Отпусти меня

Мама наливает в чашку с хлопьями молоко и озабоченно смотрит на меня.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? Температуры нет?

Мамины губы касаются моего лба.

Я ем хлопья – они клубничные, по белому молоку от них расходятся красные нити-щупальца. Это неприятно, но я всё равно ем. Бормочу:

— Да всё в порядке, ма… Ничего не болит…

Мама всё равно хмурится. Ходит по комнате, выглядывает за окно. Там утопает в рассветном золоте город. Наш дом на холме, здесь почти всегда ветер, колышется на верёвках бельё, у гаража играют в карты Трофимыч и Бибиков. Я их не знаю, но они очень громко кричат друг на друга, когда кидают на стол карты: «А вот тебе, Трофимыч!» «Выкуси, Бибиков!» Бибиков – смешная фамилия.

— Мне кажется, тебе не стоит сегодня идти в школу, — вдруг решает мама. – Ничего страшного, посидишь дома денёк. Посмотрим мультики, поиграем. Потом сходим погулять. Правда?

Я мотаю головой. Тихо говорю:

— Отпусти меня.

Мама напряженно улыбается.

— Завтра напишу записку учительнице. Ничего страшного.

— Я тебя просил не пускать меня в школу, — говорю я и чувствую, как на глазах закипают слёзы. — Просил! Теперь — нет. Отпусти меня.

Мама начинает что-то напевать, зачем-то вытирает полотенцем сухие руки. Спрашивает:

— Чай будешь? А хочешь, налью лимонад?

Я не хочу ни чая, ни лимонада. Но я говорю:

— Лимонад.

«Буратино» шипучий и холодный, пузырьки вскипают во рту. Я допиваю стакан быстрыми глотками, потому что слышу звук мотора.

— Мам, мне пора.

— Ты собрал ранец? Все тетрадки взял?

Я закидываю ранец на спину, он ярко-красный, как мамино платье, с прицепленным к молнии брелоком – фигурка человечка из «Лего».

— Всё взял, — говорю я.

— Точно не хочешь остаться дома? – почти жалобно просит мама.

— Мне надо, — объясняю я.

Мама сдаётся. Открывает дверь на балкон, я выхожу вслед за ней.

Автобус уже подъехал. Это старенький ЛИАЗ с надписью «ДЕТИ», в утреннем свете он тоже кажется красным, как сушёная клубника, как мой ранец, как мамино платье. Колёса у него продолжают вращаться, но это неважно, потому что автобус остановился прямо у балкона, на высоте второго этажа. К соседнему дому тоже подъезжает по воздуху школьный автобус, я смотрю на мальчика, который его ждёт на своём балконе, мы на секунду встречаемся взглядами, потом он отводит глаза. Его никто не провожает.

— Как приедешь в школу, позвони, отличник, — говорит мама и обнимает меня. Я прижимаюсь к её платью лицом, киваю, вдавливая голову маме в живот.

И сажусь в автобус.

Там уже сидят Маша, и Петя, и Витька, и Ринат, и сёстры Рюмины, и Оля, и Анита, и Глаша. Остальные присоединятся позже. А вот Ростика нет, его место пустует!

Мы с ребятами переглядываемся. Анита кивает.

Я сажусь на переднее сиденье. Позади свободных мест много, но я стараюсь сесть спереди, так быстрее.

Дверь с шипением закрывается, и мы едем. Время от времени автобус останавливается, входит кто-то из наших, смотрит – сразу замечает, что нет Ростика, и садится.

Мы едем – по воздуху, мимо парящих зданий и летящих машин, мимо подростков, прыгающих вниз с застывших в пустоте фрагментов моста, мимо висящих над домами кусков водонапорных башен, на крышах которых стоят люди.

Я закрываю глаза.

А когда открываю их снова – автобус уже едет по шоссе, его потряхивает на ухабах, но водитель опаздывает и гонит изо всех сил, а далеко впереди уже показалась цистерна молоковоза, его водитель тоже спешит, может быть, у него киснет молоко…

— Мама, отпусти меня, — шепчу я. – Ростика же отпустили! Мама, отпусти меня!

Молоковоз всё ближе и ближе, он подпрыгивает на ухабах, потом у него лопается переднее колесо – и его бросает прямо на нас, лоб в лоб. Я закрываю глаза и снова шепчу:

— Отпусти…

Автор: Сергей Лукьяненко
Арт: Алексей Андреев