужасных ударов. Но тварь в очередной раз меня недооценила… Профессионально отточенные движения и превосходная реакция сделали своё дело – я ловко вышел из-под удара. Показалось: одно из лезвий легко скользнуло прямо над головой.
Развернувшись, я со всей силы рубанул по изуродованной руке существа. Из свежей раны хлынула густая чёрная жидкость. Зверь замедлил темп, а вскоре и вовсе остановился. Обернулся, взглянул мне в глаза: в чёрных безжизненных провалах, кроме обжигающей ненависти ко мне, я увидел ещё кое-что… Удивление и неуверенность засели в нём, разъедали тварь изнутри. Всё, что происходило, для него являлось игрой. До этого момента.
В мгновение ока он оказалось прямо передо мной, ещё секунда – и на меня обрушился шквал точных и мощных ударов, нацеленных поочерёдно в торс и голову. Уклоняясь от одних и парируя другие, я в любой момент рисковал потерять темп. Любой мой удар, нацеленный в монстра, отбивался с чудовищной силой, всё больше уменьшая мои шансы на победу. Считанные минуты боя казались вечностью. Я не видел ничего, кроме скачущих вокруг меня, сверкающих в лунном свете клинков, которые я отбивал раз за разом. Округа содрогалась от оглушительного звона, издаваемого ударами металла о металл, заглушающего все остальные звуки. Это не может продолжаться вечно.
Каждый новый удар ослаблял меня. Попытки отскочить в сторону, выйти из боя заканчивались неудачей – Зверь настигал в мгновение ока. Ещё несколько бесконечных секунд – и исход поединка стал яснее: собрав остатки сил, парируя очередной нечеловечески сильный удар, я перераспределил вес тела на правую ногу, развернулся и направил верный охотничий клинок прямо в горло существа.
Ужасный удар, тупая вибрирующая боль в кисти правой руки… Рассечённый прямо у рукоятки кинжал, так и не добравшись до цели, выскользнул из ослабевшей руки и отлетел в сторону, оставив меня безоружным.
Мягкий утренний свет продирается через окна и щели в стенах трухлявой избы, он кажется ослепительным для глаз, давно привыкших к тьме. Светает. Осталось уже мало времени…
Я бросил взгляд на груду человеческих костей, нагромождённых в углу избы. Искалеченные обглоданные тела тех, кто ничего не смог противопоставить силе и ярости Зверя. И трупы рекрутов Ордена охотников, для которых первое же самостоятельное задание стало последним. Среди них было небрежно брошено обглоданное и искалеченное тело моего брата. Сердце сжалось от жгучего желания отомстить, чувство собственного бессилия разъедало меня изнутри.
«Невозможно победить того, кто никогда не сдаётся…»
Эти слова Герион повторял мне изо дня в день после того, как мы подались в охотники. Когда однажды вернувшись домой, мы застали лишь уничтоженные огнём руины, это показалось наилучшей идеей. Я множество раз вспоминал ту ночь: бегающие в панике люди, несколько мужчин безуспешно пытающиеся погасить кроваво-красное пламя. Оно горело ровно и спокойно, опаляя ужасным жаром, не подпускающим никого слишком близко.
Пара минут – всё было кончено: огонь ушёл так же стремительно, как и появился. Люди отправились разгребать завалы, мой брат ушёл вместе с ними. Не уцелело ровным счётом ничего, не было обнаружено и тел наших родителей – они просто исчезли. Я не думал ни о чем. Я не мог поверить, что всё привычное и любимое исчезло в одночасье. Я понимал, что это уже не вернуть, что моя жизнь изменится, но насколько сильно она изменится я даже не предполагал…
Вскоре Герион, весь измазанный в саже, вышел из дома и быстрым шагом направился ко мне. На его лице я заметил грустную улыбку. Он сжимал что-то в руках. Поравнявшись со мной, он протянул скомканный лист бумаги и произнёс:
— Это я нашёл в комнате отца… В том, что осталось от комнаты. Это… адресовано нам…
Я взял в руки чудом сохранившийся клочок бумаги, узнал кривоватый почерк отца и начал читать:
«Дети, в последнее время я занимался очень опасным делом. Я пренебрег риском и поставил наши жизни под угрозу. Чтобы сохранить вас, мы с вашей матерью должны уйти. Понимаю, это тяжело принять, знаю, что вы чувствуете. Я обещаю, мы ещё увидимся. Я оставил адрес единственного места, где вам будет безопасно. Отправляйтесь туда и сделайте все, что скажет вам человек по имени Филипп из Миэрина. Прощайте и помните: я горжусь вами…»
Я поднял голову и посмотрел на брата. В его ничего не выражающих глазах стояли слёзы.
На обратной стороне была наскоро выведена фраза: «Невозможно победить того, кто никогда не сдаётся…»
Забрав письмо из моих ослабевших рук, брат достал из незамеченных мной ранее ножен на поясе стальной кинжал с длинным и тонким лезвием.
— Это отцовский нож, — голос Гериона дрожал. — Больше ничего не уцелело…
Я редко вспоминаю прошлое. Слишком больно… Нельзя позволять чувствам взять власть над собой. Правду ли говорят: перед смертью у человека жизнь проносится перед глазами? Наверняка – ложь.
Ещё мгновение я осматривал труп самого родного мне человека. Иссохшие ошметки плоти кусками висели на порубленных костях, едва прикрытых клочками охотничьей брони. Когда-то прекрасное смуглое лицо до неузнаваемости обезображено ужасными шрамами, все волосы поседели. Темно-зелёные мамины глаза выцвели, продолжая смотреть в пустоту ничего не выражающим взглядом мертвеца.
Единственное, что осталось нетронутым, – его рука, крепко сжимающая отцовский охотничий кинжал. Я перевёл взгляд на этот сверкающий кусок металла. Как только взгляд коснулся лезвия, я вздрогнул и еле заметно улыбнулся: целую вечность назад я броском трёх серебряных ножей развеял блестящую иллюзию, созданную Зверем. Сейчас они воткнуты в сырую деревянную стену прямо за моей спиной. Осталось только развернуться, добежать до стены, схватить ножи и… Зверь не дал мне закончить мысль. Пользуясь моей растерянностью и беспомощностью, тварь нанесла размашистый удар лезвием правой руки.
Треск разрываемой стеганой кожи и хруст лопающейся кольчужной сети… Через мгновение эти звуки дополнил мой крик – лезвие достигло плоти. Скорее всего, моя защита скомбинировала удар, и рану будет легко залечить, но это моё первое боевое ранение и, чёрт возьми, я должен приложить все силы, чтобы оно не стало последним.
С трудом сдерживая крик боли, я попятился и осел вплотную к углу комнаты, нащупал рукоятку одного из ножей. С силой дёрнул – тот поддался. Подняв голову и взглянув Зверю в глаза, я увидел… разочарование.
— Ты жалок, человек, — его хриплый неестественный голос пропитан презрением ко мне и всему человеческому роду. — Ты такой же, как они. И умрёшь здесь точно также.
Существо кивнуло в сторону кучи костей и ехидно ухмыльнулось, обнажив несколько рядов кривых зубов. Оно не знало, что я уже успел перевести дух и восстановить дыхание. Три серебряных метательных ножа было вложено в мою руку. Я готов, осталось только выждать подходящий момент.
Ослеплённый триумфом Зверь не заметил подвоха… Выставив лезвия перед собой, одним стремительным броском он ринулся на меня.
Чем отличается эта тварь от человека? Может быть, страшной яростью, граничащей с помешательством? Может, ненавистью ко всему живому? Звериной силой, приводящей в ужас и заставляющей цепенеть от страха? Несуразмерным высокомерием, заставляющим его считать, что люди – мусор, пригодный только в качестве еды? Он не понимает, что является лишь паразитом в слаженном, не терпящем исключений организме человечества. Он пришёл сюда из своего мира и принялся убивать и сеять хаос. Но на каждый вирус найдётся лекарство – этим лекарством являются охотники… С каждым отправленным обратно существом, они становятся хитрее и изворотливее. Не нападают в открытую, предпочитая прятаться в заброшенных, забытых местах, изредка выходя на свою кровавую охоту. Мы же предпочитаем охотиться на них. Где бы они не таились, в какую бы не забились дыру, мы их находим и уничтожаем. И сегодня один из них ощутит на себе след всей боли, какая только может таиться в человеке…
С неподдельный яростью я выкинул вперёд правую руку, держащую охотничьи метательные ножи. Три куска качественной серебряной стали засвистели в воздухе, словно сверкающие белые пчелы. Чавкающий звук, сдавленный хрип – все три кинжала достигли цели. Я своевременно отскочил в сторону. Потеряв темп, монстр со всего размаху врезался в трухлявую стену. Та задрожала, рискуя обвалиться в любой момент.
Зверь, обернувшись, отошёл от стены, проявляя достойное уважения упорство. В таком положении я смог оценить мастерство, с коим был произведён бросок: три ножа пробили торс, войдя достаточно глубоко в тело, чтобы их невозможно было достать без последствий, но недостаточно для того, чтобы пробить тело насквозь. Казалось, тварь совсем скоро придёт в себя и будет готова для нового поединка, но я уже знал, что будет дальше… Раздалось характерное шипение, запахло горелым мясом – это серебро начало действовать. Округа содрогнулась от ужасного, нечеловеческого воя, пронизанного болью и отчаянием. В надежде прекратить страдания, Зверь лезвиями раздирал плоть, стремясь достать крепко засевшие внутри него куски серебра.
Встав на колено, я начал тщательно обыскивать свои сапоги из жёсткой тёмной кожи в поисках хитро спрятанного Карательного кинжала. Нащупал ножны, крепко пришитые к внутренней стороне одного из сапогов, схватился за жёсткую рукоятку смертоносного клинка. Кинжал вылезал из плотных ножен с предательским скрипом.
Держа в правой руке нож, я проделал им пару нехитрых движений с целью привыкнуть к рукоятке и оценить боевые характеристики оружия. Несуразное, едва сбалансированное, но прочное как бритва лезвие вкупе с качественной, плотно прилегающей к ладони рукояткой составляют тяжёлый, смертоносный, непригодный для продолжительного боя Карательный кинжал. Он предназначен для единственного смертельного удара, используется в случаях, из которых нет иного выхода. Это был как раз такой случай.
Крепко сжимая в руке мой последний шанс на победу, я, не без усилий, поднялся на ноги и перевёл взгляд на Зверя: грудь и торс существа разодраны в клочья, кровавые лоскуты безволосой кожи едва держатся на плоти. Перепачканные тёмной бурой жидкостью, серебряные ножи валяются у его ног, поломанные, не пригодные к битве. Я взглянул в его вязкие чёрные глаза, желая увидеть в них страх и ужас… И остался доволен. Он был ранен, искалечен, но сдаваться не собирался. Они всегда дерутся до последней капли крови. Каждый грёбаный раз.
Решив не медлить, не давать Зверю времени перевести дух, я собрал остатки сил и рванул в сторону монстра, занеся кинжал над головой. С каждым шагом, приближающим меня к врагу, меня все больше охватывала обжигающая ярость. Пара шагов отделяла меня от убийцы моего единственного брата. Уже занеся клинок для решающего удара, я совершил самую страшную ошибку охотника – позволил эмоциям овладеть собой. Страшная жажда мести ослепила меня, не дала увидеть лезвие Зверя, нацеленное мне в лицо…
Я увернулся, но недостаточно быстро: кровавая сталь хлестнула меня по лицу. Вложив в удар не только силу, но и всю ярость и боль, я вонзил клинок в ненавистного Зверя, прямо в горло. Я прокрутил рукоятку и резко рванул вправо. Тварь захрипела, хватаясь за шею. Видимо, пытаясь остановить кровь, но безуспешно… Выродок пытался мне что-то сказать, но вместо слов из разорванного горла раздавалось лишь невнятное бульканье. Бардовая вязкая жидкость хлестала во все стороны, попадая мне на одежду и в лицо, окропляя сырые стены и кости зверски убитых людей.
Мои глаза заплыли кровью. Ярко-алой. Человеческой. Моей. Я провёл уставшими пальцами по лицу: от правой брови до челюсти во всю щеку зияла уродливая рана. Не смертельная, но шрам от неё не затянется уже никогда. Он останется немым напоминанием об этом дне, когда я потерял всё, что у меня осталось, но приобрёл ещё больше…
Успокоив дыхание, я неспешно подошёл к окровавленному телу Зверя и занёс над ним руку, крепко сжимающую тяжёлый кинжал.
— Вот все и кончено… — я не узнал собственный голос. — Но я должен забрать кое-что на память.
Страшный удар разрубил остатки шеи. Я подобрал голову твари, смотревшую в пустоту мутными серыми глазами, в которых никогда и не было настоящей жизни, и бросил в заранее подготовленный кожаный мешок. Это мне теперь намного нужнее.
Я, склонившись на одно колено, роюсь в моём охотничьем рюкзаке: всё лежит на своих местах, всё аккуратно сложено – я всегда отличался прилежностью среди остальных рекрутов. Ловко достав флягу с керосином и зажигалку, сунул всё в карман. Встав на ноги, забросил рюкзак за спину и тихой походкой направился к выходу. Толкнув дверь, я вздрогнул от неожиданности: при огненном свете восхода, отбрасывая чёрные тени на стены домов, стояли люди, много людей, и молча смотрели на меня. Я провёл взглядом по измученным лицам селян, заглянул каждому в глаза. Мужчины, женщины, старики, дети… В глазах каждого я читал немую, истомленную радость…
Стоя на коленях перед свежевыкопанной могилой моего брата на местном кладбище, я предался чувствам – рыдал, как маленький ребёнок. В этот миг Герион был здесь, рядом со мной, утешал и успокаивал. Это было последнее мгновение, когда я ощущал его настолько близко.
Немного успокоившись, я бросил взгляд на облитое керосином тело Зверя.
— Из-за тебя умер мой брат, едва выжил я… — мой голос дрожал, как никогда прежде. — Но стоило ли оно того?
Я, встав с колен, направился к трупу. Стоя над проклятым выродком, я достал из кармана зажигалку. Чиркнул – спокойный ровный огонь заплясал у меня в руках. Правду говорят: огонь – одна из трёх вещей, на которую можно глядеть вечно. Немного помедлив, я поднёс огонь поближе к трупу, тот вспыхнул мгновенно, распространяя на окрестности ужасный смрад, который может источать только одна из этих тварей. Заглядевшись на полыхающее алое пламя, я позабыл обо всем вокруг.
Почувствовав лёгкое прикосновение, непроизвольно вздрогнул, но опасности не почувствовал. Неспешно повернувшись, я увидел смотрящую на меня голубоглазую девочку, точную копию той, что я видел в старой избе – логове ещё живого Зверя.
— Спасибо! — весёлый и звонкий голос ребёнка сильно контрастировал с общей глухотой и придушенностью этого места. — Это тебе…
Протянув свёрток, девочка быстро побежала к одному из домов. Проведя её взглядом, я начал разворачивать ткань. Резко дёрнув последний заворот, окончательно развернув свёрток, я ощутил в руках холодную сталь кинжала. Охотничьего кинжала моего отца. В общей суматохе я совсем о нём забыл.
Неспешно удаляясь от деревни по той же тропе, по которой сюда пришёл, я почувствовал направленные на меня взгляды. Обернулся и увидел небольшую группу детей, безмолвно проводящих меня взглядом. Та странная девочка стояла впереди и махала рукой. Я кивнул и, не скрывая улыбки, двинулся дальше. Мне предстоял долгий путь.
Я не жду не похвалы, не благодарности, не славы и признания. Смысл моей жизни – помогать людям, столкнувшимся с неизведанным. Теперь я это понял в полной мере.
Меня зовут Каин. Я – охотник на демонов.
814
Загрузка...
