ПРОЛОГ
Ровно год назад наш небольшой городок потрясло ужасное событие. Трагедия, связанная с семьей детского зубного врача Белова Павла Александровича, обрушилась на нас как гром среди ясного неба. В нашем краю жизнь шла даже чересчур спокойно, и подобное событие всем без исключения дало понять, что зло — это такая же реальность, как дождь или снег, как ветер или засуха, и даже наш незаметный город не застрахован от напастей и бед.
В течение всего времени, пока велось следствие, непонятный страх не покидал души людей, ибо это несчастье не оставило в стороне никого. Белова хорошо знали во всем городе, а каждая конкретная смерть оставляет глубокий рубец в сердце человека, в отличие от смерти безликой и абстрактной.
Но вот скоро был обнаружен дневник супруги Белова — Надежды Ивановны, который пролил свет на происшедший кошмар. А горожане, узнав о последних ее записях, относительно спокойно вздохнули, придя к выводу, что им не только никогда не грозила, но и не грозит в будущем подобная участь. Ну что ж, даже автомобильная катастрофа, приведшая к гибели десятков людей, пугает, как правило, не ужасом смерти, а мыслью, что это могло произойти именно с тобой или с кем-нибудь из твоих близких…
Нелепые строки дневника для многих показались достаточно банальными. Для многих, но не для меня. Впрочем, вот эти записи, и, быть может, прочитав их, вы сделаете свой вывод относительно происшедших событий…
* * *
В который раз перед тем, как заснуть, я закрываю глаза и вижу свой дом, мужа, свою дочь и своего сына, но эта картина представляется мне очень необычно, как будто я смотрю на все откуда-то сверху. И самое странное то, что я вижу саму себя. Со мной никогда такого раньше не бывало, даже во снах я всегда смотрела на мир своими собственными глазами. И каждый раз это необычное видение сопровождается чувством какого-то непонятного страха. Сначала это чувство было легким и призрачным, как слабое дуновение прохладного ветерка, но потом я все яснее и яснее стала ощущать его, и вот совсем недавно оно сформировалось во вполне отчетливое беспокойство. Я долго не могла понять, что происходит со мной, но, наконец, прислушавшись к своим чувствам, мне стало понятно, в чем причина моего странного волнения — в моей семье.
Взглянув на нее со стороны, я ужаснулась от того, как выглядят мой муж и мои дети. Все то, на что раньше я смотрела сквозь пальцы, и даже то, что мне нравилось в них, вдруг чудовищно преобразилось и приняло свою противоположенную форму.
Работа Павла позволяла нам жить совершенно безбедно, больные достаточно щедро платили за без преувеличения бесценную помощь стоматолога. Я радовалась этому, мои дети не испытывали никакой нужды и имели то, чего не было у большинства их сверстников. Но теперь, взглянув на это глазами наблюдателя, я ужаснулась. Вдруг я вспомнила одну одинокую мать, которая жертвовала последним ради здоровья ребенка. Я пережила те чувства, которые испытывали больные, которые были не в состоянии отблагодарить за лечение, и получали третьесортную помощь. Раньше я не обращала на это внимание, но сейчас, осознав равнодушие Павла к чужой боли, чувство несправедливости и даже некоторого отчаяния перерастало в жестокую ненависть.
Моя дочь… О, господи! Моя любимая Татьяна… Как я радовалась за нее. Она, всегда веселая и улыбающаяся, была душой любой компании, она имела стольких подруг и друзей. От нее сходили с ума все мальчишки. Но теперь я поняла, кто она, моя дочь. Поняла только теперь. Просто… девушка легкого поведения… У меня не хватает сил, чтобы написать более точную характеристику. А ведь у нее когда-то был парень. Да, да, его звали Игорем. Я вдруг вспомнила тот вечер, когда он последний раз был у нас дома. И я вновь увидела бесконечное отчаяние в его глазах… Отчаяние и боль. Он знал об этом. Конечно, он знал. Поэтому они и расстались.
Я и сейчас вижу его и ее. И только два чувства в моей душе: жалость и ненависть…
Мой сын… Мне вдруг вспомнилось, как я набросилась подобно волчице на его одноклассника, когда тот со всей силы ударил Алексея в живот так, что пришлось обращаться к врачу. Как я ненавидела тогда этого подонка и как удивлялась его матери, пытавшейся что-то сказать в оправдание.
И затем в моей памяти проплыла история, поменявшая меня и ту мать местами. И тогда без зазрения совести я защищала своего сына. А ведь он не просто ударил кого-то в живот…
Мой Алеша… Да что говорить. Мне просто страшно от того, каким он будет через десять-пятнадцать лет. Но для того, чтобы это понять, мне нужно было посмотреть на все оттуда, сверху. Мой сын… А ведь он порой бывает таким ласковым и беспечным. Но я знаю, я чувствую, что это только сейчас. Я не просто знаю, я уверена в этом.
А сегодня я поднялась гораздо выше, туда, в сторону неба, так, чтобы можно было видеть и других детей нашего города и сравнивать их со своими. Какое различие! Алексей и Татьяна — они такие счастливые и беспечные. А у остальных… у остальных даже не увидишь улыбки на милых и беззащитных личиках. Только беспредельная грусть. И за это я ненавижу тех двоих — Алексея и Татьяну. Это неправильно. Но я так чувствую…
И страшная мысль начинает тревожить мое сознание. Я пугаюсь ее. Но от нее невозможно избавиться… Эта мысль осознается все отчетливее. Она сильнее меня…
… Сегодня суббота. Теплый июльский вечер. Я решилась. Я все сделало так, как требовало мое сознание, как требовала жизнь. О, Боже! На мгновение мне стало легче. Но только на мгновение. Что-то вновь тревожит мою душу. И я никак не могу понять что. Казалось бы, теперь все будет хорошо. Но нет…
Я долго прислушивалась к своим чувствам. Но ничего не прояснилось. И тогда я закрыла глаза. Передо мной проплыла моя семья: три мертвых тела, таких беспомощных и невинных. Так и должно быть после смерти. Но вдруг я увидела саму себя: я сижу за столом с включенной настольной лампой и что-то пишу в тетрадь. И я вдруг поняла. Я поняла, что продолжало меня тревожить. Причина во мне. Неожиданно я осознала, что во мне не меньше зла, чем в остальных членах семьи. Ведь без меня и не было бы семьи. Ведь это я воспитывала детей. Ведь это я влияла на Павла. Теперь все прояснилось. Чувство какой-то неопределенности исчезло, теперь уже полностью.
Я решила довести дело до конца. На кухне стоит еще одна чашка с кофе, и я выпью ее. Ведь мышьяк находится в четырех чашках. Я инстинктивно сделала правильный выбор, еще не осознавая причины…
Смерть — это не страшно. Это избавление от боли. Это покой и блаженство…
ЭПИЛОГ
Сегодня ночью ровно год спустя после той субботы я увидел странный сон. Мне приснился человек, которого я никогда не встречал при жизни, мне приснился я сам. Это был шок. Невозможно описать, как изменился мир, когда пришлось взглянуть на него глазами наблюдателя.
Но почему день в день с той страшной датой? Фатальное совпадение? Не знаю…
Параноидальная форма шизофрении Надежды Беловой — это понятно. Но чтобы там ни случилось, я заверяю своего читателя: я не больной и никогда им не был. Просто, посмотрев на этот мир со стороны, мне сделалось страшно, до того он стал неузнаваем.
Сейчас, заканчивая эти строки, меня тревожит только одна мысль: почему перед тем, как лечь спать, я закрываю глаза, и вдруг какое-то непонятное чувство страха охватывает меня? Призрачное чувство, как слабое дуновение прохладного ветерка. Но которое с каждым днем становится все отчетливее. Фатальное совпадение? Не знаю…
25-27 января, 1994 г. / 14 / 20 лет
Философия
125
Загрузка...
