Про Майку

Захотелось показать несколько своих ранних рассказов, просто так

Про школу.

Рассказываю не по порядку, как вспоминается. Или, как говорит дед, не в хронологическом порядке.
У меня есть много рассказов, только их надо написать.
Когда школьница начинает писать рассказы, ей задают правомерный вопрос:
— Почему ты ничего не рассказываешь о школе, о ребятах? Неужели у вас в школе нет ничего интересного?
На это я пожимаю плечами и глубокомысленно молчу. Может быть, и есть что интересного для взрослого, который закончил школу лет сто назад, и вспоминает её с придыханием в голосе и старческой ностальгией. А для меня это рутина, каждый день учёба, одноклассники, тупые шутки. Хорошо, надо мной перестали шутить.
А то было:
— Эй, Мальчик!
— Что? – оборачиваюсь я.
— А где девочка?
Или:
— Да не ты!
А если не отзываешься:
— Что, зазналась? Или тугая на ухо? К тебе обращаются!
Вроде, не на что обижаться и тыкать носом в парту или в пол, но всё равно, неприятно.
Но детям быстро надоедает один объект для шуток, тем более что я всё-таки не сдержалась и приложила одного наглеца об пол. Ничего, отдышался, мстить не стал, наоборот, зауважал и начал подбивать ко мне клинья.
А так как он сам здоровый лоб, пацаны быстро потеряли ко мне интерес.
Зовут его Славка Лощинин.
Как я уже рассказывала, я занимаюсь дзюдо, и, когда у нас занятия, а они не каждый день, я одеваюсь не как положено, в форму, а в джинсовый костюм.
Сначала это вызывало у наших дам истерику, водили к директору даже, вечно усталая директриса брала с меня слово не нарушать порядок и отправляла в класс.
После двух приводов от меня отстали.
Не знаю, дед, когда был в хорошем настроении, и мы не дрались, рассказывал интересные истории из своей школьной жизни. Мне кажется, он многое придумал и приукрасил. Маразм уже у моего деда, хотя мои сочинения правит, признаюсь, иначе ошибок могло быть гораздо больше…
Но я отвлеклась. Если верить деду, в те былинные времена в школе велась общественная работа, ребята были задействованы в самодеятельности, делали постановки, даже выступали в городских клубах, при большом стечении народа, любившего посмотреть на детское творчество.
Забавно, наверное. Я тоже люблю смотреть, как ребята поют, танцуют, участвуют в конкурсах.
Взялась бы я сама? Кто его знает, мы, к примеру, даже за честь школы по дзюдо не выступили ни разу, только за район, или за город.
Учусь я неплохо, по крайней мере, даже за четверть у меня нет троек, не говоря уже, за год. Папа мотивирует.
Как-то попалась мне книжка «Как я был вундеркиндом», и спрятала её подальше.
Ещё придумают что-нибудь, чтобы не болталась вечерами неизвестно где!
Но это было позже, в смысле, гуляла, опять я всё перепутала.
Так вот, в школе у нас всё было обычно и уныло, пока не появилась новенькая.
Это было зашуганное существо, непонятно как попавшее в наш 8 класс.
Ей бы сидеть в 5, или 6-м.
Очки на крысиной мордочке, передние зубы торчат вперёд, сама маленькая.
Народ похихикал, поразглядывал девчонку издали и вблизи, и утих.
Я понимала, что ненадолго, но мне было глубоко плевать на это существо. Как говорится, своих проблем полно. Каких? Да всяких.
Как в анекдоте: «Не там сидишь, не так свистишь».
В очередной раз притащили к директору, в очередной раз выслушала ворчание. Но, для разнообразия Светлана Ефимовна задала мне вопрос.
— А почему, собственно?
Я и ответила, что после уроков сразу еду на тренировки. Светлана сначала махнула рукой, а потом задумалась и спросила, почему я не могу ездить на тренировки в форме.
— Мне так удобнее, — пожала я плечами. – Всё же, автобус там, трамвай, народу много, маньяки…
— Не рассказывай сказки! – поморщилась директриса. – А стрижка? Мода такая, или…
— Или, — мрачно ответила я, тайно мечтавшая о косах.
— Ладно, иди, — махнула рукой Светлана Ефимовна и окрысилась на «русичку»:
— Что вы её всё время ко мне водите? Сами разобраться не можете?
В результате я заработала «пару» по русскому языку. Если кому смешно, пусть скажет, что знает русский язык хотя бы на «тройку». Я это узнала на собственной шкуре. В смысле, что предмет нельзя знать настолько хорошо. Его надо вызубрить.
Так что мне было не до Крыски.
Когда уроки кончились, я отправилась на остановку автобуса. Обычно домой я хожу другой дорогой, потому что пешком, а на остановку можно пройти мимо гаражей.
Почему я так много слов трачу на Крыску? Да она вдруг прониклась ко мне симпатией, крутилась рядом, а я не отгоняла её, так и получилось, что я её приручила, как бы.
Ну вот, проходя мимо гаражей, я услышала какой-то шум. Пошла посмотреть. Вижу, мою Крыску прижали к железному гаражу девчонки, и галдят, накручивая себя.
— Что это вы тут? – спросила я.
— Ничего! – лыбятся мне.
— За что вы её?
— Просто так, — отвечают, а Крыска с надеждой и радостью смотрела на меня.
Наконец девчонкам это надоело, Катька Зимина отвесила Крыске плюху, от которой её очки улетели куда-то.
Жалкая съёжившаяся девочка даже не пыталась закрываться.
Девчонки стали её бить, повалили на землю, начали валять в грязи, пинать ногами.
Я стояла и равнодушно на это смотрела.
Кто-то нашёл Крыскины очки, бросил на землю и растоптал их.
— Это вы зря, — сказала я. – Ну ка, брысь отсюда!
Но девчонки не унимались, пока не устали. Бросив беспомощную Крыску валяться в грязи, они ушли. Я тоже ушла, опаздывала уже.
В клубе меня встретил довольный Гришка.
— Привет, Майк! – радостно воскликнул он.
— Привет, — кисло отозвалась я.
— Ты чего? – забеспокоился Гришка. – Случилось что? Не заболела?
— Не заболела. Пусти, пора переодеваться.
Когда мы переоделись и сели на пятки, возле татами, наш тренер, сенсэй, сказал:
— Запомните, ребята, ещё раз. Мы здесь учимся не нападать, а защищаться, и защищать слабых!
Конечно, я помнила этот девиз, но меня будто током ударило.
Когда все встали и стали готовиться к борьбе, я осталась сидеть.
— Ты что, Майя? – спросил Михаил Евгеньевич.
— Я сегодня нарушила закон, учитель! – пролепетала я. И, опустив голову, поведала печальную историю своего грехопадения.
Михаил Евгеньевич постоял, походил передо мною, и сказал:
— Ты заслужила наказание, дочка. Сегодня останешься, уберёшь всё в зале и помоешь пол. Поняла? – я кивнула, не поднимая головы.
— А теперь, приступай к занятиям. И с полной отдачей!
— Хай! – ответила я.
После занятий я не стала мыться, а занялась уборкой в зале. Аккуратно сложила ковёр, потом начала стаскивать маты в одну кучу.
За этим интересным делом меня застал Гришка.
— Ты что это делаешь? – удивился он. Мы с сенсэем разговаривали тихо, не все слышали.
— Отрабатываю, — ответила я. – Провинилась.
— Давай, я тебе помогу!
— Не надо! – отказалась я, изо всех сил затягивая мат на кучу. Гришка, молча, стал мне помогать. больше я его не гнала.
Закончили, когда уже было темно, и Гришка проводил меня до самой двери.
На площадке мы постояли, помолчали, и разошлись.
На другой день Крыска не пришла в школу. Только на следующей неделе.
Я зауважала её. Другая бы перевелась в другую школу. Впрочем, не уверена, что она уже не переводилась.
Больше её не задевали, потому что, стоило кому-нибудь к ней подойти, натыкался на мой тяжёлый взгляд.
Славка, заметив, что я опекаю эту девочку, предупредил остальных, чтобы не трогали её.
Только девочка больше не замечала меня. Совсем.
Вы спрашивали про школу?

Дома

Я люблю быть дома.
Может быть, я не оригинальна, не скажу за других, но, возвращаясь домой, всегда радуюсь.
Дома всё своё, любимое. Мама, папа, даже дед.
Дед разный. Иногда ласковый, приглашает к себе в комнату, расспрашивает о жизни, спрашивает, не нужен ли дельный совет.
К деду я несу свои сочинения и прошу прочитать и исправить ошибки.
У него болят глаза, если долго читает, особенно, с компьютера. Но мне всегда помогает. Знаю про редактор, но совсем другое, когда дед исправит стилистику, придумает красочное определение чему-либо.
Иногда дед начинает язвить, доводит меня до белого каления. Тогда мы ругаемся.
Я, как кошка, дед, с ехидной улыбочкой.
Чаще было, когда папа думал, что я мальчик, а я слушалась папу.
У деда в комнате всегда был порядок. У него убирала мама, да и сам дед поддерживал там порядок.
У меня в комнате присутствовал модный нынче художественный беспорядок.
Несмотря на то, что в моей комнате только учебники и необходимая для занятий литература, казалось, вся комната забита книгами. Они валялись везде.
Одежда тоже не всегда висела в шкафу. Чаще можно было увидеть майки и штаны, висящими на стуле. Здесь же можно было обнаружить несвежие носки и даже нижнее бельё.
Гости ко мне не заходили. Кого бояться? Мама ругалась, я равнодушно слушала.
Я могла бы скрыть это, правда? Описать, как замечательно в моей комнате, ни пылинки на полу и на столе. Как у образцовой девочки.
Увы, я не образцовая девочка. Вместо того, чтобы прибраться, я лучше поваляюсь на кровати, частенько прямо в штанах.
— Майя! – укоризненно качала головой мама. Мама знала, что я не люблю, когда меня так называют. Как пчелу Майю. Предпочитаю, чтобы меня называли Майкой, или Майком.
Со вздохом меня выгоняли из собственного логова и начиналась уборка.
Помаявшись на кухне, я приходила помочь. Обычно это было в субботу.
Хорошо, если я была на занятиях. А когда каникулы?
Измученной бездельем дочке не давали отдохнуть нормально.
Читать я любила, но не очень, и не всегда. Дед пытался приучить к чтению, но скоро плюнул и отступился.
Я и так считала себя грамотной девочкой, а учёного учить – только портить.
Поэтому я обычно лежала на кровати, слушала музыку и мечтала. О космических путешествиях, других планетах…
Фантазировала, одним словом.
На каникулах я могла позволить себе расслабиться, лечь позже обычного.
На компьютере можно посмотреть какое-нибудь кино, передачу интересную я тоже не прочь была посмотреть.
Наверное, вы думаете, я фанатею от спорта? Не совсем. Нет, посмотреть какие-нибудь игры мирового масштаба, конечно, люблю. Чемпионат мира по футболу там, Олимпийские Игры, конечно, выступления дзюдоистов. Это обязательно. Видишь, какие приёмы проводят мастера. По телевизору, ясен пень, не научишься, но тем не менее…
К пятнадцати годам я несколько отдалилась от родителей. А что? Такая дылда, как я, должна бежать к папе и вешаться ему на шею? Если долго нет, то да, обнимаемся, куда же без этого? Единственная любимая дочь, всё же.
Второго ребёнка так и не завели. Не знаю, может, места мало в нашей квартире, или ещё что, я так и осталась и мальчиком, и девочкой, в последнее время всё больше склоняясь ко второму. Потихоньку отращиваю волосы. Не знаю, до какой длины вырастут. Хотелось бы до попы, но это вряд ли.
Потом переодеваюсь в пижаму и ложусь спать. Засыпаю быстро и с радостью, с мыслью, что уже каникулы…

— Вставай, лентяйка! На пробежку пора, Гришка уже ждёт, наверное, давно! – врывается в мой сладкий сон голос мамы.
— Мам, ну, почему обязательно лентяйка?! – притворно возмущаюсь я, изо всех сил потягиваясь. — Сейчас, вообще-то каникулы, и я могу поспать подольше?
— Вставай. А то сейчас папа придёт! – пугает меня мама, а я, со счастливой улыбкой, снова проваливаюсь в сладкий сон.
— Что, не встаёт? – слышу голос папы. И понимаю, что напрасно я запланировала сегодня небольшой отдых.
Меньше всего я хочу, чтобы меня поднимал папа. Он может взять меня на руки и отнести в ванную. Когда я была поменьше, мне это даже нравилось, а теперь, когда несут на руках такую дылдочку, что ноги свешиваются до пола, как-то не весело.
— Я уже проснулась, пап! – кричу я. И честно пытаюсь выбраться из уютной тёплой постельки.
Это удаётся мне с третьей попытки.
— Я отберу у неё ноутбук! – ворчит папа. – Зависает ночами в соцсетях. А потом спит, не добудишься…
Вовсе я не зависаю. А если надо, так у меня и телефон есть. Хотя и телефон может мне поменять на кнопочный. Нет, лучше не спорить с товарищем папой.
— У ребёнка каникулы начались, — пытается защитить меня мама. – Пусть отдохнёт немного!
— Ребёнок! – фыркает папа. – Скоро выше меня будет!
— При чём здесь рост? – возмущается мама. Ну и я, вместе с ней. Росту во мне не так уж и много – где-то 160 см. Говорят, полвека назад это был средний рост мужчины. У папы рост 176, средний рост тридцатилетней давности. А сейчас мальчишки уже вытянулись до 180, и ещё растут. Гришка, правда, примерно моего роста, так это хорошо, не надо задирать голову, мы всегда глаза в глаза.
И не надо ехидно улыбаться! Он мой друг, и ничего более! Мы вместе ходим на дзюдо, и даже боремся.
Тренер говорит, что нас ещё рано делить на женщин и мужчин, мы ещё мальчики и девочки. Тем более, не всегда мальчишки оказываются сверху…
Думая о всяком, я заправляю кровать, не прислушиваясь больше к разговору родителей. Они уже забыли обо мне, разговор идёт об общесемейных заботах.
Застелив кровать покрывалом, выбираюсь из комнаты. Потягиваясь и зевая.
— Наконец-то! – тянет слова папа. – Не прошло и полгода, как наша красавица проснулась!
Я молчу, и, шлёпая тапками, скрываюсь в ванной.
Здесь привожу себя в порядок, умываюсь холодной водой и чищу зубы. Разглядывая себя в зеркале.
За ночь ничего не изменилось. Всё та же надоевшая мордашка с россыпью веснушек, короткая «спортивная» стрижка, серые невыразительные глаза. Я промываю эти глаза водой. Прополаскиваю рот и вытираюсь полотенцем. Всё. Можно выходить. Думаете, на кухню, завтракать? Как бы не так! На пробежку!
Быстренько проскакиваю в свою комнату и переодеваюсь в спортивный костюм. Гришка бегает в шортах, а я почему-то стесняюсь своих тонких ног, похожих на две палки с утолщениями на коленках. Бамбук и бамбук.
Не знаю, надо тоже надевать шорты. Что, думаете, их у меня нет?
Скоро уже будет теплей, тогда невольно разденешься. Тётки вон, уже в шортах бегают. Но они уже взрослые, а я ещё маленькая.
Обувшись в полукеды, побежала вниз, думая, каким образом меня может спасти спортивный костюм от плохих дядей. Может, даже не посмотрят на меня, такую страшненькую?
Выбежав из подъезда, я рассмеялась: надо же, какие мысли приходят с утра! Не дают ребёнку выспаться, вот и результат.
Гришка уже ждал меня. Нет, он не сидел на лавочке и не мёрз, стоя у двери, он потихоньку бегал по детской площадке. Увидев меня, он тоже заулыбался. По-видимому, приняв мой счастливый смех на свой счёт, и мы побежали в парк.
У нас хороший парк, с асфальтовыми дорожками, с лавочками. Собачники гуляют в другом месте, не наступаем мы на мины.
Постепенно мы втягиваемся в ритм бега. Гришка просто бежит, я слушаю музыку из телефона.
Нам и так хорошо, вместе не скучно. Сделав привычные десять кругов, что соответствует примерно, пяти километрам, мы возвращаемся домой.
— Майк! – обращается ко мне Гришка. – Что сегодня собираешься делать? Может, погуляем?
— Не знаю, честно говоря. Посмотрим. Пока ничего не планировала.
— Смотри, какая погодка хорошая! Чего дома сидеть? – настаивает Гришка. Я посмотрела на небо. Да, небо синее, только по краям бродят маленькие пухлые облачка.
— А что ты предлагаешь? – обернулась я к другу.
— Погулять, – смутился друг. Я развеселилась:
— Просто гулять?
— А что? – удивился Гришка. – Можно как-то по-другому гулять?
— Можно! – вздохнула я. – Только в нашем городе некуда сходить. Нет ничего интересного.
— Нет ничего интересного, если ничем не интересуешься, — огорошил меня Гришка. – Между прочим, у нас не такой уж и скучный город!
Я хмыкнула и зашла в подъезд, ничего не пообещав. Бегом добежала до своего этажа и открыла дверь своим ключом. Родители уже ушли. Я облегчённо вздохнула и пошла в ванную, смыть пот.
Девчонки в секции говорили, в душевой, что спортсменкам лучше удалять волоски с тела. Будут натирать под мышками и в паху, при беге и борьбе, появится раздражение. Некоторые удаляли, и выглядели, как маленькие девочки, не считая выпуклостей спереди. Или сзади.
Ещё девчонки смеялись, что у мальчишек волосики ещё не растут.
Я не верила. хотела спросить у Гришки, но не решалась. Неудобно как-то. А то, что можно погуглить, не приходило в голову. Да я и не лазила особо…
Родительский контроль. Говорят, раньше прямо на уроках рассказывали и показывали! Какое-то там воспитание. А сейчас политкорректность, скоро зеркала мутными сделают, чтобы только лицо видеть.
Это не я! Это деда! Но у него тоже не спросишь, он сказал, что у меня есть папа и мама, а он вообще тут ни причём. Вот такой у меня противный дед.
Вылезши из ванной и вытершись насухо, одеваюсь в домашнюю одежду и иду на кухню. Здесь дед пьёт чай. По телевизору показывают Шансон. Дед вообще не любит ничего, кроме музыкальных программ. Не всяких, а классику, шансон, ещё какую-нибудь муть. Что я слушаю? Ну… Как-нибудь в другой раз!
— Привет, дед! – кричу я.
— Привет, внучка! – скрипит дед. – Как там, на воле?
— Там замечательно! – отвечаю я, накладывая себе каши. – Ты кашу ел?
— Ел, — кивает дед. – Буду с тобой бегать.
Я скептически посмотрела на него:
— Куда тебе! – скептически отвечаю я. – Рассыплешься!
— Сама смотри, не рассыпься! – презрительно скривил губы дед. – того и смотри, переломишься!
— Не переломлюсь! – спокойно отвечаю я. – А вот из тебя песок уже сыплется!
— Откуда знаешь? – подозрительно спросил дед.
— Про стариков всегда так говорят, – наворачиваю кашу я.
«Стариков»! – передразнивает меня дед. – Немного себя почувствую лучше, побегу в парк, трусцой. С какой-нибудь девочкой познакомлюсь…
Я подавилась кашей. Когда откашлялась, спросила:
— Дед, с тобой всё в порядке?
— А ты сомневалась? Всё ждёшь, когда деда за сопку оттащат? Так вот, дорогая, не дождётесь! – и спокойно продолжил пить чай.
Я-то понимаю, что дед всего лишь троллит меня, но сдержаться не могу.
— Ты, дед, только об одном можешь думать! «За сопку, за сопку»! – передразнила я его. – А сам за девочками собрался бегать! – в ответ презрительное молчание.
Ну и ладно. Хотела сегодня побыть дома, написать пару листов сочинения, потом посидеть у деда, исправить ошибки…
Нет! Пойду гулять с Гришкой. А если Гришка уже ушёл, встречусь с подружками. С ними весело. Ещё как весело!
Я поела, собрала всю посуду со стола и помыла.
— Дед, тебе помочь? – спросила я.
— Мне? – удивился дед. – Себе помочь не можешь. а туда же! Не надо. Сейчас померяю давление, и пойду, отдохну.
— Померяй при мне, ладно?
Дед не возражает. Я принесла ему тонометр, дед затянул манжету, замерил давление.
— Нормально, — сказал он. – 160/110, это для меня нормально.
— Ты выпил свою таблетку? – спросила я.
— Выпил, с утра, — отвечает дед.
— Тогда ладно. Я пойду? Погуляю?
— А я о чём твержу тебе с утра? Иди, конечно! Если написала что-нибудь, давай, почитаю. Если обо мне что-то мерзкое сказала, не бойся, не вырежу.
— Ещё мало, деда, — краснею я.
В своей комнате звоню Гришке. Долго не брал трубку, наконец слышу радостное:
— Майка?! – что это было? – Хочешь погулять?
— Ну да, — нерешительно отвечаю я.
— Тогда одевайся, как для небольшого похода. Рюкзачок, штаны, бутылку минералки, бутерброды. Я тебе немного город покажу!
— Город? – удивилась я. – Я что, город не видела?
— Такого не видела! – уверяет меня Гришка. – Я тебя во дворе буду ждать!
— Ну и ладно, — бурчу я, бросив трубку на кровать. – Погуляем.

Как мы гуляли с Гришкой.

Я собралась на прогулку так, как мне посоветовал Гришка. Собрала рюкзак, наделав бутербродов с маслом, сыром и колбасой. Нашла бутылку с минеральной водой. Папа покупает упаковками и пьёт эту колючую воду.
Потом подумала, во что одеться.
Сначала хотела надеть свой привычный костюм, с дырками на коленях, но вовремя вспомнила, что Гришка предупредил, чтобы надевала длинные штаны. Значит, потащит куда-нибудь, где можно будет ободраться.
Перебрав одежду, нашла то, что надо, обычные голубенькие джинсы и куртку к ним. Потом видавшие виды кроссовки и кепи.
Посмотревшись в зеркало, удовлетворённо хмыкнула. В мочках ушей поблёскивали топазы. Достаточно, думаю, чтобы не спутали с мальчишкой. И спереди немного обозначилась выпуклость. Нормально.
Когда вышла, Гришка терпеливо ждал меня, сидя на лавочке.
— Привет! – улыбнулся он, вставая.
— Давно ждёшь? – спросила я.
— Нет, только подошёл, — соврал Гришка, не краснея. Оделся он почти так же, как и я. Значит, мои подозрения были не напрасны: нас ожидают опасные приключения!
Потому что Гришка до сих пор любит одеваться, как пацан, в футболку и шорты. Впрочем, он ещё выглядит, как пацан. Круглое лицо, тоже с веснушками, пухлые губы и серые глаза. Нос сапожком. Обычный мальчишка.
Мальчишка повёл меня на автобусную остановку, где мы дождались «пятёрки».
По этому маршруту я никогда не ездила, потому что он вёл на окраину. Что мне там делать? Там рабочая слободка, не наш район.
Мы сошли на какой-то заброшенной остановке, под сенью огромных зелёных тополей, и Гришка, бесцеремонно взяв меня за руку, потащил в переулок.
— Куда ты меня тащишь? – удивилась я.
— Сейчас, увидишь! – ответил Гришка. И я увидела. Никогда не думала, что в нашем городе могло быть такое! Настоящий резной теремок! Я смотрела, и не могла насмотреться! Резные наличники, резные ставни, даже конёк на крыше, и тот резной! Я достала телефон, приготовившись снимать.
— Подожди! – остановил меня Гришка. – Сейчас, отойдём, а то не каждому хозяину понравится, что снимают его дом.
Гришка завёл меня в бурьян, откуда неплохо был виден теремок, и я сделала кучу снимков.
— Это не один такой дом здесь, — сказал мне Гришка, и мы пошли по проулку.
Надо сказать, красивых домов было немало, и даже ярких расцветок, но тот, первый, особенно запомнился и понравился мне. Наверное, не зря Гришка привёл меня именно к этому домику.
— Гриш! – обратилась я к нему. – У тебя здесь живут родственники? Откуда ты узнал про это место?
— Когда-то бабушка жила, — ответил Гришка. – Её давно уже нет. Я тогда ещё маленький был, а недавно решил сходить, посмотреть места, где когда-то играл.
Я посмотрела на друга с уважением. Я не могла вспомнить места, куда бы хотела вернуться и посмотреть, что там делается сейчас.
Так мы бродили ещё долго, и я нисколько не пожалела, что пошла сюда гулять.
Потом нам преградили дорогу два мальчика. Примерно нашего возраста.
— Чё вы по нашей улице ходите? – хмуро спросил один из них. Задиристо глядя на нас. Потом присмотрелся ко мне и стушевался, обернувшись назад.
Из кустов выбрались ещё четверо. Один из них, наверное, командир, мне сразу понравился. Был он высок, с симпатичным таким лицом.
— Чё случилось, Вадька? – сердито спросил он, и встретился со мной взглядом. Смутился. А я улыбнулась ему, жестом попросив отойти.
— Эй, вы куда? – забеспокоился Гришка, когда мальчишка повёл меня вдоль улицы.
— Мы скоро! – успокоила я его.
Мальчишка завёл меня во двор и показал на будочку. Я быстренько закрылась там. Об удобствах я не подумала, а гуляли мы довольно долго. Что интересно, Гришку я спросить постеснялась, а этого мальчишку, которого впервые увидела, спросила. Может, потому что он меня не знает?
Закрыв глаза, представила его. Тёмная чёлка, большие тёмные глаза… Сердце тукнуло.
Выйдя из будочки, подошла к калитке, возле которой меня поджидал новый знакомый. Ничего не сказав, он повёл меня назад. Я вздохнула, и решила начать разговор.
— Меня Майка зовут. А тебя?
— Костя, — буркнул мальчишка. Что-то не любезен Костя со мной. Может, они играли во что-то, а мы испортили им игру?
— А во что вы играете? – спросила я.
— В войну, — не оборачиваясь ко мне, ответил Костя. Он почему-то упорно не хотел на меня смотреть. Я загрустила. Только понравится тебе парень, как он, увидев некрасивую девчонку, сразу отворачивается. Ну и ладно! Буду с Гришкой дружить!
Оставшиеся ребята о чём-то беседовали с моим другом. Ребята держали в руках, кто самодельное, кто покупное, оружие.
Увидев меня живой и здоровой, Гришка явно обрадовался. Он что, думал, что Костя меня съест? Кстати, о еде!
— Костя! – обратилась я к своему новому знакомому, — Где можно здесь перекусить? Мы давно уже гуляем, проголодались.
Костя неуверенно посмотрел на меня, помолчал, думая.
— Нет, ты не думай! У нас с собой бутерброды, вода есть! – заторопилась я. – Нам бы, где присесть!
— А! – улыбнулся Костя, и у меня опять ёкнуло в груди. – Пойдёмте!
Ребята привели нас на небольшую зелёную полянку, где был врыт стол и лавки.
— Здесь мужики в домино режутся по вечерам, — объяснил нам Костя. – Садитесь.
— А руки помыть?
— Вон, колонка! – показал один из мальчишек, и мы потянулись в ту сторону. Мне поливал на руки Костя, первым надавив на тугой рычаг колонки.
Потом мы расселись на лавочках, и мы с Гришкой выложили все свои бутерброды.
— Кушайте! – предложила я, впиваясь в кусок хлеба с маслом и сыром.
— Да ну… – начал было отказываться Костя, но, увидев голодные глаза своих друзей, взял один из бутербродов, тем самым разрешив младшим. Ребята набросились на угощение, и скоро мы запивали бутерброды водой из горлышка бутылки.
— Хотите с нами поиграть? – спросил Костя, опасливо глянув на меня. Наверное, думал, что я посмеюсь над их детскими играми. Но мне было не до смеха. Мне было приятно находится среди этих мальчишек.
В классе у меня как-то не складывалось с мальчишками. Славка сначала оказывал внимание, потом заробел, а остальные не хотели портить с ним отношения, и не пытались завязать со мной дружбу. Да и маленькие они ещё. С ребятами из старших классов я ещё не познакомилась, не видела смысла, пока. С девчонками у меня были только приятельские отношения. Только девчонки с нашего двора стали моими подругами.
А тут мы вдруг быстро стали своими, даже в игру пригласили.
— Мне что надо делать? – спросила я Костю.
— Медсестрой будешь? – он поднял на меня умоляющие глаза, и я поняла, что он не пренебрегает мной, а просто стесняется! Я улыбнулась ему и согласилась.
Самый маленький из мальчишек радостно отдал мне сумку с бинтами и йодом, быстро исчез где-то в бурьяне. Гришке выдали оружие, и война началась…
Как они там сражались, я не видела, да и особого интереса не проявляла к этой игре. Меня больше интересовал Костя.
Но первым ко мне прибежал мальчик в шортах и с разбитой коленкой. Он сопел и вытирал слёзы с грязного лица.
— Что же ты с голыми коленками по кустам лазишь? – спросила я его, промывая «рану».
— Я разведчик, — хмуро ответил мальчик, дёргая ногой. Он терпел, пока я смазывала рану и перевязывала коленку.
— Пойдёшь ещё играть? – спросила я его. Он посидел, болтая ногами, искоса поглядывая на меня.
— А ты ещё придёшь к нам? – вдруг спросил он.
— Не знаю, — ответила я. – Мы сегодня случайно здесь оказались. Живём в другом месте.
— Я знаю, — мальчишка вдруг улыбнулся, — нам Гришка сказал. Приходи, ладно?
— А что, у вас девчонок нет, что ли?
— Да ну их! – мальчик поморщился, — Задаваки! Выросли, теперь смеются только над нами!
Я подумала и согласилась. Насчёт задавак. Будь я здесь не с Гришкой, а с Жекой и Ксюхой, мы осмеяли бы «детишек» и пошли бы дальше. Что плохого, что мальчишки играют в войну? Если подумать, они готовятся нас защищать. А мы смеёмся над ними.
— Тебя как звать? – спросила я мальчика, когда он уже собрался уходить.
— Сергейка. А тебя? Майя?
— Лучше Майка, — Сергейка подумал.
— Костя сказал, чтобы так не называли, а то больно будет.
— А ты скажи, что мне так больше нравится!
— Сама скажи! – и убежал. Я сидела, чему-то радуясь. На мальчишек я не обращаю внимания, значит, радуюсь хорошей погоде!
Когда ребята наигрались, потянулись ко мне, чтобы я промыла и перевязала им раны.
Только Гришка и Костя не подошли. Не поцарапались?
Мы ещё немного посидели, поговорили о том о сём, и разошлись. Костя, с ещё одним парнем, Вовкой, проводил нас до остановки, чтобы никто не привязался, как он сказал.
Костя так и не сказал мне ничего, только с Гришкой говорили. О чём? Придёт ли он ещё сюда, поиграть.
Гришка был вежлив и сдержан, а Вовка загадочно посматривал на меня.
Наконец, подошёл автобус, и мы, попрощавшись, зашли в пустой салон. Усевшись возле окна, помахали ребятам. Костя смотрел на меня, и у меня в груди стало тепло. Наши взгляды встретились, и на этот раз он не отвёл в сторону свои большие тёмные глаза.
Когда доехали до своей остановки и вышли из автобуса, я сказала Гришке:
— Спасибо за прогулку! – и улыбнулась. Гришка расцвёл:
— Тебе понравилось? Правда? – я кивнула. С улыбкой.
— Вот хорошо! А я думал, тебе было скучно. Оставили одну, а сами убежали!
— Нет, Джоржик, мне не было скучно! – искренне сказала я. – Ко мне прибегали «раненые», и я их лечила!
— Надо было мне пораниться! – огорчился Гришка. Я рассмеялась:
— Всё ещё впереди! Тебе нравится там играть?
— Нравится, — став серьёзным, ответил друг. –Ты знаешь, там, оказывается, проходила линия обороны. Если согласишься как-нибудь ещё пойти со мной, покажу.
— Конечно, сходим! – обрадовалась я. – Когда?
— Не знаю пока. Скоро наше безделье кончится, Михаил Евгеньич сказал, будем тренироваться.
— Ну и хорошо! – потянулась я, вдруг поняв, что соскучилась по ребятам. – Мы же не каждый день будем ходить на занятия? В другое время туда съездим, поиграем. Ладно?
— Ага! Я и телефон Костин записал. Предупредим, когда соберёмся! Пока! – и Гришка убежал.
Я поспешила домой, узнать, как у деда дела. На ходу думая о сегодняшнем дне.
И почему я не попросила Костин номер у Гришки?

Как я провела лето.

Как я провела лето? Это лето меня провело.
Как говорится, ничто не предвещало беды.
Беда пришла сама. Тренер уехал в отпуск, наказав заниматься утренней гимнастикой, упражнениями на растяжку и прочее.
Гришка уехал к бабушке в деревню, где нет интернета, а я осталась во дворе с подружками. Не успела привыкнуть к новой жизни свободной девочки-подростка, как меня настигла новая беда.
Помните мультик о Простоквашино? Мама картинно бросила фартук и сказала:
— Хватит! Я целый год батрачила на вас! Теперь хочу на курорт!
— Какой курорт? – оторопел папа, и даже дед выглянул из своего убежища.
— На Анталью, Таиланд, Бали! Ещё продолжать?
— Нет, нет! – вскричал папа, — Хватит! Почему не хочешь в Простоквашино?
— Сам можешь ехать в своё Простоквашино, я хочу на курорт!
— Хорошо! Я согласен! Скажи, что будем делать с Майкой и дедом?
— А что с нами делать? – удивился дед. – Будем жить, как жили, пока вы там показываете туркам вечерние платья!
— Ну уж нет! – возмутилась мама. – Вот ещё, старый да малый! Двоих я вас тут не оставлю!
— Ты что, дочка? – возмутился дед. – Кто тебя вырастил?!
— Ты, папа, ты, но с тех пор прошло слишком много времени, и ты уже не так молод. В общем, ты едешь к брату! Вернее, к его жене Райке! Антон, отвезёшь его!
— Отвезу, конечно, покладисто согласился папа. Вместе с Майкой?
— Нет, Майку туда нельзя.
— Почему? – удивились уже трое.
— Потому что я достала путёвку в спортивный лагерь!
— Упс! – только и могла я сказать.
— Ты же жаловалась, что прекратились тренировки? – удивилась мама. – Вот, решила приготовить тебе сюрприз!
— Мама, такие сюрпризы надо согласовывать, — убито сказала я.
— Да, Маша, что-то ты не подумала, — пробормотал папа.
— А что такого? – удивилась мама. – В посёлке у Райки негде спать будет, если приедут её внуки.
— Майка у нас и так почти не знает своих троюродных братьев и сестёр… — начал было папа, но мама вспыхнула:
— Опять я во всём виновата! – воскликнула она. – Поезжайте с Майкой на курорт, а мы с дедом как-нибудь проживём здесь. В душном городе! — Папа, конечно, кинулся успокаивать маму, и так я оказалась в спортивном лагере.
Сначала я заявила, что без нового спортивного костюма никуда не поеду, потому что из старого уже выросла.
Конечно, мне купили новый, чёрный, с жёлтыми вставками. Светлые оказались слишком маркие.
***
Сидим в своей комнате с девчонками, потому что за окном идёт дождь.
Все мероприятия отменены. Я полулежу на кровати, подложив под спину подушку, нашла в планшете книжку и читаю. Девочки болтают о чём-то своём. О чём могут говорить девчонки, помешанные на спорте? Конечно, о способах достижения больших успехов. Я, наверное, единственная тут, кто не стремился к рекордам. Свою будущую жизнь я не связываю со спортом.
Краем уха я слушала, как они себя истязают, что принимают, иногда морщилась, злясь, что мешают мне насладиться чтением.
— А как у Майки? – спросил кто-то?
— Что? – удивилась я.
— Как у тебя проходят месячные? – спросила Марина, высокая девочка, волейболистка.
— Нормально, — пожала я плечами, снова собираясь углубиться в чтение.
— Да какие там у неё месячные! – усмехнулась Рита, обладательница самой внушительной груди в нашей комнате. –Я думала, пацана к нам заселяют! С короткой причёской, под курточкой ничего не видно!
— Нет, так нет, — буркнула я. – Вы что, не можете другой темы для разговора найти?
— Тема, как тема, — ответила мне Марина, — не хуже других! Тебе сколько лет?
— Ну, четырнадцать! – отложила я планшет. – А что?
— Да ничего, — сказала Валя, четвёртая наша соседка. – Почему не хочешь знакомиться? Зазналась?
— Ничего я не зазнавалась, девочки! С чего вы взяли?
— Да так, разговаривать не хочешь, сидишь одна, уткнувшись в планшет.
— Она не одна! – засмеялась Марина. – У неё здесь рыцарь есть! Так и ходит за ней хвостиком!
— Вам бы только смеяться над ребёнком! – буркнула я. – Скучно ему, вот и ходит за мной.
— Ни за кем никто не ходит, а за Майкой ходит! – засмеялась Марина. Я не ответила.
— Майка! Ты не уходи от ответа! У тебя мальчик есть?
— Есть, — ответила я, думая отвязаться.
— Кроме этого Малыша?
— Мы с ним вместе на дзюдо ходим, — пояснила я. – Не с Малышом, с Гришкой.
— С кем? С Гришкой?! – захохотали девочки.
— Что смешного? – удивилась я.
— Да ничего, — девчонки, по-видимому, решили меня потроллить. – А ты с ним уже переспала?
— Нет, — спокойно ответила я. – Я блюду честь.
— Врёшь ты всё! – с завистью сказала Рита. – Был бы у меня такой Гришка, я бы уж постаралась затащить его в постель!
— Ты что? Знаешь Гришку? – удивилась я.
— Не знаю, но желаю узнать поближе! – я внимательно посмотрела на неё и ничего не сказала. Странный способ знакомства!
— Майка! – позвала меня Марина к окну. – Это не твой мальчик?
Я встала с кровати и подошла к окну. Под деревом стоял Малыш, в курточке и шортах, весь мокрый.
Я выбежала на улицу и подбежала к мальчику. Схватив за руку, притащила к нам в комнату.
— Ты чего? – спросила я, закрыв дверь. – Зачем там стоял?
— Пришёл к тебе, а зайти стеснялся, — застучал зубами Малыш. Я беспомощно огляделась.
— У кого-нибудь есть братишка? – спросила я.
— У меня есть, — сказала Марина.
— Переоденешь мальчика? – с надеждой спросила я.
-А ты что? – не поняла Марина.
— Я ещё никогда… — засмущалась я.
— Что никогда? – переспросила Марина. – Не видела мальчика? Вот чудо! Ну, ты лолка! Чего испугалась? Ничего нового там не увидишь! Всё, как у твоего Гришки!
Я рассердилась, но промолчала на подколку. Ещё раз спросила:
— Так переоденешь? Видишь, замёрз! Простудится ещё!
— Переодену, конечно, — согласилась Марина, и хотела взять Малыша за руку.
— Я с Майкой! – заявил Малыш, схватив меня за руку.
— Не стесняешься её? – удивились девчонки.
— Нет! – Малыш умоляюще смотрел на меня огромными синими глазами, и я вынуждена была согласиться.
— Тебя хоть как звать? – спросила я. Несмотря на довольно долгое знакомство, я не знала его имени, Малыш и Малыш.
— Андрейка, — ответил мальчик.
Я отвела его за занавеску, за которой мы мылись, велела ему раздеваться, а сама сходила за полотенцем и своей запасной пижамой.
Мальчик разделся до трусов, но с них тоже капало.
— Снимай! – обречённо сказала я, и Андрейка не стал себя упрашивать. Ну что вам сказать, когда я впервые увидела голого мальчика? Жалость. Синий от холода, внизу живота всё сжалось в комочек. Я накрыла его большим полотенцем и растёрла до покраснения. Потом надела на него рубашку. Больше ничего не надо было, рубашка его закрыла ниже колен. Штаны были с его рост.
Вывела его из-за занавески и уложила к себе в постель, чтобы согрелся.
Сама тоже сняла спортивный костюм, забралась под одеяло и прижала к себе маленькое холодное тельце.
— А говоришь, ничего не было! – буркнула Валя и стала собираться.
— Ты куда? – спросила Марина.
— Наберу в термос чаю, да и воспитателю надо сказать, где его мальчик.
…Этот мальчик появился возле меня на второй день моего приезда.
Вроде ему ничего не надо было, только находиться рядом со мной.
Он всегда болел за меня, узнал, как зовут, кричал, когда мы соревновались в беге или в других видах спорта:
— Май-ка, — Май-ка! – скандировал он громче всех. За меня болели многие, но этот Малыш оттеснил всех от меня. Как он это сделал, для меня осталось загадкой.
Не надоедал, если я отдыхала, присаживался неподалёку, и ревниво смотрел, как бы я с кем не завела роман.
Частенько приносил убежавшие мячи на поле, когда гоняли футбол или играли в волейбол.
Всякие игры у нас были, чего там жаловаться на скучную жизнь.
Я тоже признала его своим рыцарем, над нами необидно посмеивались, а я часто одаривала его улыбкой. Он тогда сильно радовался и тоже очень весело улыбался.
И вот он, греется возле меня, боясь пошевелиться.
Андрюшка уже оттаял, когда пришла Валя с термосом и пакетом печенья.
— Налетай! – скомандовала она, — Только первая кружка замёрзшему. Вставай, отморозок! – толкнула она Андрюшку.
— Майка, ты будешь чай со мной пить? – прошептал Малыш.
— Буду, конечно, — согласилась я, — ты меня совсем заморозил.
Мы сидели и пили чай с печеньем, когда Валя так, между прочим, сказала:
— А в клубе вай-фай включили…
— Да ты что?! – воскликнули девчонки, хватая свои телефоны.
— Майка, ты идёшь? – спросили меня. А я и так уже как на иголках, так соскучилась по Гришке! Может быть, родители тоже напишут что-нибудь в Вотс Ап, но Гришкино письмо я ждала с нетерпением. Может, у него тоже получилось найти вай-фай?
— Май, не уходи, — печально попросил Андрюшка.
— Я быстро, — сказала я, глядя на маленького мальчика, завёрнутого в одеяло.
— Я боюсь…
— Ты боишься? – оторопела я. – Под дождём стоял, не боялся, а в комнате боишься?
— Потому и стоял, что боялся, — тихо произнёс Андрюшка.
— Андрюшка, дорогой, ну, потерпи немного, отключат связь, и я не получу письмо!
Малыш сопел, не глядя на меня. К счастью, прибежала Марина, и я сбегала в клуб.
Только настроила телефон, как вай-фай пропал. Успело прийти письмо от мамы, с вопросами, а от друга не было…
Вряд ли это вина Андрюшки, просто там интернета нет. Но каков Гришка! Мог бы и смотаться куда-нибудь! Велик у него есть.
Когда я вернулась в барак, Андрюшка так и сидел, ждал меня.
Увидев его синие брызги глаз, я успокоилась и села рядом с ним. Ну, что я злюсь на ребёнка? А ведь злюсь! Не виноват он ни в чём.
— Не успела? – шёпотом спросил он меня.
— Успела, только от друга нет письма… — пожаловалась я.
— Майка, ты не расстраивайся! – утешил меня маленький человечек. – Он напишет!
— Он не только напишет! – рассердилась я. – Он у меня прощения просить будет!
— Май, — ласково сказал Андрюшка. – У тебя же я есть!
Я рассмеялась и прижала его к себе.
— Блин! Вот Майка! – возмущались девчонки. – С мальчиком спит, а нам не разрешают!
— Кто вам не разрешает?! – смеялась я. – заведите себе рыцарей, и спите с ними!
— Да не заводятся! – смеялись девчонки. Ну и слава богу! Больше не будут рассуждать об интимной жизни девочек и сплетничать о мальчиках, когда здесь Малыш.
Я уже думала навсегда забрать себе Андрюшку, но на другой день приехал его брат.
Андрюшка уже ходил со мной за руку. К счастью, он не простыл и не заболел.
Неожиданно он вырвал у меня свою ручку и куда-то помчался, звонко щёлкая сандаликами.
— Ди-и-имка! – кричал он, пока сходу не запрыгнул на руке мальчишке лет пятнадцати.
Мальчишка слушал Малыша и поглядывал на меня. Потом отпустил братика на землю, и они подошли.
— Димка! – протянул он мне руку.
— Майка, — представилась я. Мальчишка был симпатичный, и я не прочь была с ним подружиться.
— Вот, Майка, мой брат! – гордо сказал Андрюшка. – вы теперь будете дружить?
Димка улыбнулся мне, я ему.
Мы провели остальные дни вместе, очень неплохо скрасили общением унылые спортивные сборы. Только девчонки завидовали.
— Везёт же чиксе! Ни сиськи, ни письки, а все красивые мальчики её!
Кончилась наша смена, и мы собрались у автобусов.
Андрюшка переводил глаза с меня на брата и назад.
— А что дальше? – спросил он.
— А что должно быть дальше? – спросила я.
— Вы должны теперь дружить, встречаться. И я с вами.
— Мы же в разных городах живём! – пытался объяснить братику Димка.
— Вы же уже большие! – настаивал Андрюшка. Мы беспомощно посмотрели друг на друга. Мы подружились, но не настолько, чтобы даже обменяться адресами. Так, номера записали, чтобы поговорить, если вспомним лагерь.
Андрюшка всё понял. Он ушёл от нас и сел на лавочку, спиной к нам.
— Что это с ним? –спросила я.
— Мы с ним практически одни живём, — пояснил Димка. С бабушкой. Бабушка старенькая, я отправил Андрюшку сюда, сам оставался, помогал. Потом приехала её сестра, вторая бабушка, и отпустила меня на время. Андрюшка знает, что, если бабушка помрёт, нас отправят в детский дом. Вот и ищет мне подругу. Маленький ещё, думает, раз мы большие, значит, взрослые.
— А что, на самом деле это может быть? – испугалась я.
— Может, — кивнул Димка, не сводя глаз с Андрюшкиной косматой головы. – Если вторая бабка, баба Нюра, не согласится нас взять к себе. Но ей тоже тяжело, старенькая уже.
— Дим, а родители ваши где?
— Откуда я знаю, где родители?! – сердито ответил Димка.
Я не знала, что сказать, и тут пригласили на посадку. Димка ушёл за Андрюшкой, я пошла к своему автобусу.
Обернувшись, помахала ребятам. Многие ответили, только Андрюшка стоял, надутый. Тогда Димка наклонился к нему, что-то сказал ему на ухо, и мальчик побежал ко мне.
— Майка, я очень-очень тебя люблю! Возьми! – мальчик снял со своей шеи серебряный крестик и отдал мне. Я тоже отдала свой, золотой, на цепочке.
Мы даже поцеловались на прощанье, и Малыш убежал на свой автобус.
— Ну, Майка! – восхищались девчонки.
А в нашем городе меня встречал Гришка! Я так была рада его видеть! Мы даже обнялись. С его лица не сходила счастливая улыбка.
Я не стала его расстраивать новостью, что нас с Димкой хотели поженить.
Не поженили же!
Так вот лето провело меня.

Ребята с нашего двора.

1. Братья.

На нашем дворе много ребят. И маленьких, и побольше, и таких кто уже пьёт пиво и курит сигареты. Я тоже с детства играю на этом дворе, качаюсь на качелях и разговариваю с девочками. О всём. Мы живём среди ребят, и я слушаю интересные истории.
— Майка, видишь, вон того рыжего мальчишку? – спросила меня Катя, моя приятельница.
— Вижу, и что?
— Это Федька. А вон тот, тёмненький, его брат Лёнька. Видишь, как они дружат? А что было!
— А что было? – спросила я, потому что как-то никогда не обращала внимания на мальчишек. Я ходила на дзюдо, и там мальчишек мне вполне хватало.
Оказывается, с этими братьями произошла занимательная история.
Конечно, Майке пришлось много придумать, иначе рассказ получился бы из двух – трёх слов.

— Лентяй, тебя долго ещё ждать?! – сердито кричал Федька, заглядывая в комнату.
Лентяем он дразнил Лёньку, своего младшего брата. Федьке было десять лет, а Лёньке семь.
— Да иду я уже! – в сердцах отвечал Лёнька, борясь с упрямыми колготками. Никак он не мог справиться с этим чудом, с ясельных времён путался. Вот и сейчас надел задом наперёд! А носки правильно! Как получилось?
Федька гыгыкнул:
— Ну ты и дурачок, Лёнтяй!
Мальчик насупился и начал переодеваться. Что делать, если старший брат тебя не любит? Да что там, не любит? Просто ненавидит! Пока мама не видит, даёт ему поджопника, или подзатыльника. Иногда так толкнёт, что летишь через всю комнату! Хорошо, на свою кровать.
Не разрешает трогать свои игрушки, хотя мама всегда говорит, что игрушки общие, что у неё нет столько денег, чтобы покупать каждому отдельную игрушку.
Лёньке всегда доставались поломанные и потрёпанные игрушки. Так же и с одеждой. Федька будто специально так изнашивал свою одежду, что Лёньке доставались штаны с заплатами.
— Не соберёшься через пять минут, уйду без тебя! – пригрозил Федька.
— Сейчас! – чуть не плача с досады, отозвался Лёнька.
Наконец он оделся, и братья вышли на улицу.
— Навязался ты на мою голову! – ворчал Федька всю дорогу. Дело в том, что Федька попросился у мамы в кино, а мама сказала, чтобы взял с собой Лёньку.
Лёнька был рад, что его взяли в кино, но с Федькой он бы не пошёл.
Его до сих пор мучила обида на брата за то, как он обошёлся с ним на Новый Год.
Мама отправила сына на Ёлку, и там выдали Лёньке подарок.
Лёнька принёс его домой и показал Федьке. И, пока переодевался в домашнее, брат распорядился по-своему с подарком. Все шоколадные забрал себе, а Лёньке оставил одну карамель.
Сколько ни обижался Лёнька, брат не внял его просьбам и слезам, а маме не привык жаловаться. Даже синяки объяснял, как «упал», «ударился о тумбочку», или ещё что. Мама работала на двух работах, а папы не было.
Пришли к кинотеатру. Федька увидел своих друзей, а брата стеснялся. Думал, что его засмеют, будут дразнить нянькой. Хотя никто бы не смеялся, а даже уважали бы, но Федька этого не знал.
— Подожди тут! — приказал он Лёньке, и побежал к друзьям.
Дело было в марте, ещё довольно холодно, почти зима. Лёнька стоял, стоял, замёрз. Да и наскучило ему стоять. К тому же захотелось в туалет.
Высмотрев Федьку, он решил не подходить к брату, а сходить в подворотню. Кинотеатр был знакомый, Лёнька знал тут все укромные места. Тем более, там, во внутреннем дворике была уборная.
Лёнька зашёл во дворик, нашёл туалет, пописал, а когда вышел, увидел котёнка. Котёнок пищал и просился на руки. Лёнька взял в руки дрожащий комочек, отогрел заурчавшее животное, и пошёл к кинотеатру. Но вышел в совершенно незнакомом месте.
Федька, наконец, вспомнил о брате и пошёл его искать, бормоча нехорошие слова себе под нос. Лёньки на месте не было.
— Куда же ты провалился, поганец мелкий? – сквозь зубы выговорил Федька. – Сейчас уже сеанс начнётся!
Через некоторое время Федьку охватило беспокойство. Он вспомнил, что в подворотне есть уборная, и Лёнька знает об этом.
— Ну, сейчас получишь у меня! – воскликнул Федька и побежал в подворотню. Брата там не было! Скрипя зубами от досады, Федька вернулся к кинотеатру, не нашёл брата. И побежал в кино, думая. Что Лёньке надоело ждать, и он ушёл домой. Ключ у него был.
Кино было интересным. Федька даже забыл про брата, с удовольствием смотрел фильм.
Когда вышел, вспомнил про брата.
— Ну, поганец! Уши оборву! – прошипел Федька, и побежал домой. Открыв дверь, мальчик крикнул:
— Лёнтяй! Выходи, я знаю, что ты здесь!
Никто не отозвался. Федьке стало не по себе. Он обыскал квартиру, но брата не нашёл. Скрипя зубами, Федька пустился в обратный путь. Обыскал все близлежащие подворотни, заглянул во все магазины. Уже начало темнеть, Федька уже не злился, он умолял брата найтись.
В отчаянии Федька зашёл в попавшийся ему отдел полиции.
— Что тебе, мальчик? – заметил его дежурный.
— У меня брат пропал! – чуть не плача, заявил Федька.
— Когда?
— Сегодня днём.
— Ищи у друзей, знакомых. Где пропал?
— Возле кинотеатра. Я только отвернулся, а его нет! – врал Федька.
— Заявления о пропавших принимаем через три дня. Ты знаешь об этом?
— У меня брат пропал! – возмущённо закричал мальчик, — А вы!..
— Скажи маме, пусть придёт и напишет заявление. От детей заявления не принимаем!
— Мама только в десять придёт! – заплакал Федька. – И она сначала меня убьёт.
— Правильно сделает! – усмехнулся дежурный. – На, напиши пока приметы, — протянул он мальчику листок бумаги и карандаш. – Пиши, как выглядит, во что одет.
Федька, глотая слёзы, описал, как мог, Лёньку, своего нежно любимого братишку.
Пока писал. Открылась дверь и вошёл наряд полиции, а навстречу вышел пожилой офицер. Видно, что высокого звания, потому что наряд вытянулся, при его виде.
— Дяденька! – кинулся к нему Федька. – Дяденька, у меня братик пропал! Ему семь лет, он заблудился, наверное! Помогите, пожалуйста! – по Федькиному лицу текли слёзы, и он не вытирал их.
— Братик, говоришь? И как он пропал?
— Я оставил его у кинотеатра, пока разговаривал с друзьями, он и пропал! –плакал мальчик.
— Ярошко! – позвал начальник.
— Я, товарищ подполковник!
— Помогите найти человеку брата.
— Есть!
— Я понимаю, что вы закончили патрулирование… -начал было офицер. Но Ярошко перебил его:
— Мы что, не понимаем, что ли? У нас самих малые дети! Пошли, мальчик!
Федька, наконец, унял слёзы, вытер лицо. И, с облегчением, вышел с нарядом полиции из отдела.
— Как тебя зовут? – спросили его.
— Федькой! – заулыбался мальчик, уже уверенный, что брата найдут.
— Садись впереди, Федька, проедем по улицам, может, найдём твоего брата.
Дежурный автомобиль поехал по улицам города, сияя «люстрой». Уже совсем стемнело, у Федьки сердце кровью обливалось, когда он видел маленьких детей, но все они были с родителями. Лёньки нигде не было!
Уже ближе к десяти Федьку подвезли к дому.
— Извини, Федька, но больше мы не можем искать с тобой Лёньку. Сейчас передадим приметы следующему патрулю, и они будут искать его всю ночь. А если ты найдёшь его первым, не забудь позвонить в дежурный отдел. Телефон помнишь?
— Ноль два?
— Можно и по этому, а лучше, возьми номер, позвони в наш отдел. Не забудь, чтобы зря ребята не искали. Хорошо?
— Хорошо, — убитым голосом ответил Федька, и пошёл домой, сгорбившись под тяжестью свалившегося на него несчастья.
— Ты только не отчаивайся! – крикнули ему вслед, — Найдётся твой братишка! Обязательно найдётся!
Федька обернулся и махнул рукой добрым полицейским.
Почти дойдя до дома, Федька увидел, что кто-то сидит на крыльце одинокого особняка.
Сердце у Федьки стукнуло, он ускорил шаг, и увидел, что это Лёнька!
— Лёнька! – радостно воскликнул Федька, падая перед братом на колени, — Лёнька!
Федька обнял братишку и прижал к себе.
— Осторожно, цветок помнёшь, — недовольно отозвался братик.
— Цветок? Какой цветок? –удивился Федька.
— Вот! – показал Лёнька чудесный цветок, похожий на орхидею.
— Где ты его взял? – удивился Федька.
— В Нетландии, — ответил братик. – А Ваську я там оставил.
— Ваську? Какого Ваську? – не понял Федька.
— Котёнка я нашёл, — пояснил Лёнька. – Но, я же знаю, что вы не разрешите его взять домой, вот и оставил там.
Федьке было всё равно, где оставил братик котёнка, и на цветок ему было наплевать! Главное, Лёнька! Вот он, живой и здоровый, сидит и ждёт старшего брата.
— Лёнь! – ласково сказал старший брат, — Пойдём домой, а?

— С тех пор они неразлейвода! – закончила свой рассказ Катя. А я сидела и думала, какой Федька счастливый! У него есть младший братик, о котором можно заботиться.
А у меня только Гришка, но он сам обо мне заботится. А Лёнька может смело сказать:
— Я иду встречать брата!

Не всегда май солнечный.

Сижу в своей комнате за столом и смотрю в окно. За окном серое небо. Лёгкий туман.
Сырость и температура не больше десяти – двенадцати градусов.
Термометр отсюда не видно, а подняться лень.
Отопление отключили, и в комнате стало прохладно. Одета в спортивный костюм. С ногами забралась на стул, не шевелюсь, сберегая тепло.
Учебники с тетрадью отодвинула в сторону, ноутбук открыт, но там тоже нет ничего интересного. И на дворе никого. Не удивительно, скоро вечер. И, хотя деревья уже стоят зелёные, даже мамаши с колясками куда-то попрятались.
Грустно. Не от того, что наказана, а оттого, что пацаны объявили мне бойкот, не звонят и не пишут.
Написал Максим, извиняется, предлагает встретиться в молодёжном кафе, чтобы помириться окончательно.
Я ничего не ответила. Но, если Гришка с Костей не объявятся, назло позвоню Максу.
Правильно он говорит – дети они ещё. Вот чего дуются?
— Майка, иди кушать! – услышала я мамин голос, но промолчала. И зря, потому что открылась дверь, и мама заглянула ко мне в комнату.
— Иди кушать. Я думала, ты спишь. Холодно у тебя как! Скажу папе, чтобы тепловентилятор тебе сюда поставил.
«Нужен мне ваш вентилятор…» — лениво подумала я. Может, мысли тоже застыли?
— Ты будешь есть, или нет? – рассердилась мама. Я отрицательно покачала головой.
— Ну и сиди! – дверь закрылась, отрезая мамино ворчание о надутых губах.
Мимо двери прошаркал дед, слышала, как прошёл папа.
«Бу-бу-бу», — слышала я их разговор на кухне. Есть хотелось, но ещё больше не хотелось видеть свою семью. Даже деда.
«С днём рожденья тебя!» — я скривилась. Нет, я не ушла к себе в комнату, послушно задула свечки и выпила чай с тортом, ни словом не обмолвилась насчёт обещанного кафе, куда я до этого приглашала ребят. Хорошо, заранее предупредили, и я разослала сообщения, что торжество отменяется. О причинах все, или почти все, знали.
Потому что приглашала я только близких друзей.
Пока я раздумывала о своих неприятностях, опять приоткрылась дверь.
— Майка! – позвала меня мама. – Уже все поели, иди, там ещё осталась пара котлет.
Я согласилась и пошла вслед за мамой на кухню.
Мама поставила передо мной тарелку с пюре и котлетами. Я взяла ложку и кусок хлеба, и приступила к еде. Мама мыла посуду, но решила поговорить со мной.
— Что, обиделась? А нам как, не обидно было? Ты обо мне подумала? А о папе? И после этого хотела, чтобы мы отпустили тебя в кафе?
Я молчала, пытаясь проглотить кусочек котлеты. С трудом проглотила и отодвинула тарелку. Запив компотом, поднялась из-за стола.
— Ты куда? Ешь, давай! – обернулась мама.
— Не хочу! – выйдя из кухни, не стала слушать рассуждения мамы о неблагодарной дочери.
Я зашла к себе, переоделась в джинсы и хлопчатобумажный свитер и пошла в прихожую, обуваться.
— Майка, ты далеко? – мама выглянула из кухни.
— Пойду, прогуляюсь, — ответила я, надевая куртку.
— Отец, ты слышал? – повысила голос мама.
— Да пусть идёт, куда хочет! – услышала я равнодушный голос папы и, открыв дверь, вышла из квартиры.
Во дворе было не так холодно, как казалось, я расстегнула куртку, и тут же влажный воздух забрался под неё.
Посмотрев вокруг, решила сходить в парк. Сегодня утром бегала одна, Гришка почему-то не вышел. Куда делся? Не мог же уехать, завтра в школу надо. Жаль, учится он в другую смену, не видимся в школе. Там бы я прижала его к стенке! А дзюдо у нас будет завтра.
В парке тоже было малолюдно, только вездесущие собаки со своими хозяевами, да мамы с колясками гуляли.
Подумала, что неплохо было бы, чтобы пристали ко мне какие-нибудь придурки, а я бы их отмудохала. Но, как всегда, когда есть желание подраться, никого вокруг нет.
Да и драться сейчас… Тренер нас предупреждал, что сейчас прав побитый.
Побила девочка группу пацанов, значит, виновата. Если нанесла телесные повреждения, посадить могут. Осторожнее надо быть, мальчики теперь хрупкие. А то, что ты спортсменка, виновата вдвое, потому что ты и есть оружие.
Бред! Я плюнула и пошла назад. Где-то в глубине души я надеялась, что Гришка увидит, как я вышла и пойдёт за мной, чтобы убедиться, что я не влезла в неприятности. Этого не произошло, и я разозлилась на Гришку.
Вернувшись в свой двор, увидела одинокого мальчишку, сидящего на качелях. Мальчишка не катался. Просто сидел, слегка покачиваясь. Я хотела было пройти мимо, но мальчик показался мне знакомым. И правда, подойдя, увидела, что это Женька.
— Ты что здесь делаешь? Гуляешь? – спросила я.
— Мамы нет дома, — глянув на меня без улыбки, ответил мальчик.
— Ну и что? Дома скучно?
— Я ключи где-то потерял, — нехотя ответил Женька.
— Пошли ко мне? – предложила я. Женька опустил глаза.
— Пойдём, а то опять ухо заболит. – Женька шумно вздохнул и спросил:
— А твои мама и папа дома?
— Дома, — ответила я, — а что? Закроемся в моей комнате и поиграем во что-нибудь. Пойдём, а то мне скучно одной.
— Тогда пойдём, — согласился мальчик, слезая с качелей.
Дома я вытряхнула гостя из куртки и проводила в ванную, чтобы умылся. Сама по-быстрому сходила к себе и снова переоделась в спортивный костюм.
На кухне отыскала свой недоеденный ужин и предложила Женьке доесть его вместе, из одной тарелки. Но пришла мама и прекратила это безобразие, наложив для малыша отдельную порцию, причём полив её соусом.
— Когда мама придёт? – спросила она Женьку.
— Не знаю, — пожал плечами Женька. – Может, вечером.
— Ну, кушайте, — мама ушла, а мы, в молчании, с аппетитом начали уминать пюре с котлетами.
Потом мы пошли в мою комнату.
— Спать не хочешь? – спросила я его.
— Нет! – замотал он своими лохмами. – Давай, поиграем?
— Во что?
— В динозавров можно.
В динозавров, так в динозавров. Я выволокла из-под кровати коробку с динозаврами, и мы стали расставлять на полу фигурки.
Тут открылась дверь и заглянул папа.
— Подогреть вам комнату?
— Да, папа, — согласилась я, потому что Женька подозрительно шмыгал носом.
Папа ушёл, потом вернулся с тепловентилятором, включил его, и на нас подул тёплый ветер.
— Ну, вот, — сказал папа. – Теперь можно представить, что вы в джунглях.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Всё дуешься? – не выдержал папа.
— Ничего я не дуюсь, — честно ответила я. Не глядя, однако, на папу. – Это на меня ребята дуются.
— Ещё бы! – согласился папа. – Зато у тебя есть более преданный кавалер.
«Кавалер» молчал, только сопел носом.
— Ну, ладно, играйте, не буду вам мешать, — папа вышел и прикрыл за собой дверь. Как бы там ни было, а он любил свою непутёвую дочь.
Наши с Женькой динозавры славно побились. Хищники получили по рогам от травоядных и пошли зализывать раны, а Женька, пока я собирала игрушки, прижался ко мне и сидел рядом.
— Ты что, Жень? – тихо спросила я.
— Соскучился, — ответил мальчик, и я улыбнулась, впервые за этот вечер.
— Давай, снова сказку сочинять? – предложил Женька.
— Ты не забыл? – удивилась я.
— Нет, конечно! – сердито ответил мальчик. – Мы закончили, как Женька с Алькой учились?
— Наверное… – честно говоря, я забыла, на чём мы остановились, потому что уже начала сочинять, как у них уже была дочка Алиса лет девяти.
— А, может, начнём с самого начала?
— С какого ещё начала? – недоверчиво глянул на меня Женька.
— Когда ещё всё только начиналось, когда ещё Женьки и Альки не было, а их родители были такими же мальчишками и девчонками, как ты. Или, как я.
Женька подозрительно посмотрел на меня:
— Это как?
— Понимаешь, кто-то же запустил корабль в космос? Набрал экипаж, построил корабль. Это долгая история! И можно придумать историю о Женькиных и Алькиных родителях, когда они ещё были маленькими!
— И у меня будет папа? – нерешительно спросил Женька.
— Конечно! – сказала я. – И ты сам расскажешь о нём, какой он был в детстве.
— Мой папа был самым лучшим, самым сильным пацаном на улице! – сипло воскликнул Женька, — Он никого не боялся! Даже больших бродячих собак! А с соседскими мальчишками дрался и всегда побеждал их!
— Отважный у тебя папа! – покачала я головой.
— Да! И маме всегда помогал!
— Какой маме? – удивилась я. Женька на секунду задумался, потом ответил:
— Своей, конечно, какой ещё.
— А, ну да! – улыбнулась я. – А то я думала, твоей…
— Моя мама тогда ещё маленькая была! – снисходительно сказал Женька. – И помогала своей маме!
— А как они познакомились?
— На маму напали хулиганы, а папа на них. Они сильно подрались, но папа их всех победил! Потом они с мамой подружились!
Тут у меня зазвонил телефон. Я посмотрела, кто это, и сердце у меня сначала остановилось, а потом забилось сильно-сильно! Звонил Гришка.
— Майк, выйдешь? – я глянула в окно. Темнело.
— Гриш, — промямлила я, и ничего умнее не придумав, брякнула. – Я не одна…
— Не одна? – удивился Гришка. – А с кем?
— С мальчиком… – ответила я. Гришка помолчал, а потом отключился. Ничего не понимая, я посмотрела на Женьку, потом на телефон. Чего это он?
Я быстро набрала номер Гришки. Долго никто не брал трубку.
— Да! – недружелюбно ответил Гришка.
— Ты чего бросаешь трубку?! – возмутилась я.
— Ты же занята! – сердито ответил Гришка.- Не буду тебе мешать!
— Подожди! – успела я крикнуть. – У меня Женька в гостях! Ты что, забыл? Соседский мальчик.
— А! – облегчённо отозвался Гришка.
— А ты о чём подумал? – засмеялась я.
— Ни о чём, — не стал раскрывать свои подозрения Гришка. – Значит, не выйдешь?
— Женька только-только согрелся. Он ключи от квартиры потерял, а мамы нет дома.
— А я нашёл какие-то, — спокойно ответил мой друг.
— Правда?! – обрадовалась я, но тут же сникла, увидев огромные Женькины глаза. – Но, понимаешь, оставить маленького мальчика одного, в холодной квартире…
— Я понял, — улыбнулся Гришка. – Я сейчас приду, выходи на площадку.
— Выйду! – радостно ответила я.
— Гришка нашёл мои ключи? – спросил Женя.
— Похоже! – я была почти счастлива, глупо улыбалась. – Сейчас он придёт, и мы проверим. А ты подожди меня здесь, ладно?
— Ладно! – согласился мальчик. – Только вы там не долго, ладно?
— Ладно! – засмеялась я, притиснув к себе маленького негодника.
Телефон зазвонил, и я ответила:
— Я сейчас! – выскочила на площадку. Гришка стоял, в куртке, волосы намокли. Как я соскучилась!
— Давай, проверим, те ключи, или нет! – предложила я. Гришка согласился, вставил ключ и повернул его. Дверь открылась.
— Пойдём! – я впихнула его в прихожую, расстегнула замок на его куртке:
— Хоть куртку сними, мокрая и холодная! – Гришка стянул куртку, бросил её на пол.
Я крепко обняла друга, прижалась к нему, услышала, как сильно бьётся его сердце.
Подняв голову, увидела его глаза, пухлые губы, и, неожиданно для себя самой, поцеловала их. Потом ещё раз, потому что всё тело отозвалось на этот первый поцелуй.
Гришка тоже начал меня ласково целовать.
Мы стояли и целовались в чужой прихожей, и пусть весь мир подождёт.

Утро и санки

С Гришкой мне легко и приятно. Он хороший мальчик и настоящий пацан. Ради меня устроился в секцию дзюдо, всегда провожал домой. Друзья мы, одним словом.
Как мы познакомились, я рассказывала. Тогда ещё санки мне поломали. А вот как Гришка мне их сделал. Я ещё не рассказывала.
Проснувшись на другой день после нашей встречи, я выглянула в окно, посмотреть, что за погода нас ожидает, увидела синее небо и белый, заснеженный двор. Обрадовавшись, я побежала умываться и переодеваться.
— Мам, я погуляю? – спросила я за завтраком.
— Приберёшься у себя в комнате, и можешь идти, — согласилась мама.
Ну, прибраться в комнате легко: — задвинуть всё лишнее под кровать, а одежду в шкаф, не заняло более пяти минут.
— Мам! Я всё! – весело крикнула я. Мама не поверила мне, зашла в комнату и быстро отыскала все мои заначки.
— За обман грязное бельё отнесёшь в машинку, игрушки сложишь в коробку, пропылесосишь и вытрешь везде пыль влажной тряпкой!
У меня сразу упало радостное настроение. Я так надеялась встретиться с Гришкой, попробовать отремонтировать санки, может, даже покататься на них. А тут задания надавали на целый день. Я готова была расплакаться.
— Не ной! – строго сказала мне мама, — Здесь работы на полчаса! Такая большая девочка, а всё за тобой мама убирает! Как не стыдно!
Мне стало стыдно. На самом деле, что я, безрукая, что ли? Говорить я не могла, потому что ещё боялась всхлипнуть, молча принялась за уборку. С удивлением нашла на полках с чистым бельём шарики грязных скомканных носков, заправляя кровать, нашла плавки. Надевая свежие, эти просто бросила на кровать, и они постепенно провалились под одеяло… Как это могло произойти, даже для меня загадка.
Мама сердилась, говорила, что скоро ко мне будут приходить в гости мальчики, а у меня в комнате будут разбросано грязное бельё. Я сердито молчала. Какие мальчики?! Терпеть ненавижу! Это вообще не люди, существа злобные.
Тогда я ещё не встретила Гришку. Теперь чуть не плакала, что задерживаюсь и долго ещё с ним не встречусь!
Вообще-то я не о всех мальчишках так думала тогда. В секции у нас были неплохие пацаны, только всегда злились, если девчонки их побеждали.
Сейчас вспоминаю это далёкое прошлое, и смеюсь. Сейчас ребята уже не меряются с нами силами, наоборот, боятся не травмировать.
А в школе мальчишки вели себя как зверята. Да и во дворе, тоже. Я уже рассказывала.
Вернёмся в тот день. Игрушек у меня было не то, чтобы много, но и немало. Коробка была запихнута под кровать, постоянно её вынимать мне было лень, и я просто ногой отправляла под кровать лишние игрушки, лежавшие на полу.
Теперь всё это свалилось на меня. Вытащив из-под кровати гору игрушек и коробку, я расчихалась от пыли.
— Мама! – закричала я. – Пылесос дай!
В комнате у меня постелен ламинат, только между кроватью и столом у окна лежит палас и небольшой коврик у кровати, чтобы не холодно было ногам. Вот их и надо было пылесосить, а сейчас ещё и свернуть всё это, и протереть пол.
Я орудовала пылесосом и думала, что мама специально дождалась того момента, когда мне особенно неохота будет заниматься уборкой.
Но я справилась! Мама зашла проверить и даже улыбнулась:
— Вот видишь, как хорошо, когда чисто!
Мне самой понравилось. Все книжки стройными рядами стоят на полке, стол сияет чистотой, пол тоже, на зеркале, что на двери шкафа, нет ни пятнышка и дротики не торчат в двери. Потому что в мишень попадаю я редко, только случайно.
— Теперь можешь идти гулять! – сказала мне мама, и я кинулась переодеваться.
Оказавшись во дворе, я огляделась, но своего нового друга нигде не увидела. Тогда решила сходить к сараю, куда мы убрали мои сломанные санки.
Дверь оказалась приоткрытой. У меня от радости даже сердце стукнуло!
Заглянув внутрь, я спросила:
— Гриш! Можно войти? – и увидела Гришку. Мальчик стоял за верстаком и что-то делал. Вот он обернулся и, увидев меня, так радостно улыбнулся, что у меня в груди всё радостно сжалось, а губы сами растянулись в глупой улыбке.
— Привет, Мая! – воскликнул Гришка, — А я тут тебе санки делаю! Иди сюда!
Я подошла, и Гришка показал мне части санок.
— Вот, видишь, это сиденье, это ножки, а это полозья! Сейчас всё это соединим болтами и пойдём кататься! Садись пока на табуретку!
Из меня плохой механик, поэтому я села так, чтобы видеть, как человек работает, и стала наблюдать. Я люблю смотреть, когда люди работают.
У Гришки всё получалось. Ну, почти всё. Иногда он что-то шипел сквозь зубы, виновато поглядывал на меня. Потом снова углублялся в работу.
Наконец он поднял сооружение и гордо продемонстрировал мне:
— Вот! Пошли пробовать!
Я смотрела и не могла поверить. Санки были как новые! Полюбовавшись на них, побежали на горку. Здесь уже собралось много мелкого народу, были и с мамами.
С мамами тяжело спорить, если им надо было, чтобы катались именно их дети, значит, они и будут кататься. Но на этот раз нам повезло, или это из-за того, что долго возились с санками, но малыши уже устали, и мы довольно быстро проехались на отремонтированных санках.
Нас так захватило это, что забыли обо всём на свете. И о времени, и о том, что мы не обедали. Бегали туда-сюда, даже вспотели. Катались мы по очереди, потом решили вместе.
— А санки не сломаются? – засомневалась я.
— Нет, они теперь крепкие! – уверил меня Гришка.
— А в прошлый раз сломались!
— Это же большие пацаны были! В нас двоих весу, как в одном большом пацане!
Я поверила Гришке и мы, сев вдвоём, поехали с горки. Наехали на трамплин, прыжок… и приземление! Так весело стало, что я засмеялась. Гришка тоже.
Так мы и катались, то по очереди, то снова вместе.
И вот, когда уже решили прокатиться последний раз и пойти по домам, санки под нами хрустнули и мы покатились по дорожке.
— Майка! – испуганно кричал Гришка. А я растянулась на снегу и не шевелилась.
— Майка! – я открыла глаза, увидела его перепуганное лицо и улыбнулась.
— С тобой всё в порядке? – спросил Гришка.
— Да, — спокойно ответила я. – А с тобой?
— Фух! Что же так меня пугаешь? – с досадой ответил Гришка, снимая вязаную шапочку и вытирая ею лицо.
— Надень шапку, простудишься! – услышала я папин голос, — С Майкой всё в порядке?
— Говорит, всё в порядке, — пробормотал Гришка смущённо.
— Пап! У нас санки сломались! – пожаловалась я.
— Ты чего лежишь на холодном снегу? – спросил папа. – Вставай!
— Ты же сам говорил, что в этом комбинезоне можно на снегу спать! – ответила я.
— Собралась здесь заночевать?
— Нет. Гриша, помоги подняться! – Гришка подал мне руку и помог встать на ноги.
— Вот это мы грохнулись! – с восторгом сказала я, глядя на обломки санок. – Папа, а как же мы теперь будем кататься?
— Ладно! – обречённо махнул рукой папа. – Куплю я вам санки. Только больше не ломайте!
— Не будем! – дружно заверили мы папу.
— Я ещё укреплю их, — пообещал Гришка. Папа потрепал его по голове, мы расстались и пошли домой.
Вот такой у меня друг Гришка!

Автор записи:

Baboon4.12.2023

не в сети 40 минут

709

Все публикации автора164Приватный чат

4

569

Загрузка...

Понравилось? Поделись с друзьями!