30. Вся жизнь борьба

26. Вся жизнь – борьба

 

— Я бы с удовольствием надрал бы вам задницы, — сказал я, — но мне на самом деле надо бежать, поговорим позже! – я понял, что никто отпускать меня не собирается, поэтому толкнул в грудь первого, кто преграждал мне путь, тот сразу улетел, сверкнув подошвами ботинок, а я быстро побежал домой, у меня девочка не кормлена!

Я убегаю, они догоняют, с оскорбительными криками:

— Стой, пидор, всё равно вы…м! – и бежали, срывая дыхание.

— Да что вам всем неймётся? – удивился я, оглядываясь. Бежали пацаны неравномерно, в азарте вырвались один за другим трое озабоченных. Решил на этом закончить погоню, а то придётся принимать серьёзные меры.

Я упал на полушпагат, присев на левую ногу, выставив правую. О неё споткнулся первый преследователь, не успевший среагировать, думал, я уже в его руках, запахал носом.

Второго я уже встретил ударом ноги в живот, тот скрючился и упал, потеряв возможность дышать. Третий набежал прямо на мой кулак. Еле увернулся от брызнувшей крови из его носа.

В уличной драке нельзя давать слабину и только обозначать удар. Бить надо наповал, иначе самого забьют. Первый уже поднимался, пришлось сделать контрольный, зачищая тылы. Успокоился, вроде.

Прибежавшие трое запыхались и не спешили нападать. Двое ушлёпков и Денис. За ними торопились Витёк с ребятами и Света Краснова. Она что-то кричала. Я оглянулся и отскочил в сторону, уходя от удара в голову. Всё-таки оставил в тылу кого-то. Пришлось успокоить.

Так что, на адреналине, сделал то, от чего нас всегда предостерегала Нина Семёновна: не выпендривайся! Но я всё же сделал сальто через голову, крутнулся в воздухе, и слёту поразил двоих оставшихся придурков ногами, после чего, в обратном кувырке опять утвердился на земле, приготовив к атаке руки.

— Я же говорю, мне некогда! – стараясь говорить ровно, предупредил я Дениса. – После уроков приходи за школу, буду делать из тебя отбивную! До первой крови! – я сделал машинальный поклон, вбитый на тренировках, и побежал домой. Что там было дальше, не знаю, потому что сразу переключился на сестрёнку и необходимость опорожнить груди.

Прибежал, как всегда, запыхавшийся, быстро разделся, разбросав вещи, промыл сосочки чистой водой и взял на руки сестрёнку…

Женька выплюнула молоко и разревелась! Я предложил ей другую грудку, тот же результат!

— Мама, в чём дело? – спросил я, — Ты уже покормила её?

— Нет, — недоумевающе сказала мама, — а ты сцеживал сегодня молоко, как вчера?

— Да, но оно в портфеле осталось, в школе, сегодня у нас ещё два урока.

— Сцеди, дай попробовать, — смутилась мама, пока я пытался успокоить сестрёнку.

— Горькое, — выплюнула мама. – У тебя ничего не произошло сегодня?

— Подрался, — признался я.

— И что ты никак не угомонишься?! – всплеснула руками мама. – Конечно, адреналин попал в молоко! Вот и горчит!

— Но вчера я был на тренировке, тоже злился!

— Но тебе никто не угрожал?

— Нет.

— Расскажи, что случилось.

— Времени у меня нет, возьми Женьку, покорми вчерашним, а я это солью, — поморщился я, — мне не нравилась искусственная дойка.

— Ты давай, рассказывай, с кем подрался и почему!

— Да появился у нас один хмырь в классе, увидел меня и начал обзываться. Я терпел, но он позвал ещё пацанов-дебилов и хотели меня опустить…

— Что сделать? – не поняла мама, уже кормившая ребёнка из бутылочки.

— Ну, мама! – перекосил я лицо. – Заставить пососать их письки, или в попку их мне засунуть! Ты что, не знаешь таких случаев?

— Нет! – сердито бросила мама. – Какая мерзость! И что было дальше?

— Дальше? – я пожал плечами, сцеживая молоко в кюветку. Жалко, столько пропадает! – Я немного их отшлёпал и убежал домой.

— Отшлёпал, говоришь? – с иронией спросила мама. – Сколько их было?

— Шестеро, — не поднимая головы, признался я, — но главного не тронул, предложил выяснить один на один…

— Сашка! – сердито воскликнула мама. – Ты никуда не пойдёшь! Смотри, что ты наделал! Я вызову сейчас Сергея, и он сходит в школу, разберётся с твоими придурками!

— Мама, так нельзя! – возразил я. – Я потеряю всё уважение, если в наши разборки взрослых вмешаю! Я способен за себя постоять!

— Серёжка! – чуть не заплакала мама. – Я уже тебя чуть не потеряла! И не один раз! Подумай хоть обо мне, хоть раз!

— Я думаю, — промямлил я, решив сообщить всё же Киру, а то этот ублюдочный Дениска тоже может пожаловаться папе на меня. Сейчас есть возможность с телефона позвонить ему на рацию «Алдан», хоть в квартиру, хоть прямо в машину. До некоторого времени связаться с ним можно было только через телефонистку, что не всегда было хорошо, некоторые отказывали соединять.

Я снова разозлился на пацана. Большой телом вырос, а мозгов нет. Интересно, почему он у нас оказался? Почему привязался ко мне?

Мою новую красивую одежду мама собрала и бросила в стирку, помялась и запылилась, даже нижнее бельё заставила снять, ополоснуться в душе. Чёрные шорты и школьная рубашка уже были выглажены, оделся в прежнюю форму, к которой уже привык.

К сожалению, отказаться от драки не могу, ужин Женьке опять испорчу.

А если он откажется? Скажет, что с девчонками не дерётся, а е..ся, и всё!

Через некоторое время я довольно улыбнулся: есть план!

Вернувшись в школу, независимо уселся на своё место, возле Светы, прикоснулся губами к ушку, поблагодарил за помощь, а то могли камнем оглушить.

Света мило краснела, когда предположил, что она мне жизнь спасла.

— Я бы всё равно тебя не бросила! – прошептала она.

Оставшиеся два урока провели тихо, Я не обращал внимания на пацанов, которые что-то обсуждали, собравшись кучкой и яростно спорили. Там же был Витёк, старался не встречаться со мной глазами, и обходил стороной. А узнавшие о происшедшем Машдаш и Колька дождались меня и провожали домой, возмущаясь поступком дураков.

Дениса после драки я не видел, на место разборок он не пришёл, поэтому решил реализовать завтра свой план Б.

 

Ночью Женька проснулась, захныкала. Сходила на горшок и захотела ко мне. С вечера не стал её укладывать к себе, обиделся за то, что плевалась на меня. Теперь захотела братика покушать.

— Ладно, Женька, — согласился я, — откуси маленький кусочек… Ай! Да не зубами! Больно, блин! – шипел я, а довольная сестричка начала причмокивать, после укуса молочко потекло почти само.

— Вот чудовище! – бормотал я. – Откуда знает всякие способы? – потихоньку стал засыпать, уже не надеясь на возбуждение.

Зато утром было непередаваемо хорошо! Кусаться раздумала, нежно зарылась в грудках, ловко выдаивая своё любимое лакомство. Пробовал вчера своё молочко, ничего хорошего не нашёл, какое-то пустое. Но девчонкам понравилось! Или они восторгались из-за фантастической ситуации?

После того, как мама забрала Женьку, даже сделал небольшую разминку. Потом взял баночку для анализов, и наполнил её доверху своей мочой. Чтобы не протекла, завернул в бумагу и спрятал в полиэтиленовый пакет. Переложил всё из портфеля в заслуженный рюкзак, с ним бегать проще. Настроение было приподнятое! Блин, и чего я злился на дурачка? Надо нападать, а не уходить в глухую защиту! Жаль будет, если от радости, когда сделаю ближнему гадость, тоже адреналин выплеснется в кровь. Я этого не переживу!

На крыльце нас уже ждал Денис с наглой ухмылкой. Я встретил его радостно:

— Привет, Дениска! Ну что, сегодня хоть, подерёмся с тобой? Или зассал? Придёшь после уроков?

— Приду, не пожалеешь! – и потрепал меня по волосам. Я ласково прижался к нему. Зрители, как и сам Денис, были в шоке. А я рад. Противник расслабился, до большой перемены будет разрабатывать новый план по моему унижению.

Я задумался. А почему именно меня хотят унизить? Откуда он вообще, взялся, Дениска?

— Свет! – спросил я соседку.

— Чего тебе? – грубо отозвалась девчонка, роясь в своём портфеле. Видимо, ей жутко не понравилось моё поведение на крыльце. Ничего удивительного, девочки, им подавай жестокость, драки, кровь ручьём, и они облизывают возбуждённо губки, а когда её кумир, весь в крови, побеждает, бежит к нему, с воплем радости, обнимает и целует. Или бездыханное тело целует и обнимает, но чтобы вот так, драку превратить в клоунаду, нет, не для них! Они не понимают, что лучшая битва это та, которая не произошла.

— Кто такой этот хмырь? – спросил я

— Какой хмырь? – удивилась Света.

— Ну, этот, Дениска?

— Ты с ним обнималась, вот и спрашивай! Милые бранятся, только тешатся! Шакалов его побил, а с ним сюсюкаешь! У вас с ним уже что-то было?

— Не, правда, Света! Ну ты же всё знаешь!

— Да ничего я не знаю! Ну, Растопчин, отчислен из какой-то элитной школы за что-то. За что, не знаю, сор из избы не выносят, но и видеть его там больше не хотят. Директору нашему пришлось его взять, у него папа какой-то шишка. Учится на отлично, ничего плохого своими руками не делает, только через шакалов, шестёрок, а дразниться, кто запретит?

— Растопчин, значит…, — мне ничего не говорила эта фамилия. По любому мне нужно обезопасить его, а то подумает, что я сбегаю после четвёртого урока от него.

Уроки проходили нормально, отвечал хорошо, я же учил! Только, обернувшись, увидел, что Витёк сидел за одним столом с Денисом. Встретившись с ним взглядом, провёл большим пальцем по горлу.

Мой воздыхатель был вчера свидетелем, как его маленькая девочка расправилась с пятью не самыми слабыми пацанами. Вздрогнул и побледнел.

На перемене подошёл:

— Ты не так поняла! (как всегда, все девчонки дуры, ничего не понимают в пацанских делах!) Я бы вмешался! Но тебе ведь не понадобилась помощь, правда?

— А если бы меня стали унижать? Присоединился бы? – Витькины глаза вильнули:

— Нет, ты что! Я бы за тебя!..

— Да, Витёк! – покачала я головой. – И все такие, как ты? Неужели не было никого, кто своего одноклассника готов был защитить от Г-шников? – вопрос повис в воздухе.

Перед третьим уроком я сел на парту перед Дениской, покачивая ногой в капроне и мило улыбаясь. Мальчишка был высокий, даже сидя был почти на одном уровне со мной.

— Чего тебе? – подозрительно спросил он.

— Ты вчера что-то хотел от меня? – улыбаясь, спросил я, посмотрев на его брюки. – Покажи, чем грозил, а?

— Отсосать захотел, что ли? – заулыбался он. – Или захотела? Скажи честно, ты пацан или девчонка?

— Не съезжай с темы, — улыбнулся я, — покажи! Может, у тебя там жалкий отросток, смех один! – вокруг собрались одноклассники, с любопытством прислушиваясь к разговору. Девочки с любопытством отстраняли парней, хотели посмотреть, наверно, чем тут угрожают.

— После уроков увидишь и даже попробуешь! – опять улыбнулся Денис. – Поставлю на колени, и покажу!

— Покажи сейчас, всем! Может, и драться не за что?! – Дениса уже стала доставать ситуация.

— Зассал опять? – я достал свою баночку, открыл, и вылил ему прямо на ширинку свой анализ. Запах мочи не оставлял сомнения, чем я его облил. Соскочив со стола, я кинулся на выход, под раскатистый гогот одноклассников. Денис кинулся за мной, я от него. В дверях швырнул в него баночкой, попал в живот, в самое «солнышко». Изрыгая проклятия и обещания жестокой расправы, он согнулся от боли, но баночку поймал, в коридоре швырнул в меня, но промахнулся, и баночка разбилась прямо у ног завуча.

Зинаида Васильевна! – обрадованно воскликнул я. – Спасите от быка-производителя! Он обещал покрыть весь класс, и решил начать с меня, как с самой красивой девочки!

— Стоять! – властно крикнула завуч, поглядывая на свои забрызганные остатками моей мочи и осколками стекла ноги. Хорошо, не порезалась.

— К директору! Оба! Быстро! – меня почему-то схватила за ухо, больно! Зашипела:

— Думаешь, я не знаю, кто устроил вчера побоище возле школы?

— Ай! – воскликнул я. – Вы оторвёте мне ухо! Моя не виноватая! Они сами…

— Сами?! – ещё больнее крутанула она ухо, и отпустила. Я схватился рукой за опухший орган слуха.

— Дениске переодеться надо, он описался! – тараторил я. – А мне домой сбегать надо, Женьку кормить, сестрёнку! Вот, Валентина Яковлевна подтвердит!

— Что опять случилось, Саша? – на удачу встретили пожилую женщину в рекреации, где она следила за состоянием великого множества растений. Ей помогали девочки и мальчики-пятиклассники, они ботанику изучают.

— Да вот, новенький в меня влюбился, и сразу в постель тащит! – сдал я неудавшегося насильника.

— Он врёт! – завопил Дениска, прикрывая мокрый пах. – Он сам меня пытался соблазнить!

— Разберёмся! – величественно сказала завуч, брезгливо сморщив носик. Ей тоже надо было поменять чулки. – Ладно, бегите, но после уроков к директору! С родителями! – мы разбежались.

— Ну, Сашка! – воскликнул Денис. – Конец тебе, пидорок! – я согнул левую руку, правой ударил по бицепсу, и убежал. А Денису с мокрыми штанами не бегалось, он пешком пошёл.

По дороге позвонила Киру. Ответила Соня своим нежным голоском:

— Алё, папа?! – меня перекосило, я перебил:

— Алё, это Сашка. Где Кир?

— А я знаю? – голосок сразу стал грубый.

— Найди его, скажи, у меня в школе неприятности, вызывают родителей.

— У тебя всегда неприятности! И родители у тебя есть! Двойной комплект! – и бросила трубку. Вот негодница! Надеюсь, сообщит Киру? Но не стал надеяться на злючку, набрал ещё один номер, на одну цифру отличающийся. Ответил уже Кир:

— Извини, я занят! – и бросил трубку! Стало обидно до слёз! Сглотнув комок в горле, пошёл домой, мне нельзя обижаться и злиться, у меня опухоль головного мозга, вот помру, будете плакать!

А пока сестрёнку пора кормить.