Остров 9. Последнее лето детства. Сон в летнюю ночь

Остров 9. Последнее лето детства. Сон в летнюю ночь. Сборы

 

Ночью я проснулся из-за сильного давления в животе. Окончательно проснувшись, понял, что хочу в туалет.

Оглядевшись по сторонам, увидел, что лежу между Сашенькой и Аней, Вита с братом спят на кровати.

Осторожно выбравшись из объятий подруг, поднялся на ноги. Сашенька и Аня, не найдя меня, тут же подкатились друг к дружке, и успокоились, прижавшись.

Я улыбнулся, зябко поёжился и пробрался к лестнице, осторожно придерживая взбунтовавшийся членик.

Вчера, после знакомства с мамой и разговором с папой Виты мы побежали на остров, окружили Виту и Диму, начали пытать насчёт переезда их в Приморье.

Вита призналась, что скоро они уедут, скорее всего, навсегда, в Приморский Край, лечить Димку. Там есть специальные санатории с лечебными грязями, и сырой воздух, наполненный йодом.

Анка, услышав о том, что Вита уезжает, плотнее прикоснулась плечом, иногда пытаясь встретиться со мной взглядом.

Вита мне нравилась, как подруга, о большем не мечтал, очень она была правильная. Когда её родители стали пытать насчёт того, что она хочет увезти с собой моего ребёнка, я посчитал это чуть ли не шуткой, не верил я, что от меня может родиться ребёнок.

Конечно, я знал, откуда берутся дети, и наши игры были похожи на игры взрослых, но к себе это знание применить не мог. Тем более, как сказала Вита, я был ещё безопасен для девочек.

Выяснив, что отъезд Вики и Димы неизбежен, мы занялись своими делами, распределив роли дикарей на Острове.

Анка с Димкой побежали ловить рыбу, Вита стала готовить обед, мы с Сашенькой натаскали плавника и убежали на пляж, купаться и загорать.

— Сашка, ты сильно любишь Виту? – спросила меня сестра.

— Мне её будет не хватать, — кивнул я, — сегодня, когда гнался за ними, страшно было очень, что теряю их навсегда. Даже всё перед глазами поплыло, — Сашенька даже на локтях приподнялась:

— А тебе не показалось, что ты где-то в другой реальности?

— Да, было такое чувство, — вспомнил я, — Я остановился, прислушался. И всё прошло, переволновался, наверно.

Сашенька внимательно на меня посмотрела, пожевала губами и ничего не сказала, задумалась.

— Серёжка, я рядом, ничего не бойся! – вдруг прошептала она. – Если будет плохо, позови меня! – Я с любовью посмотрел на свою настоящую половинку, боднул её головой в плечо, Сашенька захихикала и стала меня толкать, перевернула, вывозив в песке и уселась сверху, оседлав. Смотрела на меня, улыбаясь и думая свои девичьи думы. Девочки настолько древний вид человечества, что мне стало немного жутко, понимая, что заглянул глубоко в прошлое, глядя в её задумчивые глаза.

Этот мудрый взгляд вспомнился мне, когда я слез с приставной лестницы и пошёл к уборной.

К своему удивлению, я не был одинок этой ночью, мне навстречу вышла Наташа, и мне опять показалось, что я окунулся в другую реальность. Остановился, разинув рот, потому что Наташа была обнажена. Полотенце она держала в руке

— Закрой рот, простудишься! – посмеялась она. – Иди уже, я подожду.

Не смея задерживать взрослую женщину, я быстро пописал и вышел из будочки. Наташа подставляла своё прекрасное тело Лунному свету, подняв руки, поворачиваясь, будто пытаясь загореть Лунным загаром.

— Иди сюда! – тихонько засмеялась Наташа. – Какой большой! – взяла меня рукой за вставший членик, повела в душ. – Помыться надо! – Наташа вертела меня, как хотела, мыла везде, пока не убедилась, что от меня пахнет только чистотой, вытерла полотенцем, повела в сад, где была беседка, мы там иногда собирались, пережидая внезапный летний дождик.

Наташа постелила на стол полотенце, обняла меня, поцеловала, не отпуская каменно-напрягшийся членик, легла спиной на стол, согнула колени.

— Тебе помочь, или справишься? – спросила она меня, обмирающего от необыкновенного чувства нереальности и в то же время, невероятного счастья.

— Сам… — сглотнул я, приблизился вплотную к тёмной пещерке и, не веря сам себе, ввёл свой писюн внутрь.

Чуть не задохнувшись от необычайных ощущений, зашёл до упора, столкнувшись чистенькими лобками, вскинул голову к звёздному небу и тихо завыл от счастья, не забывая осторожно двигаться.

Накатившая волна заставила меня нагнуться к любимой девушке, поцеловать крепкие грудки, откуда побежало молочко, и тут же забился в агонии невыносимого экстаза.

— Сашка! Это невероятно! – прошептала Наташа, целуя мои губы, щёки и глаза. – Где ты такому научился? Я думала, умру от счастья! Иди ко мне, милый!..

Мы целовались, пока мой членик внутри девушки снова не затвердел, мы принялись ещё раз радовать друг друга, пока опять не растворились во Вселенной. Ноги почти не держали меня, никогда мне не было так прекрасно, даже с Сашенькой, но с девочкой я не позволял себе терять голову, а с Наташей не сдерживался.

— Сашка! – тяжело дыша, сказала Наташа. – Ты волшебник! Не могу поверить, никто не сделал мне того, что сотворил ты! Если можешь, вычисти меня…

Я с удовольствием вылизал Наташу дочиста, как приходилось вылизывать Сашеньку и Аню, но сейчас соки девушки, смешанные с каплей моих выделений, показались мне самыми сладкими в мире. Мой членик снова напрягся, Наташа вылизала его, заставив успокоиться, а я в третий раз уплыл в Нирвану.

— Сашенька! – девушка крепко обняла меня. – Не зря в тебя все девчонки влюблены! Ты такой сладкий! Нам пора, смотри, уже заря загорается, иди к своим девочкам, только осторожнее с ними, лучше ко мне приходи! – Наташа быстро скрылась в кустах, потом исчезла за дверью флигеля, а я полез по лестнице на чердак, где в тепле обнимались мои подружки.

Я пристроился возле Анки, обнимавшую мою сестрёнку, тоже обнял её сзади, и сладко заснул, полностью опустошённый.

Утром меня разбудили, сорвав тонкое одеяло вместе с простынкой, хихикали, разглядывая стоячок. Солнце уже заливало ярким светом весь чердак, и всё было прекрасно видно.

— Ты не мыл его вчера, что ли? – спросила подозрительно Сашенька. Я вспомнил ночное приключение, похожее на сон. На сон и решил сослаться, ругая себя за лень:

— Приснилось ночью что-то приятное…, — с кровати на меня смотрел любопытный Димка, он встал на коленки, забыв даже прикрыть свой маленький столбик.

Наверное, вчера Вита просветила его, что это как раз, нормально, а не наоборот. Что теперь делать, если одеваться нельзя?

Чтобы избежать ненужных вопросов, я оттолкнулся спиной и прыгнул сразу на ноги, быстро спустился по лестнице. Мне вслед полетела повязка:

— Совершенно бессовестный стал! – возмущённо крикнула Сашенька. Как всегда вовремя, потому что из флигеля вышел зевающий Виктор, одетый в футболку и шорты.

— Хотите в город? – спросил он. – Наташа отправляет меня за детским питанием.

Я сначала подумал, Наташа хочет со мной остаться, вовремя прикусил язычок, хотел отказаться от поездки, остальных отправить, но тут же, вспомнив, что было ночью, уже не верил себе, может, на самом деле приснилось? Бывали и раньше такие яркие сны, только быстро забывались.

— Она же грудью, вроде, кормит? – спросил я.

— Прикорм уже пора давать, а в здешнем сельпо не купишь такого. А откуда ты знаешь? – спросил Виктор.

— У меня тоже сестричка почти такого возраста, мама при мне её кормит, а я из бутылочки подкармливаю молочком, если не наедается.

— А соки, пюре фруктовое, протёртое?

— Не знаю, мама не оставляла мне ничего такого, только молоко варит из упаковок, и кефир из молочной кухни привожу. На велике езжу, там меня уже все знают, — говорил я, отвлекая Виктора и самого себя от своего голого вида со стоячком, закрывшись спереди повязкой.

Пока болтал с мужем Натальи Кирилловны, спустились девчонки с Димкой, заняли уборную. Я не стал ждать очереди, зашёл за угол будочки.

— Кто застрянет в туалете, в город не поедет! – сообщил я негодницам, громко пристыдившим меня за то, что писаю за угол уборной.

Пока умывался, прикинул, как нам всем поместиться в машине Виктора. Четверо, и Димка. Вита, как самая крупная, спереди поедет, остальные на заднем сиденье поместятся, тем более, не так уж далеко нам ехать.

— Я не поеду! – горестно вздохнул Димка.

— Почему? – не понял я.

— Я не могу долго в шортах, натирают кожу, сразу начинает лопаться. А в том, что у меня есть, по городу не хочу ходить, позориться только.

— Мы все девочками оденемся, тебе тоже юбочку подберу! – успокоила мальчика девочка Вася. Наверное, хотела опять одеться мальчиком, но спереди уже заметно выпирали грудки. К слову, у меня тоже налились, никак не проходило, так что я предпочитал девчоночью одежду. Тем более, если бы мы поехали вдвоём с Анкой, одно, а так, стайкой, девчонками лучше.

Как бы Димка не был недовольным, Анка подобрала для него светло-голубенькую юбочку, для Анки мини, для мальчика самое то, чуть ниже середины бедра, зато трусики не надо было надевать, как бы малыш не вертелся и не прыгал, юбочка не подвела, не задиралась высоко.

Ещё надели розовую маечку и белую бейсболку, закрыть короткие волосики, в ушках Аня закрепила голубенькие клипсы. Сандалики оставили свои, специальные.

Девочка получилась, не отличишь от настоящей! Димка ещё смущён был, разглаживал юбочку, но желание отправиться с нами перевесило стыдливость. Подумав, он сбегал к себе, всё-таки надел специально для него изготовленные трусики, не натирающие складочки.

— Я хотела в мальчика одеться, – призналась Анка, — только жарко, в юбке лучше всё же! Не понимаю, зачем мальчишек мучают такой одеждой? А вы зачем так оделись?! – с удивлением спросила Аня, когда мы с Сашенькой вышли в коротеньких бледно-розовых шортиках и маечках, белые панамки держали в руках, не зная, как их приспособить к хвостам.

— Сашки, зайдите ко мне, — из флигеля, улыбаясь, вышла, как всегда прекрасная Наташа, пошла умываться, — приглядите за Сашенькой!

Мы, конечно, не стали упираться, поспешили к самому маленькому Сашке.

Мальчик лежал на пелёнке, голенький, дрыгал крохотными ножками. Мы подошли ближе, Сашенька наклонилась, с улыбкой, и малыш выдал тугую струйку, сестрёнка еле успела отскочить.

— Блин, Сашка!!! Все вы, пацаны, одинаковые! – она с сомнением посмотрела на меня, когда я суетливо подкладывал маленькую клеёночку под попу малыша. Успел положить марлевый подгузничек, приподнял за ножки тельце. Оказывается, под пелёнкой лежала большая клеёнка, диван не промок.

Я осторожно обтёр влажной салфеткой попу малыша, промокнул сухим уголком пелёнки. Сашка радостно заработал ручками и ножками, пытаясь улыбнуться нам, что-то хотел сказать даже!

Сашенька в сторонке стояла, наблюдая за моими действиями.

— Сашка! – тихо произнесла сестра. – А это не твой сыночек? – я даже замер на мгновение, обернулся к Сашеньке, потом дошло:

— Ты что? Сама же знаешь, что я до сих пор неспособен ребёночка сделать!

— Ага! – с довольным видом улыбнулась злодейка. – А сам факт не отрицаешь?!

— Сашка! – серьёзно начал я, хотя глаза предательски бегали, но, на моё счастье, в комнату вошла Наташа.

— Тёть Наташа! – рассмеялась моя сестрёнка. – Посмотрите на Сашку! Вернее, на Серёжку! Какой он растерянный!

— А что случилось? – не поняла Наталья Кирилловна.

— Да он так ухаживал за вашим Сашей, прямо как за своим сыночком, вот я и спросила, в шутку, не его ли это ребёночек!

— Сашенька! – строго сказала Наташа. – Шутка неудачная. О чём ты подумала? Что я с ребёнком могу?..

Сашенька заткнулась, прикрыв ладошкой рот.

— Извините, тёть Наташа, — пробормотала она, — я не подумала…

— Над братом смейся, сколько тебе угодно! – строго сказала Наталья Кирилловна. – Взрослых не приплетай к своим выдумкам! Садись за столик, сделаю вам одинаковые причёски.

Сашенька покорно села, а мне Наташа дала тонкие ползунки и распашонку. Я начал одевать грудничка, а Наташа заплетала косички моей близняшке. Улыбался ехидно, глядя на них, пока не пришла моя очередь.

Наташа уже хотела бантики вплести, но не стала, из-за меня. Вплела разноцветные шнурки, перевязала ими кончики косичек. Получилось очень красиво, а сверху нахлобучила нам панамки.

— Всё, бегите! – вытолкала она нас из комнаты. – Мне кормить надо Сашку.

Наша компания ещё не была готова к поездке, всегда так бывает, когда куча девчонок куда-то собирается. Все суетились, один Димка потерянно стоял в сторонке. Увидев нас, радостно подбежал, нерешительно переводя взгляд с меня на сестру.

— Какие вы одинаковые! – рассмеялся мальчик, сильно похожий теперь на девочку. – Только по шраму узнаю Серёгу!

— О! – ожила смущённая отповедью Натальи Кирилловны Сашенька. – Нарисуй мне такой же шрам, Дима!. У тебя же есть фломастеры?

— Фломастеры пачкать будут, у меня есть специальные растительные краски, и они со мной, я ими закрашиваю рубцы и трещины на теле, они скрывают их, долго держатся, и заживляют ранки.

— Не вредно? – засомневалась Сашенька.

— Нет! – засмеялся мальчик. – Даже полезно! – мы зашли на веранду, я положил руку со шрамом на стол, и Димка, высунув от усердия язык, постарался скопировать рисунок моего шрама на руке сестры.

— Ну-ка, встаньте! – попросил он нас. Мы встали рядышком. Димка закрыл глаза:

— Теперь перемешайтесь! – мы поменялись местами, потом встали на прежнее место. Димка открыл глаза, посмотрел на нас, потом уверенно сказал Сашеньке:

— Ты Серёжка!

— Ну, Димка! – расстроилась девочка. – Не видишь, что ли? У меня грудки уже большие, а у Сашки почти не видно! – Димка хотел что-то сказать, но, увидев расстроенное и в то же время лукавое лицо девочки, промолчал, только внимательно рассмотрел мой шрам, трогая его пальчиком.

— А издалека очень похоже! – пояснил он. – Я на руки смотрел, вообще-то! – слегка покраснел он.

Когда мы вышли на крыльцо, на нас завопили недовольные путешественники:

— Хватит прихорашиваться! Поехали! – все девочки уже стояли возле машины Виктора, подпрыгивая от нетерпения.

Виту, как самую взрослую, посадили на переднее сиденье, а мы сзади всё никак не могли умоститься, пока меня не посадили посередине, на самое жёсткое место. Справа от меня сидела Анка, слева Димка, которого решили называть Динкой, и у окна уселась довольная Сашенька.

— Все собрались? – спросил уставший от нас Виктор. – Ничего не забыли? – я мысленно перебрал, что положил в рюкзачок. Запасное бельё, лёгкий сарафанчик, юбочку, маечку и пару футболок. Думаю, хватит. Сашенька собиралась отдельно, посмотрим, какой сюрприз приготовила!

— Всё! – хором крикнули мы.

— Тогда поехали! Остановимся только один раз, учтите!

— Хорошо! – завопили мы радостно, и Виктор повёз нас в город.