Пролог.
Антарктида, шельфовый ледник Ларсена.
Тот, кто убивает, считает, что он убивает. Тот, кто был убит, считает, что он умирает. Оба они неправы, ибо один не умирает, а другой не убивает!
Серьёзно? Так повествует первоисточник из сборника помоев аненербе, которые декламирует Гиммлер.
Только я вылез из палатки, как лёд под ногами поехал. Откуда-то снизу раздался протяжный гул, и опора ушла из-под ног. Утреннюю синеву очертила изломанная молния. Подо мной разверзлась бездонная пустота, в чрево которой россыпью падали угловатые льдины. Но ведь никто же, оказывается, не умирает.
Хельга окинула меня пронзительным взглядом. Её глаза, казалось, излучали неземное сияние. Я беспомощно болтался над пропастью, удерживаясь одной рукой за рукоять ледоруба, который в любой момент мог соскользнуть с пологого выступа. Другой рукой зацепиться было не за что. Шельф ледника трещал, раскачивался и ходил ходуном, словно траулер, перегруженный селёдкой. Но позвольте. Эта твердь должна быть стабильна. Стабильна? В этих местах не бывает стабильно. Антарктида живёт по своим законам. Дотянуться до свисавшего карабина я не успевал. Это было вполне предсказуемо. Наступать всё время на собственные грабли означает уповать на чудо.
— Держитесь, я вытащу вас, — крикнула Хельга.
Я знал, что сорвусь. Со стороны бы смотрелось. Боялся ли я? Ещё как. Все люди боятся, даже если они фанатики-камикадзе.
— Посмотрите мне в глаза, — снова крикнула Хельга, срывая с руки меховую варежку, — боже, скорее!
Странная просьба. Да какая разница? Я задрал голову и в этот момент ледоруб выскочил из трещины. Вокруг полыхнуло синеватым огнём. Что же произошло? В следующий миг я преспокойно стоял на краю обрыва, продолжая сжимать ледоруб. Хельга отсутствовала. В метре от меня на снегу лежало её кольцо, с которым она никогда не расставалась. Я понял, кем на самом деле являлась Хельга. Теперь я знал – они среди нас. Были всегда и будут всегда.
1.
Самое непостижимое в этом мире – это то, что он постижим.
А. Эйнштейн.
А вы когда-нибудь задумывались о том, насколько удивительна и необыкновенна наша планета? Конечно, среди бешеной круговерти нашего бытия сложно остановиться и найти время на то, чтобы восхититься таким чудесным и единственным в своём роде миром – планетой Земля. А много ли во вселенной таких идеально устроенных миров? А если немного? Тогда Земля становится этаким раем для всякого рода чужаков. Некоторые учёные умы полагают, что Землю посещали и продолжают посещать представители внеземного разума. Шумерские таблички об этом свидетельствуют. Эпос индейцев Майя повествует о богах, прибывших с далёких звёзд, и научивших
аборигенов многим полезным вещам. То, что земная цивилизация не может преодолеть межзвёздное пространство, вовсе не означает, что этого делать не умеют другие.
Разум не может иметь единственное происхождение. Но, прежде чем устремлять взоры на звёзды, следует сперва познать собственный дом. Есть континент, о котором мы знаем меньше, чем о той же Луне. Возможно, на нём следует искать ответы на все вопросы.
Укутанный перламутром облаков загадочный мир. Бескрайние ослепительные поля, готические башни материкового льда, убийственный холод, свирепые вьюги. Всё, замороженное на тысячелетия, голубое и мёртвое. Здесь компас сходит с ума, часы обращаются вспять, здесь километр не имеет длины, ландшафт изменяется за сутки, и каждый шаг может стать последним. Всё это – Антарктида.
3.
У тебя есть меч, а лишь тем оружием владею, что боги мне вручили в дар.
Одиссей, Троя.
Я, штандартенфюрер СС Манфред фон Нейман составляю этот последний отчёт скорее для себя, а не для руководства, которое и руководить-то по факту почти не умеет. За годы службы я уяснил, что любое руководство любого подразделения толком руководить не может, неспособно рационально организовать работу вверенного ему департамента, и имеет смутное представление о структуре организации, которой, собственно, верховодит. Тут к бабке не ходи, достаточно внимательно просмотреть приказы и циркуляры, которое оно издаёт. Почитав, можно мозги сломать о витиеватую тупость формулировок. Отработав приказ, подчинённые выбрасывают его за ненадобностью. Работа любого резидента в стане врага как раз и есть ковыряние в мусорных корзинах. Поковырялся, и всё узнал. А также попутно узнал, что данным ведомством руководят законченные болваны. Если кто-то лелеет надежду, что именно его начальство прозорливое и умное, глубоко ошибается. Оно везде одинаковое. Так устроено наше общество. Считается, что человек произошёл от обезьяны. Ну от кого же ещё. Нужны доказательства? Даже учебник открывать не надо. Стоит лишь внимательно взглянуть на своего начальника, и всё станет на свои места. Не открою секрет, что руководство видит в своих подчинённых криворуких недотёп. В таком случае, пусть полюбуется на собственные заготовки. Нам постоянно твердят об обязанностях, но почему-то всегда забывают о наших правах. А посему, мы не сможем спрогнозировать даже завтрашний день, то есть какая муха ещё укусит начальство уже через час, оно и само не ведает. Когда рейхсминистр вручал мне мандат за подписью фюрера, я не думал, что так сложатся обстоятельства. Я не бывал на фронтах, не участвовал в расстрелах и погромах. Я даже не преследовал евреев. Я никогда не понимал смысла большой войны, в которую Гитлер втянул весь мир. Я не только штатный агент управления имперской безопасности, я прежде всего исследователь, и вся моя жизнь – Антарктида.
Когда Гитлер вторгся в СССР, он не думал, что всё с самого начала пойдёт наперекосяк. Вермахт неожиданно упёрся в почти непробиваемую стену. Фюрер полагал, что восточный сосед к войне не готов, его дивизии не укомплектованы и растянуты на больших территориях, линию соприкосновения таким образом контролируют слабо вооружённые погранзаставы без надёжной связи. Да так оно и было. Военная промышленность Москвы только начинала набирать обороты, бронепоезда стояли на запасных путях, а в авиации использовались тихоходные бипланы. Сталин не верил в возможность скорого нападения, уповая на мирный договор, подписанный накануне Молотовым и Риббентропом. То, что война неизбежна, конечно, он знал, об этом свидетельствовала геополитическая ситуация. Но не прямо сейчас. Вермахт к экспансии тоже был не совсем готов после вынужденных операций на Балканах, где так некстати произошёл государственный переворот, и срочно пришлось спасать своих итальянских союзников. Однако фюрер есть фюрер, он не был прагматиком никогда, его шизофреничные помешательства наступали врасплох для него самого. Его укусила какая-то муха. Мухи всегда кусают начальство весьма неожиданно. Лупи первым без предупреждения! Казалось, обычная артподготовка и пара налётов люфтваффе сметут этих пограничников за какой-то час. А дальше стремительный блицкриг согласно утверждённому плану Барбаросса. Ах, как красиво всё выглядело на бумаге. Да только позабыли про овраги. Эта кампания больше походила на битву троянцев с Ахиллесом, где сколь не рази, всё равно получишь ответную оплеуху. Командование бросало резерв за резервом, а продвижение на восток буксовало. Этим воякам обещали лёгкую прогулку. Однако сразу же они стали получать по зубам. Гитлер запоздало прозрел, что не учёл многих вещей, но делать выводы было не в его стиле. Наверное, следовало сменить тактику, изменить направление ударных эшелонов. Убавить спесь и попытаться хоть на время сесть за стол переговоров. Сделать то, чего не ожидают Сталин и Молотов. А главное – избавиться от резидентов иностранных спецслужб. Тут всем было ясно, что фактор внезапности утрачен, это стало секретом Полишинеля ещё до начала военных действий и противник стал держать ухо востро во многом благодаря господину Зорге, группа которого преспокойно копалась в документах с тройным грифом секретности прямо под носом у гестапо. Всегда и во все времена кроме видимого фронта существовал фронт невидимый. Вермахт столкнулся с продуманным подпольным сопротивлением. Летели под откос литерные составы, в спину наступающих втыкалось всё, что могло втыкаться и взрываться, на оккупированных территориях царили неуверенность и саботаж. Говорят, что не делает дурак, всё он делает не так. А дурак эзотерик так вовсе. С чего это фюрер решил, что восточные племена дикарей непременно сложат оружие перед небольшим натиском? Что они неспособны на организацию и сплочение? Оказалось, ещё как способны. Противник не думал капитулировать. Напротив, он сумел за короткое время стратегически перестроиться и нанести сокрушительные контрудары. В конце концов Гитлер заигрался и угодил в цугцванг, в котором любой его ход вёл только к ухудшению ситуации. Теперь этот горе стратег уповает на чудо оружие. Глупо вообще-то. Звучит даже как-то по сказочному.
Но чудо оружие есть, как ни странно. Не царь пушки Карл и Дора. Даже не ракета ФАУ.
Это оружие упрятано в мерзлоте Антарктиды. Если вложить его в руки Гитлера, он выпустит на свет исчадие самого Люцифера. И тогда, да поможет нам Бог. Фюрер не остановится ни перед чем, он взбесившийся маньяк, а его тысячелетний рейх – шайка агрессивных психопатов, которые выползли из грязных пивных. Это оружие так и останется похороненным во льдах. Никто не доберётся. Ищи-свищи, покуда глаза не вылезут. Потому, что я так решил. Человечество ещё не готово к нему прикасаться. Не будет ни Гитлера, ни Муссолини, ни Сталина, ни Рузвельта. Останется великая Антарктида. Пусть это отыщут далёкие потомки, которые будут разумнее нас. Конец фюрера не за горами, но после его кончины мир чище не станет.
К началу нашей экспедиции окончательно стало очевидным, что неудачи вермахта на всех фронтах носят уже системный характер и антигитлеровская коалиция неминуемо разгромит третий рейх. Не то, чтобы он совсем утратил боеспособность, но для побед растерял былые ресурсы. Германская военная машина пошла вразнос. Тогда я ещё не понимал, за каким таким чёртом нас отправляют на полюс вечного холода.
47
Загрузка...
