Счастливая

За окном лил сильный дождь, выл жуткий ветер. Сидя дома, укутавшись в теплый плед, было особенно хорошо, тепло, комфортно.

— А ты счастливая!

— Да-а?! – Наташа иронично глянула на Павла. – Хороший диагноз.

— Мне нужна такая, как ты.

— Неплохая мысль.

Наташа допила чай и протянула чашку Павлу, которого сегодня было никак не унять.

— Ты классная…

— Это по совместительству. А вообще, я классная дама в гимназии и завтра мне рано вставать. Давай провожу.

Оставшись одна, Наташа еще острее ощутила пустоту. Нет, не одиночество, а пустоту. Это хуже. Часто слышала о себе то, чего не испытывала сама. Так бывает. Со многими. Забавно было слышать со стороны, что живешь ты без проблем и жизнь твоя не жизнь, а сказка. Замечала, что ученики старались походить на нее, советовались, прислушивались, некоторые – восхищались. Чужая жизнь всегда представляется ярче, интересней и насыщенней.

Размышления прервал телефонный звонок.

— Привет! Рад тебе сообщить, что я уже дома, – раздался в трубке бархатный баритон Павла. – Был бы еще более рад, если б остался рядом с тобой.

— Это пройдет. Это не навсегда.

— А вот этого никто не знает. Кстати, эта пятница – особенная. Будь во всеоружии!

— Ладно, я уже почти в постели, – как можно мягче попыталась закончить разговор Наташа.

— Ну что ж, спокойной ночи. Я позвоню?

— Позвони.

Положила трубку и попыталась прислушаться к себе. Черт. Никаких эмоций. Ни вправо, ни влево. Ни в «плюс», ни в «минус». Ровно. Не спеша пошла на кухню. Может, устроить праздник обжорства? Отражение в зеркале сказало: «Не стоит!» Все, что сейчас нужно, – это теплая ванна, травяной чай и глубокий сон.

Но сна не было. А была нескончаемая ночь и путаные мысли. Как ни убеждала себя, что иногда думать вредно, утром все пройдет. Но не проходило. В последнее время ее что-то мучило, беспокоило, раздражало. Только что это «что-то»? Болела душа.

Рабочая неделя пронеслась мгновенно. С годами время становится неуловимым. Да, жизнь вялотекущая, время неумолимое. Неплохая картинка счастья. По дороге домой Наташа зашла в свой любимый салон.

— Сегодня пятница и тринадцатое? – лукаво улыбаясь, спросила знакомый мастер-парикмахер.

— С утра была. А ты веришь в черных кошек, барабашек, магию?

— Глядя на тебя, нет. Прекрасно выглядишь.

— Отвратительно чувствую. Что лучше?

— Ну, до кризиса среднего возраста тебе далеко.

— А до бальзаковского близко.

— Ничего, сейчас изменим прическу и, как говорят французы, сразу улучшим настроение.

Осталось сделать себе покупку. Заглянула в бутик, купила блейзер. Погода стояла чудесная, а внутри тоска. Дома на автоответчике обнаружила три телефонных звонка: мамин, ученицы и Павла. Вот уже полгода, встречаясь с Павлом, они ужинали в уютном кафе, где и познакомились. Тогда она только что рассталась с Анатолием. Новое знакомство было кстати. И сегодня был юбилей: полгода их мирного сосуществования. Отложив блейзер в сторону, позвонила ученице, дала совет (что всегда проще, чем разобраться в себе). Поговорила с мамой и уже почти собралась позвонить Павлу, но передумала. Сварила кофе, включила музыку, померила блейзер, осталась довольна. Теперь она точно знала, кому позвонит. Кто-кто, а Таня знает толк в умении жить и отдыхать. Есть люди, которым жизнь не составляет труда. У них все ясно, просто и легко.

— Кого я слышу? Какими ветрами?

— Северными, Тань, холодными. Ты сегодня где и как?

— Как и вся продвинутая молодежь, снимаем недельное напряжение на ночной дискотеке. Свет, музыка, артисты. Присоединяйтесь.

— Я одна.

— А где Пашуня?

— Пашуня ждет моего звонка.

— А ты?

— А я жду счастья.

— Ба-а, Павел-то не счастье? Да он почти Совершенство: свое дело есть, пьет по случаю, наркотиками не балуется, на других не заглядывается… Это у тебя от избытка хорошего. Но тебя я видеть всегда рада. Валерка заедет к десяти, а ты пораньше приходи. За шампусиком все решим.

Шампанское подействовало положительно, Танино настроение заразительно, состояние вялой расслабленности плавно улетучилось. Ночная жизнь прошла под девизом «Я люблю тебя, жизнь!». И ощущала, что это взаимно. Домой ее провожал Татьянин знакомый, который не отходил от нее ни на шаг. Веселый и остроумный, готовый исполнить любой каприз. С ним было легко. У подъезда в машине поджидал Павел.

— Редкостная встреча в три утра, – Павел улыбнулся (он всегда хорошо владел ситуацией, да и собой). – Поздравляю тебя, это к юбилею, – и протянул миниатюрную коробочку.

Немую сцену нарушил остряк, который тут же стал похож на запеченного гуся:

— Ну, ребята, вы уж тут разбирайтесь, а мне пора.

— Спасибо за доставку, – Павел свысока смерил его взглядом.

Наташа постепенно овладела собой:

— Да оставьте все меня!

В лифте ее прорвало. Слезы текли, как ливень после засухи. Субботу провела в полной изоляции от окружающих. Не хотелось ни есть, ни пить. Ни звуков, ни людей. А захотелось несбыточного: стать маленькой, сидеть на коленях у дедушки и держать за руку бабушку. Лишь в детстве ощущаешь полную защищенность и уверен, что так будет всегда. Первым серьезным ударом в жизни была смерть дедушки. Его Наташа обожала, впрочем, как и он ее. Много с ней занимался, читал, развивал. И, как все дедушки и бабушки, гордился ею и считал самой лучшей и исключительной. Тогда Наташе было 13 лет – время поиска смысла жизни, безграничная вера в себя, юношеский максимализм. После потери дедушки она внимательнее стала относиться к окружающим и со временем вывела свою формулу счастья из трех составляющих: здоровье свое и близких, любимое дело, а потом уже любовь. И пообещала себе обязательно СТАТЬ счастливой. А сейчас что? Лежала и ощущала себя хуже той старухи, что у разбитого корыта. Только рыбки золотой для нее никто не ловил, да и хвост ее никогда не держала. «Что случилось со мной и случилось когда?»

В дверь кто-то настойчиво позвонил. Не успела еще решить, открывать или нет, как в дверь этот кто-то с шумом ввалился.

— Что это ты? Телефон отключила, дверь не открываешь, решила стать Атлантидой? – не разуваясь мама вошла в комнату.

— Человеку иногда необходимо побыть одному. Я хочу лежать на диване, читать бесплатно журналы не о чем, оставьте меня в покое. Это как раз тот случай.

— А траур-то по кому, кого оплакиваем? Что, Павел кофе подал не с той стороны? – не унималась мама.

Отец молча прошел на кухню и стал распаковывать сумку: яблоки, помидоры, огурчики. Все с дачи, свое, его гордость и достояние.

— Что будете? Чай, кофе?

— Я буду ждать твоего объяснения. У тебя прямо талант жить вопреки. Мало переживала, когда с Толей рассталась? По своей же инициативе, а потом долго себя уговаривала: «Так лучше!» Лучше для кого?

— Чтобы что-то понять, это надо хотя бы раз пережить. Чай с лимоном или молоком?

— Лимон в молоке, – обиженно отреагировала мама.

Отец как будто «растворился» в телевизоре. Переживает, но скрывает. Мужчина. Показывали уникальные места в Крыму: Алупка, Воронцовский дворец. Пруд, где неразлучно в паре плавали два лебедя: белый и черный.

— Поучилась бы гармонии у птиц. В паре тебе надо быть, – мягко и осторожно мама положила руку на плечо.

— Надо, – Наташа прильнула щекой к родной ладошке.

— Павел неподходящая кандидатура? К тебе хорошо относится, с нами вежлив. Хороший парень.

— Неплохой. Я уже взрослая, разберусь.

Наташа пошла на кухню, помыла яблоки:

— О, какие вкусные!

Отец вздохнул и улыбнулся уголками рта.

— Посмотри на себя, глаза от слез опухли. Как к детям пойдешь, чему научишь, когда сама живешь с ощущением несчастности?

— Ты же знаешь, я там не позволю себе быть слабой. Для всех там полная картинка мажора.

— Раздвоением личности не страдаешь? Обратись к психотерапевту, раз мы не можем тебя понять.

Визит к психотерапевту Наташа отложила на совсем крайний случай, а со своей хандрой направилась к Лиле. В окружении каждого есть люди, с которыми хорошо расслабляться, повеселиться, с некоторыми поговорить по душам, а с кем-то и просто помолчать. Лиля в себе сочетала все. И она была Друг. Она никогда не давала мудрых советов, но находила нужные слова, которые приводили в душевное равновесие. Главное – она умела слушать и слышать. Это уже много.

— Как мертвец, никаких чувств, – гуляя по скверу, характеризовала себя Наташа. – Бесчувственный манекен. Мне не нравится моя жизнь. Радость получаю лишь от общения с детьми. Рядом с Павлом как будто замерзла.

— То, что ты не дрожишь от его голоса, тебя не волнует его присутствие, дыхание остается ровным и спокойным, – это еще ведь не показатель несчастности. Да, страсти нет. Но так живут многие. Главное – уважение и забота друг о друге. Хотя каждому свое. Нет одинакового рецепта для всех. Бомж счастлив, когда есть ночлег, миллионер – когда к состоянию прибавит миллион.

Они еще долго гуляли. Одно присутствие Лили грело. Возле нее было тепло. «Как замечательно, что она у меня есть!» – думала Наташа, возвращаясь домой бодрой и уверенной походкой. Дышалось легко, голова была ясной. Она приняла решение, а это всегда в «плюс».

На перекрестке у светофора затормозила машина, из нее выглянули две мужские головы, и голос Пугачевой из салона вещал: «В Петербурге сегодня дожди…». Мысленно порадовалась, что у нее становится солнечно.

— Девушка, садитесь, подвезем, – не без заигрывания предложили ребята.

— Движение – это жизнь, мальчики! – улыбаясь и распрямив плечи, Наташа уверенно зашагала на зеленый свет.

— Так у нас ускоренное, – медленно двигаясь, не отступали ребята.

— У каждого свое.

Воздух был упоительным: насыщенный, ядреный и пахло землей. Уже хотела обогнать впереди идущую парочку, как что-то ее остановило. Парень и девушка, держась за руки, шли и хромали. Внутри больно защемило. Чужую боль она всегда ощущала физически. Некрасиво, но захотелось послушать, о чем они говорят, понимают ли, что инвалиды? Нет!!! Они об этом и не догадывались. Свободной рукой опираясь на палочку, они шли, упоенные друг другом, и рассуждали, кто что готовит на ужин. Как просто, буднично, умиротворенно. Наташа ощутила себя преступницей. Как можно, имея руки и ноги, будучи здоровой, плакаться на судьбу? Свои переживания показались ничтожными и мелкими. Этим двоим никогда не станцевать на свадьбе своих детей. Тут же в памяти всплыли потрясающие истории, которые сама рассказывала ученикам, на примере которых их воспитывала: люди, имеющие по два пальца на руке, какие картины рисуют, вышивают; не имея ног, на инвалидных колясках покоряют горы! Ощущением несчастности не прониклись!

Дома, на автоответчике, Павел настоятельно требовал перезвонить.

— Не прошло и полгода! – обрадовался Павел. – Мы подумали и решили, что не было у нас этой злосчастной пятницы. Не правда ли?

— Павел, ты замечательный. Тебя все обожают. Но я тебя не люблю.

Паузу нарушило то ли хрипение, то ли сипение:

— Вот это новость.

— Это правда. У тебя все будет хорошо. Я знаю, – Наташа положила трубку. И почти увидела, как на другом конце провода Павел морщил лоб и приглаживал и без того хорошо уложенные волосы.

В понедельник проснулась на час раньше обычного. Сладко потянулась. «Руки, ноги на месте, голова вроде тоже!» – проговорила про себя Наташа. Улыбнулась. Удивительное чувство свободы наполнило все тело. «Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на печали. Я выбираю свой день, своих друзей, свою жизнь!» – уже глядя на себя в зеркало, не проснувшимся, но мажорным голосом произнесла она вслух. Быстренько собралась и вышла на пробежку. Восхитительная свежесть, запах утра, пенье птиц. Начало дня. Начало новой жизни. И пообещала себе обязательно БЫТЬ счастливой!