— Привет! Узнал? – раздался в трубке женский голос.
— Нет, — ответил я.
— Фу! Какой ты грубый! – фыркнула женщина.
— Сама ты «фу»! После привета, принято представляться.
— Я никогда не представляюсь! Привыкла, что меня всегда узнают!
— А я не узнал. А ты кому звонишь, может номер попутала?
— Я никогда не путаю, запомни! Артурчик!
— А тебя как зовут?
— Догадайся.
— Ты бухая?
— Какое странное имя!
— Ты пьяная?
— Ты где баб с такими именами находишь? В психушке?
— Так ты оттуда! Вам разрешили пользоваться телефоном?
— А когда ты там лечился, звонить не разрешали? Бедненький!
— Я в психушке не лечился.
— Я тоже, поэтому фильтруй базар!
— Да пошла ты! – рявкнул я и положил трубку.
Телефон снова зазвонил.
— Слушаю, — сказал я.
— Да, я выпила бокал хорошего вина. А вот так бросать трубку не попрощавшись – не есть хорошо, как ты любишь говорить. А теперь узнал?
— Нет. Представься, иначе я отключу телефон.
— Не расслышала: представиться или преставиться?
— На счёт преставиться – это к Богу, а я хочу знать, с кем я разговариваю.
— Странно, одна буква «д» радикально меняет суть слова. Хотя смысл одинаковый: преставиться Богу, представиться Буеру. Ой, что-то я не то несу. Где Бог, а где Буер? Нашла кого сравнивать. Погоди, я сделаю пару глотков, что-то в горле пересохло.
— Ты кто?
— Если я не отвечу на твой вопрос, то до утра буду разговаривать с твоим автоответчиком? Как в былые времена, — усмехнулась женщина.
— Автоответчик давно скончался.
— Бедненький! Задолбали его твои бабы, вот он и преставился. И как им теперь доставать тебя?
— Никак.
— Неужели наконец выбрал?
— Практически.
— Рада за тебя, а вот я осталась одна. На старости лет. И мне не с кем поговорить об этом. Потому и звоню тебе. Хотя, ты последний мужчина на Земле, с кем бы я хотела разговаривать.
— Я тебя обидел?
— Да. Ты мне так нравился, а начал ухаживать за моей подругой. Вспомнил?
— Нет.
— Да ты рецидивист! – хохотнула женщина.
— Возможно, тебя не Ниной зовут?
— Свершилось!
— А я ещё тогда тебе сказал, что абсолютно жёсткие конструкции недолговечны. С тобой как в армии: всё по уставу, с которым тебя не ознакомили. Я ведь пытался с тобой поговорить о тебе, твоих привычках, а в ответ слышал: «Ишь чего захотел! Вот угадай!» И если я не угадывал, то ты ставила диагноз. И мне это надоело, вот я и переключился на Веру.
— Началось! Да, я железная тётка, как ты меня назвал. Я не люблю «муси – пуси». Я хочу, чтобы мужчина меня удивлял, завоёвывал, дал мне почувствовать себя женщиной. Но такого мужчину я так и не встретила, всё амёбы попадались. Вот ты мне объясни, как можно не любить творчество Беллы Ахмадулиной?
— Легко и просто. Тебе же не нравится Маяковский.
— Ладно, закрыли тему. Выслушай меня, пожалуйста. Мне сейчас так тошно!
— Я тебя слушаю.
— Я всю жизнь пользовалась принципами, которые вложила в меня моя бабушка. Помнишь её?
— Это которая чекистом была?
— Да, и ты ей очень не понравился.
— Не мудрено, пока ты переодевалась и пудрила носик, она меня в оборот взяла: «- Если обидишь Нину, то ты знаешь, что я с тобой сделаю? – Знаю, вы выкопаете наградной наган, и мне капут, — ответил я». Как он на меня зыркнула!
— Зря ты так себя повёл. Я хотела пригласить тебя на свой день рождения, но бабушка поставила крест на твоей кандидатуре.
— Ты хоть была замужем?
— Да, а что?
— И как ему удалось понравиться твоей бабушке?
— Он бывший военный, включил свою шарманку: «Так точно! Никак нет! Никогда, ведь я офицер!»
— Молодец! И куда он подевался?
— Спился.
— А ты куда смотрела? Или из-за тебя?
— Сначала всё нормально было, сын родился. Он его обожал. А потом с деньгами стало туго, и он пошёл работать в милицию. А там постоянные пьянки. И когда они там преступников ловят? А когда он разбил дорогую иномарку, которую я взяла в кредит, моё терпение иссякло. И я его выгнала. Потом несколько раз сходились, но он стал алкашом. Переписал на сына свою квартиру и сгинул.
— И с тех пор ты одна?
— Практически, крутился тут один адвокат, но спёкся. У сына начался пубертатный период, и он начал закатывать мне сцены: «Давай вернём папу!» Как ему всё объяснить? Для него папа — боевой офицер.
— А сколько сейчас сыну?
— Уже в университете учится, выбрал который подальше от мамы, и даже не звонит.
— Деньги экономит? – пошутил я.
— Свои нервы, ведь маме надо рассказывать об учёбе. А хвалиться нечем. Троечник, хотя парень способный.
— На кого учиться?
— Экологом будет.
— Тоже неплохо.
— Возможно, он хочет быть самостоятельным, пусть начинает. Пока учится – буду помогать, потом – хватит!
— Так ты по-прежнему «железная тётка»?
— А куда мне деваться? Взрослая уже, поздно меняться. В работе мне это хорошо помогает, а в личной жизни мешает. Раньше меня мама поддерживала, обнадёживала, что скоро я встречу свою половинку. А теперь мамы нет, и пожалеть меня некому.
— Странно, твоя мама выпадет из ряда: бабушка – внучка. Она была доброй, красивой, женщина – королева. И ведь не смогла твоя бабушка её закалить, а почему ты другая?
— Какая есть. Тебе всегда моя мама нравилась, извращенец! Что ты тогда за пошлую песенку промурлыкал?
— Тёща моя, милая, я с женой разведусь и на тёще женюсь!
— И ты ей понравился. Она потом долго интересовалась, где ты и чем занимаешься.
— Ты в Сызрани живёшь?
— Нет, перебралась в Самару, как только мамы не стало. Вот и названиваю знакомым, чтобы тоску разогнать.
— Ты не отчаивайся, жизнь не закончилась. Вернётся к тебе сын, женится, сделает тебя бабушкой, и будешь с внуками возиться. И прогуливаясь с внуком, ты познакомишься с дедушкой, который прогуливается с внучкой. Слово за слово, познакомитесь, он окажется вдовцом, и будет тебе спутник на оставшуюся жизнь.
— А зачем мне дедушка? Я ещё молодая!
— Посмотри в свой паспорт. Ты разве не замечаешь, что вокруг тебя всё больше молодёжи?
— Не хами!
— Ладно, пожелаю тебе любви, может она смягчит твой стальной характер. Ведь ты наверняка не любила мужчин, которые были рядом с тобой?
— Нет…
177
Загрузка...
