5
Пришедшая классная руководительница если и удивилась, постаралась не придать значения переменам, да и перемен в ученике особых не было, только более уверенный взгляд и опрятный вид.
Для начала она вызвала мальчика к доске, спросила несколько правил по математике, попросила решить пример и задачку. Специально вызвала Сёму, чтобы не терять время.
— Мы сейчас повторили прошедшую тему, — сообщила Лидия Ивановна, — потому что нас ждёт итоговая контрольная работа. Поэтому мы сейчас проведём подготовку к контрольной. Я напишу на доске два варианта задач и примеров, и мы в течении часа попытаемся их решить.
Учительница разделила доску на две половины и написала задачки сначала для первого варианта, Сёмкиного, потом для второго.
Пока учительница писала задачи для второго варианта, Сёмка быстро переписал в черновик свой вариант, и сразу решил его. Все задачи и пример оказались подобными тем, которые он вчера тщательно разобрал вечером. Сейчас они для него казались совсем лёгкими. С примером немного дольше провозился, потому что надо было считать внимательно, не запутаться в числах.
Ещё перепроверив решения, Сёмка начал аккуратно переписывать работу в чистовик.
Сзади ему уже тыкали ручкой в спину, требуя показать решение. Оля тоже мучилась с задачей, вопросительно поглядывая на соседа.
— Ребята! – встала со своего места учительница. – Это не контрольная, пробная работа! Постарайтесь решить всё самостоятельно! Не подглядывайте, не списывайте! Хочу понять, на что способен лично каждый из вас!
Когда Лидия Ивановна прошла мимо их парты, Оля умоляюще взглянула на Сёмку. В глазах её появились слёзки.
Сёмка вздохнул и быстро написал на листочке решение её задач, подвинул ей, а сзади уже решительно ткнули его кулаком в спину. Сёмке не жалко. Дёрнув презрительно плечом, подвинул черновик так, чтобы его было видно соседу сзади. На тетрадку Оли пытались тоже подсмотреть.
Обычно таким образом решения двигались по цепочке, если было что-то сложное. Справедливости ради скажем, в классе с математикой справлялись почти все неплохо, только ещё надо было узнать, верно решили или нет, а у Сёмки всегда всё было верно.
На перемене ребята и девочки окружили Сёмку, задёргали, выспрашивая подробности происшедшего в кабинете директора.
— В общем, — пожал плечами Семён, — папа Никиту решил отправить в военное училище, а Петю и Сашу – в другие школы…
— А тебя? – с гримасой отвращения спросила Дурнева. – Куда тебя переведут? Надеюсь, в спецшколу? – Сёмка удивлённо посмотрел на разозлённую девочку и компанию её «свиты».
— Не знаю. Скоро конец года, что потом будет, только директору известно…
— А Никиту почему выгнали? Из-за тебя? – напирала Наташа, свирепо раздувая ноздри.
— Я не знаю! – воскликнул Сёмка. – Мы с Никитой подружились! Он даже в гости ко мне ходил потом!
— Чего вы на него накинулись?! – закрыла мальчика от злой девочки Оля. – В чём Сеня виноват?! Ты сама во всём виновата! Нравилось тебе, да? Нравилась, как слабых травит твой Никита?!
— Ну, Олька! – прошипела Наташа. – Ты сама напросилась! Пошли, девочки! – и, резко махнув хвостом, девочка удалилась, вместе с ней удалились её прихвостни, недобрым взглядом обжигая защитницу слабых. Оля обречённо вздохнула. Она поняла, что уже никогда не войдёт в ближний круг первой красавицы и влиятельной девочки. Мало того, она слышала, как её «свита» расправляется с неугодными. Сёмке она ничего не может сделать, не принято у них девочкам воевать с мальчиками и наоборот, мальчики не имеют права вмешиваться в девчачьи разборки, так что выход злости Наташа нашла.
Остальные уроки прошли без приключений, разве что Сёмку всё ещё не оставили в покое. Мальчик уже начал подумывать переехать к тёте Вере, а то придёт опять пропахший перегаром из комнаты, где пьянствует тётка, и конец зарождающейся дружбе с классом.
На последний урок неожиданно пришла новая директриса. Все встали, приветствуя Евгению Матвеевну.
— Скоро конец учебного года, — объявила директриса, — вы заканчиваете обучение в начальных классах, на следующий год уже переходите в среднюю школу, прощаетесь с Лидией Ивановной. К сожалению, Лидия Ивановна не вела вас с первого класса, не всех хорошо знает, зато мне пришлось вникать в ваши дела, несмотря на то что у меня гораздо большая головная боль со старшими школьниками. Не ожидала, что придётся разбирать такие серьёзные проступки у малышей! – она с укором посмотрела на Семёна, и он встал.
Семён шёл домой, задумавшись. Директриса, конечно, была сердита на него за то, что сын их спонсора больше не будет учиться в её школе, а значит, его внимание ослабнет. Зачем помогать школе, если его единственный сын учится в другом месте? Туда он и направит свой взгляд.
И всё это из-за мелкого негодяя! Не мог потерпеть насмешки и шутливых тумаков от друзей?
Примерно так вещала Евгения Матвеевна, не забыв и других нарушителей, конечно, но тех так, для проформы, а вот Сёмке пригрозила отчислением, если не сдаст выпускных экзаменов.
Сёмка мог, конечно, сказать, что Николай Иванович и дальше будет продолжать помогать школе, пока здесь учится он, Сёмка, но промолчал, потому что не был уверен в этом. Его так и не посадили на место, он стоял и слушал несправедливые обвинения в свой адрес. Ребята удивлённо слушали, даже те, кто был им недоволен, поглядывали на директора с опаской. Кто-кто, а Кац никогда не проваливал экзамены и контрольные работы. Разве что специально завалить.
Не успел мальчик завернуть за угол, как к нему подбежала незнакомая девчонка и сказала, запыхавшись:
— Там девчонки дерутся! Трое одну бьют! – показала направление и убежала. Сёмка не стал раздумывать, побежал посмотреть, что происходит.
А происходило вполне ожидаемо: Наташка с прихлебателями зажали в угол бледную Олю и ругали её нехорошими словами. Заметили Сёмку.
— О! Твой дружок появился! Из-за вас Никиту из школы выгнали! – и отвесила сильную пощёчину Оле.
— И Петю с Сашкой! – басом завопила крупная рыжая девчонка, Регина, тоже отвесила такую оплеуху маленькой девочке, что та закрыла лицо и заплакала.
— Эй, вы! – разозлился Сёмка. – Ну-ка, отойдите от неё!
— А то что? – глумливо спросила красавица Наташка, повернувшись к Сёмке. – Девочек будешь бить? Не лезь в наши разборки!
— Вы не девочки, а крысы! – сплюнул Сёмка. – Да, могу и побить, не посмотрю, что девчонки! Потому что трое на одну!
— Ну, ударь, ударь! – подошла вплотную Наташка к мальчику, и хотела рукой достать до его лица. Сёмка оттолкнул её, и девочка, сделав вид, что споткнулась, упала, да неудачно, красивой попой в дорогом платье в грязь, разревелась и крикнула:
— Евгения Матвеевна! А Кац меня бьёт!
Директриса внезапно появилась возле них.
— Ну, что, Кац? Допрыгался?! Всё, неуд по дисциплине у тебя уже есть! – Сёмка вытаращил глаза:
— Да они на Олю напали! Я вмешался, а Наташка сама упала, споткнулась!
— Это ты меня ударил! И я упала! – возразила девочка, не пытаясь встать.
— Вон, у Оли, вообще, синяки! – кричал Сёмка, забыв или не обратив внимания на странное появление директрисы.
Будь здесь ребята постарше, Евгения Матвеевна придумала бы что-то посложнее, а для малышни и так сойдёт!
— Кац, Наташа, идёмте в школу, разберёмся! Наташа, тебе надо привести себя в порядок, не идти же грязной домой! – удержала пытавшуюся смыться девочку директриса.
В кабинете директора Сёмку поставили в угол, не предложив присесть, так и стоял, пока не появилась разъярённая мама Наташи Дурневой. Сама Наташа уже была переодета в спортивную форму, злорадно улыбалась смущённому Сёмке.
Хорошо, мама Наташи уже накричалась, теперь пыталась взять себя в руки, чтобы не устроить расправу над хулиганом прямо в кабинете директора, под камерой.
Хотя, как знать, может, они выключены?
— Ну, всё! – пылала праведной злобой мама Наташи. – Ноги моей дочери больше не будет среди этих зверят! Это надо же! Девочек мальчишки избивают! И кто? Этот…Этот…
— Успокойтесь, Светлана Игоревна, — Евгения Матвеевна не ожидала такой реакции от женщины, — мы оградим вашу дочь от хулиганов! Лучше исключим этого мальчика из школы, да и всё!
— У вас всё просто! – гневно ответила мама Наташи. – Недавно этого мальчика избили, исключили хулиганов, теперь он сам уже бьёт девочек! Нет, лучше я переведу своего ребёнка в лучшую гимназию! У вас тут какой-то рассадник преступников.
— Мама! – пискнула Наташа, не ожидавшая такого поворота дела. Уходить в другую школу и снова набирать авторитет она явно не стремилась. Но её никто не слышал.
Долго ли ещё продолжалась бы перепалка, неизвестно, но тут открылась дверь и вошла другая сердитая женщина, за которой вошла Оля, с синяком на щеке и под глазом. Наташа попыталась спрятаться за мамой.
— Ну, вот! – разглядела Светлана Игоревна. – А вы говорите, не рассадник преступности у вас! Что у вас случилось, Женя? – видно, женщины были знакомы. – Тоже мальчишка обидел вашу Олю? Не этот ли негодник? – указала на Сёмку.
— Нет, её побила девочка, — хмуро ответила мама Оли, — Оля, кто тебя?
— Она, — показала пальцем на Наташу Оля. Немая сцена.
— Наташа? – удивилась её мама.
— А что? – пошла в наступление Наташка. – Кац во всём виноват! Из-за него выгнали Никиту!
— А Оля тут причём? – удивились женщины.
— Притом! – взвизгнула Наташка. – Олька дружит с ним! И вы сами!.. – повернулась девочка к директрисе.
— Что? Я говорила тебе, бить девочку по лицу? – недовольно спросила Евгения Матвеевна, строго глядя на маленькую девочку.
— Нет, но…, — смутилась Наташка, сердито глядя на Сёмку. Ей вдруг показалось, что этот противный мальчишка стал похож на Никиту, тем более, одевшись в чистую одежду. Из привычного образа Никиты только колготки выбивали. Не носил Никита колготок со времени детского сада, и держался свободно, а не как Кац, стоит, напрягшись, будто постоянно пинка ожидает.
Это Наташку раздражало ещё больше: пародия какая-то на Никиту!
Из затруднительного положения девочку вывел стук в дверь. Все посмотрели на вход, и в кабинет вошёл Николай Иванович, папа Никиты.
— А, вот ты где! – воскликнул он, увидев Сёмку.
— Вы вовремя! – заулыбалась директриса, которую Наташа поставила в очень затруднительное положение, обвинив в подстрекательстве избиения Оли, соседке по парте Семёна Каца. – Вот видите, негодный мальчишка продолжает хулиганить! – Николай Иванович обратил внимание на Олю с синяком, удивлённо посмотрел на Сёмку:
— Твоя работа? – тот отрицательно помотал головой.
— Это Наташка меня! – пискнула Оля.
— Тогда причём здесь Семён? – удивился мужчина.
— А он Наташу избил! – злорадно улыбнулась Евгения Матвеевна.
— Никто её не бил! – опять подала голос Оля. – Подружка Наташки сняла всё на телефон, уже выложила в интернет! Можете посмотреть! – в руках девочки откуда-то появился смартфон.
— Нечего там смотреть! – поспешила возразить директриса. – Я сама видела, как Наташа валялась на земле, а над ней стоял Кац…
— А вы там как оказались? – удивился Николай Иванович.
— Вот именно! – опять перешла в наступление мама Оли.
— Шла мимо…, — ответила директриса.
— Интересно! – хмыкнула мама Наташи, догадываясь, что её девочку пытаются использовать в своих интересах. – Ну, и что будем делать?
— Ваша дочь всё же избила мою девочку! – злобно зашипела мама Оли. – Требую наказания!
— Я сама решу, как наказать свою дочь! – воскликнула Светлана Игоревна. – Скорее всего заберу её из этой дурацкой школы! Есть гимназии, гораздо лучше! – Наташа захныкала. – А ты вообще молчи, засранка! – Наташа испуганно замолчала. – Позоришь меня только!
— Так! – подал голос Николай Иванович, улучив минутку. – Я так понял, Семён ни в чём не виноват?
— Как, не виноват?! – вскинулась директриса. — Он…
— … защищал девочку, свою подружку? – Оля вспыхнула. – Так он, наоборот, молодец! Рыцарь! Не так?
— Может быть, — директриса стремилась замять скандал, удивляясь, что папа Никиты не давит на Семёна, а будто даже наоборот, защищает.
— Я заберу его? – Сёмка вздрогнул, умоляюще взглянул на Евгению Матвеевну.
— Забирайте! – хищно улыбнулась она, увидев испуг мальчика. – Только имейте в виду, ему ещё надо сдать выпускной экзамен! – мальчик даже облегчённо вздохнул.
— Не волнуйтесь, верну вам Семёна в целости и сохранности! – пообещал Николай Иванович.
Они молча дошли до машины, причём Сёмка всё раздумывал, не задать ли ему стрекача, но, пока раздумывал, Николай Иванович спросил:
— Что опять случилось с тобой, Сеня? – Сёмка поморщился:
— Девчонки на меня разозлились за Никиту… Ой! – испуганно посмотрел он на мужчину, хоть они с Никитой и решили, что он может быть его дядей, всё равно боялся до дрожи.
— Не бери в голову, ты ни в чём не виноват, я сам так решил, продолжай.
— Ну, вот. Не будут же они на меня нападать, вот и напали на Ольку, она всегда меня защищала, вместе за партой сидели. Подловили возле гаражей, подождали, пока я подойду, и Наташка её ударила. Я вмешался, тогда она и меня хотела ударить, но споткнулась и упала. Честно, я не трогал её! – Николай Иванович кивнул. – Тут Наташка позвала Евгению Матвеевну, она подошла, и…
— Стоп! – удивился Николай Иванович. – Откуда взялась Евгения Матвеевна?
— Не знаю, — растерялся Сёмка, только сейчас вспомнив, что директриса будто ждала, когда её позовут.
— Странно. Ладно, разберусь. Давай о тебе. Был я сегодня у твоих опекунов, отказываются тебя брать к себе…
— Да я и сам к ним не пойду! – быстро проговорил мальчик, передёрнув плечами.
— Но там твоя доля! – удивился мужчина. – Ты имеешь право на комнату!
— Если можно было бы отдельно от них жить…, — вздохнул мальчик, — а нельзя, так сказали.
— Нельзя, — согласился Николай Иванович, — и к себе пока не могу взять, в комнату Никиты. А к другой твоей тётке я бы не советовал идти, был там сегодня.
— Я знаю…, — с тоской ответил Сёмка, — я пойду?
— Куда?
— Тётя Лины приглашает пожить у неё.
— Добро, — подумав, кивнул Николай Иванович, — поживи там. Если не получится, звони, — протянул он малышу визитку. Да, я принёс тебе телефон, у Никиты их скопилась уже куча, старых. Ничего, если такой? – протянул он Сёмке довольно приличный сенсорный аппарат, хоть и устаревшей модели.
— Нормально! – осторожно мальчик взял в руки слегка потрёпанный телефон. Он уже забыл, когда держал такой в руках. Когда жил с папой и мамой, не придавал значения, насколько ценный это предмет. Теперь же он может звонить, играть, читать книжки и учебники, у них в школьной библиотеке есть свободный вай-фай, можно нужное закачать, потом перенести на нетбук, не все нужные книги у него есть!
— Спасибо! – впервые улыбнулся он отцу Никиты. Тот осторожно потрепал его по коротеньким волосам.
— Давай, Семён, мне надо в офис. Завтра ещё заеду, тебе детскую карточку оформлю, буду деньги переводить, а то, смотрю, до тебя вообще не доходят. Пока возьми вот, чтобы было, что кушать! – протянул тысячную купюру.
— Спасибо, — тихо ответил Сёмка, взял деньги и пошёл в сторону тёткиного дома. Шёл и думал, дядька ему папа Никиты или нет. Нет, наверно, если мама Сёмки сестра мамы Никиты, то Николай Иванович ему никто. И это хорошо, потому что всё-таки можно будет ему отомстить.
Не заходя к тётке, Сёмка пошёл к тёте Вере. Она оказалась дома. Сёмка помялся, испугавшись, вдруг у неё изменилось что-то, и она скажет, передумала, не подумав предложила к ней перейти жить. Всё-таки не так просто мальчишку приютить, не щенок приблудный, не котёнок. С тревожно колотящимся сердцем и пересохшими губами приблизился Сёмка к тёте Вере, которая занималась огородом. Остановился недалеко от неё.
— Что, Сёмушка? – заметила его мама Лины. – Решил? – Сёмка судорожно кивнул.
— Тогда заходи. Я нагрела воды, сейчас помою тебя, покажу комнату, переоденешься в домашнее.
Сёмка подумал, и решил оставить сарай за собой, на всякий случай, оставить там одеялко, подарок Лины, и свои сокровища в баночке.
Тётя Вера налила в корыто воды, сказала:
— Здесь я Анжелу купала, теперь тебя буду. Раздевайся. – Сёмка не стал противиться, его и тётя Таня купала, разделся и залез в ванну, довольно глубокую, подставил худосочное тельце под ласковые руки мамы покойной Лины.
Тщательно всё ему промыв, завернула в огромное банное полотенце и перенесла на кровать девочки.
— Какой ты лёгкий! – удивилась она. – Прямо кости и кожа! Ну ничего, откормлю! Сейчас кушать будем, только замочу бельё в ванне, приходится использовать воду по нескольку раз, помощницы нет больше. А ты пока вот, надевай свежее бельё, — и положила перед мальчиком чистое бельё девочки.
Сёмка не стал капризничать, внимательно осмотрел трусики, они мало чем отличались от тех, которые носил дома. Померил, подошли нормально, а маечка обычная, даже немного просторная.
Боялся, что юбку предложит тётя Вера носить или платье, но оказалось, обычные удобные трикотажные шорты и футболку принесла.
— Оделся? – заглянула хозяйка. – Отлично, пойдём кушать.
Когда Сёмка, с трудом сдерживаясь, аккуратно поел, тётя Вера сказала:
— Пойдёшь гулять? – мальчик отрицательно покачал головой.
— Может, помочь вам? – спросил он. – Я обычно воду ношу или с дровами помогаю, с углём.
— Ну, с водой можешь помочь, Лина всегда носила.
Сёмка взял вёдра и пошёл на знакомую колонку, где, как обычно, собирались ребята с соседних дворов. Увидев Сёмку, насторожились.
— Что за мужик приезжал к вам? – спросил Витёк, нажимая на тугой рычаг колонки. Сёмка пожал плечами:
— Не знаю, я в школе был, — потом понял, что это был не очередной «друг» тёти Тани, а отец Никиты заходил, узнать, как ему живётся. Но сообщать об этом ребятне не собирался, никто пока не знал о его беде, среди ребят не водилось такого любопытства, здесь все были из неблагополучных семей, если узнают, что раньше Сёмка жил беззаботной жизнью, могут признать чужаком.
— Смотрю, прибарахлился, — заметил Витька, — что, родственники нашлись?
— Может, и так, — согласился мальчик, — не знаю. А сейчас меня тётя Вера пригласила пожить у неё, пока там, у меня…, — замолк Сёмка.
— Да знаем, видели, — согласились пацаны.
Пришли девочки, после гибели Лины осмелели, улыбались Сёмке. Мальчик не догадывался, что нравится девочкам, не собирался ни с кем из них дружить, равнодушен был к их заигрываниям.
Поболтали немного, носили домой воду, возвращались, снова разговаривали. Взрослых в это время дня не было, их время обычно было по вечерам, а детвора в это время гоняла мяч на ближайшем пустыре, превращённом в импровизированный стадион. Там же сидели до темна, иногда костёр разжигали. Потом их оттуда выгоняли старшие парни с девушками.
Сёмка, придя засветло, уселся за уроки, раз за разом повторяя или продолжая тему.
— Спать собираешься? – заглянула тётя Вера. – В чём спишь? В пижаме или рубашке? – Сёмка вспомнил, что оставил тёплую рубашку в сарае, сказал, краснея:
— Лучше в рубашке…
— Хорошо, вот здесь, в шкафчике, найдёшь. Всё чистое, я постирала, погладила и сложила, как знала, что пригодится…, — женщина быстро вышла, а Сёмка, немного посидев, глядя в сгустившуюся темноту за окном, встал и открыл шкаф. На полках лежало всякое бельё, мальчик потрогал мягкую ткань, в глазах защипало. Представил, что сейчас дрожал бы в холодном и страшном сарае, передёрнул плечами, быстро снял с себя всё и облачился в розовую тёплую рубашку с кружевами, она лежала сверху, а копаться в чужом белье пока не решился.
Лёг в непривычно мягкую постель, хотел поразмышлять, но незаметно уснул.
Утром его разбудила ласковая рука, поглаживающая коротко стриженную колючую голову.
— Вставай, Сёмушка! Пора! Последние деньки в школе! Надо, милый, поднимайся! – Сёмка никогда не вылёживался, старался скорее покинуть нелюбимый дом, поэтому быстро встал, сразу заправил кровать, потянулся.
— Умница какая! – улыбнулась тётя Вера. – Растёшь! А Лину не могла заставить заправлять за собой кровать, только со скандалом! – и тётя Вера начала рассказывать о детях.
Сёмка с испугом подумал, что Тётя Вера тоже немного контуженная, иногда заговаривается, вспоминает о детях, как о живых. Но плотно накормить мальчика не забыла, правда, иногда называя его именами погибших детей, иногда даже девочкой.
— Тёть Вер! – спросил он. – А где моя школьная форма?
— А я её постирала! Надень Анжелики одежду.
— Платье, что ли? – распахнул глазищи мальчик.
— Почему, платье? – удивилась женщина. – Есть у неё шорты, блузка.
Покопавшись в шкафу, Сёмка обнаружил широкие чёрные шорты с высокой талией и девичью блузку. Блузку мальчик сразу отмёл, нашёл вполне мальчишескую рубашку от пионерской формы, но шорты пришлось надеть, хотя она слегка была похожа на юбочку. В сарае осталась ещё одежда, подаренная Никитой, но пройти туда не мог, по огороду слонялись мужики, курили возле уборной, что-то обсуждали.
Решил один раз в таком виде сходить, в школу, хотя лучше с удовольствием оделся бы в старую одежду, потрёпанную за долгие годы шорты и ковбойку.
Как и ожидал, ребята в слободке, поднявшиеся ни свет, ни заря, вытаращились на него, хватит им почвы для сплетен на целый день! А в школе его разглядывали с нескрываемым удивлением. Если бы не лысая голова, он сошёл бы за девочку. Не стали в открытую подначивать, привыкли, как он экстравагантно одевается. Хоть вонять перестал, и то хорошо.
Оли не было, наверное, стесняется синяков.
Вошедшая учительница «обрадовала» выпускными экзаменами. Ребята зашумели, обычно хватало контрольных работ по математике и русскому языку.
— Тихо, ребята! – рассердилась Лидия Ивановна. – Я просмотрела правила. Решение об экзаменах может принять или не принять директор и завуч! У нас решили проверить знания выпускников начальной школы! Так что, готовьтесь! Будем, как взрослые, тянуть билеты, отвечать у доски. Не волнуйтесь, валить никого не буду! – улыбнулась добрая учительница.
— А директор будет? – спросил кто-то из класса.
— Возможно, — нахмурилась Лидия Ивановна, — на экзаменах обязаны присутствовать члены комиссии, не обязательно директор. Может быть завуч, другие учителя, кто не занят. Семён, выйдешь к доске? – Сёмка кивнул, встал и вышел.
— Олька, а где Семён? – наконец опомнились ребята, друзья Никиты. В классе почти все весело засмеялись, увидев мальчика в широких шортах, похожих на юбочку, в белой рубашке с вытачками, в белых носочках и босоножках.
— Тише, ребята, а то Семён сядет, и вызову кого-нибудь другого. Извини, Сеня, ты же знаешь, к тебе у директора особое внимание, позанимаемся с тобой побольше, заодно и остальные лучше запомнят материал.
— Так это из-за Каца у нас будет экзамен! – протянул Витька Галеев. – Ну, Семён Семёныч, погоди! – показал он кулак Сёмке. Мальчик только усмехнулся нерадостно. Не привыкать к такому отношению одноклассников, но почему он встал костью поперёк горла директрисы, понять не мог. Никого не трогал, наоборот, его обижали, учился лучше всех пацанов, и, однако же, хочет выгнать из школы.
Не обращая ни на кого внимания, Сёмка быстро решал задачки и примеры, почти не задумываясь, ему нравилось учиться, он даже более взрослые учебники и справочники читал.
— Садись, Сёма, отлично! – почему-то вздохнула учительница, и вызвала следующего.
Пока мальчик Вася раздумывал у доски, Лидия Ивановна подошла к Сёмке, села на свободный стул.
— Не знаешь, что с Олей? – тихо спросила она. Сёмка пожал плечами.
— Вы, разве, не дружите?
— Нет. Только в школе.
— А почему ты так одет? Извини, — заметила удивлённый взгляд мальчика.
— Что было, то и одел, — отвернулся Сёмка, — не пропускать же школу! Тёть Вера постирала одежду.
— Извини, — ещё раз сказала Лидия Ивановна, подошла к Васе, который с трудом, но справился с задачей.
На остальных уроках учительница так же гоняла Сёмку по всем предметам, убедилась, что не ошиблась в ученике, ушла довольная. В учительской похвасталась успехами своего ученика, но коллеги почему-то не разделяли её оптимизма.
Конечно, Лидия Ивановна понимала, что школа не совсем государственная, и всё решает директор, но, чтобы не признать успехи маленького ученика? Не поверила.
Про Сёмку
283
Загрузка...
