Бизнесмен приехал в монастырское поселение, надеясь привести в порядок свои мысли. Всё-таки в современном мире много негатива, порождённого суетой. Купол церкви блестел из-за деревьев, возвещая о том, что бизнесмен достиг желанной цели. Видя изящество купола, бизнесмен решил, что такой же красивой будет и сама церковь. Его интересы не ограничивались только бизнесом, для городского искусства бизнесмен выполнял роль мецената.
Церковь не обманула ожидания бизнесмена. Здание оказалось красивым вплоть до мельчайших деталей, хотя уже запущенным и как будто почти неосязаемым. В некоторых местах угловые окна превратились в провалы. К церкви подошла девушка, несущая в руках странный предмет, похожий на доску, и зашла внутрь.
Бизнесмен зашёл в церковь. Там он увидел девушку, встреченную только что. Странный предмет оказался мольбертом, который она тут же расставила для работы. Девушка собиралась писать красками на доске. Бизнесмен приглядывался к девушке, по возможности незаметно. Её яркое лицо казалось волшебным цветком, распустившимся среди строгой тишины. Широкое, с нежным маленьким носом и пухлыми губами, моментально складывающимися в улыбку. Большие глаза с длинными ресницами, цвет глаз и волос – как у трефовой дамы. «Такая красота прямо просится на полотно!» – подумал бизнесмен. Для портрета девушки подошли бы масляные краски. Она сидела перед мольбертом в куртке и джинсах. Движения девушки при этом были такими плавными, как будто с её плеч ниспадал греческий хитон.
– Олеся – автор этих икон, – служительница церкви протянула руку сначала в сторону девушки, потом – в сторону иконостаса.
Бизнесмен замер перед иконами. Смесь красного, зелёного и синего цветов с золотом полыхала не бледнее авангардного искусства.
– Перед этой иконой молятся о браке, – объясняла Олеся. – Перед этой – за упокой. Перед этой – о рождении детей.
Олеся разговаривала голосом, похожим на звон колокольчика. Бизнесмен продолжал задавать вопросы про иконы, уже не очень следя за логикой своих слов, чтобы ещё хоть немного послушать голос Олеси.
Перед тем, как уйти из церкви, бизнесмен подарил Олесе деньги, предложив потратить такую сумму на краски и кисти.
– Олеся, вы не писали портрет с себя самой? – спросил он.
– Иногда писала, – кивнула Олеся.
– Вы могли бы показать мне такие работы?
– Знаете, как раз в следующие выходные я приеду сюда писать портреты с женщин. Когда у меня появится вдохновение, я напишу и себя. Можете приехать и посмотреть на мой творческий процесс.
Бизнесмен всю неделю вспоминал художницу из монастыря. Он еле-еле дождался субботы и следующей поездки. В мечтах бизнесмен воображал красоту Олеси, перенесённую на холст. Правда, портрета Олеси пришлось долго ждать. Сначала она писала чужие портреты, как будто откладывая собственное появление в живописи.
Бизнесмен мучился ожиданием, сидя рядом с Олесей. Неприметные лица рано состарившихся женщин составили целую серию картин. Грешным делом бизнесмен подумал, что можно было написать один женский портрет, а потом просто штамповать его. Удивительно, как Олеся различала монахинь. Во время сеанса позирующие рассказывали о жизни в миру и о том, как они оказались здесь. Истории тоже повторялись под копирку – распавшаяся семейная жизнь, непонимание детей. В один голос монахини повторяли, что в нынешней жизни много соблазнов, что можно сохранить душу только в монастырских стенах. Портретируемые благодарили Олесю за её работу. Ей удалось превратить земную плоть в искусство. Может быть, картины Олеси и стали местом обитания души.
Наступил момент, которого ждал бизнесмен. Олеся начала писать себя быстрыми, уверенными движениями, ведь свою красоту художница выучила наизусть и даже привыкла к ней. Бизнесмену казалось, что он присутствует в храме богини. Кроме яркого лица Олеси и картины он не видел ничего. Краски накладывались одна на другую, как морские волны.
Законченный портрет выглядел роскошным. Изображённая красавица смотрела с холста жгучим взглядом, казалось, способным превратить зрителя в камень. Бизнесмен не знал, на какую из двух девушек он готов смотреть дольше – на реальную Олесю или написанную красками. Написанную тёмными красками…
***
Бизнесмен собрал у себя компанию из партнёров по работе и представителей богемной среды. Благодаря бизнесмену люди из разных кругов знакомились и даже становились друзьями. Сегодня он хотел показать всем своё новое приобретение.
– Вы сейчас упадёте, когда увидите этот портрет! – бизнесмен говорил с такой интонацией, как будто рекламировал товар. – Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!
На стене висела картина. Пейзаж на заднем плане написан в сдержанных тонах. Из бледноватой природы выходит девушка, задрапированная в белую ткань. Её тело под лёгкой драпировкой кажется монументальным. Волосы и глаза такого цвета, какой в гадании считается присущим трефовой даме. Бездонный взгляд направлен на того, кто встанет перед картиной. Он кажется и манящим, и опасным. Облачение богини не отвлекает внимание от ясного лица и огромных глаз. Девушка выглядела яркой красавицей, хотя её красота была не столько ангельской, сколько демонической. Если бы такая девушка существовала, она заняла бы королевское положение.
– Откуда у вас этот портрет? – волнуясь, спросил один из художников.
– Я оказался в монастырском поселении. Там я встретил волшебницу, пишущую иконы. Ещё она писала портреты с монашек, а в качестве заключительного аккорда написала этот шедевр – автопортрет. Позже я встретил художницу в городе. Случилось так, что её жизнь резко ухудшилась. Она осталась без работы, а её живопись сейчас никому не нужна. Ей пришлось искать покупателей на свой портрет. Я вовремя успел купить это совершенство.
Рассказывая, бизнесмен втайне радовался, что повелительница красок оказалась в уязвимом состоянии. Теперь она казалась ему не такой уж недосягаемой.
– Высший класс! Это работа гения! – восхитился один из партнёров по бизнесу. – Как зовут художницу?
– Олеся.
Те, кто относился к творческим кругам, понимали, с кого списан портрет богини. Они с суеверным страхом подумали о том, что может ждать бизнесмена, видевшего её в минуту слабости. Об этом оставалось только гадать.
***
Олеся переехала жить к бизнесмену. Она писала автопортреты. В этот день Олеся писала себя с красными розами в руках, как будто сплетёнными в магический покров для её красоты. Картина расцветала алыми пятнами, собранными из многих тонких мазков, как из лепестков.
– Я посчитала, сколько денег нужно для постановки «Сна в летнюю ночь», – объявила Олеся.
– Замётано, – согласился бизнесмен.
Олеся играла в театральной студии. Казалось, что все сценарные сюжеты подчинены её стихийной энергии. Особенно Олеся любила играть Титанию в шекспировском «Сне в летнюю ночь». Возможно, Олеся не походила на стереотипное представление о хрупкой эльфе. Её Титания выглядела лесной колдуньей, наводящей чары на путников. Но массовка, исполняющая роли эльфов, глядела на Олесю с восторгом, как на настоящую царицу волшебного мира. Олеся покоряла с помощью обаяния и земное пространство, и всё находящееся по ту сторону реальности. Итак, королева Титания восходит на трон. Царствование искусства продолжается.
278
Загрузка...
