Чудо с хвостиками. Мила 4. Банный день

4 Мила 4. Банный день.

 

После очередного осмотра наших подопечных Света сказала, что ребятам необходим банный день, а то уже потом начали вонять, даже девочки. Она сходила в администрацию, и нам разрешили пользоваться общим душем, только после этого убираться там. Бельё надо было оставлять в предбаннике, предварительно пришив бирки, кому какое принадлежит, потом переодевать ребят в чистое. Грязное постирают, принесут в общей куче, поглаженное. Сами разбирайтесь, где чьё.

Света принесла ленточку и карандаш с несмываемыми чернилами, спросила у меня:

— Шить умеешь? Иголку держал в руках?

— Умею, конечно! – удивилась я. В наших играх и дружеских потасовках у нас часто случались «аварии», не только синяки и ссадины, но и порванные трусы и майки. Сначала все так и расходились по домам, а потом, поговорив с мамой, мы с ней собрали специальную санитарную сумку, куда положили йод, зелёнку и бинты, а ещё иголки и нитки разных цветов. Я показала всё это пацанам, пообещав зашивать им боевые раны без наркоза. Мальчишки обычно ленивые, на такие бытовые вещи смотрят свысока, как шитьё, поэтому очень удивились моему решению, я ведь была одним из них, таким же пацаном.

Объяснила своё решение тем, что могут некоторым запретить играть, если опять придут окровавленными. Не стала говорить, что это касалось как раз меня.

Так что, за пару лет я уже неплохо владела иглой, даже научилась трикотажные плавки зашивать, пацаны безропотно отдавали их мне, не стесняясь того, что они были не очень чистыми.

Так и тут, разделив отряд на мальчиков и девочек, вооружились ножницами и ленточками, начали делать бирки, построив ребят напротив себя. Спрашивали имя и фамилию, подписывали две бирки, заставляли раздеться и пришивали бирки к трусикам и майкам. Скоро я, уже не глядя в лицо, по маленьким писюлькам и крохотным яичкам, спрятанным в мешочках, могла узнать мальчика. Как ни странно, у всех находились свои особенности. У кого родинка, у кого величина, ещё что-то. Кроме пришивания бирок, попутно осматривала складки, в поисках потёртостей или потницы. Запущенных случаев не обнаружила, но поняла, что наших маленьких спортсменов надо купать чаще.

Спросила об этом Свету, и она ответила, из-за строя круглых девчоночьих попок:

— Таким маленьким не разрешают самим мыться, были случаи, падали, наступив на мыло, кто-то ударился головой даже, а вожатые не очень довольны каждодневным мытьём, вот и решили, хоть два раза в неделю купать.

Я подумала, что можно было и без мыла отправлять в душ, но промолчала, одевая очередного малыша.

Эти малыши были способны и сами одеться, только им доставляло удовольствие, когда за ними ухаживают.

Так мы и провозились, не только с грязным бельём, ещё и чистое доработали, несмотря на то что некоторые родители сами позаботились о своих чадах.

Потом я спохватилась, что моё бельё осталось не подписанным! Пока пришивала бирки к мальчишечьим плавкам и майкам, узнала, что купать меня должна Света, по правилам.

— Я каждый день в душе моюсь, — пожала я плечами, — с мальчишками.

— Знаю я, как мальчишки моются! – усмехнулась 16ти летняя вожатая, будто опытная женщина. – Наверняка, в потайных местах не моешь!

— В каких ещё местах? – удивилась я.

— Мне сказали, надо оголять головку члена, — вдруг сильно покраснела девушка, промывать там, — умеешь? А то тебе же мальчишек мыть! Мне сказали, сначала тебя научить…

Я сначала не могла слова сказать, а потом поняла:

— Света, да они прикалываются! Решили разыграть тебя! – немного помолчала, потом спросила:

— А что, ты, на самом деле, взялась бы за меня? – Света кивнула:

— Ты хороший мальчик, не будешь дурачиться.

— Да ладно, не переживай, Света. Я с Артёмкой ещё посоветуюсь, ещё с нами более взрослые парни занимаются, 14-ти лет. Может, у кого младшие братишки есть.

— Ладно, — разочарованно, как мне показалось, вздохнула Света. Как бы мне ни нравилась девушка, показывать свою писю ей мне хотелось в последнюю очередь. Мои особенности даже руководство лагеря решило скрыть, остальное от меня зависит.

Этот эпизод был единственным, наверное, когда вспомнила, как я выгляжу. По пояс мальчик, ниже пояса похож на девочку. Нет, бёдра и талия были мальчишескими, между ножек плохо разглядишь мужское. Почти не различишь, не отличишь от девчонок. Ну, я тогда верила, что ещё вырастет, ведь у малышей, которых я разглядывала, тоже всё было маленькое, и яички прятались, когда пыталась прощупать их. Но, честно говоря, практически не думала об этом. Сейчас странно вспоминать об этом, но факт.

Так что, поговорив со Светой и отбившись от её приставаний с моим купанием, опять погрузилась в работу по воспитанию маленьких мужчин и суровой спортивной деятельностью. В секции мне спуску не давали, тем более, к нам пришла девчонка с косичками, постоянно отбирала меня у Артёма и издевалась надо мной. Но я всё равно мылась с Артёмом и остальными ребятами. Алёнка, как её звали, Ленка, наверное, купалась одна, вперёд всех сначала, а потом я поскандалила, и она согласилась после всех мыться, а то, не дождёшься её.

Так что, оставшись с Артёмом одни, я попросила помочь мне, сказав, что завтра буду купать своих пацанов.

— Покажи, как мыть писюн! – попросила я его.

— А сам что? – удивился мальчик. Я тоже удивилась:

— У меня не открывается!

— У меня тоже. Смотри! – попытался сдвинуть кожицу с письки. Почему-то его писюнчик из-за этого ещё больше уменьшился, почти до размеров моей, и наотрез отказался показываться.

— Вон, у Витьки попроси, — намекнул на соседа, который плескался за перегородкой.

— Артём… — попросила я.

— Даже не проси! – сделал большие глаза Артёмка. – Подумает ещё, что я по мальчикам! Сам спрашивай, тебе не откажет! – я обиделась на такое предложение, и оказалась в неведении, что делать с пацанами.

— Но ты же как-то моешь? – спросила в последний раз, и получила ответ:

— Так же, как и ты, сверху только, — на этом наш разговор иссяк, я до вечера дула на него губы.

— Славка, ну, прости! – извинялся передо мной мальчик. – Так получилось! – я не отказалась с ним сбежать от надоедливой малышни, но держала характер. Нет, конечно, мне не хотелось разглядывать его прелести, насмотрелась, размеры у семилеток и Артёма оказались одинаковыми, не хотелось выглядеть неумехой, и на мне Света не могла показать, как правильно мыть пацанят. Хотела спросить у нашего врача, но вдруг передумала. Врач недавно приехал, до этой молоденькой девочки была пожилая докторша, с ней я познакомилась, при поступлении, а с девушкой не было желания разговаривать, а то заставит раздеться, чтобы показать, как надо делать, разоблачит.

В общем, мыть пацанов пошла не подготовленная. Сама оделась в плавки, думала, потом постирать и помыться после ребят. Но напрасно я так думала…

Мои пацаны без разговоров разделись и побежали в душ, а я в плавках. Честно говоря, неудобно, мешали.

— А ты чего, одетый? – спросила строгая банщица, заглянув к нам. – Давай сюда трусы! – и вышла, собирать мальчишечье бельё. Я сняла плавки и выбросила за дверь. Сполоснулась сама, начала мыть, по очереди, своих подопечных. Не заметила, как в душевой стало тихо. До этого стоял гвалт. Мальчики встали ко мне в очередь, безропотно подставляя все места, не хныкали, когда мыло попадало в глаза, быстро смывали его под душем и снова толпились возле меня.

Наконец, мне повезло, у одного мальчика поднялся писюнчик, я попыталась открыть головку, но не открывалась.

— Больно! – согнулся он.

— Ой, прости! – отпустила я его, хотя в таком виде мыть мальчика оказалась легче. – У кого открывается? – двое подняли руки. – Умеете мыть?

— Нет! – хором воскликнули все, пытаясь опять попасть в мои руки. Честно говоря, не поняла сразу, в чём дело, подумала, просто меня так любят. Оказалось да, любят. Когда вытирала их, не сводили с меня влюблённых глаз.

На следующий раз у меня оказалось больше желающих помыться, потом добавились девочки, вдруг перестали стесняться ровесников, а потом пришли почти мои ровесники.

— Нам сказали, ты купаешь лучше всех! – заявил один из них, с меня ростом. Всего пришли трое пацанов. Все разделись и пошли в душевую, я и рта не успела раскрыть. Пришлось выполнять свою работу.

У них у всех поднялись членики. Я решила попробовать их помыть, и наконец, поняла, что надо делать!

Конечно, пришлось потом держать пацана, обвис, почему-то, в моих руках безвольно, его оттащили, другие захотели побывать в моих объятиях!

Может, если бы начали ко мне приставать, я возмутилась бы, а так всё прошло по-деловому. Рядом ещё кто-то мылся, потом начали выходить в раздевалку, куда уже зашли их ровесницы, девочки лет 10-11ти.

Кто-то хихикал, глядя на голых пацанов, кто-то с любопытством их разглядывал. Те, кого я мыла, уже не обращали ни на кого внимания, спокойно вытирались, в отличии от других. Почему-то вполне большие пацаны тоже купались в это время. Эти закрывались, ворчали на девчонок, чтобы отворачивались. Те, со смехом, отворачивались и сами начинали раздеваться, увидев меня среди мальчишек. Потом они искали меня, в лагере, но так и не нашли. Не там искали.

Я устала и не обращала внимания на взгляды мальчишек и девчонок. Не обращала внимания и потом, потому что происходящее в душевых так и не вышло за стены.

 

А однажды, когда я убиралась в душевых, мыла пол и стены из шланга, затирала шваброй следы пребывания здесь голых детей, из которых всё равно сыплется мусор, зачищала раздевалку от спрятанных плавок, обёрток от мыла и жвачки, кто-то зашёл. Думала, кто-то из банщиц, а когда посмотрела, не поняла сразу.

Зашли два одинаковых мальчика, одетых одинаково. Они зашли и замерли на пороге, не зная, что делать. Я ведь так и работала, голышом, мокрая от пота и воды.

— Вы помыться или перепутали двери? – спросила я, вставая прямо перед ними, опираясь на швабру.

— Помыться, — прошептал один из них, не отрывая от меня глаз. Второй молчал, сглатывая.

— Тогда раздевайтесь и проходите вон туда, — показала я на дверь в душевую, — я сейчас приду, помогу помыться.

— Ты с нами будешь мыться?! – удивился мальчик.

— А как же? Вы же не умеете! Приходится помогать!

— Но ты же… Не стесняешься?

— Привык уже! Я и девочкам помогаю! – тут уже ребята совсем были сбиты с толку, сняли шорты, футболки, нерешительно помялись, стоя в трусах.

— Снимайте и бросайте вон в ту кучу! – указала я на корзину с грязным бельём. – Бирки пришили? Чистое взяли? – одинаковые пацаны только кивали. Сняли плавки, прикрываясь ладошками, побежали в душевую.

Закончив с уборкой, зашла следом, сначала вымылась сама, с шампунем. Рядом, за перегородкой, плескались братья, тихо перешёптываясь. Отмыв до скрипа руки, как советовали, прежде чем мыть детей, перешла, с мылом и мочалкой к ребятам. Они быстро отвернулись, и я стала решительно драить им спины, попы и ноги, приказывая поднимать ноги по одной, чтобы оттереть пятки и подошвы. Они сначала зажимались, потом стали хихикать от щекотки.

— Повернитесь! – велела я. Ребята подчинились, так и скрывая низ живота.

— Что вы там прячете?! – сурово спросила я. – Грязь, наверное? Руки по швам! – пацаны опустили глаза и убрали руки. Я даже замерла на месте. Писюнов почти не было, малюсенькие головки, скрытые за кожицей, яички спрятались в теле. Наверное, потому они мылись отдельно, стеснялись.

— Ничего страшного, пацаны! – бодро сказала я. – Я тоже пацан! Просто не выросло у меня ещё! – ребята почти сразу облегчённо выдохнули, расслабились.

— Нам тоже сказали, всё будет нормально! – признался один из близнецов. – Но всё равно, неприятно, когда за девчонку принимают! А ты смелая!

— Смелый, — поправил её брат.

— Да, смелый! – улыбнулся мальчик. – Мы всегда стеснялись, когда нас мыли девчонки, дразнили нас, а сегодня к тебе отправили! Будешь всегда с нами?

— Я помогаю своей вожатой, — ответила я, — малышей купаю. Ребята постарше сами приходят, не знаю, зачем, — пожала я плечами.

— Чтобы посмотреть на тебя! – хихикнул пацан. – Ты одна… один голышом!

— Да? – удивилась я. Думала, девчонки тоже раздеваются. Выходит, подставили новенького? Ну и ладно, гораздо лучше, чем в мокрой одежде! И чего мне стесняться? Вполне спортивная фигурка! И внизу ничего не мешает, как и у близнецов! Своих однозначно так купать буду, остальных, как получится.

— Нечего вам стесняться! – заметила я. – Наши тела развиваются, потому такие все разные. Природа разберётся, кто есть кто! – ребятам со мной было хорошо, я заметила, они даже распрямились, были немного зажаты.

— У нас ещё вот это, — показали мальчишки на грудь. Я внимательно посмотрела. Немного припухшие, с острыми сосочками. Таких ещё не видела. Сравнила со своими, еле видимыми, пожала плечами:

— Подумаешь! – братья смутились:

— Мы не то хотели сказать, наоборот, над нами смеются…

— Завидуют, наверно, — решила я.

Помылись и пошли вытираться.

— Всё, хватит! – сказала я, смыв остатки пены с пола и стен. – Что-то меня совсем в банщика превратили!

— Уходишь? – печально спросили близнецы, не торопясь одеваться.

— Меня ждут, — пояснила я, — тренировки никто не отменял.

— А это не тот пацан ждёт, у входа? – с неприязнью спросили близнецы.

— Если Артём, то он, — подтвердила я.

На улице меня на самом деле ждал Артём. Близнецы никуда не уходили, смотрели, как мы обнялись, потом взялись за руки и пошли гулять.

Такие самые яркие впечатления остались у меня от лагеря. Если что перепутала, в описании лагеря, не совпадающем с вашими воспоминаниями, простите. Скоро смена кончилась, и нас отправили по домам.

Нет смысла описывать слёзы Артёма при расставании, рёв привыкших ко мне малышей и объятия близнецов, отыскавших меня всё-таки. Жаль, поздно с ними познакомилась, помогали бы мне с ребятами, а то Артём как-то не спешил мне помочь с таким важным делом.

— Ты нас спас! – шепнул один из них, Ромка. Другого звали Пашка, он был полностью согласен с братом. Хорошие ребята! А от комплексов лучше избавляться вовремя, или они избавятся от тебя.