Зависть

Весна 1989 года, в СССР идёт перестройка, в русле которой при Горкомах ВЛКСМ создают молодёжные центры. Кроме главной задачи – строительства МЖК (молодёжные жилищные кооперативы) они выполняли посредническую функцию между юридическими лицами и гражданами, желающими подработать в свободное время. В центре собирали информацию о проблемах технического характера на предприятиях города и искали специалистов, которые смогут эти проблемы решить. За выполненную работу предприятие перечисляло центру безнал, а специалист получал наличные (не надо путать с криминальным обналичиванием).

По совету знакомого я обратился в молодёжный центр в надежде подработать. В центре мне сразу предложили отремонтировать на небольшом предприятии два импортных станка. Заводской специалист уволился, и больше никто не брался заняться ремонтом. Я решил рискнуть и у меня получилось! За работу я запросил двести рублей, но когда пришёл за гонораром, руководитель центра меня огорошил:

— Ситуация изменилась и тебе необходимо подписать новый договор.

— А чем старый плох?

— Суммой, — усмехнулся руководитель, — вместо двухсот получишь тысячу.

— За что?

— Просят три года гарантии.

— Это как? – не понял я.

— В течение трёх лет будешь бесплатно ремонтировать блоки, которые ты отремонтировал, если они выйдут из строя.

— А если другие блоки сломаются?

— А вот другие за отдельную плату.

— А если они каждый день ломаться будут?

— Будешь каждый день чинить.

— Это по двадцать рублей в месяц получается?

— Да. Чего ломаешься? Ведь сам их ремонтировал или не уверен в качестве?

— Уверен, но неизвестно где я буду осенью, отошлют по распределению в Воронеж, и как я обслуживать буду?

— Разберёшься, подписывай!

Я подписал новый договор и пошёл в бухгалтерию за зарплатой. Пересчитав полученную стопку купюр, я насчитал восемьсот семьдесят рублей. Главбух пояснила мне, что тринадцать процентов удержаны в качестве подоходного налога, но я могу вернуть часть налога, если принесу чеки из магазина на приобретение материалов. Я принёс чеков на сто тридцать рублей и таким образом получил тысячу целиком. Так я заработал целую тысячу рублей за месяц. Эмоции зашкаливали, я не мог решить, сколько мне потратить и на что, а сколько положить на сберкнижку. Голова кружилась…

Каким – то образом в институте, где я учился, узнали о моём заработке. Чаше спрашивали: «За что нынче такие деньги платят?»; реже: «Что решил купить?»; а преподаватель по промышленной электронике просто поздравил с удачной реализацией полученных в институте знаний. И когда староста группы отправил меня к проректору, то я решил, что он тоже хочет меня похвалить. И начало беседы к этому и вело:

— Это правда, что Вы заработали за месяц тысячу рублей?

— Да, — ответил я с гордостью.

— Похвально! Значит пригодились знания полученные в нашем институте?

— Да, очень.

— А Вас кто-нибудь из наших преподавателей консультировал?

— Нет.

— Не может быть! Студент пятого курса самостоятельно отремонтировал сложнейшее импортное оборудование?

— Да там реле времени погорели, я их собрал из отечественных деталей. Ничего сложного.

— Приятно слышать, что студент нашего института способен решать такие сложные задачи. А как Вы нашли эту работу?

— Обратился в молодёжный центр, там и подсказали.

— Бесплатно? – удивился проректор.

— Нет, половина в их карман.

— А Вам не обидно?

— Нет, без них я бы не нашёл эту работу.

— А на каком заводе Вы отличились, если не секрет?

— Шеврохром.

— Странно, а почему они к нам не обратились?

— Не знаю, наверно институту самому надо обзванивать заводы и предлагать услуги.

— Хорошая мысль, — ответил проректор и что-то записал в перекидном календаре.

— Так я пойду? Мне в читальный зал надо.

— Одну минуточку, я бы хотел предложить Вам сделать благотворительный взнос в неофициальный фонд поощрения подающих надежду аспирантов. Стипендия у них швах, а многие уже семейные. Сами понимаете…

— Понимаю, мы с мамой живём вдвоём на её зарплату врача. У нас старенький чёрно – белый телевизор и холодильник – мой ровесник. И я не жду помощи, а сам пытаюсь заработать. Пусть вагоны разгружают по вечерам.

— Я с Вами не согласен! Я доктор наук и проректор, а зарабатываю меньше Вас, студента пятого курса. Разве это справедливо? Идите и подумайте, а завтра на большой перемене приходите ко мне. Надеюсь, что Вы примите правильное решение.

Взнос я не сделал, а во время защиты моего дипломного проекта, проректор настаивал на том, что диплом «сырой» и его защиту необходимо перенести на следующий год. Но всё обошлось.

После подавления путча в 1991 году, я случайно столкнулся на улице с проректором. Он неожиданно улыбнулся, пожал мне руку и спросил:

— Ну как там «наши»?

— А «наши» – это кто? – уточнил я.

— Демократы! – радостно ответил проректор…