Сон
Сильфиды летают на лёгких крыльях и танцуют в хороводах. После их плясок на лугу остаются вытоптанные круги, где долго не растёт трава. Белые платья сильфид развеваются, как облака. Земной человек влюбляется в сильфиду, танцующую лучше всех, и хочет увести её с собой. Но он не должен даже касаться её крыльев, не то что подрезать их. Без крыльев сильфида не улетит от влюблённого, но и жить она не сможет. Любовь к сильфиде не похожа на любовь к земной женщине.
ПриМадонна
Мария зашла перед работой в редакцию местного литературного журнала. Она месяц назад отдала туда рукопись своей книги «Кафешантан». Книга состояла из воспоминаний о театре оперы и балета. Мария записала истории, связанные с работой или отношениями в коллективе. Она старалась не называть конкретных имён. В общем, получилось неплохо, Мария хотела опубликовать «Кафешантан». Но в редакции ей ответили обтекаемо: «Здесь слишком много подробностей, интересных только человеку, работающему в театре оперы и балета, понятно, что он пишет об этом, и вообще, это женская проза. Мария могла бы развернуть дискуссию, что она в принципе не может писать, как мужчина, работающий на производстве, которому интересны производственные проблемы. Но она промолчала. «Кафешантан» был её дебютной ролью «со словами» и, наверное, неудачной.
Милая, жизнерадостная Мария когда-то танцевала в театре оперы и балета. Её любимым балетом была «Шопениана». Она, кажется, исполнила в «Шопениане» роли всех сильфид — от пятой сильфиды в среднем ряду до сольных партий. Мария танцевала в белой тюнике со стрекозиными крыльями. Ещё одна её знаковая роль — Маша в»Щелкунчике». Маша-девочка и Маша-принцесса. Мария долгое время хорошо смотрелась в ролях девочек — маленькая, с тонкой и гибкой, даже мальчишеской, фигурой, с короткими каштановыми кудряшками и чёлкой, с глазами. как два зелёных листочка.
В театре к Марии пришла любовь. Любовь стала её главной радостью и печалью. Избранник Марии прекрасно танцевал, он играл Щелкунчика-принца. срывал аплодисменты. Он был старше Марии, женатый мужчина с двумя детьми. Когда жена заходила на работу мужа, Мария иногда видела её. Женщина была красивой — не такой, как маленькая Мария, а по-настоящему красивой, статной блондинкой. Влюблённая Мария мечтала только о любимом, без него свет мерк в её глазах. Она никогда ничем не обнаруживала своей любви. Неожиданно она заметила, что любимый томно смотрит на неё, часто оказывается рядом, старается с ней заговорить. Марию бросило в дрожь от догадки, что она тоже ему нравится. Она стала избегать любимого. Но он при встрече завёл с ней разговор: «Что мы скрываем друг от друга, когда и так всё ясно?» Она отходила от него в слезах, потом сказала, что не может разрушить чужую семью. Любимый объяснил Марии, что его семья существует только формально, любви в браке не было никогда, жена переезжает к другому мужчине, начнётся развод. Мария не могла скрыть свою радость.
Любимый перевёз Марию жить в свою квартиру. его дети, сын и дочь, с недоверием встретили незнакомую женщину. Их мать жила у нового мужчины, ей некуда было их забрать. Любимый Марии уверял, что. как только официально разведётся с женой, так сразу женится на Марии. Впрочем, они уже считали себя мужем и женой. На них косо смотрели некоторые люди из балетной труппы. Особенно Мария вызывала осуждение — маленькая балерина окрутила ведущего танцовщика, и т. д.. Марию так переполнило счастье, что она не замечала сплетен. Её огорчало другое. Талантливый муж Марии беспощадно относился к чужим промахам. О танце Марии он часто отзывался с неодобрением. Она понимала, что нужно отрабатывать технику. Но муж откровенно говорил. что Мария плохо работает, что женщины видят только красивую сторону балета. Она танцевала на износ. чтобы заслужить его похвалу, но для блестящего танцора её усилия ничего не значили. После спектаклей Марией часто восхищались. Муж спрашивал: «Кто говорил тебе комплименты? Я знаю, что вот этот не разбирается в балете, а тот — дамский угодник. Не надо прислушиваться к толпе, ты ещё ничего не достигла». Мария в какой-то момент устало подумала, что ей бесполезно двигаться вперёд. Она всё равно не станет столь же совершенной, как её муж. Сейчас Мария расстраивается от сознания своей никчёмности, а до этого она, правда, меньше задумывалась о качестве танца, зато больше радовалась работе. При этом развод мужа с первой женой затягивался, муж ходил злой, планировал делить квартиру. Но Мария не собиралась уходить от него. Она очень привязалась к его детям-подросткам.
Мария знала. что она никогда не сможет родить детей. Ей завидовали некоторые балерины — считали. что бездетной женщине ничто не мешает делать карьеру. Марию ужасала такая зависть. Легкомысленные девушки просто не знали, что она чувствует. Зато теперь с ней дважды произошло непорочное зачатие — ровно в два раза больше, чем в Библии. Сначала отношения с детьми мужа складывались трудно, они не могли простить отцу развод. Дочь очень походила на мать, Мария робела перед ней. Девочка резко говорила, что Мария — непонятно кто и непонятно, на каких правах живёт в их квартире. Мария и так считала, что занимает чужое место. Она никогда не жаловалась мужу, искала путь к детям. Со временем девочка стала спокойнее относиться к жене отца, мальчик сразу ничего не имел против Марии. Мария умела повеселиться и поиграть с ними, но при этом помогала детям в их делах. Детям требовалось с кем-то обсуждать свои трудности. Родители не обращали на них внимания, поглощённые разводом. Поэтому мальчик и девочка советовались обо всём с Марией. Она успевала и заботиться о них, и учить роли.
— Тётя Маша, ты не умеешь жить, — иногда говорила дочь мужа.
Сын мужа вступался за Марию:
— Она не для жизни.
В театре Мария услышала такой разговор между танцовщицами: «Не понимаю, почему он так морочит ей голову?» «Он же армянин. Наверное, он хочет сделать её второй женой». Муж Марии – армянин. Она удивилась невежеству коллег. Но их разговор был недалёк от правды. Муж действительно тянул с разводом.
Наконец развод всё же произошёл. Бывшие супруги поделили квартиру. Муж Марии решил продать свою часть, уехать к родственникам в Армению и устроиться там на работу. Век балетных артистов недолог, они рано уходят на пенсию, потом становятся маргиналами, ищут новый вид деятельности. Для Марии и её мужа тоже пришло время пенсии. Муж убеждал её поехать в Армению, где Мария получит гражданство, и они оформят отношения уже там. Мария не знала, соглашаться или нет. У них с мужем не осталось тем для общения. Она полюбила его детей, но они теперь жили с матерью и её вторым мужем. Мальчик, прощаясь с Марией, сказал:
— Тётя Маша, разойдись с нашим папой! У тебя мягкий характер, ты не можешь ставить папу на место, мама с ним еле уживалась.
Но Мария надеялась исполнить выстраданную мечту – стать законной женой любимого человека. Она так долго шла к нему, и вот осталось чуть-чуть. И Мария уехала с мужем.
В Армении муж устроился в драматический театр. Мария сидела дома. По выходным к мужу приходили друзья, почему-то без жён и детей. Мария была единственной женщиной в мужской компании. Она легко перезнакомилась со всеми, охотно разговаривала с друзьями мужа. Открытая, непосредственная Мария всем понравилась. Она чувствовала себя хозяйкой салона. Но она не приписывала успех личным качествам. Мария считала, что армянам интересно пообщаться с русской женщиной, она выглядит, как белая голубка из чужой земли. Мария была живой, радостной, говорила мужчинам личное мнение обо всём. Их жёны не решались лишний раз сказать слова. Мария даже научилась танцевать армянские танцы. Друзья мужа восхищались ею, а мужу не нравилась популярность Марии. Она видела его недовольство. Но что ей оставалось делать, если у неё не было другого общества, кроме друзей мужа? Он сам отговорил её устраиваться на работу. Мария перезнакомилась и с семьями друзей. Их дети полюбили Марию. Жёны относились к ней с подозрением. Мария единственная носила брюки, а не длинные юбки. В брюках ей было легче ходить по улицам, Мария любила передвигаться быстро, заученной балетной походкой. Она не носила платков. Каштановые волосы Марии блестели золотом на солнце.
Мария ждала, когда же муж поведёт её регистрироваться. Наконец она решилась заговорить с ним об этом. Он, смущаясь, ответил: «Здесь, в общем-то, никто не знает, что мы официально не женаты. Никто не будет говорить о нас плохое…»
***
В доме культуры – обеденный перерыв. Директриса усталым голосом рассказывает, что она замучилась выбивать деньги на новую мебель для большого зала.
— Что же делать! – процедила сквозь зубы Мария, преподавательница актёрского мастерства. – Женщины клали свои жизни в борьбе за эмансипацию! Теперь мы получили то, чего хотели сами! Женщина должна работать в равных условиях с мужчиной!
— Вы просто кавалерист-девица! – воскликнул ди-джей.
— Да, в Армении я ездила на лошадях…
Вернувшись из Армении, Мария устроилась преподавать актёрское мастерство. Кроме этого, в доме культуры проводились дискотеки «Для тех, кому за…» Мария не считала учреждение культурным. Ей было бы лучше присоединиться к драматическому театру. Но там вряд ли хорошо относятся к пришлым. У Марии сложилась своеобразная дружба с директрисой дома культуры – тоже раздражённой из-за того, что работает не по образованию. Мария была насмешливой и заносчивой, но не злой. Директриса, иностранный филолог, владела несколькими языками, презирала коллег по дому культуры. Только Мария вызывала в ней трогательное чувство. Директриса решала за подругу все проблемы. Мария принимала её любовь. Рабочий по зданию, не всегда трезвый, называл Марию ведьмой. Объяснял, что у неё рыжие волосы, зелёные глаза и тёмная родинка над левым углом губ. Но Мария не причиняла никому зла, просто глядела всем прямо в лицо зелёными глазами да трясла каштановыми кудрями по плечам.
В общем, работа давала возможность жить. Мария сдавала комнату время от времени, мечтала накопить денег и всё-таки издать «Кафешантан». Конечно, сейчас трудно издать серьёзную литературу. Все книжные прилавки оккупировала детективная серия «Следствие дилетантов».
Придя с работы, Мария увидела, что её молодая квартирантка пакует вещи.
— Ты съезжаешь? – спросила Мария.
— Да, — кивнула квартирантка.
Мария заметила, что у девушки заплаканные глаза.
— Что-то случилось? – Мария забрала из рук девушки набитый пакет. – Ну-ка, расскажи, не плачь.
— Я вообще не знаю, что делать… Я здесь училась хореографии. Мне так нравится моя профессия! А мои родители никогда не понимали, что это серьёзное дело. Я проучилась здесь один год. Сейчас мама и папа сказали мне вернуться домой и поступить в педагогический… Вот, а я люблю только танцы. Я сказала им об этом… Они ответили, что не будут посылать мне деньги ни на жильё, ни на еду, если я останусь здесь. Как не хочется уезжать, но не помирать же тут с голоду.
Из глаз девушки опять потекли слёзы.
— Ты не пробовала пойти работать?
— Пробовала. Но у нас все дни заняты танцами, и расписание такое скользящее. Меня никто не хочет брать на работу из-за этого.
— Но ты хотя бы получаешь стипендию?
— Так-то оно так, но вы же знаете, наш институт находится далековато от вашего дома. Я трачу половину стипендии на дорогу, а половину – чтобы поесть в буфете, мы же проводим в институте чуть ли не весь день.
Девушка встала и взяла вещи.
— Знаешь, что, не уезжай, оставайся здесь, — Мария взяла сумку из рук девушки. – Не надо платить за квартиру, да и продуктов хватит на нас двоих. Я сама когда-то была в таком же положении.
***
Бывший муж Марии нашёл её в прежней квартире. Она удивилась, встретив его снова. Думала, что они уже никогда не сойдутся, ведь он остался в Армении. Муж рассказал, что уехал в Петербург, там у него есть танцевальная студия. Он живёт один.
— Как твои дети? – спросила Мария.
— Они не хотят меня видеть, да и я, кстати, тоже не очень хочу видеть их.
— Рада за тебя.
Бывший муж объяснил, что вернулся сюда за ней. Он предлагал Марии руку и сердце, звал её с собой в Петербург. Мария боялась рассмеяться или заплакать истерически. Она долго добивалась права быть женой любимого человека, но её мечта не сбылась. А теперь ей просто так достаётся мечта, когда Мария уже забыла о ней.
— Ты посмотри, сколько мне лет, — сказала Мария. – А ты ещё старше, чем я.
Муж ответил, что всё равно будет ждать её согласия. Он приехал сюда в отпуск и живёт в гостинице. Потом он надеется уехать в Петербург с Марией.
Всё время, пока муж оставался здесь, он встречался вечерами с Марией. Они гуляли, разговаривали, как в медовый месяц. В последний вечер муж пришёл к ней с золотыми кольцами.
— Теперь ты видишь доказательство моей любви, — сказал он. — Мы едем в Петербург?
Марии было не о чем жалеть в родном городе. У неё не было ни родственников, ни подруг, она ни с кем не общалась. Квартирантка уже вышла замуж и переехала к мужу и его родителям. Мария не очень любила свою работу, просто ей надо было как-то зарабатывать на жизнь. Даже «Кафешантан» до сих пор лежал в столе.
— Если мы переедем к тебе, ты разрешишь мне устроиться на работу? – спросила Мария.
— Тебе не придётся работать! Моя студия приносит доход.
— Я не это имею в виду. Сейчас я, конечно, не танцую, но мне нужно что-то делать. А раньше я хотела танцевать, чтобы моё искусство понравилось тебе, но я ничем не могла вызвать твоё восхищение. У меня с тех пор осталось чувство вины, что я чего-то не выполнила, не добилась…
— Твоя ошибка в том, что ты вообще пытаешься чего-то добиваться. Пойми, тебе не нужно ничего делать. Женщина создана для украшения, а не для дела.
— В том смысле, что женщина должна украшать собой дом мужа, но ей незачем трудиться? Я поняла, что ты хотел сказать.
— Да, я никогда не хотел, чтобы ты варилась в театральной кухне! Танцоры живут публичной жизнью, они обгоняют друг друга, чтобы оказаться на виду! А ты – хрупкое, слабое существо, ты не создана для этих разборок! Тебя хотелось держать при себе, как талисман, и не показывать никому!
— Не показывать никому? Но искусство балерины принадлежит всем!
— Да что ты говоришь? – сорвался бывший муж. – И кому «всем» ты принадлежала в балетном театре?
— Ты высказал всё, что обо мне думаешь. Сейчас послушай. Я понимаю, что в зрелом возрасте люди ещё могут обрести любовь и счастье. Но если я стану твоей женой, я повторю сейчас ту же самую ошибку, какую совершила в молодости. Я не могу выйти за тебя замуж. Желаю тебе счастливо вернуться в Питер.
Бывший муж Марии не сразу направился в Санкт-Петербург, а заехал в близлежащий монастырь. Он хотел помолиться в церкви. Мужчина уже давно жил одиноко, и в будущем его не ждёт ничего другого. Он никогда особенно не верил религии, но сейчас всё больше и больше склонялся к мысли, что ему ниспослано наказание за грехи.
В монастырской церкви мужчина ожидал увидеть богомольных старух, но его принимала изящная, привлекательная монахиня, чем-то похожая на актрису из сериала «Трудное счастье». Его дочь одно время смотрела такой сериал. Монахиня вполне могла раньше принадлежать к театральной среде, но потом разочароваться в искусстве. Итак, мужчина встал перед иконами. Он не знал имён святых, но одну икону знал точно – икону Богоматери. Поэтому он обращал свои молитвы главным образом к ней. Хотя ушёл с ощущением, что слишком далеко заехал молиться Богоматери, а легче от этого не стало. Возможно, церковь не помогает неверующим.
Сон
Дриада живёт в ветвях каштанового дерева. Она одевается в зелёное платье и заплетает в волосы каштановые цветы, чтобы скрыться от человеческих глаз. Дриада боится, что люди причинят ей вред. Она выходит на землю только по ночам и гуляет под луной. Если срубить каштановое дерево – погибнет дриада. Если причинить вред дриаде – засохнет каштановое дерево. Дриада и дерево тесно связаны. Дриада – один из цветов, распустившихся на каштане.
ПримаДонна
Анна вернулась домой с работы. Ей открыла дверь невестка – жена племянника. Лицо молодой женщины покрывали тёмные синяки. Анна прислонилась к стене, её била дрожь. Господи, ведь её племянник всегда был добрым, воспитанным мальчиком, никогда не мог обидеть девочку, может быть, в нём проявляются гены его отца? Тут в прихожую вышли племянник и племянница Анны, изуродованные ещё хуже, чем невестка.
— Тётя Аня, мы – алкаши! – радостно объявил племянник.
— Мы правда похожи на алкашей? – племянница запрыгала от радости. – Мы купили такой клёвый грим, им можно рисовать даже кровавые ссадины!
Всё понятно. Племянники и невестка играют в молодёжном театре «Иволга». Сейчас они репетируют очередную постановку. По ходу пьесы герои сидят в питейном заведении и каждый рассказывает свою историю. Молодые люди пошли к соседям показывать грим. Анна вспомнила себя и свою старшую сестру в том же возрасте. Они играли в том же самом театре, где сейчас свила гнездо «Иволга», но актрисы начинали выступать в совсем иных ролях.
Анна всегда гордилась старшей сестрой, хотя к гордости примешивалась горечь. Анне казалось, что ей всё достаётся после старшей сестры – и карьера, и семья. Сёстры родились очень непохожими внешне, это повлияло на их занятость в спектаклях. Старшая сестра – среднего роста, со светлыми волосами и стандартным красивым лицом, будто изваянная изо льда. Она подходила практически на все главные женские роли. Младшая сестра – миниатюрная, скромная, с повадками девочки-подростка, с каштановыми кудряшками и чёлкой, с небольшими зелёными глазами, похожими на весенний цветок. Трудно представить её в роли роковой дамы. Правда, Анна удачно дебютировала в моноспектакле по сказке Андерсена «Дриада». Анна олицетворяла дриаду – хрупкое ранимое существо в зелёном платье. Те, кто видел её игру, не мог устоять перед очарованием актрисы. Следующей серьёзной ролью стала Дора Спенлоу в «Жизни Дэвида Копперфильда». Анна трогательно смотрелась в роли нежной влюблённой девочки. Драмтеатр признал её талант. Анне стали чаще предлагать роли. Но вскоре она задумалась, так ли уж хороша её популярность? Ей доставались однотипные роли мечтательных девочек, верящих в чудеса. Таких героинь не понимает окружение, но потом всё сбывается по их словам. Предсказуемые постановки становились всё менее качественными. Анна боялась надолго задержаться в «детских» ролях. Она видела примеры, как актрисы до пенсии выходят в роли девочек, хотя на них висят жировые складки. Нужно было срочно повзрослеть и стать такой же, как старшая сестра. Это стало целью.
Сестра вышла замуж в первый раз и родила сначала сына, потом дочь. Ей хотелось играть, она была востребованна. Анна сидела дома с детьми сестры, время от времени тоже выступала на сцене. Муж ревновал сестру к работе и коллегам. Он ненавидел кроткую Анну, считая, что младшая сестра покрывает обман старшей. Приходя домой, зять вставал рядом с Анной и говорил ей отвратительные вещи о ней, старшей сестре и драмтеатре, даже не ожидая ответа. Крошечные племянники начинали плакать, запуганная Анна часами носила их на руках, успокаивала. Она привязалась к племянникам, ей даже казалось, что это её родные дети. Тем более, что старшая сестра проводила мало времени дома. Мужем овладела навязчивая идея, что жена ему изменяет. Он тосковал, иногда пил, чтобы снять стресс. Однажды Анна увидела, как он встаёт на табуретку и привязывает верёвку к ручке стенного шкафа. Она поняла, что зять совсем не помнит себя. Анна опустилась на корточки и изо всех сил толкнула табуретку. Зять вместе с табуреткой упал на пол. Анна впервые закричала на него, не узнавая своего истеричного, визгливого голоса:
— Вы совсем потеряли стыд из-за вашего пьянства! Вы сейчас повеситесь, вам будет хорошо, а на какие деньги мы будем вас хоронить? У детей нет зимней одежды! Разводитесь с моей сестрой и платите ей алименты!
С того дня робкая и безответная Анна превратилась в главу семьи. Старшая сестра вскоре развелась с мужем. Потом она вышла замуж второй раз. Новый муж не ревновал её, хорошо относился к детям и Анне.
Старшую сестру пригласили сниматься в сериале «Трудное счастье». Главная героиня, которую играла сестра, жила в деревне. Она поехала в город, где работал её муж. Выяснилось, что муж нашёл другую. Расстроенная женщина познакомилась на вокзале с театральным режиссёром, который устроил её на сцену, послушав, как она поёт. В театре в неё влюбились и порядочный режиссёр, и лживый актёр из труппы, впридачу к женщине решил вернуться непутёвый муж. Но героиня сделала правильный выбор, осталась с режиссёром. Это был интересный сериал, один из первых в российском кино. Уже потом появилась куча бездарных подражаний. Сестра Анны снималась с искусственной золотистой косой. Ей красиво накрасили глаза голубыми тенями, взгляд казался бездонным. Макияж выглядел натурально даже в «деревенских» сценах. Старшая сестра участвовала в телепередачах, её стали узнавать на улицах. Младшей сестре пришлось взять на себя театральные роли, которые раньше играла старшая. Особенно хорошо получилась роль Донны Анны в «Каменном госте» — наверное, дело в имени. Режиссёры посмотрели на Анну новыми глазами. Она наконец-то выступила во «взрослом» амплуа. Конечно, её сравнивали со старшей сестрой. Об актрисах говорили, что старшая сестра может изменить себя в зависимости от роли, которую играет, а младшая всегда выглядит самой собой. В какой бы роли она ни появилась, видно, что это Анна. Старшая сестра, снимаясь в телепередачах, продолжала играть героиню «Трудного счастья», подделывалась под женщину из деревни. Анна уважает деревенских женщин, но её сестра никогда не была такой. Анна даже спросила сестру: «Зачем ты играешь женщину из деревни, которой не являешься?» Сестра ответила: «Когда я стою перед камерой, я понимаю, что люди хотят видеть не меня саму, а полюбившуюся героиню. Мне приходится продолжать её играть, люди не понимают, что я и она – две разные женщины. На телевидении я – это не я, а героиня сериала». Но постепенно интерес к «Трудному счастью» пошёл на спад. Старшую сестру начали снимать ещё в одном сериале, но потом его «заморозили».
Сестра развелась с мужем. Анна удивлялась, зачем она так поступила. Сестра объяснила: «Он ограниченный человек, я чувствую, что перерастаю его». Да, её совершенства никто не мог достичь. Анна и сама чувствовала себя дополнением к старшей сестре, что уж говорить о мужчине с завода. Один раз сестра сказала в раздражении, что, если Анна сыграет меньше ролей, никто ничего не потеряет. Правда, потом со слезами просила прощения, клялась, что у неё просто сдали нервы. Анна не могла обидеться на родного человека. Но слова сестры долго бередили душу. Анна и так сомневалась в своих силах, а теперь совсем расстроилась.
Племянники тем временем выросли. Они походили на мать, особенно племянница, такая же строгая и жёсткая. Нежная Анна всегда трепетала перед сестрой, а когда сестра ушла жить в монастырь, стала трепетать перед племянницей.
В тот день праздновали свадьбу племянника. Его молодая жена походила внешне и на него, и на племянницу. Новобрачная – в белом платье, белой шубке, с белой фатой на светлых волосах. Племянница – в чёрной шубке, недавно она перекрасила волосы в чёрный цвет. И тогда сестра сказала Анне: «Я хочу пожить в монастыре и на днях уеду туда. Пожалуйста, позаботься о детях».
Просьба была излишней. Старшая сестра всегда ставила на первое место театр. Раньше дети мало видели маму, потому что она играла то в театре, то в кино. Теперь они видели её на свиданиях в монастыре, ничего не изменилось. Анна отдавала всю себя племянникам. В театре не все знали, что у неё нет своих детей, думали, что у каждой сестры есть ребёнок: у кого-то – сын, у кого-то – дочь. Когда Анна рассказала, что сестра уехала жить в монастырь, ей не верили ещё неделю. Коллеги думали, что сёстры решили всех разыграть. Поняв, что Анна сказала правду, кое-кто осудил её сестру. Выглядело так, будто сестра хотела эпатировать коллег. Но Анна знала, что решение сестры шло от сердца. Сестра не могла ничего делать наполовину, бросалась с головой в любовь – сначала к театру, потом к духовной жизни. Да и сестра не забыла театр навсегда, просила разрешения приезжать в город и играть в спектаклях. В монастыре все хорошо к этому относились – монахини тоже любили театр, приезжали смотреть, как играет сестра Анны.
Племянники и невестка Анны получили актёрское образование. Вместе с другими молодыми актёрами (до тридцати лет или чуть старше) они основали экспериментальный театр «Иволга». «Иволга» ставила пьесы о жизни алкоголиков, наркоманов или недееспособных.
***
Приближался юбилей драмтеатра. Перед праздником Анна давала указания девушкам и своей подруге.
— На юбилей ты должна надеть юбку! – велела Анна племяннице. – И ты! – обратилась к невестке. – И ты! – обратилась к подруге. – Чтобы я никого не видела в джинсах!
— Ну, зачем надо носить юбки! – застонали невестка и племянница. – В них обдираются колготки!
— Анна правильно говорит, — поддержала Анну подруга. – Это будет большой праздник, мы окажемся на виду…
— Я скоро буду приносить для вас запасные юбки в пакете, — вздохнула Анна. – И выдавать их перед началом мероприятия.
Даже подруга досталась ей после сестры. Подруга была младше сестёр, сейчас работала театральным критиком. Сестра Анны когда-то взяла юную актрису под своё покровительство, стала приглашать домой. Но сестра всегда выбирала себе тихих, добрых подруг и управляла ими. Новая подруга не хотела оказаться в такой же ситуации. Она потянулась к спокойной, ласковой Анне. В результате женщины всё равно оказывались рядом втроём. Образовался сплочённый тандем «Три сестры». Кстати, в сестре Анны отмечали сходство с подругой. Сейчас у подруги были муж и двое детей, но Анна всё равно видела в ней младшую сестрёнку.
— Что ты такое читаешь? – спросила Анна, заметив в руках подруги книгу.
— Детективы, «Следствие дилетантов».
— Удивляюсь, как можно читать такую бульварную литературу.
— Я только иногда, в свободное время, — подруга опустила глаза.
— Актриса должна вырабатывать вкус. Лучше читать в свободное время комедии Мольера, — строго сказала Анна. – В них всегда можно открыть что-то новое.
Анна тут же рассердилась на себя. Ведь ей не мешала книга подруги, просто Анна сорвала плохое настроение. Анне в последнее время не нравилась собственная работа. Она всё чаще думала, что занимает место, оставленное сестрой. Стоит ли присваивать чужое? Анна вполне могла бы уйти на пенсию. отпраздновав круглую дату театра.
Племянники репетировали спектакль – подарок традиционному театру от современного. Сейчас дошло до скандала. Сюжет, в общем-то, был интересным. Больная неходячая старуха рассказывает о своей жизни санитару, который возит её в коляске по больничному двору. Раньше она жила с семьёй в деревне, но потом они переехали в город. Муж погиб, а дети впоследствии выписали мать из квартиры и сдали её в больницу. Невестка играла старуху, племянник – санитара, племянница – старуху в молодости. Невестка стала донимать племянника вопросами: «А если бы я перестала ходить, ты бы мог выселить меня из квартиры и сдать в больницу?» Племяннику надоело её слушать, и он закричал: «Да!!! Я отберу у тебя квартиру и детей, сдам тебя в больницу, женюсь на Нинке!» Невестка разрыдалась. Анна, придя на шум, стала успокаивать невестку: «Пожалуйста, не огорчайся, ты молодая и красивая, это я ближе всех по возрасту к вашей героине, это меня скоро сдадут в больницу…» Невестка ещё сильнее закричала на племянника: «Гад, ты хочешь закатать тётю Аню в больницу, тебе никого не жалко…» Одним словом, святое актёрское искусство довело всех до истерики.
Анна пришла на праздник в платье цвета морской волны, в жемчужном ожерелье. Она обожала шить платья и потом подбирать к ним украшения.
— Какая красивая барышня! – восхитилась подруга Анны.
— Совсем не барышня и не красивая, — смутилась Анна. – Это жемчуг красивый.
«Иволга» отыграла свой спектакль. Потом племянники спрашивали Анну, как ей понравилось их выступление. Анна стеснялась ответить правду, тем более, разговор начался при всей «Иволге». И всё же Анна сказала:
— Ваша постановка не вызывает приятных впечатлений. Складывается ощущение, что нормальное состояние людей – это несчастье, и никогда ничего не изменится в лучшую сторону.
— Но мы не обязаны веселить зрителя. Наша «Иволга» — это не цирк, — ответил художественный руководитель «Иволги».
Это был очень красивый молодой человек с огромными глазами, кудрявый. Он любил читать классическую литературу, утончённо-вежливо разговаривал со взрослыми женщинами.
— Даже во время войны люди верили в добро, ждали счастья, — напомнила Анна. – Странно видеть, что таким молодым артистам жизнь кажется беспросветной.
— Нет, лично меня устраивает моя жизнь. Но когда я режиссирую спектакли, я имею право изнасиловать психику зрителя, бить его по больному. И мне нравится, что я влияю на его состояние.
— Вы бьёте по больному? А можно было бы лечить то, что болит, исцелять раны. Легче повлиять на состояние человека, разрушая его душу. А если попытаться выпрямить то, что сломано? Это труднее.
Когда Анна ушла, артисты начали перешёптываться. Кто-то сказал: «Вот что такое играть в театре с мамой» — в «Иволге» племянников Анны всё ещё принимали за её детей.
— Меня не пугают слова этой каменной гостьи, — раздражённо бросил руководитель. – Просто не понимаю, сколько можно доводить всех до обморока своим занудством.
— Значит, так! – перед ним встал племянник Анны. – Либо ты пойдёшь и извинишься, либо мы втроём уходим из «Иволги»!
— Ты думаешь напугать меня этим? – усмехнулся руководитель. – На ваше место тут же набежит куча новых людей! Все хотят где-то засветиться. Я не знаю, где, кроме «Иволги», молодые актёры могут состояться.
— Теперь понятно, как ты к нам относишься, — возмутилась невестка Анны.
Остальные молодые артисты тоже уже не радовались постановке спектакля.
***
Анна отмечала день рождения двоюродного брата. Семья уже редко собиралась вместе, раз в полгода. Туда же пришёл второй муж её сестры. Он весь вечер не сводил с Анны глаз. Она сегодня надела розовое платье, к которому пришила оборки с другого, уже надоевшего. Спрашивала у невестки, как смотрится её рукоделие.
— Вполне хорошо, — одобрила невестка. – Натали Гончарова тоже перешивала оборки с одного бального платья на другое.
— Значит, мне тоже можно, — успокоилась Анна.
К концу вечера бывший зять Анны захмелел. Она с трудом представляла, как он отправится к себе домой на другой конец города, и предложила ему заночевать у неё. До дома Анны было недалеко ехать на такси. Устраивая зятя на ночь, Анна вдруг подумала, что ей досталась полная семья после сестры. Можно уйти на покой и заботиться о домашнем очаге.
На работе Анна встретилась с подругой. Подруга опять читала книгу.
— Что это у тебя? – спросила Анна.
— Да вот, штудирую Грина.
— А я как раз читаю новый выпуск «Следствия дилетантов». Так жалко, что разводятся муж и жена, которые расследуют преступления. Интересно, это навсегда?
— Конечно, нет! Это пиар-ход. В следующем выпуске их наверняка поженят снова.
Анна заговорила о том, что она, возможно, скоро уйдёт из драмтеатра.
— Твоё поколение играет уже иначе, чем играли мы, — сказала Анна. – Я не знаю, насколько гармонично это смотрится вместе, Марианночка.
— Вам нельзя оставлять театр! – с жаром воскликнула подруга. – Я сама осталась здесь потому, что вы научили меня любить актёрское искусство! О вас часто говорят, что вы играете всех героинь, как себя саму, но ведь это ваше достоинство, а не ошибка! Просто все героини пьес – это и есть ваше отражение! Все женщины приобретают ваши черты! Вы дриада, и Дора Спенлоу, и Донна Анна, и Параша Жемчугова! Все ваши роли – это вы!
— Спасибо за добрые слова, — улыбнулась Анна.
— Вы и мне передали свой опыт, Анна! Вы меня сделали!
Анна замечала за собой склонность к самолюбованию. Она всегда стремилась утвердиться в глазах окружающих. При этом сама Анна часто была строгой к чужим недостаткам, понимала, что слишком привыкла жить в борьбе за свои принципы. А подруга всегда хотела обогреть людей, видела в них всё самое лучшее. В ней не было амбициозности. Подруга умела радоваться каждому дню, вела себя искренне, как в юности. Поэтому она вызывала тёплые чувства, Анна хотела оберегать это нежное существо. Но сейчас Анна подумала, что подруга давно знает что-то важное, до чего опытные актрисы доходили долго и трудно всю жизнь.
— Нет, золотко, — сказала Анна, — это ты меня сейчас сделала.
Племянник и невестка Анны сидели в театральном кафе. Они играли в театре, уже не в «Иволге». Молодёжный театр распался. Руководитель переехал в Санкт-Петербург. При нём актёры играли житейские, пусть и тяжёлые, истории, а без него спектакли «Иволги» превратились в юмор «ниже пояса». «Иволга» перестала существовать.
— Если бы ты знал, как я счастлива! – говорила невестка Анны. – Просто я не знаю, как буду и сидеть с ребёнком, и учить роли. Оставлять работу, конечно, жалко… Твоя тётя вроде бы собиралась выйти на пенсию. Может быть, она согласится заниматься ребёнком?
— Нет, нет и нет. Забудь эту идею. И, вообще, нам лучше будет найти отдельное жильё.
— Почему ты против?
— Извини, я тебе не объяснил. Ты можешь повторить ошибку моей мамы. Она мало с нами занималась, думала только о театре. Я рассказывал, у нас был сначала родной отец, а потом – отчим. Они оба смотрели на наш дом, как на временное жильё. С нами нянчилась тётя Аня, теперь мы ничего не умеем без неё. Если мы подкинем ей нашего ребёнка, он потом не будет нас узнавать, точно так же, как я не узнавал моих родителей. Ты хочешь, чтобы твой ребёнок тебя не узнавал?
— Нет, что-то не очень…Ладно, ты меня убедил. У меня самой была примерно такая же семья. На меня никогда не обращали внимания. Я только сейчас, живя с вами, поняла, что такое семейное гнездо.
За соседним столиком сидели племянница Анны и жених племянницы, тоже бывший актёр из «Иволги».
— Мне уже не жалко «Иволгу», — сказал жених. – Называется, театр – благородное искусство, а «Иволга», по сути, хотела всё и всех унизить своей игрой.
— Ты так говоришь, как будто сам в ней не играл, — вступилась за «Иволгу» племянница Анны.
— Я это и имел в виду. Я был злее всех, а сейчас думаю – почему? Просто попал в такое место, где можно было выплеснуть злобу.
— Да хватит тебе, ты не такой уж злой человек.
— И не добрый… Я вспоминаю то, что было раньше. Мои родители развелись. Пока они судились, мы жили с папой и сестрой. Мама жила у второго мужа. У папы тоже появилась вторая жена. Точнее, она не была его женой по документам и стыдилась этого, но не могла жить без нашего папы. Она очень любила его и нас. Постоянно разговаривала со мной и сестрой. Ты понимаешь – она разговаривала с нами! Родители почти никогда к нам не обращались, считали, что у нас молоко на губах не обсохло. А папина жена всегда нам говорила, что мы не должны обижать людей, которым и так плохо, что надо стараться помочь таким людям… исцелять бальзамом их раны… Мы любили слушать её. Правду сказать, мы могли ей нагрубить, у нас тогда шёл переходный возраст. Но жена папы никогда на нас не обижалась, нам всё сходило с рук.
— Суду всё ясно. У тебя была первая любовь к той женщине?
— Я тогда не называл это первой любовью. Просто нам было хорошо всем вместе. Потом родители оформили развод. Я и сестра переселились к маме, а папа со второй женой уехали в Армению, там папина родня. Папа вернулся в Россию, когда я уже учился в вузе. Нам с сестрой не очень хотелось его видеть, но всё же мы с ним встретились. Я спросил, как его жена. Он завопил: «Отстань от меня, её уже давно нет!» Я удивился: «Как так?» Он ответил: «Всё, я её уже похоронил!» Тогда я подумал, что они развелись. Но уже после встречи с папой я задумался – что он имел в виду. Папину жену я больше никогда не видел. И папу тоже, он опять куда-то переехал. А его жена была такая нежная, она не мыслила жизни без папы…
— Мне, конечно, жалко твою мачеху, но к чему ты ведёшь?
— Я теперь вспомнил, когда я обозлился на всех. С того самого дня, когда папа сказал: «Я её уже похоронил!» Если даже он сболтнул это просто так, всё равно непонятно, как сложилась судьба той женщины? Она была совсем как цветочек… Я сейчас не знаю ни её старого адреса, ни с кем она дружила. Мы всегда видели её только рядом с нашим папой. И я подумал: почему такой светлый человек где-то сгинул, а всякое быдло живёт и радуется? С тех пор я стал указывать всем на их уродство. Господи, если бы папина жена меня видела, что бы она подумала? Они с папой танцевали в балете. Я поэтому выбрал сцену. Мне уже поздно идти в балет, поэтому я учился на драматического актёра. Попал сюда. Теперь я всё чаще вспоминаю ту женщину. Если бы она тогда вернулась из Армении и стала взрослой, она бы сейчас была такой же… — он запнулся. – Нет, бесполезно гадать, я не знаю, стала ли она взрослой.
— Так не надо сразу думать о плохом! Ты пытался её найти? Может быть, о ней что-то знают бывшие коллеги или ваша армянская родня?
— Я хотел разыскать кого-нибудь из театра оперы и балета. Но в балете люди рано выходят на пенсию, там уже работает другое поколение танцоров. Кое-кого из прежних удалось встретить, но они ничего не знают о папе и его жене после их отъезда. Армянских родственников трудно разыскать, у нас сохранились не все адреса. У мамы были плохие отношения с папиной семьёй. И вообще, я боюсь… Боюсь того, что мне скажут когда-нибудь…
Официант убрал со столиков грязную посуду. Молодые люди решили взять ещё по мороженому – они пока никуда не торопились.
Сон (Ответ Ассоль Мэри-Анне)
Ты вспомнишь свои потери,
В душе кровоточит рана.
Прекрасное имя – Мэри,
Прекрасное имя – Анна.Прекрасных имён немало
В земных и морских пределах,
Но имя Ассоль – цвет алый,
А цвет Мэри-Анны – белый.И кто-то обходит страны.
Чтоб имя найти из тыщи.
Найдёт кто-то Марианну,
А кто-то Ассоль отыщет.
МариАнна
Кирилл готовил утром геркулес. Приходится убегать из дома утром и возвращаться вечером, молодой организм требует подпитки. Как глупо проходит каждый день, с утра – варка геркулеса, потом – работа в театре, которую уже хочется бросить, потому что… неважно. Вода закипела, пока Кирилл думал. Он засыпал геркулес в кипяток и представил себе, что Марьяна так же засыпает хлопья в кипяток. Её жизнь так же однообразна. Круговерть на работе между двумя тарелками овсянки – утром и вечером. Это от Марьяны Кирилл услышал, что можно готовить с утра на весь день геркулес – с ним не надо долго возиться, и им наедаешься. Каша готова. Почему так уныло проходят дни, месяцы, годы? Кирилл засмеялся. Его глубокие мысли свелись к тому, что не надо есть геркулес.
Кирилл был молодым актёром, играл в драмтеатре. Точнее, в молодёжном экспериментальном театре «Иволга». Сейчас он жалел о своём выборе. В «Иволге» ставились спектакли с мрачными сюжетами, вульгарными диалогами персонажей. Спору нет, Кирилл видел такое в жизни, но со сцены безобразные ситуации смотрелись малоприятно. Молодые люди словно задались целью собрать всё самое мерзкое, что они встречали. Кирилл собирался уйти оттуда, но у него появилась важная причина, чтобы остаться в театре, и каждый день спешить туда, и тосковать в нерабочие дни…
За день до того, как уйти из театра, Кирилл проходил по коридору. Напротив раскрытой двери стояли мужчина и женщина. Женщина звала кого-то, обращаясь в раскрытую дверь:
— Марьяна! Марьяша! Марьянская!
Кирилл, сам того не желая, остановился позади пары и заглянул в помещение. В маленьком кабинете стояло спиной к коридору тонкое существо среднего роста, казавшееся выше себя. Короткие волосы, тёмный свитер и тёмные джинсы. То ли парень, то ли девушка или женщина. Кирилл увидел, что это женщина, когда она повернулась на крик, вышла к своим коллегам, освещая их удивительно светлыми глазами. Заодно она подарила свет своих глаз и Кириллу.
Это оказалась критикесса. Её звали Марьяна. К ней нежно относились коллеги – такой она была кроткой, тихой, мягкой. Она общалась с подругами своего возраста и старше себя – их связывали какие-то давние отношения. Немолодые женщины относились к ней покровительственно. Зато перед каждым спектаклем Марьяна желала им удачи – это был залог успешной игры. Марьяна ни о ком не говорила плохо, жалела и утешала сотрудников. Говорят: «театр – одна большая семья». В смысле, что артисты то женятся, то разводятся. Если так, то Марьяна всем была сестрой в этой семье. Она всегда могла что-то посоветовать, успокоить. Кириллу Марьяна казалась светлой, светящейся, чуть ли не прозрачной. Он всё чаще и чаще смотрел на взрослую женщину. Даже не сразу понял, что с ним происходит. Любовь к очаровательной Марьяне разумелась сама собой, Марьяну невозможно было не любить. Но Кирилл любил её не как сестру или мать, а как возлюбленную, и хотел, чтобы она стала его женой. Он как-то напрочь забывал о том, что Марьяна замужем за человеком, которому родила детей-близнецов – мальчика и девочку. Про Кирилла временами говорят, что он сам ещё не вышел из переходного возраста. В театральных женщин кое-когда влюблялись молодые мальчики, любовь Кирилла не казалась странной.
Марьяна обходила стороной компанию молодых актёров. Кирилл понимал, какой ужасной ей кажется «Иволга». Он сам не играл бы в таком составе, но ведь «Иволга» давала ему возможность видеть любимую. Руководитель «Иволги», молодой красавец, мог изысканно разговаривать с женщинами, знал, что нужно наклоняться к их рукам для поцелуя, а не подносить руки к своим губам. А потом говорил похабщину о тех же самых женщинах. К счастью, он не говорил ничего плохого о Марьяне, считал её серой мышкой. Кирилла бесили эти разговоры. Он знал, что Марьяна находится вне всего стыдного, чистота Марьяны закрывает её, как фата, и никому нельзя откинуть фату в сторону. Кирилл часто оказывался рядом с Марьяной, незаметно слушал её беседы с коллегами, чему-то учился благодаря её рассказам. Ему нравились подруги Марьяны, потому что она проливала на них свой свет. Кирилл читал книги, любимые Марьяной – классику и серию детективов «Следствие дилетантов».
— Марьяна, что означает ваше имя? – спросил Кирилл однажды.
— Оно ничего не означает.
— Как же так? Ведь каждое имя имеет перевод.
— Моё паспортное имя – Марианна. А коллеги сократили его, чтобы было удобнее произносить. Я уже давно откликаюсь на Марьяну, даже так подписываю статьи.
Кирилл возмутился поведением актёров. У его возлюбленной такое торжественное имя – Марианна, состоящее из двух имён Мария и Анна, как у королевы. А коллеги переделали её королевское имя в деревенское, которое, к тому же, ничего не означает. Им лень произнести лишние звуки. С тех пор Кирилл всегда называл критикессу Марианной, тщательно проговаривая все звуки имени.
Кирилл догадывался, что Марьяна живёт не в ладах с мужем. Он, должно быть, ревновал её к работе. Муж изводил Марьяну упрёками, что она не обращает на него внимания, после ссоры уходил к своим родителям и рассказывал, что с женой невозможно жить в квартире. Марьяна относилась к мужу, высокому и фигуристому, словно к ребёнку, который пропадёт без неё. Кирилл презирал слабых мужчин. Он сочувствовал женским слезам, но мужчина, по мнению Кирилла, должен решать проблемы за себя и за женщину. Раньше Марьяна играла в спектаклях, но потом стала критиком, потому что муж ревновал её к партнёрам. Смешно звучит, кроткая Марьяна не могла никого критиковать. Кирилл видел её чёрно-белые фотографии в роли Земфиры из «Цыган». Марьяна в бусах и оборках, с кожаным мешочком у пояса, волосы темнее и длиннее, чем сейчас. Бледное лицо Марьяны не похоже на лицо цыганки. Но актрисе удалось передать нездешность, мимолётность, неприкаянность героини.
Марьяна иногда говорит: «Молодое поколение актёров – как наши дети». Кирилл должен относиться к ней как к матери. Со своими родителями у него постоянно стычки. Но Кириллу мало сыновней любви, он полюбил Марьяну как мужчина. Нельзя любить мать так же, как жену. Марьяна для него и мать – не мать, и жена – не жена. И что теперь ему делать? Любовь всё равно есть, она не проходит.
Наконец Кирилл решил признаться Марьяне, когда они оказались вдвоём.
— Марианна, я играю в «Иволге», хотя не понимаю и не принимаю её идеи. Я работаю здесь ради вас. Я давно вас люблю, и мне всё равно, что мы разные. Простите, но здесь давно говорят, что вас не понимает ваш муж… Вас нужно хранить, как сокровище. Мне всё равно, что любовь будет трудной. Жизнь с вами – это всегда счастье, я знаю, на что я решаюсь.
— В нашей семье одно время не было денег, когда мои дети ещё ходили в садик. Чтобы купить продукты, мы не платили за свет, наконец нам отключили электричество. Мы сидели со свечой. Я тогда решила продать мою косу. Мне отрезали волосы в парикмахерской и сделали стрижку, модную тогда, покрыли лаком. Сейчас я вспоминаю, что мне не особенно шла новая причёска. Когда муж увидел меня, придя с работы, он сорвался: «В семье нет денег, а ты делаешь себе причёски». Я тоже рассердилась, схватила подсвечник с горящей свечой и швырнула его об пол. Пламя перекинулось на шторы. Муж стал забрасывать его землёй из цветочного горшка, говорил, что ему подарили шторы родители, а я разрушаю дом. Я только утром объяснила, в чём дело.
— Когда я смотрю на вас, я вижу молодую, красивую и мудрую женщину. Вы открыли секрет вечной молодости, Марианна! Вы – любовь, счастье! Сколько бы лет ни было любви, она всегда молода!
— Сейчас вы мечтаете о прекрасной любви, Кирилл. Вам хочется видеть ваш идеал в ком угодно. Вы просто спроецировали свои иллюзии на меня. Но без вашей мечты во мне нет ничего выдающегося. Если вы направите мечту на кого угодно, любой человек покажется вам прекрасным. У вас слишком романтичное мировоспиятие.
***
Летом Кирилл часто ездил в гости на огород. В «Иволге» играли жених и невеста. Жених пригласил друзей на свой огород. Туда приезжали и брат невесты с женой. Невеста и её брат – дети актрисы, которая снималась в сериале «Трудное счастье», а потом ушла в монастырь. Так большая семья оказалась на огороде, а сними – их друзья из «Иволги», в том числе Кирилл. Молодые актёры помогали хозяевам на участке, вечером гуляли у речки. Кириллу впервые нравилось общаться с артистами. Отдельно от «Иволги» и хищного руководителя это были нормальные, весёлые люди. Парни и девушки всерьёз любили друг друга, а все вместе они тесно дружили. Кирилл познакомился с сестрой жениха, которую раньше не видел. Она была привлекательной, весёлой, хотя иногда – насмешливой и резкой. Как-то раз её попросили спеть. Сестра жениха не заставила себя упрашивать и запела народную песню – протяжно, надрывно:
— Как по горкам, по горам
Белый лебедь летал,
Белый лебедь летал,
Лебёдушку выкликал…
Всем понравилось пение девушки. Кирилл подошёл к ней и попросил записать ему текст – он тоже любил петь.
По вечерам Кирилл и сестра жениха гуляли среди яблонь. Он любил слушать рассказы девушки. Молодая, оптимистичная, порывистая, она умела заинтересовать. Кирилл радовался, что между ними завязалась дружба.
Однажды парни работали на огороде, а девушки готовили в доме манник. Жених подошёл к Кириллу.
— Давай поговорим, — сказал он. – Я уже всё замечаю.
— Что замечаешь? – не понял Кирилл.
— Ладно, можешь не скрывать. Я вижу, как моя сестра смотрит на тебя. Конечно, не хочу вас торопить, но вы были бы хорошей парой. Она у нас красавица, умница, конечно, не актриса, но тоже разбирается в драматургии. Ни с кем никогда не встречалась, хотела дождаться большой любви. Я давно тебя знаю, ты тоже такой мечтательный, ждёшь своего счастья. Вы хорошо смотритесь вместе. Она, правда, старше тебя на четыре года, но это не бросается в глаза.
Что Кирилл мог ответить? Правду? «Извини, я не могу жениться на твоей сестре, которая старше меня на четыре года, потому что я люблю критикессу Марианну, она старше меня мало-мало лет на двадцать, замужем и с двумя детьми?» Тут пришла невеста. Она рассказала, что девушки поссорились, потому что каждая знала свой рецепт манника, и разошлись по разным углам. Парням пришлось готовить пюрешку.
Кирилл задумался над словами жениха. У него появился шанс устроить свою жизнь. Он может стать счастливым рядом с красивой, молодой женой, войти в большую семью. У него будет счастье, как у всех – свадьба, работа, коллеги будут его родственниками, они с женой начнут спорить из-за хозяйства, купят квартиру, по выходным будут приезжать на дачу и ухаживать за яблонями, жена приревнует его к партнёршам… Счастье Кирилла могло быть расписано по минутам – обычное счастье молодого человека. Но…
Но была ещё Марьяна – хрупкий, бестелесный ангел. Она не вписывалась в аккуратно составленную схему жизни. Марьяна слишком непохожа на обычных людей, она – как чудо. Лёгкая, бледная грёза – непонятно, есть ли она на самом деле или только мерещится? Даже её имя, которое все произносят – не её. Жених, невеста, их родственники – все повторяли друг друга, как роботы или клоны. Когда молодые поженятся и семья соберётся в одну, никого нельзя будет различить. Они снова будут ругаться из-за манника, и хорошо, если найдут альтернативу в виде пюрешки. Всё повторяется дважды. Имя Марианна состоит из двух имён. Они сливаются в одно. Марианна – единственная, не такая, как все. Встретив её, уже нельзя никого любить так, как любят нормальные люди. Это в сериалах вроде «Богатые тоже плачут» или «Трудное счастье» всё предсказуемо. А Кирилл встретил Марьяну – и весь его жизненный план пошёл наперекос. Жаль, что ни с кем нельзя поделиться своими переживаниями. А то про Марьяну скажут, что она летала на метле и пила кровь невинных юношей.
На другой день Кирилл уехал в город. Он сказал жениху перед отъездом: «Извини, я недостоин твоей сестры. Может быть, я вообще останусь холостяком». Жених спокойно отнёсся к его словам.
***
Театр «Иволга» распался. Птенцы «Иволги» решили устроить прощальное чаепитие – почти половина собиралась уходить из драмтеатра. Марьяна тоже пришла с ними попрощаться. Кирилл смотрел на неё и думал: остаться в театре или уволиться, благо есть повод? Его любовь не похожа на любовь его ровесников. Любимая Кирилла не сидела с ним за одной партой, не ходила с ним на дискотеки. Она не будет ни ругаться с ним без повода, ни хохотать тоже без повода. Но, когда Кирилл смотрит на девушек, его сердце не трепещет.
Марьяна похожа на неземное создание, мимолётную тень. Она легко двигается, как будто летает мимо людей. Никто не может определить цвет её волос и глаз. Марьяна кое-когда подкрашивает волосы – то светлее, то темнее, они не цвета смоли, каштана или золота, а цвета дождя. Глаза похожи на бледные звёзды. Какого цвета звёзды? За сиянием это невозможно разглядеть. Марьяна – прекрасная, светлая и чистая. Но она живёт, словно спит, не знает настоящей любви. Марьяна видит прекрасные сны и принимает их за действительность. Если бы можно было разбудить её, чтобы она открыла глаза и увидела любовь Кирилла! «То, что я вижу – я вижу во сне, но ты наяву приходи ко мне».
Во время чаепития Кирилла попросили спеть. Он спел бардовскую песню:
— Мы пьяны с Леграном,
Моим капитаном.
Прощай, Мэри-Анна,
Прощай и прости.
Из этой лагуны
Усталые шхуны
Не могут уйти…
Марьяна сидела с опущенными глазами, кусала губы. Ближе к концу вечера Кирилл танцевал с ней. После танца он сказал:
— Два имени сошлись в одно. А если бы две судьбы стали одной? Марианна, ещё можно…
Она подняла на него глаза. Кирилл впервые рассмотрел их цвет. Глаза Марьяны были зелёными, но не такими, как яркие весенние листья, а такими, как холодное лунное сияние. Кириллу почему-то стало жутко в них глядеть. А тут ещё он заметил тёмную родинку над левым углом губ Марьяны…
«Ёлки-палки, — подумал он, — колдовское наваждение, лес густой».
Марьяна, вздохнув, взяла сумку, кое-как набросила через плечо серый шарф и ушла. В коридоре её окликнул один из птенцов «Иволги»:
— Марьяна, вы не можете вызвать такси и нам тоже?
— Когда вы научитесь правильно ко мне обращаться? – возмутилась она.
— Ну, Марьяна. А я как сказал?
***
Кирилл и Марианна приехали в монастырское поселение. Точнее, как это назвать – приехали, потом ещё пришлось идти пешком по длинной дороге. Путь в Египет. Но вот и монастырь. Здесь живёт подруга Марианны – та, которая снималась в «Трудном счастье». Кирилл обрадовался, что в монастыре у него будет хотя бы один полузнакомый человек. Ведь теперь Кириллу предстоит жить в одном из домов поселения и достраивать церковь.
Марианна развелась с мужем. Им удалось разменять квартиру. После развода Марианна могла жить вместе с Кириллом. Но только где? Кирилл жил с родителями, Марианна – с детьми. Как объяснить семьям, что они нашли счастье? Как собраться с силами и вытерпеть непонимание, насмешки, гнев? Скорее всего, Кириллу пришлось бы переезжать к Марианне. Её дети спокойно отнеслись к разводу родителей – в семье давно были конфликтные отношения, дело шло к тому. Но если с ними поселится юноша ненамного старше их?.. Конечно, Кирилл выдержал бы любую грубость и ни слова не сказал бы в ответ. И всё-таки нашёлся другой выход. С самого начала судебного процесса Кирилл жил в монастыре, работал с другими строителями над церковными башенками. Он шутил: «Я строю храм!» Марианна приезжала к нему раз или два в неделю. Считалось, что она навещает подругу. Кирилл не мог понять, знает ли Марианна об их отношениях. Уже после развода Марианна обвенчалась с Кириллом в монастыре. Кирилл надеялся, что когда-нибудь они поженятся официально.
Марианна снова приехала навестить Кирилла. Она оделась в белую кофту и белые джинсы. В городе её всё чаще называли девушкой, окликая на улице. Кирилл подумал, что она похожа на лёгкое облачко, скользящее по пыльной дороге. Марианна привезла Кириллу новые детективы из серии «Следствие дилетантов». Главные герои после разлуки опять поженились и стали работать вместе. Ещё Марианна привезла недавно вышедшую книгу «Кафешантан».
— С «Кафешантаном» связана потрясающая история, — рассказала Марианна. – Я и наши сотрудники прочитали его запоем, когда книга поступила в продажу. Потом в газетах стали появляться интервью с писательницей. Она раньше танцевала в балете, даже была известной. Потом её долгое время никто не видел. Но после выхода «Кафешантана» писательница проснулась популярной! И сейчас её позвали работать к нам, она будет занята в некоторых спектаклях. Нас станет больше!
— Так жалко, что уже не вижу наш театр каждый день, — вздохнул Кирилл. – Знаю всё только с твоих слов. Приезжай почаще, рассказывай мне всё про вас.
Его устраивала монастырская жизнь. Но Кирилл скучал и без Марианны, и без театра, любимого ими обоими. Он всегда подробно расспрашивал Марианну о работе и коллегах. Марианна сообщала ему последние события. Сама она хочет переквалифицироваться из критика опять в актрису. Дочь монахини, подруги Марианны, вышла замуж за своего жениха. У сына подруги и его жены родился мальчик. Сама подруга Марианны собралась уйти из монастыря обратно в город – ей тоже не хватало театральной жизни, от которой когда-то хотелось отдохнуть. Кирилл немного жалел о ней. Скоро ему не с кем будет перемолвиться словом. И всё-таки он ни о чём не жалеет. Ведь рядом с ним – его королева. Мария-Анна. Анна-Мария. Счастье-счастье. Счастье-счастье.
228
Загрузка...
