Предчувствие весны ч 6

Утром, когда Вадим ушел, Тамара ещё какое то время продолжала лежать. Сна уже не было, но и вылезать из кровати тоже не хотелось. Да и ни какой необходимости в этом не было. В комнате было тихо и холодно. Новый день  пробивался в окно тусклым утренним рассветом. Она лежала завернувшись в тонкое одеяло и думала о том как все это произошло с ними. Сейчас она уже не была уверена в том что поступила правильно. Может быть не надо было так поддаваться эмоциям и просто поговорить. Найти какие то слова чтобы объяснить и успокоить его. А она поступила как дура. Нет, как какая то блядь. Что теперь он будет думать о ней? Он конечно не скажет ей ничего. Какой кошмар. Какая же я ему мать после этого. Тамара зарылась лицом в подушку. Стыд и раскаяние душили ее. Но ведь она же хотела помочь.  Разве не понятно? Он же должен это понимать. Она вспомнила, как он тогда сразу успокоился и уткнувшись головой ей в грудь сопел во сне, а она обнимала его как раньше, когда он был ещё маленький. Да, теперь он совсем большой стал. И когда вырос? Даже не заметила. При этой мысли она вдруг неожиданно вспомнила его член. Зрительно представила его. Ощутила его размер и упругость, и настроение ее сразу  изменилось. Ее мысли получили другое направление. Подсознательно она даже сравнила его с Алексеем и подумала что у Вадима все же лучше. Ну конечно она необъективна, но она же имеет на это право. Озорное настроение вновь вернулось к ней и она повеселела. В конце концов он же знает меня отлично. Я ни когда высокой моралью не блистала. Если бы я задумывалась об этом, то и его бы не было. Он ведь тоже мужчина, хоть и мой сын. Она встала, оделась и поставила чайник. Затем надолго исчезла в ванной, где умылась и привела в порядок свою внешность. Ладно, решила она, пусть думает как хочет. Она поступила так как посчитала правильно. И нечего тут гадать. Попив чайку с остатками бутербродов Тамара оделась и вышла на улицу. День был пасмурный и прохладный.  Но постепенно погода разгулялась. Выглянуло солнышко, растопив замёрзшие лужицы на асфальте и отражаясь в стеклах домов. Тамара не спеша бродила по магазинам осматривая прилавки скорее просто чтобы убить время и заодно что-то купить себе в дорогу. Обойдя все немногочисленные магазины и ларьки она не спеша повернула домой. Подходя к гостинице она увидела у входа на лавочке Вадима и Лёшу. Они сидели и молча курили. Тамара от неожиданности даже немного растерялась. Они что вместе то пришли?

— давно сидим? Ладно, пошли.

Они вместе прошли в номер. Тамара не очень понимала, чем конкретно им заняться. Лёша был сейчас совсем не кстати. Она снова поставила чайник и достала на стол какие то свои покупки к чаю.

— мам, мы завтра ведь не сможем тебя проводить на автобус. Ты утром уедешь, а у нас в это время построение.

Тамара слушая и глядя на него, невольно подумала: что он сейчас чувствует? Что думает про нее?

Мам, Лёша тоже хотел простится, поэтому мы вместе пришли.

— знаете, мальчики, я очень рада что вы пришли.  Я вам обоим очень рада. И что особенно радует, что вы сумели не поссориться. Я этого боялась больше всего. Я конечно безрассудная баба. Но так уж случилось. Не судите строго.

— мам, мы с Лехой все решили между собой. Я уже не обижаюсь. Это ваше дело. Сами решайте. Мам, я сейчас уйду до трёх часов. Вы тут поговорите без меня. – Вадим не дожидаясь ответа вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Он сам привел друга к своей матери. Он знал, что им обоим это нужно. Они оба были ему дороги и он не хотел им мешать. Это было его уже осознанное решение. Как ни странно, но ревности уже не было, а было чувство его сопричастности к ним. Ему даже казалось что он сам готов помогать им и даже  присутствовать при этом, если бы это было возможно. Впрочем он уже помог им тем, что оставил их вдвоем. Он шел и думал о том, что у них сейчас происходит и как. Что она будет делать сейчас и что она при этом чувствует. И нравится ли ему она. Что он хочет чтобы она сделала? Может быть он сейчас испытывает то, о чем я даже не имею представления и не могу даже и мечтать? И эти мысли возбуждали его все больше и больше, поднимая в нем сладкую волну возбуждения замешанного на своей подчинённой роли в этом.  Здесь было и униженное чувство благодарности к другу за доставленное ей наслаждение. И сопричастность к ее сексуальным желаниям и переживаниям. Вадим удивлялся тому, насколько это все его возбуждало. Раньше он такого не испытывал никогда. Какая то неведомая сила тянуло его как магнитом туда, к ним. В конце концов ноги сами собой привели его обратно к гостинице….

Тамара повернулась и подошла к Лёше

— ну что, хочешь повторить как в прошлый раз? Или ты просто так зашёл?

— а если Вадик вернётся?

— не бойся, он не зайдет. Я его знаю. Я даже дверь не буду запирать. Так интереснее.

— ты сумасшедшая.- они быстро начали снимать одежду.

… Вадим, как призрак, тихо вошёл в гостиницу и прошел по коридору. Он остановился Перед дверью и прислушался. От туда доносилась тихая возня. Новая волна ударила ему в голову. Он тихо приоткрыл дверь. Все что происходило в комнате было отчётливо слышно, но он ни чего не видел. Это было даже хорошо, потому что ему на помощь приходило воображение рисуя подробные и живые картины происходящего. Он слышал глубокие вдохи и стоны ее и их обоих, ритмичный стук кровати, то медленно размеренный, то вдруг учащенный. Отрывистые фразы, на фоне возбужденного дыхания, смысл которых говорил ему больше чем их содержание. Непроизвольно но очень реалистично он испытывал на себе те же ощущения, что в этот момент испытывали и они. Каждый звук, доносившийся из комнаты отзывался в нем новой волной возбуждения, как будто это он сам принимал участие в их соитии. Такого сильного и длительного возбуждения он ещё не испытывал никогда. Это было какое-то безумие.  Из за двери доносились протяжные стоны и хриплые крики, вызывая в нем нервную дрожь. Он уже не в состоянии был это выносить, но и не в силах был оторваться от этого. Он чувствовал себя безвольным рабом их неистовой бесстыдной ебли. Он не мог ни уйти не остановить все это. Нет, он просто не хотел чтобы это кончалось. Остро осознавая при этом все свое ничтожество и унизительность ситуации. И именно это добавляло особой остроты его ощущениям.

Казалось, что они там за дверью окончательно измотали друг друга, потому что градус накала судя по звукам начал ослабевать и затихать. И постепенно совсем затих. И Вадим затих тоже. И только нервная дрожь временами пробивала его как отдаленные раскаты грома после грозы.

В комнате послышалось лёгкое движение и звук босых ног по полу. Тихо открыв дверь на пороге показалась она, в лёгком халатике, запахнутом на голое тело. Волосы на голове были спутаны как после долгого и тревожного сна. Она взглянула на Вадима. В ее взгляде не было ни удивления ни смущения от его присутствия. Она как будто ждала его. Молча и уверенно она взяла его за руку и потянула внутрь. Вадим совершенно безвольно последовал за ней. Пройдя в комнату, он опустился на стул возле стола. Тамара поставила чайник и подошла к Алексею, который лежал лицом вниз, обхватив подушку, и казалось спал.

— вставай, Ромео, Вадим вернулся.

Алексей поднял голову, и снова уронил ее на подушку.

— вставай, говорю, продолжения не будет. – она потянула край одеяла, раскрывая его. Алексей нехотя поднялся и стал одеваться. Они оба испытывали взаимное чувство неловкости друг перед другом. А Тамара наоборот, казалась очень уверенной и глядела на них с иронией. Она понимала их состояние в этот момент. Как ни странно, но она не чувствовала неловкости перед сыном. И это её даже удивляло саму. Она догадывалась, что он был за дверью и все слышал. И он тоже знал об этом. Ну вот, теперь маски были сброшены окончательно. Она ходила по комнате в тонком, мало что закрывавшем халатике, и ее почему то это совершенно не смущало, а даже наоборот, вызывало лёгкое чувство возбуждения. Она представляла, что он думает о ней сейчас. Ну и пусть, он все слышал, а теперь пусть все видит. Вряд ли он сейчас нуждается в её утешении. Если кто и нуждается в её поддержке, так это Лёша. Она видела, что ему сейчас неловко перед другом. Нужно срочно спасать ситуацию. Тамара обошла стол и присела на колени к Алексею, непринужденно обняв его за шею. При этом она смотрела на Вадима и следила за его реакцией. Казалось, будто у них образовалась негласная договоренность в которой она максимально провоцировала его, а он поощрял ее провокации своим бездействием и тайно наслаждаясь ими.

Алексей постепенно тоже заметно осмелел и освоился в своей роли ее официального уже любовника. Она сидела у него на коленях своей теплой и мягкой попой.  Он уже уверенно обнимал ее за талию.  Они пили чай сидя за столом как обычно это бывает дома в семье.

— ну вот, Вадик, теперь ты все знаешь, все видел, и хватит об этом. Я завтра уеду, а вы обещайте мне, что не будите ссориться из за этих пустяков. Вам ещё целый год вместе жить. Да и потом тоже. Вадик, слышишь? Будь хорошим мальчиком. А ты обещай, что будешь его защищать и беречь. А то я снова приеду и вам не поздоровится тогда. – Тамара сделала вид, что собирается его задушить, а Алексей наоборот обнял ее и поцеловал в щеку. Вадик глядя на это усмехался, прихлебывая чай.

Все немного помолчали, затем Алексей сказал: — знаете, я наверное, пойду. А то ещё хватятся на службе. Он поднялся, Тамара вышла проводить его. Вскоре она вернулась, немного грустная. Молча заправила кровать и присела рядом с Вадимом.

— ты как? Нормально?

— всё хорошо, мам.

— я пойду обмоюсь в ванной. Ты не уйдешь?

Она вышла. Послышался плеск воды и звук задвинутой шшторки Вадим осматривал взглядом комнату и кровать, на которой совсем недавно происходило то, что странным образом приводило его в такое возбуждение. Он снова вспомнил все эти переживания, которые ещё не остыли в нем и были так осязаемы. Какое сладкое чувство добровольно отдавать то о чем ты мечтаешь сам в надежде, что это достанется и тебе когда нибудь. Его отвлек голос Тамары из ванной: — Вадик, принеси полотенце. Он осмотрелся вокруг, нашел полотенце и направился к ванной. Внутрь было тепло и влажно. Он подошёл к ванной. Из за белой шторки высунулась рука и забрала полотенце. Вадим продолжал стоять как истукан зачарованно глядя не силуэт за шторкой ванны. Через какое то  время шторка распахнулась и Тамара, обмотанная полотенцем с мокрыми волосами предстала перед ним, вся влажная и горячая после душа. Он по прежнему молча стоял и смотрел на нее как идиот. Тамара сначала растерялась и хотела сказать что-то ироничное как всегда. Но вдруг молча замерла с полотенцем перед ним. При взгляде на него она почувствовала какая буря бушует внутри его. Она медленно не отрывая взгляда, отвела полотенце в сторону.

— так лучше?

Он не ответил и не сдвинулся с места, а только смотрел на нее во все глаза. Тамару вновь захватила жалость к нему и сострадание. Она ступила из ванной, подошла к нему и обняла.

— что же мне с тобой делать? – не зная как поступить, она начала стаскивать с него одежду пока не раздела всего. Вадик не сопротивлялся но и не помогал. Он просто стоял и следил на ее действиями. Справившись с одеждой она снова прижалась к нему, почувствовав его судорожное тело. Она должна была что-то с этим сделать. Она могла конечно просто прекратить все. Но это почему то не казалось ей правильным. Это было бы слишком жестоко. Ну значит придется все повторить.

— Вадик, вот теперь и тебе тоже можно. Ты все слышал там, за дверью? Тебе понравилось? Что тебе понравилось? Давай, скажи не стесняйся. Меня уже можно не стесняться после всего, что ты узнал. Нам с тобой обоим это нравится, ведь правда? Я же знала, что ты стоишь и слушаешь за дверью. И ты знал, что я знаю. Может ты хотел посмотреть? Я бы хотела, чтобы смотрел. В следующий раз, обязательно посмотришь. Обещаю. А сейчас потрогай. Чувствуешь? Тебе нравиться? Я не знала, что это бывает так приятно. Прямо хоть снова Лёшу зови. Нет, теперь лучше ты. Кончай, мой милый. Вот так, хорошо. Теперь мне что, снова мыться? Ну нет уж. Я так похожу. Мне так больше нравится. Тебе надо отдохнуть. Лучше поспать. А я рядом буду.