III часть.
Цикличность времени.
Айвен смотрел в окно, вспоминая и анализируя свои действия на охоте, когда раздался гудок видео телефона. Он не спеша включил связь. Это был работодатель.
— Мне доложили о гибели твоего ученика. Родным я отправил компенсацию, а тебе и твоим подчиненным даю отпуск за счет компании. Съездите, отдохните, развейтесь. Собирай своих, вас ждут внизу.
Айвен не успел ничего ответить, связь прервалась. Этажом ниже находился бар для сотрудников компании, в котором и находились его подчиненные в полном составе. Они были уже навеселе, когда к ним подошел Айвен и объявил:
— Шеф дал нам отпуск за счет компании и даже прислал транспорт. Так что застолье переносится в аэромобиль и продолжится в пансионате, в котором мы будем отдыхать.
Зная своего босса, который просто так ничего не делает, ребята недовольно и ворча себе под нос беспрекословно последовали за своим командиром. По прибытию Айвен разместил своих людей и сам отправился к управляющему прояснить все обстоятельства.
Войдя в кабинет, он увидел своего старого друга и шутливо проговорил:
— Тебя понизили в должности? С каких пор расхититель древности заведует пансионатом?
— Это вместо благодарности ты меня решил обидеть? Я как дурак целый месяц доказывал боссу, что кроме тебя и твоих ребят никто с этим заданием не справится.
Они когда-то начинали работать вместе, охотник и археолог. Один оценивал, а другой отлавливал или доставал, но компания стала расширяться, одного оставили во главе охотников, а другой возглавил археологию. Подойдя вплотную, они обнялись и, еще долго хлопая друг друга по плечам, смеялись. Хозяин кабинета пригласил гостя к столу. После долгих курьезных воспоминаний перешли к делу. Первым завел разговор хозяин кабинета.
— Ты понимаешь, что тебя с командой так просто не отправят в отпуск?
Айвен улыбнулся своему собеседнику и, не убирая улыбки с лица, проговорил:
— Серго, мы с тобой прошли многое и потому просто скажи, в чем дело, а я сам решу, чем тут заняться.
— Тогда скажу вкратце. Делая раскопки нелегально, на этом месте под толщей лавы я нашел химеру, а когда просканировал местность, нашел поселение этих химер, но это не один вид, а множество, никак не уживающихся друг с другом. Когда я сообщил боссу, он и придумал хитрый план, взяв в аренду этот ненужный клочок земли и устроив пансионат. Постройки, конечно, дутые домики из самого дешевого материала, а мне приказал в кратчайшие сроки достать все и клонировать. Тем самым расширив свой зоопарк чудными и диковинными экземплярами. Вас я выпросил для охраны химер. Никто не знает как они себя поведут.
Айвен замотал головой и проговорил:
— Теперь ты меня совсем запутал, я то здесь при чем?
Хозяин встал и прошел к сейфу, оттуда достал бутылку.
— Ты знаешь, что это?
— Это шотландское виски, и только по особым случаям ты его достаешь. На моей памяти два раза: когда мы выбрались живыми из казавшемся безвыходным положения и на день рождения твоего сына.
Хозяин прошел к окну, позвав гостя к себе:
— Вон, видишь тот валун на самой вершине, не тронутый лавой? Завтра я торжественно открою третью на том валуне. У тебя пластина с собой, оставь ее мне. Не бойся, завтра верну. Сделаю кое-какие анализы и верну твою ценность в целости и сохранности.
Вернувшись к ребятам и, заметив в их лицах напряженность, спросил:
— Вы что, недовольным отдыхом?
Старший команды, подойдя к Айвену, проговорил в полголоса:
— Командир, тут такое дело, пока тебя не было, мы кое-что разведали. Кроме роботов-охранников и резиновых девок обслуги, никого нет. А домики вообще надувные. Двоих человек встретили, они какие-то странные и не разговорчивые.
Айвен прошел в центр комнаты и как подобает командиру громко, чтобы все слышали, сказал:
— Вы мне говорите, что они странные, а сами вечно с кислыми рожами, всем недовольны. А не дай бог, вас кто-то о чем-то спросит, вы что делаете, затеваете драку. Только когда на отдыхе немного расслабляетесь.
А теперь о главном, хозяин этого заведения мой друг. Он один из нас и, если сказал отдыхайте, значит будем отдыхать, да так, чтобы нас из космоса было видно и слышно.
Потом он вызвал обслугу, заказал самого лучшего вина и самой эксклюзивной закуски, а когда стол был накрыт, добавил:
— Если мои бойцы захотят ласки, нужно усладить так, чтоб на всю жизнь запомнили.
Открыв трехсот граммовую деревянную чарку, произнес тост:
— Выше голову господа, за наше безнадежное дело!
Все подняли чарки, а когда пропустили третью за тех, кого нет с ними, Айвен удалился к себе. По обычаю он всегда ложился рано и также рано вставал.
Подойдя к валуну Серго проговорил иронически:
— Мне доложили, что приехавшие вчера гости устроили банкет, который из вечерней трапезы перешел в утренний завтрак. Кстати я прихватил и тебе перекусить.
Не отвлекаясь от иероглифов, Айвен возбужденно задал вопрос:
— Что это?
На что Серго спокойно и без возмущения пояснил:
— Это твоя запись сделанная сто сорок тысяч лет назад. Плюс минус пару сотен.
— Но как?
— А вот теперь я открываю бутылку и, пока мы ее не осушим, я не пророню ни слова.
С этими словами он распечатал бутылку, вдыхая аромат прошлого тысячелетия. Насладившись содержимым, Серго аккуратно поставил бутылку. Стал издалека по-филосовски излагать свою речь:
— Кто бы мог подумать, что за эту стекляшку через двести лет с небольшим будут предлагать новенький аэромобиль, но это факт свершившийся. А теперь представь, что я получу за этот камень с твоими иероглифами через сто сорок четыре тысячи лет. Сначала я не предал этому значения, но когда сборщики собирали искусственный лес и все, что тут находится, я аккуратно по мелкой крупинке отчищал ценнейшую надпись на нашей планете. А когда я закончил работу и еще раз провел углеродный анализ, то понял. Это мое, я это заслужил.
Он поднял голову, представляя себя всемогущим человеком на всей этой планете. Айвен посмотрел на вновь испеченного императора и промолвил:
— А почему ты решил, что это моя рукопись? То, что мы изобрели с тобой эту письменность, чтобы общаться меж собой. А вдруг это совпадение и до нас были цивилизации с такой же грамматикой. И какой-то графист царапал буквы с такой же погрешностью, что и я.
Серго опустил голову и с иронической грустью произнес:
— Вечно ты все испортишь. А помнишь, как я убеждал тебя не писать с двойными буквами? Потом придумывая алфавит, спорили до хрипоты за каждую страну, чей язык мог быть лидером, чередуя их по многу раз. И напоследок профессор Уилл Бернет, который был с тобой. Он тоже из другого мира. Вот только его номер чипа совпадает с реальностью, с нашей реальностью. Он живой и здравствует, я читал его книги в отличие от некоторых скептиков. А когда я ему позвонил, он ответил мне с большим возмущением и огромным удивлением, что я про него так много знаю.
Айвен молчал, ему нечего было противопоставить этим фактам, поэтому просто промолвил:
— Это все странно и невозможно.
— Да нет, вот твоя писанина и в начале написано: «Все возможно» аж три раза. А теперь пошли в пансионат встречать профессора.
В кабинете у Серго сидел пожилой по их меркам человек, он нервничал и вошедшим заявил:
— Если это розыгрыш, молодые люди, то я буду жаловаться на вас.
Серго учтиво поклонился:
— Извините, профессор, что заставили вас ждать. Поэтому ни впадая в дискуссии, чтобы не тратить ваше время, просто взгляните на это.
Он включил видеокамеру направленную на валун. На мониторе выделилась та часть записи, что профессор написал своей рукой. Он долго изучал ее.
— Если бы я не знал свою писанину, то решил бы, что это розыгрыш. И все равно я буду настаивать на своей точке зрения. Это невозможно.
— Я с вами солидарен, — вставил свое слово Айвен.
Хозяин кабинета встал и спокойным голосом заявил:
— Хорошо, путешественники во времени. Судя по вашим записям, так называемая «мертвая зона» появится не завтра, а вот когда это время придет, я прошу вас отложить поездку туда до встречи со мной.
В комнате воцарилась тишина. Серго ждал ответа, смотря по очереди на обоих путешественников. Профессор, не подымая головы на присутствующих, стал говорить не обращаясь ни к кому лично:
— Я расцениваю так, если мы были в прошлом и оставили эту запись, а теперь вмешавшись в цепь событий, мы туда можем не попасть, и этой записи не будет, тогда «мертвая зона» все поглотит. Пусть все идет своим чередом.
Айвен как охотник расценил так:
— Каждый выбирает свой путь, а если с него сойти, то не факт, что по нему пойдет кто-то другой.
— Хорошо, делайте, что должны делать, но прежде чем мы разойдемся, я хочу, чтобы вы оба подтвердили, что надпись на этом камне сделаны лично вами. Это видеообращение я опубликую после того, как произойдут те события, повествующие вами. А тебе мой друг я оставил подсказку.
Серго подошел к Айвену, обнял его и вернул пластину.
— И еще, вы пишите, что так называемая «мертвая зона» это как живой организм и, если она вас пустила, значит вы для нее были безопасны. Поэтому, чтобы ни произошло непредвиденных ситуаций, с вашего согласия, конечно, я удалю вам воспоминания о валуне с вашими надписями и этой встрече.
Оба путешественника одобрительно кивнули головой. Профессор, покидая пансионат, так и не понял, что за срочная надобность привела его сюда. Айвена босс вызвал на новое срочное задание. Серго, выполнив свою миссию, попросил отставку, а за свой труд вместо вознаграждения попросил часть оборудования и шестилетнюю аренду этого места для дальнейшего исследования. Он уже отстаивал свою точку зрения о «цикличном времени». Босс посчитал, что у него нервный срыв. Пожалев его, он удовлетворил просьбу и выдал еще небольшой гонорар. Продолжив свои исследование, Серго вычислил не примерный возраст, а почти точно разница составляла шесть часов, но признание получил лишь когда «мертвая зона» пришла в движение.
«Цикличность времени» крепло засело не только в научных умах, и вот наступил час истины. Он собрал самую большую конференцию. Такого большого масштаба конференция собиралась сто лет назад, когда солнечная система на несколько секунд потеряла защитный слой, и в нее прошли чужие из соседней системы. Тогда рассматривался вопрос: «Одна планета, один язык, один хозяин». В данный момент собрание проводили прямо у валуна. К этому времени самое популярное и изучаемое место на планете. Это было сделано преднамеренно, не только по его инициативе, но и его противниками. Серго утверждал по исчислению шести часов после начала собрания не появится фраза на камне и его имя, то он откажется от теории «цикличного времени». После выступления именитых гостей, дали слово хозяину этого мероприятия. Серго знал свою правоту и всем это доказывал, но безуспешно, и вот настал решающий момент, доказать, что надпись сделана на камне именно Айвеном и профессором, которые исчезли в «мертвой зоне». Вставая на трибуну, он заметно нервничал, но все же уверенно начал свою речь:
— Не только я, но и многие мои противники научно доказали время на этой планете циклично. Расхождение у нас в одном, они доказывают, что мы, достигая высшей точки развития, убиваем себя сами. А мою точку зрения вы знаете, нас убивает сама планета. Вернее не убивает, а убаюкивает, усыпляет наше сознание, отправляя на покой. А потом мы пробуждаемся, и все начинается заново. Со своими соратниками мы вычислили цикл этого времени. Он составляет девять тысяч лет для нас а для планеты шесть суток. Получается земля тоже ходит в баню, потом сутки отдыхает и начинает свои трудовые будни. Наши предки знали об этом. Иначе зачем они намеренно уничтожали старое лето исчисление и начинали новый отсчет от какой-то только им одним известной дате, но это как мы все знаем нам не поможет. Наше вычисление показало от этой надписи до сего дня составляет сто сорок три тысячи восемьсот восемьдесят лет. Значит до завершения цикла осталось сто двадцать лет. Не так уж и много времени, и еще не мало важный факт. Через сто двадцать лет исполнится шестнадцатый цикл. Теперь ответьте на вопрос: что делают наши дети, когда им исполняется шестнадцать лет? Правильно они становятся взрослыми и перед ними встает выбор либо уйти из-под опеки и развиваться самостоятельно или оставаться в отчем доме и жить по правилам своих родителей. Мы считаем себя детьми этой планеты и перед нами встает такой же выбор, идти дальше и развиваться или остаться и нежиться у крова своей матери по ее законам.
Его перебил гул присутствующих указывающий на валун, где буква за буквой появилась надпись.
Профессор уже не подавал признаков жизни, когда Айвен закончил выцарапывать буквы. Он как можно глубже врезался в чрево камня. Он еще раз окинул взглядом безжизненное тело профессора и решил ускорить свои мучения, приставив пластину к запястью левой руки, но заметил какие-то царапины на пластине. «Странно» — подумал он, — «Неужели я камнем мог поцарапать платину?». Поднеся к лицу, он разглядел едва видимую надпись. Он хорошо знал, когда она попала к нему, там ничего не было, и он ее никому не давал. А когда ему с трудом удалось прочитать, он улыбнулся, подумав: «Жаль профессор так и не узнает, чем закончилось их путешествие», и собрав остаток сил, к написанному добавил то, что было на пластине:
«Историю не меняют – ее творят» Серго.
да
54
Загрузка...
