О том, что расписание занятий в институте не догма, а руководство к действию, я понял после серьезной ошибки. Переписав расписание занятий 31 августа, я решил, что оно будет действовать весь семестр. Если бы я проанализировал расписание, то обратил бы внимание на то, что в нем напрочь отсутствуют практические занятия и лабораторные работы. Поскольку первые две недели были лекционными. Пошла третья неделя обучения и на перемене староста нашей группы подозвала меня к себе:
— Ты почему лабу по физике пропустил?
— Какую лабу? –удивился я, — ее в расписании нет.
— Расписание изменили. Потом перепиши. А на большой перемене подойди к Макееву и договорись, когда можно будет отработать лабу.
Когда я объяснил причину пропуска Макееву, преподаватель по физике усмехнулся и сказал с сарказмом: «Преподаватель пришел на лабораторную, лаборант тоже, а господин Буер не соизволил! Я рассматриваю это как личное оскорбление. Пересдача будет на зачетной неделе! Вы свободны!»
Дмитрий Викторович Макеев славился своими экстравагантными выходками. Рассказывали, как к нему на экзамен зашла студентка с томиком детектива в руках. Кто – то принес ей почитать. Макеев, увидев книгу, попросил посмотреть. Прочитав аннотацию, Макеев обрадовался и, не отрывая взгляда от книги, пробормотал: «Ах, шельмы, знаете мою слабость! Возьми билет и посиди немного. Ставлю тебе пятерку!» О концовке этой истории ходили две версии: книга ушла «с концами» и студентка после сессии пришла к Макееву домой и забрала книгу.
На лекциях Макеев тоже чудил. Внешность у него была потешной: невысокого роста, рыжие волосы, лицо пьяницы со стажем и очки с толстыми линзами. Как и большинство мужчин невысокого роста, он комплексовал и поэтому вел себя величаво и очень много хвастался. Первая встреча была запоминающейся. Когда Макеев вошел в аудиторию, мы встали. Он молча осматривал нас несколько минут, а потом сказал бодрым голосом: «Богатыри! Не сомневаюсь, что вы осилите все три раздела физики! Садитесь!»
Лекцию он читал тоном разведчика на пенсии: «Мол, не пришло еще время рассказать обо всем». На второй час пары Макеев пришел «под шафе». Набрав в легкие побольше воздуха он, понизив голос выдал: «А сейчас я отвечу на вопрос, который вы задали мне в конце прошедшего академического часа. Это хорошо, что вас интересует проблема уничтожения ядерного оружия! Скажу по секрету, зрение я испортил занимаясь разработкой боевых лазеров! Все! Больше я не могу ничего рассказать! Подписка! Пожизненная!» Потом он подошел ко мне (я сидел на первой парте) и шепотом меня спросил: « Покажи мне на чем я остановился». Я перевернул тетрадь с конспектом, Макеев быстро прочитал и продолжил читать лекцию. Последняя лекция семестра тоже запомнилась. Вернувшись после перерыва, Макеев обратился к сидевшему на последнем ряду Шурику. Он был единственным на нашем курсе, у которого был дипломат.
— Студент с дипломатом! Подойдите ко мне вместе с ним!
— Вместе с дипломатом? – удивился Шурик.
— Да, и спешно!
Когда Шурик подошел к нему, держа в руках дипломат, Макеев попросил:
— Поднимите дипломат вверх, чтобы все увидели.
— Ладно, — усмехнулся Шурик и поднял дипломат над головой.
— В этот дипломат я могу встроить нейтронную бомбу! Всё! Молчок! Тайна! Лекция закончена, все свободны!
Наступила зачетная неделя. Узнав на кафедре когда Макеев будет принимать должников по лабораторным я пришел в лабораторию. Я оказался пятым должником. Макеев был не в духе. Он что-то писал в журнале, не обращая на нас никакого внимания. Никто из нас не решился предложить начать делать лабораторную работу. Закрыв журнал, Макеев посмотрел на нас и сказал:
— Все пять, можно приступать! Ну что, двоечники, запахло жареным? А я скажу больше: все пропало. Лаборант не вышел на работу. Что будем делать?
— А какие варианты? – спросил опытный Шурик.
— Хороший вопрос! Как думаешь, а пиво в баню завезли?
— Надо сгонять, — смекнул Шурик.
— Возьми банку и сгоняй, а остальные читайте методичку, — сказал Макеев, попутно достав из шкафа хозяйственную сумку с банкой.
Пока мы читали, Шурик вернулся обратно и поставил сумку в шкаф. Макеев зашел минуту спустя, то ли чутье, то ли подглядывал.
— Товарищи студенты! Приношу извинения за неявку лаборанта. Он будет наказан! Студенты вы прилежные, лекции не пропускали, прочтение методичек будет достаточно. Согласны?
— Да, — ответили мы в разнобой.
— Давайте ваши зачетки. Но если такое повторится, смотрите у меня!
Прошел еще год. Я сдал последний экзамен по физике. И встречая Макеева в коридорах института, я улыбался и здоровался. Но вскоре Макеев оказался в центре скандала. Его назначили дежурным на вахту. В институте проводили дискотеку и он контролировал, чтобы не прошли студенты в нетрезвом виде или посторонние. Студент четвертого курса попытался пройти «вертушку». Не знаю, был ли он в нетрезвом виде, но Макеев его остановил:
— Покиньте институт!
— Почему?
— Вы пьяны!
— Я не пил.
— Убирайся или я напишу докладную!
— Да Вы пьянее меня! – не выдержал студент.
— Ты лжешь, подонок! – закричал Макеев и, вцепившись в лацкан куртки, заорал: «Дружинники, на помощь!»
Дело приняло серьезный оборот и студента отчислили из института. Студенты собирали подписи под обращением с просьбой не отчислять четверокурсника, но тщетно. И тогда студенты решили бойкотировать Макеева. С ним перестали здороваться. Не знаю, как этот бойкот поддержали те, кто учился у него, но по институту Макеев стал ходить, опустив взгляд под ноги…
163
Загрузка...
