20. Остров. Осень близко

20. Остров. Осень близко

 

На другой день я крутил педали в сторону своего бывшего дома, решил навестить Надю с Вовкой, а если повезёт, то и Лёшку. Всё-таки я не забыл старого друга, тянуло меня к нему, хоть и обиделся, что он так и не приехал к своему старому другу, ну и сладкая месть мне понравилась. Настолько понравилась, что я уже боялся разоблачения, хотелось побольше оставаться девочкой.

Понимая, что поступаю подло в отношении Нади, не мог отказаться от встречи с ними, тем более, постричься без очереди.

Вчера мы поговорили с Киром, насколько понял, он даже не предпринимал попыток, чтобы выяснить, где моя сестра. Потому что, если бы узнал, не сомневался бы, кто к нему пришёл.

А, может, я просто маленький простачок, и не понимаю игры своего названного отца. Не исключено, что он всё раскопал, не хочет признаваться в коварстве моего настоящего папы, а, судя по письму от Сашеньки, ещё и её собственному решению. То, что Кир мог в этом участвовать, даже мысли не допускал, потому что он нас сильно любил, обеих или обоих, не знаю, как сказать правильно.

Может, сестрёнка уехала, потому что постоянно лезу в её личную жизнь?

Поражённый этой мыслью, даже остановился, упёрся горячим лбом в холодное дерево, как раз ехал по аллее.

— Девочка, тебе плохо? – услышал я тревожный женский голос.

— Ничего, всё в порядке, — не удержался, всхлипнул, — с сестрой поссорилась…

— Ага, с сестрой! – не поверила женщина, но не стала мне мешать, пошла дальше.

А что? Постоянно ревную, всю зиму вёл себя, как идиот, пока не появилась угроза окончательного разрыва.

И каков итог? Я всё-таки добился своего, с Костиком они поругались, парень уехал в Столицу, насколько я потом узнал, отношений они с моей сестрой больше не поддерживали, потому что Костя подружился с Леной. А я, упрямый баран, отталкивал от себя Сашеньку, и так испортив ей жизнь. Всё равно ведь не останется одна, встретит какого-нибудь пацана, не факт, что намного хуже Костика. Мне теперь вообще, кажется, что он, как влюбился в меня до появления Сашеньки, так и любил Сашку, грубого и противного. По крайней мере, когда встречались, больше внимания мне оказывал, не зря чуткая Сашенька ревновала его ко мне. Добился своего? Сам не ам, и другому не дам!

Этим летом, как будто всё встало на свои места, мы снова влюбились друг в друга, но, оказывается, на этот раз папа отпустил её с условием, что Сашенька к осени вернётся к нему, а не ко мне.

Смысла этого обещания я не мог понять: подумаешь! Встречаться будем, как и раньше!

Оказалось, совсем не так, папа нашёл способ разлучить нас. Думает, мы забудем друг друга? Да никогда! Сашенька пишет, что не разлюбила меня, с трудом держится, если позову, сбежит со мной.

Я последний раз всхлипнул, понимая, что звать и бежать пока некуда, осторожно промокнул глаза, поехал дальше.

Сегодня я оделся в короткие чёрные шорты, которые оказались от Кавальери, что ли, с кожаным лейблом на заду, плетённым ремешком и красивой пряжкой, футболку поло, сверху белую, снизу серую, с какой-то дурацкой надписью, на голове один высокий хвост и белая бейсболка, на ногах белые кроссовки и белые гольфы. Когда постригусь, можно будет принять за мальчика, если особо не приглядываться. Конечно, уже привык, перед поездкой навёл на лице марафет, маникюр и даже педикюр, не знаю, зачем, наверно, чтобы не запускать ноги, не допустить грибка. Девочки научили любить своё тело, чтобы оно было чистым, и хорошо пахло, хотя сами предпочитали неприятный для меня крепкий мужской запах.

Ну, ещё пришлось девчоночий топик надеть, который мама принесла. А что? Удобно, и погода довольно свежая, не жарко совсем.

На детской площадке ни Нади, ни Лёшки не оказалось. Посидев на лавочке, решил всё-таки подняться в свою бывшую квартиру. Пора уже смириться с тем, что квартира уже не наша, опасность столкнуться с прошлым минимальна, скорее всего Надины родители всё сделали по-своему.

Только вот велик не хотелось оставлять, даже пристёгнутый к перилам. Свой район я знал, не зря на самбо пошли с Лёшкой, встречались тут всякие моральные уродцы.

Надя, наверно, увидела меня случайно, поглядев в поисках своего любимого в окно, потому что через некоторое время она вышла из подъезда и побежала ко мне, с улыбкой:

— Саша, привет! Я жду-жду, а тебя всё нет! – я чмокнул её в щёчку. Надя мило покраснела, робко ответила поцелуйчиком, сказав, что у неё ещё нет таких хороших подруг, чтобы целоваться при встрече.

— Пошли ко мне? – спросила она. – Мама скоро придёт, и тебя Вовка ждёт, не дождётся! А велик в коридоре поставим, возле нашей двери! – на самом деле, у нас же был коридор, в конце которого, налево, была наша квартира, теперь уже бывшая.

Мой небольшой велик вошёл в лифт, по диагонали, мы доехали до десятого этажа, в лифте как-то смущённо молчали, поглядывая друг на друга. Мне даже подумалось, что Надя разглядела во мне мальчика.

Поставив велик, зашли в квартиру, и сразу на меня напали.

— Саша!!! – завопил Вовка, сразу запрыгнув ко мне на руки и сходу поцеловав, стараясь угодить в губы. Крепко обнял меня, и не собирался отпускать.

— Вовка! – сердито прикрикнула Надя. – Дай Саше разуться!

— А ты развяжи ей шнурки! – нагло заявил пацан, схлопотав по заднице.

— А что? – надул он губы, слез с рук, присел, дёрнул за шнурок и сразу затянул узелок. Пришлось срочно спасать шнурки от мальчика.

Разувшись, снова подхватил малыша на руки, пошёл в бывшую свою комнату.

Тут почти ничего не изменилось, разве что комната стала девичьей, и кровать появилась в два яруса. Получается, Надя тоже занимается братиком, как я сестричкой.

— Я тебе говорила, Надя, — спросил я, оглядывая знакомую комнату, — что у меня полугодовалая сестра есть?

— Нет, — покачала Надя головой, — только про близняшку говорила.

— Так вот, я, как и ты, занимаюсь своей сестрёнкой, у меня в комнате даже её кроватка стоит.

— Как, у тебя? – поразилась Надя. – Ко мне только после года Вовку поселили!

— А ночью я её из бутылочки подкармливаю, иногда с собой спать укладываю…  — я автоматически поправил грудки, от Нади не утаился этот жест.

— Только не говори, что…

— Да, ей понравилось, вместо пустышки.

— Ну, ты, Сашка, даёшь! – восхитилась Надя.

— Даю! – рассмеялся я, окончательно доказав, что я не мальчик. Сел на своё бывшее любимое место у письменного стола, посадив Вовку на колени.

— Саша, пойдём гулять! – попросил Вовка.

— Саша маму ждёт, постричься хочет! – строго сказала Надя, потом посмотрела на мой хвост.

— А зачем тебе стричься? – удивилась она. Это в прошлый раз она приняла меня за соперницу, а теперь только вздыхала, разглядывая мои пушистые волосы.

— Ну…, — смутился я, — скоро в школу…, — Надя вытаращилась на меня, не понимая связи между школой и моих длинных волос.

— Да, понимаешь, замучилась уже возиться с ними! – с досадой признался я. – Сейчас опять пойду на занятия по тхэквондо, вспотею, потом душ, сушить, расчёсывать… Мутота, в общем, одна. Утром, опять же, надо раньше вставать, расчёсываться, укладывать…, — я махнул рукой.

— Между прочим, у мальчишек появилась мода на длинные волосы, — заметила Надя, — мне Лёшка сказал, будет тоже отпускать волосы, как его друг.

— Что за друг? – удивился я, поднимая глаза на Надю.

— Лёшка всё время вспоминает своего друга Серёжку, — улыбнулась девочка, — говорит, ты на него похожа. Саш, ты, на самом деле, не к нему ходишь? – я не успел ответить, в прихожей открылась дверь, и Вовка соскочил с моих колен и побежал, с криком «мама!», встречать пришедшего.

— Мама! – воскликнул он. – А к нам Саша пришла!

— Какая Саша? – не поняла мама, разуваясь. Мы с Надей вышли в прихожую.

— Вот эта Саша, наша подружка! – радостно сообщил Вовка, подбегая ко мне, схватился за палец, прикидывая, как бы снова залезть на ручки.

Мама окинула меня оценивающим взглядом, решила, что для её дочки я подходящая подруга.

— Здравствуйте, — сказал я с улыбкой.

— Здравствуйте! – улыбнулась в ответ женщина. – Надя, помоги сумки отнести, — попросила мама Надю. Надя спохватилась, забрала сумки и утащила на такую знакомую мне кухню, мама пошла переодеваться, а я подхватил на руки тяжёлого малыша и вернулся в бывшую свою комнату, потому что женщине надо умыться, привести себя в порядок, отдохнуть, а то и поесть.

Надя осталась на кухне, наверное, разогревать обед, а мы с Вовкой потихоньку стали играть.

Как всегда, ребёнок не мог играть тихо, сначала показывал свои игрушки, даже моя нашлась, которую потеряли мои родители, при переезде, потом разбесился, начал громко смеяться и бегать, нападать на меня:

— Саша, ну пошли гулять!

К нам зашла Надя.

— Вовка! Отстань от Саши! Пошли кушать!

— Не хочу! – заныл ребёнок, взял меня за руку и потянул из комнаты.

— Обычно Вовка послушный мальчик, сегодня что-то разбаловался, — оправдывалась Надя, — пойдём, пообедаем с мамой, она приглашает.

Мы с Вовкой сходили, помыли руки и прошли на кухню, где Надя накрыла на стол, у Вовки столик стоял отдельно, он капризничал, хотел сидеть со мной рядом. Пришлось усадить, поставив специальный высокий стульчик, оставшийся ещё с тех пор, когда меня на него усаживали. Высоко сижу, далеко гляжу!

Если бы я был одет мальчиком, мама Нади, скорее всего, начала бы интересоваться, из какой я семьи, кто родители. А так, увидев хорошо одетую девочку с неплохими манерами, умением себя вести за столом, да ещё её малыш к ней так и липнет, сразу, по-видимому, решила, что девочка воспитанная, из хорошей семьи, какие ещё вопросы? Пусть дружат. Поэтому обедали молча.

— Мама! – Надя начала собирать посуду со стола. – Саша хочет постричься под мальчика! Скажи ей, чтобы не делала этого! – девочка принялась мыть за нами посуду.

— Саша будет мальчиком? – восхитился Вовка. – Я буду с ним дружить!

— Да ладно! – обернулась Надя, улыбаясь. – Ты уже влюбился в Сашу, девочку!

— Я не влюбился, — надул губы Вовка, вызвав у нас с мамой Нади улыбки.

— Саша, а зачем ты хочешь постричься? – спросила мама, разглядывая мои волосы, собранные в высокий хвост. – У тебя такие хорошие, сильные и здоровые волосы!

— Она спортом занимается, — выдала меня Надя, — ей надоело каждый день мыть и ухаживать за длинными волосами.

— Да, у нас почти все девочки пострижены, — подтвердил я.

— Какую стрижку желаешь? – оценивающе осматривала мою голову мама.

— Обычно полубокс делала, к сентябрю, — сказал я.

— Но сейчас ты уже не девочка, чтобы так стричься! – возразила мама, мне так и не представили её по имени-отчеству. – Давай, сделаем тебе стрижку «Гаврош», сейчас в моде, на Западе, — я насторожился, в прошлом году уже стригли, по моде, сделали «выщип», со стыда едва не сгорел!

— А как это выглядит? – осторожно спросил я.

— Пойдём в зал, покажу, — женщина поднялась, я за ней, Вовка за мной, позже к нам присоединилась Надя.

— Вот, смотри, — мама открыла глянцевый журнал, где были фотографии молодых девушек и девочек, с довольно короткими стрижками, блондинки и брюнетки. На затылке у них волосы пострижены коротко, спереди, вверху и на висках оставались довольно густыми, вполне подходила для моего стиля «унисекс».

— Нравится? – спросила мама Вовки и Нади. Видя моё замешательство, она рассмеялась и сказала:

— Меня зовут Галина Викторовна, можешь называть просто тётя Галя!

— Тёть Галь! Мне нравится, я согласна! – и покраснел. Может, Галине Викторовне некогда, а я напрашиваюсь.

— Тогда садись вот сюда! – показала мама мне на стул возле трельяжа.

— А вам удобно? – несмело спросил я.

— Удобно, удобно! – засмеялась Галина Викторовна. – Мне приятно будет постригать такую красавицу! – совсем вогнала меня в краску. Я уселся на стул, Галина укрыла меня, почти всего, пеньюаром, распустила волосы по плечам.

— Жалко как! – вздохнула мама Нади. – На следующий год уже не вырастут такие. Может, просто подравнять?

— Стригите! – улыбнулся я. – Посмотрим, что будет в будущем году. Видите, отросли ведь, за год!

— Ну, смотри, тебе жить! – усмехнулась тётя Галя, и принялась за стрижку.

Года два назад, в парикмахерской, куда приходил пацаном, с папой, наоборот, ворчали, что так зарос. А сейчас, когда переоделся девочкой, постоянно стараются упросить оставить длинный волос, говорят, роскошный.

Интересно, как там, Сашенька? Не собирается постричься, в своём военно-медицинском училище? Там наверняка будет изучать какие-нибудь боевые искусства.

Пока раздумывал, из зеркала постепенно начала появляться знакомая девичья мордашка. Где-то я её видел…

— Мама! – восхищённо воскликнула Надя. – Тебе не кажется, что ты сделала из Саши эту… Во! Хёпберн, кажется! Ну, в «Римских каникулах» играет! – Надя даже в ладоши захлопала. А Вовка критически осматривал меня, не мог понять, чему так радуется сестра.

Мама Нади осмотрела меня внимательно, поправила на лице макияж, чтобы выглядела девочка свежее, улыбнулась, и сняла пеньюар. Я замер, в восхищении, Галина оказалась волшебницей. Не хуже Карины! Теперь я сам узнал в зеркале девушку, похожую на красавицу-актрису.

Конечно, от денег мама Нади отказалась, сказав, что ей самой понравилось со мной работать.

Мы с Надей намеревались ещё погулять, уже вышли во двор, но, посмотрев на часы, с удивлением увидел, что опаздываю, к маме! Хихикнул про себя, будто я отпросилась у мамы, чтобы она посидела с моим ребёнком, а сама в салон красоты укатила! Дожил, крутой пацан Серёга!

— Надя, Вовка! Меня мама ждёт, пока! – помахал я рукой.

— Ну вот! – заныл Вовка. – Ещё придёшь?

— Не уверена, — вздохнул я, — скоро занята буду, с утра до вечера! Надя, передавай привет Лёшке!

— Передам! – без улыбки ответила девочка. Тогда я легко поцеловал её на прощанье, оседлал велик и быстро поехал домой. Лёшку так и не увидел. Вспомнив, как он клеил меня, даже довольно улыбнулся, до сладости в животе приятно стало. Блин, надо завязывать эти игры, приятны стали ухаживания мальчишек!

Ну, если разобраться, наблюдать за ними очень интересно, с девичьей стороны, хотя, глядя на своих подруг, понимаю, что наши интересы не совпадают, у девочек совершенно другие вкусы.

Всё можно объяснить якобы научным интересом, живое участие и опыт не заменят теоретические знания, да и откуда им взяться?

А ещё хорошо, что мы с подружками друг с другом сбрасываем накопившееся желание. У Алины и Веры редко выпадает шанс остаться со своими друзьями наедине, ко мне ребят не могут привести, если мама застукает, мне попадёт, получится грандиозный скандал! (может, лукавлю? Зачем мне тут их пацаны?) И запретит им приходить в гости. Поэтому они прибегают ко мне, когда мама отдаёт мне Женю, то есть, после обеда, думая, что это связывает мне руки, и не только (Вот глупая!). В это время одна из девочек играет с Женей, другая со мной. Потом меняются, представляя, наверное, что они со своим любимым мальчиком. Хотя я им тоже здорово нравлюсь, терзают бедное моё тельце не на шутку, своими сильными руками и ногами.

Когда у них всё срастается, приходят ко мне ближе к вечеру, рассказывают, как было классно. Иногда, когда особенно меня возбуждают своими рассказами, прошу показать, насколько было классно. Показывают и рассказывают, особенно охотно стали показывать, когда пошли дожди, а у меня в комнате тепло и уютно. Родители не заходят, когда у меня девочки, только мама не устаёт предупреждать меня, чтобы осторожнее был, столько невесток сразу она не переживёт.

Что думают их родители? Они думают, что я их подруга, даже разрешают у меня ночевать, тем более, когда остаются Вера с Алиной, даже ни в чём не подозревают, а противозачаточным их снабжает мама Веры, понимает, что лучше перебдеть, они уже познакомили своих мам с ребятами, Олегом и Валентином.

Но я отвлёкся. В тот день, после стрижки, мама уже нервничала, ожидая сына. У меня даже крамольная мысль появилась, что у неё завёлся ещё один любовник, к которому мама боится опоздать. Конечно, молчал, мне теперь, после Сергея, было всё равно, кто отнял у меня маму.

— Где болтаешься?! – напала она, а когда увидела мой новый облик, только ахнула.

— Ну, Сашка!.. – сказала она, путаясь в босоножках. – Вернусь, поговорим! – и убежала.

Я не стал переодеваться, решив сразу пойти с Женькой на прогулку, и тут кто-то позвонил в дверь.

Глянув в глазок, увидел только букет цветов. Кто это может быть? Открыв дверь, увидел довольного Кира.

— Привет! – улыбка сползла с его лица. – А где Саша?

— Перестань прикалываться, Кир! – рассмеялся я, пытаясь обнять необъятного для меня названного папу.

— Ну, ты, Сашка, даёшь! С тобой не соскучишься! Бери цветы, к сожалению, не догадался тебе купить, думал, тут мальчик живёт! А это для учителей, завтра же у вас линейка? Я ничего не путаю?

— Не путаешь, Кир! – радостно улыбался я, пока не завопила забытая Женька. Ещё бы он перепутал, когда у него дома живёт школьница! Наверное, с ней на линейку пойдёт.

— Проходи, Кир, я сейчас! – и убежал сначала на кухню, поставить в воду букет, потом в комнату, переодеть Женьку. Пока переодевал, вошёл Кир, с пластиковой яркой сумкой, из неё достал целую кучу японской канцелярии для школы, и большой цветной настенный календарь с полуголыми японскими красотками.

— Это для твоего Серёжки! – улыбался мужчина, прикидывая, куда его повесить. – Ладно, сама повесишь! – решил он, положив календарь на диван.

— Не жирно будет, для Серёжки? – хихикнула Саша, занимаясь ребёнком.

— В самый раз! – нагло заявил названный папа, и, взяв меня за плечи, повернул к себе и поцеловал в губы. У Саши подогнулись ноги, а Кир, будто не заметив моего веса, не отпускал, пока не насладился поцелуем.

— Кир! – шепнул я, тяжело дыша. – Ты с ума сошёл!

— Конечно! – ухмыльнулся Кир. – С тобой сойдёшь с ума! Такая красотка! – скользнул взглядом по счастливому лицу, по грудкам, тонкой талии, задержался на стройных загорелых ножках, на этот раз без ссадин, и, как мне показалось, похотливо улыбнулся.

— Кир! – возмутился я. – Ты говорил, что не из «этих»! – Названный папа счастливо рассмеялся, нежно меня обняв:

— Саша, а где Серёжка прячется?

— Где-то глубоко! – вздохнул я. – Кушать будешь?

— Хочу! – улыбался Кир.

— Когда ты не хотел? – вздохнул я, взяв на руки Женьку, отправился на кухню. Кир за мной:

— Если тебе некогда, Саша, схожу в кафе, куда-нибудь, — предложил мужчина.

— Вот ещё! – фыркнула Саша. – Отпущу голодного папу! Меня твоя Соня вообще, живьём съест! – я сунула Киру Женьку, удивлённо уставившуюся на огромного дядю, даже перестала пыхтеть.

— Эй, Женька! Ты там, не вздумала снова писать? – спросил я у сестрички, пугая Кира. – Привыкай, дед, скоро внуков будешь нянчить, — вздохнул я, заглядывая в кастрюли. Ага, есть борщ, котлеты и макароны, даже подлив стоит в соуснице.

— Когда рожать собралась? – невозмутимо поинтересовался Кир.

— Да я про Соню! – злодейски хихикнул я. – Я ещё маленький! Ой! Маленькая!

— Маленькая, да удаленькая! – не преминул подколоть меня «папа», с «племяшкой» на руках.

— Конечно, удаленькая! – не полез я за словом в карман. – Вот, смотри, что тебе приготовила, на обед!

— Твоя мама, наверняка постаралась? – довольно улыбнулся Кир. – Подержи сестрёнку! – отдал мне Женьку.

— Женя будет кушать? – спросил девочку я, она сморщилась. – Не хочет, хорошо!

— Кир, есть новости? – Кир только отрицательно покачал головой. Понятно. Не хочет говорить, ну и ладно, то, что мне надо, я и так знаю.

— В Ленинграде учится? – спросил я. – Поди, на психолога? – Кир удивлённо посмотрел на меня:

— Тебе отец рассказал?

— Какой отец? Меня никто не хочет видеть, а кто приходит, не хочет говорить, какой-то заговор против меня. В психушку, что ли, лечь…

— Я тебе лягу! – погрозил мне пальцем Кир. – Всё с твоей сестрой в порядке! Не отвлекай её, пусть учится, а то, сорвёшь с учёбы, прискачет, а потом что?

— Как что? – заморгал я. – Школа, институт, вместе со мной. Нельзя, что ли?

— Можно! – согласился Кир, приступая ко второму. – Только Сашеньке тесно здесь, такой шанс упускать нельзя! – я только хмыкнул, тяжело вздохнув. Все стараются, как им лучше, а я эгоист, хочу, чтобы и мне было хорошо. Неужели Кир сам, через Самсонова, посодействовал поступлению Сашеньке в медицинское училище? Мне горько было бы знать это, поэтому не стал допрашивать старика, пусть спокойно поест.

— А у меня не было такого шанса? – на всякий случай спросил я.

— Может, и был, — пожал могучими плечами Кир, — только, зачем тебе это? Ты же технарь! Тем более, заведение закрытое, мальчики и девочки учатся отдельно, только иногда лекции совмещённые, и то, не факт, что ты встретился бы там с сестрой. Режим военный. Зачем тебе это? Здесь ты дома, с подружками, с друзьями!

— А Сашеньке зачем? – надул я губы.

— Не знаю, — опять пожал плечами Кир, не переставая уничтожать котлеты, — твоя сестрёнка очень способная, я сам видел, как тебя выводила из комы, решила попробовать всерьёз учиться психологии и психотерапии. Не волнуйся за неё, хоть там и военная дисциплина, у девчат всегда были послабления, вечером можно снять форму, одеться в гражданку, по выходным гуляют… — я шумно вздохнул.

— Ты это брось! – нахмурился Кир. – Не одни гуляют, со старшей воспитательницей, и группой!

— Вот, Кир! – вздохнул я. – Всё-то ты знаешь, а отказываешься рассказывать, расстраиваешь и меня, и её… — я часто заморгал, пытаясь сдержать слёзы.

— Перестань, Сашка! – рассердился Кир. – Хитрая какая! Всё выведала, и ещё обвинила меня в обмане!

— Конечно, обманываешь! – всхлипнул я. – Ты же знаешь, как люблю её. И она меня!

— Знаю, — нахмурился Кир, — нельзя вам…

— Какие вы все злые! – сквозь слёзы сказал я. – Отцу скажи, чтобы не подходил ко мне даже! Ненавижу!

— Меня, тоже? – упавшим голосом спросил Кир.

— А зачем вы мне стали гадости делать? – уставился я на названного отца. Тот завозился на стуле, не зная, что сказать. Если думал, что, разлучив нас с Сашенькой, поступил нам во благо, то как расценивать тот случай, когда чуть не убил меня?

Не допив компот, поднялся:

— Прости, Сашка, пора мне.

— Теперь решил бросить меня? – взглянул я на него мокрыми глазами. Кир развёл руками:

— А что мне остаётся делать? Ты же сказал, что ненавидишь меня. Понимаю, за дело ненавидишь, только помочь тебе ничем не могу, Саше нравится там учиться, только по тебе тоскует, и по маме, конечно. Пойду я, прости, что расстроил.

— А зачем ей там учиться? – неожиданно для самого себя спросил я.

— Как, зачем? – удивился Кир, обуваясь. – Профессия хорошая, независимой от мужа будет, хорошие деньги будет зарабатывать, даже не сомневайся! Я поддерживаю её решение. Ладно, пошёл я. Деньги ещё остались? На тумбочке оставлю, тебе, к первому сентября. Поздравишь друзей, пригласишь в кафе, — я вышел, с заплакавшей сестрёнкой на руках, поняла, что я расстроился, молча проводил гостя, не попрощался.

Разозлился на него, если честно. Предательством попахивает. Нельзя было со мной поговорить? А ещё лучше, с нами, обоими? Конечно, мы дети ещё, неразумные, но хотя бы переписываться разрешили, на каникулах встречаться! «Её решение!» Сказал так, чтобы я на неё обиделся. Было бы это её решением, встретилась бы, обговорили всё, расстались бы по-хорошему, не враг же я ей! На самом деле, надо к своему лечащему врачу съездить, к Юлии. Так и хотят все меня в дурдом отправить!

Постаравшись выбросить неприятные мысли, пошёл с заждавшейся малышкой на прогулку.