Туман

Туман

Этот день я буду поминать вечность. Не забытый темный след, оставленный в моем сознании. Мои друзья – Винсент, Мей, Элизабет навсегда покинули меня. Тотчас же я понял, это реальность времени, и что мне некогда не удастся вернуть прошлое. Осенью 2009 года, мы собирались на горную вершину заснеженных Альп в целях туристического похода. Однако мы и не могли представить, что по трассе ведущей территорий Германий и Швейцарий окажемся под влиянием не рассеявшейся мглы. Не имея ни малейшего понятия чего делать в такой ситуации, мы жутко растерялись. К нашему удивлению и страху связь мобильных телефонов работала ужасно, из-за чего наша группа не смогла достучаться до спасателей. Винсент, как один из умных лиц научного центра страны, предложил переждать это природное явление, дабы это было всего лишь обычным процессом природы. Но, так или иначе, терпение не оправдали наши цели.

Забытой богом злосчастная хижина мелькнула перед нашим взором посреди дороги, окутанной в густой туман. У нас не была выбора, и мы безотлагательно направились в домик, расположенный неподалеку от трассы. Его устрашающий вид намекала на сцены фильмов ужасов, для насыщенности вида. Пыльные двери со сломанными ручками, обляпанные грязью окошки, кошмарный вид со второго этажа, на ее чердаке виднелась одна темень. Мей и Элизабет поразила шоком. На их лицах виднелись мурашки.

— Боже, Тейлор, как же нас занесло сюда, — взволнованно произнесла Мей, смотря на меня.

Я в недоумении кинул взгляд на домик.

— Не знаю. – Но пока туман не рассеется, нам придется подождать тут, — ответил я, накинув на себя вторую сумку.

Винсент надел на себя округленные очки, и улыбнулся.

— Во всяком случаи, ребята мы не затеряемся. Машину занесем сюда, сами поселимся в хижине. – Там ведь нет нечего!

— Может там кто-то проживает? – удивленно спросила Элизабет.

— Ребята, туман не прошел! – Нам, пожалуй, стоило поселиться в этом доме, — предложил я.

Мы не стали продолжать бессмысленный спор, и двинулись к двери старого особняка. Поднимаясь по лесенки удерживаясь за полог, я ощутил запах гнили и был окончательно встревожен. За мной последовало Мей, ее алая курточка с теневыми джинсами смотрелись красочно. Под дуновением легкого ветра распущенные волосы облокотились вперед. Оглянувшись, я обозрел всю картину, и четко изъяснил сложившуюся ситуацию у себя в голове. За нами простирался густой кошмар, охвативший остальные части дороги. Туман становился все яснее, и надвигался в нашу сторону.

Винсент приоткрыл дверь особняка, и мы тотчас же кинулись вовнутрь, потому — как не оставалось запасных вариантов избежание столкновения лицом к лицу. Хижина стала причиной возгорания ссоры. Вспыльчивую брюнетку Элизабет смущала вид заброшенного особняка. Она было довольно сильно чистюлей, даже очень. За все годы нашего общения я осознал, как жутко она ценит чистоту. И увидеть такое для нее не обыкновенно. Ее тревожил скрип темных стен осыпанной пылью. Атмосфера оказалось чуть похуже, чем предполагалось. Не имею ни малейшего представления, что могло тут произойти до нашего прихода. Очевидно, хозяева постыдно забросили уход, и начистую покинули темный уголок дома. Надеюсь, наш приход не озадачила бы их, если они вдруг появятся по какому-то делу. В крайнем случи, это заброшенное жилье уже никому не подлежит.

Мей и Элизабет прокатили по полу свои колесные чемоданы и двинулись ко второму этажу. Я пожал по плечу Винсента, и улыбнулся.

— Знаешь, друг. Меня иногда поражают быстрые действия девушек. Они то возмущаются, то тут же соскакивают и идут напротив своей воли. Что за бред, — выразил я все свои мысли.

— Думаю, ты прав дружище. Они не предсказуемы. Но это и делает их восхитительными, — рассмеялся он. – Ладно, давай лучше разберем чемодан, пока они не обошли нас.

— Пусть будет по-твоему, — ответил я ему, и положил чемодан на пыльную стойку.

Мы разбирали вещи, и разговаривали на разные темы. Признаюсь честно, это куда веселей, чем наша беседа в Мюнхене. В городе мы не ладили. Особо даже не встречались и не разговаривали так дружно как настоящие друзья, будто знакомы с детства. Я узнал его год назад, когда Мей повела меня в университет Гамбурга. Он был исследователем и туристом. Находился на раскопках тайной базы нацистов оставленных во второй мировой на бескрайней пустыне Африки. Разъезжал по странам в поисках золото Цезаря – римского полководца. Естественно Винсент казался выдающимся лицом, однако порой он сводит меня сума. Бывали случай, когда мы дрались на кулаках после бара. Да, я понимаю. Возможно, я буду не прав, сказав, что я лучше него, но в реальности так и есть. Вслед за этим касаемо его можно предоставить дюйма аргументов, обложивших информацией, что когда-то он являлся членом преступной организаций. Видимо не избежать того, чего натворил. Как говорил мой кузен Альберт: “ Прошлое будет парить вечно, а настоящее не посмеет занять место в сердце”. Если честно это сказано глупо, ведь и настоящее есть то время, в котором мы живем.

Тут как тут мы уловили звук грохота на втором этаже и крик девушек. Я без промедления кинулся к ним в надежде понять, что случилось. Винсент уперся за мной, и мы увидели окаменевшее лицо Элизабет смотрящей вперед с широкими зрачками. Перед ней лежал шкафчик обляпанной грязью и мерзко пахнущей слизью. Я не мог найти Мей. Она будто испарилось. Меня охватил изнеможенный страх и волнение за жизнь Мей. Та безмолвно стояла посередине комнаты, и находилось в настоящем шоке. Винсент обнял ее, и спросил что случилось. Но она все же молчала, будто ее скрутило боязнь перед чем то, что могло сильно напугать. Вмиг все стало проясняться, и я  расслышал суетливый голос из шкафчика. Мы с Винсентом приподняли его, и тут же приоткрыли дверь, и на нас с ужасом на лице падает исчерпанная здравой мыслью Мей. Она была вся испачкана кровью, из нее пахло как из протухшей говядины. Обстановка была  куда более странной, и мы не могли разузнать сложившуюся ситуацию в комнате. По ее виду было ясно одно, тут произошло что-то страшное, но девочки молчат, ибо не хотели раскрывать тайны. Но у меня не хватила терпения, и пришлось вынудить их. Мы с Винсентом чуть ли не сошли с ума, услышав довольно странный и пугающий ответ девушек. По их нему описанию они находились напротив шкафа, и наблюдали за собой через зеркальце. И вдруг дверь шкафчика приоткрывается и из злосчастной темноты что-то уносит Мей за ногу. Конечно, поверить в это было гораздо труднее, чем понять, что в реальности происходила в шкафчике. На одну минуту нам всем показалось, что дом крайне устарел, и мог хранить в себе мистические загадки. Однако принять это за истину мы не собирались. Винсент предложил нам спуститься вниз, ибо тут стало опасно. Никто не спорил с его выводом, и все молнией спустились на первый этаж.

— Мей, что с тобой произошло? – спросил я в недоумении.

— Постой ты, пусть отойдет от шока, — влез в разговор Винсент, прервав меня на полу слове.

— А ты  не вмешивайся. Она… моя девушка. И я обязан получить ответ, — гордо ответил я, но знал, что это не кончится добром.

— Что? – Ты сказал? Почему ты мне не сказал, что ты с ней встречаешься?

— Какая тебе разница. Хватит, у нас есть другое дело. – Мей?

Она безмолвно подошла ко мне, и тихо обняла за пояс. Я чувствовал ее теплоту и нежность. Ее неизмеримая душевная доброта и человечность всегда мне нравились. И я не удержался, сказав, что мы с ней встречаемся. И да ладно. Пусть как будет.

— Мей, скажи, пожалуйста, что случилось?

— Я видела бескрайнею темноту, и смех, — удало произнесла она.

— Смех?

— Да. Четкий и суетливый. Голос из темноты приближался ко мне все ближе. Я ощутила холод и жар, сырость и сухость. Голос сказал мне, что это дом конца.

— Какого конца? Что это за голос? – в недоумении спросил Винсент.

— Я не знаю. Но он был отвратительным, будто со мной говорил безумный человек и монстр…

— Хорошо. Успокойся, — прервал я. – Что будем делать?

— Нужно держаться вместе, — сказал Винсент.

За окном стало ясно темнеть. Подходила кромешная ночь. На улице как некстати поднялся большой ветер. Свист бушующего потока воздуха бились об заржавевшие окна. Сырые стены темных мест покачивались как живые ветви деревьев из-за порывистого ветра. Мы решили переночевать в прихожей. Укрывшись толпами атласными одеялами все стали засыпать. Возле моего окружения тихо спала Мей. Я обозревал ее чудесный взгляд. Ее черные глаза, бархатные распущенные волосы, нежные ручки как у младенца всегда казались необыкновенным. Это был тот не забываемый момент до того, как нас разлучит этот дом. Меня мучали сомнения. Всюду не разборчивые карты. Голос из шкафчика, что за бред подумал я. Как такое возможно. Единственное что волновало меня, это насколько опасна была сегодняшняя обстановка, или это всего лишь случайность. Надеюсь, здесь нет ни какой мистики.

К утру нас разбудил суетливый шорох на втором этаже. Мы с ужасом приподнялись, и уловили тихие шаги по полу. Элизабет тотчас же пала в панику и соскочила с места. Приближающиеся странные звуки и медленные шаги заставили нас серьезно заволноваться. Мей испуганно обняла меня за пояс. Я чувствовал ее сильный хват, и тревогу в ее сердце. Напряженные руки начали потеть. Нас всех охватила боязнь перед неизвестностью. Винсент медленно просунул руку в сумку и достал травматический пистолет. Мы были в жутком недоумении.

— Черт возьми, откуда у тебя оружие? – взволнованно спросила Элизабет.

— Я хотел бы задать тот же вопрос, — сказал я, смотря на него холодным видом.

— Вы чего друзья. Это на все крайние случи, — радостно сообщил он, держа его на готовности.

Суетливый шорох внезапно прекратился. Шагов по полу больше было не слышно. Однако они пробудили в нас четкость и ответственность. Мы тревожно поджидали следующий шорох, но его больше не было. Этот дом начал вызывать сомнительную тревогу. Как бы не выглядел он устарелым, все же хранит все бы не малые тайны. Я предложил всем не паниковать, и сплотить в себе уверенность и храбрость. Все же, о какой храбрости идет речь, если все мы дрогнули от неизвестной угрозы.

Элизабет шаг за шагом дошла до окон, и приоткрыла занавески осыпанные пылинками. На улице было густо. Не рассеявшийся туман покрыл всю окружность до мельчайшей степени, из-за чего нам не оставалась выбора, как остаться тут. Я подобрал на руки сумку, и достал оттуда консервы.

— Кто проголодался? – спросил я, смотря довольным видом. – Хорошо, что я взял это, как бы была наша туристическая жизнь бен консервов, — рассмеялся я.

— Я хочу поесть, — ответила Элизабет. – И я, — сказала Мей. – Ты будешь дружище? – спросил я Винсента, предложив одну банку.

— Пожалуй.

Мы устроили себе настоящий пир, наложив на стол газеты и банки с тушенкой, апельсиновые соки и диетические котлеты. Это был настоящий, прекрасный момент нашей общей дружбы, потому как мы вели совместную беседу, смеялись, кушали и заодно любовались устаревшей мебелью этой хижины. Казалось все, что произошла с нами до этого, было пустой тратой нервов, и мы лишь преувеличили особенность особняка, который возможно таил в себе громаду бесчисленных тайн. Большая хижина уже не приспособленная для житья было довольно интересной находкой во время тумана в интересах туристической поездки. Дом, по всей видимости, принадлежал каким-то величественным людям. Ведь по виду дизайна можно предположить многое. Цвета обои с разными красочными узорами, мраморные кафели, богатые люстры и занавески в которых уже уселась пыль да грязь. В самом верху расположился портрет какого-то средневекового человека. Он был прекрасно одет, учитывая тот факт, что на то время одевались так же: шотландские туфли, глубокие красные тоны,  старинные верхние одежды в виде долгополого кафтана. Мей удивленно опрокинула взором этот портрет и посмотрела на меня.

— Боже, да ты с ним на одно лицо, — усмехнулась она.

— Нет, — ответил я ей, смотря улыбающимся видом.

— Да нет же, ты и он похожи как братья. – Элизабет? Скажи ему.

— Да это правда, — рассмеялась она.

— Думаю, ты будешь огорчен, но это так дружище, — сказал Винсент, поддержав сторону девушек.

— Ах так значит. Ладно. Припомню  я вам это, — усмехнулся я, и запил стакан сока на столе.

Внезапно на втором этаже что-то падает, и мы жутко вскакиваем с места, не зная, что произошло.

— Тейлор, иди, проверь что там, — предложила Элизабет.

— Ага, еще чего!

Мы не знали чего делать, и решили все вместе просмотреть обстановку. Медленно поднимаясь по лестнице, я ощутил небывалый страх в себе и беспокойство  за друзей. Мои упрямые подружки и друг не захотели пойти обратно, решив, что надо проверить все. Наконец поднявшись наверх, я наполовину успел увидеть какой-то красный пух, скрывшийся за стол. Никто не мог нечего запечатлеть, а я лишь смог увидеть что-то странное. Не мог привести примеры того, чего я видел. Откуда здесь красный пух в горе пыли и заброшенной хижины. Как по мне здесь твориться что-то не ладное. Возможно, мне лишь привиделось. А может, и нет. Я не могу привести вывод.

В комнате особо то и не было нечего. Лишь пару столов, деревянный шкаф, жесткая кровать и жуткие занавески, покрытые плесенью. Атмосфера итого была плохой, увидев что-то странное, стало куда-более страшней. За желтоватыми занавесками виднелась улица, покрытая вся мглой, густым паром. Винсент пробудил в себе воспоминания о детстве, как только подобрал брошенную игрушку на столе.   Его трудное детство не заслужило серьезных событий произошедших на тот миг, когда ему было 6 лет. Смотря на игрушку, он видит лишь ссоры родителей и перемены в жизни.

Девочки погрузились до степени сыщика, и перевернули комнату с ног до головы в поисках какой-нибудь зацепки. Все бес толку. Тот странный красный пух испарился, словно сквозь земли провалился. Меня это потревожило, и с этим нечего не поделать. Ко всему моему удивлению я увидел нечто поражающее. За столом мы обнаружили рыжего котенка, спрятавшегося тут под пыльной газетой. Мей и Элизабет искренне полюбили его за его чудесные большие глаза. Но мне он особо не понравился. Винсент в сторонке глядел через окно в туман. По его щеке стекала красная кровь. Я был жутко напуган.  Но, не доходя до него, он повернулся и меня будто парализовало. Его глаза стали черными. Лицо стало опухать. Из-за всего чего у него было выходили черви и муравьи. Из-под кожи вылетали дождевые мухи с красными бабочками. Девочки просто умирали от любви к котенку. Все казалось нечто ужасным. Я слышал далекие голоса, но не мог понять, о чем они говорят. Внезапно мои уши стали ясней слышать и увидел как все нормально, как и прежде. Винсент просто наблюдал за окном, а девочки лишь гладили котенка. Но то, что я видел, оказалось лишь сном? На минуту я нечего не понимал. Вдруг я увидел на лестнице тот самый красный пух и чей-то расплывчатый силуэт. Они глядели прямо на меня. Возможно, я снова вижу сон, или это очень странный сон либо я слеп. Ко всему моему удивлению Винсент не замечал никакого пуха и силуэта. И даже девушки не видели. Все они подумали, что я сошел с ума. Но ведь я видел четкий красный пух. Боже, что происходит, подумал я изнутри. Казалось, одному мне все мерещилась. Но Мей и Элизабет впутали себя в предрассудок.  Вся ситуация прояснилась лишь тогда, когда Винсент увидел какие-то существа приближающиеся в сторону хижины. Мы сильно встревожились. И это было кстати. Тот малый котенок оказался не совсем-то животным, а даже хуже. Котенок шаг за шагом начал плеваться черной слизью, его шерсть стала превращаться в иглы похожие на ежика, из глаз выпучились мелкие черви с зеленой кислотой. Перерабатывающаяся животное выпрыгнула на лицо Элизабет и стала царапать из-за всех сил. Мей безотлагательно кинулась на помощь, пытаясь оттащить это существо. Я решил предложить руку помощи, но меня не отпускала давления на ногах. Этот странный красных пух излучал за собой давление подавляющее какое-либо движение.

— Винсент! – испуганно крикнул я. – Помоги мне!

— Сейчас дружище. Что надо делать?! – тот тоже испуганно глядел на меня.

— Это существо держит меня. Красный пух. Красный пух!!!

— Какой еще пух, что несешь Тейлор? – крикнул Винсент, смотря на меня удивленным видом.

— Ты что не видишь его, он на лестнице!

— Там нет ни какого!

— Как?

Я ясно вижу, чертов пух. Оно давит на меня с какой-то необыкновенной массой. Мои ноги начали чувствовать, как кости внутри стали разламываться как порошок. В глазах поднялась температура. Я весь потел, кожа определенно стало краснеть. Этого уже Винсент начал хорошо видеть. Но он не понимал из-за чего так, потому как не замечал нечего и ни кого. Девушки с трудом смогли избежать больших проблем, ударив того нечто книжкой по голове. Затем Мей и Элизабет примкнули ко мне и начали выручать меня. И даже они не замечали ни кого, лишь один я видел за собой нечто странное пытающаяся забрать меня. Но все же мне удалось выскользнуть, и я с ужаса достал пистолет Винсента и выстрелил в красного пуха, и силуэт, находившийся рядом, мигом исчез. Винсент грубо отобрал у меня оружие, и промолвил:

— Ты чего творишь. Зачем ты стрелял в пустоту?

— Я не стрелял в пустоту. Я сделал выстрел в красного пуха, — ответил я, не признавая свою вину.

— Какой еще пух? – Хорошо, я видел, как этот беззащитный котенок превратился в монстра, но красного пуха я не замечал. Может у тебя глюки?

— Что? И ты так легко говоришь о монстре. Тебя не волновало, что оно напала на наших друзей?!

— Я видел существа, приближающиеся в дом, — удало произнес Винсент.

— Ну да, конечно, — удивленно посмотрела на него Мей.

— Стоп! – Что за чертовщина твориться тут? – крикнула Элизабет.

Все гораздо сложнее, чем мы думали. Этот день ясно дал нам понять, что мы тут не одни. Особняк полон живыми существами, но все же трудно вериться в это. Мы нечего не стали делать лишь вернулись в прихожую и стали там засиживаться до ночи. У Мей  были собой наушники, и мы стали с ней слушать песни. Винсент и Элизабет вели беседу на разные темы. В их доверительных отношениях не было ни одной лжи, они всегда были честны и ясны. Оказалось что эти двое замешаны в любви  друг другу. Уже несколько лет дружба бесценна. Винсент не решился на более серьезные поступки.  В его неуверенности таился скрытный замысел, подстрекающий недобрым намерением.

По словам Мей, два года назад они  сильно поссорились из-за какой-то мелочи. Позже это научила их понимать все серьез и воспринимать умно бес каких-либо глупых содействий. Элизабет – приличная, хорошо воспитанная девушка. У нее было немало парней, если говоря начистоту. Но она относилась ко всем уважительно, и лишь Винсент оказался столь упрямым и крепким. Наше с ним знакомства переключила его внимания на посещение баров, и выпивать по пять банок пива. Он почти, что не виделся с Элизабет и огорчал ее столь же, как и окружающих. Его странная ненависть по отношению ко мне росла, то понижалась. Однажды мы сидели с ним в часто заглядывающем баре и обсуждали тему расставания и про нечестность женщин. Но в тот миг он перескочил всю грань, обвинив мою Мей в том же. Я не мог продолжать слушать его бред и вывел его за бар и проучил, как следовало. Все же каким-то образом мы оставались друзьями. Мей была ни в чем не виновна. Мое сердце истинно любила ее нежную руку и прикосновение тела. Завораживающий вкус ее волос, ароматный привкус ее женственности поражало меня вечно, и я не мог нечего поделать с этим. Но, мне это нравится, и я люблю ее так, как никто ее не любил. Как-то раз мне довелось услышать тяжелую судьбу моей девушки пережившей одного парня еще до меня. У нее был некий  музыкант Райт. Он работал в оркестре национальной германской партий. Весьма приличный парень, но ненадолго. Его намерений были ясны и противны. Когда его отстранили, он пошел по ступени черной сущности. Вошел в круг неких банд, которые приняли его в свою семью и провернули до неузнаваемости. Вскоре он стал настоящим бандитом и решил связать себя и Мей узами брака. Но она была окончательно против этого из-за его плохих дел.

Если бы только вспомнить нашу встречу. Да, это было прекрасно, великолепно. Как в самый раз, на подобии романтических фильмов. Я удало отсиживался на остановке, поджидая свой автобус. И передо мной явилась девушка моей мечты с ослепляющей улыбкой, красочным лицом и стройной фигурой. Мне на тот год было примерно 23 года, если не ошибаюсь. А как вы сами знайте, эти годы таки просятся к безумным действиям. И мне пришла идея – познакомиться с этой очаровательной брюнеткой с распущенными волосами. Как бы не испортить знакомства я решил проявить себя с высокой стороны. Мы вошли в один и тот же автобус. И при выходе я решил возомнить из себя крутого парня города, отдав водителю деньги сказав, что сдачи не надо, а он как назло произнес куда более унизительные слова тем, что у меня не хватает за проезд. И тогда Мей услышала нашу беседу, и тихо засмеялась. Она решилась доплатить за меня, и мы вместе вышли за дверь и прогулялись пару кварталов. После чего мы начали встречаться.

Как все просто подумаете вы. Решусь обидеть это не так. Мей очень добрая и отзывчивая девушка. И лишь ее духовная красота затрагивала во мне каплю сдержанности и учила не хвастаться и не стараться проворачивать глупые действия. Бывали моменты, когда она огорчалась во мне, и лишь из-за того что я решил проявить в себе какие-то блатные штуки дворовых парней, и выглядит авторитетно.

Под самый вечер Мей крепко пала в сон. Винсент и Элизабет лежали на атласном одеяле, слушая песни с диска. Мое мнение на счет этого особняка стали крайне сомнительны. Наблюдая за темными стенами устрашающего дома, меня охватил странный зуд и боль внутри живота. Темные рвы напоминали какой-то замок или же убежище для кого-то или чего-то.  На улице поднялась гроза. Мгла стояла без какого-либо промедления. На какой-то момент показалось, что все это лишь проделки моего разума, и я лишь преувеличил фантазией. Глаза способны соврать хозяину даже при таких делах. Особенно когда находишься в странном злосчастном особняке. Груда пыльных стоек, обляпанных занавесок, картин усевших пылью, брошенных мебелей. А вид второго этажа вовсе не подлежит ремонту. Всюду какие-то обои, бесцветные брошюры, обветшалые книжные полки.  Мое чрезмерное любопытство в целях туристического познания включило свой ход, и мне жутко было интересно разузнать все об этой хижине в тумане. Разве что Винсент и его подружка были заняты. Я решусь на отважный поступок, хотя довольно волнуюсь. Вдруг что-то случится и мне будет не по себе. Будить из-за этого Мей будет глупо, подумал я.

Как только я соскочил, мою ногу схватил Винсент, увидевший меня в  зыбком серебряном цвете луны.

— Эй, ты куда? – шепнул он.

— Я хочу осмотреть этот дом, — ответил я, не замечая его силуэт в темноте.

— Ты что больной? – Сейчас почти ночь, не стоит прогуливаться. Можно ведь и утром?

— Не знаю. Я не могу сдержать свое глупое любопытство. После тех моментов мне жутко стало интересно, что тут происходит.

— Вот же невезение на мою голову. Постой вместе пойдем, — предложил он, медленно вставая с одеяла.

— Останься с девочками. Я ненадолго.

— Нет уж. Если с тобой что-то случиться Мей убьет меня, — рассмеялся он.

— Хорошо.

Мы бесшумно пробрались в гостиную дома. Было довольно ветрено. Заржавшие окна стояли приоткрытым. Через него проникал зыбкий цвет луны пролитого вовнутрь гостиной.

— Эй, Тейлор это ты открыл окна? – Я что-то не помню, чтобы они были приоткрыты, — удивленно посмотрел на меня Винсент.

— Нет, это не я.

— Черт, а кто тогда сделал? Может быть это девочки? – взволнованно спросил он, обсматриваясь по сторонам.

— Не думаю. Но возможно.

— Слушай, я не понимаю твою глупость. Можно было и завтра утром все тут прояснить. Зачем под покровом ужасающей ночи?

-Ты задаешь много вопросов, успокойся, черт возьми!

Если честно мне самому становилась не по себе. Это приоткрытое окно пробуждало массу волнений. Не знаю, кто это сделал, но тут становилась кошмарно. Сквозь сырости темных стен веял бушующий вихрь. Отжитые люстры покачивались влево, то вправо. Туман на улице быстрым ходом стал проникать вовнутрь особняка. Мы тотчас же кинулись к окну, чтобы закрыть ее. Но тут внезапно слышится хриплый голос, приближающийся со спины. Нас охватил внезапный страх и стресс. Мускульные мешки тряслись как надутый шар полной воды. Я чувствовал, как сердце мое тревожно нашептывала мне риск неожиданной реакций. Настолько любопытное, и пугающая правда, стоящая позади нас наверняка казалось последней сущностью, которую мы увидим, ибо нечто будто стремилась напасть из темени. В тот самый миг я понял, что совершил необратимую глупость, позволив своему интересу завладеть мной. Винсент, еле нашептывая, дернул меня за руку, и мы стремительно побежали в разные стороны, пытаясь извлечь какое-либо действие со стороны неизвестного. Этот хриплый голос становился все яснее и словно находился рядом. Кошмар был что нужно. Но это переходило все границы. Голос необузданно начал преследование, и мы с Винсентом, как ни когда растерялись. Не зная дальнейшего хода, мы дрогнули как на осеннем марафоне в Афины. Приближаясь к прихожей, мы упали под своими же ногами, и ударились об девушек, сладко спящих на атласных одеялах.

— Что вы делайте? – неожиданно крикнула Мей, предельно очнувшись от шока.

— Там… за нами гнался кто-то или что-то, — испуганно промолвил я, находясь в полном расстройстве.

— Что? – удивленно опрокинула взглядом, и тут же дала нам пенка. – Какой бред. Надеюсь, вы не брали самой алкоголь. Иначе вас занесло. Кто за вами гнался? – рассмеялась она.

— Боже, о чем ты говоришь Мей? – Очнись, мы слышали хриплый голос, он пытался напасть на нас! – крикнул от бешенства Винсент. Он весь кипел от злости.

Элизабет испуганно вскочила с места, в своем привлекательном нижнем белье. В ее больших глазах казалось, расположилась вся вселенная с горящими звездами, потому как ее глаза были чисты как океан.

— Что тут происходит? – неожиданно задала вопрос Элизабет, накинув на себя одеяло.

— Мы слышали голоса, и кто-то открыл окна. Видимо что-то проникло в дом, — заявил Винсент.

— Что же нам делать? – тревожно произнесла она.

— Не бойся, я тебя не кому не дам в обиду, — улыбнулся он, смотря на нее улыбающимся взглядом.

— Хватит милости. – Мей иди ко мне. Нам надо всем решить, что нужно делать. Спать будет глупо. Мы не знаем что в доме, и опасно ли оно для нас. Будем караулить. И схватим этого нечто, чтобы не стало.

— Ты так это легко говоришь!

Бессмысленный спор привел к недоверию. В этот тяжелый миг спор один из важных компонентов возгорания ссоры между нами. И нам стоило все же сплотиться и действовать сообща. Винсент – упрямый, и даже бывает агрессивным надоедливым человеком. Я не собираюсь выяснять с ним отношения, но если из-за злобы он расстроил бы мою милую Мей, я бы его проучил по всем мерам драки. Довольно глупо обидеть женский пол не поняв, что ты сильно расстроишь хрупкое создание. Авось либо не обидеть ее. Не хочу оказаться жестоким и, в общем, причинять боль кому либо. Пользуясь случаям, хотел бы рассказать одно дело. Мей крайне обиженно относиться, если узнает, что кто-то заступился за нее и проучит обидчика. Она всякий раз просит просьбу не вмешиваться и не делать глупостей. И мне жаль, порой я не прислушиваюсь ее словам, не выдержав крепкие слова.

Студеная ночь проникла вовнутрь хижины. Стало сумрачно. Хоть глаз выкали. В эту темную глушь разобрать, что-либо было немыслимо. Слава богу, мы оказались готовы ко всему и взяли собой фонарик. Иначе же какие мы туристы? Мей и Элизабет завернули одеяло в угол прихожей, и положили посередине дома священный камушек, хранившийся у них в сумке. Оказалось, они носили его пред каждым походом. Это знак счастья и символ, оберегающий от злых духов. Мы с Винсентом решили просмотреть датчик электро сбережения особняка. Наверное, он все же был подключен к системе и тут возможно есть свет. В моем голове появилась странная мысль, будто мы не додумались до этого раньше как посетили этот дом в качестве жилья. Странно ведь получается, мы как опытные туристы не смогли понять и изучить брошенный, так сказать вольер. Впрочем, это не суть, главное включить свет. Как по мне тут все устарела, и ни как нельзя подключить все. Да уж, этот тревожный миг в моей жизни запомниться мне надолго. Впервые находясь двух дней и ночей в таком месте, я окончательно пришел в смятение.

Мы поднялись на самом верху особняка, и посветили фонариком и увидели груду мусора затянувшиеся пылью. Под освещением света фонарика были видны мелкие пылинки, медленно парящие в воздухе. За грудой всякой мелочи показался темный уголок чердака четко видный нашему полю зрению. От него исходила крайне сомнительное беспокойство, будто что-то наблюдала оттуда. Я не мог осмелиться взглянуть туда, ни на минуту откинув взор в тот злосчастный уголок этого кошмарного дома.

Мей сидела на диванчике, приподняв одну ногу на стол стоящий напротив. Элизабет растроганно сидела на полу, опасливо оглядываясь по сторонам. Ее лицо выглядело неважно.

— Мей? Где ребята? Их что-то долго нет. Может с ними случилось что-то, — осторожно спросила она.

— Не переживай. Они скоро будут, — откликнулась Мей.

Каково было наша ситуация. Винсент удало соскользнул с табуретки и упал вниз. За его головой потекла струя алой крови потекшей как талые воды Нила. Я спустился за ним и поднял его на ноги. Но он не мог передвигаться из-за больной головы. Мы присели у окошка чердака, и вгляделись на улицу. Все темно, будто черная краска из под банки пролилась в альбом и все стало черным.

— Как ты думаешь, что это могло быть? Кто мог издавать хриплый голос? – спросил я его.

— Не знаю, и не хочу знать. Думаю надо срочно выйти из этого особняка. Лучше бы переиначивать в машине. Некого ведь нет в тумане, – ответил Винсент, держа свою голову.

— Да, наверное, ты прав. Там хоть теплее с обогревателем.

Наблюдать за той горой мусора становилось все страшней. Будто что-то скрывалось за потоками пыли, и поджидало какого-то момента. Обведя взор на тот темный уголок, меня охватили мурашки. Руки сами по себе тряслись от неожиданного происхождения событий. Сердце изрядно стучало, и словно вырывалось наружу. Я почувствовал легкое потение, и мне становилось хуже.  В слух я уловил не большой треск посреди темного чердака. Мы тотчас же встали с места и каким-то образом проникли на второй этаж. До сих пор у меня не отходило мнение, что нечто следило за нами. Но какое оно, я не имел представление.  Вполне довольно это казалось настоящей чушью. Достаточно одного взгляда в сторону злосчастной темноты, как мимолетно проявляется ощущение взволнованности. Как раз и это нарушает мой покой. Никто не слышал и не видел того что я видел. Возможно это к лучшему. По той причине, что все застыли бы и начали бы панику века. И на самом деле я еще не удостоверился на счет увиденной картины. Возможно, я лишь обознался или же преувеличил, как это происходит обычно. Но мои глаза не могут мне соврать уж тем более в таких случаях. Сознавая, я очень надеялся на свою ошибку. Но, по всей видимости, я видел искривлённую  ведьму с жуткой улыбкой до ушей, окровавленная кровью животного до самых кончиков. Должно ведь быть разумное объяснение.

Спустившись вниз прихожей, мы обнаружили пропажу девушек. Они будто испарились. Винсент, как ни как начал сильную тревогу, он был ужасно разгневан. Я попросил его подавить бессмысленную злость и принять спокойное решение. Как говорила моя бабушка Клин: ” Где нет спокойствия, нет и решения”. Отчаяние – признак слабости. И мы не в коем случи, не должны теряться. На сколь бы не казалось ситуация, терпение – решение всех проблем. За желтевшими занавесками стояло окно, а за ней ночной вид. Эта пробуждающаяся восприятие раздражения давило жомом. Темнота влекла за собой безграничный кошмар, и наблюдать как-либо было трудновато. Начал проявляться запах гнили. Этот ясный привкус вызывал рвоту и не ладность. Вся прихожая была облучена грязным и пахнущим воздухом. На наши плечи капнула слизистая оболочка чего-то. Винсент и я, молнией мчась, прорвались в гостиную. И Винсент заметил ужасающую находку на верху потолка. Чья-то раздробленная туша нависала над нашими головами. Оно жутко пахло, и было изуродовано. Не доставили какие-то части тела. Наполовину обглоданная, половина порезанная. Тухлая шкура подвисала как проткнутая шина машины. Я был буквально шокирован, и словно потерял дар речи. Кровище на пыльных стенках доказывало этот шок. Мы не могли собраться с мыслью, и все же пали в тяжелую депрессию. Возможно к несчастью это наши друзья. Охотно хотелось бы верить, что это ложь и всего лишь чей-то труп. Но, постойте. Откуда здесь взяться трупу, да еще в такое время суток. Держу пари, что кто-то проживает тут, и хочет напугать нас  за наше не приветственное прибытье. И это всего лишь игрушка продуманная хитрым жильцом, пытающийся внедрить в нас рассеяние и раскол. Куда подевались Мей и Элизабет? Этот вопрос все еще не решен. И мы не имеем ни малейшее представление о том, где они могут быть. А что если их кто-то напугал. Нам следовало бы остаться с ними и не идти не куда. Все равно никакого успеха. Освещение и с того нет, и мы с Винсентом решили найти девушек в гостиной.

То, что мы увидим сейчас, будет настолько ужасающей и необъяснимой ситуацией. То, что является не забытой легендой рассказов. Мы увидели нечто кошмарное и устрашающее положение. Мей и Элизабет пробуждено наблюдали картину в кромешной тьме, словно они были под влиянием нечистой сущности. А на картине было нарисовано зло, запечатанный враг церкви – бес. Оно будто безумно хихикала, и знала свой путь…