Наша с мамой общая память

На момент описанных событий все участники старше 18 лет.

Копаясь в своих детских воспоминаниях, понимаю, что было много интересного и волнительного. И воспоминания эти до сих пор свежи в моей памяти и по-прежнему вызывают сильные эмоции. Все они связаны в основном с какими-то сексуальными событиями.

Мне всегда были интересны женщины. Сколько себя помню, я любовался, подолгу заглядываясь на красоток. Больше всего нравились брюнетки и шатенки. Но больше всего меня интересовало что у них в трусиках. При любом удобном случае я рассматривал женские, но в основном, девичьи письки. В садике показывали девочкам, а они нам, причем мне никогда не надоедало смотреть. Нравилось, что письки у них красивые и все разные. Туалет в садике был общий и я подсматривал за воспитательницами. Короче, на этой почве у меня были проблемы, на меня часто жаловались моей маме. Ну а дома мне, естественно, доставалось по первое число.

Мама моя тогда была очень красивой. Она длинноволосая шатенка с красивыми ярко-голубыми глазами, среднего роста, худенькая с красивой, достаточно большой грудью. Родила меня в 19 лет и через семь лет родила младшего брата. Отец в моих детских воспоминаниях почти не отпечатался, он постоянно был на работе. Почти не помню его в то время.

У мамы был веселый характер, она много смеялась и часто пела в доме. Но натура импульсивная, и заводилась мгновенно. Соответственно, за свои грешки я отгребал люлей от души. Но я не в обиде — было за что.

Где-то в подготовительной группе детсада маму назначили на другую должность, я толком тогда не понимал что это значит, но у нее изменился график работы. Получалось, что были дни, когда со мной было некому сидеть. Точно не помню почему, но в те дни я в сад не ходил. Может это были выходные, так как такие дни выпадали не часто. Так вот, на противоположной стороне улицы жила подруга мамы. Тогда она казалась мне взрослой теткой, хотя было ей двадцать с хвостиком. Звали её Таней. Мама договорилась с ней, чтобы я проводил те дни под ее присмотром. Таня жила одна в однокомнатной квартире. Деваха она была красивая, невысокая худенькая брюнетка, и я по привычке любовался ею. Я до сих пор в деталях помню как она выглядела до малейших деталей.

Таня быстро поняла, что я не проблемный пацан, сам себя обслуживал, её по пустякам не дергал. Мы с ней хорошо общались, она научила меня играть в различные настольные игры и мы много времени проводили за этим занятием. Позже она рассказала, что тоже хочет ребенка, и действительно, было заметно, что она добрая и любит детей. Со временем она заметила мой интерес к ней и было видно, что ей это было приятно.

Танина квартира была очень чистой и уютной, мне там нравилось проводить время. Сама она дома ходила в легком цветастом халатике чуть выше колен. Я всегда пялился на её красивые ноги. Не помню чтоб она ходила дома в колготках, только голые ножки с неизменным педикюром.
Как-то раз, когда я в очередной раз пришел к ней, Таня подарила мне фонарик. Я был счастлив невероятно и весь день играл с ним. Так вот, залез я под стол, стоявший почти посредине комнаты. Под столом было более-менее темное место, и я там играл с фонариком, потому как других темных мест днем в квартире не было. Копошусь, значит, я под столом, а Таня что-то готовит на столе. И вот смотрю я на её красивые ножки и из-под стола и вдруг замечаю, что полы халатика немного разошлись в стороны и практически перед моим носом красуются беленькие трусики Тани. Я с интересом смотрел на это как завороженный. Мне были видны черные волосики, которые выглядывали по краям. Это зрелище меня взволновало не на шутку. Я раньше видел что-то мохнатое у воспитательниц, но толком разглядеть не получалось. А тут такая красота перед моим лицом, прикрытая небольшим кусочком тонкой ткани. И вот я, абсолютно отключив голову, взял и прикоснулся ладошкой к этому мягкому бугорку. Таня замерла, а я понял, что совершил и одёрнул свою руку. Меня как током прохватило.

— Что ты делаешь? — наклонилась и спокойно спросила меня Таня.

— Ничего, — ответил я.

— Вылезай, — сказала Таня, — давай поговорим.

Я был напуган и не очень хотел говорить. Мне уже виделось, как она все рассказывает маме и та лупит меня ремнем. Но Таня не выказывала никакой агрессии и мягким голосом сказала мне сесть на диванчик. Сама она села рядом.

— Зачем ты трогал меня? — всё тем же голосом спросило меня.

Меня немного отпустило, и язык перестал заплетаться.

— Я не знаю, — честно ответил я.

— Но ведь ты сделал это? — не унималась она.

— Я нечаянно, — пытался оправдаться я.

— Давай поговорим, я об этом никому не скажу и ты, надеюсь то же не будешь кому-то говорить? — сказала Таня, посмотрев мне в глаза.

— Меня мама убьёт, если узнает, у меня итак последнее предупреждение, — сознался я.

Таня пристально посмотрела на меня с озадаченным видом.

— Тебя мама бьет? — спросила она.

Я ей рассказал про мои проделки. Про то как показывали письки в садике про воспитательниц, про двоюродную сестру, с которой тем же грешили. Про то, как за это мама меня лупила.

— Так зачем же ты продолжаешь, если знаешь, что мать накажет? — с недоумением спросила Таня.

— Я не знаю, мне просто нравится смотреть на них, — сознался я.

— Так а чего там смотреть, ведь девочек письки одинаковые? — любопытствовала Таня.

— Нет, они все разные, — возразил я.

— А у воспитательниц то же видел? — непринужденно спросила Таня.

Я уже совсем успокоился и перестал бояться Тани.

— Видел только волосы там, да и они прогоняли меня, — поведал я с грустью.

— Но тебе хотелось все рассмотреть? — поинтересовалась она.

— Да, — вздохнул я.

— Я никому ничего не скажу, но и ты никому не слова, хорошо? — сказала Таня.

— Конечно, меня мама точно убьет, — заверил её я.

Мы еще какое-то время поговорили о всякой ерунде, и за мной пришла мама. Прошло несколько дней, и я убедился, что мама ничего не знает и у меня окончательно отлегло.

Прошло какое-то время, и я уже начал забывать этот случай, но мама сказала, что завтра я опять иду к Тане. Меня захлестнула волна переживаний. Думал как Таня меня воспримет, может будет по-другому относиться ко мне? Но утешало то, что мама ничего не знала и жопа моя пока оставалась не битой.

Придя к Тане, все было как обычно. Мы играли, разговаривали, пили чай и т.д. Ничего не напоминало о прошлом происшествии. Так повторилось и в следующие пару моих визитов к ней. И вот однажды, поздней весной, мама опять отвела меня к Тане. В квартире было очень тепло, форточка открыта и теплый весенний воздух создавал приятный сквознячок. Комната была залита солнечным светом и почти физически ощущалось приближение лета.

Таня выглядела потрясающе. Она была в другом, более красивом, халатике, её стройные босые ножки шлёпали по линолеуму. И как обычно я пожирал взглядом эту красивую молодую женщину. Естественно, то, что я таращился на неё, не осталось незамеченным. Таня нарочно крутилась передо мной, ей нравилось внимание. В нашем маленьком поселке было очень мало молодежи и особо красоваться было не перед кем. Вот и мое внимание не оказалось лишним.

Поиграли мы с ней немного в какие-то настольные игры, посмотрели телек, и Таня сказала, чтоб я немного сам поиграл, а она доделает домашние дела. Таня стала гладить белье, что-то переносить на кухню, а я возился на полу — играл с машинками в лучах теплого солнца.

Я играю, Таня гладит и вдруг вижу, что она без трусиков под халатом. Я аж чуть не подпрыгнул от такой неожиданности. Постепенно моя игра перекочевала под уже знакомый стол, на котором лежала гладилка. И опять ситуация повторилась снова — сижу под столом, а перед моим лицом распахнутые полы халата Тани. Только в этот раз на ней не было трусиков, а её красива писька была на расстоянии вытянутой руки. Конечно, Таня понимала, что я вижу её красоту, и она не предпринимала никаких попыток лишить меня этого зрелища. Видимо, для неё это решение было непростым, но что двигало ей в тот момент для меня загадка.

Я тоже понял, что Таня сделала это умышленно, и она хотела, чтоб я увидел её письку. Поэтому я придвинулся ближе, почти вплотную к ней и внимательно начал рассматривать. Таня, видимо, заранее знала, что получится именно так. Вместо обильной растительности, которая топорщилась под трусиками в прошлый раз, сейчас её писечка была покрыта короткими черными волосиками. Она подстригла их так, что были отчетливо видны пухленькие половинки и выступающие между ними губки. Такого я на том момент не видел никогда, и это зрелище полностью захватило меня. Таня старалась сильно не двигаться, давая мне возможность рассмотреть все в деталях и делала вид, что продолжает гладить.

Разглядывания мне было уже мало, и я решил дотронуться рукой до этого невероятного создания. Сначала я легонько коснулся пальцами её лобка и сразу убрал руку, ожидая реакции Тани. Она никак не отреагировала, а как бы подала вперед лобок. Мною это было воспринято как сигнал одобрения и я начал нежно гладить её писечку. На ощупь она была шелковистая и очень чувствительная. При моих слегка неловких касаниях её губок, Таня легонько вздрагивала, чем пугала меня. Я попытался продвинуться дальше в сторону влагалища, но она отстранилась, видимо, не желая этого. Таким образом, Таня разрешала мне гладить ее письку и ей это нравилось, и не разрешала проникать внутрь. Но меня такое положение вполне устраивало, и я продолжал любоваться такой красотой.

Через какое-то время Таня сменила позу и поставила одну ногу на поперечную перегородку стоящей рядом табуретки. Может, устала стоять в одной позе, может специально для меня — не знаю. Но только мне открылся уже другой вид. Я отчетливо увидел, как половинки её писи разошлись в стороны и посреди щёлки свисают сморщенные губки. Все это прикрыто коротенькими черными волосиками. Это был мой первый раз, когда женская писька предстала передо мной во всей красе. Наверное, это был самый волнительный момент моего детства.

Через какое-то время Таня закончила глажку и словно ничего не произошло, позвала меня пить чай. Тут уже она рассматривала меня. Ей была интересна моя реакция, а меня почти трясло от пережитых эмоций. Сердце выпрыгивало из груди, а руки не слушались. Я боялся посмотреть Тане в глаза, мне было стыдно: а вдруг она действительно ничего не замечала? Сама она ничего не спросила, мы говорили на отвлеченные темы. Позже мама забрала меня домой.

Я еще несколько раз бывал у Тани, но ничего подобного не происходило. Как бы случайно заглядывал ей под халатик, но ничего не получалось увидеть. Она меня дразнила. И только в последнюю нашу встречу она, сидя на диване, медленно перекинула ногу на ногу и я успел еще раз увидеть её прекрасную писечку. Вечером, пока мама ждала в прихожей, я одевался в комнате и Таня с улыбкой беззвучно меня поцеловала в губы.
Больше я её никогда не видел, мы переехали в другой город.

Жизнь текла своим чередом. Интереса к женскому телу я не утратил и любую возможность использовал. Частенько попадался, иногда на меня ябедничали и я вновь и вновь клялся маме, что это в последний раз.

В средней школе у девочек начались физиологические изменения и мои сверстницы все реже и реже показывали мне свои прелести. Иногда получалось подглянуть, но такое случалось редко. Летом бывало удавалось посмотреть девочек на пляже, в кабинках для переодевания. Там были дырочки в перегородках. Этим я и пользовался. Но удачная «охота» случалась редко, а мне не хватало этих эмоций.
Где-то в шестом классе я познакомился с онанизмом. Это перевернуло мой мир. В школе проводился медосмотр и у меня нашли фимоз и дали направление в поликлинику. Явиться туда я должен был с родителем. Маме я отдал направление, и она меня долго пытала, что со мной случилось. Я отвечал, что не знаю. Как только мы с мамой зашли в кабинет врача, мама села на стул, а меня поставили перед врачом. Женщина-врач велела снять трусы и долго рассматривала и трогала мой стручок. Мне было неприятно и стыдно. Когда все закончилось, врач сказала, что ничего страшного — отставание в формировании. Рекомендовала маме промывать и распаренную плоть оттягивать, чтоб разрабатывалась.

Когда вышли из поликлиники, мама спросила, почему я ей сразу не сказал в чем дело. — Стыдно как-то, — говорю я.

— Надо не лениться, разрабатывать, а то девки любить не будут, — ответила она.

— А девки при чем здесь? — не понял я.

— Вырастешь — узнаешь, — сказала мама.

Этой фразой она меня сильно озадачила.

С тех пор я начал мучать свой писюн, оттягивая крайнюю плоть с головки. Не особо мне нравилась эта процедура, но один случай все изменил.
Как-то, придя со школы, я был дома один. Чувствую, что-то чешется мой стручок. Начал я его под кожицей начесывать, то есть гонять шкурку. Ну и как результат, кончил от всей души. Сначала испугался, ведь еще не знал толком что произошло. Но ощущения были сказочные. А чесался он потому, что под плотью скопилась смегма, которая начала раздражать её. Так я погрузился в океан безудержного онанизма. Дрочил я постоянно. Тут мне и пригодился багаж сексуальных впечатлений, который я к тому времени приобрел. Мой фимоз остался в прошлом, уж очень тщательно я его разработал.

Но появилась другая проблема. Моя тяга к женскому телу возрастала, и мне нужны были новые впечатления, с которыми были проблемы. Я стал украдкой подглядывать за мамой. Мы часто оставались с ней дома вдвоем. Брат был в садике, отец работал, а мама работала два дня через два. Так что, приходя со школы, мы с ней часто пересекались дома. Я по-прежнему боялся её жутко. Её вспыльчивый, непредсказуемый характер частенько заставлял мою жопу испытывать физические страдания. Но мама была отходчивой и нередко после экзекуции мы рыдали напару в обнимку.
Почему-то меня мама не сильно стеснялась. Я часто видел её грудь, она не закрывала дверь в свою комнату, когда была с голой грудью и в трусиках. Даже иногда звала меня что-нибудь помочь или принести. До моего знакомства с онанизмом я не проявлял внимания к этому. Ну а после этого я не особо обращал внимание на грудь — привык, а вот на трусики поглядывал. Хотя грудь у мамы тоже была красивая. Это сейчас я могу отметить, что для женщины с двумя детьми, почти стоячая грудь это редкость. Тогда я другого не знал.

Как-то мама вспомнила про мой фимоз и спросила как там дела. Я сообщил, что все уже хорошо.

— Надо проверить, — не унималась она.

— Не надо, все хорошо мам, не приставай, — отпирался я.

— Вот проверю и отстану, — настаивала она — снимай штаны.

Мне было очень неловко в этой ситуации, но мою маму не переспоришь. Пришлось снять трусы и показать свое хозяйство. Тогда это был детский писюн, сантиметров 10 в стоячем состоянии.

— Открой головку, — приказала мама.

Я открыл, показал, что все в норме. Мама попросила подойти к ней. Я сделал шаг и она начала трогать мой стручок, открывая и закрывая головку. И, о ужас, у меня начал вставать. Я был готов провалиться сквозь землю, мне было стремно перед мамой. А она только улыбнулась.

— Сейчас посмотрю как он работает в стоячем положении и закончу, — сообщила мама.

Её это забавляло, а я стоял перед моей красивой мамой без трусов с каменным стояком и красный как рак от стыда.

И вот мама с деловитым видом сделала еще пару фрикция и я кончил на ее руки. Это был кошмар! Я пулей выскочил из комнаты и закрылся в нашей с братом комнате. Напялил трусы и сел на край кровати. Меня колотило не на шутку, я не знал что делать. Кто в этом виноват, я или мама? В голове не понять что. Вслушиваясь, что происходит, я не услышал не звука из других помещений квартиры.

И вот тихонько открылась дверь и вошла мама. Сев рядом, она начала гладить меня по голове. Увидев на ее лице улыбку, я постепенно начал успокаиваться.

— У тебя такое в первый раз? — спросила мама.

— Да, такого еще не было, — сказал я.

— Но ведь ты уже сам себе так делал раньше? — вкрадчиво поинтересовалась она.

— Да, я так делал, но другой человек в первый раз, — честно сказал я.

— Извини, сынок, не думала, что так повернется, — похоже искренне сказала мама.

Она замолчала, и мы молча сидели с ней рядом.

— Почему ты не рассказал о своей проблеме с писюном? — нарушила она тишину.

— Мне неприятно об этом говорить, да и просто боялся тебе говорить, — поведал я.

— Почему ты боялся со мной об этом говорить? — удивленно спросила мама.

— Боялся, что будешь ругать меня, — сознался я.

— Но ведь я твоя мама, кто тебе поможет кроме меня? — тихо сказала она, — давай поговорим об этих проблемах, я не хочу тайн между нами и обещаю никогда не ругать тебя, если ты будешь задавать мне вопросы на сексуальные темы. Только давай договоримся, что эти вопросы обсуждаем мы только вдвоем и больше никого в них не посвящаем.

— Хорошо, мама, — пообещал я, — я итак не люблю обсуждать такие вещи с кем-то.

— Расскажи, сына, что тебя волнует, что беспокоит, — мама говорила очень спокойно и обыденно.

Мне пришлось подробно рассказать ей о моей любви к женскому телу. Только про Таню я не сказал ни слова. Это только наша с ней история. Видно было, что местами она удивлялась, но выслушала с интересом до конца.

— Ты взрослеешь и становишься мужчиной, поэтому твои гормоны не дают тебе покоя, — подвела итог мама, — может я чем-то могу тебе помочь?

— Мам, я боюсь тебя спрашивать, — сказал я ей.

— Так, давай говори, я слушаю, — твердо сказала мама.

— Я стоял перед тобой с торчащим писюном и ты его разглядывала, а можно я посмотрю твою писю, один разок, только гляну, — выпалил я скороговоркой.

Мама напряглась и затихла. Минут пять она переваривала сказанное мною.

— Нет, сына, свою писю я тебе показывать не буду, это неправильно потому, что я твоя мама, — наконец сказала мама.

Я потупил свои глаза в пол и почувствовал, что, наверное, зря попросил ее об этом.

— А почему ты хочешь её увидеть, ты вообще видел когда-нибудь писю взрослой тети? — спросила мама тоже отводя взгляд от меня.

— Нет, мама, я видел письки у девочек, а у взрослых теть не видел, у девчонок они гладенькие и без волос — красивые, но детские. А ты очень красивая и твоя пися, наверное, очень красивая, думаю, что это вообще самое красивое на свете, я бы очень хотел хоть одним глазком глянуть, — сказал я.

Видно было, что мама озадачена, день откровений пошел не по ее плану.

— Все равно я не буду показывать тебе свою писю, извини сынок, — сказала она, — да вдруг еще кто узнает, со стыда сгорю.

— Никто не узнает, — заверил её я.

— Нет, все равно, нет, — сказала она.

Мы ещё немного посидели, мама гладила меня и называла глупым малышом. Потом я пошел в ванную отмываться и менять трусы.

Однако с этого дня все же произошли изменения в наших с мамой отношениях. Когда кроме нас кто-то был дома, мама вела себя как обычно. Но когда мы оставались с ней одни, случались весьма пикантные эпизоды. Я все чаше стал видеть маму в трусиках топлес. Это случалось под разными предлогами. То просто переодевается и крутится перед зеркалом, то из ванной перебегает в комнату. Заметил, что мне мама демонстрировала свои лучшие трусики. Тогда с женским бельем был дефицит, и оно не отличалось разнообразием. Но на маме я видел красивые белые кружевные и почти прозрачные с сеточками спереди и сзади. Конечно, я пялился на трусики и мама это видела. Казалось, что она специально показывала это мне. Как-то раз она затеяла уборку по дому и приказала мне не слезать с дивана пока она не закончит. Я смотрел телек лёжа на диване и не мешал приборке. В какой-то момент мама оказалась рядом с моей головой и начала вытирать пыль с полок над диваном. Она оказалась надо мной, и ее кружевные трусики были прям перед моим лицом. Мама как бы специально предлагала мне посмотреть её писечку, прикрытую полупрозрачной тряпочкой. Минут пять она изображала борьбу с пылью, а я очень внимательно разглядывал её промежность.
Другой раз мама попросила помочь ей. Она куда-то собиралась нужно было подбрить подмышки батиной электробритвой. Я уже раньше ей помогал с этим, но в этот раз было иначе. Она стояла в своей комнате перед зеркалом только в трусиках. Причем это были какие-то новые трусики, тоже кружевные белые, но какие-то маленькие. У меня аж челюсть отвисла, когда я туда глянул. Мне было видно немного её волосиков на лобке, они выглядывали из под материи. Но мама этого не замечала и подставила мне одну подмышку. Я аккуратно брил там, а сам любовался её грудью и отражением кусочка ее писи в зеркале. У меня опять был стояк и мама это видела. Но делала вид, что ничего не происходит. Короче, как она ушла, я дрочил без перерыва наверное час.

И таких маленьких бонусов я получал достаточно много и регулярно.

Но вот как-то раз мама опять попросила помочь ей. Она сообщила, что хочет пошить платье у своей знакомой и ей надо снять точные мерки, чтоб платье хорошо сидело. Конечно же, я согласился. Пока я возился в своей комнате, мама меня позвала в свою комнату. Она опять была топлесс, но трусики! Ее трусики были бледно-зеленого цвета почти полностью прозрачные. На них непрозрачными были только резинка и самая нижняя часть. Кое как, борясь со стояком я начал портняцким метром ее обмерять. Она говорила что и как мерить. Я мерил, говорил цифры, а она отмечала в блокноте. Начали сверху и постепенно спустились вниз. Я измерял объем ее попки, длину ног с внешней и внутренней сторон, талию и еще много всяких измерений. Стоя на коленях я в деталях разглядел ее письку. Отчетливо видно было короткие волосики на лобке и гладко выбритую щелочку. Я даже несколько раз прикоснулся к ней рукой. Конечно, нечаянно. И мама ничего не заметила. Она как бы выпячивала мне свою писечку, давая мне насладиться зрелищем. И тут я не удержался и поцеловал её писю через трусики. Мама замерла. Мы как-то быстро все закончили, и она ушла по своим делам.

Прошло некоторое время, мама никак не проявляла себя. Все было как обычно, только баловать меня пикантными моментами перестала. Я очень волновался, думал, что закончились наши шалости, и мама на меня обижена.

Минуло недели две, и мы опять остались вдвоем. Мама зашла в мою комнату и села рядом.

— Зачем ты так поступил? — спросила она.

— Она у тебя очень красивая, — сразу догадался я о чем речь.

— Что прям на столько красивая? — с какой-то усмешкой.

— Очень! — чуть не крикнул я.

— Тогда пойдем со мной, — скомандовала она.

Мы перешли в родительскую спальню. Мама опять встала перед зеркалом, немного постояла, посмотрела на меня и сняла халатик. Она была только в трусиках. И снова я видел их впервые. Это были облегающие ослепительно белые кружевные трусики по типу панталончиков, но не длинные штанины, а коротенькие.

— Смотри, — сказала мама.

Я опустился на пол и начал изучать ее скромное одеяние.

— Нет, ты можешь посмотреть все, — с улыбкой сказала мама.

— Можно? — не поверил я своим ушам.

— Да, не стесняйся, — ободрила меня мама.

Я трясущимися руками аккуратно взялся за резиночку трусиков и начал тихонько опускать их вниз. Моему взору открылся ухоженный лобок, я продолжил. Спустив ткань до колен я замер от восторга. Короткие волосики были только на лобке, все остальное было гладко выбрито. Красота неописуемая!

Мама стояла передо мной со спущенными трусиками и пристально смотрела мне в глаза.

— Нравится? — поинтересовалась она.

Я только смог кивнуть головой. Сказать нравится — это ничего не сказать.

Мама постояла еще немного и сама сняла с себя трусики.

— Сегодня я разрешаю тебе делать все, — сказала она, — можешь смотреть сколько хочешь, можешь все трогать руками, только помни о нашем обещании друг другу. Никто ничего не должен знать. И еще, это будет только один раз. Потом не проси.

— Конечно мама, даже не сомневайся, — сказал.

Я начал трогать и рассматривать маму. Она сама выпячивала мне свою писечку, как бы предлагая потрогать её еще. Ей это нравилось не меньше моего. Только сейчас задаюсь вопросом: как она так себя выбривала? Ведь тогда не было ни нормальных станков, ни триммеров. Но тогда этот вопрос меня не волновал, а волновала сказочно красивая писька моей мамы.

— Может мне лечь не кровать, что лучше было видно? — спросила мама.

Я согласился. Мама легла на кровать так, что попка оказалась на краю и медленно развела ножки в стороны. Думаю, мама готовилась к этой ситуации. Там было все очень красиво. Я подполз ближе и начал разглядывать и трогать это сокровище. Мама сказала, что сухими пальцами трогать не приятно, надо пальцы смочить слюной. Так я и сделал. Слюнявыми пальцами я трогал мамину писю. Я почувствовал, что мамина пися выделила смазку и там стало скользко.

— Когда женщине приятно, она возбуждается и её пися выделяет влагу, которая называется смазкой, — объяснила она, — и это значит, что женщине приятно.

Я с интересом продолжал исследовать ее писечку. Она сама наделась на мой палец своей дырочкой.

— Из этой дырочки ты появился на свет, — сказала мама, — можешь двумя-тремя пальчиками аккуратненько потрогать меня там.

Я ввел туда два пальца. Это было фантастика!

— Добавь еще пальчик, — попросила мама.

Я так и сделал. Ей нравилось, мама насаживалась на мои пальцы, она явно получала удовольствие. И тут она вдруг выгнулась и по телу пробежали судороги.

— Мама, тебе больно? — испугался я.

— Нет, сынок, — тихо сказала она.

Мама села прямо и немного придя в себя, опять раздвинула ножки выставив на моё обозрения писю.

— Смотри, это большие, а это малые половые губки, это клитор, а это вход во влагалище, — наглядно показала мне мама, — клитор самая чувствительная часть женской писи, воздействия на него приводит женщину к оргазму. То, что сейчас ты видел — это оргазм, это такое же ощущение как ты тогда кончил, то есть залил мои руки спермой. Мужчины кончают так, а женщины как я сейчас. Обоим это приятно. Тебе ведь было приятно?

— Да мама, тогда мне было очень приятно, — подтвердил я.

— А как вы с пацанами называете женскую писю? — поинтересовалась мама.

— Все говорят пизда, — сознался я.

Мама рассмеялась.

— Ну и как тебе моя пизда, — хохотала мама, — есть что посмотреть?

— Это самое красивое что я видел в жизни, — честно сказал я.

— Давай я покажу тебе кое что еще, — улыбнулась мама.

Она перевернулась на живот, встала на колени и уперлась руками в кровать. Её попка оказалась перед моим лицом. С изумлением я обнаружил, что письку видно и сзади. Я разглядывал и трогал её круглую попку и гладкий пирожок писечки. Мама попросила потрогать дырочку её попки.

— Это анус, — сказала она, — назначение как и у тебя.

— Вставь мне пальчики в писю, сынок, — попросила мама.

Я так и сделал. И опять я доставил удовольствие маме. Писька ее рыдала, настолько обильная была смазка. Мама это заметила и засмущалась.

— Ты знаешь как появляются дети? — уточнила мама.

— Со слов пацанов знаю, но не уверен, что это так, — сознался я.

— Когда женщина возбуждена и из влагалища выделяется смазка, мужчина вводит туда свой член, — продолжила рассказ мама, — а потом мужчина кончает туда и у женщины наступает беременность. Через девять месяцев у женщины из писи появляется малыш. Дырочка, которую ты мне массировал пальцами может сильно растягиваться. Только потом на коже остаются такие шрамики, это растяжки. Ясно?

— Да мам, теперь все понятно, — сказал я, — можно еще потрогать твою писю?

Мама сходила в ванную и еще раз вымыла писечку. Пришла и легла на спинку, разведя ножки в стороны. Я опять принялся исследовать ее тело. В моих трусах был каменный стояк и все в смазке. Пришлось тоже сходить в ванную. Отмыл свое хозяйство и снял трусы.

— Твой писюн показывает как тебе нравится мамина пизда! — веселилась мама.

Я немного смутился.

— Мам, а можно мне тоже вставить писюн в твою писю? — спросил я.

— Нет сынок, — ответила она, — так нельзя, это грех и мы будем жалеть потом, я тебе потом помогу.

Я принялся гладить мамину писечку. Мама расслабилась, откинула голову назад и наслаждалась моими действиями. Я придвигался ближе и ближе к писе, украдкой вдыхая ее аромат. Он окончательно опьянил меня и я лизнул мамину щелку.

— Сынок, не надо, — вяло сказала мама, — это плохо.

— Мам, я только чуть-чуть, — пообещал я, — ты же сама сказала, что можно все.

Мама промолчала. Я очень аккуратно принялся целовать писю моей мамочки. Мама еще шире раздвинула ножки и подала свою дырочку чуть вперед, навстречу мне.

Я лизал и лизал, кайф был полнейший. Мама начала ёрзать и попросила делать это нежнее и направила меня к клитору. Через пару минут её выгнуло в дугу, мама кончила. Она встала, чмокнула меня в губы.

— Спасибо родной, — сказала она, — мне давно не было так хорошо, застоялась моя пизденка.

— Покажи ка свой писюн, — прижала меня мама.

Мой небольшой членик стоял колом. Мама потрогала яички, перешла на ствол. Моя жидкая растительность явно веселила её. Мама начала медленно подрачивать мне.

— Вот так двигается член в пизде, — сообщила она, — когда член твердый а пизда влажная, то и мужчине и женщине приятно. Чувствуешь?

Рука мамы продолжала меня надрачивать. Я почувствовал близкий конец и шепнул «мама!». Она все поняла и я кончил ей в подставленную ладошку.

Потом мы пошли в ванную и вместе залезли в нее. Я быстро ополоснул себя и просто сидел на краю ванной, а мама тщательно намывала себя. Я смотрел как нежно она моет свою писю, явно демонстрируя мне это. Улыбка не сходила с ее губ.

— Тебе сегодня все понравилось? — спросила мама, — может что-то еще осталось недосказанное?

Был один вопрос который мне был также очень интересен, но я боялся, что мама откажет.

— Мам, а можешь мне показать как писают женщины? — набрался смелости и спросил я. — этого никогда не видел.

— Интересно посмотреть? — спросила мама, — а сам мне покажешь, я ведь тоже никогда вблизи не видела.

Я встал и начал писать в ванну. Мама смотрела с неподдельным интересом. Потом она села передо мной и начала писать. Я смотрел на её журчащую промежность и у меня опять встал. Мама писала и смеялась. Потом она кокетливо стряхнула капельки мочи, подмылась и мы вытерлись и оделись.

Это был самый чудесный день в моей жизни.

Потом я забрал брата из садика, а с работы пришел отец.

В дальнейшем мама вела себя так, как ничего не произошло и вообще ничего не было. Потом я ещё видал её писю.

Отец был на военных сборах долгое время. Мама сильно ушибла руку на работе и ей наложили лангет. По этой причине она звала меня в ванную потереть спинку. Она садилась в ванну, делала пену, и звала меня. Я со стояком добросовестно мыл маму. Сначала спинку тер и грудь, потом она вставала и облокачивалась на стенку, а я мыл ее поясницу, попку и ножки. Она становилась широко расставив ножки и уперевшись в стену. Мне прекрасно было видно её писечку сзади и красивую круглую попочку. Думаю она так вставала специально, чтоб я все рассмотрел. Потом она поворачивалась передом и я намывал все остальное. Только писю она мыла сама, но разрешала смотреть. Мама разрешала мне вводить пальцы в её писю когда она стояла спиной ко мне. Я так же доводил её до оргазма, а она мне дрочила перед тем как вылезти из ванны. Было прекрасно.

Мама рассказала, что без отца ей не не хватит секса. Для неё секс это энергия.

— Я быстро возбуждаюсь и у меня высокая чувствительность, — объясняла она мне, — поэтому кончаю я быстро.

За это время мы очень сблизились с мамой, могли обсуждать разные темы. Я ощущал, что только у нас с ней особые отношения. Но по-прежнему я побаивался её. Все дело в её взрывном характере и по этой причине остальные члены семьи не горели желанием спорить с мамой.

Потом все это закончилось. Мама перестала провоцировать меня, чем вызвала у меня депрессию. Я думал, что чем-то её обидел. Долгое время не видел никаких её интимных мест. Мама не начинала разговор, а я побаивался спрашивать ее. И только уже в выпускном классе я опять получил шанс насладиться ее красотой.

Я рано вернулся из школы, открыл дверь своим ключом, разделся и лег на диван в зале. Мама была в ванной. Я не стал её звать, а она, видимо, не услышала как я зашёл. Валяюсь на диване, обдумываю чем заняться, и вот мама выходит из ванной абсолютно голая. От неожиданности она застыла на месте, но немного постояв как вкопанная, улыбнулась и ушла в свою комнату. Я успел хорошо рассмотреть её. По-прежнему все было красиво, мама всегда следила за собой. Только волосики на её лобке были немного длиннее. Мама не смутилась и вела себя так, что ничего не случилось.

После окончания школы я учился, служил в армии, работал. Осел жить в другом городе где женился и обзавелся сыном. Мне было где-то 27-28 лет когда мама приехала к нам в гости, неделю была у нас. В один день жена с сыном уехали в детский лагерь на фестиваль. Нам с мамой надо было завершить дела и проехать по ее вопросам в городе. Закончили мы рано и уже в 12 часов были свободны. Машину я поставил у подъезда, что по звонку жены забрать их домой.

С мамой мы решили не обедать, а просто попить чай. Пока чаёвничали, разговорились. Меня мучали вопросы из моего детства и я решил поговорить с мамой, тем более, что настроение было располагающее.

— Мы можем поговорить откровенно, я не буду тебя смущать? — спросил я.

— Давай, — откликнулась мама, — наверное, ты хочешь поговорить про наши шалости?

— Да, мама, мне много до сих пор не понятно, — ответил я.

— Давай я сама тебе все расскажу, а ты сделаешь выводы? — предложила она.

Я одобрительно кивнул.

— Когда ты был маленький, я всегда замечала твой интерес к девочкам, много раз ловила тебя за подглядыванием, но не всегда заостряла на этом внимание. Со временем поняла, что ты не изменишься, — поведала мама.

— Так чего же ты меня за это лупила? — удивился я.

— Потому, что мамы девочек жаловались, а воспитатели требовали отвезти тебя к докторам, меня это раздражало, — сказала мама, — но потом я отпустила ситуацию.

— Да, я был тем ещё охотником, — усмехнулся я.

— Так вот, когда ты начал рассматривать меня, я сначала была возмущена. Но потом, после того как ты попросил показать тебе мою писю, я начала думать над этим. Твой отец никогда не проявлял интереса к моему телу, все происходило в темноте и всегда по одному сценарию. Честно говоря, меня это перестало возбуждать и я уже редко получала удовольствие. Я много раз предлагала как-то разнообразить, но его советское воспитание не давало это осуществить. А тут эта твоя просьба. В итоге я ощутила, что мне нравится когда ты смотришь на меня и меня это заводит. Сначала я решила убедиться, что тебе все еще интересно мое тело, ведь после нашего того разговора прошло достаточно времени. Вот я и начала «случайно» демонстрировать свою пизденку в трусиках. Конечно, всегда это было подготовленное мереприятие. Особенно тот случай, когда мои трусики не прикрывали полностью мои волосы на лобке. Ты бы видел своё лицо! Тогда я была готова, что ты снимешь с меня трусы и я не остановила бы тебя, — продолжала мама свой рассказ.

— Да, тогда я долго не мог придти в себя, это было очень красиво и возбуждающе, — сознался я, — а когда я снимал с тебя мерки, помнишь?

— Конечно! — мама улыбнулась, — такие трусики было нелегко достать. Я физически ощущала твои взгляды и когда ты чмокнул меня туда, я поняла, что ты уже готов и я созрела для следующего шага. Я долго готовилась к этому событию, не хотелось, чтоб тебе не понравилось. Правда я планировала это несколько иначе. Я думала, что ты снимешь мои трусы и я просто тебе покажу её. Но когда ты начал трогать меня там и гладить мою попку, я решила показать тебе все в деталях и честно объяснить все детали. И ты меня не подвел. Твой интерес к моим прелестям возбудил меня не на шутку. До этого, да и после этого я никогда не обнажалась перед мужчинами. Это было абсолютно новое волнующее ощущение. Моя дырочка текла совершенно неприлично. Когда ты перестал смущаться я тоже расслабилась и не смогла сопротивляться твоим поцелуям туда. Мне было невероятно хорошо, и я решила отблагодарить тебя — помогла тебе опорожнить яички. Такое я делала впервые в жизни. После того дня я сильно жалела о случившемся. Меня грызла совесть, боялась, что твоя психика непоправимо травмирована. Но в последующем я не заметила изменений в тебе. Да и покопавшись в себе, я пришла к выводу, что ничего страшного не случилось, мы оба получили удовольствие и я дала тебе представление о женском теле. Я категорически не хотела, чтоб ты вырос таким как отец в плане секса. А в наше семье, увы, секс по-настоящему любим только мы с тобой. Твой брат не проявляет интереса к этой теме. Пару раз он видел трусики на мне и реакции ноль. Видимо он в отца.

— Для меня тот день имел очень важное значение в жизни, — сказал я, — да и если честно, это было самое яркое впечатление в моей жизни, до сих пор возбуждаюсь как подумаю об этом.

— Да ты что! — воскликнула мама, — а ведь для меня это такое же чувство, как вспомню — сразу теку.

— Еще не забуду как мы писали друг перед другом, — продолжил я, — это было просто великолепно. Твоя писька, и без того очень красивая, в тот момент выглядела невероятно.

— Да, я помню как у тебя опять встал, — смеясь сказала мама, — для меня это были новые ощущения. Позже, когда ты меня мыл, я хотела повторить, но сама не решалась предложить, а ты не просил.

— Я тоже боялся попросить, — сознался я, — но твой вид сзади был замечателен, да еще потом ты мне помогала…… Было хорошо.

— Не могла спокойно видеть твой стояк, а на полноценный инцест я не готова, — сказала мама, — а так вроде и не секс. Просто нашли друг друга два родственника-извращенца. Потом я решила прекратить это, не хотела чтоб наши отношения без трусов превратились в обыденность. Но твои взгляды на себе я всегда ценила.

Мы рассмеялись.

— Мам, а может вспомним старое, пошалим? — робко предложил я.

— Ты серьезно? — удивилась она, — ты ведь женат, жена у тебя красотка, а я уже не в форме.

— Ты очень красивая, — заверил я маму, — ты и жена это разные эмоции, может попробуем?

— Я не против, но надо подготовиться, — ответила мама, — пойду в ванную.

Она ушла, а я не верил в происходящее. Стояк разрывал мои трусы. Конечно мама немного изменилась, стала чуть полнее, но ее ухоженное тело по-прежнему было прекрасно.

Мама вышла в халате и пошла в спальню.

— Приходи, — промурлыкала она.

Я тоже сходил в ванную, привел себя в порядок и направился к маме. Все повторилось как детстве. Мама стояла в спальне без халата, на ней были только трусики. Её грудь немного отвисла, но была все ещё хороша. Бледно-голубые трусики скрывали мягкую подушечку спереди и холмы сзади. Я начал гладить и обнимать маму, а она млела от этого. Я медленно покрывал её тело поцелуями и спустившись к трусикам, сделал небольшую паузу. Я гладил попку моей мамы, а ее пися под трусиками была передо мной. Я нежно начал целовать её сквозь ткань. Мама еле заметно начала ерзать, ей хотелось избавиться от преграды. Потихоньку я начал снимать трусики одновременно целуя её красоту. Пися мамы была покрыта короткими черными волосиками, они щекотали мой нос. Мама это заметила и улыбнувшись сказала, что ненавидит длинные волосы у себя там.

— Ляг на кровать, — попросил я маму.

Она медленно легла, продемонстрировав в процессе мне свою попку и шикарный вид сзади. Она перевернулась на спину и, кокетливо прикрыв писю ладошкой, развела ножки в стороны.

— Только давай без проникновения, — попросила мама, — я комплексую по этому поводу.

— Хорошо, — согласился я, — давай как раньше.

Я легонько убрал её руку и начал нежно ласкать ее щелочку. Мамина пися вовсю текла, я любя гладил ее и пальчиком массировал дырочку.

— Не верится, что через такое маленькое отверстие появился я, — сказал я маме, — тебе наверное было очень больно.

— Да сынок, досталось тогда моей пизденке, — хохотнула мама.

— Почему тебе нравится называть её пиздой? — спросил я, — это, вроде, грубовато.

— А как тебе нравится, вульва, вагина, или как? — удивилась мама, — мне нравится именно пизда, по-моему хорошее, точное название. А вот хуй мне не нравится, это пошло.

— Ладно, я все равно буду называть писей, — сказал я, — тебе как нравится.

— Договорились! — мама игриво приподняла попку и направила писю на меня.

Я посчитал это приглашением к действию и поцеловал её розовый бутончик. Все было как в детстве, тот же замечательный вид пульсирующей от возбуждения маминой писи, тот же пьянящий аромат.

— Я смущаюсь, моя пиздёнка льет как из ведра, пойду умою её, — сказала мама, — и сними свои трусы.

Она вернулась, глянула на мой член.

— Он у тебя красивый, раньше только размерчик был иной, — хихикнула мама.

Она легла и я продолжил свои ласки, стимулируя клитор языком. Мама млела, а я настойчиво массировал пальцами её дырочку. Её попка заходила ходуном и мама шумно кончила. Я перешел на менее интенсивный и легкий темп. Она пребывала в нирване. Так прошло несколько минут и она постепенно пришла в себя.

— Так не пойдет! — резко сообщила мама, — я никогда не видела близи член взрослого мужчины. Дай я рассмотрю его.

Я встал на ноги и представил свое хозяйство ей на обозрение. Мама села на край кровати и с интересом начала изучать мой член. Она его вертела, трогала мошонку, двигала шкурку на стволе. Глаза ее блестели. Она завороженно оголяла головку, которая от возбуждения чуть не лопалась. Я начал ощущать близкий конец.

— Мам, давай сделаем паузу, а то я кончу, — сказал я.

— Ты перестанешь меня уважать, если я его поцелую? — неожиданно спросила мама.

— Нет, я мое отношение к тебе не изменится, — сказал я, — а разве ты хочешь этого?

Мама погрузила мой член в свой рот и начала сосать. Делала она это неумело и я никак не мог настроиться чтоб кончить. Я легонько взял голову мамы в свои руки и дал понять, что возьму инициативу. Она не препятствовала.

— Пожалуйста, сделай губки плотным колечком, — попросил я маму.

Она опустила руки и сделала как я просил. Я начал аккуратно совершать движения в ее ротике. Маме это нравилось и она целиком погрузилась в процесс.

— Тебе точно это приятно? — вынув член спросил я.

— Да, давай продолжим, — мама вошла в раж.

— Можно кончить в твой ротик? — спросил я.

— А зачем же еще мы это делаем? — мама торопилась, — давай уже.

Я продолжил, было очень хорошо. Мама сосала мне с явным удовольствием. И вот я начал кончать, меняя свой темп как мне нравится. Мама замычала от удовольствия. Я вынул член, а она проглотила сперму. Мы сели на кровать. Я как-то неловко чувствовал себя. Мама никак не выдавала своих эмоций.

— Мне понравилось, — прервала она тишину, — вот и лишила девственности свой рот. Абсолютно новое ощущение, очень волнующее. Было интересно и приятно ощущать как головка проникает в твой рот, успевая гладить ее языком. Давай еще?!

— А мне нравится вылизывать твою писю, мама, — сознался я, — я делал это со многими женщинами и им нравилось. А вот те ощущения, которые я испытал в первый раз с тобой, я больше ни с кем не испытал. Твоя писечка была самой вкусной в моей жизни. Всю жизнь я ее вспоминал.

— Тот раз и для меня был знаковым, — сказала мама, — ничего подобного в моей жизни ни до, ни после не было. Твои ласки вызвали во мне столько эмоций, что от одной только мысли про тот случай я уже была мокрой. Никто не доставлял мне столько удовольствия. Твой отец сейчас и вовсе обленился, у нас бывает всего раза-два в месяц. Да и то минутка-две. А мне это вообще никак.

— Как спасаешься? — спросил я.

— Никак, — вздохнула мама, — любовников не хочу — брезгую, да и изменять не хочу. Самоудовлетворяюсь иногда. Вспоминаю наши приключения и разряжаюсь. Для меня они очень ценные, ты первый и единственный кто видел мою пизду в мельчайших деталях, искренне любовался ею и мне невероятно нравилось твое внимание. Теперь ты понимаешь меня? Не думаешь обо мне плохо?

— Ты что, мама?! — вскрикнул я, — да благодаря тебе, твоей писечке, я столько узнал о женщинах. Это дорогого стоит! Одно только меня смущает — если вижу женскую письку, то меня тянет поцеловать её. Это нормально?

— Не знаю, наверное ничего плохого в этом нет, — ответила мама, — а с женой у тебя все нормально?

— Да, я ей не изменяю, в сексе все хорошо, — ответил я, — тоже люблю ее письку, а она тоже заводная. Короче все хорошо.

— Давай ещё пошалим, — в маминых глазах горел огонек.

— Давай ласкать друг друга одновременно? — предложил я.

— Давай! — отозвалась она, — только надо сходить посикать.

— Мне тоже, — поддержал я, — может вместе, как тогда?

— Ты хулиган, — мамины глаза блеснули бесовщинкой, — пойдем.

У нас совмещенный санузел, поэтому вдвоем там не тесно. Мама сказала мне подойти к ванне и направила мой член в неё. Я понял, что она хочет и начал писать в ванну. Мама с интересом следила за процессом и с любовью помыла мой член после опорожнения. Потом настала моя очередь. Мама села на унитаз и уточнила, видно ли мне. Я стоял на коленях перед ней, вид был замечательный. Мама присев над чашей начала писать. Тугая струя вылетела из её писи, мама облегченно вздохнула. Я смотрел завороженно на такое интимное действие, а мама пристально смотрела на меня. Она улыбнулась, нарочито медленно стряхнула капельки мочи.

— Промокни её, сына, — попросила мама.

Я отмотал туалетную бумагу, сложил ее в несколько слоев и нежно промокнул мамину писю. После этого она залезла в ванну и душем подмыла себя.

— Моя пизда течет как сумасшедшая, — пояснила мне мама, — пойдем продолжать.

Я лег на кровать, а мама поверх меня предоставив в моё распоряжение свои писечку и попку. Мне открылся восхитительный вид. Её бутончик раскрылся перед моим носом и я с удовольствием погрузился в процесс. Вылизывал её нежно, периодически погружаясь языком в дырочку. Руками я мял попку моей мамы и она в такт моим действиям подмахивала мне. Мой член гулял у нее во рту, мама повторяла то, что делал я с её ротиком, иногда вынимая его и облизывая головку. Её пися обильно текла и я с удовольствием собирал этот нектар. Потом я переключился на её попку. Сначала целовал булочки, постепенно перемещаясь к дырочке ануса. Мама напряглась и остановилась.

— Мам, все нормально, мне это нравится, — успокоил я её.

Мама промолчала. Я легонько начал целовать дырочку её попки, а потом уже языком стал стимулировать её. Мама расслабилась, ей было хорошо, и она подмахивала мне уже попкой. Через некоторое время по телу мамы начали пробегать небольшие судороги и она бурно кончила. Я не выпускал её и продолжал уже медленнее. Мама вынула мой член и сказала, что надо чуть отдохнуть. Мы легли на кровать и молча сопели. Мама была вся раскрасневшаяся, возбужденная.

— Опять для меня новое открытие, — мама отвела взгляд в сторону, — мне понравилось. Я не думала, что так тоже может быть приятно. Давай я тоже доведу дело до конца.

Мама нагнулась над членом и принялась медленно подрачивать мне, иногда погружая его в рот. Я лежал и наблюдал за ней, мама была полностью поглощена процессом. Я попытался придвинуть её попку, чтоб продолжить ласкать её писю, но она отстранила меня не прерывая действа. И вот я начал кончать. Мама замурлыкала, радуясь результату. Она высосала все до последней капли.

— Тебе хорошо, сына? — спросила мама.

— Очень! — сказал я, — дай мне еще свою писю, нам скоро надо будет ехать.

Я положил мама на спину, раздвинул ножки и погрузился в её розовое лоно. Я чувствовал как мамина писечка пульсирует под моим языком и это меня возбуждало. Её клитор, от налитой крови, увеличился в размерах и стал размером с крупную горошину. Мама начала кончать и ее попка задергалась. Не выпуская ее из рук, я продолжил ласки. Мама долго кончала, судороги волнами пробегали по ее телу. Она рукой отстранила мою голову и мы присели на кровать. Мы были разгоряченные и запыхавшиеся. Немножко отдохнув, мы пошли в ванную. Залезли вместе и я стал ополаскивать маму душем. Потом поменялись ролями, мама с любовью намывала член.

— Писать не хочешь? — поинтересовалась мама.

— Немного хочу, после секса всегда хочется, — ответил я.

— Давай! — она взяла член и направила себе между ног.

Я начал писать, а мама направила струю на свою писю. Она веселилась, было видно, что у неё прекрасное настроение. Я закончил изливаться и внимательно посмотрел на маму. Она все поняла и приняла соответствующую позу. Я присел, чтоб было видно. Мама начала писать. Я подставил ладошку под ее струю, а мама как будто ждала этого. С удовольствием опорожнившись на мою руку, мама опустила попку еще ниже и коснулась писей моей руки. Я ввел пальчик ей в дырочку, а она несколько раз насадилась на него.

— Давай вылезать, время уже нет, — сказала мама.

Мы вылезли, вытерлись и начали одеваться.

— Постой, — внезапно сказала мама.

Я замер, не понимая что случилось. Мама встала на колени передо мной и взяла рукой член.

— Сделай еще раз мой ротик, не могу остановиться, — попросила мама.

Я ввел член в ее ротик. Она хотела, чтоб я именно сам трахнул её рот, поэтому опустила руки и обхватила губами ствол. Я нежно начал трахать её ротик, а она смотрела мне в глаза.

— Тебе действительно понравилось все, что было сегодня? — спросил я.

Мама угукнула и утвердительно кивнула головой. Я предупредил, что кончаю и излился в неё. Мама встала и обняла меня.

— Сегодня был особенный день, сынок, — сказала она, — жаль что это не случилось раньше.

— Я люблю тебя, мама, — ответил я, — ты главная женщина в моей жизни, спасибо тебе.

Мы собрались и поехали забирать жену и сына. Дальше все пошло своим чередом. Мама уехала домой, а мы окунулись в повседневщину.

В дальнейшем у нас с мамой еще три раза были такие встречи. Она всегда просила не думать о ней плохо. А я честно не понимаю, почему надо было так думать. Благодаря ей я познакомился с женским телом, узнал ответы на вопросы, интересовавшие любого подростка. Я очень благодарен маме за то, что не пошла на поводу у стереотипов, а дала возможность мне сформировать свою сексуальность, дать возможность лучше понимать женщин. И это мне очень пригодилось в жизни в отношениях со слабым полом.

Сейчас мне уже под пятьдесят. С родителями видимся редко, но при возможности всегда купаю маму в ванне и ей это очень нравится. Иногда вспоминаем наши приключения. Уезжаем на машине куда-нибудь гулять, ходим, вспоминаем. Мама тоже не жалеет о нашей истории. Говорит только, что много времени потеряли впустую. А я до сих пор люблю женщин. Только не могу избавиться от привычки их разглядывать, а при случае всегда заглядываю им между ног. Одни смущаются, другие не против. Не могу жить без этой красоты.